Ветер над волнами

Нефть вернётся в тонкие вены земли Океан развернется, поднимет со дна Корабли* На обеденном привале не стали даже разводить костер, ограничившись яблоками и ломтями подсохшего хлеба с копчёностями. Зато к первым сумеркам удалось добраться до маленького рыбацкого поселения – гостиницы или даже таверны тут не водилось, но за пару монет Уиллу удалось арендовать на ночь сенник и договориться о горячем ужине на всех. Хозяин – пожилой морщинистый рыбак с узловатыми пальцами и цепким взглядом – даже предоставил в распоряжение гостей бочку с водой и чистые полотенца. Вид грязных путников в окровавленном тряпье уже давно стал для него привычным, так много беженцев было нынче на дорогах. Кто-то спасался от участившихся налетов гоблинов, кто-то мечтал о лучшей жизни в большом городе, но все они неизменно попадали в передряги. Когда на улице окончательно стемнело, Гейл сотворил стайку магических огоньков, замерших под крышей их скромного убежища. Свет получился тусклый и слегка зеленоватый, но хозяин настрого запретил зажигать рядом с сеном настоящий огонь, даже крохотную свечку. В таком освещении их всех можно было принять за умертвий, если бы те, конечно, были способны с жадным аппетитом поедать рыбную похлёбку, наскоро сготовленную женой рыбака. После твердости и сырости лесной земли развалы сена казались мягчайшей периной, так и манившей провалиться в сон. Уилл расстелил на полу походную карту и склонился над ней вместе с волшебником. – До Адрии идти ещё полтора дня, а если срежем вот здесь, – охотник постучал пальцем по пергаменту. – Сможем выиграть несколько часов. Мост иногда сносит паводком, поэтому торговые обозы не пользуются этой дорогой, но для нас это не станет проблемой. – Вряд ли хоть что-то теперь способно стать для нас проблемой, – проворчала Катара. – Если это не личинки и не гоблины. – Ты забыла упомянуть варгов, огров, багберов, степную и лесную нежить, – начал перечислять Гейл, не обращая внимания, как мрачнеет лицо знахарки. – Медвесычей, волков и бешеных лис. А ещё, я слышал, в этих местах раньше промышлял некромант. Кто знает, какое наследие он после себя оставил? – Если это была попытка нас всех приободрить, то тебе удалось, Гейл, – рассмеялась чародейка, пусть и немного нервно. – Я просто стараюсь без иллюзий смотреть на реальность и трезво оценивать шансы! – Друг, давай лучше в следующий раз отдадим последние гроши за бутылку славного пойла и ты хотя бы пару часов побудешь оптимистом? – Уилл приятельски хлопнул волшебника по плечу. Гейл как раз собрался ответить что-нибудь колкое, но его оборвал требовательный стук в дверь. Двустворчатые ворота сарая не были заперты, и хозяевам не пришло бы в голову стучаться. Кто ещё мог побеспокоить случайных путешественников в столь поздний час? Маг, сидящий ближе всех к выходу, поднялся, чтобы открыть дверь, охотник тоже вскочил на ноги на случай, если незваный гость окажется враждебным. – Вот так сюрприз. Чем обязаны? – голос Гейла не звучал злобным или недовольным, но и впускать собеседника внутрь он не спешил. – Нам нужно поговорить. Со своего угла Этера не видела лица пришельца, но безошибочно опознала голос спасённого утром эльфа. – Ты снова влип в неприятности или наконец решился поблагодарить нас за спасение? – Уилл тоже оставался спокоен, но демонстративно держал руку на эфесе рапиры. – Признаю, утром я повел себя не очень… вежливо. Но я бы посмотрел на вашу любезность, проведи вы два дня в тесной вонючей клетке! – Думаю, с нас не убудет, если мы позволим тебе провести какое-то время в тесном пыльном сарае. Располагайся и рассказывай, с чем пришёл, – Гейл посторонился, пропуская гостя. Леон шагнул в свет зеленоватых огоньков и его изначально бледная кожа приобрела окончательно нездоровый оттенок. Но даже так он выглядел лучше, чем утром – ему удалось найти замену испорченной одежде и частично отмыть с себя кровь. За его спиной висели лук и колчан молчаливого Крамера, а на поясе кинжал Бигля, через плечо перекинута ветхая дорожная сумка – похоже, эльф собрал с трупов всё, что показалось ему полезным. Разум недавнего пленника, казалось, тоже прояснился, по крайней мере, от него больше не исходило ощущение непредсказуемого безумия. Да и в целом он был подозрительно бодр для персоны, пережившей падение наутилоида, путешествие в клетке и изматывающий