Нити неизвестности

      Се Лянь едва не падает, спотыкаясь о собственные ноги. Подол ханьфу он уже давно оборвал, чтобы не мешался и не путался в ногах. Ему так же пришлось срезать едва ли не половину длины волос, так как Чжи Ван очень удачно запустил ему в голову паутину, из-за чего волосы слиплись.       Принц скрылся от демона в каких-то развалинах, в которых с запозданием едва узнал разрушенный храм.       Он тяжело сглотнул, осматривая темные едвали не черные камни. Проведя рукой по ним, он понял что это... сажа.       Храм сгорел.       Или, если смотреть на все разрушения.       Храм сожгли.       Сердце тревожно ёкнуло невпопад и быстро заколотилось.       Стараясь не шуметь, он двинулся осмотреться.       Пока Чжи Ван старался его убить Се Лянь понял, что тут возле горы когда-то был город. Большой со множеством храмов и явно процветающий. Но теперь он был в руинах и покрыл толстым слоем сажи.       Он походил на Сяньлэ.       Се Лянь находил трупы людей. Точнее уже кости, обугленные, будто... людей жгли заживо.       Се Лянь чувствовал подходящую в горлу истерику и силой подавил её.       Он не знал, никогда не слышал об этом месте. Он не ожидал увидеть в окружении Тунлу руины древнего города.       Нет.       Государства.       Письмена, сохранившиеся только чудом, и то почти стёртые, были незнакомы... но будто и немного знакомы, хотя Се Лянь готов поклясться, что впервые видит их.       Демон-паук, в прочем, не позволял долго осматриваться. Эта тварь с завидной упёртостью гонялась за Се Лянем, отказываясь отпускать. Видимо, он поставил перед собой цель всё же убит бывшего небожителя.       Из-за того, что демон мог поглощать силы других убитых демонов, Чжи Ван, казалось, вообще не уставал, чего нельзя сказать о Се Ляне.       Он был измотан.       Но, как оказалось, кроме полчищ демонов и Чжи Вана, тут была и другая опасность.       Три горы.       Они двигались.       Се Лянь раза... четыре? Или больше?... чуть не оказался раздавлен. Даже паук обходил стороной эти горы, они бы просто его раздавили.       Увидев их движение впервые, Се Лянь был ошарашен. После он немного истерически смеялся от этого, хотя внутри всё рвало и корёжило от дикой усталости и желания просто взять и сдохнуть. Но нельзя. Он повторял это как мантру, как когда-то повторял Дао Дэ Цзин.       Нельзя, нельзя, нельзя, нельзя, нельзя, нельзя, нельзя, нельзя, нельзя, НЕЛЬЗЯ, НЕЛЬЗЯ, НЕЛЬЗЯ, НЕЛЬЗЯ, НЕЛЬЗЯ!!!!       Снова и снова.       Это походило на безумие.       Чжи Ван, видя откровенно ужасное состояние Се Ляня, довольно ухмылялся. И снова нападал. Снова, и снова, и снова, и снова.       Словно загонял дичь.       Пляски со смертью продолжались, по мнению Се Ляня, бесконечно.       Сколько раз ему приходилось скрываться от демона в развалинах?       Сколько раз он слышал хруст костей и чувствовал кровь, текущую из очередной раны?       Сколько раз он сам ломал кости и ранил Чжи Вана?       Се Ляню в какой-то момент почудилось, что кроме них не осталось никого. Что они, при попытках растерзать друг друга, перебили остальных демонов и призраков.       Се Лянь был не далек от этой догадки. Просто оставшиеся демоны и призраки не осмеливались приближаться к их бушующему сражению, рискуя быть убитыми в запале. Поэтому они обходили стороной или вовсе избегали двух самых опасных сущностей на Тунлу.       Очередная передышка, хотя Се Лянь понимал, что это не надолго. Чувство времени давным-давно сбилось, и он не мог сказать, как давно он тут. Как давно началась бойня. Как давно они гоняются друг за другом.       Хрипло закашлявшись от сухости во рту, Се Лянь присел возле мёртвого дерева, привалившись спиной к стволу.       Жое выползла из под ворота, вопросительно изгибаясь, безмолвно спрашивая: "Всё в порядке?"       За это время принц поднаторел в том, чтобы понимать свою спутницу. Не имея возможности говорить, она старалась передать свои мысли языком тела, который Се Ляню пришлось научиться понимать в рекордный срок. Зато теперь ему не составляло труда понять, что хочет сообщить Жое.       – Не совсем в порядке, но не так уж и плохо. Бывало и хуже, – он чуть хмыкнул, улыбнулся самым уголком губ и провёл кончиками пальцев вдоль ленты, смахивая пыль. – Как выберемся, я тебя тщательно отстираю.       Жое, услышав это, радостно завертелась.       Се Лянь прикрыл глаза, собираясь немного передохнуть.

