Ветер над волнами

Устремимся, куда не известно Потеряемся в этих лесах Как всегда в настоящем нам тесно Как всегда ветер рвёт паруса* Ещё одна узкая тропинка, петляя через бочаги с болотной водой, привела Этеру от домика карги к илистому речному берегу. Мучительно захотелось сбросить с себя изорванное грязное тряпьё и нырнуть под воду с головой, но девушка позволила себе только умыться – ей не следует возвращаться в лагерь в лучшем виде, чем она его покинула. Их вынужденная задержка здесь и так спровоцирует много вопросов. Но чародейка не стала отказывать себе в возможности хотя бы ненадолго прилечь на мягкую траву, щурясь на преступно яркое голубое небо. Пускай всё это – иллюзия болотной ведьмы, разуму Этеры просто необходима такая передышка. И даже когда Астарион полностью восстановился, вернув себе прежний облик, девушка ещё долго не могла заставить себя встать, чтобы двинуться обратно в Тёмные Земли. Они подошли к порталу только в глубоких вечерних сумерках, рассудив, что во тьму гораздо легче будет возвращаться из темноты. Всё это время Этера даже не задумывалась, что стало с караваном и кому удалось выжить. Может ли оказаться так, что впереди ничего не ждёт? Вопреки сомнениям, портал карги вывел их в место, откуда хорошо просматривались костры стоянки. Даже если они принадлежат не каравану тифлингов, вампиру и чародейке не придётся оставаться среди проклятого города в одиночестве. Подойдя ближе к огням, девушка различила силуэты пятнистых лошадок, привязанных к деревьям, но человека, выступившего ей навстречу, она видела впервые. – Ни шагу больше! – в грудь Астариону нацелился арбалетный болт. Новый гость их лагеря ожидаемо посчитал мужчину более опасным противником. – Кто вы и откуда? – А на кого похожи, умник? – недовольно зашипел на него вампир. – Ты знаешь много людей, которые бегают по проклятым землям босиком? Мы были в этом лагере, когда на него напали чудовища. – Все, кто выжил в той битве, давно вернулись, – человек не сдвинул оружие ни на миллиметр. – Очевидно, это были не все. – Просто отведи нас к Хальсину, – предложила стражу чародейка, зная, насколько может затянуться такая пикировка. – Или скажи ему, что мы вернулись. Меня зовут Этера, а это – Астарион. Мужчина поразмыслил пару секунд. – Идите впереди и чтобы без глупостей, – он посторонился, впуская их под защиту лагерных огней, но оружия не убрал. Обойдя привязанных животных и стоянку повозок, девушка обратила внимание, что это уже не то место, где произошло нападение. – Боги! Надеюсь, кто-нибудь догадался собрать наши вещи? – Астарион недоверчиво заозирался по сторонам, оценивая обилие костров и походных военных палаток. Хозяевами нового лагеря были хорошо вооруженные представители разных рас, одетые по одной форме. Этера не знала, к какой группировке они принадлежат, хотя различила у каждого на одежде серебряный значок в виде арфы. Первое знакомое лицо принадлежало кузнецу Даммону, приветственно махнувшему им рукой. – Знаешь их? – поинтересовался конвоир у тифлинга. – Да, они из отряда Хальсина. Мужчина опустил арбалет, но не спешил уходить. – Вас всё равно следует представить Джахейре. Я провожу. – Боюсь, я сейчас не в самом презентабельном виде, чтобы знакомиться с женщиной, – Астарион кивнул на свою изорванную окровавленную одежду. Сопровождающий иронично усмехнулся, но ничего не ответил, жестом велев продолжить путь. Он привел их к просторной командирской палатке и откинул входной полог. – Джахейра, у нас ещё выжившие. – Зови их сюда и возвращайся на свой пост, Артус. Голос незнакомки был сухой и строгий, привычный отдавать приказы. Этера наблюдала, как Артус почтительно склонил голову, прежде чем посторониться и освободить им проход. Внутри было теснее, чем казалось снаружи, но это впечатление создавал тяжёлый деревянный стол для совещаний, занявший весь центр палатки. Над ним, проигнорировав стул, склонилась светловолосая эльфийка или, возможно, полукровка. Морщины на лице и пигментные пятна на коже выдавали ее почтенный даже для эльфа возраст, но взгляд, которым она окинула вошедших, был ярким и цепким. Ее собеседниками оказались Хальсин, Уилл и Гейл, а рядом с волшебником на столе лежала уже знакомая чародейке призма. Джахейра потянулась к поясной сумке и достала оттуда прозрачный флакон. – В этом нет нужды, нам известно, что Астарион заражён, – окликнул ее друид и обратился уже к вошедшим. – С возвращением. Что вас задержало? – Астариона серьёзно ранили, нам нужно было время… собраться с силами, – уклончиво ответила чародейка, стараясь незаметно развернуть прокушенное запястье от подозрительного взгляда эльфийки. – Восстанавливать силы в одиночку посреди тёмного проклятья? – прищурилась Джахейра, придирчиво разглядывая вампира, на котором не осталось ни одной царапины после их утренних сражений. – Очень экстравагантно. – Астарион – нежить, Джахейра. Порождение вампира, – прокомментировал ее сомнения Хальсин. – Ну спасибо за услугу! – недовольно взвился мужчина, задетый таким подлым разоблачением. – Поверь, для нас всех будет намного лучше, если этот разговор произойдет сейчас, а не когда Джахейра сама обо всём догадалась бы, – попытался успокоить его друид. – Нежить, значит… – во взгляде эльфийки проскользнул тот же интерес, что иногда возникал в глазах Гейла, и было в нём что-то вивисекторское. Как будто женщина уже видела вампира подопытным на медицинском столе. – Ты ему доверяешь, Хальсин? – Они с Этерой спасли мне жизнь. Мы путешествуем вместе от самой Рощи, и Астарион ни разу не дал мне повода в себе усомниться. На лице Этеры при этих словах не дрогнул ни один мускул, но внутренне девушка расхохоталась. Если бы друид только знал, с какими выпадами вампира приходилось иметь дело ей, то перед сном строгал бы не фигурки уточек, а деревянные колья. Джахейра переводила взгляд с “миролюбивого отродья” на Хальсина, словно прикидывая, кто из них спятил сильнее, но остановилась вообще на чародейке. Эльфийка подошла к Этере и абсолютно бесцеремонно осмотрела ее шею, скрытую волосами, затем взяла за руки и понимающе хмыкнула, увидев укус на запястье. Девушка оторопела от ее наглости настолько, что даже не помыслила возражать или сопротивляться. – Всё понятно, – женщина вернулась к столу. – По крайней мере, у меня не возникнет проблем с твоей кормёжкой, вампир. Уилл, молчаливо наблюдающий за диалогом, торжествующе осклабился. – Если что, я предпочитаю, чтобы ко мне обращались по имени, – нахмурилось отродье, проигнорировав гримасу охотника. – Ты не в том положении, чтобы мне указывать, Астарион, – Джахейра произнесла его имя таким издевательским тоном, что лучше бы ещё раз обозвала вампиром. – Но я уже наслышана о твоих подвигах в качестве Верного, поэтому у меня есть к тебе деловое предложение. Садитесь. Женщина