дневной марш-бросок. Эльф оценивающе оглядел сарай и выбрал себе место напротив охотника, изначально определив в нем лидера их скромного отряда. – Давай попробуем ещё раз. Я – Уилл, так же известный как охотник на чудовищ Клинок Фронтира. Это Гейл, – жест в сторону волшебника. – Архимаг из Глубоководья. Катара и Этера Лока, целительница Изумрудной Рощи и чародейка из Врат Балдура. – Знаменитый Клинок Фронтира? - Леон усмехнулся, но получилось довольно зло. – Буду считать, что мне повезло повстречаться с тобой другом, а не врагом. – Просто не давай мне повода, и наша дружба продлится чуть дольше. Как ты нас нашёл? – О, это было несложно. Я неплохо умею читать следы, а в округе не так много мест, где можно поселиться на ночлег. Но если бы не пакостный паразит в моей голове, я бы и думать забыл вас искать. – А что с ним не так? Ну, помимо всего прочего, – Гейл подался вперёд, внимательно изучая лицо собеседника на признаки цереморфоза. – Это он велел к нам присоединиться? – Не-е-ет. Я так не думаю, – протянул эльф, несколько обескураженный таким бесцеремонным интересом. – Кажется, моему червячку, напротив, не по душе ваша компания. После крушения разум вообще не очень хорошо мне повиновался. Меня преследовали видения, чей-то голос нашептывал… разное. Когда я попал в клетку, к этому прибавилась ещё и лихорадка, тоже необычная, ведь я уже и не помню, когда болел в последний раз. Его речь становилась все эмоциональней. – На второй день мне словно внутренности переставляли местами! И мерзкий голос всё твердил “покорись, сдайся”, хотя я и так чувствовал себя сломленным куском дерьма. Потом у этих придурков застряла телега, появились вы… и всё кончилось. Наступила тишина. Наконец мой ум снова принадлежал только мне. Я даже нашел в себе силы обдумывать план спасения. Знал бы, что встречу в этой глуши знаменитого народного героя, придумал бы, как подать тебе знак до того, как получу кол в сердце. Так что нападение гоблинов пришлось очень кстати. – Не приди мы тебе на помощь, ты бы и гоблинов заболтал, я не сомневаюсь, – Катара не могла рационально объяснить, чем ей неприятен их собеседник. Лично им он пока не сделал ничего дурного, если не считать тот глупый эпизод с зельем. Но всё внутри девушки кричало, что он опасен, что ему нельзя верить, словно само его существование было противно Природе. – Сочту это за комплимент, – эльф прижал руку к сердцу и одарил знахарку шутливым полупоклоном. – Но я отвлекся. Сначала я не связал исчезновение симптомов с вашим присутствием, думал, что это просто болезнь, которую удалось перебороть. Но вы ушли и мне снова стало хуже. Через час, может быть, два, в черепе снова поселился посторонний шепот. Пока ещё слабый, но я не дурак и понял, к чему всё идёт. У меня не было уверенности, но я допустил, что кто-то или что-то в вашей компании обладает способностью подавлять влияние паразитов. И пускай я не очень приспособлен для командной работы, единственный мой выбор – путешествовать с вами или… понятия не имею, что или, но мне это не нравится. – Или тебя ожидает цереморфоз, – охотно подсказал волшебник. – Говоря проще – превращение в иллитида. Сейчас идёт четвертый день с тех пор, как нам подсадили личинку, а это значит, что изменения уже должны были включать в себя дезориентацию, потерю зрения и слуха, а также начальную стадию деформации опорно-двигательного аппарата. Но, как видишь, мы ещё в трезвом уме и на своих двоих. Мы не знаем точно, с чем это связано и озадачены ничуть не меньше твоего. Возможно, в Адрии удастся что-то выяснить. – То есть, ты намекаешь, что если бы наши пути не пересеклись, наемники привезли бы в Балдур иллитида? Ха! Это настолько же нелепо, насколько мерзко. – А тебя, я смотрю, это веселит? – Я просто представил лицо своего… отца, когда он заглянул бы в клетку. Шутка, вне всякого сомнения, достойная моей славной семейки. Но я предпочел бы оставить всё как есть. Значит, утром выдвигаемся в Адрию? – Кхм, – Уилл назидательно поднял палец. – Не торопись. Я ещё не решил, могу ли доверять тебе настолько, чтобы путешествовать вместе. – А разве у нас есть выбор? – Леон театрально развел руками. – Прогони меня, и через пару дней в этой славной глуши появится голодный мозгоед. Едва ли великий Клинок Фронтира подвергнет местных жителей такому риску. – Или я могу прикончить тебя прямо