Лёгкое поведение

А на утро выпал снег, после долгого огня. Этот снег убил меня, погасил короткий век. ©ДДТ "Мёртвый город Рождество" *** Над унылыми пейзажами Липецка плыли угрюмые облака, была осень, когда в Центральном роддоме города в лунную холодную ночь у супругов Корчемных родился мальчик, которого назвали красивым редким именем Марат. Ребёнок родился здоровым, большеголовым, он пускал счастливые пузыри и дрыгал пухлыми ножками. Когда младенца поднесли матери, та посмотрела на своего ребёнка и скривилась: - Фу! Урод какой. И отпихнула сына от себя. Туго запеленав малыша его передали уставшей акушерка, а мать к нему так и не подошла… «Урод» - это будет самое невинное определение от матери, которое Марату предстоит ещё услышать… Его родители сочетали в себе два противоположных качества: они очень любили деньги и очень не любили их тратить (что и вышло им боком: экономия на презервативах закончилась рождением сына). До года Марат спал не в кроватке, а в ящике комода, экономя пелёнки, ребёнку меняли их только раз в три дня, в год мальчика вовсю кормили пельменями и макаронами. Отец Марата начинающий торговец оружием, начинал как спекулянт патронами. Скупой, циничный педант, тугодум и трус. Много видевший, но мало знающий. Мать – мало видевшая, но много чувствующая, считающая каждую копейку и ищущая любую возможность снова заработать. Её угнетал серый Липецк, муж, который трясся над своими патронами, сын, орущий по ночам. Хотелось блеска большого города, множество любовников с тугими кошельками и чтобы этот кряхтящий комок заткнулся навсегда. Марат рос быстро и уже в девять месяцев, не утруждая себя ползанием, сразу встал и пошёл. В три года он уже матерился как сапожник, коверкая матюки на детский манер, в пять лет он впервые попробовал вино, в семь лет вкусил табачный дым. Когда ему было четырнадцать начался конфликт между Россией и Чеченской Республикой Ичкерия за независимость последней. И здесь глава семейства развернулся на полную, через продажных российских военнослужащих организовал подпольную продажу оружия «орлам Дудаева». Но этого показалось ему мало и он наладил продажу оружия одновременно и российским войсками. Стреляя друг в друга из автоматов Калашникова, сражающиеся в Грозном за каждый клочок, не догадывались что стреляют друг в друга из оружия с одинаковым инвентарным номером. Просто одна колонна оружия всегда двигалась двумя разными дорогами… Благосостояние семьи стало увеличиваться, поддавшись на непрекращающееся зудение жены о переезде, глава семьи всё же решил и перевёз жену и сына в Петербург, где Корчемные поселились в доме на Морской набережной, омываемой прохладными водами Финского залива. Марат подрастал словно сотканный из двух нитей – белой и чёрной. Долговязый мальчик с белыми волосами вечно торчащими в разные стороны как иглы ощетинившегося ежа, он писал стихи о мечтах, снах и романтичных образах. Выводил несмело на бумаге красивые детские вирши написанные взрослым языком:

