Твари цвета ультрамарин

I

— Эмоции будут тебе мешать. Профессор Ронд, смотря на протеже, качает головой и поджимает тонкую полоску губ. Рацио учится ещё только в старших классах школы, но его способности определённо стоят внимания Высшей академии истины уже сейчас, о чём профессор и говорит своему ученику. Рацио, кажется, мало заинтересован в быстром продвижении по научной лестнице, но невооружённым взглядом видно, насколько тому скучно среди других школьников. Ему нужны материи иного уровня. Это было заметно ещё с младших классов. Рацио далеко пойдёт — решить нерешаемое уравнение ровно в одно действие, этого даже сам профессор Ронд не смог, что уж говорить обо всём остальном учительском составе. — Я не намерен работать в Корпорации, профессор. Категоричная матера ответов, раздражительность. Веритас Рацио юн, но крайне остр на язык, и многие школьные преподаватели прочувствовали это на уроках и лекциях. Что касается самого профессора Ронда… он знает, что за характером и манерой поведения скрывается незаурядный ум, который пустить в нужное русло мешают всё те же самые эмоции, растрачивающие ресурсы организма почём зря. Решить проблему просто: достаточно принимать «Прозиум», и всё лишнее отсеется само собой. Сотрудники Корпорации Межзвёздного Мира поголовно принимают лекарство, и эффект крайне положительно сказывается на успехах как отдельно взятых людей, так и системы в целом. Если убрать эмоции Рацио, он перестанет концентрироваться на бесполезности окружающих и попытках найти «панацею от глупости», и вместо этого начнёт концентрироваться на по-настоящему важных вещах, таких как самосовершенствование и самая главная цель в жизни. — Не обязательно работать в КММ, — говорит профессор, складывая в замок сухонькие пальцы с увеличенными суставами. — Но ты можешь начать с Высшей академии истины и Гильдии Эрудитов в частности. Ты ведь по прежнему хочешь, чтобы Нус окинула тебя своим взором? Задевает за живое. Рацио отлично понимает, что профессор Ронд мягко, но настойчиво давит в больные места, вскрывает застарелые гнойники и сковыривает корочки. Это настолько очевидно, насколько только возможно, но если Гильдия Эрудитов сможет дать для достижения цели больше, чем самобытные исследования… По крайней мере, возможно, действительно стоило бы попробовать в будущем. — Что из себя представляет «Прозиум»? — спрашивает Рацио вместо прямого ответа на вопрос. Профессор Ронд садится поудобнее за преподавательским столом. Ученики давно разошлись, стоило истечь отведённому для последнего на день урока времени, но Рацио часто задерживался, чтобы посетить библиотеку или переговорить с преподавателями. Этот день не стал исключением. Солнечные блики из окна подёрнуты взвесью пыли в воздухе, медленно оседающей на поверхность парт. В аудитории пахнет бумагой и чернилами, а тишина стоит такая, что не нужно разговаривать громко чтобы услышать друг друга, достаточно было бы и шёпота. — «Прозиум» — это лекарство, — отвечает профессор после минуты раздумий. — Формула изобретена учёными Гильдии Эрудитов совместно с сотрудниками технологического департамента Корпорации и полностью одобрена Основателями. Разумеется все клинические испытания были проведены, прежде чем препарат пустили в оборот. Эффективность доказана годами исследований. — Что входит в активные компоненты? — интересуется Рацио. По нему видно, что он действительно задумывается о перспективе некоторого времени работы в Гильдии, однако, на вопрос профессор Ронд едва качает головой: — Полная формула запатентована и скрыта из общественного доступа. Меры безопасности, ожидаемые вообще-то от Корпорации, ведь никто, и особенно Основатели, не хочет чтобы предполагаемый последователь Пути Сохранения каким бы то ни было образом эмоционально пострадал от подделок. Моего примера вам недостаточно? Что же, с этим Рацио трудно не согласиться: профессор Ронд длительное время принимает «Прозиум», и никаких видимых изменений, по крайней мере на взгляд со стороны ученика, не возникло. Рацио обещает подумать над предложением. Профессор Ронд говорит, что уже написал прошение в приёмную комиссию Высшей академии истины о возможности рассмотреть принятие нового студента.

