Охотник на вампиров

      По-прежнему 4 октября 193Х г.       Ло терялся в догадках, куда же собрался Луффи, едва проснувшись, и для чего так настойчиво гремел дверями и носился по коридорам. А после на улице раздался ревущий звук двигателя автомобиля, что означало, что Луффи и вовсе уехал в город. Но Ло с достоинством признавал, что тому было уже достаточно лет, чтобы не отчитываться перед ним о своих делах. Пожалуй, «достаточно» ему было уже не первое и не второе столетие.       Тем не менее, когда через несколько часов Ло обнаружил на пороге их дома двух незваных людей, которые выглядели так, будто приехали в пансионат на отдых — ему подумалось, что Луффи неплохо было бы хоть иногда делиться своими планами.       — Луффи, на два слова, — позвал его Ло, и они поспешно удалились на второй этаж.       В тот момент он не знал наверняка, хотелось ли ему задушить Луффи прямо сейчас, или для начала разобраться в ситуации… а задушить уже после того, как они покончат с этими двумя.       Вообще-то, они ещë давно договорились не приводить домой еду вот так в открытую, и уж тем более не играть с ней — Ло первым понял, что пагубные привычки ничем хорошим ни для него, ни для Луффи не закончатся. То, что едой для них была кровь, вовсе не означало, что им следовало питаться как-то по особенному; а ещё Ло, как и Луффи, никогда не питал слабости к охоте. Кто-то более безрассудный или жестокий, кто-то, кто видел меньше, чем они, запросто мог поддаться искушению и превращать каждый приëм пищи в ритуал. Однако Ло слишком быстро сообразил, сколько историй о жизни и смерти по этой причине оборвалось на полуслове.       И вот теперь Луффи стоял перед ним и с самым невинным видом на свете хлопал большими тëмными глазами в практически полной темноте. И для Луффи у него был припасëн очередной нравоучительный разговор, даже если Ло и сам был от него не в восторге.       — От них же за километр несëт серебром, — сцепив зубы, прошипел он.       Однако сколько бы лет ни прошло, Луффи оставался всë таким же невозмутимым и абсолютно непробиваемым. Вечный мальчишка улыбнулся и поднял руки в примирительном жесте:       — Разве? Ой, нет, они не охотники, честно!       — А кто же они тогда по-твоему?       — Мы с Зоро друзья!       Словно это имело хоть какое-то значение, и словно он знал, кто из тех двоих был Зоро, Ло уточнил:       — А тот, второй?       — Друг Зоро, — не колеблясь ни секунды, отрапортовал Луффи. — Торао, не злись, пожалуйста. Обещаю, что не буду есть их в нашем доме! И вообще не буду их убивать!       Высокие стены тонули в темноте и смыкались где-то над их затылками. Коридор, способный похвастаться выдающейся широтой, вдруг стал очень узким. Настолько, что Ло пришлось едва ли не вплотную прижиматься к Луффи то ли для того, чтобы заглядывать в бесстыжие, лишëнные страха глаза, то ли для того, чтобы Луффи не посмел сбежать от разговора.       Тот вдруг опустил взгляд, понизил тон и с заметной долей стеснения в голосе произнëс:       — Я ведь говорил, что дома мне скучно и совсем не с кем поговорить… Ты постоянно занят работой и исследованиями. Бепо… вообще медведь.       — Ты тоже запросто можешь найти фамильяра, который будет тебе прислуживать и болтать с тобой, когда захочешь. Но Бепо со своими придумками утруждать не смей. Или ты привëз этих двоих именно с этой целью?       Ло знал, что, конечно же, нет. Но подразнить Луффи было святым делом… даже если ничего святого в них давно не осталось и уже никогда не появится. Быть может, только это.       — Какого ещё фамильяра?! — воскликнул Луффи. Смущение в голосе тут же сменилось недовольством: — Торао, ты же привëз Бепо не только для того, чтобы он убирал в твоей комнате.       — Правильно, потому что он убирает ещё и в твоей, и вообще во всëм доме.       — Постой, речь шла вообще о другом. — Вид его сделался почти умоляющим: — Я так хочу пообщаться с людьми! С глупыми, прожившими от силы лет двадцать или тридцать, которые при виде меня не будут тыкать пальцам и кричать, что я их сожру. Зоро не знает, что я вампир, а я и не собираюсь ничего ему говорить, вот так вот! Он отличный парень, просто ты его совсем не знаешь. И ты не посмеешь запретить мне узнать его поближе!       — Я ничего не собираюсь тебе запрещать, — глухо отрезал Ло. — Но я прекрасно помню, чем все эти разговоры заканчивались в прошлые разы. Луффи, в отличие от нас, люди постоянно умирают. Ты готов пережить очередную утрату?       — Всё совсем не так!       Не желая дожидаться объяснений, да и к тому же припоминая все бесчисленные разговоры на эту тему в прошлом, Ло схватил Луффи за щëки одной рукой и серьëзно произнëс:       — Поклянись, что в этих двоих нет жажды убийства, а всë серебро в их сумках мне просто померещилось.       — Клянусь на Библии! — Луффи широко улыбнулся, обнажая острые клыки.       — Паршивец, — только и выдохнул Ло, отпуская его. — Беги. Не буду вам мешать.       Кто-то, кто совсем не знал Луффи, мог бы сказать, что от него были одни лишь неприятности. Вот только Ло знал Луффи… просто-таки неприлично долго.       Жалел ли он о том, что когда-то спас его от верной смерти, обратив в вампира и тем самым привязав к себе до тех пор, пока их тела не истлеют прахом? Возможно, намного чаще, чем рассчитывал в тот момент, когда обнаружил умирающего Луффи у себя на руках. Но вместе с тем большую часть их совместного существования Ло совершенно точно об этом не жалел. Они редко расставались, прожили порознь от силы лет тридцать, и рано или поздно Ло неизменно возвращался к идее, что без Луффи ему было… подозрительно скучно. Даже если он и в самом деле много времени посвящал медицине, исследованиям, экспедициям и небольшим махинациям, которые позволяли им безбедно существовать, мысль о нахождении Луффи где-то поблизости чаще радовала, чем расстраивала.       Луффи легко становился невыносимым. Порой он и не скрывал, что специально выводил Ло из себя. Но ещё Луффи столько раз вытаскивал их из полной задницы; столько раз находил нужные слова, когда всё проклятое существование казалось невыносимым; столько раз заставлял Ло улыбаться… что даже восемьсот лет спустя Ло находил его соседство намного более приятным, чем утомительным.       Присутствие в доме незваных гостей, запах которых он был вынужден ощущать даже на другом этаже — а пахло от этих двоих совсем, совсем не так, как от обычных людей — пробудило в Ло странное, почти позабытое чувство голода. Чем старше они с Луффи становились, тем меньше хотелось есть. Люди уже давно не вызывали в них каких-то особенных чувств, как бывало с молодыми, едва обратившимися вампирами ста лет от роду. Ло был достаточно умён, чтобы не относиться к еде как к единственному удовольствию, и весьма убедителен, чтобы внушить ту же мысль и Луффи. И вместе с тем по какому-то забавному, нелепому, ироничному совпадению по окрестным деревням и ближайшему городу ходило всё больше тревожных слухов о двух молодых людях, что живут в богатом поместье вот уже пятнадцать лет, но ни на день за это время не постарели. Конечно, все старые байки и полузабытые легенды о ночных кровопийцах, скрывающихся под личиной обычных людей, были сущим вымыслом. Конечно.       Пока Луффи развлекал гостей экскурсией по тёмным коридорам правого крыла поместья, Ло спустился в подвал и с непривычным восторгом обнаружил, что запасы крови оказались нетронуты. Неделю назад ему показалось, что Луффи неважно себя чувствует, а может, просто голоден, так что Ло наведался в городскую больницу и при помощи небольшого, почти невинного внушения как обычно убедил врачей, что безо всяких документов выдать ему десяток пакетов донорской крови — лучшее решение из всех, что приходило им в головы. Как оказалось, странности Луффи были связаны с человеком, в существование которого Ло не удосужились посвятить.       Жадно впиваясь клыками в запечатанный пакет, Ло совсем немного размышлял о том, что его коллеги-врачи наконец совершили стоящее открытие и теперь без устали советовали всем пациентам переливания крови. Ло даже подумывал открыть свой врачебный кабинет где-нибудь недалеко от центра города с новыми эффективными методами лечения. Но лучше бы ему никогда не улыбаться при работе с людьми.       