небрежно указала гостям на свободные стулья, и у вампира с чародейкой не осталось сомнений в том, что это был приказ. Этера как завороженная опустилась на место, не сводя взгляда с Джахейры. Энергетика престарелой эльфийки была настолько бешеной, что вызывала в девушке несочетаемую смесь эмоций от ужаса до восторга. Неудивительно, что все остальные члены ее отряда сидят притихшие. За исключением, разве что, Хальсина, смотрящего на женщину с тёплой дружеской симпатией. – Думаю, что сначала нужно немного ввести их в курс дела, Джахейра, – предложил друид. – Как тебе будет угодно, они пока под твоим командованием. – Место, где мы сейчас находимся – это лагерь Арфистов. Наша утренняя битва с тенями произвела столько шума, что, хвала Сильванусу, привлекла их внимание. В одиночку мы бы понесли гораздо большие потери. – Скольких мы потеряли? – заинтересовалась Этера. Из каравана бежали многие, но кто из них сумел вернуться? – У нас восемь убитых и одиннадцать раненых, в том числе дети. Возможно, было бы меньше, если бы у Надин не сбежала дочь и та не кинулась за ней, оставив лагерь без защиты Селунэ. Ни одна из них так и не вернулась. – Может, ещё не поздно? Мы же вернулись, – максимально безразличным тоном произнесла чародейка. – Надеюсь, что так. – Вам удалось понять, почему погасли огни? На этих словах Гейл потупил взор, и Этера вспомнила, что атака началась во время его дежурства. – Думаю, здесь лучше объяснить тебе, – Хальсин передал слово Джахейре. – Если кратко, то это проклятье – не просто прибежище для нежити. У него есть своя собственная воля и способность влиять на разумы смертных. Вначале оно вселяет в человека страхи и гнев, а когда его сознание становится достаточно расшатанным – может внушить уже что угодно. – У нас было четверо часовых на караван, и все заснули, позволив огням погаснуть, – продолжил друид. – Это была не случайность, а спланированное нападение, к которому мы оказались не готовы. – Тёмные Земли и с Арфистами пытались провернуть такой фокус, но нас защищает благословение Селунэ, и мы меньше зависим от живого огня. Этера так и не поняла, кто такие Арфисты и что они забыли в этом месте, но решила задать эти вопросы позже, не рискуя получить уничтожающий взгляд Джахейры в ответ на свою неосведомлённость. – В Тёмных Землях появилось единственное убежище от проклятья и оплот сопротивления секте Абсолют. Это таверна в паре перегонов отсюда, там сейчас собрались Арфисты и Огненные Кулаки, пережившие налёт на Приют Вокин. Перед вашим приходом Джахейра как раз говорила об этом. При упоминании Приюта вампир и чародейка коротко переглянулись. Если даже случайно встреченный Арадин доставил им столько проблем, то что будет, когда гвардейцы похищенного великого герцога опознают в Астарионе одного из налётчиков? Судя по мрачному взгляду Уилла, охотник тоже подумал об этом, но в отличие от Этеры желал такого исхода всем сердцем. – Мы намерены направиться туда и разместить тифлингов в безопасности, перед тем как строить дальнейшие планы по проникновению в Лунные Башни, – продолжал Хальсин, всё ещё не посвящённый в подробности нападения на сгоревший постоялый двор. – А что за дело нашлось для меня? – поспешил перевести тему Астарион, обращаясь к Джахейре. Если эльфийка придумала ему задачу за пределами убежища, по которому разгуливают Огненные Кулаки, у него будет больше мотивации согласиться. – Мы сейчас стоим на перепутье, – обернулась к нему женщина. – Не метафорически, а в буквальном смысле. Дорога на восток ведёт в убежище, на запад – в Башни. Неподалёку отсюда как раз проходит маршрут, которым пользуются сектанты. Мы уже долгое время наблюдаем за их перемещениями и не позволяем разведчикам пройти дальше заставы и обнаружить, чем стал Последний Свет. Нам даже удалось понять, как абсолютисты ухитряются миновать усиленную концентрацию проклятья, что окружило крепость. Но ни один из посланных нами шпионов так и не вернулся, и я подозреваю, что они либо мертвы, либо я встречу их позже уже с головастиком в мозгах. И, раз уж вы нашли защиту от своих паразитов, то ты, Астарион, можешь спокойно направиться туда, прикинувшись Верным. Тем более, опыт уже есть. Если согласен – позже выдам тебе подробный инструктаж. – Снова отправлять его одного? – Уилл взмахнул рукой в сторону вампира. – Почему сразу одного? – Астарион демонстративно взял Этеру за руку и переплёл их пальцы. – Я возьму с собой ведьму. – В прошлый раз ты заявил нам, что Верный не может приводить гостей, – охотник прищурился, будто заподозрив, что его всё это время водили за нос. – В прошлый раз это был лагерь гоблинов, а не сердце секты. По словам Минтары, в Лунные Башни стекаются паломники со всей округи, и только единицы из них носят личинку. – Отлично, значит мы сможем отправиться туда все вместе! – отрезал Уилл, шлёпнув ладонью по столу. – И я наконец найду своего отца. Этера удивлённо склонила голову набок. Кажется, пока их с вампиром не было, Клинок успел поведать свою семейную драму. Интересно, зачем? – Нет, – остудила его пыл Джахейра. – Для юного Рейвенгарда у меня есть иная роль – тебе надлежит стать символом сопротивления. После похищения герцога Кулаки здорово деморализованы и не рвутся на осаду Башен, чтобы его спасать. Кто сможет вдохновить их лучше, чем его родной сын? К тому же, советница Флоррик захочет с тобой поговорить. – Флоррик? Она выжила? – Выжила, но ее влияния не хватит, чтобы организовать наступление на сектантов. То, как легко эльфийка раздавала роли, зная новоприбывших гостей один неполный день, вызывало уважение. – Ну а ты, волшебник? – поинтересовался у притихшего мага Астарион. – Чем займёшься? Всё ещё хочешь поиграть в шпиона? – Сначала я посмотрю на то, как там примут тебя, – прагматично рассудил Гейл. – Если к многочисленным паломникам и Верным действительно не приглядываются, я готов посетить убежище секты. Но моей первоочередной задачей является защита призмы. Она – наш единственный шанс не попасть под влияние Абсолют, и будет очень неловко, если в Башнях всех новоприбывших обыскивают на входе. – Кстати, о призме, – вампир бросил на нее изучающий взгляд. – Перед нападением меня сдёрнул с постели голос Хранителя. Получается, этот артефакт защищает не только от влияния личинки? – Да, мы с Уиллом тоже испытали это на себе, – волшебник переглянулся с охотником. – Призма обладает собственным разумом и преследует собственные цели. К счастью, пока они у нас общие. Я стараюсь разузнать больше, но сущность внутри нее редко и неохотно идёт на контакт. Эти слова волшебника заставили Этеру подозрительно прищуриться. Совсем недавно Гейл говорил ей, что часто слышит голос Хранителя, а сейчас вдруг утверждает противоположное. Либо ему появилось, что скрывать, либо он просто не хочет развития этой