***

      Чжи Ван не случайно позволил Се Ляню ускользнуть. Все демоны послабее разбежались, а те кто сильнее давно сгинули под его лапами или под мечом того недо-бога. Противников банально не было. Поэтому он сознательно позволял бывшему богу отступить на некоторое время.       Он не хотел расслабляться из-за отсутствия противников. Этот небожитель держал его в тонусе, не позволяя ослабить бдительность.       У него есть причина, чтобы стать Непревзойдённым. Когда он был слабым демоном, на него буквально охотились те, кто сильнее. Он хотел больше силы, чтобы больше никто не смел так относиться к нему.       Когда он был ещё человеком, он был уверен, что сильный.       А потом его убил этот ублюдок Ин Тан.       Чжи Ван не пожалел, что стал демоном, но как бы всё сложилось, останься он человеком? Он бы женился, завел детей, продолжил бы дело отца...       Его имя при жизни было Чэнь Шэ.       Его отец был военным чиновником.       Сам Чэнь Шэ хотел пойти на службу, и пошёл.       У него так же была невеста, по договору. Её звали Цзин Си. Тихая, спокойная, красивая, не конфликтная, ну чем не идеальная жена?       Только вот его она не любила.       Цзин Си была влюблена в другого, но Чэнь Шэ ничего с этим не делал, считая, что невеста уже его, и никто не может его обойти, так сказать.       Ну, он не учёл, что мужчина, в которого была влюблена невеста, был готов тоже на многое, чтобы помочь своей возлюбленной.       Сукин сын, Ин Тан убил его. Сговорился со своими дружками и устроил ему засаду, так как знал, что в одиночку ему Чэнь Шэ не одолеть. И Цзин Си была там. Она с презрением смотрела на умирающего жениха и ни капли не раскаивалась. У Чэнь Шэ были подозрения, что она уже и не была чиста, а отдалась Ин Тану.       Чэнь Шэ был богатым, воином с отличными навыками и прекрасной внешностью, что девушки глаз не отводили.       Он был уверен, что женился бы, даже не смотря на то, что обещанная невеста терпеть его не могла, и была влюблена в другого.       Чэнь Шэ просто не мог отдать ту, что принадлежит ему, гордость не позволяла, да и просто хотелось досадить Ин Тану.       Он думал о том, чтобы убить первым того парня и тогда Цзин Си точно не подумала бы уходить от него. Точнее, ей просто некуда было бы идти.       Но...       Что случилось, то случилось.       Ведь, когда Чэнь Шэ обернулся демоном из-за ненависти к этой паре уток мандаринок... он пришёл и убил их. Обоих.       И его догадка о том, что Цзин Си была с Ин Таном, подтвердилась. Она, как оказалось, была беременна, ещё когда сам Чэнь Шэ был жив. Но даже не смотря на это, он не испытывал ни капли жалости к ней.       А в общем, это не так важно сейчас, как то, что ему нужно поймать того падшего бога.       Тот, к удивлению Чжи Вана, не смотря на раны и истощение, как физическое, так и духовное, был весьма резвым.       Се Лянь.       Демон задумчиво покатал это имя в голове... оно будто было знакомым?       Он лениво, но цепко, осмотрел ближайшую местность, стараясь понять, где небожитель затаился.       Чжи Ван дико ухмыльнулся, растягивая тонкие губы в оскале и щёлкая жвалами.       Опасен.       Как загнанный в угол зверь, что будет биться до последней капли крови, будет скалить клыки, стараясь вырвать свою жизнь из лап смерти.       Чжи Ван, не смотря на то, что хотел убить небожителя, испытывал к нему некое уважение.       Как к достойному сопернику, воину, бойцу.       Он тихо фыркнул и направил взор нескольких глаз на вершину горы, белеющую от снега.       Почему-то Чжи Ван был уверен - называйте это предчувствием, - что на вершине они столкнуться снова.       А в самой горе...

