Ветер над волнами

И вот последний коснулся дна Мир озарил наконец покой Все их забытые имена Звучали музыкой над водой* Дева Эйлин стремительной белой кометой промчалась над головами Арфистов и взмыла на вершину крепости. Уилл знал, кого она ищет, и знал, что у него нет шансов пережить эту встречу. Как непохожа была аасимар во всём своём боевом великолепии на ту несчастную пленницу, годами томящуюся в ловушке шаритов! Взглянув в ее глаза в первый раз, охотник был уверен, что она давно сломлена, мертва, хоть и продолжает дышать – настолько пусты они были. Он помнил, как выругался и подошёл ближе, не в силах поверить в то, что видел. В то, чем на самом деле всё это время являлась реликвия Кетерика Торма. Неудивительно, что тем, кого отправляли на ее поиски, не выдавали ни малейших подробностей – кому захочется узнать, что таинственный артефакт может быть своевольным и даже опасным? Клинок и сам не знал, стоит ли приближаться к женщине, но что-то внутри словно толкало его протянуть ей руку… – Не время для рефлексии, Рейвенгард! – на бегу окликнула его Джахейра и взмахнула скимитарами, разрубая ближайшего к ней гоблина крест-накрест. И правда. Уилл задумался всего на секунду, проводив Эйлин взглядом, но в бою эта секунда могла обойтись очень дорого. Он рванул вперёд, испепеляя сразу нескольких противников перед собой. За его спиной раздались торжествующие вопли Огненных Кулаков. Кто знает, пошли бы эти люди за ним или Арфисткой, если бы он не вернулся в лагерь на перекрёстке в компании аасимар? И во что бы превратилось наступление, если бы ему не удалось убедить гордую дочь Селунэ повременить с немедленной местью и присоединиться к сопротивлению? Вопросы, так много вопросов. Уилл увернулся от брошенного пилума, но достойно ответить врагу не успел – в грудь сектанта уже врезались несколько магических стрел Гейла. Благодарно отсалютовав другу, охотник помчался дальше. “Найти отца” – пульсировала в мозгу единственная цель. Плевать на сектантов, плевать на Торма, ими есть, кому заняться. Но он здесь не для этого. И будь проклят каждый, кто рискнёт встать у него на пути, даже если дорогу ему преградит сама Мизора, он не колеблясь вонзит клинок в ее гнилое сердце. – Берегись! Охотник рефлекторно рванул в сторону и вжался в каменную стену, не успев даже осознать опасность. Мимо него, обдавая ледяным дыханием, пронёсся стихийный элементаль и врезался в наспех наколдованный магический щит Арфистов. Атакующие как раз прорвались в холл крепости, зачистив подступы к Башне и ее внутренний двор, но здесь их встретило уже более организованное сопротивление. Сектанты не спешили кидаться в лобовую атаку, пока ограничиваясь ударами из укрытия и активацией ловушек. – Кто-нибудь, прикончите мага! – крикнула Джахейра, глядя, как поскальзываются ее бойцы на ледяной глади, в которую превратился коридор. Сама эльфийка уже была зажата двумя абсолютистами с алебардами в руках. Ее скимитары сильно уступали древковому оружию, но пока ей удавалось уворачиваться. Краем глаза Уилл отметил, как вперёд вырвался дроу в форме Арфистов и атаковал заклинателя, пытаясь лишить его контроля над призванной тварью. На помощь ему пришла Карлах, тоже без труда преодолевшая скользкую ловушку. Кожа тифлинга разгоралась всё ярче и ярче, покрываясь настоящими языками пламени, что говорило о ее полном и бесконтрольном гневе. Когда они только прибыли в лагерь, Арфистка коротко ввела их в курс дела и объяснила свою спешку. Но, стоило Карлах услышать имя Горташа, как женщину затрясло и не отпускало до самого штурма, а сейчас она с безрассудной яростью бросалась на всех врагов без разбора. Что бы ни связывало этих двоих, теперь у неё появился личный мотив для мести сектантам, и случайное путешествие с караваном рисковало оказаться для бестии из Аверно по-настоящему судьбоносным. Сам Клинок и горстка преданных отцу людей отчаянно пытались прорваться ко входу в темницы. Он успел бегло расспросить Гейла об устройстве колонии и подземной тюрьмы, хоть волшебник и норовил соскользнуть с этой темы. Но о причинах такого подозрительного поведения Уилл решил поразмыслить в другой раз, сосредоточившись на плане захвата нижних уровней крепости. Справа от него Арфисты в команде с Кулаками подняли на пики здоровенного огра, всё ещё живого и отчаянно размахивающего руками. Короткое слово – и монстр беспомощно обмяк, насквозь пронзённый Потусторонним Разрядом охотника. К тюрьме он пробрался, оставив за собой коридор из гоблинских и человеческих трупов, но был слишком зол, чтобы размышлять о безусловной ценности жизни. Ведь большинство сектантов оказались даже не заражены личинкой – он чувствовал это – и служили жестокой дряни-Абсолют добровольно. На что они рассчитывали, вверяя свои жизни такой “богине”? Мечтали возвыситься? Прикоснуться к тайным знаниям? Ему никогда этого не понять. Сначала его удивило то, что темницы не охранялись, а потом он понял, почему: все камеры были пусты и брошены нараспашку. Уилл практически бегом добрался до руин, про которые ему рассказал Гейл, и стал забираться наверх. На ту сторону людям пришлось спускаться уже по верёвкам. Они двинулись вдоль пересохшего грота, повторяя путь беглых шпионов, и довольно скоро оказались на границе колонии. Вопреки ожиданиям Клинка, им навстречу не кинулись ни сектанты, ни порождённые извращённой иллитидской магией твари. Убежище мозгоедов казалось на удивление пустым и заброшенным. Охотник переходил от коридора к коридору, от зала к залу, но так и не встретил ни единой живой души, хотя волшебник заверял его, что после отбытия наутилоида сектанты ещё были в логове. Неужели он снова опоздал? Добравшись до комнаты с рядами пустых капсул, Уилл не выдержал и выругался, ударив кулаком по стеклу ближайшей. Здесь явно держали пленников, и в одной из них, возможно, совсем недавно был его отец. А теперь Клинок только бесцельно слоняется по вонючим кишкам коридоров и беспомощно оглядывается по сторонам! – Проклятье! – окончательно взбеленился он, проверив ещё несколько помещений. – Что делать дальше? – окликнул его Рахир – временный командующий их скромного отряда. А охотник не знал, что ему ответить. Он так рвался сюда, не считаясь с потерями, не оставляя себе даже мысли о том, что всё может быть напрасно. Но как бы то ни было, бой наверху ещё не окончен, значит ему снова придётся взять себя в руки. Возможно, он ещё успеет допросить Кетерика до того, как Эйлин его прикончит? – Обри, Ултред, обыщите здесь всё, – обратился Уилл к воинам. – Переверните каждый камень, каждую капсулу, сектанты уходили в спешке, значит не могли совсем не оставить следов. Остальные – возвращаемся наверх. Если уж мы не сумели отыскать герцога, то хотя бы отомстим. Он первым пошёл в сторону выхода, почти физически ощущая разочарованные взгляды подчинённых в свою спину. К моменту, когда они выбрались наружу, бой на первом этаже был практически окончен. Охотник взлетел вверх по лестнице, почти сразу увязнув в обороне холла. Сектанты прятались по углам, не позволяя захватчикам приблизиться и преодолеть узкий коридор, от которого в стороны расходились два крыла жилых помещений. – Где Джахейра? – Клинок обратился к ближайшему Арфисту, перекрикивая шум боя. – Наверху, ищет Торма, – ответил человек, затем резко выскочил из своего укрытия, чтобы бросить в холл склянку со взрывной смесью. Жестом