темы. Стоило ещё раз побеседовать с магом с глазу на глаз. – Будем заканчивать на сегодня. Вы двое, – Джахейра обернулась к вампиру и чародейке. – Приводите себя в порядок, отдыхайте, и завтра после подъёма я жду вас здесь. С остальными у нас ещё будет время поговорить, когда доберёмся до таверны. – Ваши вещи мы упаковали на одну из повозок с провизией, – добавил Хальсин. – После нападения мы лишились ещё нескольких животных. И даже тех, кто выжил, нам скоро будет нечем кормить. – Зато это решит проблему, что есть нам самим, – хладнокровно прокомментировала Джахейра. – Не надейтесь выбраться отсюда быстро: на тракте позади Лунных Башен собралась целая армия абсолютистов. Пробраться мимо них можно только тайными тропами, в которые не пролезут телеги с волами. Но это в лучшем случае. В худшем – если сектанты обнаружат наше убежище – нам придется готовиться к осаде. Этера взглянула на женщину с новым интересом. В отличие от прочих Арфистов, эльфийка была одета как друид, но ее речи звучали гораздо жёстче, чем у того же Хальсина. Такое прагматичное отношение к животным редко было свойственно поклонникам Сильвануса, хоть девушка и признавала, что особая ситуация в Тёмных Землях требовала особых мер. Джахейра впечатлила чародейку так сильно, что Этера только на выходе из ее палатки осознала, насколько она уставшая и голодная. Под действием проклятья она уже успела позабыть, как ценны в этой жизни маленькие радости вроде горячей воды, чистой одежды или вкусного ужина, но даже кратковременное пребывание на залитых солнцем болотах помогло оживить чувства. А целительная магия друида, залечившая ее утренние раны, окончательно привела девушку в благостное расположение духа. На этой приподнятой эмоциональной волне чародейка попыталась пообщаться с Гейлом, но к ее величайшему удивлению, волшебник на ходу выдумал отговорку и отошёл к другому костру. Это было необычно и непохоже на него. Он не из тех, кто склонен затаивать обиды и избегать разговоров, хотя Этера и не давала ему для этого ни малейшего повода. Да, в последнее время они с магом мало общались по душам, но и конфликтов между ними не происходило. Она бы поняла, если бы ее начал бойкотировать Уилл, но Гейл… – После нападения Гейл ведёт себя очень странно, – шёпотом размышляла Этера, сидя на спальнике и расчёсывая влажные чистые волосы. – Милая, он прошляпил своё дежурство и чуть не угробил всех нас, – проворчал лежащий рядом Астарион. – Даже меня бы такое деморализовало. – Напомнить, чем мы занимались во время твоих дежурств? – иронично поинтересовалась девушка, погрозив ему расчёской. – Это другое! – мужчина искренне возмутился. – Обострённое вампирское чутье позволяет мне нести стражу даже лёжа. Но тебе уже слишком поздно думать о волшебнике – завтра наши пути разойдутся, и неизвестно, доживём ли мы до следующей встречи. – Точно, – девушка усмехнулась. – Пленницей сектантов я уже была, пришло время сыграть фанатичку. – Просто смотри на своего Верного так же, как смотрела сегодня утром, и тебе не придётся притворяться ни секунды, – Астарион забрал расчёску у нее из рук и притянул чародейку к себе. Несмотря на длительный отдых у тётушки Этель, они ни разу не подняли тему произошедшего. Как будто не хотели оборачиваться и смотреть в это, малодушно радуясь тому, что просто остались живы. Каждый раз, когда Этера прокручивала в голове нападение жрицы, ее снова начинало трясти. Одно дело знать, что за пределами круга огней тебя поджидают голодные тени, и совсем другое – видеть как недавние союзники за одно мгновенье оборачиваются врагами. Сколько таких ещё будет на ее пути? Сколькими людьми она готова пожертвовать ради сохранения одной своевольной и кровожадной тайны, что обнимает ее сейчас за плечи? Чародейка ведь действительно была готова убить Иветту. Перерезать нежное детское горло и наслаждаться агонией эмоций на лице Надин до тех пор, пока разгневанная смертью дочери карга не пришла бы за ней самой. Если в мире и существует Бездна, то сегодня Этера с Астарионом трижды прошли по самому ее краю. Но, кажется, кто-то из злобных богов очень симпатизирует одному бледному красноречивому мерзавцу, раз за разом позволяя ему выживать и оставаться безнаказанным. *** Утренний лагерь кипел от новых предпоходных сборов. Уцелевшие люди и тифлинги мечтали поскорей убраться с этих мрачных пустошей в безопасное место и получить хоть временную, но передышку. Чародейка и вампир же были лишены такой возможности, сразу после завтрака отправившись на инструктаж к предводительнице Арфистов, после которого их ждала неизвестность. Джахейра повелела им садиться, едва за спинами гостей закрылся полог палатки. В этот раз на столе была расстелена карта, подсвеченная уродливым шипастым фонарём с явными магическими свойствами. – Ты чувствуешь ее, правда? – эльфийка кивнула на фонарь, видя, что девушка заинтересовалась им. – Единственную магию, способную разогнать самые злобные тени в самых глубинах проклятых земель. – То есть те, которые мы уже встретили, были недостаточно злы? – Этере показалось, что в глубине светильника мечется какая-то фигура, но он горел так ярко, что приглядеться было невозможно. Женщина в ответ усмехнулась, как усмехается ветеран вопросу новобранца. – Проклятье неоднородно. Есть места, где для защиты достаточно одного только факела. Но есть и те, в которых тьма плотная настолько, что душит и людей, и пламя огня. Это, – она положила руку на крышку фонаря. – Мы отняли у одного спесивого дроу, что попался разведчикам. С его помощью нам удалось подобраться практически вплотную к Лунным Башням, но путь внутрь охраняют не только тени. Я лично наблюдала, как в крепость входят гоблины, огры, люди, дроу, гномы и разные твари, отвратительные настолько, что о них даже не хочется говорить. – Например, гурцы? – не удержался от колкости Астарион. – Я ценю твоё острословие, но прибереги его для сектантов, вампир. – Получается, всё, что нам нужно – это взять фонарь и дойти до Башен? – мужчина легко переключился на деловой тон. – Нет, – разочаровала его Джахейра. – Фонарь я вам не отдам. Во-первых, он нужен Арфистам, чтобы подготовить наступление, во-вторых, мы не знаем, различаются ли эти фонари сами по себе. Если кто-то опознает в нём имущество исчезнувшего дроу, возникнут неприятные вопросы. – Тогда как мы должны пробраться в самое сердце секты? – подозрительно нахмурился Астарион, опасаясь, что эльфийка намерена отправить их на верную смерть. – Смотрите сюда, – женщина склонилась над картой и принялась водить по ней длинным узловатым пальцем. – Чаще всего абсолютисты пользуются вот этим маршрутом, мимо заброшенной пасеки – это самый быстрый и короткий путь для пеших, необременённых поклажей. Сектантам известно, как далеко они смогут зайти под защитой обычного огня, а