***

Когда технологичный стилус, имеющий форму мела, пролетает мимо головы зазевавшегося студента, того аж подкидывает на скамье от неожиданности. Стилус пролетает мимо человеческой головы, задевая самые кончики взъерошенных волос, и с громким стуком бьётся об заднюю стену. В аудитории мгновенно возникает тишина, которую, кажется, можно потрогать рукой: студенты переглядываются между собой, но не решаются спросить, что только что произошло. Доктор, ведущий курс, известен своей строгостью, но такого ещё себе не позволял. — Если мои лекции вас не интересуют, вы вправе покинуть аудиторию, — холодно предлагает Рацио, прежде чем продолжить излагать материал. — Но должны иметь в виду, что больше вы на мои лекции никогда не вернётесь. К слову, прямо сейчас вы наблюдали взаимодействие кинетической энергии и упругой деформации, при которой предмет после столкновения с поверхностью отскакивает обратно. Теперь студенты не отвлекаются на разговоры между собой и внимательно слушают не только на передних скамьях, но и на самых дальних. Хорошо. Стилус меж тем возвращается в пальцы, и Рацио отворачивается к интерактивной доске, чтобы изобразить изменения в ранее начерченном графике. Он не думает о том, что на том самом месте, где сейчас сидит провинившийся студент, текла кровь одной из Десяти каменных сердец. Сразу по возвращении с космической станции «Герта» Рацио направился в кабинет Яполи, руководителя департамента технологий и главы Гильдии Эрудитов. Яполи, выслушав доклад, поинтересовался, как прошла командировка с точки зрения не официального рапорта, а с точки зрения чисто субъективной. Рацио, отметив, что любая точка зрения будет субъективной, высказался о непосредственной полезности проекта Виртуальной Вселенной для некоторых школ Гильдии. Яполи, казалось, хотел ещё что-то уточнить, но в итоге махнул рукой и отпустил своего сотрудника. По-хорошему Рацио сразу по возвращению на Пир-Пойнт стоило подать должностную записку с прошением ежемесячной выдачи «Прозиума», но время до лекции уже поджимало, а он чертовски не любил менять планы и расписание дел без крайней на то необходимости. Хаос в планировании — хаос в голове. В моменте он понимает, что это решение было продиктовано пробуждающимися эмоциями, однако до окончания лекции остаётся дожить пятнадцать минут, и можно будет вернуть всё на круги своя. Он отвык, и ему не нравятся проявления чувств. Нужно загнать их туда, откуда они вылезли. В целом странно, что накопительный эффект «Прозиума» закончился раньше расчётного срока. Когда лекция заканчивается, и студенты, получив недельные задания, расходятся, Рацио остаётся за преподавательским столом. Разложить книги по местам, стереть всё, что было написано на доске за полтора системных часа. И, наконец, сесть написать должностную записку, которую сразу после нужно сдать вместе с пустым кейсом из-под капсул.

██ число █████ месяца 1-го года 2158 Янтарной Эры

Прошу выдать партию капсул «Прозиума» сроком на месяц с ██ числа. Пустые капсулы предыдущей партии прилагаются вместе с кейсом. Капсулы количеством две (2) штуки за серийными номерами ████ — ██████ — ██ ████ — ██████ — ██ нет возможности сдать вместе с использованной партией в связи с тем, что после своевременного применения во время командировки на космическую станцию «Герта» они были безвозвратно утеряны. Отчёт о происшествии также прилагается.