сейчас, чтобы не обрекать на муки превращения, – Клинок произнёс это, скорей, для остатки: собеседник, конечно, не был ему приятен, но и реальной причины вредить ему охотник не видел. – О, ты можешь, не сомневаюсь. Только зачем? Живым я буду гораздо полезней, ведь у меня много различных талантов. – Это я допускаю. Как минимум, удача явно на твоей стороне. Прежде, чем принять решение, я задам тебе вопрос. Подумай над ответом хорошенько, потому что за искренность я готов закрыть глаза на какую-то часть твоего мутного прошлого. Но если твой обман вскроется и подвергнет нас риску, ты пожалеешь, что не стал иллитидом в той клетке. Мы должны знать о тебе что-то ещё до того, как вместе отправимся в путь? – Я люблю хорошее вино, красивых женщин и ранние симфонии Джареда Сильвера, до его ухода в мажорную тональность, – не моргнув глазом начал перечислять эльф, игнорируя то, как вытягиваются лица слушателей. – Мне не нравятся собаки, они слишком шумные. Я хорошо охочусь, владею кинжалами, луками и фехтовальным оружием, а ещё – я превосходный любовник и переговорщик. Последние два пункта взаимосвязаны. Чародейка рассмеялась, переводя взгляд с эльфа на своих спутников, и ещё глубже провалилась в сено. – Ты издеваешься? – первой пришла в себя Катара. – Есть немного, – усмехнулся ей Леон и снова обернулся к охотнику. – Ты, конечно, спрашивал меня не об этом, Клинок. На самом деле тебя интересует не моё прошлое, а ваше будущее. Но что бы я сейчас ни рассказал, у меня нет иных доказательств своей лояльности, кроме слова. Я могу только пообещать, что не причиню вам вреда и не стану обузой. Верить мне или нет – решай сам. Уилл чертыхнулся про себя. Этот эльф был скользким, как рыба, только что выловленная из реки. Он мастерски увиливал и переводил внимание, но это все ещё не было достойным основанием обвинить его в чём-то. – Язык у тебя и правда без костей, – охотник сказал это нейтрально, но эльф улыбнулся, словно получил комплимент. – Думаю, будет правильно, если это решение приму не я один. У кого-нибудь есть возражения, чтобы Леон пошел с нами? – Если бы это не было вопросом жизни и смерти, я бы ни за что не согласилась, – Катара демонстративно скрестила руки на груди. – Но годы среди друидов научили меня снисходительности, а превращения в иллитида я бы не пожелала даже врагам. – Не знаю, что я тебе сделал, агрессивное дитя природы, но такими темпами я и сам скоро начну задумываться, безопасно ли мне с вами оставаться. – Гейл, Тера? – поторопил задумавшихся магов охотник. – Не вижу поводов для возражений, – пожал плечами волшебник. – Если его клинок так же остёр, как язык, нам это будет только на руку. – Почему бы и нет? – Этера была согласна на присутствие эльфа в отряде уже потому, как мастерски он выводил из себя Катару. Наблюдать за ними будет забавно, но ещё интересней для девушки были противоречия, окружающие их ночного гостя. – Думаю, мы сможем воздержаться от исполнения поздних симфоний Сильвера, пока Леон путешествует с нами. Мужчина улыбнулся ей уголками губ и галантно кивнул. – Что ж, если решение единодушное – располагайся, – Уилл сделал ему приглашающий жест. – Попробуем сработаться. *** Этеру разбудил слышный только ей звон сигнального контура. В этот раз они не стали выставлять ночную стражу, ограничившись охранными заклинаниями чародейки. В конце концов, их никто не преследовал, а диких зверей и мелкую нежить отпугивали запахи человеческого поселения. Девушка села, вспугнув стайку мышей в углу, и оглядела полумрак сарая. Ее друзья спали. Даже Уилл, грозившийся, что этой ночью не сможет сомкнуть глаз, задремал полусидя в пушистом стоге сена. Знахарка наотрез отказалась давать ему тонизирующий бальзам, прочитав лекцию о том, что сегодня им выпала единственная возможность нормально отдохнуть, имея крышу над головой. Гейл и Катара мирно дышали во сне на своих лежанках. Не было только их нового спутника, хотя его лук остался на месте. Зябко ежась от предрассветного холода, Этера тихонько обулась и проскользнула к выходу. Небо на востоке уже начало светлеть, но до первых лучей солнца было ещё далеко, и тишину нарушали только трели проснувшихся птиц и стрекотание кузнечиков в траве. Леон нашелся сидящим на подгнившем рыбацком пирсе. Лунный свет серебрил его кожу и волосы, усиливая сходство с далёкими предками-феями. Растоптанные