велев Кулакам присоединиться к штурму, Уилл побежал на следующий этаж. Здесь было намного тише, если не считать отголосков боя, доносящихся снизу, и это настораживало. Он осторожно прокрался в коридор, где ему послышался шорох, и едва успел отвести руку с заклинанием, увидев перед собой дроу в форме Арфистов. Тот тоже напряжённо замер перед охотником, но узнал его и опустил взведённый арбалет, судя по нацарапанным на нем рисункам, снятый с гоблина. К своему стыду, историю о том, как эльф оказался в их рядах, Уилл пропустил мимо ушей, занятый более насущными размышлениями. Но серокожий мужчина так странно выглядел в одежде сопротивления, что не запомнить его совсем было невозможно. Их заминка длилась всего пару секунд, и когда впереди что-то снова громыхнуло, дроу развернулся и побежал в ту сторону, а Клинок последовал за ним. Помещение библиотеки, в которое они забежали, оборонялось группой сектантов-магов, прячущихся за стеллажами, а у входа в зал отбивался от их атак Гейл, но делал это весьма необычно. Вместо своих привычных стихийных заклинаний он прижимал пальцы к вискам, и охотник чувствовал, как воздух в комнате дрожит от магии иллитидов. Его собственный паразит метался в черепе от перевозбуждения. – Вестар! – выкрикнул волшебник, указав рукой в сторону прохода между стеллажами. Эльф без лишних вопросов высунулся из укрытия и прицелился, а буквально через пару секунд в это место выскочил абсолютист, тут же получивший в грудь арбалетный болт. Охотник невольно вздрогнул. Гейл точно знал, где появится враг? Или он заставил его там появиться? Дроу спрятался обратно, но не успел маг сказать ему что-нибудь одобряющее, как скривился и рухнул на колени, обхватив ладонями голову. Вибрации чар ощущались уже почти материально, из носа волшебника потекла кровь. – Что происходит? – обеспокоенно присел рядом эльф, коснувшись плеча рукой. – Гейл? Уилл заозирался, но в поле зрения не оказалось ни одного противника. Он уже готов был кинуться в безрассудную атаку вглубь библиотеки, как откуда-то сверху раздался щелчок тетивы, а за ним грохот упавшего тела среди стеллажей. Напряжение в черепе тут же спало, а Гейл даже смог поднять голову в сторону, откуда пришла неожиданная подмога. Охотник проследил за его взглядом и выругался в голос. Стрелявший был полностью закутан в лёгкий тёмно-эльфийский доспех, включающий перчатки и глубокий капюшон с маской, так что Клинок не видел ни лица, ни цвета кожи. Он мог и вовсе его не заметить, если бы тот не решился выстрелить – настолько искусно броня сливала своего обладателя с тенями. Но этот ненавистный силуэт он узнал бы даже ночью, даже с закрытыми глазами. – Астарион… – злобно щурясь, прошипел охотник, глядя, как мужчина бесшумно спрыгивает с потолочных перекрытий сначала на стеллаж, а затем на пол. Джахейра рассказала ему, что вампир исчез и, возможно, мёртв, но у Уилла даже не было времени насладиться этой новостью. Он помнил только своё мрачное удовлетворение от ее слов и надежду, что больше никогда в жизни не увидит отродье. А сейчас, по мере его приближения, реальность обрушилась на Клинка с новой разочаровывающей силой. Память услужливо намекнула, что Астарион причастен к исчезновению отца, и человек едва не затрясся от гнева. – Ты вовремя, – обратился к отродью поднявшийся Гейл. Он попытался вытереть кровь с лица носовым платком, но только ещё сильнее размазал. – Я бы сказал, подозрительно вовремя, – не упустил возможности уколоть давнего неприятеля Уилл. – Следил за ходом боя, чтобы в конце выбрать, на чью сторону встать? Из под глухого капюшона раздался мелодичный смех. – Не сомневайся, охотник, окажись ты здесь один, я бы никогда не выстрелил, – Астарион повернул голову к магу. – Но мне было бы немного неловко, если бы наш драгоценный волшебник умер… до того, как ответит на мои вопросы. Настала очередь Гейла усмехаться. – А я уж было заподозрил тебя в симпатии, любезный союзник, – вопреки ожиданиям Клинка, волшебник не выглядел ни гневным, ни оскорблённым. – Ты всегда был сентиментальным, – фыркнул вампир. – Где она, Гейл? – В безопасности. Охотник снова скривился, уточнять, кто “она” никому из них не требовалось. Уилл поймал себя на мысли, что ему было бы намного проще, если бы отродье осталось безразличным к судьбе Этеры. В глубине души ему всегда хотелось, чтобы девушка однажды осознала неправильность своего выбора. Хотелось думать, что вампир предаст ее и забудет при первой же возможности. Но по всему выходило, что их извращённая связь оказалась намного крепче, чем Клинок предполагал. – Хорошо. А ты, я смотрю, и себе прихватил сувенир из темницы? – теперь Астарион обернулся в сторону дроу. Уилл не видел лица, но легко смог представить себе его оценивающий взгляд. – Самую блестящую штучку из всех, что там валялись, – ухмыльнулся Вестар, по-видимому, совершенно не задетый репликой вампира. – Не хочу прерывать традицию, – невозмутимо откликнулся волшебник. – Помнится, однажды ты сам стал для нас таким сувениром. Или уже забыл, как мы вытаскивали из клетки тебя? – Это был не самый позорный факт в моей биографии, поверь. – Где был ты всё это время? – Прятался, разумеется! – Не покидая крепости? – Покинуть крепость, когда тебя ищут сектанты всех рангов, оказалось чуть более проблематично, чем найти в ней тёмный угол, – зашипел в ответ Астарион и указал рукой себе на грудь. – Я что, похож на паладина, чтобы прорываться с боем? – Нет, потому что ты похож на труса, – не удержался от комментария Уилл. – Ну вот, теперь я начинаю верить, что наш маленький дружный отряд снова в сборе! – с усмешкой обратился Гейл к своему новому товарищу-дроу. – Привыкай. – Очень трогательное воссоединение, но что дальше? – эльф изогнул изящную бровь. – Торм обвалил за собой выход на крышу. – Если верить схеме Башен, здесь есть ещё одна лестница, в другом крыле, – Астарион обогнул охотника и первым двинулся вперёд, держа лук наготове. Внизу что-то громыхнуло так, что стены их этажа затряслись, и с потолка посыпалась каменная пыль. – Нужно спешить, – Уилл ускорился. Они и так слишком много времени потратили на болтовню с отродьем. Новый отряд сектантов застал их в узком коридоре, но этот бой оказался коротким: волшебник больше не опасался устроить пожар в библиотеке, и на пару с Уиллом они бесхитростно испепелили противника. Узкий проход мгновенно наполнился запахами дыма и горелой плоти, а на стенах осели чёрные разводы сажи. Им оставалось пройти последний поворот, когда дроу неожиданно замер, подняв руку в предостерегающем жесте. – Пауки?.. – сощурился он. Охотник хотел было спросить, в чём дело, но вскоре и сам различил за углом монотонное бормотание, сопровождаемое цоканьем, как будто кто-то отбивал ритм деревянными палками по полу. – Карнисс? – едва слышно обратился к Астариону маг. – Похоже на то. – “Карнисс”?.. – дроу, казалось, напряжённо о чём-то размышляет. Увидев, что волшебник с вампиром крадучись двинулись в ту сторону, Вестар обошёл их, чтобы оказаться на несколько шагов впереди. – Я ведь сделал всё, как вы мне велели… моя королева… вы сердитесь? Цокот по полу стал чаще и громче. Эльф свернул за угол, издал странный придушенный звук и застыл в жутковатой неподвижности. – Почему, госпожа, почему?! У вас не было никого вернее меня!.. Уилл добрался до угла, очень осторожно заглянул внутрь и едва не упал, отшатнувшись