Охотник на вампиров

      8 октября 193Х г.       За несколько дней уединённое поместье предстало перед гостями во всём своём великолепии: то был большой, красивый старый дом с множеством комнат, большая часть из которых, как и ожидалось, оказалась заперта. В доме было два этажа и, по весьма разумным подозрениям, некий подвал. При дневном свете, застать который удалось едва ли пару раз, поместье выглядело абсолютно невыразительно, однако с наступлением ночи полностью преображалось как внутри, так и снаружи. В коридорах зажигались свечи, свет лился из тёмных окон, не смолкали разговоры — и в лунном свете мрачное поместье и в самом деле создавало впечатление дома.       На новости о появлении в мире газового отопления и электрического освещения хозяева дома, должно быть, лишь изумлённо переглянулись и единодушно покрутили пальцем у виска. В то же время свечей в доме оказалось в избытке, и могло сложиться впечатление, будто весь второй этаж левого крыла дома, за исключением двух хозяйских спален неизвестного размера, был использован исключительно для хранения оных. Каждую ночь в доме было даже светлее, чем днём.       Владения вокруг дома раскидывались насколько хватало взгляда, но имели явно неухоженный вид. Некогда высаженные деревья и кусты росли как попало, протоптанные дорожки заросли травой, даже обнаруженные домик садовника, конюшня и прочие хозяйские постройки были полностью заброшены и практически развалились. В наполовину диком саду было не так уж и просто разглядеть что-то в лунном свете.       В последние дни Зоро спал непривычно много. И хозяева дома, и гости отходили ко сну с первыми лучами рассвета. Зоро и Росинант просыпались, когда время постепенно приближалось к вечеру, около четырёх часов дня, и до пробуждения Луффи и Ло занимали себя изучением обстановки, прогулками по саду и будто бы беззаботными, самыми обычными разговорами с Бепо.       Наблюдая в распахнутое окно, как солнце медленно опускалось за изломанный хребет гор, Зоро едва не вздрогнул, когда услышал низкий хриплый голос Росинанта:       — Когда же ты в самом деле собираешься их убить?       Из чужого, весьма и весьма неожиданного вопроса, почему-то исчезло местоимение «мы».       Росинант сидел на кровати в своей комнате и курил. Зоро то и дело отводил взгляд от окна и бросал на него опасливые взгляды. За несколько дней в этом доме Росинант трижды едва не ломал шею, скатившись по лестнице на первый этаж, дважды давился ужином до предсмертных хрипов и по меньшей мере пять раз — из тех, что только видел Зоро — пытался устроить поджог.       — Ты прав, — с неохотой признал Зоро, — чем дольше мы оттягиваем решающий момент, тем хуже может сложиться ситуация для нас. Мне кажется, что разумнее будет начать не с Луффи, как я думал, а с Ло.       Росинант ничего не ответил, лишь издал неразборчивое, очень многозначительное «мгм».       «Что, по-твоему, это должно значить?» — мысленно проворчал Зоро. Вслух он спросил:       — Ты когда-нибудь убивал раньше?       — Признаться, ни разу, — Росинант пожал плечами так беззаботно, словно они прибыли на отдых в пансионат.       — А… вампиров? — отчего-то уточнил Зоро.       — И их тоже.       — Так я и думал, — не самым довольным тоном заключил он, скрещивая руки на груди. — Понимаю, сам дурак, стоило уточнить этого до того, как отправляться в путь вместе.       — Но со мной ты всё ещё в большей безопасности, чем без меня.       И в этом Росинант был прав, пусть и… Зоро бы сказал, отчасти. Хоть он и умудрился найти себе в напарники охотника на вампиров, который не убил в жизни ни одного вампира, а может, даже никогда не рубил голову трепыхающейся в руках курице, всё же в компании такого же бедолаги было спокойнее, нежели оказаться в одиночестве, по собственной воле запертым в одном доме с двумя весьма странными, даже эксцентричными вампирами. То, насколько они были слабо похожи на всех, кого Зоро довелось встречать — и убивать — прежде, даже немного настораживало.       Однако толку от Росинанта было немного. Пока Зоро пытался разговорить Луффи в первые ночи, проведённые в гостиной у камина (и это получалось с удивительной лёгкостью, но вместе с тем Луффи будто нарочно не говорил ничего полезного), Росинант постоянно где-то пропадал. Зоро даже волновался за него, поскольку вместе с ним в гостиную так же редко заглядывал и Трафальгар Ло. Не следил ли тот за каждым шагом, каждым вздохом Росинанта? Не поджидал где-то под потолком в очередном плохо освещённом повороте коридора? А если Росинант в очередной раз неудачно споткнётся об порог своей комнаты и будет сидеть со сломанной ногой до тех пор, пока широко зевающий Зоро не отправится спать, завидев лучи рассвета?       — Так ты думаешь, Луффи не представляет опасности? — спустя несколько минут молчания спросил Росинант.       — Я не говорил, будто он совсем уж безобидный, — каким-то почти оскорблённым тоном отозвался Зоро. — Но с ним будто бы… не должно возникнуть никаких проблем. Нутром чувствую, что какой бы тварью он ни был, он совершенно не умеет притворяться. И быть может, он до сих пор не погиб только благодаря Ло. Так что, да, нам определённо нужно начать с…       — Зоро!       