We Never Go Out Of Style

      Вегас чувствовал себя странно. Он находился в месте, окруженном деревьями с такими красивыми цветами, что даже не верилось, что он знал такое место и никогда не был здесь раньше. Воздух был пронизывающим, идеальная температура, он стоял и ждал кого-то, и вдруг почувствовал чье-то присутствие у себя за спиной и знакомые руки вокруг талии, и прежде чем он успел повернуться и узнать, кто это, теплое присутствие и летний аромат исчезли.       Вегас вспомнил этот запах, улыбку с ямочками на щеках человека, от которого исходил этот аромат, мягкие губы, и внезапно его руки обхватили тонкую талию этого человека. Его губы прижались к его губам, и у него закружилась голова — от поцелуя, от запаха, от прикосновений, от возбуждения, и он застонал в поцелуе.       Все это становилось слишком невыносимым, и вдруг Вегас резко проснулся. Судя по тому, как солнечные лучи падали в комнату, уже утро, причем позднее утро. Порш и Ноп стояли рядом и смотрели на него.       — Жуть какая. Почему вы пялитесь на меня во время сна, придурки? — спросил их Вегас. — Надо бы забрать ключи у этих идиотов. — пробормотал он про себя.       — Это мы придурки или ты? Так стонать во сне? Просто потрахайся, чувак. Жутковато смотреть, как ты так стонешь, — заговорил Порш, и Ноп согласился с ним, вздрогнув, как будто воспоминание об этом звуке заставляло его душу содрогнуться.       — Нет, я в порядке, — ответил Вегас. От одной мысли о том, чтобы поцеловать кого-то, кроме тех губ, которые он попробовал на вкус две недели назад, у него во рту оставался неприятный привкус и сводило желудок, не говоря уже о том, чтобы переспать с кем-то.       Прошло две недели с того удивительного первого поцелуя с Питом. Удивительный — это не то слово. Это невероятный, изумительный, превосходящий, запредельный поцелуй, от которого захватывало дух. Его щеки покрылись легким румянцем при воспоминании о поцелуе, о том летнем запахе, улыбке с ямочками, милых веснушках.       Это все, что у него было сейчас, просто воспоминания. Вегас пытался найти Пита. Он пытался. Но, зная только имя и не зная факультета, он, черт возьми, сомневался, что тот вообще учился в этом университете. Это оказалось нелегкой задачей.       — Ты придешь сегодня в бар? — спросил Порш, бросив в него подушкой.              — А должен? — Вегас стер с лица сон и глупую улыбку при мысли о Пите и поцелуе.              — Конечно, ты должен, Вегас. Сегодня я буду работать барменом, а не простым помощником. Я собираюсь поразить Йок и заставить ее повысить мне зарплату в течение этого месяца, — продолжил Порш с ухмылкой.       — Амбициозный Порш? — спросил Вегас.              — Нет, Порш, не слушай Вегаса. Ты очень хорош. После сегодняшнего дня Йок будет собирать деньги с пола, — добавил Ноп, и Порш хлопнул его по спине.              — Видишь, ты настоящий друг, в отличие от некоторых, — усмехнулся Порш и бросил неодобрительный взгляд на Вегаса.              — О, заткнись, Ноп, как будто тебя волнует что-то еще, кроме бесплатной выпивки, — сказал Вегас, и Порш обернулся, чтобы посмотреть на Нопа, а Ноп схватился за сердце и сделал вид, что его задели слова Вегаса.              — Порш, не слушай его. Он просто злится, что не может найти того парня, Пита, — Порш посмотрел на Вегаса, который при упоминании имени Пита уставился в окно. Ноп усмехнулся, что наконец-то ему удалось отвлечь внимание от него, и вернулся к игре, в которую играл в своем телефоне.       Вегас наклонился и схватился за голову.              — Ты все еще не забыл того парня? Я хочу на него посмотреть. Это так не похоже на тебя — зацикливаться на человеке, с которым ты всего лишь разделил поцелуй, — сказал Порш, погружаясь в свои мысли.              — Это не просто поцелуй, Порш. Это поцелуй, который сотрясает землю, извергает вулканы, и вызывает бури, — добавил Вегас, все еще с тоской глядя в окно.              — Так ты говоришь, что это стихийное бедствие? — спросил Ноп, не подняв головы от игры, чем заработал от Порша шлепок по голове, а Вегас бросил на него свирепый взгляд.              — Ой, за что это? — Ноп потер голову и вернулся к своей игре.              — Скажи мне, почему ты так зациклился на нем и на поцелуе? — на этот раз Порш спрашивал искренне заинтересованно.              — Знаешь, дело не только в поцелуе. Дело в Пите, в нашей мгновенной связи, в нашей химии. Ты не поверишь, Порш, но время остановилось, когда я впервые взглянул на него, он так чертовски красив, у него ямочки и веснушки, и в этих чертовых ямочках есть одна веснушка. У кого еще есть такое ангельское лицо и такие поцелуи? Чего я только не хочу сделать с его лицом и с ним самим.              — Слишком много информации, чувак, слишком. Ладно, извини за вопрос, но ты просто хочешь его трахнуть? — поинтересовался Порш.              — Знаешь что? Я, честно говоря, удивлен таким ответом, но я не хочу просто его трахнуть. Я хочу заставлять его смеяться. Я хочу познакомить его с вами, ребята. Я хочу водить его по всем моим любимым местам и посещать его любимые места. Я хочу познакомить его с Макао. Я хочу рассказать ему о своем творчестве. Я хочу показать ему все свои работы. Я хочу произвести на него впечатление. Я хочу водить его на свидания. Я хочу проводить с ним много времени. Я хочу знать все о нем, все его любимые вещи, его мечты, все его страхи и все, что между ними. Я хочу быть причиной этой улыбки с ямочками. Я хочу лелеять его, защищать и боготворить. Не просто один день, ночь или быстрый трах, — Порш и Ноп хранили полное молчание. Вегас повернулся, чтобы посмотреть на них, и увидел, что они оба смотрели на него с открытыми ртами. — Что? — спросил Вегас.              — Ущипни меня, — Ноп протянул руку вперед и попросил Порша. Тот ущипнул его, и Ноп вскрикнул. — Я думал, что это сон. Ты слышал, что он сказал, Порш?              — О, заткнись. Не переигрывай, это не идет твоим уродливым мордам, — проворчал Вегас, слегка покраснев, вспомнив, что только что признался этим двоим, что ему нравился Пит.              — Просто мы никогда не знали, что ты хочешь делать такие вещи. Как с любым человеком, и вдруг ты встречаешь этого парня на час или около того и хочешь провести с ним вечность. Я действительно хочу с ним встретиться, — снова сказал Порш.              — Если только я смогу найти его первым, — ответил Вегас. — Я загляну в бар позже. Ли тоже будет там?              — Конечно, он там будет, — с этими словами Порш и Ноп ушли, а Вегас начал собираться в универ.              Вегас снова погрузился в размышления и думал, что Пит не хотел, чтобы его нашли, и именно поэтому, даже задействовав все свои связи, ресурсы и благосклонность, он не мог найти Пита.              Вегас настойчив, если что. Поэтому Вегас решил быть оптимистом: может быть, именно сегодня он найдет Пита. Честно говоря, Вегас сомневался. Может быть, поцелуй ничего не значил для Пита. Но он слишком хорошо его помнил. Дрожащее дыхание, улыбка на губах, горячие взгляды, руки Пита на его талии, когда они сидели на мотоцикле.              На Пита этот поцелуй подействовал не меньше, чем на него. Он был уверен в этом. Если бы только Вегас мог найти его снова. Только бы увидеть эту улыбку с ямочками. Чтобы снова вдохнуть этот летний аромат, присущий только Питу.        …       В жизни Пита никогда не было ничего легкого. Он потерял мать в раннем возрасте, а отец сделал его детство трудным. Но вскоре его пристрастие к алкоголю убило сначала его печень, а потом и его самого. Его бабушка и он сам с трудом сводили концы с концами, но она настояла на том, чтобы он получил образование. Она всегда говорила ему: «Ты проживешь хорошую жизнь и вырвешься из этого замкнутого круга, только если получишь образование, Пит. Так что предоставь всю тяжелую работу мне. А ты просто получай хорошие оценки».       Пит до безумия любил свою бабушку, и все, чего он хотел в жизни, — это сделать ее счастливой. Он хорошо учился и стал отличником. Он работал вдвое усерднее других и постарался получить все возможные стипендии, чтобы облегчить бремя своей бабушки. Причина, по которой он перевелся в университет Кинна, заключалась еще и в том, что у них были лучшие программы, когда организации приходили и набирали людей в последнем семестре, и у них отличные стипендиальные программы.       Пит был счастлив, что попал на эту программу, и удивлен, что встретил здесь Кинна. Но он рад, что не остался один в новом месте. Кинн и он — друзья детства. Они не поддерживали связь после того, как семья Кинна переехала в город.       