После плотного ужина — и что в самом деле могло пробудить в нём такой аппетит? — Ло отправился проверить, как идут дела у Бепо. Огромный белый медведь на удивление ловко справлялся с уборкой и к приходу Ло закончил заправлять постель. Вот только кухня в их доме по большей части совсем не использовалась, поэтому Бепо спросил:       — Как проснутся, гости наверняка захотят есть. Чем же мне кормить обычных людей? — в голосе Бепо проступала едва различимая паника.       Ло с усмешкой подумал, что и вовсе не задавался подобными вопросами, когда приглашал Бепо переехать к ним домой. Чем каждый день кормить белого медведя — вот по-настоящему интересная задача.       — Уверен, ты что-нибудь придумаешь. Когда утром приедут мясник и молочник, увеличь им заказ на ближайшие дни. А завтра вечером я уже съезжу и договорюсь, чтобы нам привозили и другие продукты.       Бепо отвлёкся от взбивания подушек когтистыми лапами и взглянул на Ло:       — Господин, и надолго мне увеличивать заказ?       — Кто знает, — Ло как-то неопределённо пожал плечами. — Можешь попытаться узнать об этом у Луффи, хотя я сомневаюсь, что он продумал всё так далеко. В любом случае, не более, чем на три недели, и лучше… запри дверь в подвал. И все комнаты в левом крыле, кроме спален.       — Как пожелаете. — И когда Ло уже повернулся, чтобы покинуть гостевую комнату, Бепо вдруг спросил: — Они и в самом деле друзья господина Луффи?       — Скорее, лишь парочка опрометчивых самоубийц.       — Но вы же говорили, что не убиваете людей.       Ло наградил Бепо долгим холодным взглядом:       — Можешь ли ты сам с уверенностью сказать, что никогда их не убивал?       Умные чëрные глаза Бепо на секунду стали стеклянными, слово игрушечными. Бепо никогда не рассказывал о своей прежней жизни среди бескрайних льдов… а Ло никогда о ней не спрашивал.       Не дожидаясь ответа, он всë-таки покинул комнату.

*

      Полночь, 5 октября 193Х г.       Из библиотеки донеслись приглушëнный шум и шорохи. Пускай Ло в гостиной во всеуслышание и объявил, что собирался спать, слова его ровным счëтом ничего не значили. Он говорил о сне лишь потому, что обычные люди — какими Луффи и пытался их представить — говорили о нëм примерно в это же время суток. Однако сейчас в их доме находилось сразу два самых обычных человека, но похоже, что никто по-прежнему не собирался отправляться в постель. Быть может, только Бепо.       Поначалу Ло решил, что не будет подыгрывать Луффи в его глупой опрометчивой затее; но решимость улетучилась так же быстро, как и возникла, стоило подумать, что в их почти-жизни в последние месяцы, а то и годы, и в самом деле не происходило ничего по-настоящему интересного.       С трудом отыскав в спальне некогда забытый Бепо подсвечник — ибо нечего хозяину было бродить по своему дому в кромешной темноте, такое право следовало оставить гостям — Ло абсолютно бесшумно вошëл в библиотеку и так же бесшумно оказался за спиной Росинанта. Тот стоял среди бесчисленного множества стеллажей и водил зажигалкой возле корешков книг, стараясь разобрать стëршиеся от времени надписи.       — Планируешь поджог? — коротко и негромко осведомился Ло.       В следующую секунду зажигалка вылетела из рук Росинанта и упала под ноги, лишь каким-то чудом не задев ни одну из окружавших их полок. От ответа на пророческий вопрос Ло они оказались спасены.       — Не смог отыскать, где включается свет, — казалось, искренне отозвался Росинант.       Он наклонился, чтобы поднять зажигалку, однако неожиданная близость Ло сделала этот манëвр затруднительным. Ло, в свою очередь, не думал отступать ни на шаг. Когда же Росинант всë-таки выпрямился во весь рост и даже расправил плечи, словно лишëнный необходимости скрываться в темноте и сливаться с длинными рядами стеллажей, в голове Ло тотчас пронеслась мысль:       «Какого чëрта он выше меня на целых две головы? И почему этот мальчишка кажется таким знакомым?»       