дальше их встречает проводник с фонарём. – Вот как? – заинтересовался вампир. – И кто же согласился на такую неблагодарную работу? – Тварь из кошмаров. Драук. – Никогда о них не слышал. – Это химеры, Астарион, – начала объяснять Этера, по праву происхождения знакомая с объёмным бестиарием презираемых Латандером существ. – Жрицы Ллос создают их из мужчин-дроу, не оправдавших надежд богини или провинившихся в чём-то, соединяя их тела с телами пауков. Но эти монстры совершенно неуправляемы, и, если сектантам удалось привлечь такого к службе, значит, он тоже заражён. – Хах, а я-то думал, что стать иллитидом – незавидная участь, – нервно хохотнул вампир. – Зачем было изобретать Абсолют, когда уже есть Ллос? – Затем, что власть Ллос держится на ненависти и страхе, но Абсолют сектанты обожают, – Джахейра наставительно подняла палец. – Они отказываются выдавать секреты как добровольно, так и под зельями или пытками. Были даже те, кто пытался перегрызть вены на своих руках, лишь бы не предавать богиню. С ними невозможно договориться, их нельзя подкупить и опасно оставлять в живых. До вашего появления мы считали, что это дело так и не сдвинется с мёртвой точки. Но теперь мы наконец-то выясним, что происходит внутри Башен и сможем строить дальнейшие планы. – Для начала нужно найти этого проводника и убедить его нас отвести, – остудил пыл эльфийки Астарион. – Это как раз несложно. Драук проходит по своему маршруту примерно раз в два дня, сопровождая сектантов туда или обратно. Верные умеют его призывать, но нам ещё не удавалось подобраться настолько близко, чтобы понять, как именно они это делают. Арфисты проводят вас до руин, в которых абсолютисты обосновали собственный лагерь, а дальше – дело за вашей убедительностью. Подозреваю, что гораздо сложнее, чем проникновение в Башни, будет попытка вынести из них ценные сведения. – В таком случае рекомендую заранее предупредить ваших Арфистов, чтобы они не нападали на сектантов, если заметят нас в составе группы. Видите ли, я не очень люблю получать удары в спину от союзников. – Я предупрежу. Только и ты постарайся не переусердствовать в своих попытках понравиться сектантам. Делай, что должен, но не заигрывайся. Этера мысленно зааплодировала эльфийке. В отличие от того же Уилла, высшая Арфистка прекрасно осознавала, кого и с какой целью отправляет во вражеское логово. И была готова к неизбежным жертвам. – Постарайтесь раздобыть ещё один фонарь, – продолжала женщина свои инструкции. – Если вы сможете покидать Башни без проводника, будем встречаться в заброшенной каменоломне неподалеку от крепости. Если нет – найдите любой другой способ безопасно отправлять сведения. Исходя из полученной информации, я буду давать вам дальнейшие указания. Первый отчёт жду от вас через три дня. На случай, если мы разминёмся: на входе в каменоломню стоит старая телега с битым кирпичом. Положите один слиток к ее переднему правому колесу, тогда я буду хотя бы знать, что вы ещё живы и не раскрыты. Если у вас больше нет вопросов – забирайте свои вещи, а я позову вашего провожатого. *** Их временным проводником оказался уже знакомый Арфист Артус, и обе стороны не выразили восторга по поводу такого выбора Джахейры. Но вышколен солдат был отменно, поэтому не позволил себе ни единого едкого комментария в ответ на своё назначение. Их крохотный отряд покинул лагерь сразу же, как вампир и чародейка закинули за спины свои рюкзаки. Сам мужчина не взял с собой ни спальника, ни провизии, ограничившись только оружием и мехом с водой, что навело Этеру на мысль об относительной близости их цели. Артус уверенно шёл впереди, не имея при себе никакого источника света, и девушка обратила внимание, как по его коже пробегают золотистые искры магии. Джахейра упоминала, что Арфистов защищает благословение Селунэ, и чародейке стало интересно, жрец какой силы должен быть в союзниках у эльфийки. Почившая Надин тоже была далеко не слабачкой, но даже она призывала на свою защиту материальные огни. Артус вёл их через лабиринты пригорода, ни разу не сверившись с картой и сворачивая в таких неожиданных местах, где чародейка никогда бы не подумала искать тропу. Они двигались вперёд уже несколько часов, и Этера начинала подумывать, не попросить ли привал, когда мужчина поднял руку вверх и поманил их в укрытие разрушенного дома. – Дальше пойдёте сами, вот по этой дороге до самого конца, – он указал рукой на обрывок раскрошившейся мостовой, уходящей глубже в руины. – В лагере сектантов всегда кто-то есть и горят огни, вы его не пропустите. Я понаблюдаю из темноты, как вас примут, чтобы доложить Джахейре, но если что-то пойдёт не так – помощи от меня не ждите. Артус отступил во тьму и уже через пару шагов растворился в ней, а вампир и чародейка остались под защитой магического фонарика. Они двинулись в указанном Арфистом направлении и через несколько минут различили впереди отсветы костров и факелов. Этера тяжело вздохнула, глядя на них. Ее единственный визит к сектантам оставил не самые светлые воспоминания, и пускай в этот раз девушка доверяла Астариону чуть больше, ее не покидало ощущение неприятного дежавю. – Милая, ещё медленней, и ты пойдёшь в другую сторону, – не оборачиваясь, прокомментировал вампир ее отставание. – Простите, Верный, я задумалась, – чародейка усилием воли взяла себя в руки. Если сектанты уже обнаружили их и наблюдают из теней, пришло время надевать маску абсолютиста. Она ускорилась, чтобы снова поравняться с мужчиной, и почувствовала, как он якобы случайно коснулся пальцами ее ладони. От этого ей стало немного спокойней. Вскоре помимо света огней Этера начала различать ещё и шум голосов. Импровизированный лагерь сектантов притаился внутри каменного остова некогда богатого особняка, и сейчас провалы его окон мерцали оранжевым светом. На стенах прочих домов тоже поблёскивали фонари и факелы, создавая иллюзию обычной ночной улицы, а не захваченных проклятьем руин. Путники не успели дойти до здания совсем немного, когда Астарион неожиданно развернулся, всматриваясь в подрагивающие в свете огней тени. – Нет нужды прятаться, – громко объявил он в пустоту. – Ты пыхтишь так, что даже мёртвый услышит. Ответом вампиру был щелчок взводимого арбалета, а через пару секунд на свет вышло низкорослое уродливое существо, от одного вида которого чародейку охватил гнев. Снова гоблин. Этера прекрасно понимала, что среди сектантов этих тварей полно, но появление даже одного из них всё равно стало испытанием для нервов. – Может мне стоит укоротить твои уши, эльфийская морда? А то я смотрю, они здорово мешают тебе жить, – осклабился гоблин, прицеливаясь. – О, ты несомненно, можешь попытаться, – практически нежно ответил Астарион, демонстрируя ему одну из своих самых широких клыкастых улыбок. Пару мгновений они