Если б мне такие крылья,

Чтоб несли меня по свету

Ни секунды не колеблясь

Я бы вырвал их и бросил ветру

А затем отложив ручку он шёл на улицу гулять, где с не меньшим удовольствием душил и вешал на берёзе кошек и собак. Его забавляли мучения бедных животных. - Интересно скоро ли подохнет, - посмеивался ребёнок. Сентиментальность и романтичность соседствовали в нём с безграничной жестокостью, за которой скрывалось огромное одиночество. От отца никакой поддержки, от матери никакой любви. Да и сам Марат не выказывал особой привязанности к своим родителям, презрительно называл их «мамашкой» и «папашкой»; в десять лет он впервые сбежал из дома. Нелюбимый ребёнок он искал любви и нашёл её. Грязные шайтаны Питера приняли подростка с распростёртыми объятиями. Марат рано осознал что он обладает способностью нравиться, несмотря на не совершенную внешность, и что ему могут нравиться, но влечение он испытывал исключительно к парням. Девушек он вообще не воспринимал и кажется, даже не считал их за людей. Ему хватало примера «мамашки», которая постоянно устраивала скандалы из-за денег. Он считал что все женщины такие. А тем временем Чеченская война продолжалась, требовала всё больше людских подношений и оружия. «Папашка», окончательно запутавшись в отношениях с федералами и чеченцами, экономя на всём чём только можно, нарушая сроки поставки оружия в зону боевого соприкосновения, настроил против себя обе воюющие стороны. Он оказался в роли мыши, зажатой между мышеловкой и когтями кота, где любой неосторожный шаг приведёт к печальному финалу. Тогда глава семейства впервые проявил смелость и решительность. Вместе с караваном новых РПГ он поехал сам в Грозный и взял с собой сына. Марату только-только исполнилось шестнадцать и в то время как юношеская внешность только формируется, он уже выглядел как взрослый мужчина с растительностью на лице и теле и почти доломавшимся голосом. Из окна ржавой «буханки» он увидел надпись на обломке стены при въезде в столицу Ичкерии: «Добро пожаловать в ад» Отца и сына Корчемных встречал сам полевой командир и командующий войсками Республики Ичкерия Хункар-Паша Исрапилов – тощий, бородатый, в зелёном милитари костюме, глаза прищурены, смотрят внимательно и зло. - Здравствуй, дорогой, - первым поздоровался чеченец. – Кто это с тобой? «Папашка» лихо стянул с себя кепи, Марат заметил что отца колотит. - Сын это мой… Марат… Сын… Вот… Юноша поймал на себе изучающий взгляд командира. Исрапилов рентгенил Марата, прожигая в нём множество невидимых дыр. Разговор отца и чеченца он не слушал, разглядывал РПГ, которые с превеликим удовольствием расхватали бородатые солдаты Исрапилова. «Воины Ичкерии» заняли четыре этажа городской больницы и из разбитых окон на Марата смотрели длинные носы винтовок «белых колготок». - Прими мой подарок, Хункар, - лепетал над его ухом отец, - пусть он радует воинов твоих. Делай с ним всё что захочешь. И неожиданно толкнул своего сына с силой в спину. Марат упал у ног чеченского командира и потерял сознание. Очнулся он уже окружённый неизвестными людьми. «Подарку» радовались все: и наёмники из Африки и снайперы из УНА-УНСО и арабы и литовцы. Все. И делали с ним всё что хотели и издевались над парнем как хотели. Марат сквозь пелену боли слышал только громкий смех и разноголосие на многих языках. Симпатичный беловолосый мальчик стал хорошим развлечением между тяжёлыми боями для разношёрстной армии ЧРИ. Отец Марата ехал домой и не скрывал счастливую улыбку. Отдав сына на растерзание исрапиловским воинам он отвёл их гнев от себя, он спас свою шкуру. Он всегда думал только о себе… …Наиздевавшись вдоволь им пришла в голову идея: отрезать эту белокурую голову и отправить «посылку» с помощью гранатомёта на позиции русских – пусть тоже оценят «подарок». Под громкий смех Марата схватили за волосы и проволокли по грязному деревянному полу. - Готовься, сын свиньи, сейчас резать тебя будем, башку твою резать будем. Харкающий кровью, с вывернутой рукой, повисшей будто плеть, Марат не сдавался, брыкался, наотмашь махал второй целой рукой, дрыгал