Доктор Веритас Рацио,

член Гильдии Эрудитов

Назначенный отдел КММ ведёт учёт использованных капсул по уникальным серийным номерам, нанесённым на каждую капсулу. Законопослушные граждане обязаны сдавать пустые капсулы каждый раз, когда приходят на новой партией на месяц в медучреждение, либо в саму Корпорацию — это позволяет отслеживать потенциальных чувствопреступников. Для того, чтобы вычислить серийные номера пропавших капсул, Рацио пришлось перебрать все оставшиеся в наличии и методом исключения вписать соответствующие последние пары цифр, из-за чего он просидел в аудитории гораздо дольше, чем планировал. Наконец, Рацио подхватывает кейс с должностной запиской и выходит из помещения, чтобы не откладывая на потом начать приём нового курса лекарства. — Доктор Рацио. Планы имеют дурное свойство меняться. Рацио знает, кому принадлежит этот голос. Знакомые интонации, вот только обращение слишком «официальное» для того, кто сейчас стоит рядом и смотрит столь располагающе, словно обращается к близкому другу. Глядя в эти глаза многие морщатся невольно и отводят взгляд, потому что сразу понимают, кто перед ними. Сигониец. Авгин. — Чем обязан, мистер Авантюрин? Рабочие формальности. Рацио сейчас должен нести должностную записку в соответствующий департамент, а не стоять здесь и тратить своё личное время на бесполезные приветствия. Авантюрин, словно услышав мысли собеседника, раскрытой ладонью предлагает выйти в коридор: — Яполи тебя не предупреждал? Мне нужно с тобой поговорить. Не волнуйся, это займёт не больше десяти минут, правда, нужные данные остались в моём кабинете. — В таком случае разговор состоится, — отвечает Рацио, пытаясь обойти Авантюрина стороной, — когда ты будешь полноценно к нему готов. Авантюрин, вместо того чтобы посторониться, опирается ладонью о стену и ненавязчиво перегораживает проход: — Да брось, док. Мы сейчас препираться будем дольше, чем зайдём в кабинет и сразу решим все вопросы. Оказаться в лапах талантливого менеджера всегда ловушка, требующая особой сноровки, чтобы из нее выбраться. Рацио переводит взгляд с собеседника на дальнюю часть коридора и прикидывает варианты в уме. Что же, Авантюрину в который раз чертовски везёт, потому что двери нужного Рацио департамента находятся недалеко от кабинетов топ-менеджмента департамента стратегических инвестиций. Придётся потратить совершенно не лишнее время, чтобы избавиться от чужого присутствия. — У тебя есть десять минут. Отсчёт уже пошёл. Авантюрин понятливо кивает и шагает вперёд по коридору, не тратя более ни секунды. Рацио следует за ним, мысленно отмечая невероятную выправку и харизму. То ли всех менеджеров так муштруют, то ли что, но даже на далёкой Эонами забытой планете Авантюрин проявил себя крайне профессионально. Дело было около полугода назад, тогда им пришлось невольно поработать вместе, хотел того Рацио или нет. Не сказать, что опыт сотрудничества был плохим. Дверь кабинета открывается.

II

Дверь кабинета закрывается. — Прошу, Веритас. Мне нужна ещё пара минут, а ты можешь располагаться. Авантюрин краем глаза следит за тем, как Рацио кивает и проходит глубже в кабинет топ-менеджера Корпорации. Здесь, на кофейном столике рядом с диваном, стоит ваза со свежими цветами и бутылка явно дорогого вина. Всё зависит от принимающего решение должностного лица: наличие предметов роскоши могут счесть за нарушения Указа-991 по ЕС-10. А могут и не счесть, если индивид ранее не был замечен в девиантном поведении. Авантюрин слышал буквально полчаса назад, как студенты перешёптываются о необычном стиле преподавания доктора Рацио. Иногда, по чистейшей случайности оказавшись в нужном месте и в нужное время, можно выхватить ценный ресурс, который пригодится в дальнейшем. Со всеми этими скрупулёзными проверками тестами Войта-Кампфа и общей крайней обеспокоенности Совета Директоров насчёт эмоциональных преступников в среде Корпорации Авантюрин смекнул, что Рацио сам на себя привлекает нездоровое и ненужное внимание. Особенно после недавнего трибунала, проходившего пусть и без непосредственного участия обвиняемого, но