Однако вслух он предпочëл произнести:       — Пока что мы по старинке пользуемся свечами, — и кивнул на подсвечник в своих руках.       — Вот как, — неопределëнно отозвался Росинант. — А мне ты не показался таким уж стариком.       — Тебе показалось, — отмахнулся Ло с резкостью в голосе.       Для Ло повсеместное распространение электричества было таким же новшеством, как выпущенная на прошлой неделе газета, которую он даже не успел открыть. Керосиновые лампы ощущались немного привычнее, но совершенно варварским образом не вписывались в интерьер. Впрочем, у них наверняка нашлась бы пара-тройка масляных ламп, которые были припасены для гостей, если те каким-то невероятным образом не могли видеть в полной темноте.       Словно не обращая никакого внимания на чужие слова, в своë оправдание Росинант произнëс:       — Бепо разрешил мне войти и выбрать книгу, чтобы почитать перед сном. Не хочу прозвучать бестактно, но раз уж мы здесь одни, и никто нас не услышит… — он понизил голос и спросил едва различимо: — Почему по вашему дому расхаживает говорящий медведь?       «И ты спрашиваешь об этом у вампира», — мысленно покачал головой Ло.       — Я не рассказываю секреты этого дома чужакам.       — Чужакам? И правда, ведь мы не знакомы. Донкихот Росинант, — он протянул огромную ладонь для рукопожатия.       Первой мыслью, конечно, было и вовсе проигнорировать необычный душевный порыв Росинанта. Ло прекрасно понимал, зачем они явились в этот дом и зачем водили за нос Луффи. Вот только напускное дружелюбие, сработавшее с Луффи, никогда не подействует на него. И всë же… было в его имени нечто неприятно-знакомое.       — Трафальгар Ло, — пожал он руку в ответ. — Пускай теперь мы знакомы, это ничего не меняет. Раз уж ты гость Луффи, вот мой совет: относись ко всем странностям в этом доме и в его компании как к данности.       — А что насчëт твоей компании?       — От меня тебе следует держаться подальше, — сухо констатировал Ло…       по-прежнему находившийся к Росинанту необычайно близко и практически вжимавший того в стеллаж с книгами.       — Хочешь сказать, твои странности будут невыносимыми для моего заурядного ума? — от вежливости в тоне Росинанта не осталось и следа.       Ло поднял подсвечник выше, освещая чужое светлое лицо. Светлое, однако ни в коей мере не мертвенно-бледное. На самом деле, в свечах не было нужды, но Ло вдруг захотел, чтобы Росинант понял, что на него смотрят.       Замылившийся сотнями лет существования взгляд скользил по правильным, прямым чертам лица. Казалось, он был самым обычным человеком, может, в какой-то мере красивым (если слово «красота» в своëм необузданном непостоянстве ещё хоть что-то значило для Ло), но в то же время на его лице всë отражалось, точно в раскрытой книге. Блуждающая на губах слабая улыбка, расслабленные брови, и вместе с тем — глубинный, отпечатанный в янтарных глазах страх перед неизведанным.       Ло вдруг осознал, что даже с прибытием гостей в доме ничего не изменилось: его по-прежнему не боялся один лишь Луффи. Это могло бы расстраивать… Но вместе с тем за столько лет постоянства вполне устраивало его.       — Пока что странный из нас двоих только ты, — наконец произнëс Ло и отвëл подсвечник от чужого лица.       — У вас есть книги… написанные после четырнадцатого века? — словно опомнившись, Росинант улыбнулся уголками губ.       Ло наугад протянул руку и достал с полки первую попавшуюся книгу. Ею оказался пыльный «Франкенштейн, или Современный Прометей» Мэри Шелли, отчего Ло невольно подумал, что удача его подводит. И всë же проделывать трюк повторно не хотелось — кто знает, что за книгу он вытянул бы в следующий раз — так что лишëнным торжественности жестом она была втиснута в большие руки Росинанта вместе с подсвечником.       — Сердечно благодарю, — отозвался тот, окидывая удивлëнным взглядом щедрую добычу. — И добрых снов.       Какое-то время Ло ещё стоял в одиночестве посреди библиотеки, в темноте, лишь тусклый свет луны пробивался сквозь окна в другом конце комнаты.       Он уже очень давно не видел снов.       И чëрт возьми, кем же был этот парень?