Бедные-несчастные

Шум начинал действовать Астариону на нервы. Странно это... Раньше эльф обожал суету вокруг, чувство причастности к чему-то огромному, дикому и живому, но сейчас судья как никогда прежде жаждал тишины. Скрипки плакали, флейты истошно пищали, и фоновая игра оркестра казалась невероятно фальшивой для мероприятия такого масштаба. Фальшивыми казались и разговоры о погоде, закуски из ста видов сыра, декорации, да все вокруг. Неужели сильные мира сего решили сэкономить? Или Астарион просто пребывал в столь мрачном расположении духа, ждал большего от этого вечер? «Все пройдет отлично, прямо по плану», – убеждал он сам себя, высматривая в толпе Эсмерай. Задачка не из лёгких, ведь пришел эльф на бал-маскарад. Обнаружить знакомое лицо в обилии красок практически невозможно. Сам Астарион оправдывал выбранный им костюм, он сиял, подобно самой яркой звезде. Солнцу. Золото сияло даже в мрачном свете ночной улицы. Гостей пригласили так много, что зала всем не хватило, и процессия вышла на улицу, заранее украшенную сотней свежих цветов. Колонны обмотали лианами глицинии, розовато-белые пионы наполняли вазы, и дикие астры украшали столы. «Кому принадлежит это поместье?», – спрашивал судья сам себя, но ответа не находил. Очередной официант в костюме белого зайца остановился рядом и предложил гостю вина, но тот лишь мотнул головой. Нет, сегодня он должен держать себя в руках особенно крепко. Сегодняшний вечер должен стать точкой отсчёта, его стартом в лучшую жизнь, в забеге длиной в несколько коротких шагов. Улыбка сама собой растянула губы. Люди ходили вокруг, смеялись, подпевали знакомым мелодиям. Астарион бесцельно потратил целый час жизни, он не мог поучаствовать в светских беседах: голову занимала она. – Эсмерай, – шепнул он, замечая блестящее серебряное платье. Случайных совпадений не бывает, ведь так? Эльфийка прошла совсем близко, и платье ее приковывало взор всех присутствующих. Эсмерай выбрала для себя образ луны, такой нежной, но в то же время пугающей в своей мистической мрачности. Луна и самая яркая звезда на небосклоне – Солнце. Ну надо же... Судьба, не иначе. Астарион попытался припомнить имя богини удачи, но нога его так давно не бывала в храме... Нет, в памяти словно остался пробел, выжженное поле. Эльф осторожно прошел ближе, уже надеясь подобраться к своей жертве, но вовремя затормозил. Под руку ее держал верный пёс, тот самый спутник, которого Астарион видел и на вечере знакомства, и на скачках. Губы сжались в тонкую бескровную нить. Этот эльф начинал его раздражать. Помнится, Роланд называл имя этого выскочки, но и его в памяти не сохранилось. Рука потянулась к бокалу вина, но Астарион смог сдержаться. Противостоять искушению сложно, но для Астариона это не в новинку. Мать его охотно отдавалась порокам и страстям, и ещё совсем юный эльф видел, к чему это приводит. Нет, сегодняшний день ничто не испортит. Над головами гостей зажглась магическая гирлянда, синие, розовые, белые огоньки танцевали на фоне далеких темных небес. Люди, эльфы и гномы в масках лисиц, львов и птиц собирались в уютные маленькие компании, а Астарион лишь наблюдал издалека. Никто не знал его, не решался подойти. Пару человек похвалили костюм и маску, но разговор не задался: эльф отвечал односложно и холодно. Мысли его были далеко-далеко. У платья Эсмерай была открыта спина, и ее бледная кожа притягивала жадные взгляды. Что они представляли, смотря на нее, пожирая глазами? «Раз, два, три», – судья сосчитал родинки. Однажды он пройдется по ним губами, Астарион точно знал это. Он