назад. То, что он изначально принял за перестук палочек, оказалось топотом восьми уродливых паучьих ног, покрытых жёсткой щетиной. – Это за то, что я не уберёг фонарь? – тварь мерила шагами небольшую затянутую паутиной комнату, не замечая ничего вокруг. – Вы поэтому отвернулись от меня, моя королева?.. Я наказан? Под его ногами действительно валялись потускневшие обломки шипастого корпуса Лунного Фонаря. Иногда Карнисс задевал его, проходя мимо, бросался вниз, принимаясь сгребать руками осколки, но тут же выпрямлялся и кидал стекло прочь. – Ответьте мне, госпожа!.. Всего одно слово… Неужели я прошу так много? – Окончательно спятил, – прокомментировал увиденное маг. Вампир на его заявление только кивнул, продолжая молча разглядывать мечущееся по своему логову существо. Восемь ног стучали по камню, отбрасывая в стороны обглоданные до белизны кости, очевидно, служившие ему гнездом. На стене за ним грубыми мазками было намалёвано нечто похожее на символ Абсолют, а насыщенный бордовый цвет краски не оставлял сомнений в ее происхождении. Над его головой охотник заметил люк на крышу и приставную лестницу, но добраться до них, не убив чудовище, было решительно невозможно. Уилла снова замутило, хотя за последние дни он успел повидать всяких ужасов. А вот дроу, казалось, видел в безумии драука что-то такое, чего не видел никто из спутников: он бесшумно вытянул меч из ножен и молча кинулся в сторону чудовища. Уилл успел отметить выражение его лица, но так и не понял, что прочел на нем: ненависть? Ужас? Жалость? – Ты что творишь?! – Гейл метнулся дроу наперерез и, обхватив за талию, дёрнул его назад, отчего оба мужчины повалились на пол. Вестар тут же вырвался из хватки, перекатился и вскочил на ноги, но больше нападать не пытался. – Кто здесь? – привлёченный шумом, Карнисс наконец-то заметил чужое присутствие и резким движением обернулся в сторону выхода. – Чёртов псих! – ядовитым шипением прокомментировал самоубийственную выходку эльфа Астарион и сам шагнул навстречу твари. Вампир коснулся виска, глядя прямо на драука, и пространство снова наполнилось магией паразита. Лицо монстра задёргалось, словно не могло выбрать какую-то одну эмоцию, но затем расплылось в предельно счастливой блаженной улыбке. – Моя королева… вы здесь… во плоти. Глаза Карнисса наполнились слезами. Он подогнул передние ноги, протягивая к отродью свои уродливые когтистые ладони. – Я здесь, – ответил ему Астарион, закидывая лук за спину и делая несколько шагов вперёд. – Ты звал меня, и я пришла к тебе, Верный. По спине Уилла пробежал холодок. То, что происходило сейчас, было невозможно, неправильно и откровенно жутко. Он ожидал от этой встречи чего угодно: что им придётся поспешно отступать, или прорываться с боем, но… не этого. Не того, что вампир так буднично шагнёт в логово к врагу и протянет ему свои руки в ответ. – Я боялся!.. Я так боялся, что вы оставили меня, госпожа, – Карнисс пригнулся ещё ниже, практически молитвенным жестом обхватывая левую руку отродья ладонями. – Я бы никогда не поступила с тобой так. Ты ведь моё возлюбленное дитя, – голос Астариона был преисполнен такой нежности, что драук практически заскулил, прижимая руку отродья к своей щеке. – Моё безумное жестокое дитя. – Правда? Вместо ответа мужчина ласково провёл свободной рукой по спутанным грязным волосам монстра. – Закрой глаза. Карнисс повиновался, и все его многочисленные веки опустились. Астарион вытащил кинжал из ножен на бедре и задумчиво повертел лезвие в пальцах. – Я больше никогда тебя не оставлю, – всё так же мягко пообещал он твари, прижимая клинок к беззащитному горлу. – И буду рядом до самого конца. Я… люблю тебя. Улыбка драука стала ещё шире, когда лезвие заскользило сквозь его плоть, окрашивая кинжал и пальцы вампира красным. Его тело конвульсивно задёргалось, ноги разъехались в стороны, не в силах больше удерживать вес массивного тела, а руки, так и не отпустившие отродье, свело судорогой. Гуманоидный торс химеры завалился набок вслед за брюхом, так что и Астариону пришлось присесть, чтобы не потерять равновесие. Кровь из горла толчками вырывалась наружу, пачкая вампиру сапоги, но даже не всё это окончательно привело Уилла в ужас. До самого своего последнего вздоха, последнего конвульсивного движения, Карнисс продолжал улыбаться. Он так и не открыл глаз, чтобы взглянуть в лицо своему убийце. За всё время, проведённое рядом, охотник испытывал к отродью разные эмоции. Гнев, раздражение, отвращение. Усталость от его бесконечных выпадов и мелочное самодовольство от созерцания его неудач. Но ещё ни разу он не чувствовал перед ним страха. Ни разу до нынешнего момента. Желание вытащить рапиру и по самую гарду вонзить ее в спину мужчины огнём жгло руки. В этот самый миг сидящий к нему спиной вампир казался в тысячу раз более опасным противником, чем та уродливая тварь, которую он только что отправил на тот свет. Клинок оглянулся на своих спутников, пытаясь понять, что они думают обо всём увиденном. И если лицо Гейла превратилось в непроницаемую маску, то дроу всё с той же непонятной эмоцией медленно сползал по стене, не в силах оторвать взгляд от происходящего. – Вот и всё. Астарион аккуратно освободил руку от хватки мёртвых пальцев и выпрямился во весь рост. Испачканный кровью кинжал он брезгливо вытер о мохнатую паучью ногу. Гейл сморгнул напряжение и первым приблизился к телу. – Почему, Астарион? – он встал плечом к плечу рядом с вампиром, разглядывая труп некогда грозного противника. – Верные звери не должны умирать как бешеные псы в вонючей подворотне, – донеслось из-под капюшона. Дроу возле стены зашевелился и поднялся на ноги, как будто против своей воли прислушиваясь к разговору. – И ты был уверен, что у тебя получится его зачаровать? – Не имеет значения, насколько страшен враг, если его мозг размером с горошину, – чуть презрительней отозвался вампир. – Теперь я понимаю, что Этера имела в виду… В Карниссе, похоже, и горошины не было. Всё ещё молчащий Вестар вздрогнул всем телом и стремительно скрылся за углом. Из коридора донеслись звуки сдавленного кашля и сухих спазмов, напоминающих то ли икоту, то ли рыдания, но спустя несколько мгновений эльф как ни в чем не бывало присоединился к спутникам. Никто, кроме Уилла, не заметил его отсутствия, и охотник дал себе зарок однажды расспросить дроу о причинах такой бурной реакции. – Это она тебя научила? Вампир отрицательно покачал головой, и с охотника будто спало оцепенение. – Вы не могли бы обсудить это в другое время? – он шагнул внутрь логова и принялся пробираться к лестнице, отпинывая в стороны кости. – Вы так уверенно стремитесь на встречу с Тормом? – донёсся ему в спину голос отродья, в котором появились странные алчные нотки, но охотник не мог понять, как их интерпретировать. – Придумали, как его убить? – Да, Уилл и Карлах нашли… кхм… тот артефакт из храма, если можно так выразиться, – ответил за охотника Гейл. – Значит наш герой и с дьяволом сумел расправиться? – речь Астариона стала откровенно медовой. – Иначе бы нас здесь не было, – пожал плечами волшебник, словно не понимая, зачем отродье переспрашивает очевидное. – Просто невероятная самоотверженность! – довольно заключил вампир, забираясь на лестницу за Клинком. Чувствовать его близость за своей спиной было нервно, но Уилл не подал виду, толкая наверх крышку люка. Он высунул голову в