сапоги мужчина бросил на берегу и свесил ноги в воду, предусмотрительно подвернув штанины. Он сидел к ней спиной, но чародейка не сомневалась, что эльфийский слух давно уже обнаружил ее присутствие, поэтому направилась прямиком к пирсу. Подошвы сапог гулко стучали по деревянному настилу, от воды пахло рыбой и тиной. – Пришла проверить, не задумал ли я какую-нибудь подлость, пока вы так сладко спите? – эльф повернулся к ней вполоборота и опёрся на отставленные назад руки. – Ты потревожил сигнальный контур, – Этера проигнорировала его подначку. Ей было холодно, а на тепло ее тела уже начали слетаться комары, в изобилии расплодившиеся рядом с водой. – Ну извини. У меня не так много опыта путешествий в компании магов.       – Дай руку, – девушка протянула ему свою раскрытую ладонь.              Леон помедлил пару мгновений, словно прикидывая риски, но всё-таки сел поудобней и подал ей свою изящную кисть. Однако вместо того, чтобы к нему прикоснуться, чёртова ведьма сделала пасс в воздухе и на бледной руке мужчины вспыхнул магический символ, сразу же начавший таять, словно впитываясь в кожу.              – Что ты сделала?! – в его голосе проскользнули панические нотки, а на руку он смотрел так, словно уличил ее в предательстве.              – Это ключ от системы наших стандартных охранных заклинаний. Чтобы мне больше не приходилось просыпаться среди ночи каждый раз, когда тебе приспичит прогуляться.              Леон внимательно изучал ее лицо, пытаясь уловить подвох, но чародейка выглядела лишь усталой и слегка раздражённой. Он успел отметить, что даже считает ее красивой, хотя эта красота и не была в его вкусе. Невысокая, тонкокостная, с приятными округлостями в нужных местах, мятая рубашка с чужого плеча велика, и ещё сильнее подчеркивает хрупкость фигуры. Пышные волны волос благородного каштанового оттенка, но подстрижены слишком коротко – чуть ниже плеч – и в них запутались сухие травинки. В лице острые черты причудливо перемешались с мягкими - высокие скулы, треугольный подбородок, но при этом полные чувственные губы и большие синие глаза. Она совсем не была похожа на роковых красавиц, к обществу которых привык эльф – холёных, богато одетых модниц, посещающих светские мероприятия во Вратах Балдура. Не было в ней и грозного буйства, свойственного всему магическому сословию. Этера Лока, таинственная чародейка, как будто состояла из одних только “но”, и это было для него ново.              – Значит, ты доверяешь мне? – Леон отвлёкся от размышлений и вернулся к своему насмешливому тону.              – Даю тебе шанс, – спокойно кивнула она.              – Ты гораздо сговорчивей сестры, – эльфа утомило смотреть на девушку снизу вверх, и он поднялся на ноги, так что теперь уже ей пришлось задирать голову.              – Только не говори об этом Катаре, – Этера тихонько засмеялась. – Это уничтожит мою репутацию заносчивой стервы.              – И в мыслях не было, – Леон клятвенно прижал руку к сердцу. – Я боюсь твою сестру. Она смотрит на меня так, словно размышляет, какое дерево будет лучше цвести на моей могиле. Овчарка, а не женщина.              – Я помню, что ты не любишь собак.              – Верно. Но тебе не кажется, что мы с тобой… в немного неравных положениях? Ты узнала меня, но я не знаю ничего о тебе. Что любишь ты?              – Я ценю находчивость, – Этера улыбнулась ему с хитрым прищуром. – Мне нравится, как ловко ты уходишь от неудобных вопросов и начинаешь задавать свои. Это… изящно.              – Неожиданно, что из всех моих талантов ты отметила именно этот, – протянул мужчина с некоторым подозрением. – Но спасибо.              Из-за горизонта показался первый луч солнца, осветив Леона и вынудив его прищуриться. Теперь Этера могла во всех деталях рассмотреть своего собеседника. Он действительно выглядел намного лучше, чем в их предыдущую встречу. Круги под глазами исчезли, потрескавшиеся губы снова были мягкими и гладкими, даже его бледность казалась просто аристократической, а не мертвенной.              – Тем утром ты выглядел ходячим трупом. Не думала, что у тебя будут силы догнать нас.              – В карманах дворфа оказалось мало полезного, но мне всё-таки повезло найти лечебное зелье, – эльф склонил голову набок. – А ты уже начала беспокоиться обо мне, принцесса?              – Почему ты называешь меня принцессой? – Этера не в первый раз услышала от него это обращение, чтобы списать на случайную прихоть.              – Потому что никто из твоих спутников на принцессу не похож, – он произнес это таким тоном, словно объяснял очевидную истину.              – Ка-а-ак ска-а-ажешь, – протянула чародейка, решив, что разберётся с этим вопросом когда-нибудь в другой раз. – Скоро все проснутся, ты идёшь?              – Я присоединюсь позже. Хочу попытаться обменять жалкие гроши этих наёмников на приличные походные вещи до того, как мы двинемся в путь.              – Ты называешь жалкими грошами сумму, которой можно оплатить грузовой портал? – с недоверием припомнила Этера.              – Да не было у них кучи золота! Либо припрятали в Элтуреле, либо оплачивать должна была принимающая сторона. Всё, что мне от них досталось – это оружие, провонявшая потом одежда и растоптанные сапоги.              Чародейка попрощалась с эльфом у дверей в сенник и осторожно пробралась внутрь. Не то, чтобы ей было, чего стыдиться, но афишировать остальным ночной обмен любезностями с Леоном почему-то не хотелось. Ей нравилось, как он держался под прицелом подозрений их скромного отряда, хотя это тоже мало вписывалось в амплуа избалованного аристократа Врат. Знатные господа ещё детьми привыкают ко вкусу власти и не отказываются от привычки повелевать даже попав в трудную ситуацию. Но этот мужчина не пытался командовать, напротив, изворачивался так, что оставлял от себя ощущение утекающей сквозь пальцы воды.       Это было интригующе. И это, несомненно, сделает путешествие чародейки гораздо более увлекательным.              ***              Леон вернулся как раз к тому моменту, когда Уилл расплачивался за ночлег с супругой рыбака. Эльф невозмутимо поздоровался с ней, подобрал с сена свои вещи и снова вышел наружу.              – А этот что, получается, тоже туточки ночевал? – задохнувшаяся от возмущения женщина обличающе ткнула в него пальцем.              – Это… кхм… это наш друг и он присоединился к нам совсем недавно, – охотник понял, к чему она клонит, но не терял надежды выкрутиться.              – Друг-не друг, но с вас ещё пять монет!              – Но вы же взяли с остальных по три!              – Три за ночёвку, две за то, что пытались обмануть несчастную старуху. Или думали, раз в глуши живу, людей у себя в сарае посчитать не сумею?              – Если что, я – эльф, – Леон откровенно веселился, глядя на мучения Уилла.              – Так если ты эльф, может сам за себя и заплатишь? – огрызнулся тот.              – Увы! – мужчина с притворно-виноватым видом развел руками. – Я только что отдал последние деньги за спальник и куртку.       И, покосившись на чародейку, добавил тише: “Хотя место им в помойке”.              – Да чтоб тебе провалиться… эльф! – Уилл с досадой отсчитал из скудного кошеля ещё пять монет и протянул женщине.              – Великий и грозный Клинок Фронтира, охотник на чудовищ и любимец народа, повержен женой рыбака. Какая ирония и какой отличный заголовок для Балдурского Вестника, – цинично прокомментировал Леон, когда они удалились от дома на достаточное расстояние. Вопреки его ожиданиям, Уилла это не задело.              – Тем люди и отличаются от чудовищ, что у нас не всё решают законы силы. Похоже, тебе этого не понять.              Отряд снова шел почти без привалов. До наступления сумерек им предстояло форсировать реку, питавшую своими водами Адрию, а они даже не знали, цела ли переправа.       Леон, поначалу старающийся держаться поближе ко всем, отстал и плёлся позади, утомленный косыми взглядами и перешёптываниями. Его приняли из соображений выгоды, но не собирались подпускать слишком близко. Катара и Уилл демонстративно прекращали разговор, когда он оказывался рядом. Гейл и Этера, напротив, говорили так, что не обращали внимания ни на кого вокруг, но эльф не понимал и половины слов:              – У тебя очень своеобразные алгоритмы Плетения. Я первый раз вижу, когда ключевые узлы ставятся на внутренний, а не на внешний контур…              – Просто у нас с тобой разные принципы использования Источника. Ты преобразуешь энергию, напрямую обращаясь к благословению Мистры, а я – к своим внутренним ресурсам…              Леон качал головой и замедлял шаг, рассудив, что тишина и одиночество для него – не самые плохие спутники. Он мог бы уйти вперёд, если бы знал дорогу – эльф был быстрее и уставал намного меньше, чем люди – но Уилл, как назло, свернул с широкого тракта и углубился в паутину звериных троп, пронизывающих долину.       