Не смог

– Отлично, и куда нам теперь? Друзья огляделись. Леон в силу своего прошлого социального статуса никогда в этом районе не был, а вот Алон подозрительно помалкивал. Промышленная зона. Самый грязный и одновременно с этим необходимый район города. Всюду возвышались трубы, из которых валил пар и дым, множество промышленных зданий-коробок с противной сажей на фасадах и крышах. В воздухе пахло гарью, обычно не долетавшей до других частей города. Если и могло быть место в стране, более непригодное для жизни, чем этот район, то с ним могли посоревноваться разве что промышленная зона в самом корпусе судна, где никто не жил. Здесь же прямо в нескольких десятках метров от заводов стояли маленькие домики, стоявшие тут будто бы с начала времён. Леон в шоке прошёл чуть вперёд, осматривая эту огромную свалку, которая для кого-то была местом дома и работы. – Я начинаю понимать, почему отец не выпускал меня из резиденции. Алон, ты знал? Алон?.. Леон обернулся: рыцарь пустым взглядом смотрел куда-то себе под ноги. Мгновенно подскочив к другу, принц потряс его за плечи. – Алон, что с тобой?! Гвардеец наконец отмер, немного проморгавшись. В горле было сухо. – Это... мой бывший дом. – Что?! Но почему ты никогда не говорил?! – Ты и не спрашивал. Алон тяжело усмехнулся, отводя взгляд, но Леон успел прочитать в его глазах тянущую боль. – Мы можем уйти отсюда поскорее... – Нет, всё в порядке. Более того... Судя по тому, что я знаю о технологиях короля, его влияние сюда практически не распространяется, что нам на руку. – А почему это не распространяется? – Здесь живёт низший класс. Униженные и оскорблённые. Самые ужасные условия труда, самые безынициативные люди, смирившиеся со своим положением. Алон вздохнул. – Однако именно здесь самый высокий шанс найти человека, который нас приютит на какое-то время и не выдаст ради повышения на службе. Вряд ли твой отец обрадовался бы тому, что его любимый сынок всё-таки выжил... Пойдём, уже темнеет. Алон направился к домикам, Леон посеменил за ним. – Эм, Алон, я знаю, наверное, я не вовремя, но ведь здесь живут твои родители? Мы идём к ним? – Очень проницательно. Алон ещё больше помрачнел. – Не знаю, примут ли меня они, но тебя – должны... Леон, побоявшись разговорами сделать только хуже, продолжал идти молча. Однако при каждом новом шаге напряжение только нарастало. Петляя по узким переулкам, друзья наконец пришли к месту назначения. Это был такой же маленький дом с чуть покосившейся крышей, покрытой сажей от работы заводов. Вдохнув побольше воздуха, Алон постучал в дверь. Изнутри раздались шаги. Звякнул ключ. Скрип. – Если вы за... Алон?.. – Привет, мам... На пороге показалась невысокая худощавая женщина с длинными прямыми волосами цвета молока с примесью голубизны. Тёмно-синие глаза загорелись огнём при виде ссутулившегося Алона. – Это... это правда ты? Глаза женщины заслезились. – Я не знаю, что сказать. О, боги, это правда ты... Сынок! Женщина бросилась к Алону и обняла его, начиная плакать. Рыцарь же стоял, как истукан. Леон практически слышал, как двигаются шестерёнки у него в мозгу. – Мам... – Н-не говори ничего... Я-я так скучала, милый... Я так ви-виновата... Алон явно был дезориентирован. Он точно не ожидал подобной реакции на своё возвращение. Рыцарь бросил умоляющий взгляд на Леона. Тот прокашлялся. Женщина вздрогнула и отодвинулась от сына, не переставая при этом плакать. – И-извините, молодой чел-ловек. П-проходите. Я-я скоро б-буду. Она заикалась через слова, еле сдерживая рыдания. Развернувшись, женщина прошла вглубь дома, где и скрылась с глаз нежданных гостей. – Алон, пойдём. – Пойдём. Лицо, полное скорби. Алон сам не понимал, что произошло, но... он всегда любил маму. Ему никогда не хотелось, чтобы она плакала. Ладони рыцаря коснулась чужая рука, переплетая пальцы и даря ощущение тепла и поддержки. Перед ним стоял явно улыбающийся, судя по мимике глаз и положению маски, Леон. Ничего не говоря, он первым прошёл в дом, потянув за собой Алона. Тот сопротивляться не стал. Так они прошли в подобие крошечной гостиной, где сели на потрёпанный диван. Леон не был силён в утешении людей, но и Алон для него был не простым знакомым, потому он приблизился к нему и чуть приобнял за плечи, заставляя при этом прислониться к спинке дивана для дополнительной опоры. – Спасибо. Леон продолжил обнимать друга одной рукой, успокаивающе поглаживая ею по плечу. Алон закрыл глаза и немного расслабился хотя бы физически. Они сидели так, по ощущениям, минут десять, пока из соседней дверки не вышла встретившая их женщина с опухшими красными глазами, но уже вполне уверенной походкой. Она тихо прошла в гостиную, садясь в старое кресло практически напротив дивана. Сейчас собеседников разделял лишь небольшой стол. – Алон, извини, что не смогла тебя поприветствовать, как полагает матери. Хотя из меня и так вышла не лучшая мать... Женщина будто снова захотела расплакаться. Алон никак не отреагировал. Леону пришлось брать ситуацию в свои руки. – Миссис, эм, как вас зовут?.. – Габриэлла. А вы?.. Леон оглянулся на Алона. Тот неуверенно кивнул. – Обещаете, что не расскажете никому? – Друг моего сына мне не враг. – Тогда к вашим услугам ДеЛеонМафф Седьмой собственной персоной. Габриэлла тихо ахнула. – Но как же?.. – Так же, как и ваш сын оказался здесь. Отец совершил на меня покушение. Леон посмотрел на мрачного друга. – Алон должен был предать меня и в нужный момент убить. Отец же выставил бы это, как несчастный случай. Но... Алон не стал выполнять волю отца. Вероятно, он сейчас считается мёртвым, как и я. – Это должно быть ужасно... Мне жаль. Если вам обоим что-то будет нужно, я это предоставлю... – Мам, мы останемся на пару дней, не больше. – Но почему? – Потому что вы с отцом и так не хотели меня видеть. Я ума не приложу, что поменялось теперь! На глазах Алона блеснули слёзы. – Алон... Отца больше нет. Одиноко стоящий на улице фонарь погас.