приоткрывшуюся щель, чтобы оглядеться, и, не обнаружив вокруг ничего подозрительного, вылез целиком. Астарион запрыгнул следом, потом подтянулись Гейл и Вестар. Они оказались в небольшом полукруглом тупике крепости, в центре которого стоял каменный трон. Вероятно, когда-то отсюда открывался превосходный вид на реку и Рейтвин, но сейчас внизу клубилась чернильная мгла да отсветы Лунных Фонарей. Звуков боя не было слышно, только в противоположной стороне крыши мерцало узнаваемое даже отсюда сияние девы Эйлин. Уилл устремился туда, ускоряясь с каждым шагом, и почти перешёл на бег. Он был готов колдовать или драться, но этого уже не требовалось: Кетерик Торм, избитый и окровавленный, стоял на коленях со связанными за спиной руками. Прямо перед ним с обнажённым мечом и ненавистью во взгляде застыла аасимар, очевидно, едва сдерживаясь, чтобы не нанести последний удар. Сбоку от генерала вела допрос Джахейра, а чуть поодаль присела у самого парапета Карлах, прислонившись спиной к камню и положив на колени свою внушительную секиру. Выглядела она здоровой, просто не в меру уставшей, и Уилл внезапно испытал к женщине приступ трепетной нежности. Сектант поднял глаза на вошедших и сбился с речи. – Не отвлекайся, Торм, – одёрнула его эльфийка, но старик уже переключил внимание, улыбаясь окровавленным ртом и демонстрируя пришедшим пеньки выбитых зубов. – А вот и юный Рейвенгард пожаловал, – мужчина усмехнулся и сплюнул. – Ты опоздал, изгнанник. Охотник и сам не заметил, как в его ладони снова оказалась рапира, а костяшки пальцев побелели, сжавшись на рукояти. – Держи себя в руках, – теперь Арфистка строжилась в его сторону, но Уиллу было уже плевать. Кончик лезвия упёрся поверженному врагу в щеку. – Где. Мой. Отец? – прошипел Клинок, ощущая, как алая пелена ярости застилает ему глаза. – Ну надо же, у малыша-Уилла отросли яйца, пока меня не было! – словно сквозь туман услышал он удивлённый возглас отродья. – А убить его сможешь? – Астарион! – рыкнула в сторону вампира Джахейра. – Я рада, что ты жив, но мигом исправлю это недоразумение, если ты не заткнёшься сейчас же! Астарион только обезоруживающе поднял вверх ладони. Глядя на их короткую перепалку, Кетерик снова засмеялся, отчего на его щеке проступил новый порез, и капелька крови скатилась по лезвию рапиры. – Сила Абсолют в единстве, – прохрипел он, сверля Уилла глазами. – Много тел – одна душа. А вы грызёте друг друга, как дикие звери, значит, вам никогда не победить в этой войне. Что до твоего отца, брошенный мальчик, то он сейчас там, где ему самое место… на помойке истории. – Отставить, солдат! – окликнула охотника Арфистка, наблюдая, как затряслась его рука и как кончик клинка заплясал в опасной близости от глаза Торма. – Твоего отца забрали во Врата Балдура, он уже признался нам в этом. А ты, – она обернулась к старику. – Прекращай свою песенку про милостивую радушную богиню. Нам прекрасно известно о Старшем Мозге. Как вы его контролируете? Врата Балдура? Ладонь Уилла перестала дрожать и опустилась. Он услышал то, зачем пришёл, и адреналин боя схлынул так резко, что Клинок покачнулся от разом навалившейся на него усталости. На его плечо ободряюще легла рука Гейла, и охотник благодарно кивнул магу. Пускай он не получил от этой битвы того, зачем пришёл, но хотя бы узнал, что ещё не всё потеряно. Отец жив, и его ещё можно спасти. – Я больше ничего тебе скажу, женщина, – Кетерик демонстративно отвернулся и уставился прямо перед собой. – Можешь велеть своей ручной аасимар, чтобы она завершила работу, которую ты не смогла когда-то. – Теперь мне даже жаль, что ты не бессмертен по-настоящему, – дева Эйлин за волосы запрокинула его голову, заставляя мужчину смотреть себе в глаза. – Я бы убивала тебя снова и снова. День за днём, год за годом смотрела бы, как ты бьешься в агонии, которую не в силах прекратить. До тех пор, пока ты сам не начал бы молить меня о пощаде. Но ты всего лишь жалкий смертный, и я могу насладиться твоей кончиной только один раз. Поэтому подожду, сколько потребуется. Дочь Селунэ перевела взгляд на Джахейру, и Уилл видел тень каждого сомнения, отразившегося на лице эльфийки. Она наверняка думала, не прибегнуть ли к более радикальным мерам, способным разговорить пленника, но то ли слишком устала, то ли решила не мараться об эту грязь. Арфистка коротко кивнула аасимар, и Эйлин с отчаянным криком обрушила светящийся меч на шею сектанта. Голова Кетерика легко отделилась от тела и покатилась в сторону, но обезумевшая от ярости женщина не остановилась на этом, продолжив кромсать врага прямо вместе с доспехом. После очередного удара из его панциря вывалился небольшой драгоценный камень, проскакавший по полу и оставшийся лежать у ног Гейла. Волшебник поднял его, и чем дольше разглядывал предмет на своей ладони, тем сильнее хмурился. – Так это правда… – прошептал он на грани слышимости и поспешно сжал руку в кулак, словно опасаясь уронить свою неожиданную находку. – Мы здесь закончили, – объявила Джахейра охотнику, видя, что распалённая аасимар не планирует останавливаться. – Как вы попали сюда? Лестница в том крыле обвалилась. – Там есть потайной люк, – мужчина указал в сторону выхода и двинулся туда первым. Краем глаза он отметил, как поднимается со своего места и ободряюще улыбается ему Карлах. Мучительно захотелось обнять свою боевую подругу, даже если ради этого придётся потом наносить противоожоговую мазь, но он понимал, что сейчас было не время и не место. Он спустился первым и дождался остальных своих спутников. – Да провалиться мне в ад! – воскликнула тифлинг, разглядывая тело драука. Женщины заходили на крышу с другой стороны и не встречали Карнисса. – Проводник, я так понимаю, – эльфийка брезгливо подопнула сломанный фонарь и подошла поближе к гуманоидной половине чудовища, внимательно вглядываясь в разрез на горле. – С одного удара? Как вам это удалось? Все присутствовавшие при битве с монстром синхронно обернулись к Астариону. – Просто повезло, – уклончиво ответил ей вампир. Арфистка задержала на нём долгий тяжёлый взгляд, но больше не стала это комментировать. – Осмотрите крепость, ищите всё, что может пригодиться в походе. Любые хроники, протоколы, письма, подозрительные книги сразу несите мне. Убедитесь, что мы выкурили из Башен всех абсолютистов – ночевать будем здесь, и мне бы не хотелось сюрпризов. Отдав распоряжения, эльфийка пошла прочь, поманив за собой Карлах. Уилл тоже не стремился лишние минуты задерживаться рядом с драуком – он чертовски вымотан, и у него было ещё полно работы: проверить, чем закончился штурм на втором этаже, выслушать отчёт своих людей из иллитидской колонии, да ещё предстояло выполнять приказ Джахейры. Охотник помассировал лицо ладонями в попытке придать себе бодрости. – Вестар? – донёсся до него голос Гейла, оставшегося позади. – Что с тобой? Охотник обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как волшебник осторожно касается плеча эльфа. Дроу сидел на корточках перед телом драука, и можно было подумать, что он внимательно рассматривает тварь, если бы не его взгляд: пустой, направленный внутрь себя. Какие ужасы он видел в глубине своего разума, что заставили его тело оцепенеть? Или, может, это были воспоминания? Ладонь дроу медленно потянулась к голове твари, он коснулся спутанных волос и тут же отдернул руку, словно обжегшись. Потом тем же