Один из них умрёт.

***

      Красный слишком выделялся на белом. Как гроздья рябины на снегу, кровавый след тянулся вперёд, оставляя более чем ясное направление.       Холодный ветер залетал под одежду и колол будто иглами, а конечности потихоньку коченели. Его пальцы судорожно сжаты, и Се Лянь не уверен сможет ли их разжать, он их почти не чувствует.       Он знает, что демон пойдет за ним.       Но разодранный в мясо бок стоил того, чтобы Чжи Ван лишился четырёх лап и кисти руки. Это было сложно, чертовски сложно сделать, но он смог. Лишил противника части конечностей, чтобы ослабить, хотя в ушах принца всё ещё стоял тихий звон от оглушающего визга демона.       Он сумел выиграть время и уйти вперёд, уже не скрываясь, собираясь встретиться с Чжи Ваном лоб в лоб.       И след крови, капающей на снег, был словно парадная дорога к престолу.       Се Лянь снова вздрогнул от порыва ветра. Взгляд янтарных глаз метался по местности, стараясь не упустить ничего, проверяя местность на наличие демонов. Сердце гулко билось о рёбра. Сильно, быстро, гоняя оставшуюся кровь по телу, отдаваясь эхом где-то в висках.       Будто чувствовало, что скоро перестанет биться.       Будто старалось насладиться этими последними мгновениями.       Будто закаляя себя перед неизбежным.       Се Лянь невесело усмехнулся. Он подождёт, пока Чжи Ван не явится. Он должен отдать должное демону, тот весьма искусен как боец, явно получил обучение, очень неплох. Некоторых богов войны Чжи Ван бы стёр в порошок за считанные мгновения.       Мысль о богах войны всколыхнула воспоминания о Фэнь Сине и Му Цине, что некогда были близки к нему.       Се Лянь перевел рассеянный взгляд в небо, затянутое непроглядными тучами.       "Как они там?"       "Как справляются?"       "Думают ли о нём?"       "Хоть иногда?"       "Навряд ли. Зачем им думать о падшем господине, являясь богами?"       Се Лянь тихо рассмеялся над собой, и этот звук, будто осколки стекла, раскатился по снегу.       Мысли его текли неспешно, пока он не услышал тихий хруст снега в отдалении.       Демон выделялся на фоне снега как капля чернил на бумаге, которая сорвалась с кончика кисти и растеклась в стороны, оставляя грязное пятно.       Иронично.       Ведь он сам тоже был таким пятном.       Только в отличии от чернил, это была кровь.       Се Ляню это кажется смешным. Демон в кой-то веки не улыбается с насмешкой, не скалится в кровожадном оскале. Он спокоен. Впрочем как и сам Се Лянь.       И опять же... сломленные, покорёженные, отвергнутые, презираемые, прошедшие Диюй и позволившие ему обосноваться в глубинах души.       Похожие.       Се Лянь старается подавить дрожь под рёбрами.       Разные, но... похожие.       Отражения даже не в кривом, а в разбитом на тысячи осколков зеркале.       Чжи Ван не спешит. Он не торопится. Излишняя поспешность означает окончательную смерть. Хотя он её не страшиться, как и бог напротив тоже. Они видели множество её проявлений, сами испытали её ледяные нежные объятия.       Смерть не требует спешки.       Чжи Ван, нет...       Чэнь Шэ... был рад. Искренне. Но он не скажет, даже не заикнется об этом.       Гордыня и нездоровая гордость подгоняли его словно хлысты, заставляя становиться сильнее, могущественнее, чтобы...       Его мысли прерывались, когда небожитель, качнув вороным клинком, двинулся вперёд.       Не важно.       Это сейчас не важно.       Сильный удар, вопреки тому, что божество было истощено, пришёлся на подставленную блоком паучью лапу, когтистые руки демона тянулись к шее принца.       Удар левой рукой по его рукам откидывает их. Пинок в живот, заставляет отшатнуться, но оставшиеся три лапы цепляют плечи, оставляя порезы.       Божество даже не морщится от секундного жжения от ран.       Божество уже не чувствует боли.       Демон довольно хохочет, сверкая всеми глазами. И бьёт сильнее.       Они на мгновение отпрыгивают друг от друга, чтобы снова схлестнуться в резком рывке. Волна от удара прокатывается по снегу, разметая его в стороны, а звук разносится эхом по пустому склону.       Лязг лезвия меча о метал лап, порождает искры, которые, кажется, попав на кожу прожгут её до костей, а после и сами кости.       Чэнь Шэ метит ударом в глаза, но задевает только щеку, кровь остаётся на кончиках пальцев.       Если бы кто-то наблюдал за эти со стороны, то увидел бы только два смазанных силуэта. Чёрный и алый. Да огненные искры, высекаемые при столкновении.       Но вот только они позабыли, что в горах, особенно если там лежат слои снега... нельзя громко шуметь.       Сначала это была едва заметная дрожь, пробежавшая по земле.       Потом был звук как от взрыва.       Затем... снежная лавина надвигалась с диким рёвом, будто разгневанная тем, что кто-то посмел потревожить здешнюю тишину.       Демон и небожитель не сговариваясь рванули от неё, надеясь, что их не погребёт под тоннами снега.       Но это было тщетно.       Она их догнала.       И в одно мгновение смяла полностью.

