Охотник на вампиров

      10 декабря 193Х г.       Как они и договаривались, Зоро ложился спать рано — относительно рано, да и к тому же концепция восприятия времени менялась в его сознании с каждым днём. Луффи сидел на другой половине кровати, в полной готовности потушить мерцающие кончики свечей. Спальня была окутана тишиной, однако стоило затылку Зоро коснуться подушки, как из-за стены раздались приглушённые разговоры, и следом за ними — весьма и весьма однозначные постанывания. В ответ Зоро тоже застонал, однако совершенно иным образом.       — Может, нам стоит переехать в другое крыло дома? — бесхитростно предложил Луффи, как ему казалось, наилучшее решение проблемы.       Ответом стал лишь громкий несдержанный стон Ло — а Зоро уже научился их различать.       — Третью ночь подряд, — напомнил он. — Нет, я, конечно, очень рад за них, но хотелось бы хоть немного выспаться, а по утрам мне уже надоело подметать осыпавшуюся штукатурку с потолка.       — Если у тебя есть другие идеи…       Вместо ответа Зоро подскочил на ноги и в том же виде, в котором готовился ко сну — в одних штанах, даже без носков, — стремительно направился к выходу в коридор, на ходу подхватывая подсвечник. Он бросил поспешившему следом Луффи:       — Попрошу их быть хоть немного потише, в этом ведь нет ничего такого?       Оказавшись перед дверью в чужую спальню, он откашлялся и постучал. Ответа не последовало, скорее всего, стук утонул в бесконечной череде похожих друг на друга шорохов и шепотков. Он постучал снова, уже громче — и снова в ответ раздалась не то чтобы тишина, но вместо неё уже различимые разговоры. Зоро очень постарался не вслушиваться в то, о чём же именно шла речь.       Материализовавшийся за его спиной Луффи не придумал ничего лучше, как с силой толкнуть дверь, и Зоро буквально ввалился внутрь, едва не роняя подсвечник. Теряясь в догадках: извиняться ему, ругаться или делать вид, что ничего не видел — он воскликнул, оборачиваясь к Луффи:       — Ты чего творишь?!       — Ты же хотел войти! — молниеносно парировал тот.       — Мы вам не мешаем? — спросил Ло и откашлялся.       Совершенно рефлекторно Зоро обернулся, и понемногу привыкшие к темноте глаза разглядели сидевшего на кровати Ло и расположившегося между его ног, на полу, Росинанта. С чрезвычайно обиженным видом, гордо задрав голову, Зоро сообщил:       — Я хотел попросить вас быть потише.       — В самом деле? — всё тем же неторопливым тоном осведомился Ло.       Кажется, только сейчас Зоро заметил, что тот был абсолютно обнажённым. А ещё — расплывшиеся, неразличимые в полутьме татуировки.       — Ого, вот это шрам, — удивился Росинант вслух, обернувшись на Зоро.       «Уж кто бы говорил», — тут же подумал тот. Он и прежде отмечал удивительное количество затянувшихся шрамов на руках Росинанта, даже пальцы его были усеяны следами от ожогов. Сейчас же представилась возможность не только разглядеть ещё большее количество шрамов на его спине и плечах, но и изумиться тому, что после обращения они не затянулись без следа. Увидеть главный шрам, тот, от которого Росинант и погиб, и который не затянется уже никогда, Зоро отчего-то боялся.       — И не нужно так внимательно их разглядывать, — шепнул подтянувшийся к его уху Луффи, видимо, снова не касаясь земли.       Не успел Зоро ничего ответить, как тяжёлая дверь со скрипом захлопнулась за его спиной. Ругательства застряли в горле в тот же момент, как следом за дверью Луффи толкнул и его самого, в этот раз — в сторону широкой кровати.       — Луффи, что за дела?       — Да, Луффи, что за дела? — вторил ему Ло. — Ты никого не забыл спросить?       — Мне, ребят, и правда есть, чему у вас поучиться, — как ни в чём не бывало сообщил Луффи, с каждой секундой вынуждая Зоро делать очередной шаг ближе к кровати. — Может, я тоже хочу, чтобы Зоро стонал так же громко, как Торао.       — Луффи!       Зоро видел по глазам: он был совершенно серьёзен, даже когда не воспринимал происходящее всерьёз. Возможно, ему стоило тут же выбежать из спальни, хлопнув дверью, и обнаружить себя где-нибудь в столовой, в компании озадаченного Бепо. Возможно, ему стоило встряхнуть Луффи как следует, чтобы тот понял, что его моральный компас не всегда совпадал с чувствами окружающих.       Однако он ничего из этого не сделал. Вместо бегства Зоро, покраснев от макушки до пяток, молча водрузил подсвечник на прикроватный столик, вернулся, чтобы подхватить Луффи на руки, и под восторженные возгласы последнего уложил его поперëк кровати, рядом с Ло.       — Эй, Торао, смотри!       — Даже не собираюсь, — тем же мрачным тоном отозвался Ло. — Какой ужас, ты нашëл такого же сумасшедшего, как ты сам.       — И вы… правда остаëтесь? — осведомился Росинант.       Боковым зрением Зоро заметил его изумлëнный, почти испуганный взгляд, и обернулся, чтобы ответить:       — Лично мне никакие подсказки не нужны.       В ответ Росинант, видимо, не придумал ничего лучше, чем снисходительно, с пониманием улыбнуться; и Зоро невольно рассмеялся, наконец понимая, в какой ситуации оказался.       Он опустился на колени перед Луффи, рывком притягивая того за бëдра ближе, и будто бы случайно пальцы зацепились за край штанов — те с характерным треском слетели с худых бледных ног вместе с бельëм. Луффи остался в одном тонком свитере, даже без носков, и Зоро прижал его бëдра к своим горячим бокам, а пока ещё сухую задницу к животу. Луффи по-прежнему был в восторге, он тëрся об него в нетерпении, крепко обхватил холодными ногами за спину и выгибал поясницу навстречу горячим рукам. Зоро задрал свитер, оставил дорожку мокрых поцелуев от выступающих рëбер к ключицам, и вскоре услышал негромкий шëпот справа от себя:       — Ло, взгляни на меня.       Зоро заметил лишь, как Ло и в самом деле распахнул глаза и посмотрел на Росинанта, чтобы в следующую секунду, закусив губу, рвано застонать. Он не хотел знать, что там происходило. Не хотел знать. Не хотел. Но отчего-то и так прекрасно знал, что Росинант взял в рот. И что ему нравилось, когда на него смотрели…?       Нет, ему же всё равно! Если Луффи хотел, чтобы он стонал так же громко, как Ло — он будет стонать, не сдерживаясь, однако это вовсе не означало, что он должен думать о том, что происходило на расстоянии нескольких сантиметров, так, что они с Росинантом едва не цеплялись плечами.       Пока Зоро выцеловывал мягкую холодную шею, скользил языком до самого уха и осторожно прихватывал кожу тупыми зубами, Луффи тихонько смеялся от удовольствия и не упускал шанса поддразниться:       — Торао… Торао! Не стесняйся, что мы вам мешаем, как-то ты притих…       Тот лишь прорычал сквозь зубы:       — Зоро, можно попросить тебя…?       Зоро понял его, даже не дослушав окончание фразы, и накрыл губы Луффи мокрым поцелуем. Длинный резиновый язык тут же скользнул в рот Зоро, обвивая его собственный так, как тому и не снилось, и в этот раз чужой язык был уже немного тëплым.       Он целовал Луффи каждый раз с ещё большим рвением, чем прежде. Он зарывался пальцами в спутанные тëмные волосы, придерживал Луффи за бëдра, выдыхал горячий воздух прямо в приоткрытый рот так, что в холоде чужой спальни он едва не превращался в пар.       — Ты идиот, — смеялся Зоро, с трудом отрываясь от мягких губ, — тебя это что, заводит?       — Нет, но… это должно быть весело, — со всей искренностью отозвался тот.       — Я так быстро тебе надоел? — упорствовал Зоро.       — Не дразни меня!       И Луффи подтянулся к нему, словно мартышка, и повис на широкой спине, ухватившись за неë руками и ногами. Зоро тут же потянуло вниз, но он будто готовился к этому всю жизнь — и, пусть с трудом, не позволил Луффи снова коснуться кровати, выпрямляя спину. Они целовались, крепко прижавшись друг к другу, и Зоро невольно поймал себя на мысли, что, быть может, у Луффи был такой способ выпрашивать — болтать, не затыкаясь?       Ему нравилось, когда Луффи болтал. Когда он дразнил Ло, это было в большей степени забавно; в намного большей, чем думал сам Ло. Когда они с Зоро спорили, это почти никогда не звучало всерьëз. Когда Луффи твердил изо всех сил, как любит его, Зоро не мог не отвечать взаимностью.       Луффи светил голой задницей на всю спальню так, что едва не заменял свет луны. В чужих руках он немного потеплел, и от их близости Зоро, наконец, перестало морозить. Он всё-таки уложил Луффи на край кровати и склонился между его ног. Прежде чем коснуться языком возбуждëнного члена, Зоро невольно скользнул взглядом в сторону и заметил, что Росинант заглатывал Ло целиком — тогда неудивительно, от чего он так стонал. Почему-то Зоро сомневался, что чужое достоинство могло быть настолько невыдающимся. И с внутренним недовольством признал, что поучиться ему, может, и правда было чему. С другой стороны, это ведь у вампиров не должно быть рвотного рефлекса…       За всеми размышлениями, длившимися не более нескольких секунд, он и не заметил, как Луффи коснулся его затылка и надавил весьма определëнным образом — указывая направление. Зоро тут же отогнал все ненужные мысли и приступил к делу.       Горячий широкий язык Зоро прошëлся по члену, лизнул головку, облизнул припухшие губы, и те с влажным, пошлым причмокиванием поцеловали член у основания. Луффи надавил на затылок сильнее, то ли крепче впечатывая поцелуй, то ли вынуждая Зоро уткнуться носом в мягкую кожу и волосы. Ноги, закинутые на его плечи, в нетерпении заëрзали по спине. Слишком долго дразнить Луффи тоже не стоило.       Зоро скользнул языком по всей длине, на мгновение поднял взгляд — чтобы встретиться со сверкающими в темноте пытливыми глазами — и взял член Луффи в рот, медленно опускаясь всё ниже, пока тот не упëрся в горло.       Непрерывные, однако заметно более тихие стоны Ло где-то поблизости совсем не мешали. Луффи стонал негромко, но вместе с тем приятно толкался навстречу горячему рту, и Зоро не слышал ничего и никого, кроме этих самых стонов. Луффи был ужасен и ужасно несправедлив: требовал от Зоро того, что сам не собирался ему давать; Зоро приходилось бороться за каждый стон, каждый вздох, каждый звук своего имени — и эта борьба оказалась даже интереснее, чем он мог представить.       Широко открывая рот и пряча зубы, он пустил член за щеку, и Луффи застонал ещё громче, а его руки судорожно схватились за короткие волосы. Сочившаяся солëная смазка смешивалась со слюной и заполнила весь рот, но Луффи, чëрт возьми, был очень вкусным во всех возможных смыслах — Зоро чувствовал, как в паху всё горело и тянуло.       От громких несдержанных вскриков Зоро вздрогнул, пускай и сразу понял, что принадлежали они не Луффи. Он выпустил член изо рта и перевëл взгляд, не в силах побороть любопытство, чтобы увидеть, как лежавший совсем рядом Ло содрогался в оргазме, и сперма выплëскивалась на его живот и на руку Росинанта.       — Вы уже всё? — почти обиженно прокомментировал Луффи.       Такта ему было не занимать.       Росинант подтянулся выше и наклонился, чтобы мягко поцеловать Ло сквозь стоны, а потому ответил не сразу:       — Разве вы слышали, чтобы мы заканчивали так быстро?       