быстрым движением тронул раздутое лицо, хитиновые наросты чудовища. Пальцы Гейла на своем плече он как будто не замечал. Уилл сделал несколько шагов обратно, готовый поддержать их нового спутника, если потребуется, но Вестар наконец отреагировал на прикосновение мага, проморгался и преувеличенно бодро вскочил на ноги. – Всё в порядке, просто слегка задумался. Его голос звучал вполне ровно, но от внимания Клинка не укрылось, как дрожали у эльфа руки, и как поспешно Вестар пытался их занять, делая вид, что поправляет перевязь с оружием. В иной обстановке он непременно расспросил бы спутника, в чём дело, но сейчас его ждали более насущные проблемы. Астарион наблюдал всю эту сцену из коридора, прислонившись плечом к стене. По его сокрытому тенью лицу ничего нельзя было разобрать, а Уилл был благодарен небу уже за то, что вампир воздержался от комментариев. *** Этера в очередной раз подошла к оконному провалу, но крепость, подсвеченная огнями фонарей, продолжала стоять на своём месте серым монолитом. Чего вообще девушка ожидала, глядя на нее? Что она вспыхнет, превратится в руины? Этот жилой дом в Рейтвине, в котором скрывались участники сопротивления, специально был выбран с тем расчётом, чтобы хорошо видеть происходящее в Башнях. Их пряталось здесь совсем немного – тех, кто отказался от участия в штурме: квартирмейстер Арфистов, штатный повар, лекарь, эльфийка-советница Рейвенгарда и сама чародейка. Все они не были бойцами, и только создали бы проблемы, требуя постоянной опеки со стороны воинов. Поэтому Джахейра вручила им фонарь, снятый с угнанной лодки, и велела ждать окончания штурма неподалёку от крепости. Достаточно близко, чтобы следить за ходом событий, достаточно далеко, чтобы в случае неудачи можно было незаметно унести ноги. За первым этапом штурма они по очереди следили через подзорную трубу, но, как только бой переместился внутрь, о происходящем стало можно только догадываться. – Смотрите, сигнал! – Флоррик указала рукой на Башни, но Этера и сама заметила, как с крыши крепости ударил вверх столп белого пламени, который мог принадлежать только аасимар. – Собираемся. Ее фраза носила чисто условный характер: за время пребывания здесь никто даже не распаковывал вещи, и всё, что им было нужно – это закинуть рюкзаки за спину. Внутренний двор вражеского логова насквозь пропитался запахами свежей требухи и гари, настолько сильными, что даже привыкшая ко всему чародейка закрыла нос рукавом. Она с равной брезгливостью обходила тела как сектантов, так и повстанцев, но не могла не вглядываться в их лица, опасаясь увидеть кого-то знакомого. Пока ей везло, и девушка встречала среди убитых только безвестных ей Кулаков или Арфистов. В холле Башен как будто прошёл ураган, но здесь, по крайней мере, их встретили выжившие, занятые обыском и перемещением мертвецов. Тела абсолютистов скидывали в общую кучу, а своих павших воинов люди укладывали аккуратными рядами вдоль стен. Не было ни криков, ни ликования, свойственных любой победе. В глазах бойцов застыли только утомление и мрачное чувство долга. Флоррик и Арфисты тут же разбежались в разные стороны, чтобы переговорить со своими, и Этера осталась одна посреди коридора. На неё никто не обращал внимания, позволяя ходить везде, где ей вздумается. Она кинула рюкзак прямо на пол, здраво рассудив, что на армейское барахло вряд ли позарится кто-то из выживших, а ничего ценного в нём всё равно не было. Ноги сами понесли ее наверх, в тот закуток, где совсем недавно стояла их с вампиром палатка. Сейчас там ожидаемо было пусто, и единственным напоминанием о жизни здесь стала только россыпь мелких капелек крови на полу. Ее крови. Девушка тряхнула волосами, сбрасывая оцепенение, и отправилась исследовать крепость дальше. Второй этаж оказался разрушен сильнее всего, в некоторых залах явно полыхал пожар, и обожжённые тела убитых не поддавались опознанию. По спине чародейки пробежала липкая струйка пота, когда ее взгляд упал на обгоревший труп с остатками коротких светлых волос. Стараясь унять панику, она подошла ближе и шумно, с облегчением выдохнула – рот убитого был открыт и перекошен, и в нем совершенно точно виднелись обычные человеческие зубы. В одной из общих спален организовали лазарет для раненых. Их было немного: только те, кто не мог передвигаться и позаботиться о себе самостоятельно. Среди них, к ее удивлению, оказался Хальсин – эльф полулежал, облокотившись на подушку, а над его разорванным животом колдовала Джахейра. – Куда ты полез, дурень? – костерила его эльфийка, тщетно силясь свести края раны магией. – Тем более в этой форме! – Я был в дикой форме, Джо, – хрипло ответил ей друид. – Но, как видишь, это не помогло… Здравствуй, Этера. Несмотря на явное страдание от раны, эльф приветливо улыбнулся вошедшей девушке. Арфистка обернулась к ней через плечо, и чародейка успела отметить, что женщина тоже ранена, пусть и не так серьёзно. – Не стой столбом, давай помогай! Приказной тон Джахейры всегда действовал на Этеру гипнотизирующе, поэтому она даже не позволила себе мысли возразить. – Поменяй воду, марли и принеси хирургические инструменты. В руки девушке сунули таз с окровавленной водой и грязными тряпками. Уцелевшие Арфисты уже успели притащить в лазарет несколько бочек и закипятить огромный котёл, хотя для этого им пришлось развести огонь прямо на полу. Она расторопно выполнила распоряжение эльфийки и приготовилась ей ассистировать. – Извини, раз уж магия не работает, придётся по старинке. Но сначала нужно определить, какой именно дрянью тебя отравили. Приглядевшись, чародейка заметила, что от краёв раны расползаются ниточки потемневших сосудов, что могло говорить только о наличии в крови серьёзного яда. – Джахейра, у нас ещё раненые, – раздался за спиной голос Уилла. Не то чтобы чародейка горела желанием его видеть, но ещё одно знакомое лицо среди всего этого хаоса давало надежду на то, что и с остальными ее спутниками всё было в порядке. Этера обернулась к выходу синхронно с эльфийкой. Охотник вошёл в помещение первым, ведя за собой Кулака с обгоревшим лицом. За ним появились Гейл и Вестар, поддерживая между собой мужчину с явно сломанной и выгнутой в неестественную сторону лодыжкой, а последним… Сердце пустилось вскачь, стоило ей увидеть позади чужих плеч высокий силуэт в знакомой до последней царапинки броне дроу. – Кладите их на кровати, пускай Элиндейл осмотрит, – кивнула в сторону своего штатного целителя Арфистка. – Осторожней! Эльфийка кошкой зашипела на Этеру, когда ее обдало брызгами от выскользнувшего из пальцев чародейки и упавшего в таз с водой хирургического зажима. Не обращая внимания на недовольство Джахейры и любопытные взгляды посторонних, девушка поднялась с места и словно завороженная двинулась в сторону мужчины в доспехе, не оставляя себе даже тени сомнения, что это может быть не Астарион. И пусть она не видела его лица, всё ее существо кричало о том, что таких совпадений не бывает. А когда он шагнул навстречу и протянул к ней ладони, самообладание покинуло чародейку окончательно. Она рывком преодолела разделявшие их пару шагов, закидывая руки вампиру на шею и всем телом прижимаясь к грязному доспеху. Игнорируя тошнотворный запах спёкшейся крови и то, как пачкается ее светлая рубашка. – Аст… – из ее груди вырвался полувсхлип-полустон, а глаза начало заволакивать пеленой невольных