ногами, но это только больше веселило мучителей. Исрапилов вместе со своим штабом смотрел за издевательствами со стороны, не участвуя в них, ощущал лишь мерзость, но понимал что иначе никак – иначе наёмники откажутся воевать. Несчастному парню надели на голову скрученную наспех железную клетку. Марат увидел в руке одного из мучителей кривой нож. «Вот так и сдохну» подумал он. Со свистом и грохотом на позицию чеченцев прилетел снаряд и нескольких человек, стоящих близко к окну тут же разорвало в клочья. Следом последовал второй залп. Марат увидел что наёмник с ножом так и стоит напротив него, но у него теперь не хватает одной детали…головы. И вот где по-настоящему начался ад. Солдаты Исрапилова оказались зажаты в лабиринтах больницы – ни вперёд ни назад. Российские «коробочки» стреляли прицельно по верхним этажам. Ловкий манёвр. Тех кто были наверху разнесло на куски осколками, те кто кучковались на нижних этажах оказались под завалами с верхних этажей. Началась паника. Чеченцы и наёмники похватали автоматы и гранатомёты и разбежались по зданию как тараканы, забыв про свою «игрушку». Грохот, свист, крики на чеченском, английском, украинском, арабском и даже русском языках, стоны, вскрики и нестерпимый жар. Всё вокруг закрутилось в страшном огненном вихре. Взрывной волной от третьего удара по окну Марата швырнуло в пролом стены, он пролетел два этажа, упал на груду камней, сверху на него рухнул потолок и сразу же - тяжёлая темнота. Неся тяжёлые потери чеченцы не впустили русских на свои позиции и заставили их отступить. Про пленника все забыли, и когда бой затих его нашли в обломках, решили что он мёртв и просто выкинули на улицу. Его обнаружил старик-чеченец который шёл за водой и вёл за собой ослика с тележкой. Он увидел среди тел военных тело молодого парня в джинсах. Подойдя ближе, старик склонился к парню, поднёс к его рту ладонь. Парень едва дышал. Он был жив. С неимоверными усилиями дедушка взвалил его на тележку и поспешил обратно, пока вновь не начался бой. Марат снова очнулся в подвале, на него смотрели двое: старик и старуха. Они не успели эвакуироваться когда началось масштабное наступление российских войск на Грозный и жили в подвале, выходя только за водой, каждый раз с риском для жизни. Старики суетились вокруг парня и всё время переговаривались на своём языке. Марат чувствовал сильную боль в вывернутой руке, у него болела спина, было тяжело дышать и горела огнём правая нога. Он попытался заговорить со своими спасителями по-русски, объяснить им что ему надо в Питер но пожилые люди лишь непонимающе пожимали плечами. Тогда он левой, целой рукой кое-как нарисовал куском угля на стене подвала памятник Петру. Медный всадник напоминал сам себя лишь отдалённо, но пожилые чеченцы, к большой удаче Марата, получили советское образование и они его поняли. Старики дали юноше хлеба, воды, обтёрли его руку и уложили его спать, укрыв каким-то тряпьём. Марату не спалось от боли и дробящей душу злости. Казалось что попади сейчас «папашка» ему под руку – разорвал бы его единственной целой рукой и «мамашку» заодно. Ночью подвал ходил ходуном от рвущихся снарядов – российские войска снова пошли на штурм больницы… Утром старик-чеченец вывел Марата из подвала и жестом велел ему залезать в телегу. Сверху на Марата он положил грязные тряпки, на них накидал пустые бадьи для воды, а сверху нагромоздил два трупа с шевронами Вооружённых Сил России. Марат оказался придавлен весом двух человек, он вдыхал трупный запах и терпел кровь, проникающую сквозь ткань и капающую ему на лицо. Российские войска с первых дней конфликта составили договор с местными жителями: за каждый вывезенный труп российского солдата с места особо сильных боёв людям давали сухпаёк и немного воды. Старик быстро вёл ослика к месту, где плотно и непоколебимо засели русские – на площадь Минутка. Марат чувствовал как трясётся на разбомблённой дороге тележка и ждал что она вот-вот развалится… Тела, привезённые пожилым мужчиной, приняли и отнесли в здание вокзала. Чеченец быстро откинул тряпки и показал Марату на стоящий укрытый