сверлили друг друга взглядом в этом молчаливом зверином поединке, пока рука гоблина не дрогнула и не опустилась. – Да чтоб тебя варгу в печёнку, – арбалетчик сплюнул себе под ноги. – Куда топаешь-то, скажи? Помогу… чем смогу. – Мне нужен проводник в Лунные Башни. – А, ну это ты по адресу. Наш старшой его как раз недавно вызвал, Верную одну сопроводить. – Превосходно, значит он сопроводит сразу двух, – небрежно бросил вампир. – Когда его ждать? – Да кто ж его знает… э-э-э… господин Верный, – гоблин правильно интерпретировал слова мужчины, неосознанно сгорбившись, будто борясь с желанием отвесить поклон. – Тварь-то безмозглая совсем, даром что на своих не кидается. Вы заходите пока в убежище, отдохните с дороги. Дозорный поманил вампира за собой, безразличным взглядом мазнув по чародейке. Тем лучше. Роль безмолвной и неприметной тени при Верном более чем устраивала девушку. Чем меньше на нее будут обращать внимание, тем легче ей будет самой приглядываться к сектантам. Гоблин бодро затопал впереди, забавно перескакивая через ступени особняка своими короткими ногами. Проход без дверей вывел их в залитый светом просторный холл, заставленный жаровнями и разожжёнными прямо на полу кострами, вокруг которых сновали вооруженные до зубов гоблины и пара фигур повыше. Этера различила среди них багберов и одного полуорка, одетого в не по рангу дорогой камзол, расшитый золотом. Судя по его цепкому взгляду и тому, как почтительно обходили мужчину гоблины, он и был здесь главным. – Эй, Кансиф! – окликнул полуорка их провожатый. – У нас тут эта, ещё один Верный. Кансиф отошёл от своего костра и приблизился к Астариону. В отличие от гоблина, этот внимательно изучил не только вампира в доспехе дроу, но и его спутницу. – Добро пожаловать, Верный. Тебя прислала Минтара? Вопрос был простым, но чародейка ощутила в нем какой-то скрытый смысл. Слишком уж безразличным тоном он произнесён. Может ли оказаться так, что сектанты ищут причины внезапного безумия дроу, допрашивая всех, кого уличат в знакомстве с ней? – Нет, – вероятно, подумав о том же самом, ответил Астарион. – Тогда кто? – взгляд полуорка чуть расслабился, но от допроса он не отказался. – Я не собака, чтобы бегать по чьей-то указке, – огрызнулся вампир. – А мои дела с Абсолют касаются только нас двоих. – Конечно, Верный, прошу простить мою назойливость, – Кансиф выдавил из себя намёк на поклон, хотя было видно, что он всё ещё не доверяет бледному незнакомцу. – Проводник уже скоро должен прибыть. Располагайтесь и отдыхайте. Астарион выбрал для них самый неприметный угол, сбросил с плеч вещи и расстелил спальник, чтобы не садиться на голый каменный пол. – Верных всегда встречают так подобострастно? – поинтересовалась чародейка, приглушив голос настолько, чтобы гарантированно остаться не услышанной сектантами. – О да! – будто вспомнив что-то приятное, ответил ей вампир. – Для тех, кому головастика не досталось, мы практически боги. Проблемы начинаются только когда сталкиваются несколько Верных. Преданность одной богине – недостаточная мотивация для того, чтобы уважать друг друга. Та же Минтара с удовольствием воткнула бы мне кинжал в спину, если бы решила, что это поможет ей выслужиться. – К Кансифу я бы тоже спиной не поворачивалась. – Радость моя, эта секта притягивает к себе такой сброд, что я бы предпочёл спать с открытыми глазами даже будучи настоящим Верным, – он презрительно фыркнул. – Ещё и от этого драука неизвестно, чего ожидать. – Надеюсь, он достаточно подконтролен своей личинке. Обычные драуки нападают на всех без разбора, за исключением разве что тёмноэльфийских жриц. – Ты неплохо осведомлена о них — бывала в Подземье? – О нет, я не настолько безумна, чтобы туда соваться. Хватит с меня и факультативного изучения нежити, – девушка позволила себе немного кокетства в голосе. – Но в детстве нам часто рассказывали про всяких монстров, потому что врагов Латандера нужно знать в лицо. – И про вампиров тоже? – заинтересовался Астарион и чуть подался к ней. – Конечно, – кивнула Этера. – Когда нам с сестрой было лет по семь, и мы не хотели ложиться спать, нянечка обещала, что, если мы сейчас же не окажемся в кровати, придёт вампир и сожрёт наши сердца. – Фу, как грубо! – недовольно нахмурился мужчина. – Я бы никогда не стал есть твоё сердце, – он потянулся ладонью к лицу чародейки, даже не потрудившись убедиться, что за ними никто не наблюдает. – Ведь украсть его оказалось намного интересней. Астарион произнёс это тем самым тоном, после которого девушка непременно оказывалась в его постели, но в этот раз она не могла позволить себе такой роскоши. Этера коротко коснулась губами его ладони и хитро сощурилась. – Вы знали, что ворам принято рубить руки, Верный? – Поверь, тот, кто знает, на что способны эти руки, никогда не осмелится на подобное варварство, – его пальцы заскользили дальше, перебирая пряди волос и спускаясь на шею. Чародейку немного нервировало то, что вампир заигрывает с ней на глазах у врагов, но с другой стороны, скрывать их отношения тоже не имело смысла. Вряд ли хоть кто-то из присутствующих не догадывался о том, для чего Верному требовалось сопровождение красивой девушки. Так хотя бы есть шанс, что весь этот сброд воздержится от знаков внимания в ее сторону. Этера бросила короткий взгляд в сторону пьяно гогочущих гоблинов и невольно скривилась, вспомнив всё унижение, которое ей пришлось пережить в роли их пленницы. – Эй, – Астарион взял ее за подбородок, вынуждая снова смотреть на него. – Не думай о прошлом. Представь, что видишь их всех впервые и не знаешь, что они могут с тобой сделать. Поверь, так будет… легче. Горечь в голосе мужчины выдавала его собственный травмирующий опыт, хоть он и был связан не с гоблинами, а с тварями пострашнее. – Да, Верный, – девушка послушно опустила глаза и свернулась калачиком на спальнике, положив голову вампиру на колени. Настроение флиртовать мгновенно испарилось, и Астарион почувствовал это, ограничившись ободряющим прикосновением к ее плечу. Чародейка мысленно себя обругала. Ей надо собраться. Они ещё даже не дошли до Башен, а ее уже эмоционально размазало от одного только вида кривых гоблинских рож. Желания убивать с особой жестокостью и бежать отсюда, не разбирая дороги, вспышками рождались в мозгу, сменяя друг друга. Она пыталась отвлечься, сосредоточившись на запахе выделанной кожи доспеха и тяжести прохладной руки на ее теле. – Простите, что нарушаю вашу идиллию, – раздался над головой Этеры мягкий женский голос. – Но общество дикарей изрядно меня утомило. Чародейка перетекла в сидячее положение, чтобы рассмотреть их незваную собеседницу. Женщина оказалась дворфийкой с миловидным лицом и тёмными вьющимися волосами, одетой типично для мага. Этера сразу не различила ее среди гоблинов, хотя с таким