взглянул на луну, висевшую над головой а после вернул взгляд к Эсмерай. Как две капли воды, и все же... Одно из светил ближе. Теплее. Молодой судья замечтался, задумался о том, чего может достичь на волне успеха, куда приведет его дорога лжи и манипуляций. Он не заметил, как толпа расползалась по углам, подобно теням, разбавленным светом лампы. Люди отвели отцу Эсмерай несколько метров пространства, и высокий станый мужчина оглядел толпу. – Мне так радостно всех вас видеть, – каким удивительно громким мог быть его голос. – И я рад поприветствовать всех и каждого на этом вечере. Большое спасибо нашему дорогому другу и соратнику, Герцогу Ланну, за предоставленную площадку. По толпе прошёлся тихий смех, люди поворачивали головы и кланялись мужчине в сине-зеленом костюме павлина. Хозяин имения? Астарион оглянулся по сторонам, точно впервые увидев щедро уставленные столы, идеально подстриженные газоны и кусты живой изгороди. «Могу поклясться могилой матери, что из живой изгороди сделан лабиринт». Лет сорок назад они вошли в моду, приехали во Врата из Чулта, далёкого диковинного места, утопающего в лесах. Джунгли там такие непроходимые, что можно плутать вечность... Если не попасться в лапы чудовищу, разумеется. Астарион, к слову, мало верил в вечность. Ему с самого детства было известно: всему приходит конец. – Все мы – одна большая семья, сильные сего города, протекторат, который так нужен простому люду, – говорил мастер над кошельком. Эльф тихо хмыкнул, на секунду забыв о том, что маска его закрывает лишь верхнюю часть лица. «Тиллертон старший невыносимо далёк от народа и его нужд», – подумалось судье. Он видел простонародье, о котором говорят сейчас богачи, почти каждый день. Бедняки приходили в суд и толпились в нем в робкой надежде на правду и закон, на подачку от правительства. Им нужны были деньги, хлеб, мечи и свобода. Простой люд во Вратах Балдура быстренько учится защищать себя сам, и никакой протекторат им не нужен. Уж тем более – защита от изнежнного аристократа. – И мы каждый день проделываем большую работу, ведь так? Мы принимаем решения, укрепляем союзы, налаживаем поставки и наращиваем военную мощь, – он улыбнулся, обведя пёструю толпу взглядом. – А сегодняшний вечер станет нам отдыхом. За нас, – Тиллертон поднял бокал. – И наш вечер! – За нас! – вторили гости. «И за меня», – улыбнулся Астарион. Он снова оглядел пространство, заметил самую яркую луну – Эсмерай, ее неизменного надоедливого спутника и Мастера над Монетой. Но где же Тристан? Эльф снова улыбнулся. Его отсутствие – хороший знак. Выходит, парень нервничает после случившегося... Что же, это означает, что он, как минимум, не психопат, не имевший ни малейшего сочувствия и раскаяния. Это не могло не радовать, ведь Астарион всерьез надеялся породниться с этим эльфом. Эсмерай подарила отцу игривый взгляд, улыбнулась и упорхнула прочь, оставив его наедине со своим северным спутником. «Будут ли мои дети любить меня так, как Эсмерай любит отца?» – от чего-то подумал Астарион. «После того, что я намерен сделать с их матерью», – напомнил он сам себе. Обмануть ее, склонить к этому неравному браку... Если, разумеется, выпадет случай. Астарион бросил взгляд в сторону часов, понял, что гуры должны были проникнуть в поместье уже в это мгновение, они ищут расписки в каждом уголке кабинета. Получится ли у них? Морально-этическая сторона вопроса не беспокоила эльфа до сего момента, да и сейчас посетила лишь на долю мгновения. Увидев, что серебристый силуэт Эсмерай растворяется в толпе аристократов, судья двинулся