тем не менее. А потом план сложился сродни паззлу для дошкольников. То, о чём сплетничают студенты, подозрительно похоже на появление эмоций. Если слухи уже дошли бы до руководства, то члены базового персонала Корпорации успели бы подхватить Рацио под белые рукава лабораторного халата и доставить на допрос раньше, чем Рацио успел бы покинуть лекционную аудиторию. А допустить этого нельзя. В таком случае маленькая хитрость сыграет Авантюрину на руку. Уже по разговору около аудитории Авантюрин понял, что Рацио действительно эмоционально нестабилен: мелкие невербальные сигналы и перемена тона голоса говорят сами за себя. Остаётся только ненавязчиво сделать Рацио обязанным, и потом можно диктовать свои условия. Про Яполи Авантюрин выдумал на ходу, ведь едва ли у Рацио было время прийти к непосредственному начальнику; вот только то, что Рацио не переспросил и слишком быстро согласился на предложение, может указывать сразу на две вещи: либо Авантюрин попал в точку и встреча с Яполи всё-таки была, либо Рацио счёл нецелесообразным выяснять с Яполи правду сказал Авантюрин или же нет. — К чему это? — спрашивает Рацио, кивком головы указывая на цветы. — Почтить память Жэйд, — невозмутимо отвечает Авантюрин. — Ты скорбишь? Вполне ожидаемый вопрос со слышимым напряжением в голосе. Авантюрин опускает ладонь в карман брюк и сжимает пальцами шприц-ручку, а затем бесшумно приближается к собеседнику со спины, так, чтобы не вызвать подозрений. — Она была моей наставницей, я имею право выразить дань уважения. Ей нравилось это вино. Кажется, бокал именно этого вина был в руках Джэйд во время суда над нелегалом, пойманным на Пир-Пойнте немного после дела «Золотых Песков Эгихазо». Нелегал был измотан, но крайне дерзок и за словом в карман не лез. Может быть именно поэтому Джэйд вместо обвинительного приговора предложила ему работать на Корпорацию. Шаг. Ещё шаг. Лишь бы Рацио не обернулся раньше времени. Авантюрин заносит руку и, не позволяя себе дрогнуть, втыкает тонкую острую иглу в шею человека перед собой. Рацио мгновенно дёргается в сторону, прикрывая шею ладонью, оборачивается и встречается взглядом с Авантюрином, всё ещё сжимающим в ладони шприц-ручку. Судя по индикатору на корпусе, что бы в этой ручке не было, оно уже успело войти под кожу. — Спокойно, — говорит Авантюрин, поднимая руки в миролюбивом жесте. — Это разбавленная доза «Прозиума». Ты привлёк к себе внимание на лекции, что весьма… опрометчиво с твоей стороны, учитывая недавний трибунал. Я просто помогаю тебе, если вдруг прямо сейчас кому-нибудь свыше доложат об инциденте, и этот «кто-нибудь» распорядится провести анализ крови или допрос. Рацио продолжает держать ладонь у шеи, смерив собеседника тяжёлым взглядом. Сложно предугадать, о чём тот думает прямо сейчас, но, судя по взгляду, ни о чём хорошем конкретно для Авантюрина. Да, трибунал полностью оправдал доктора Рацио, но сейчас Совет Директоров определённо будет придирчивее относиться к любым сигналам о эмоциональной нестабильности сотрудников, что прямых, что косвенных. За помощь надо «спасибо» говорить, а не смотреть волком в ответ. — Разбавленная доза «Прозиума», — чеканит Рацио, отходя на шаг назад. — Мне воспринимать это как твоё признание в эмоциональном преступлении? В который раз проходить через это — привычно. Не доверяй авгину: авгин лжёт чаще, чем говорит правду. Ложка дёгтя, вброшенная департаментом развития маркетинга, сделала всю бочку мёда заведомо непригодной. Конечно Рацио подумает о преступлении: сопротивление прибегает к различным хитростям, начиная от плацебо внешне похожего на «Прозиум» и заканчивая другими вариантами слияния с толпой. — Веритас, — Авантюрин качает головой, предусмотрительно не приближаясь и сохраняя установленное собеседником расстояние. — У всех менеджеров есть с собой кейс с разбавленными дозами на случай, если кто-то из клиентов захочет примкнуть к Пути Сохранения. Многие желают жить во Вселенной без войн и конфликтов, а начинать сразу с полноценного приёма нельзя. К тому же, все такие капсулы под описью, как и обычные. Последнему