невеликим ростом это было неудивительно. – Боюсь, что и мы сейчас не расположены к светским беседам, – вежливо, но непреклонно ответил ей Астарион. – А вот я думаю, что двум Верным всегда найдётся, что обсудить, – женщина села напротив вампира и чародейки прямо на грязный пол, намекая на ультимативную беседу. Она сделала пасс рукой, формируя вокруг них троих непроницаемую сферу тишины. Этера узнала заклинание – подобное она создавала сама во время выяснения отношений с Арадином. – О, безусловно, это так, вот только… – мужчина подозрительно прищурился. – Ты не Верная. – Как и ты, мой друг, – согласно кивнула женщина. – Как и ты. Этера переводила взгляд с дворфийки на вампира. Она припомнила первую встречу с самим Астарионом, а затем знакомство отряда с Антаресом, и по всему выходило, что паразиты заражённых должны “приветствовать” друг друга. Но сейчас девушка не ощутила ни единой искры ментальной магии – личинка в голове мужчины продолжала дремать. – Что за чушь ты несёшь? – Не нужно тревоги, – поспешила женщина успокоить напрягшегося вампира. – Меня зовут Корилла, я преследую здесь ровно те же цели, что и вы. И в моих интересах быть вам другом, а не врагом. Как вы успели догадаться, в Лунные Башни стекаются не только паломники, но и шпионы всех мастей, вот только ещё никому не удалось вынести оттуда сколько-нибудь ценные сведения. В одиночку будет тяжело, но возможно, вместе у нас что-то получится? – Звучит очень занятно, вот только как ты собираешься и дальше притворяться Верной, не имея личинки в мозгах? – Астарион покрутил пальцем у виска, изображая головастика. – В Башнях сидят хищники пострашнее гоблинов, трясущихся от одного слова “Верный”. Одурачить их будет не так просто. – Непросто, ты прав. Но я готова быть гибкой, – невозмутимо ответила Корилла. – Роль скромной паломницы при носителе паразита меня тоже устроит, тем более, что одна такая у тебя уже есть. Просто помоги мне проникнуть в Башни и можешь рассчитывать на ответную услугу. – А если я решу, что мне выгодней прямо сейчас подойти к Кансифу и сдать тебя как шпионку? – Астарион с безразличным видом изучал свои ногти, хотя Этера прекрасно знала, что он в любой момент готов начать бой. – Тогда я просто убью вас и найду себе других союзников, – так же безэмоционально пожала плечами дворфийка. – Хах, – вампир довольно усмехнулся. – По крайней мере это честно. Не могу сказать, что я хороший командный игрок, но, допустим, мне интересно, – он подался вперёд. – Только сначала один вопрос: с чего ты вообще взяла, что можешь обратиться ко мне за помощью, прекрасно зная, что я заражён? Теперь настала очередь Кориллы усмехаться. – Я давно за вами приглядываю. Ты же не рассчитываешь всерьёз, что наша сегодняшняя встреча здесь – это совпадение? – Насколько давно? – Считай, что с самого начала. Так что полюбоваться вашими “подвигами” и мнение о вас двоих сложить успела. Этера недобро прищурилась. Вряд ли женщина следила за ними неустанно, но в их с вампиром совместной биографии хватало компрометирующих эпизодов. По крайней мере, она точно не на стороне сектантов – иначе уже давно бы выдала их причастность к смерти Верных в гоблинском лагере. – И чем мы заслужили столь пристальное внимание? – После крушения наутилоида я изучаю заражённых так же, как и вы. Выбрала вашу компанию среди прочих равных и, кажется, не прогадала. – Ты очень хороший шпион, если даже я ни разу не обнаружил твоего присутствия, – уважительно признался вампир. – Я хорошо прячусь и выслеживаю, это правда. Но даже мне не под силу в одиночку преодолеть проклятье, что окружило Башни. – Кажется, тебе действительно важно попасть туда, – впервые подала голос Этера, переглянувшись с Астарионом. – Какую услугу ты хотела предложить нам за помощь? – О, мы уже переходим к торгу? – обрадовалась дворфийка. – Превосходно! Не буду утомлять вас излишним церемониалом, набивая цену, и просто скажу, что помогу раздобыть ещё один Лунный Фонарь. – Фонарь? – задумчиво прищурилась чародейка. – Ценная вещь. Но хочешь сказать, что он не нужен тебе самой? – Мои интересы сосредоточены внутри Башен, а не снаружи. И могу пообещать, что наши с вами цели не противоречат друг другу. – Пока звучит складно, только вот ещё что. Если ты в угоду своим интересам совершишь что-то… неприемлемое, то ответственность ляжет на Астариона. Очевидно, что нам бы этого не хотелось. – Не стоит переживать. Как только я переступлю порог крепости – сектанты перестанут замечать меня так же, как в своё время не замечали вы. Вампир изучал лицо дворфийки, обдумывая ее слова и прикидывая риски. Предложение оказалось щедрым, а усилий с их стороны на первый взгляд требовалось немного. К тому же, даже сомнительный союзник внутри вражеского логова был лучше, чем никакого. – Ладно, считай, что мы заключили соглашение, – Астарион оценивающе оглядел фигуру женщины. – За любовников нас вряд ли примут, но я могу представить тебя как свою служанку. – Как будет угодно Верному, – кивнула Корилла, включаясь в предложенную игру. *** Проводник появился только через несколько часов после разговора с Кориллой, и Этере даже удалось задремать, лёжа на коленях Астариона. Сначала в холл с воплем: “Идёт!” влетел уже знакомый им гоблин-дозорный, а затем к Верным поспешил уже Кансиф. – Карнисс скоро будет здесь, господа, – почтительно поклонился полуорк вампиру и дворфийке. – Поспешите. Они как раз успели свернуть спальник, закинуть на плечи сумки и выйти наружу, чтобы полюбоваться приближением драука в ореоле белого света. Чародейка невольно задержала дыхание: одно дело было рассматривать эту тварь на гравюре в книге и совсем другое – увидеть ее в непосредственной близости от себя. Чудовище было огромным. Выше конного всадника и шире за счёт размаха длинных тонких ног, которые, казалось, были слишком хрупкими, чтобы нести на себе вес массивного паучьего брюха и вросшего в него гуманоидного торса. То, что осталось от дроу, теперь мало говорило о его былом облике: кожа драука огрубела и покрылась хитиновым панцирем, а лицо превратилось в гротескную маску с россыпью моргающих чёрных глаз. – Ад и преисподняя… – едва слышно произнёс Астарион, снизу вверх глядя на проводника, сжимающего в руке Лунный Фонарь. Корилла странно покосилась на вампира, но тут же снова отвернулась к драуку. С такого расстояния стало возможным различить его негромкое монотонное бормотание себе под нос. Сектантов перед собой он как будто не замечал до последнего, пока не приблизился вплотную, горой нависнув над их головами. Гоблины, вышедшие из убежища поглазеть на Карнисса, синхронно отступили обратно, оставив Кансифа и Верных разбираться с ним самостоятельно. – Новая паства для вашего великолепия, моя королева? – услышала Этера его свистящий шёпот. – Или новая плоть для вашего