в ее сторону. – Я снова испорчу вам настроение, нагнав грустные воспоминания? – спросила она, едва Астарион появился в поле зрения. – Вы можете сделать вечер лишь лучше, Эсмерай, – тихо рассмеялся он. – Приятно, что вы меня узнали. – Я не могла не восхититься вашим костюмом, – она подняла взгляд и осторожно улыбнулась эльфу. – Маленькая звезда, – так звучало его имя. – Буду надеяться, что луной вы нарядилась, чтобы составить мне идеальную пару. – Хотелось бы мне подыграть, но нет. О, нет, костюм утвердили мои фрейлины, отец и брат, – Эсмерай неопределенно махнула рукой. – Ещё с месяц назад, когда мы не были знакомы. – Где же ваш брат сегодня? Эсмерай изменилась в лице. Она направлялась в сторону лабиринта, и эльф на мгновение разочаровался в том, что не смог красться тише. Нагони он ее там, в более приватной атмосфере, и беседа получилась бы интимнее. На долю мгновения губы ее сжалось в тонкую ниточку, и девушка качнула головой. Вопрос точно окружил ее кольцом боли, и этим жестом девушка попыталась скинуть ощущение скованности. Судья сдержал самодовольную улыбку, победу праздновать рано. Девушка отвернулась, изображая острый приступ смущения. Эсмерай точно знала, что Астарион что-то знает об этом деле... Но что за мысли крутились в ее хорошенькой голове? Серебристая луна, королева этого бала, отошла в сторону, инстинктивно отбиваясь от большой толпы. Люди узнавали ее, кивали головами, и Эсмерай сдержанно улыбалась. – Он приболел. Уехал в наше фамильное имение на другом конце залива, поправляет здоровье, – голос ее сделался холодным. – В прошлый раз он выглядел весьма бодро, но болезнь коварна, понимаю. Жаль. Пусть поскорее выздоравливает, в городе его ждет так много дел, – эльф покачал головой. – Вы близки со своим братом, мисс Тиллертон? – Да, – ответила девушка после недолгой паузы, она схватила с подноса проходящего мимо официанта бокал вина и сделала пару глотков. – Мы находимся в хороших отношениях и заботимся друг о друге, – ответила она, явно рассчитывая перевести тему как можно скорее. Астарион видел её насквозь. Каждое движение, каждый жест и взгляд – все откликалось в нем. Эльф не зря так долго работал городским судьей, учился понимать преступников и их жертв. Одного взгляда хватит, чтобы понять: Эсмерай виновна. Вряд ли она участвовала в убийстве, слишком хрупки ее руки, слишком невинен взгляд серых, точно туман, глаз… Но укрывательство – грех не меньший. А уж если об этом узнает общественность, Тиллертоны падут весьма быстро, но весьма громко. – Это я и хотел услышать, – голос его сделался медово-сладким. – Сегодня вы пугаете меня особенно сильно, господин судья, – ответила она, наклонив голову. – Не имел цели. Хотел бы приносить в вашу жизнь лишь радость, защитить от всех невзгод, будь у меня шанс. Я не получил ответа на свое последнее письмо, и… Не был уверен в том, что могу удостоиться этого разговора. Астарион использовал самую очаровательную свою улыбку: он тренировал ее перед зеркалом несколько лет, отточил до совершенства. Эсмерай смотрела ему в глаза, и эльф отметил, как хорошо серебристый цвет платья сочетается с цветом ее радужек. Серые, словно лезвие кинжала, непогода на неприветливом побережье. Маска скрывала правую часть лица девушки, закручивалась полукругом луны. «Почему же ты ощущаешься, как полнолуние, как прилив темных сил, зов преисподней?», – подумалось молодому судье. – Потанцуем? Она спросила об этом так легко и просто, что Астарион не сразу понял, кто именно с ним говорит. Замешательство, очевидно, отразилось и на его лице: Эсмерай