слёз. Она услышала шорох сбрасываемых на пол перчаток, а в следующее мгновение ощутила нежнейшие прикосновения прохладных пальцев к своей спине и волосам. – Здравствуй, милая, – не снимая капюшона, он наклонился и прижался щекой в маске к виску Этеры, да так и замер в этой явно неудобной позе. Девушка зажмурилась. Мучительно хотелось сбросить с Астариона грубую кожу доспеха, чтобы, наконец, запустить руки под рубашку и коснуться его собственной, гладкой и упругой. Чтобы ощутить близость каждой клеточкой их тел, не стеснённых таким глупым изобретением цивилизации, как одежда. Они стояли посреди помещения, чувствуя, как их деликатно обходят люди, слыша, как новоприбывших постанывающих раненых укладывают на кушетки. Понимали, что у них и самих есть важные задачи здесь, но не могли найти в себе силы разомкнуть руки и отстраниться друг от друга. – Астарион, будь любезен, верни мне помощницу, – донёсся до слуха Этеры голос Арфистки. Вампир прямо через ткань коснулся губами лба чародейки и выпрямился. – Разве я держу ее, Джахейра? – усмехнулся он, демонстративно разводя руки в стороны. – Кончайте уже эти игры, – утомлённо поторопила их эльфийка, и девушка тоже заставила себя отпустить любовника. – Я иду, – она даже сделала шаг в сторону кровати Хальсина, но в последний момент стремительно развернулась обратно, обеими ладонями стянула с вампира маску и привлекла его голову к себе. Кто знает, чем закончится для них эта ночь? Этера больше не верила в предсказуемое будущее, и, если Астарион снова исчезнет, она, по крайней мере, сохранит на своих губах ощущение жадного яркого поцелуя, а не горечь расставания. Когда она отстранилась от вампира, он перехватил ее руку, чтобы коротко коснуться губами пальцев. – Иди, а то наша Арфистка уже готова завершить со мной то, чего не удалось сектантам, – он вернул на лицо маску. Боковым зрением чародейка успела заметить, как пренебрежительно закатывает глаза и выходит из комнаты Уилл. Заново вымыв руки и сев на своё место, Этера смогла наконец рассмотреть и остальных спутников. Вестар выглядел невредимым, а вот лицо Гейла оказалось измазано засохшей кровью, и под глазами залегли глубокие тени. “Ментальное перенапряжение? Да, похоже на то”. Вверив своего подопечного со сломанной ногой целителю Арфистов, дроу поспешил к друиду, с холодным профессионализмом оценив его раны и расползающийся по телу яд. – Тебя атаковал крюкастый ужас, – он не спрашивал, просто констатировал факт. – Плохо. Джахейра заинтересованно повернулась к нему. – Я понимаю, почему ты узнал эти раны, дроу, но почему ты назвал их плохими? – Потому что тут поработали не просто твари из Подземья, – Вестар наклонился над тяжело дышащим Хальсином и повторил указательным пальцем изгиб особенно повреждённого чёрного сосуда. – Это были экспериментальные образцы Арай Облодры. – Откуда ты это знаешь? Лицо эльфа презрительно скривилось. – Я был частым… гостем в ее лаборатории. И видел, как она наносит на когти своих питомцев разные алхимические составы. – Сможешь опознать, что это за яд? – эльфийка указала на растерзанный торс друида. – Попробую, – дроу присмотрелся внимательней. – Хотя было бы гораздо проще допросить ее саму. – Облодра покинула крепость, едва только труп Зарелл успел остыть, – подал голос Астарион, со спины приблизившись к стулу Этеры и опуская ладони на ее плечи. Девушка рефлекторно потёрлась щекой о его запястье и скривилась, слишком поздно осознав, что застывшая на нём кровь особенно зловонна и явно принадлежала не человеку. – Это точно? – разочарованно нахмурился Вестар. – Дрянь. Сука. Трусливая ублюдочная тварь! Простите… Для каждого монстра она использовала что-то своё, у неё был большой зверинец. – Мы заметили. И ловили его по всему второму этажу, – с булькающим смешком ответил друид, но его веселье тут же перешло в стон. Вестар стремительно выпрямился и стал шарить по своим карманам, пока не нашёл бронзовое кольцо Гандрела. – Уверен, что ты не станешь возражать, – он взглянул в глаза девушке и, дождавшись утвердительного кивка, надел артефакт на мизинец Хальсина. – Хм, – озадаченно прокомментировал увиденное Астарион, явно недоумевая, как кольцо вообще оказалось у дроу. Друид обессиленно пробормотал что-то благодарное. – Если навскидку, то скорость распространения токсина и его антизаживляющие свойства могут указывать на наличие в составе слизи паутинного гриба, – задумчиво касаясь узора поврежденных сосудов по краям раны, предположил Вестар. – Нет, я так не думаю, – неожиданно возразил ему вампир, тоже вглядываясь в рану, – Паутинник тяжело поддается экстракции, и полученный состав сохраняет свойства только в жидком виде. С когтей монстра алкалоид выветрится слишком быстро. – Если только Облодра не нашла, чем его стабилизировать, – охотно включился в спор дроу, кажется, не ожидавший от мужчины такого познания в ядах. – Или мы просто имеем дело не с ним, – Астарион потянулся к лицу Хальсина, чтобы проверить состояние слизистых глаз и рта. – Я бы сделал ставку на кого-то из славного семейства тайпановых змей. Тем более, если ты говоришь, что у нее был зверинец, а не оранжерея… – Этера! – окликнула девушку Арфистка, которую утомило мельтешение рук перед собой. – Да, Джахейра? – Бери обоих своих отравителей-теоретиков и бегом в лабораторию этой Облодры. Выясните, что это за яд, и приготовьте уже наконец лекарство! Гейл! – обратилась она к вздрогнувшему волшебнику. – Приведи в порядок лицо и садись ко мне, поможешь зашить раны. – Отравителей-теоретиков? – притворно возмутился вампир. – Джахейра, как ты могла подумать обо мне плохо? Я – практик. – Астарион, просто… практикуй отсюда! – женщина широким жестом указала ему на выход, чем вызвала смех мужчины и слабую улыбку глядящего на эту сцену Хальсина. Этера встала со стула, чтобы уступить место Гейлу, а вот Вестар, напротив, не спешил уходить. – Мне нужно взять образцы. – Инструменты в твоём распоряжении. Первым делом эльф взял простерилизованный шприц и наполнил его венозной кровью раненого друида. Затем аккуратно отделил скальпелем кусочки тканей, уже явно подверженных некрозу от токсина, и сложил всё в медицинский лоток. – Готово. Зашейте рану, но не бинтуйте ее пока. В лабораторию Арай их тоже повёл Вестар. До этого чародейка видела только вход в нее, но дверь всегда была заперта, сейчас же она висела на одной петле и сильно обгорела с наружной стороны. Дроу немного задержался на пороге, словно морально готовясь сделать шаг вперёд, но в конце концов первым вошёл внутрь. Этера сразу отметила, что Облодра неплохо устроилась под протекцией адепта Зарелл. Ей выделили помещение из нескольких комнат: холл, в который они вошли, выполнял функцию рабочего кабинета, залы слева и справа от него представляли собой зверинец и место для зельеварения. Эльф бросил недобрый взгляд в сторону заставленной клетками комнаты и решительно свернул направо, в лабораторию. – Не знала, что ты умеешь готовить зелья, – удивилась девушка, глядя, как Астарион с интересом принялся рассматривать полки. – Готовить? – хмыкнул он. – Нет. Меня учили пользоваться ядами и разбираться в них, но для возни с пробирками у нас была моя… сестра. Оказавшись в пустом помещении, вампир, наконец, стянул с головы капюшон, и Этера едва подавила желание запустить пальцы ему в волосы. – Но ассистировать мне доводилось, – мужчина обернулся к