алтаря? Кто знает, кто знает… Тварь наклонилась к лицу Астариона, и чародейка ощутила знакомое покалывание ментальной магии. Вампир и драук синхронно прикрыли глаза, отдаваясь во власть видений, и, кажется, проводник остался доволен тем, что успел рассмотреть. – Охотник во тьме. Кровь на камнях, кровь на теле… такая сладкая… да, невыносимо сладкая, и такая горячая, – монстр втянул носом воздух, будто силясь уловить отголоски запаха на коже мужчины, и оскалился. – Вам понравится моё подношение, госпожа. – У нас нет времени на игры, драук, – попытался осадить бестактное существо Астарион. – Абсолют зовёт меня в Башни. – Да, им следует поторопиться, моя госпожа, – Карнисс с видимым сожалением выпрямился. – Ведь ваша милость так переменчива. Сегодня им дозволено стоять у вашего трона, а завтра… завтра пауки растащат это нежное мясо по своим логовам. Драук тоненько захихикал. Очевидно, он понимал, что ему говорят, но всё равно предпочитал общаться с голосом личинки в своей голове. – Идите за мной и не отставайте, – он впервые обратился к вампиру напрямую. – Если будете молиться достаточно искренне, моя королева позволит вам добраться до Башен живыми. – Наши души неустанно воспевают ей хвалу, – заверил Карнисса Астарион. – Веди. Монстр развернулся, подняв свой фонарь повыше, и двинулся в обратном направлении. Он даже не посмотрел в сторону полуорка и гоблинских морд, выглядывающих из провалов окон, и, казалось, его совершенно не интересовало, кто пошёл за ним следом. Драук продолжал ворковать со своей “королевой”, начисто игнорируя спутников, но предусмотрительно замирал, когда ему казалось, что они начинают отставать. Отряд миновал руины пригорода и углубился в сложнопроходимые тропы среди провалов в земле и переплетения порченых проклятьем деревьев. Этера чувствовала, как сам воздух этого места постепенно сгущается, а тени вокруг становятся наглее. В какой-то момент с негромким хлопком погас магический огонёк над их головами – заклинание, которое чародейка создавала и поддерживала уже абсолютно машинально. Она вспомнила грубый набросок гоблинской карты и поняла, что означал на ней символ перечёркнутого костра. Похоже, они как раз пересекли невидимую границу, после которой обычный огонь уже не сможет их защитить. Мир девушки сузился до крохотного диаметра света, отбрасываемого Лунным Фонарём, и она уже давно перестала понимать, где они находятся и куда идут. Этера не могла даже предположить, сколько времени прошло с их отбытия из убежища сектантов, только чувствовала, как от усталости начинают гудеть ноги. За ее спиной тяжело дышала Корилла – низкорослой дворфийке этот путь давался труднее всех, но она не жаловалась и не просила передышки. – Такие жадные, такие голодные… да, я слышу, как они шепчут, моя госпожа… зовут присоединиться к их пиршеству на костях и страхе… Взгляд драука стал абсолютно расфокусированным и пустым, но он продолжал двигаться вперёд с целеустремлённостью паладина. Чародейка начинала понимать, почему для работы проводником привлекли именно эту тварь: его собственное безумие служило дополнительной защитой от тёмной воли проклятья, раз за разом обрушивающегося на искалеченный мозг. Возможно, будь на его месте кто-то с более сильным самосознанием, шепчущие тени сломали бы его, вынудив шагнуть в свои объятья. Но в голове Карнисса воцарилась личинка, не оставив места даже отголоскам былой личности. В какой-то момент Этере даже стало жаль чудовище, обречённое влачить своё убогое существование сначала немилостью Ллос, а затем милостью Абсолют. Она тоже слышала голоса, стремящиеся забраться к ней в голову, и иной раз девушке приходилось до боли в глазах всматриваться в свет, чтобы изгнать их. Но стоило только отвлечься и задуматься, как тьма на границе зрения тут же начинала бурлить, формируясь хищными образами. К ее неожиданной удаче, чародейка уже достаточно насмотрелась подобного в своих кошмарах, чтобы сейчас не реагировать на видения так остро. Но когда к бормотаниям проводника прибавился ещё и шёпот Астариона – это ее напугало. – Тебя не должно здесь быть… нет, невозможно, ты больше надо мной не властен… убирайся… убирайся… Вампир был ещё бледнее обычного, а его взгляд лихорадочно метался от тени к тени, но видел он определённо что-то своё. Вернее, кого-то. – Астарион? – Этера окликнула его по имени и попыталась коснуться руки. Плевать, что скажет о таком панибратстве Карнисс – если “Верный” сейчас не придёт в себя, то они рискуют вообще не добраться до Башен. Астарион дёрнулся от ее прикосновения, второй рукой выхватывая кинжал из ножен. Пару мгновений он смотрел на девушку, словно пытаясь осознать, кто перед ним, и только потом опустил занесённое лезвие. – Я не хотел, – он поспешно спрятал клинок обратно. – Прости. – Я знаю, – чародейка всё-таки взяла его за руку, чтобы они могли стать друг для друга якорем, удерживающим в реальности. Этера обернулась, чтобы проверить, как дела у Кориллы, и та жестом показала, что с ней всё в порядке. Пока дворфийка выглядела среди них самой разумной – ее гораздо больше утомляли физические тяготы пути. – Нельзя останавливаться! Тени злы, тени голодны, – напустился на них проводник. – Мы уже близко, моя королева… мы уже почти у вашей обители. Ноги драука снова бодро зацокали по камню, а свет фонаря высветил потрескавшиеся перила моста, через который пролегал их путь. Рассмотреть, что скрывается внизу, было невозможно, но чародейка различила гулкий шум воды под ногами. Судя по отсветам, пляшущим по каменным стенам, Карнисс привёл их в руины города, и теперь петлял среди ниточек покинутых улиц. Этере даже начало казаться, что вокруг становится ярче и проклятье истончается, но совсем скоро она поняла, с чем была связана эта иллюзия: после очередного поворота впереди засияла крепость, унизанная сотней крохотных белых огоньков, похожих на фонарь в руке их проводника. – Они дошли, моя госпожа, и тени их не пожрали… Уставшие ноги с новыми силами понесли их к цели. После проклятого мрака даже убежище сектантов казалось безопасной гаванью, маня обещанием отдыха и покоя. Было заметно, что в Башнях кипит жизнь: территорию патрулировали стражники, застеклённые окна горели оранжевым светом, даже запах стоял типичный для человеческого жилища – ароматы пищи причудливо смешивались с вонью выгребной ямы. Патрульные бросали на них с Карниссом безразличные взгляды и шли дальше. Первый раз их остановили только дежурные на входе в саму крепость. – Слава Абсолют! – поприветствовал новоприбывших стражник. – Именем Ее, – нестройным хором ответили путники. – Я выполнил свой долг, моя королева. Я привел вам свежие души, готовые жить или умереть по первому вашему слову… позвольте же припасть к вашим стопам, госпожа. Вверив своих подопечных сектантам, драук потерял к ним