во Вселенной авгину можно не верить, но такие прописные истины должны быть известны даже эрудитам. Особенно эрудитам, потому что когда-то давно именно они изобрели для Основателей «Прозиум». — Допустим. — Рацио, опуская ладонь от шеи, скрещивает руки на груди. — Если капсулы под описью, то как ты объяснишь опустошение одной из них? — Скажу, — мягко отвечает Авантюрин, — что использовал капсулу для того, чтобы склонить кадр к сотрудничеству. На благо Повелителя Янтаря, разумеется. С одной стороны, он действительно не будет врать. С другой стороны, если снова проведут допрос с применением детектора… едва ли найдётся настолько тупой следователь, который не спросит, кому именно была вколота доза. Впрочем, Авантюрин вполне готов положиться на свою удачу. Он опускает руки, поднятые в примирительном жесте, и демонстративно убирает шприц-ручку обратно в карман, так, чтобы Рацио это обязательно видел. Ладони, открыто расположенные к оппоненту — невербальный жест «я ничего не утаиваю». — Я знаю, что ты проделал это всё не просто так, — хмыкает Рацио. — И с чего ты думаешь, что я буду склонен к сотрудничеству только потому что ты «позаботился» о том, чтобы не начали второй трибунал? Любому дураку понятно, что департамент стратегических инвестирований, а особенно Авантюрин, не делают ничего без выгоды для себя. — Ладно. — Авантюрин вздыхает, наклоняется и открывает выдвижной ящик под поверхностью кофейного столика. — Так лучше? Теперь я буду в зависимом от тебя положении, чтобы ты расслабился и выслушал меня. В ладони мелькает пистолет. Прежде чем Рацио успевает что-то ответить, Авантюрин суёт этот самый пистолет ему в руки; Рацио автоматически сжимает пальцы на рукоятке, чувствуя под указательным спусковую скобу. Щелчок. Авантюрин на секунду задерживает дыхание и делает шаг вперёд, позволяя пистолетному дулу вжаться в грудь. Там, за светлой кожей с застарелыми шрамами от ятаганов шкуродёров и сошедшими ожогами от палящих солнц трёх звёздных систем, бьётся в костяной клетке рёбер органическое сердце. Нажми на спусковую скобу. Останови его, не сбившееся с ровного ритма. — Ты, прав, весь этот спектакль не просто так. Всё, что мне от тебя нужно, это попасть на Пенаконию, — продолжает Авантюрин, не меняясь в лице. — Вы, эрудиты, постоянно открещиваетесь от того, что являетесь частью КММ. Это может сыграть на руку. И это — снова правда. Несмотря на то, что у Гильдии Эрудитов и департамента технологий один и тот же руководитель, Гильдия никогда не причисляла себя к Корпорации Межзвёздного Мира. У них другой ориентир Пути. — Ты слышал о «рулетке»? — зачем-то меняет тему Авантюрин, смотря в птичьи глаза Рацио. — В барабан револьвера вставляется один-единственный патрон, затем барабан раскручивается несколько раз, чтобы никто не знал, какая именно ячейка является заряженной. А затем… все игроки по очереди стреляют себе в голову. Разумеется Рацио, как законопослушный гражданин Пир-Пойнта, произведёт казнь эмоционального преступника собственноручно, если того потребуют обстоятельства. Но Авантюрин никаких законов до сих пор не нарушал. И прямо сейчас не нарушает. — Теория вероятности, — почти что пренебрежительно отвечает Рацио. — Всё равно что «квантовое самоубийство», которое так любят обсуждать недоумки из школы истории кванта. — Расскажешь? — спрашивает Авантюрин, продолжая смотреть в глаза. — Доктор. Рацио вздыхает. — Даже такой человек как ты должен был слышать о коте Шрёдингера. Квантовое самоубийство — это тот же самый мысленный эксперимент, разница лишь в том, что экспериментатор сидит внутри коробки. Вероятность пережить эксперимент — пятьдесят процентов. Или не пережить — тоже пятьдесят процентов. Авантюрин едва склоняет голову набок, поднимает руку и кладёт ладонь с расслабленными пальцами на ствол пистолета. Отсутствие эмоций — отсутствие страха смерти. — То есть теория вероятности тебе не чужда. — Теория вероятности, — подчёркивает Рацио, — никак не поможет вернуть Пенаконию. Основателям нужен стопроцентный результат, шансом они не удовлетворятся. Поэтому, если ты действительно