К полудню снова начался дождь, сперва робкий, но вскоре разошедшийся в полную силу, и скорость отряда упала ещё сильнее.              – По крайней мере, у нас нет телеги с быком, которые могли бы застрять в грязи, – попыталась приободрить друзей Катара.              – На телеге можно было бы ехать, – мечтательно протянула чародейка.              – Быка можно было бы съесть, – добавил Гейл. – Я скучаю по нормальной пище практически так же сильно, как по накрахмаленным простыням.              – И по горячей ванне…              – О да!              Катара закатила глаза на причитания спевшихся магов и ускорилась, догоняя Уилла.       Этера обратила внимание, что ее сестра все эти дни практически не отходит от охотника, немногословной тенью сопровождая его куда угодно. Была ли это окрепшая дружба или ростки чего-то большего? Впрочем, сейчас чародейку больше занимали собственные проблемы.              – Откуда ты так хорошо знаешь эти места, Уилл? – чародейку удивило то, как умело Клинок ориентировался в этих лесах, оказавшись здесь по воле случая.              – Охотник должен знать свои угодья, разве нет? – тепло улыбнулся ей мужчина. – Я уже давно странствую по Побережью Мечей, следуя за слухами о чудовищах, с которыми больше некому сразиться. А с тех пор, как познакомился с твоей сестрой, так и вовсе сюда зачастил. Не думал только, что однажды доведётся добираться сюда верхом на наутилоиде… всё-таки путешествовать по реке мне нравится больше.              Его спутники, за исключением Леона, рассмеялись. До моста они добрались, окончательно выбившись из сил. По крайней мере, он был на месте, и им не придется соваться в ледяную реку, словно вскипевшую под потоками дождя. Сложнее оказалось найти на том берегу укрытие для лагеря и топливо для костра. Они приютились под кронами хилых клёнов, морально готовясь провести эту ночь стоя, но погода наконец смилостивилась, и дождь постепенно сошел на нет. Гейлу даже удалось высушить небольшой пятачок земли и горстку дров потоком горячего воздуха.       Леон первым расстелил лежанку поближе к костру и заявил, что попробует отыскать дичь к ужину. Катара вскипятила воду с травами, которую тут же разлили по кружкам, и принялась готовить. Ко всеобщему удивлению, к ней присоединился Гейл, и они синхронно орудовали ножами, очищая овощи и обсуждая любимые рецепты.       К моменту возвращения Леона стемнело окончательно. Промокший эльф вышел к костру, за задние лапы удерживая тушки двух тощих зайцев.              – Не бог весть что, но это лучшее, что я мог подстрелить в такую погоду, – мужчина положил свою добычу со стороны волшебника. Катара считалась главной по кухне, но эльф держал с ней уважительную дистанцию.              – Превосходно! Если так пойдет и дальше, то мы можем здорово сэкономить на припасах! – Гейл взял в руки разделочный нож.              – Я обещал, что буду полезен – я держу слово, – эльф встряхнул мокрую куртку и вытянул ее просушиваться над огнём.              – Не слишком ли демонстративно ты это делаешь? – донёсся до Этеры едва слышный шепот Уилла, пристально наблюдавшего за Леоном. Девушка мысленно с ним согласилась, хотя лично для нее недоверие не было поводом для неприязни.               – Ммм, Ката, это просто божественно! – голодный Гейл едва дождался готовности ужина и первым снял пробу. – Ты создала нечто из ничего, я начинаю сомневаться, кто теперь здесь настоящий волшебник.              – Мир не зациклился на магии, Гейл. Как бы волшебникам ни хотелось обратного, – на этих словах девушка бросила короткий, но злой взгляд в сторону сестры, но Этера сделала вид, что поглощена поиском своей тарелки среди вещей.              – Леон, давай сюда миску, – требовательно протянул руку маг, когда все остальные уже получили свою порцию.              – Хм-м, – эльф выглядел слегка озадаченным. – Думаю, что сегодня я воздержусь от ужина.              Четыре пары глаз недоумённо повернулись к нему. Их новый спутник опоздал к завтраку, проигнорировал быстрый перекус на привале, а теперь отказался от ужина после такого изнурительного дня.              – Можешь не переживать, я не собираюсь тебя травить, – по-своему трактовала это Катара.              – Отрадно знать, но дело не в этом, – Леон неуверенно поёрзал на своей лежанке. – Меня… всё ещё мутит после путешествия в клетке.              Объяснение прозвучало логичным, хотя с момента освобождения эльфа прошло уже достаточно времени. Но, как Этера ни старалась увидеть в его действиях скрытый смысл, она так и не нашла, к чему придраться. Добровольная аскеза мужчины не представляла угрозы ни для кого, кроме него самого.              Этера сидела рядом с Уиллом, закутавшись в одеяло и потягивая остывший отвар из кружки. Они молчали, пока девушка не уловила на себе странный пристальный взгляд охотника.              – Что-то не так?              – Я… нет, да… – Уилл торопливо отвернулся, но, видимо, понял, что ведёт как подросток и прямо посмотрел на чародейку, – Просто я подумал, что хотел бы познакомиться с тобой при других обстоятельствах.              Оценил ее непонимающий взгляд и продолжил негромко.              – Ты ведь не обязана быть здесь сейчас. Искать спасение от паразитов, месить с нами грязь, драться. Всё это… как будто не для тебя. С одной стороны, я радуюсь, как мальчишка, что ты решила остаться с нами, с другой, я считаю, ты заслуживаешь лучшего. А я не могу предложить тебе… всем вам даже крышу над головой.              – Кажется, ты обо мне слишком хорошего мнения, – понимающе улыбнулась чародейка. – Нам с сестрой довелось поскитаться ещё в детстве, и тёмных эпизодов в нашей истории было достаточно. Так что не переживай, я не сбегу от вас, переступив порог города.              – Даже к шелковым простыням?              – Мне будет достаточно того, что простыни хотя бы есть, – Этера фыркнула в кружку, делая ещё один глоток.              – Это всё так странно. Я встречал лицом к лицу любое чудовище, выходил к нему без сомнений и страха. А сейчас меня бросает в дрожь от разговора с красивой девушкой, и в голову лезут дурацкие мысли. Ты знаешь, путешествовать было немного проще без размышлений о том, воняют ли у меня ноги или как я выгляжу с трёхдневной щетиной.              – Думаю, мне достаточно снять свои сапоги, чтобы избавить тебя от этого наваждения, - прокомментировала Этера.       Охотник и чародейка рассмеялись, вызвав заинтересованные взгляды спутников.              – Расскажи что-нибудь о себе. Чем ты занималась на корабле?              – В основном следила, чтобы экипаж не убился об морских чудовищ. Заставляла матросов не слышать песни сирен, очаровывала водяных змеев, помогала прокладывать путь в колдовском тумане. Но моя главная работа начиналась на самом берегу – я сопровождала своего нанимателя в торговых переговорах. Старый хитрый лис прикидывался, что не знает местного языка и брал меня с собой в роли переводчицы. Но на самом деле, моей целью было незаметно залезать купцам в головы, чтобы выяснить всю подноготную заключаемых сделок. Магия в Амне под запретом, поэтому за риски мне платили с горкой. Наверно, для народного героя это всё выглядит мелочным, но ты даже не представляешь, какие деньги там вращаются. Особенно в тех делах, которые не афишируются сборщику податей.              – Неожиданно. Я всегда считал, что чародеев берут на борт, чтобы вызывать ветер, защищать от бури или вроде того.              – Стихийный маг у нас тоже работал. Вообразимый был флагманом торгового флота, и капитан могла позволить себе большой штат.              – Да, я помню этот корабль, всегда любовался им, когда он стоял в гавани. Значит, я не ошибся, решив, что ты привыкла к роскоши?              – Я привыкла быть гибкой, – уклончиво ответила девушка и помолчала, словно обдумывая, стоит ли говорить дальше.       – Иначе давно превратилась бы в мёртвую чародейку. Наутилоид атаковал корабли, когда мы были в открытом море. Просто появился из ниоткуда, висящий прямо в небе. Идиоты-матросы приняли его за летающего кракена, началась паника. Кто-то завопил про конец света. Пушки были бесполезны, ведь они не стреляют вверх, щупальца хватали людей с палубы и выпавших за борт, а затем разбирали суда на щепки. Мне повезло не попасться им и даже не пойти ко дну вместе с флагманом. Нас осталась горстка выживших, успевших забраться на обломки досок, которые потом пару дней мотало по морю, пока не прибило к обитаемому берегу. Но стоило только добраться до Врат и прийти в себя, случилось повторное нападение, уже на сам город. На этот раз меня не было в эпицентре событий, но иллитиды уже дважды отравили мне жизнь – сначала едва не утопив, а потом заставив бояться даже на охраняемых многолюдных улицах. Так что, как видишь, у меня есть и своя мотивация находиться здесь.              – Я… не знала этого. Мне жаль, – с сочувствием произнесла Катара и чародейка поняла, что в какой-то момент перестала приглушать голос, и к ее словам прислушались остальные спутники. Возможно, это был неплохой шанс сделать первый шаг в примирении с сестрой, но Этера сходу не нашла нужных слов.              – Я тоже давно наблюдаю за активностью иллитидов, – присоединился к беседе волшебник. – Во Вратах Балдура поговаривают, что они как-то связаны с деятельностью секты Абсолют, но детали мне неизвестны. У меня к этим ребятам… дело особого свойства, можно сказать, вопрос жизни и смерти. Я пытался найти информацию, но сектанты умело прячут свои тайны и никак не афишируют своё учение. Когда появился наутилоид, я решил, что это мой шанс разобраться, подобраться как можно ближе к ответам. Единственное, чего я не учёл – что моя попытка внедрения окажется настолько эффективной, что я тоже получу иллитидского головастика и окажусь богиня знает где. Но я пытаюсь быть оптимистом! И раз уж цереморфоз пока откладывается, мы придумаем, как использовать ситуацию в свою пользу. Ну, а ты, Уилл? Тоже был в городе, когда на него напали?              Охотник на чудовищ невесело усмехнулся.              – Я гонялся за дьяволицей по пустошам Аверно, когда наутилоид свалился нам на головы. Эта бестия воспользовалась воцарившимся хаосом и спряталась в нем. Я потерял ее след в бесконечных коридорах и совершенно глупо попался свежевателю разума. Не знаю, что было после того, как он меня оглушил, но очнулся я уже на пляже, с полным ртом песка и личинкой в мозгах.               – Больше всего меня смущает то, что у заражённых не совпадает время обращения. Судя по записям Хальсина, чья-то трансформация началась сразу, а кто-то носил личинку уже давно и не отрастил себе ни одного щупальца. Знать бы, отчего это зависит, – Гейл почесал отросшую за время путешествия бородку.              – Раз уж разговор зашёл о щупальцах, – осторожно вклинился в беседу молчащий до этого Леон. – Вы так и не уточнили, что ищете в Адрии.              Уилл многозначительно переглянулся с Гейлом, прикидывая, что ему можно рассказать.              – Ох, да бросьте! – всплеснул руками эльф. – Мы все теперь в одной лодке. Как мы сможем помочь друг другу, если вы продолжите цепляться за свои секреты?              – Про лодку ты прав, Леон, – ответил ему волшебник. – Но проблема в том, что тут нет никакого секрета. Мы разыскиваем одного друида, который уже давно занимается изучением иллитидских личинок. Пользуясь охотничьими терминами, мы идём по его следу, но он опережает нас на несколько дней. В Адрии мы рассчитываем встретить либо его самого, либо получить подсказку, куда он направился дальше. Так что, по сути, мы направляемся в неизвестность.              – И этот друид сможет вытащить наших паразитов?              – Мастер Хальсин – самый искусный целитель в этих краях, если не сможет он – не сможет никто, – Катара принялась переплетать свою длинную косу.              – Я бы не стал заявлять об этом так категорично, Ката, – добавил Уилл и обернулся к эльфу. – Но в целом она права. На данный момент Хальсин – наш единственный шанс.              – Что ж, я, конечно, надеялся услышать что-нибудь более обнадёживающее, – Леон разочарованно откинулся спиной на ствол клёна.              – Думаю, в твоём положении, всё что угодно лучше, чем сидеть в клетке, – не удержался от шпильки Уилл.              – Тут ты прав, – неожиданно покладисто согласился с ним эльф. – Никому не пожелаю быть “вампирским отродьем”. А ты когда-нибудь встречал настоящих вампиров, охотник? Просто интересно.              – Боги миловали, – нервно усмехнулся Клинок. – Хотя, ещё неизвестно, что опасней – охотиться на вампира или гонять дьяволов по Аверно?              – Предпочту никогда не узнать ответ на этот вопрос, – с этими словами Леон разулся и забрался в свой спальник, подавая пример остальным.                     *Линда – “Сердце мира”