И чëрт возьми, Зоро слышал совсем не это. Расплывшийся в улыбке Луффи принялся подгонять его:       — Зоро, давай, ложись, вперëд!       Зоро, конечно, мог бы ответить нечто в духе: «Нет, Луффи, это уже ни в какие рамки, ты что, не понимаешь, насколько это странно?» Но Луффи и в самом деле или не понимал, или его всё устраивало. И глупо было бы отказываться на полпути… когда у него уже стоял.       Стоило поменяться с Луффи местами, как Ло, повернув голову, спросил с кривой ухмылкой на подрагивающих губах:       — Эй, Зоро. Дашь выпить своей крови?       В спальне повисло странное, неловкое молчание. Зоро мог поклясться, что если бы у вампиров билось сердце, все три сейчас зазвенели бы, словно напольные часы в полдень.       — Катись к дьяволу, — сквозь зубы, но будто бы совершенно беззлобно выдохнул Зоро. — Луффи, а ты чего молчишь?       Закончив стягивать свитер, Луффи улыбнулся:       — Я же знаю, что Торао не такой.       — Вот видишь, я не такой, — вторил ему Ло, слегка улыбаясь. — На самом деле, твоя кровь мало чем будет отличаться от той, что лежит у нас в пакетах. Так что… не бойся.       — Правда, что ли? — настала очередь Зоро оскалиться. — Тогда почему ты бедного Росинанта пил, как не в себя?       — Не твоего ума дело, — и вот уже улыбка на губах Ло растаяла без следа.       — И ты называешь его «милым», — заметил Луффи. — Это… хи-хи, и правда мило.       Зоро тоже заметил это. Сложно было не заметить, с какой нескрываемой нежностью они глядели друг на друга буквально всё время вместе. Безобидное прозвище и правда цепляло слух, пусть сказано было трижды вскользь. И пускай у них с Луффи (пока?) не было ничего подобного, что-то подсказывало, что выглядели они в чужих глазах ничуть не сдержаннее.       Так ли нужно было сдерживаться?       Росинант отчего-то молчал. То ли боялся раскрыть ещё больше компрометирующей информации, то ли с интересом наблюдал за тщетными попытками Ло отстоять право на тайну личной жизни.       — Зачем мы их впустили? — выдохнул Ло куда-то в потолок.       — И всё же я кое-чего не могу понять, — не желал униматься Зоро. Допрос Ло в каком-то смысле забавлял его. — Почему ты каждый раз кричишь так, как будто Роси тебя тут убивает?       Словно в ответ на вопрос, Росинант принялся снимать штаны, и взгляд Зоро невольно скользнул ему между ног. Все вопросы тут же отпали. Впрочем, Ло как будто бы и не думал на них отвечать.       — А ты почему снизу? — попытался парировать Ло. — Я думал, раз Луффи резиновый, ему тем более не будет больно.       Зоро ответил совсем уж философским тоном:       — Дело ведь не только в резиновости.       — Эй, хватит болтать!       Луффи потянул Зоро за ноги, рывком стянул с него штаны.       — И Луффи не пьëт твою кровь даже во время секса? — почти удивлëнным тоном осведомился Ло.       — Вообще не пьëт, — признался Зоро.       Тогда Ло наклонился к его уху совсем близко и едва слышно прошептал:       — Значит, ты очень-очень дорог ему.       — Ло, — мягким голосом позвал Росинант, — мы же всё слышим.       Зоро подумалось, что Луффи должны были засмущать подобные заявления, однако тот остался совершенно невозмутимым, в то время как это здорово смутило самого Зоро! Нет, конечно, никакие подтверждения со стороны ему и не требовались, и он, казалось, прекрасно знал Луффи, и всё же… и всё же…       Луффи склонился к нему, чтобы глубоко поцеловать. Мягко, тепло, слышно втягивая носом воздух вместе с запахом самого Зоро. Его слегка тёплые руки коснулись горячей широкой груди Зоро, мяли её, ласкали соски, и Луффи тёрся своим ещё мокрым членом о его член.       — Роси, подай смазку, — не разрывая поцелуи, попросил Луффи.       Издающий весьма характерные хлюпающие звуки Росинант и правда передал ему что-то.              — Я её заберу, кстати, — как бы между делом добавил он. — Та, что ты давал, уже закончилась.       — Кхм… Ах… — попытался что-то произнести Ло, однако вырвался у него лишь шумный вздох. — Что, уже? Зоро, потом зайдёшь ко мне в кабинет. На осмотр.       Зоро не стал ничего отвечать, ведь в голове крутилась единственная мысль: «В принципе, можем провести осмотр прямо здесь». Но кто знал, вдруг Ло не распознал бы сарказма в его голосе.       — А ещё ты очень громко думаешь, — как-то печально вздохнув, добавил Ло.       Намеревавшийся ни на что не отвлекаться Зоро подумал, что как-то слишком уж много они с Ло болтали — пусть даже для этого ему и не нужно было ничего говорить слух. В то время как Луффи, напротив, оказался на удивление сосредоточен. Он вымазал три пальца в холодной смазке и сходу протолкнул их в Зоро, вызывая чуть удивлённый, громкий стон. Лучшего способа привлечь к себе внимание представить было сложно. А следом Зоро почувствовал, как забравшийся на кровать Луффи притягивал его за подбородок и заставлял взглянуть на себя.       — Больше не пущу тебя к Торао.       Прежде чем Зоро успел сообразить, что ответить, Луффи накрыл его губы жадным поцелуем. Вместе со скользнувшим между приоткрытых губ языком Луффи толкался в него пальцами, и пальцы его были… подозрительно длинными. Противиться чужому напору не было ни сил, ни желания. Зоро чувствовал, как между ног всё дрожало, а руки невольно потянулись к затылку Луффи, и, зарываясь пальцами в тëмные жëсткие волосы, прижимали его всё ближе и ближе.       С тех пор, как пальцы Луффи то и дело принялись оказываться внутри Зоро — хоть во рту, хоть в заднице — он немедленно озаботился длинной вампирских когтей. Если Луффи и не чувствовал боль, того же нельзя было сказать и о Зоро.       Тем временем толчки пальцев всë нарастали, Луффи хлюпал жидкой смазкой у него между ног уже не столько растягивая его, сколько попросту трахая пальцами.       — Луффи, Луффи, Луффи! — вырвалось у Зоро.       — Больно?       — Нет… Ещё немного, и я не захочу, чтобы ты останавливался.       — Вы такие шумные, — чуть улыбаясь, вздохнул Росинант.       — Мы?! — в один голос воскликнули Зоро и Луффи.       Не дожидаясь ответа, Луффи наклонился и снова поцеловал Зоро. Он прижимался всем телом, и от близости бросало в жар. Стоны рвались из тяжело вздымающейся груди, разбивались о мягко целующие его губы, отчего-то вызывали лëгкую улыбку. Дело ведь было не только и не столько в том, чтобы подразнить Ло — ах, для этого поводов у них было предостаточно. «Кто больше и громче будет стонать» выходило совсем уж глупым соревнованием. Однако Луффи, казалось, позабыл о нëм в тот же миг, и теперь делал всё слишком привычно для них обоих. Что значило: не стыдясь ничего и никого. И если за восемьсот лет совесть давно покинула этого мальчишку, о Зоро нельзя было сказать того же: капля стыда жглась в груди, и прожигала лишь сильнее от того, как неумолимо разъезжались в стороны ноги, и как быстрее толкался Луффи.       В какой-то момент Луффи всё-таки остановился и выпрямился в спине, откидывая упавшие на лоб волосы. Перед глазами всё плыло, но Зоро смотрел на него, не отрываясь. Луффи был красивым, ужасно красивым. Даже бледный и зубастый, с кривой добродушной ухмылкой, погружëнный в свои мысли, среди которых — Зоро это прекрасно знал — не было ни одной приличной. Луффи медленно гладил его по внутренней стороне бëдер, то и дело соскальзывая к ягодицам. Да, Луффи любил его задницу, и своё внимание она получала не только во время секса.       Вот только когда Луффи всё-таки вошëл в него, Зоро понял, что одна весьма значительная деталь была не на своём месте.       — Я же просил, — сцепив зубы, проворчал Зоро. — Не увеличивай свой чл…       — А что такого? Я посмотрел на Роси и подумал, почему бы и нет.       Росинант даже закашлялся, то ли от неожиданности, то ли поражённый чужой фантазией, то ли оттого, что во всей этой истории он остался виноватым.       Зоро поманил Луффи к себе, и когда тот наклонился, обхватил его за затылок и тем же с трудом сдерживаемым тоном прошептал:       — Тогда в следующий раз повешу на тебя серебряный крестик и трахну сам. Посмотришь, как оно ощущается, когда ты не резиновый.       Луффи тут же отпрянул, возможно, в испуге, однако и следа страха не отразилось на бледном лице. Казалось, теперь дело целиком и полностью было… в предвкушении.       — Эти двое плохо друг на друга влияют, да? — толкнул его в плечо Ло.       — Я здесь вообще из-за тебя! — воскликнул Зоро.       — Вы шумные, очень-очень шумные, — заключил Росинант.       Краем глаза Зоро заметил, как рука Росинанта скользнула к губам Ло, а следом два пальца исчезли у него во рту. Однако Росинант продолжил:       — Может, вы все, наконец, замолчите, и мы займëмся тем, ради чего собрались?       В следующую секунду Зоро обнаружил, что не может произнести ни слова. Не то чтобы ему так уж сильно хотелось говорить, однако лишиться этой возможности было попросту нечестно. Луффи тоже не спешил отвечать, но когда Зоро взглянул на него, то увидел, что тот… беззвучно открывал рот?       — И почему теперь все молчат? — как ни в чëм не бывало осведомился Росинант. — Ай!       Ло укусил его за пальцы и даже пнул ногой.       — Не может быть, — изумлëнно и радостно выдохнул Зоро. В этот раз он всё же смог себя услышать.       — Похоже, мы нашли твою вампирскую силу, — заметил нахмурившийся Ло. — Всего-то нужно было… кхм, неважно! Умоляю все высшие силы, пожалуйста, давайте обсудим это позже! Если Росинант не вставит в меня в ближайшие тридцать секунд, я за себя не… ах-х!       Моргнув, Зоро обнаружил, что теперь смотрел прямо и неотрывно на одного лишь Луффи. Тот улыбнулся, но как-то странно:       — Для человека, которому это всё неинтересно, ты слишком много времени смотришь по сторонам. А должен — на меня.       — Заставь меня, — улыбнулся в ответ Зоро.       Он знал, что не стоило этого говорить. Однако «не стоило» в самом хорошем смысле. Луффи хлопнул его по голому заду, негромко смеясь, и толкнулся заметно уменьшившимся членом. Дело ведь было не в одном лишь размере.       Вольно или невольно, от приятных мягких движений, от тëплого Луффи внутри Зоро начал постанывать, и без особого удивления обнаружил, что стоны его звучат почти в унисон с Ло. Может, Луффи и Росинант и правда влияли друг на друга не лучшим образом — по мнению Зоро и Ло, разумеется.       Больше отвести взгляд от Луффи Зоро не смел. Он смотрел в красивые, поблëскивающие в темноте глаза, в руки, обхватившие его за бëдра, прикрывал глаза, когда Луффи и в самом деле толкался так глубоко, что дух захватывало, и очень старался ровно дышать.       Если глупые разговоры заставили возбуждение отступить на несколько минут, то теперь — не в последнюю очередь благодаря мягким движениям Луффи по его члену — оно стремительно возвращалось ещё сильнее, чем прежде.       Луффи, Луффи… Силы и в самом деле остались думать лишь о нëм. Луффи, что теперь принадлежал лишь ему одному в этом моменте и во всех прочих, заставлял сердце гореть прежде неизвестным смущением. Ему, быть может, и в самом деле не стоило любить его так сильно. Ему, быть может, не стоило заниматься с ним сексом. Возможно, им даже определëнно не стоило заниматься им рядом с Ло и Росинантом! Но если Луффи того так сильно хотел, Зоро уже ничего не оставалось, кроме как отдать ему всего себя.       