***

      Отплевываясь от снега, Се Лянь силился подняться, но разкая боль в теле отправила его обратно в снег. Из-за холода он почти окоченел, но сейчас боль жгучими волнами распространялась по телу, показывая, что он ещё жив.       Раз ему больно – значит он ещё живой.       Сильнее всего болели ребра, ноги и руки, Се Лянь подозревал, что... у него сломаны кости. Хорошо что хоть наружу не торчат.       Голова гудела, будто от удара обо что-то, а может он действительно ударился головой. Жое выползла подальше от него, чуть выше по склону, и шустро начала возвращаться назад. Се Лянь вздохнул с облегчением, что она не порвалась и не потерялась.       Фансинь обнаружился слева от него, удивительно, что он оказался на поверхности, а не был погребён под всей толщей льда и снега.       Заставляя себя двигаться, принц, покачиваясь, подошёл и взял меч в руки, осматривая на повреждения.       Но старый друг был цел и невредим и Се Лянь снова вздохнул с облегчением. Жаль доули потерялась где-то.

***

      Медная Печь закрылась. Теперь сюда было не попасть, как и нельзя было выбраться отсюда.       В этой Печи их двое. Они попали в неё одновременно, один свалившись с края, в то время как другой прыгнул следом. И стоило им приземлиться, как они это почувствовали. Печь сама собой запечаталась, при этом огромный барьер, накрывавший всю территорию Тунлу, упал.       Так что у Се Ляня осталась последняя задача. Не дать Чжи Вану выбраться отсюда. Не дать ему стать ещё одним Безликим Баем.       А потом... А что потом будет Се Лянь не думал. Но оно было и не важно.       В темноте печи, в её жаре, Се Ляню казалось, что его медленно сжигают. Каждый вздох обжигал лёгкие – хотя это было либо от боли, либо от жара, а может, и всё вместе, – но он отказывался сдаваться. Двигаясь из последних сил, он взглянул на Чжи Вана. Тот тоже представлял весьма удручающее зрелище, но... Се Лянь зло скривил губы в тонкой ухмылке.       Да, демон в куда худшем состоянии, чем Се Лянь. Он проигрывает. Это весьма воодушевляет.       Принц дико устал и хотел, чтобы это закончилось. Хотелось уже наконец убить демона и отдохнуть, но тот, упрямый, вновь и вновь выцарапывать свою жизнь из хватки Се Ляня. Это злило.       Вообще, Се Лянь краем сознания отметил, что он что-то часто стал злиться. Особенно когда оказался внутри горы.       Его злость, гнев и ярость будто подпитывались чем-то.       Чжи Ван стоял, шатаясь, того гляди, упадет. Вместо паучьих лап торчали жалкие обрубки, и одной руки нет по локоть. Весь в крови и в грязи.       Он понимал, что это его конец. Этот недо-бог убьёт его.       – Знаешь... я... так и думал, что из нас двоих ты победишь.       Се Лянь чуть не споткнулся от удивления. Всё время, что они сражались, за исключением их второй стычки, ни один из них не произнёс ни единого слова. Он не ожидал, что демон заговорит с ним сейчас.       – И почему же?       Се Лянь не расслаблялся. Если Чжи Ван хочет усыпить его бдительность, то это провальный план.       Демон хрипло посмеялся – откуда ещё есть силы смеяться? – и сплюнул кровь в сторону, выпрямляясь до хруста в спине... а возможно, это хрустнуло и сломанное ребро.       – Почему? Да гуль его знает. Можешь назвать это предчувствием или ещё чем. Раньше если у меня и были шансы, то теперь нет. Я не выйду отсюда, но... – демон замолк, а после... он сделал резкий рывок к Се Ляню, метя когтями целой руки в горло, и громко крикнул, – вот ты точно выползешь от сюда!       Се Лянь успел только отметит следующий момент, когда лезвие Фансиня как нож масло рассекло туловище Чжи Вана от левого бедра до правого плеча.       Демон рухнул ему под ноги, хрипло дыша и захлёбываясь кровью.       Но он улыбался.       У Се Ляня, глядя на эту сумасшедшую ухмылку, возникло дурное предчувствие.       