выгнув брови, смиренно ожидая ответа. Эльф мягко улыбнулся, кивнув. Он полагал, что вся ее бальная карта заполнена до отказа, и мест в ней не найдется даже на лёгкую разминку. Астарион подал Эсмерай руку, танцевал он хорошо, отлично вел партнёршу, кружил, направлял... Таким ведь может быть их союз, не так ли? Если девушка сможет подчиниться его воле, как ведущему партнеру. Разница их положений очевидна, и строптивая избалованная дочь аристократа вполне может проявить волю в неподходящий момент. – Не будет ли ваш спутник расстроен? – спросил он осторожно, решив не возвращать беседу к Тристану, брату эльфийки. – Честно признаться, это меня мало волнует, – ответила девушка тихо. – Если у него есть что-то на уме... Придется смириться с тем, что я сама выбираю партнёров для танцев. – Я вас не разочарую, мисс Тиллертон, – слабо рассмеялся Астарион. – Но не слишком ли я... Мелкая сошка для девушки вашего статуса? Что скажут люди? – Мелкая, – ответила девушка со смешком, она едва доставала Астариону до плеча. – Никто не поймет, кто под вашей маской, господин судья. Сегодня ведь маскарад, можно танцевать и с официантами, если они хороши собой, разумеется. – Хорош ли я собой? – Вы ведь сами знаете ответ, – уклонилась Эсмерай. – Будьте нежны со мной. Танцпол представлял собой выложенную плиткой площадь, в центре которой журчал фонтан. Мраморные фигурки танцевали в воде: круглощекие ангелочки, нимфы с длинными кудрями, диковинные птицы. Эльфы и люди кружились вокруг под тихий вальс оркестра. Особенно звонко пели скрипки, струны их плакали, воспевая любовь и верность. Астарион знал этот мотив, под него он уложил в постель не один десяток партнёров, под него он давал лживые обещания, разбивал сердца. Нужно лишь сказать правильные слова в правильный момент. Но сейчас... Почему она позвала его на танец? Из простой симпатии? Вряд ли. Судья ведь вовсе не был дураком и понимал, что его лишь пытаются отвлечь. «Что за игру ты ведёшь, милая?» – спрашивал он, смотря в эти серые глаза. Эсмерай не казалась ему коварной и хитрой, пожалуй, что наоборот... Богатенькая маленькая аристократка никогда в жизни не сталкивалась с несправедливостью, ей незачем было точить зубки и учиться искусству обмана. Может, она просто так хотела закончить разговор о своем брате, что пошла на крайние меры? Девушка не могла не заметить, как активно Астарион обозначает свой к ней интерес. Лунный свет лился с небес сплошной стеной, он гнал прочь тени и сомнения, призывал отдаться танцу, моменту близости. Ночь выдалась особенно яркой, и Гуров должен был ждать успех. Успех или смерть… – Как хорошо вы смотритесь вместе, Эсмерай! – крикнула какая-то девица в костюме пятнистой дикой кошки. И слова ее так верны... Астарион улыбнулся, следя за реакцией эльфийки. Девушка тихонько хихикнула, прикрыв рот бледной ладонью. Судья положил руку на ее талию, взял ладонь Эсмерай в свою. Он подстроился под музыку, сделал один шаг, второй, третий. Вклиниться в толпу танцующих гостей не составило труда, но затеряться в ней не получилось. Серебро и золото сплелись в единое целое, солнце и луна, цикл дня. Эсмерай смотрела в глаза Астариону, и что-то странное зародилось в нем. Прямо... В сердце? Томление, посещавшее разум так редко. Молодой судья заставил себя улыбнуться, не зная, что думать. – А из нас действительно вышла отличная пара, господин судья, – шепнула девушка, отвернувшись в сторону своих подружек. – Я идеально подхожу вам, мисс Тиллертон. Какая наглая-наглая ложь… Астарион знал, что уничтожит ее, едва получив в свои жадные руки.