рассчитываешь на мою помощь в деле, то придётся подчиниться некоторым моим правилам. Он всё-таки говорит именно то, на что Авантюрин и рассчитывает, значит Авантюрин был убедителен и проверку успешно прошёл. Спокойное поведение, ровное дыхание, взгляд глаза в глаза — никакой реакции на прямую угрозу жизни. Об идеальных тестах наслышана вся Корпорация, и столь непреклонное продолжение постоянного тестирования выглядит как попытка успокоить сотрудников, которые не доверяют выходцу с планеты Сигония-IV. — Подчинение — не всегда способ добиться нужного результата. Иногда нужно уметь договариваться. Знаешь, почему Опал перепоручил мне это дело? — Пистолет, меж тем, от груди убирают, и Авантюрин делает шаг назад: — Потому что он знает, что в деле необходимо более гибкое мышление. А ещё потому что Опал не выглядит столь представительно как решения, которые тому приходится принимать. Что касается остальных Каменных Сердец… каждый из них — весьма своеобразная личность. Они все чертовски разные, но их объединяет одно — амбиции. — Допустим, — кивает Рацио. — И наверняка у тебя есть предположение, почему департамент стратегических инвестирований именно сейчас притянули к этому делу. Когда-то делами, последствия которых приходится расхлёбывать вот уже несколько месяцев, занимался департамент развития маркетинга. Освальдо Шнайдер с его непомерными аппетитами и полным отсутствием способностей к долгосрочному планированию в попытке добиться места в Совете Директоров принимал решения порой абсолютно нерациональные, начиная от зачистки Арган-Апачи, и заканчивая всеми остальными. Что касается Пенаконии… считалось, что ссылка гуманнее уничтожения, пока эмоциональные преступники не доказали Основателям обратное. — В последнее время подполье решило активизироваться, — Авантюрин едва жмёт плечами, мех на распахнутом пальто мягко шуршит от каждого движения. — Раньше днём с огнём не сыщешь, а теперь и искать не требуется. Что ни неделя то показательные расстрелы, а то и сожжение заживо. Авантюрин знает, кого на самом деле ищет КММ — руководителей сопротивления, вот только их не так-то просто достать. Если они действительно руководят всем с Пенаконии, то всё гораздо сложнее, чем «придушить змею начиная с головы». Именно поэтому придётся лезть туда, в самый рассадник мемории. — Ожидаемый исход, — равнодушно констатирует Рацио. — Идея гуманного содержания эмоциональных преступников потерпела сокрушительное фиаско. Нынешняя политика сдерживания эффективнее — они хотя бы задумываются о последствиях, прежде чем лезть на рожон. Сокрушительное фиаско. Пожалуй, лучшего слова для произошедшего на Пенаконии не подобрать. Любому сотруднику известно, что у главной базы КММ и стены, и пол, и потолок отрастили глаза и уши, поэтому об этом резком замечании Рацио наверняка скоро стало бы известно кому-нибудь выше, если бы Авантюрин заранее не позаботился о приватности разговора. К сожалению, глушитель возможно находящихся в кабинете подслушивающих устройств не будет работать долго: длительные помехи сигналам будут слишком подозрительны. То, что Рацио всё-таки пошёл на контакт, весьма хорошо для Авантюрина. Доктор Истина в большинстве ситуаций, в которых принимал непосредственное участие, выбирал самые практичные пути решения, а потому можно было не сомневаться, что если не ключик, то отмычка к пути на Пенаконию наверняка найдётся. — Попасть сейчас на планету Празднеств будет достаточно затруднительно. Особенно вам. Поэтому скорее всего придётся проявить… некоторые особенности поведения. И для этого придется ввести коррективы. Рацио, опустив взгляд, достаёт из кармана смартфон и принимается явно что-то там искать. — У меня на лбу написано, что я из Корпорации, — согласно отвечает Авантюрин, скрещивая руки и наблюдая за тем, как собеседник скроллит по экрану. — Ты, доктор, совершенно другое дело. Выделяет обращение интонационно. В чём-то чрезмерное открещивание эрудитов от КММ пойдёт на пользу, если их никак не будут связывать, но не отменяет того факта, что глава Гильдии в прямом подчинении Совета Директоров. Если бы Рацио