брезентом «бусик» с эмблемой Красного Креста на окнах. - Ходи, ходи! - скомандовал он. Марат быстро спрыгнул с тележки. Сломанная рука горела и ныла, но он стискивая зубы, сумел забраться в грузовик. Увидел что он поедет не один, оценил компанию и хмыкнул: - Такси, блять! Это был грузовик полный «двухсотых». Чеченец что-то быстро проговорил ему вслед, взволнованно и горячо. - Спасибо, дед, ты крут, - поблагодарил его Марат. Они оба не поняли друг друга. Когда УАЗик поехал, старик долго смотрел ему вслед, сжимая в руке помятую грязную тюбетейку… Труповозка ехала медленно, мерно качаясь со стороны в сторону. Марат сел в угол, прижал к себе свою покалеченную руку и вскоре его начало клонить в сон, организм исчерпав все силы, сдался. Он лёг на одного мертвеца, укрылся вторым и заснул. О том что они пересёкли границу Чеченской Республики Ичкерия и оказались на территории Российской Федерации Марат понял когда грузовик начал прыгать на ухабах и ямах, словно мяч-попрыгунчик. Несчастные «двухсотые» у которых смерть была ужасна и после смерти не обрели покоя, летая по всему грузовику. Марат едва успел пригнуться чтобы избежать столкновения лицом к лицу с несчастным в бушлате и одной портянке, у которого был вспорот живот. На стоянке в Будённовске, во время выгрузки тел для последующей их упаковки в цинк, Марат понял что хватит ему такой попутки со своеобразной компанией и надо искать другой транспорт до Петербурга. Он мешком вывалился из кузова и рванул в лесок, оттуда он выбежал на федеральную трассу. Совершив один мощный прыжок он упал на капот ближайшей проезжающей машины. Водила вовремя успел дать по тормозам. - Ты охерел, чувак? – Марат лежал на асфальте и видел над собой побелевшее лицо мужчины. – Блять, ты откуда? - Питер, - хрипел парень, - в Пи-т-тер отвези. - В Питер? Давай я тебя лучше до Краснодара довезу? - Ладно. Сидя рядом с водителем Марат дрожал от холода и боли в руке. - Ты откуда? – боязливо косился на него мужчина. - Из Чечни. - Как ты добрался то? - На такси со жмуриками. - Не понял. - В брезенте с «двухсотыми». С Краснодара началось бесконечно долгое и тяжёлое путешествие Марата до Петербурга. Терпя боль и голод, которые с каждой минутой отнимали его силы, странным автостопом, со случайными попутчиками, оплачивая проезд минетом, он возвращался домой с одной целью – отомстить. Он снова и снова представлял как свернёт шею отцу, а затем будет бить ножом его тело пока не устанет, потом разрубит его топором на много маленьких частей и закопает их в яме, полной дерьма. Только эти яркие картины, нарисованные изувеченным воображением поддерживали в нём жизнь… …Открыв дверь супруги Корчемные остолбенели. Перед ним стояло обросшее бородищей звероподобное существо с колтунами грязно-серых волос, с безжизненной рукой, обмотанной тряпками, весь в ранах и язвах, в которых копошились черви. Их сын. - Дин-дон…мрази! Увидев шок родителей Марат сразу передумал мстить. Предки в этот момент выглядели так убого с глазами на выкате, полными страха и ужаса, они жалкими крысятами забились в угол и дрожали перед своим сыном, пережившим свой собственный ад в аду. Он ощутил брезгливость и омерзение. Они даже той участи, которую он себе нафантазировал, совершенно недостойны. Он ограничился лишь тем что вдоволь насладился их ужасом. Подлечившись и восстановив силы Марат с удвоенной силой погрузился в мрак кутежа и порока, заглушая наркотой и любовниками грусть, тоску, одиночество, злость, нелепо пытаясь дыры в душе засыпать порошком. Только курение Марат не переносил. Его мучители, измываясь над ним, постоянно курили и использовали его как пепельницу, и с тех пор курение вызывало у парня острое отвращение. Дни и ночи напролёт он пил водку бутылками, занимался сексом с разными парнями (только в активной роли; он больше никому не позволит себя унизить!) и употреблял столько всевозможных наркотиков сколько мог в себя впихнуть. И не стало с тех пор его родителям покоя. Из дома разом исчезли все острые, колющие и режущие предметы, «папашка» постоянно держал под подушкой заряженный пистолет