Вестару. – Что тебе нужно, дроу? – Три базовые среды для растворов, реагенты, образцы готовых ядов, которые тут есть, – не оборачиваясь начал перечислять эльф, занятый подготовкой алхимических приборов. – У Арай были дневники с описаниями экспериментов. Скорее всего их она точно забрала с собой, но, может быть, остались какие-то ещё документы? Помочь могут даже заметки на полях… – Я займусь этим, – обречённо выдохнула чародейка, вспоминая, что ее последняя попытка разобрать заметки на полях закончилась появлением дьявола. Она принялась собирать все записи, что попадались взгляду, краем глаза отмечая, как Астарион вынимает из шкафов банки и флаконы с жидкостями. Он поставил перед дроу три на первый взгляд совершенно одинаковых прозрачных графина, но Вестар удовлетворённо кивнул. – Да, это то, что нужно. Все личные исследования Облодра, естественно, увезла, оставив в лаборатории только книги разной степени древности и обрывки научных статей. Девушка пролистывала их, не вчитываясь, отмечая только то, что было подчёркнуто чернилами. В основном эти абзацы касались не зелий или их составляющих, а свойств крови разумных и неразумных существ. – Я думала, что кровожадность Арай основана на… хм… эстетических предпочтениях, но кажется, ее стремление тебя калечить носило прикладной характер, – обратилась чародейка к Вестару после прочтения очередной заметки о базовых немагических принципах консервирования крови. – О, поверь, она совмещала приятное с полезным! – зашипел в ответ эльф, замерев над рядом пробирок с пипеткой. – Резала ради удовольствия, а кровь пускала в дело. – Облодра готовила зелья на крови? – заинтересовался Астарион. – Как любопытно. – Ровно до тех пор, пока она не начнёт сцеживать ее с тебя! – теперь недовольного взгляда дроу удостоился вампир. – Мне нужен катализатор. – Какой? – Что-нибудь, склонное к сильному окислению. Медь или железо подойдут. Астарион принялся выдвигать ящики, перебирая маленькие пузатые баночки с порошками и всматриваясь в подписанные этикетки. – У меня Арай просила ровно обратное, но не думай, что это было лучшей альтернативой, – мужчина презрительно скривился. – Ее кровь смердит так, что даст фору любой сточной канаве во Вратах Балдура. – Хочешь сказать, это единственное, что остановило тебя от укуса? – удивлённо подняла брови Этера. – Манеры ее мне тоже не понравились, – вампир, наконец, выбрал порошок рыжеватого цвета и передал эльфу. – Но если бы не два этих фактора… Я бы солгал, сказав, что мне не любопытно попробовать дроу. – Немного цинично признаваться в этом, стоя рядом с дроу, тебе не кажется? – чародейка снисходительно склонила голову набок. – Многовато желающих на одного меня за такое короткое время, – хмыкнул Вестар. – Повременим с дегустацией деликатесов до какого-нибудь особого случая. – Милая, чего ты от меня хочешь? Я всего лишь бесчувственный эгоистичный мертвец! – Астарион театрально взмахнул рукой. – Ты перепутал две буквы в слове “мерзавец”, любовь моя, – иронично усмехнулась девушка, и вампир рассмеялся. Этера смотрела в его яркие глаза и думала, как много им ещё предстоит обсудить и сделать, но здесь, в присутствии постороннего, им были доступны только невинные шутки и целомудренные жесты. Чародейка заставила себя опустить взгляд и вернуться к разбору документации. Она как раз добралась до накладных с торговой печатью Зентарим и вот тут обнаружила кое-что интересное. Среди прочих алхимических расходников фигурировали несколько постоянно повторяющихся пунктов и, насколько ей было известно, эти вещества входили в категорию строго запрещённых к легальному распространению. Этера подчеркнула нужные строчки чернилами и подошла к Вестару. – Взгляни-ка сюда, – она разложила листы на лабораторном столе, чтобы меньше отвлекать эльфа от работы. Дроу быстро пробежался глазами по спискам и заинтересованно хмыкнул. – А это не лишено смысла. Подошедший Астарион тоже с любопытством изучил бумаги. – Трупные розы, железы пурпурного червя, золотые осы? Нет, это точно не то. А вот слюна мраморной лягушки… – Или морская физалия, – эльф постучал пальцем по повторяющимся строчкам в самом начале каждого документа. – Или она, – на этот раз покладисто согласился с ним вампир. – Яд на ее основе всасывается медленно и на небольших царапинах совершенно безболезненно, поэтому его сложно обнаружить. Но, когда появляются первые серьёзные симптомы отравления, становится уже поздно. Идеальный выбор, если нужно сделать дело и уйти незамеченным. Какое дело, уточнять никому не требовалось. – А ещё он не теряет своих свойств при контакте с металлами и органикой, значит, его можно нанести на когти зверя, но… – Вестар уверенным движением отставил в сторону две трети пробирок. – Если это действительно он, то готовиться должен на щелочном субстрате. Сколько там у нас прошло времени со штурма? Дроу присмотрелся к рядам песочных часов разного размера, которые выставил перед началом работы. – Поскольку Хальсин получил не маленькую царапинку, а практически порвался пополам, то к этому моменту у него должна появиться красная аура вокруг радужки и, возможно, кровотечение из дёсен. – Я схожу проверить, – чародейка поднялась со своего места. – Когда процесс станет необратим? – Через пару часов, – внешне Вестар оставался всё так же спокоен, но едва заметная смена интонаций говорила о том, что он начинает нервничать. – Астарион, подготовь мне жаровню… Девушка практически бегом рванула к выходу, благо, лаборатория располагалась совсем недалеко от лазарета. К моменту ее возвращения друида уже зашили и хуже ему не стало, но в глазах появилась предательская алая кайма. – Прости мне эту бесцеремонность! – Этера приподняла мужчине верхнюю губу, чтобы увидеть, как воспалились и покраснели его десны. – Какие результаты? – Джахейра всё так же сидела у кровати, но теперь держала Хальсина за руку. – Мы определили токсин, – девушка позволила себе отчитаться за всех. – Вестар готовит противоядие. – Поторопитесь, у нас тут ещё двое поцарапанных, – эльфийка кивнула в сторону соседних коек. Оба пострадавших оказались Арфистами, но узнала чародейка только одного. Кэрроу сидел на краешке матраса и выглядел вполне бодро, если не считать руку на перевязи и разорванную рубашку в районе рёбер. Похоже, что удар когтями в живот был фирменным трюком монстров из Подземья. – Ты был прав, это раз, – с порога заявила девушка Вестару. – Хальсин – не единственный заражённый, это два. Но кое-кого из них ты, возможно, спасать не захочешь… – Дай угадаю, – криво усмехнулся эльф, не отрываясь от работы. – Кэрроу попал под раздачу? – В точку. Взгляд дроу стал откровенно недобрым, а улыбка еще злее. – Какая ирония, опять ему досадили жители Подземья. Больше Вестар ничего не говорил, полностью сосредоточившись на приготовлении противоядия. Он уже не колдовал над рядами пробирок, вместо этого вооружившись объёмной ретортой, поставленной на огонь. Лицо он повязал платком, а глаза закрыл найденными в лаборатории окулярами. Необходимые для состава ингредиенты уже лежали перед ним. Помощь Астариона ему не требовалась, поэтому скучающий вампир принялся изучать полки, до которых ещё не успел добраться. – А вот и виновница торжества! – он извлёк на свет небольшую ёмкость, в которой плавало нечто медузообразное, залитое жёлтым раствором. – Физалия. Забрал бы ее себе, но боюсь, что без этой