Тогда-то он и почувствовал это.       Во время своего подъёма на гору Се Лянь часто сталкивался с Чжи Ваном и ему было немного не до этого, но сейчас, остановившись, он понял, что демоническая энергия цепляется за него как репей. Она буквально прилипла к нему и... медленно просачивалась в него.       Се Лянь начал чувствовать, что температура вокруг него начала подниматься, а в кожу будто маленькие иглы впивались. И ощущения нарастали. Боль становилась всё сильнее с каждой секундой, и принц, чтобы хоть как-то облегчить это, начал вытягивать энергию из всего, что его окружает. Но это не помогало. Боль терзала тело, заставила сначала пасть на колени, а потом и вовсе рухнуть на землю.        Се Ляню во времена его первого Вознесения не требовалось одалживать духовную силу - ему хватало своей, - но он одалживал её Фэнь Синю и иногда Му Цину, хотя последнему явно всегда было неприятно. И, ради интереса, Се Лянь попросил как-то Фэнь Синя самому ему одолжить силы. Он, конечно, предварительно отдал их, потому что он не собирался отбирать её у своего друга.       И это было... странно. Будто рука (там, где была передача) становится губкой, что впитывает жидкость - тягучую, тёплую, и будто с искорками. И это удивительно подходило его другу.       А сейчас...       Сейчас будто всё его тело стало губкой, которая впитывает колючую, будто с острыми иглами, ледяную воду. И этой воды было слишком много для одной губки. А сами иглы, казалось, разрывали эту губку на части.       Было больно. Слишком больно. И было очень похоже на то, как его пронзали мечом, только теперь меч был не один, и атаковал он не только несколько мест. Эти мечи были всюду и сразу.       Се Лянь был уверен, что он кричал. По крайней мере, какое-то время.       Когда он и Чжи Ван оказались закрытыми в Тунлу, гора отсекла для них внешним источники энергии, оставляя лишь их собственные силы. Выйти мог лишь один и они были бы здесь пока один из них не умрёт. Поэтому Чжи Ван не мог поглотить демоническую энергию из окружения и подписать себя. Но теперь же когда Се Лянь остался единственным выжившим, гора, казалось, стремилась вложить в него всю энергию, что имела.       Боль стала слишком сильной, что в одно мгновение Се Лянь снова ощутил себя в том храме, на алтаре.        "Он раскрыл глаза так широко, как только мог, из них покатились крупные слёзы. А в его душе застыл беззвучный крик.       Спасите!       Спасите, спасите, спасите!       Спасите, спасите, спасите, спасите, спасите-спасите-спасите-спасите-спасите-спасите!!!       Больно, больно, больно, больно, больно, больно… Больно, больно, больно, больно, больно, больно-больно-больно-больно-больно-больно-больно-больно-больно-больно-больно-больно-больно-больно-больно-больно!!!       Почему я не умираю?!Почему я не могу умереть?!       Он хотел бы завыть самым отчаянным плачем, на который только был способен, но из горла не шло ни единого звука, только хрип."        Паника накрыла его с головой, сдавливая горло, он начал задыхаться. Это и одновременно злость подстёгивало организм, заставляя поглощать все доступные ресурсы для восстановления.       Но божественная энергия, запертая под печатью канг, сталкиваясь с демонической, старалась вытолкнуть её обратно. Обе казалось старались занять место в его теле, но им было слишком тесно. Се Лянь понимал, что не сможет вместить из обеих, но дикая боль заставляла тянуть и тянуть, и тянуть больше энергии из горы, будто от этого зависела его жизнь. Хотя, так и было.       "Демонами становятся после смерти, а Тунлу порождает демонов... и сейчас, чтобы родился новый Непревзойдённый, тело должно умереть."         Эта фраза вспомнилась как-то мельком. Будто он слышал это от кого-то.       Значит... он должен умереть.       