Дверь в комнату с грохотом распахнулась, едва не слетев с петель. На пороге стоял Луффи, выпрямившийся во весь рост, с выражением абсолютной решимости на лице и в соломенной шляпе с широкими полями.       Слова так и застряли в горле.       — Вот ты где! — продолжал Луффи, как ни в чём не бывало. — Полдома оббегал, пока тебя нашёл. Ты же не занят? Бепо вас накормил? Пойдём прогуляемся, пока ещё светло, ну же, скорее!       Он обхватил его руку своими холодными бледными пальцами и с необычайной силой потянул к выходу. Словно не веря собственным глазам, Зоро в последний раз бросил взгляд в стремительно удаляющееся распахнутое окно — солнце по-прежнему виднелось над горами.       Ему так и не удалось объяснить Росинанту, что начать стоило с Ло, и что именно с Ло ни на секунду нельзя было терять бдительности — это Зоро и делал в те редкие минуты, когда находился между ним и Луффи. Впрочем, с каждым шагом, что Луффи неминуемо тянул его на улицу, в Зоро зарождалось всё больше сомнений: точно ли Луффи был так прост, каким хотел казаться? Не нашлось и слова, чтобы возразить решительному мальчишке, бесцеремонно прервавшему их посреди разговора, за который они могли запросто лишиться голов.       Луффи не отпустил его руку даже после того, как они спустились с крыльца и, обогнув дом, оказались по щиколотку в ещё зеленеющей траве вперемешку с первыми опавшими листьями.       — Ты сегодня рано проснулся, — вслух заметил Зоро, разрушая повисшую между ними почти напряжённую тишину.       — Правда? — искренне изумился Луффи и слабо рассмеялся: — Всё ради тебя! Так ведь можно и всю жизнь проспать. Роси не обидится, что мы не позвали его с собой?       Зоро несколько опешил от подобного вопроса, но, признаться, так и не смог понять, из-за чего вдруг.       — Обидится? — переспросил он. — С чего бы? Нет, он не обидчивый.       — Я подумал, что ему будет не очень интересно… Странно, он вроде бы и путешественник, но совсем не выглядит большим искателем приключений, тебе не кажется? Не обращай внимания, просто мысли вслух.       — Луффи…       — Ты уже наверняка бывал в нашем саду, да-а-а, выглядит он не очень ухоженно, но мне так даже больше нравится! Я совсем не умею управляться с садовыми ножницами, Торао по другой части, а Бепо не очень дружит с растениями — но если тебе нужен коктейль со льдом, думаю, он справится лучше всех.       — Луффи.       — Но я хочу сегодня сходить с тобой ещё дальше, вообще, это уже не считается нашей землёй, но мне нравится здесь гулять. Всё равно вокруг никого нет. И пока светло, ты сможешь увидеть…       — Луффи!       — Чего?       Бескрайний поток слов, изливающийся из Луффи, вдруг прекратился, и он остановился на месте, оборачиваясь к Зоро. Тот, к своему ещё не осознанному удивлению, обнаружил, что дёргает холодную руку Луффи на себя, отчаянно пытаясь привлечь к себе внимание. Бледное, без следа румянца или юношеской живости лицо смотрело на него с неподдельным интересом в тёмных глазах.       — Ты не боишься выходить на солнце?       — Отчего же мне бояться? — пожал он плечами. — Наверное, ты думаешь, что раз я такой бледный, то тут же покраснею даже под вечерним солнцем, но не переживай: для этого я надел шляпу, она — моё спасение! Но это правда, что в полдень на улицу мне лучше не выходить.       Луффи засмеялся громким, заразительным смехом. Его улыбка уже не была такой стеснённой, как при первой их встрече, теперь Зоро мог без проблем разглядеть длинные острые клыки… и даже на секунду представить их в опасной близости от своей шеи. Но стоило отбросить эту мысль, как Зоро понял, что всю дорогу до этого и даже сейчас на Луффи падала его тень, и он буквально защищал его своей спиной и головой от алеющих солнечных лучей.       Это было неправильно. Вампиры боялись солнца, не переносили его света и тем более прикосновений к почти белой коже. Одежда защищала тело, но не лицо, и даже из-под шляпы рано или поздно должны были показаться нос или подбородок, или та и вовсе оказалась бы снесена порывом осеннего ветра, только успей схватить. И защищать вампира было в корне неправильно…       Однако Зоро как-то совсем об этом не думал.       — И куда же ты ведёшь меня? — спросил он вместо этого улыбающегося Луффи. Уголки губ сами по себе растянулись в улыбке в ответ.       — За зарослями нашего сада начинаются поля, очень красивые, и тянутся до самой деревни! Можно бродить и ни о чём не думать, ну, или болтать о чём захочется. Обычно я просто гуляю один, а вот сегодня…       Зоро почувствовал, как его за руку притягивают ближе, и как Луффи лёгким, почти незаметным движением переплёл их пальцы, отпустив его ладонь лишь на мгновение. И словно в ответ на стремительно путающиеся мысли Зоро, Луффи продолжил:       — Если потеряешься, когда стемнеет, будет беда. Поэтому не отходи от меня ни на шаг. Договорились?       Зоро, ни секунды не раздумывая, кивнул. Ему и самому не слишком хотелось оказаться в темноте посреди поля. Лишь мельком он успел подумать о том, что переживал, как бы с Росинантом ничего не случилось в его отсутствие, после чего безвозвратно провалился в раскинувшиеся жёлто-зелёные просторы, гуляющий в волосах ветер и голос Луффи, без умолку рассказывающий обо всём на свете.