всякий интерес и, не прекращая бормотать, прямо по стене пополз на вершину башни. – Надеюсь, тени были к вам милостивы, – дежурный потянулся к разуму паломников через свою личинку и удовлетворённо вслушался в отклик паразита Астариона. – Добро пожаловать в Лунные Башни, Верный. Ваши спутники могут разместиться в крепости до получения иных указаний, а вам лично надлежит представиться адепту Зарелл – она занимается распределением задач среди Верных. По всем вопросам бытового плана обращайтесь к мажордому, но на особый комфорт не рассчитывайте – у нас предпоходная готовность. Стражник сделал приглашающий жест. Он отчеканил свою речь так, словно она была заучена, что лишний раз наводило на мысли про обилие паломников, привлечённых в это место. В просторном холле за двустворчатыми дверями столпились сектанты всех видов и мастей, самые неприхотливые из которых, вроде гоблинов, побросали свои вещи прямо на полу, и развлекались выпивкой да игрой в кости. Парочка торговцев развернули свои палатки вдоль стен, выставив на витрины зелья и оружие. Недалеко от них расположилась кучка человеческих бродяг в обветшалой одежде, среди которых обнаружился мужчина, как две капли воды похожий на убитого Гандрела. И, судя по кровожадной ухмылке вампира, этому гурцу тоже недолго осталось жить. Этера задержалась, чтобы понаблюдать за ним немного. Человек был лишён спеси, свойственной Верным, от него не исходило ощущение опасности, как от охотника на монстров, и чародейка задумалась, что такого сектанты могли ему посулить, если он согласился бросить своё племя и прорываться сюда через тёмное проклятье? – У тебя ещё будет время поразглядывать мусор, милая, – окликнул ее Астарион, не потрудившись даже приглушить голоса, чем вызвал к себе внимание гурца. – Но пока давай найдем место, где мы сможем расположиться. – Конечно, Верный, – ответила Этера, успев заметить, как после ее слов бродяга торопливо опустил взгляд в пол. – А где Корилла? Ещё минуту назад дворфийка маячила за плечом Астариона, а теперь снова исчезла. Вампир обежал взглядом многолюдный холл, но даже с его зрением обнаружить женщину не удалось. – Ну и скатертью дорожка! – зашипел он в пустоту, будто ожидая, что его слова будут услышаны адресатом. – Надеюсь только, что она не забудет про своё обещание. Найти в крепости укромный уголок оказалось делом безнадёжным: отдельных жилых комнат в башне водилось немного, и те были заняты более расторопными иерархами Абсолют. Общими спальнями, заставленными двухъярусными кроватями, Астарион пользоваться брезговал. Единственное, что им удалось – это пообедать в столовой, вымыться в термах и раздобыть палатку, в которую они сложили рюкзаки. Вампир и чародейка свободно передвигались по этажу, ничем не выделяясь среди толпы таких же паломников. С одной стороны, это было раем для шпионажа, с другой – все по-настоящему ценные секреты хранились этажами выше, куда допускали только Верных и их особо доверенных спутников. Адепт Зарелл, которой Астариону надлежало представиться, оказалась полуорком с суровым лицом и шрамом через правый глаз. Она сидела за столом в читальном зале библиотеки, изучая стопку пергаментных свитков. – Слава Абсолют, – женщина смерила Астариона и его сопровождающую заинтересованным взглядом и жестом указала вампиру на место напротив стола. Мужчина эхом повторил ее приветствие и встал, куда она указала, а Этера молчаливой тенью замерла за его плечом, выдержав почтительную дистанцию. Она рассчитывала, что не удостоится даже крохи внимания адепта, но к ее удивлению, Зарелл поманила девушку приблизиться. – Знаете, что я ценю в своих подчинённых практически так же, как силу и преданность? – женщина поднялась из своего кресла, чтобы обойти стол и оказаться рядом с новоприбывшими. – Красоту. Полуорк оказалась ростом с Астариона, так что их глаза были практически на одном уровне, а вот над чародейкой Зарелл возвышалась монолитом. – А вы – очень красивая пара, – зелёные пальцы прошли сквозь прядь волос Этеры. – Как жаль, что милость Абсолют ещё не коснулась тебя, нам двоим нашлось бы… о чём пообщаться. – Я мечтаю о Ее милости всем сердцем, адепт, – заверила сектантку девушка, всеми силами стараясь сохранить расслабленное и дружелюбное выражение лица. – Похвальное рвение. Всё сложилось бы совершенно иначе, если бы я нашла тебя первой. Впрочем, я уважаю право собственности других Верных. Адепт убрала руку и повернулась к мужчине, без предупреждения врываясь в его разум. Их контакт не был похож на обычное приветствие паразитов, затянувшись на несколько минут. Зарелл выискивала что-то в сознании Астариона, и чародейке оставалось лишь надеяться, что он не выдаст ей ничего компрометирующего. – Вампир… – с нотками удивления и предвкушения протянула женщина. – Признаться, увидев тебя, я подумала, что ты очередной избалованный аристократишка, но, кажется, была несправедлива. Такая безупречная жестокость, – она положила ладонь на грудь собеседника, чтобы убедиться в отсутствии сердцебиения. – Скольких ты убил и сколько ещё убьешь во славу нашего божества? – Столько, сколько потребуется, – почтительно кивнул ей Астарион, вызвав одобрительную улыбку своей покорностью. – Покажи мне больше, – Зарелл заново погрузилась в его мысли, блаженно улыбаясь картинам, которые могла увидеть. Но довольно скоро на ее лице мелькнула тень, и сектантка разорвала связь. – Ты участвовал в захвате герцога Рейвенгарда? “Дьявол!” – про себя выругалась Этера, настороженно глядя на полуорка. Похоже, адепт всё-таки копнула глубже, чем они рассчитывали. Их проникновение в секту слишком хорошо начиналось, чтобы пройти без осечек в серьёзных вещах. – Да, – ответил вампир, стараясь сохранить невозмутимость. – Тебя отправила Минтара? – прищурилась Зарелл. – Нет, я был в таверне, когда на нее начался налёт. Я не знал ничего о герцоге, пока за ним не пришли дроу. Астарион говорил спокойно и уверенно, но эта ложь была очень рискованной. Если сектантка начнет искать воспоминания прицельно, его способностей однозначно не хватит, чтобы повести ее по ложному следу. Зарелл колебалась, стоит ли ему поверить, или поискать ещё свидетельств внутри головы. Будь вампир настоящим Верным, ему не было бы никакого резона обманывать вышестоящего по рангу, и только этот довод пока ещё удерживал адепта от новой проверки. – Он говорит правду, Зарелл, мы были там вместе, – раздался за их спинами голос, и Этера обернулась посмотреть на вошедшего. Слова принадлежали мужчине среднего возраста с длинной седой косой, перекинутой через плечо. На его руке не хватало мизинца, а когда незнакомец посмотрел ей в глаза, девушка разглядела татуировку скалящегося пса у него на щеке, и кровь в ее жилах заледенела. Перед ними был Густаво – лучший наёмник Касадора. *Обе-рек – “Безответное”