лаборатории в комплекте она будет для меня бесполезна. Он вернул ядовитую тварь обратно в шкаф и стал перебирать другие бутыльки. Некоторые флаконы вампир с довольным видом складывал в поясную сумку, и Этера лишний раз дала себе зарок не прикасаться к его оружию. Следующий стеллаж в ряду вызвал у мужчины настолько восхищённый возглас, что даже Вестар обернулся посмотреть, в чём дело. Полки сверху донизу оказались заполнены флаконами и пробирками с кровью. Подписанные, строго упорядоченные по алфавиту и дате сбора. Чародейка приблизилась, чтобы изучить этикетки. Большинство имён были ей незнакомы, некоторые и вовсе похожи на звериные клички, но нашлись среди образцов и представители сектантов, которых девушка встречала в Башнях. – А ты был у нее особенно популярен, дроу. Астарион кивнул на полку, полностью заставленную флаконами с подписью “Vesz’tar”, отличающимися только датой. Эльф задержал на находке вампира долгий пристальный взгляд. – Ну вот, угощайся, – с коротким смешком ответил он. Разобрать его эмоции за покровом ткани и стеклами очков было решительно невозможно. – Щедрое предложение, но… – Астарион придирчиво поболтал ближайший бутылёк и принюхался к пробке. – Она добавила сюда химический консервант. Вестар безразлично пожал плечами. Дроу просидел над своим зельем ещё какое-то время и злобно выругался. – Проклятье! – Что случилось? – сразу откликнулась чародейка. – Мы что-то упустили, – он недовольно постучал мерной ложкой по столу. – Состав уже давно должен был стабилизироваться, но этого не происходит. Облодра не была бы собой, если бы пользовалась стандартными рецептами! Какое ещё дерьмо булея она добавила в яд?! – Не знаю, как насчёт дерьма булея, – философски протянул Астарион, не отрывая глаз от шкафа с образцами. – Но ты, кажется, упоминал, что она готовила зелья на крови? Вестар встал с места и тоже подошёл к стеллажу, разглядывая его содержимое. – Есть идеи, чью кровь она могла использовать? – спросила его Этера. – Думаю, что ответ очевиден, – эльф негромко вздохнул и протянул руку к флакону со своим именем. Несколько капель из бутылька придали содержимому реторты густой темно-синий цвет, и активное кипение почти сразу прекратилось, сменившись медленным побулькиванием загустевающего зелья. Вестар снял сосуд с огня, рассмотрел его на свет, и, по-видимому, удовлетворившись, разлил состав по трём разным колбам. В одну, поменьше, он добавил немного крови Хальсина, и несколько минут напряжённо всматривался в одному ему понятное движение смешивающихся жидкостей. Потом молча кивнул собственным мыслям и добавил в следующую колбу щепотку желтоватого порошка из найденных в ящике запасов – зелье в этом сосуде немедленно стало прозрачным и почему-то запахло жженой бумагой и корицей. – Готово, – эльф снял с лица окуляры и опустил платок на шею. – Не прикасайтесь к тестовому составу. Он мотнул головой в сторону оставленной на столе пробирки, в которой смешивал жидкость с кровью друида, подхватил сосуды с готовым зельем и первым направился на выход. Астарион на ходу натягивал маску с капюшоном, снова пряча лицо. – Зачем тебе это? – полюбопытствовал дроу, наблюдая за его манипуляциями. – Чтобы не спровоцировать новую драку, – донёсся глухой голос из-под ткани. – Не все здесь присутствующие будут рады видеть меня в роли союзника. Этера невольно начала гадать, сколько вообще Огненных Кулаков осталось в живых после штурма? Их было меньше, чем Арфистов, и мотивированы на бой они были хуже. А после того, как им не удалось найти старшего Рейвенгарда, они наверняка поспешат убраться из крепости поскорее. Хальсин выглядел не так уж плохо, хотя теперь лежал с закрытыми глазами, бессильно откинувшись на подушки. – Получилось? – приветствовала их возвращение Джахейра. Эльфийка сохраняла спокойствие, но между ее бровей пролегла напряженная складка. Вестар вручил ей колбу с зельем синего цвета и показал на зашитый живот друида. – Смочи этим составом марлю и накрой ею рану. Хватит примерно половины того, что здесь есть. Остальное оставим для других заражённых. Джахейра молча приняла из рук дроу противоядие и последовала его указаниям. Сам Вестар присел у изголовья полубессознательного эльфа, приподнял его голову и поднес прозрачное зелье к приоткрытым губам. – Давай, друг, это надо выпить. Всего пара глотков, и я от тебя отстану, – на смену торопливой отрывистой речи снова пришли мягкие уговаривающие интонации. Хальсин, не открывая глаз, отпил из сосуда, по подбородку скатилась прозрачная капля, смешавшаяся с кровью. Вестар снова посмотрел на Джахейру. – Остаток этого зелья нужно давать ему каждые полчаса по несколько глотков, — он достал из кармана неизвестно как там оказавшиеся песочные часы. — Здесь хватит ещё на три раза. Скоро начнётся лихорадка. Он захочет пить, но воду давать нельзя. Когда зелье закончится, позовите меня, я буду где-нибудь рядом. Астариону надоело стоять в ожидании, и он опустился на ближайший свободный стул, утянув чародейку себе на колени. Рядом, скрестив руки на груди и откинувшись на стену, уже подрёмывал утомленный Гейл. Его голова то и дело начинала сползать вбок, но волшебник рывком возвращал ее обратно и снова прикрывал веки. Девушка и сама готова была провалиться в сон, уткнувшись щекой в капюшон вампира и лишь краем глаза наблюдая за происходящим. Джахейра закончила накладывать смоченную противоядием повязку на живот Хальсина, поручив заботу об остальных раненых штатному лекарю. Как Этера и предполагала, Кэрроу оказался не в восторге от перспективы принимать помощь из рук дроу. – Сначала они калечат нас, создавая яды, а затем прикидываются добренькими и дарят лекарство? Ни за что не поверю в такое чистосердечие. – Ты и не обязан верить, это твоя жизнь, а не моя, – философски пожал плечами Вестар. – Просто не беги ко мне скулить и просить спасения, когда ослепнешь и начнёшь блевать кровью. – Да с чего вы взяли, что я вообще отравлен? – теперь Кэрроу напустился на Элиндейла. – Рана даже не болит. Это и раной-то назвать стыдно, так, царапина. – Прекращайте этот глупый спор! – осадила мужчин Арфистка. – Мне плевать, что вы друг о друге думаете, но это я здесь несу ответственность за ваши жизни. По крайней мере, за твою, Кэрроу, – поправилась женщина, очевидно, вспомнив, что эльф пока не принадлежит к ее организации. – И хоронить сегодня ещё одного своего бойца мне совершенно не хочется. Так что прибереги красноречие для более благодарной аудитории и задирай рубашку. Арфист недовольно скривился, но выполнил приказ начальницы, позволив лекарю себя обработать. – Что до тебя, Вестар, – Джахейра приблизилась к нему с тем самым выражением лица, от которого у Этеры всегда пробегал холодок по коже. – Спасибо. Не знаю, как сложится твоя судьба и куда ты намерен направиться дальше, просто имей в виду, – она указала пальцем на свой значок арфы, приколотый к одежде. – Для тебя у меня всегда найдётся такой же. Кэрроу со своего места проворчал что-то неодобрительное, но дроу вежливо улыбнулся собеседнице. – Рад, что смог помочь. Мне не хотелось бы, чтобы мои новообретенные союзники умирали от рук моих же сородичей. Вот только сделал я это не в одиночку. Эльфийка бросила снисходительный взгляд на сидящую в углу парочку. – Эти двое тоже заслужили моё признание. Но для них сейчас не существует иного мира, кроме друг друга. *Ясвена – “Имена”