Се Лянь уже ничего не соображал от боли, что рвала его на части. И не только тело, но и будто саму душу разрывали в клочья.       Если бы Се Ляня спросили, осознавал ли он это и моменты, он честно ответил бы, что нет. Он... его сознание будто отключилось и организм работал сам по себе.       Богов трудно убить, и Се Лянь мог бы пережить буйство сил, но был бы в отвратительном состоянии. Он мог остаться калекой. Поэтому его организм, можно сказать, решил самоуничтожиться, позволив ци разорвать тело.        Взрыв сотряс свод пещеры, а в воздухе витал кровавый туман.       От тела бога и останков демона ничего не осталось.       На мгновение показалось, что это конец, но вдруг демоническая энергия и божественная, что расплескалась по пещере не имеет сосуда, начали закручиваться, уплотняясь в центре. Энергия горы вытягивалась с бешеной скоростью.        Это было не нормально.       Вскоре вытягиваемая энергия достигла того предела, что могла дать гора, но... это не остановилось. Демоническую ци тянули, пересекая предоставляемый горой предел.       Ещё один взрыв сотряс пещеру.       В центре воронки лежало бледное тело.       Се Лянь лежал не шевелясь, его грудь не вздымалась, а сердце не билось.       Он был мёртв.       Новое тело было демоническим, оно утратило все человеческие недостатки, которые присущи божественным телам. И из-за того, что он был богом, его тело было приспособлено к обеим ци.        В тишине раздался громкий треск. Будто что-то сломалось.       Проклятые канги треснули.       Они не сломались, но в них появились трещины. И божественная Ци, которую они сдерживали, потихоньку могла вытекать из них.       Канги не выдержали той мощи, что поглотил Се Лянь. Он едва не опустошил весь резерв горы, если бы она не перекрыла доступ к ци.       Но это были не все изменения.       Самой большой переменой было...       Наличие восьми длинных, серебристо-белых паучьих лап. Они безвольно растянулись в стороны от Се Ляня. А из под волос выглядывали заострённые кончики ушей. ***       Вулкан, что тысячелетия спал, проснулся. Случилось извержение, какое люди давно не видели. И не только люди. Демоны и боги - даже среди них едва ли найдутся те, кто видели, как извергается та самая гора. На самом деле, один. Но даже так, все - и демоны, и боги, - знали, что это значит. Они слышали это на словах, надеясь никогда не увидеть.       Появился новый Непревзойдённый демон. Демон с небывалой мощью, подобный Безликому Баю, который до недавнего времени был единственным удостоенным такого титула, пускай его больше и нет. Небожители давно перестали с содроганием ждать рождения нового Непревзойдённого, так что возле горы, когда опускался барьер, обычно караулило лишь небольшое количество Небесных чиновников из Нижних небес.       И, к великому сожалению Лин Вэнь, среди них не было никого с хотя бы приличным даром излагать увиденное.       - ... Сначала был БУМ! потом БАБАХ! Потом что-то белое драпануло с невероятной скоростью в неизвестную сторону.       - То есть ты упустил его из виду?       - Да как тут не упустить! Всё тряслось, я аж упал да головой приложился. До сих пор болит, между прочим!       - Ты же стоял с определённо стороны горы, как можно было не понять, в какую сторону, тупая твоя голова!       - А сам-то! Ты-то хоть что-то увидел? Нет! Никто не видел! Лишь я заметил!       - И толку-то с этого? Ничего полезного сказать не можешь, лучше б молчал уже.       - Заткнись!...       Лин Вэнь тихо ушла, поняв, что ничего толкового не получиться услышать ни от кого из тех, кто там был. Она тяжело вздохнула, уже предполагая, что мог попросить Император. Пускай она недавно стала частью Верхних Небес, она уже несколько раз выполняла поручения Императора. И догадаться, о чём может попросить Владыка её при отсутствии какой-либо информации, не сложно.       