Рука Луффи нашла его руку и переплела их пальцы. Ближе, ещё ближе. Куда уж ближе, если Луффи уже был внутри? Но Луффи, двигающийся в нём, скользящий и хлюпающий, не задавался подобными глупыми вопросами. Он был охвачен пламенем человеческого тепла до тех пор, пока был рядом с Зоро, и это тепло заставляло его двигаться быстрее… быстрее… быстрее.       Они прижались друг к другу совсем близко. Грудь Луффи была тëплой, пальцы тëплыми, член, чëрт возьми, тоже был тëплым. Словно и не вампир вовсе, и всё же… Зоро не был против. Они целовались, а Зоро чувствовал, как нарастали шлепки в его заднице, и как сквозь поцелуи вместе с его стонами проскальзывали судорожные постанывания Луффи. Зоро сжался, сильнее обхватывая его своим нутром, а тот вжался в его губы и принялся толкаться так, что и вдохнуть не получалось. Рука Зоро кое-как втиснулась между их телами, надрачивая член, лишь бы поспеть за Луффи. Но отчего-то он всё равно кончил первым.       Луффи ловил его шумные вздохи губами и продолжал вжимать в кровать. Всё тело содрогалось в оргазме, дрожали ноги, в ушах стоял лишь тихий шëпот Луффи и больше — ничего. Об этом Зоро предпочитал думать в самую последнюю очередь. От всё толкающегося в него Луффи оргазм до сих пор не отпускал, и когда тот всё же кончил внутрь, Зоро по-прежнему не до конца понимал, что происходило.       Он вцепился в щëки Луффи, что было сил, и притянул для поцелуев: долгих, медленных, на которые не хватало воздуха в лëгких, и которые очень редко обходились без мысли: «Господь всемогущий, как же я его хочу». Хотя бы сейчас, на несколько секунд, Зоро его не хотел.       Ему было жарко, спина была мокрой, между их животами всё было липким, у него в заднице — тоже. По крайней мере, беспорядок они навели не в своей спальне.       Зоро забрался на кровать повыше, а Луффи не слишком осторожно уселся к нему на живот. Лишь сейчас в голову пришла мысль узнать, что же происходило поблизости, и в этот самый момент тишина (нарушаемая лишь по-прежнему тяжëлым дыханием Зоро) оборвалась, и протяжный, несдержанный наполовину стон, наполовину крик Ло разлетелся, кажется, по всему поместью.       Зоро испуганно обернулся и увидел, как тот сминал под собой простынь, едва не царапая чужие ноги, и кончал на живот, даже не касаясь себя руками. Он так и не смог решить, стоило ли сочувствовать Ло или завидовать.       Луффи наклонился к его уху, низко-низко, и прошептал, задевая губами звенящие серëжки:       — Похоже, у Роси и правда появились какие-то силы.       — Вы же не всегда обнаруживаете их в себе вот так?       — Ну-у-у… — Луффи не спешил выпрямляться.       — Погоди, Луффи, а как ты узнал, что резиновый?       — Да я и не помню…       Зоро, крепко обхватив его за задницу, повалил на кровать и навис сверху. Он ухмыльнулся:       — Я очень надеюсь, что ты утолил своё любопытство. Пока что на всех дурно влияешь только ты.       — Даже на тебя?       — На меня — особенно.       — Зато теперь никто не будет мешать тебе спать! — вдруг опомнился Луффи.       — Знаешь, им бы поработать с Роси над контролем этой силы. Если посреди ночи меня разбудит такой крик…       Жизнь в новом доме оказалась для Зоро, быть может, не совсем такой, как он ожидал. Он готов был заснуть на той же кровати, но совсем скоро пришедший в себя Ло выгнал их в коридор. Купаться не хотелось. Хотелось прижимать Луффи к груди, медленно проваливаясь в сон, даже ощущая его холод под горячими руками. Хотелось слушать его негромкую, убаюкивающую болтовню.       Один поцелуй перед сном плавно перешëл во второй, а после в третий, четвëртый, пятый… У Луффи были очень мягкие губы. И сколько бы Зоро ни проверял, они всегда принадлежали ему одному.