и оба каждую ночь молились чтобы для них взошло солнце следующего дня, чтобы любящий сынок не придушил их ночью подушкой. В декабре, ровно через четыре месяца после возвращения Марата из ада, чеченские сепаратисты начали наступление на Гудермес, они требовали всё больше и больше оружия, загоняя Корчемного-старшего всё дальше и дальше в угол, в его адрес пошли угрозы, в это же время его поставили «на карандаш» и в МВД, серьёзно заинтересовавшись его левой «толкотнёй». Кольцо сжималось и неизвестно было с какой стороны последует нокаут. В начале января супруги Корчемные решили вернуться (читай – сбежать) в Липецк. Одни, без сына. Рано утром они спешно затолкав чемоданы в багажник погрузились в машину. И успели проехать всего пятьдесят метров, прежде чем прозвучал взрыв… Марат зависал в очередном шалмане, через три квартала от дома, среди героина и продажных мальчиков. Вдруг в комнату вбежал его дружок-наркоман: - Марька, там тачку с твоими «шнурками» разнесло в мясо! Марат, как и положено примерному сыну, тут же бросил все дела: отложил «марки», отпихнул от себя смазливого приблудыша и сразу поехал на место взрыва. Старый родительский «Фиат» разнесло в клочья вместе со всеми кто там сидел. Нырнув под заградительную ленту парень сделал шаг и ощутил под ногой что-то мягкое. Он опустил глаза и увидел руку. Руку матери с маникюром и дешевыми кольцами. Отдав руку милиции он поехал обратно в притон – к ЛСД и продажным мальчикам… Спустя три дня Марат принял на себя все дела своего беспутного папаши. Интуитивно он понял где просчитался родитель: он торговал оружием на две стороны открыто, не скрывая это, за что и поплатился. Раз уж решил поддерживать обоих дерущихся, значит надо делать это скрытно, а значит нужны помощники, нужны шпионы, посредники и наёмники. Нужны инвесторы. Нужна хорошая «крыша». За три месяца Марат сумел создать целую сеть своих шпионов, его наёмники рыскали по всему свету, оценивая ситуацию в той или иной стране, анализируя куда нужно поставлять оружие, в каком количестве и за какую цену. Здесь Марат снова проявил свой дуализм, показал как в нём борется светлое с тёмным: все его приспешники были людьми с поломанными судьбами, с растоптанной жизнью. Наркоманы, алкоголики, ветераны Чечни, он всем им помогал, давал денег, обеспечивал жизнь которую можно было назвать «жизнью», но взамен требовал только одного- верности.За предательство он карал без всякой жалости. Детские шалости закончились – на деревьях теперь висели не животные, а люди, нарушившие клятву верности будущему королю стволов. Ранней весной Марат привёз партию автоматов Калашникова в Гехи-Чу, находящееся под полным контролем российских вооружённых сил. Там он узнал о том что Исрапилов, отступая из Грозного, подорвался на мине. Эту новость Корчемный воспринял равнодушно – этот пёс Дудаева ему ничего плохого не делал. В колонне пленных, захваченных близ Алхан-Калы, готовых к отправке в Москву, он вдруг заметил знакомое лицо славянской национальности. Почти год назад это лицо с особым удовольствием бил куском арматуры ему по рёбрам, тогда в Грозном, в прошлой его жизни. Парень решительно подошёл к одному из охранников пленных, молодому лейтенанту. - Друг, слушай, отдай мне по-братски вон того задротыша. Лейтенантишка вытаращил глаза: - Вы что, с ума сошли? Они отправляются в Москву. Марат лишь цокнул языком и ласково погладил парня по плечу. - Друг, ну не убудет с дяди Паши если он не досчитается одного «сепара». Отдай. В карман солдатика опустились три купюры. Алчность победила долг. Помощники Марата втихаря вытащили изувера, представляющего теперь жалкое зрелище, из колонны и впихнули в авто. В чистом поле его выволокли и поставили на колени. Марату принесли гнутый кусок арматуры. Мужчина в ужасе наблюдал как продолговатый кусок железа мощной рукой вздымается в чеченское безоблачное небо, а затем его мир вспыхнул страшной болью. После трёх ударов Марат опустил арматуру и злорадствуя спросил: - Ну? Как ощущения? Бывший сепаратист и чеченский наёмник лежал согнувшись, стонал и хныкал. - Кто вы? Что вам