Она уже убедилась в некомпетентности некоторых богов, которые не просто пропустили сильную сущность на гору Тунлу, но и упустили нового демона.       Лин Вэнь уже видела количество проблем и, соответственно, работы, что принесет их оплошность.       Она устало рухнула за свой стол и начала писать отчёт, точнее, пытаться облечь всю ту тарабарщину, что выдали караульные, в более-менее приемлемую форму.       Снова застонав от начавшей прокалывать головы, она облокотилась лбом о своё запястье.       На некоторое время повисла тишина, нарушаемая лишь шорохом ворса кисти по полотну свитка. Но тут разлился звук шагов за дверью. Такая чеканная походка, явно не принадлежащая богам литературы.       И кого из богов войны к ней занесло лихим ветром?       Двери распахнулись и Лин Вэнь подавили в себе желание скривиться, когда они ударились о стены. И подавила это желание снова, увидев вошедшего.       Пэй Мин со своей фирменной улыбкой, которая западает в душу многим дамам, лёгкой поступью прошествовал к столу, за которым сидела Лин Вэнь.       – Наньгун-Цзэ, выглядишь как всегда превосходно, как я посмотрю, так и радует глаз.       Этот самый глаз у Лин Вэнь дернулся.       – Где отчёт, Генерал Мингуан?       Пэй Мин тут же сдулся.       – Ха-ха, я занесу его позже, я просто забыл его во дворце. Ты же сама знаешь, дела, дела, за всем и не уследить.       Лин Вэнь только глаза закатила и уткнулась в свиток, буркнув:       – Знаю я твои дела.       Пэй Мин посмотрел на уже ставшими привычными синяки под глазами и чуть встрёпанные волосы.       Пэй Мин немного озабочено спросил:       – Лин Вэнь, когда в отпуск?       Богиня Литературы подняла на него тяжёлый взгляд и в её голове лихорадочно пронеслись слова, которые она не станет высказывать вслух.       "– Моя работа закончится, когда я СДОХНУ. И даже когда я сдохну, я превращусь в демона сонного паралича и буду ночью ходить за отчётами. И из-за угла так: почему махать мечом и по девушкам ходить мы научились, а написать одно слово состоящее из трёх букв МЫ НЕ МОЖЕМ? Умеешь думать? ПОДУМАЙ! И так далее... тому подобное."       Посверлив Мингуана взглядом, она промолчала и решила игнорировать источник своего раздражения.       " - Лин Вэнь."       Впрочем, просто игнорировать не придётся. Она выпрямилась, услышав голос Владыки по духовной связи, и приложила пальцы к виску. Пэй Мин же продолжал стоять перед ней, мозоля глаза, так что она их закрыла, чтобы не видеть его.       "- Владыка."       "- Удалось что-нибудь узнать о происшествии на Тунлу?"       Происшествие. Вот как это называет Владыка. Словно в этом нет ничего особенного. Демон навёл смуту. Ещё один Небожитель недавно вознёсся. Родился новый Непревзойдённый.       "- Нет. Служители Нижних Небес, что были там, не смогли ни разглядеть того, кто сбежал с горы, ни то, в какую сторону."       "- Тогда выясни всё, что можешь, о тех, кто мог им стать. Полагаюсь на тебя, Лин Вэнь."       "- Будет сделано, Владыка."       Она отняла пальцы от виска и с тяжёлым вздохом облокотила голову на руку.       - Наньгун-Цзе?       Она открыла глаза и увидела всё ещё стоящего перед ней Генерала Мингуана. Только его со своим флиртом ещё ей не хватало.       - Отчёт. Живо.       - Милая Наньгун-Цзэ... - на этой фразе у Лин Вэнь дёрнулась бровь. - Давай я помогу тебе с тем, что заставляет твоё прекрасное личико хмуриться, а ты мне простишь этот отчёт?       Откровенно говоря, она не хотела соглашаться на это. Работать с ним ей хотелось в последнюю очередь. Но она сомневалась, что кто-то согласиться помочь ей.       Так что она согласилась, и, передав краткие указания Мингуану и отправив подальше от себя, она снова вздохнула.       Что-то ей подсказывало, что это не последняя проблема, которую принесёт этот новый Непревзойдённый не только ей, но и Небесам.