А если это любовь?

      Антон кутается в куртку и злится. Ну какого хрена Стас потащился снимать рекламу на свежем воздухе? «Для идеального кадра нужна настоящая природа»! Антон — существо теплолюбивое, ему не понять желание переться на мороз, когда всё можно снять на зелёной стене. Там хоть заснеженную Антарктиду рисуй, хоть пустыню Сахара. Но это, видите ли, слишком скучно. Поэтому Антону приходится мёрзнуть, ожидая конца этой безумной затеи.       Утром всё выглядело оптимистично: светило солнышко, в воздухе искрились снежинки, таксист удачно проскочил все пробки. Антон даже, грешным делом, порадовался, что в кадре они будут вместе с Серёжей — как раз вспомнит, каким тот может быть нелепым и раздражающим, и его отпустит. Ага, не тут-то было. Солнце оказалось подставой: яркие лучи лишь подчёркивали мороз, а ветер пронизывал до костей. В итоге все мысли Антона только о том, как же он окоченел. Когда ты вынужден скакать на месте, чтобы почувствовать собственные ноги, вряд ли останутся силы на другие эмоции.       Серёжа, в отличие от Антона, совсем не страдает. Энергично огрызается на Стаса, меняет ракурсы, вносит правки в сценарий, снимает кружочки в канал. Всё у него прекрасно. Заказчик смотрит на него с таким восторгом, словно перед ним не комик, продающий его товар, а восьмое чудо света. Они перешучиваются, беззаботно болтают в перерывах и вообще, по мнению Антона, слишком уж закорешились. Вымораживает это не меньше, чем погода.       Антон старается вести себя сдержанно-непринуждённо, но, каким бы он ни был профессионалом, на фоне беззаботного и уверенного Серёжи всё равно ощущает себя лишним. И пусть Стас хоть сто раз скажет, какой Серёжа бесючий, а с Антоном работать — одно удовольствие. Антон не поверит.       Он замёрз, устал, и его бесят все и всё.       После съёмок день окончательно превращается в катастрофу. Оказывается, даже просто уехать отсюда — грёбаный квест: никто ни за какие деньги не потащится ночью в эту Тмутаракань. А ждать команду — значит, торчать тут ещё не меньше получаса. Ну за что ему это всё?!       Когда айфон безрадостно оповещает об оставшихся десяти процентах заряда, Антона окликает Серёжа:       — Садись, болезненный, подвезу.       Антон не в том он положении, чтобы выпендриваться.       — Спасибо, — онемевшим пальцем он с облегчением отменяет поиск водителя.       В машине Серёжа сразу на полную врубает печку. Жар приятно прогревает озябший организм, а вместе с ним начинает таять и раздражение.       — Ещё чуть-чуть, и я превратился бы в йети, — делится Антон. — Очень злого.       — И буйного?       — Возможно.       — Не буянь, — усмехается Серёжа, доставая термос. — Будешь?       — Умоляю, скажи, что ты изменил своим принципам и там коньяк? — просит Антон с надеждой.       — Я никому не изменяю, тем более принципам. И там чай. Как знал, что пригодится.       Горячее, горячительное — в сущности, Антону всё равно. Серёжа аккуратно наливает чай и передаёт ему открученную крышку, на которой их пальцы снова соприкасаются — пока ещё холодные Антоновы и тёплые, как всегда, Серёжины. И теперь мурашки у Антона — совсем не от холода.       Печка шпарит не хуже камина, разве что не потрескивает. Антон обхватывает кружку ладонями и делает глоток, с наслаждением прикрывая глаза.       — Кайф, — выдыхает он. — Вот за это я тебя и люблю.       Серёжа лишь хмыкает и заводит машину. А Антон вдруг осознаёт: слова, которые вырвались сами собой — не просто шутливая благодарность. И вовсе не холод был сегодня причиной его раздражения.       Чёрт. Кажется, вместе с телом отогрелись и чувства, в которых он так и не решился разобраться.