надо? Марат наклонился к мужчине, резким движением сорвал резинку с головы, обнажил свои белоснежные локоны. - Узнаёшь? Судя по натурально животному ужасу в глазах мучителя, ставшего жертвой, Марат понял – узнал. - Ты же…т-ты умер!? - Невозможно умереть тому кто и так мёртв. Арматура вновь взлетела ввысь… Удары прекратились лишь когда прекратились стоны и хрипы. В небе парили ласточки. Было тихо и спокойно. Где-то вдалеке испуганно притих сонный Липецк… Марат давно вынашивал идею создать автомат, который превзойдет автомат Калашникова по всем статьям. Бесконечные часы общения с конструкторами, ночи без сна за чертёжным столом, сутки напролёт на стрельбищах Ленинградской области дали свои плоды. Спустя два года, после того как Марат впряг свою белоснежную голову в ярмо торговли оружием, уже будучи владельцем развивающегося концерна «Орчем», выкупившего целых три процента акций «Калашникова», ему торжественно преподнесли первый автомат МК6-8/26. Ни одна мать никогда так бережно не брала на руки своё дитя, как взял Марат своё детище. Более лёгкий чем АК, более мобильный чем АК, с более вместительным магазином чем у АК, более красивый, более лучший… Он трогал пальцами каждый сантиметр, чувствовал холод оружия и впервые, кажется, оказался на вершине счастья. Переключив автомат на «огонь», он прицелился и нажал на курок. Пуля угодила в лоб одному из своих конструкторов. Накануне Марат узнал что этот человек втайне перепродавал свои схемы для «Орчема» американским спецслужбам. И получил он то что заслужил: то что он создавал то его и убило. Маленький мальчик Марат, неужели это ты? * Особняк спал. Прислуга домыла полы и тоже ушла спать, и только охранники медленно расхаживали по дому, позёвывая в кулак. Хозяин особняка не спал. Он разглядывал валютного проститута, который был старше его и который спал рядом. У Марата не выходила из головы история, рассказанная одним из его бодигардов, как умело Эдмунд заманил Шевчука в ловушку и просто отдал его Елене на растерзание. Вот просто взял и посулил старому содомиту привлекательную жопку, а тот и повёлся! Гениально и невероятно! И потом просто пришёл и вернул Марату его собственность, нагло украденную его предыдущей слабостью. Марат смотрел на спящего мужчину и чувствовал что у него, кажется, появилась новая слабость. Эд ничего у него не попросил в благодарность за возвращённые «ключи» и, кажется, всем своим видом показывал что делал это не для него, а больше для Елены. Марат не верил в любовь. С тех пор как отец его, не дрогнув, обменял его на спокойствие для собственной шкуры, он разучился любить в полном смысле этого слова. У многих людей в жизни случалось моменты когда их душа становилась прозрачной от простого человеческого счастья – я дышу, я живу, я есть! В Марате же всегда была беспросветная тьма и ни один любовник, ни один блядун, охочий до его денег, не смог эту тьму разрезать. И вот кажется плотная непробиваемая темнота покрывается трещинами, куда стремится забытый свет человеческого счастья. Любовь. Он медленно встал с кровати, облачился в халат. Сел к столу, отодвинул в сторону наработки гильз, расчёты стоимости и планы маршрутов. Взял чистый лист и на одном дыхании вывел на нём:

Разоришь ты мои сны,

Пальцы переплетены.

Будто чем-то опоён

Будто тело не моё

До Содома далеко

Сердцу в клетке нелегко

Жалят демоны его

Не оставят ничего.

Он не писал стихи с тех пор как был ребёнком. Снова перечитал написанный текст, спрятал его под ноутбук и довольный собой вернулся в постель. Обнял свою спящую шлюху мужского пола. Стало на душе легко и спокойно. Марат уснул. Доброй ночи, вам, господин оружейный барон!! * И вот теперь становится понятно что встреча Марата и Эдмунда была предопределена судьбой. Они оба полны тьмы и своего внутреннего света они лишились по прихоти злых людей, выдавивших из них этот свет весь до последней капли, и теперь они нуждались друг в друге, потому что тьма столкнувшись с тьмой всегда свет рожает. Шклярский был прав: они оба похожи. Он уже начал это понимать. Марат это пока ещё не понял. Но это пока…