сейчас не согласился сам, то можно было бы продавить через другие рычаги. — Воспользуемся их же методами и постараемся втереться к ним в доверие. Рацио, наконец открыв нужный файл, протягивает смартфон Авантюрину. Авантюрин просматривает предоставленную ему схему, пока Рацио продолжает говорить: — И для этого нам потребуется твоя уловка, которую ты только что применил: ослабленная доза «Прозиума». Во время этой миссии я возьму на себя полную ответственность как врач. Подобную практику придётся для начала согласовать с Советом Директоров, но она добавит тебе гибкости эмоционального мышления, необходимого для того, чтобы сойти за своего в мире Грёз. Авантюрин слушает рассуждения о предстоящей миссии; на словах о смене курса приёма «Прозиума» выпрямляет спину и убирает левую ладонь в карман брюк. — Ослабленная доза, — он констатирует факт, нежели спрашивает. — И ты хочешь мне сказать, что Совет одобрит эту практику по отношению к действующим сотрудникам Корпорации. Рискованно, но ставку сделать стоит. — Хорошо, док, — говорит Авантюрин, не дожидаясь, пока Рацио подтвердит, что Совет Директоров действительно одобрит уменьшение дозы «Прозиума» двум агентам ради того, чтобы вернуть на законное место целую планету. — Остаётся только одно затруднение: попасть туда. Насколько известно, сейчас попасть на Пенаконию можно только получив приглашение непосредственно от Семьи, о чём Авантюрин говорит Рацио. А чтобы получить приглашение от Семьи… — Что-то вроде статуса беженцев? — прикидывает в уме, поднимая голову и смотря на больнично-чистый потолок. — Виза с возможностью перемещения? У Авантюрина в своё время такого статуса не было, поэтому, когда обнаружилось, что на Пир-Пойнте проживает нелегал, его практически сразу повязали и отправили на ковёр к руководству Корпорации. А потом пару лет держали в тюрьме, пока не решили, что гораздо больше пользы он принесёт как сотрудник, а не пленник. Своеобразное стечение обстоятельств, за которое стоило сказать «спасибо» Жэйд. — Совет с большой долей вероятности одобрит корректировку дозы «Прозиума» по единственной причине, — ровно отвечает Рацио. — Вероятный успех в разы перевесит возможные убытки. Это значит, что Корпорация [и Совет Директоров в частности] закроет глаза на мелкие огрехи, если в итоге получит то, что необходимо. А им необходимо, чтобы приграничная тюрьма спустя столько лет независимости вернулась под их протекцию. Хорошо, если при этом Авантюрин и доктор Рацио смогут доказать лояльность Корпорации после завершения кейса, но наверняка под «убытками» Рацио имел в виду то, что их двоих спишут в эмоциональные преступники и оставят на Пенаконии в качестве новых заключённых. Прими «Прозиум». Откажись от чувств. Войди в мир, в котором война и катастрофы — лишь отзвук прошлого. — Мы получим приглашение от Семьи. Им нужны союзники, им нужны связи, а ещё им нужны кредиты, — продолжает излагать костяк плана Рацио. То, как легко у него это получается, не вызывает у Авантюрина ничего, кроме уважения. — Для них мы настолько привлекательная наживка, что они сами насадятся на крючок. Учёный с межзвёздным признанием и денежный мешок из Корпорации. Связи и кредиты. — Денежный мешок, говоришь? — хмыкает Авантюрин. — Я создам подходящее впечатление. Прихватить с собой несколько безделушек: кредиты, связанные пачками, драгоценные камни, ювелирные изделия — на Пир-Пойнте это мало того, что не слишком-то много стоит, так ещё и может быть расценено как преступление по категории ЕС-10. На Пенаконии — другое дело. Там это может послужить целым состоянием. — Хорошо. Думаю, на сегодня этого достаточно, — кивает Рацио. — После согласования нового курса приёма «Прозиума» Советом Директоров я буду ответственен за наше эмоциональное состояние. Имей это в виду. Прежде чем Рацио выходит из кабинета, Авантюрин добавляет как бы между прочим: — В «рулетку» можно выиграть. У некоторых моделей револьвера барабан вращается свободно, когда курок не взведён, и под силой тяжести патрон всегда оказывается в нижней ячейке барабана. Но это работает не со всеми револьверами.