Все было хорошо до тех пор, пока он не встретил Вегаса и в кои-то веки не перестал пользоваться своим мозгом и не поцеловал его. Если перечислить все глупости, которые он когда-либо совершал в своей жизни, то этот поцелуй мог занять первое почетное место. В самом поцелуе не было ничего плохого, он казался правильным. Настолько правильным, что весь этот большой взрыв, образование Земли и эволюция человека произошли именно в это время, и он родился именно для того, чтобы быть поцелованным Вегасом.       Но это лишь так, мимолетный миг счастья в скучной жизни. Он не мог заполучить Вегаса, после того как его единственный друг попросил его даже не разговаривать с ним. Но это случилось, он поцеловал Вегаса, а Вегас поцеловал его в ответ, и это единственное, о чем он мог думать последние две недели, каждую минуту каждого дня. Не раз он задумывался о том, как пальцы Вегаса касались его лица, как он прижимался к его губам. Или внезапные воспоминания об этом красивом лице с незаконной ухмылкой и проклятым кольцом в носу, всплывающие в его мозгу в самый неподходящий момент.       Может быть, если он смелый человек, то он мог бы подойти к Кинну и спросить, в чем проблема с Вегасом, или прямо сказать ему, что он не хочет его избегать. Но он не мог, не после того, как это второе, что прозвучало из уст Кинна сразу после «Привет» и «Как дела». Более того, он чувствовал ненависть, исходящую от Кинна при каждом упоминании Вегаса. Так что нет, он не пойдет туда, не затронет эту тему, не встанет в очередь за ненавистью Кинна. Он никогда этого не сделает. С самого детства Кинн был добр к нему.       Пит до сих пор помнил, как Кинн помогал ему с книгами, канцелярскими принадлежностями и одеждой, всегда говоря, что это подарки за помощь в учебе, и никогда не заставляя его чувствовать себя неполноценным. Кинн никогда не заставлял Пита чувствовать себя неловко, несмотря на их очевидную разницу в социальном положении. Он до сих пор помнил, как мать Кинна обращалась с ним, как с равным себе сыном, и как братья и сестры Кинна всегда относились к нему, словно он был одним из них.       Пит изо всех сил старался избегать Вегаса. Он знал, что Вегас специализировался на литературе и искусстве. Он избегал этих двух зданий как чумы. Сам он учился на компьютерном факультете и факультете делового администрирования, так что они не могли учиться в одном классе, даже если бы попытались. Более того, Кинн выложил ему почасовое расписание Вегаса на неделю, даже указал магазины, которые тот часто посещал, чтобы Пит никогда не смог пересечься с ним.       Пит искренне недоумевал, почему Кинн прилагал столько усилий, чтобы не допустить встречи Вегаса и Пита. Одно дело — предупреждать его о возможных придурках поблизости, но тут, похоже, Кинн пошел на крайние меры.              Сегодня пятница, и они тусовались в баре, где Кинн — завсегдатай. Кинн вел себя как пустое место, уставившись вдаль. Синяки на его щеке потускнели и стали бледно-желтыми. Он выглядел чертовски грустным.              — Почему? Что с тобой? — спросил Пит, услышав его вздох в тридцатый раз за последние две минуты.              Кинн снова вздохнул. Пит застонал от этого звука.              — Если ты вздохнешь еще раз, Кинн, честное слово, я врежу тебе с другой стороны так, что у тебя будет синяк под стать тому, который уже исчезает. Перестань вздыхать и скажи мне, что не так? Пожалуйста?              — Я уже рассказывал тебе о парне, в которого я был влюблен, помнишь? — спросил Кинн у Пита.              — Влюблен? Или был? — Пит недоуменно поднял бровь.              — Ладно, я влюблен, ясно? Я скучаю по нему. — Кинн снова вздохнул после этих слов.              — Тогда пойдем и встретимся с ним. Вот и все, да? — Кинн снова вздохнул.              — Все не так просто, Пит.              — Почему? У него уже есть отношения? Он что, несовершеннолетний? Спросил Пит, почти удивляясь самому себе, пытаясь вспомнить лицо, на которое Кинн указал в прошлый раз, когда они столкнулись с его влюбленностью.              — Нет и нет, — ответил Кинн, отпив свой напиток.              — Тогда давай просто уйдем. Это лучше, чем все эти вздохи, которыми ты занимался все это время. Ты хандришь со дня после боя. Сначала я думал, что это из-за того, что кто-то украсил твое лицо, но, похоже, дело в твоем сердце. Давай, Кинн, пойдем. Что терять? — то ли Кинн увидел мудрость в словах Пита, то ли он был слишком пьян, чтобы заботиться об этом, но он резко подскочил со своего места.              — Ладно, пойдем.              Когда они вышли из бара, туда зашли Арм и Пол. Арм вопросительно поднял бровь на Кинна и Пита.              — Вы уже уходите? — Пол повысил голос и спросил их.              — Нет, мы идем в «ХамБар», — ответил Кинн и продолжил идти, а Пит следовал за ним.              Арм и Пол были очень удивлены этим.              — Он сказал «ХамБар»? Тот, где тусуются Вегас и банда? — Арм переспросил Пола.              — Думаю, да, это единственный «ХамБар», который я знаю, — Пол ответил с довольно обеспокоенным выражением лица.              — Ладно, пойдем с ними, — сказал Арм, в то время как Пол все еще не двигался.              — Не думаю, что это хорошая идея, — Пол все еще настороженно смотрел вслед Кинну и Питу, которые направлялись к двери.              — Заткнись, долговязый идиот. Иди за мной. — Арм приказал Полу заткнуться, и они побежали догонять Кинна и Пита.       — Я зайду, поговорю с ним и вернусь, хорошо? А ты оставайся здесь. Не заходи внутрь, — сказал Кинн Питу, когда они все добрались до места и вышли из машины.              Пит чувствовал, что это было нелепо даже для Кинна.              — Кинн, это слишком даже для тебя. Я пойду с вами. Я не знаю, почему ты меня так прячешь. Я уже взрослый. Я сам справлюсь, хорошо? — Пит почти кричал на Кинна.              Кинн ничего не мог с этим поделать.              — Нет, Пит, оставайся здесь. Я вернусь максимум через пятнадцать минут. Хорошо? — Арм и Пол бросали на них любопытные взгляды.              — Кинн, я не думаю, что в этом есть необходимость. О чем ты так беспокоишься? Мы все здесь, верно? — сказал Арм.              — Вегас, — Кинн просто произнес это имя, и Арм снова посмотрел на Пита.              — О, ладно. В этом есть смысл. Пит, будь здесь. Я останусь с тобой, если хочешь.       Пит и так ненавидел находиться здесь и был вынужден сидеть в машине, а пребывание с человеком, которого он едва знал, ничуть не улучшило бы ситуацию. Более того, он лишил Арма возможности весело провести время.              — Все в порядке, Арм, ты иди. Я просто подожду здесь.       Арм сочувствовал Питу, но понимал и точку зрения Кинна. Пит в точности повторял тип Вегаса: и рост, и глаза, и пушистые волосы. Разница была лишь в том, что Пит казался гораздо более умным, чем его обычные тупые шлюхи. Кроме того, Вегас не заводил отношений, а Пит похож на парня, который не заводил интрижек.              Так что не дать им встретиться — лучшее, что они могли сейчас сделать. Вегас мог быть обаятельным, когда это нужно, и он мог очаровать сердце Пита, чтобы провести с ним ночь и разбить его.              Кинн, Арм и Пол направились в бар, а Пит просто включил свой телефон и начал играть в какую-то игру. ...              Прошло уже полчаса, но от троицы, зашедшей внутрь, не осталось и следа. Пит отправил несколько сообщений, но ответа не получил. Пит вышел из машины и начал просто ждать, раздумывая, стоило ли идти внутрь или просто подождать их. Примерно через пятнадцать минут он решил, что хватит, и направился в бар.              Интерьер бара был освещен желтыми, красными, приглушенными розовыми и фиолетовыми цветами, звучала медленная басовая музыка. За барной стойкой стоял красивый мужчина, его лицо было так прекрасно, словно Бог решил, что ему нужно совершенство, и работал над ним, пока не достиг его.              Пит осознал, что он не единственный, кто восхищен красотой этого человека, когда заметил Кинна, сидящего в дальнем конце бара и смотрящего на него с выражением неподдельного удивления.              Пит понял, что парень за барной стойкой — тот самый, в которого Кинн был сильно влюблен, и, похоже, не без оснований. Парень улыбался какому-то клиенту, и лицо Кинн озарялось ярчайшей улыбкой. Пит улыбнулся, видя, как глубоко увлечен его друг. Он искал глазами Арма и Пола и нашел их, сидящими, прижавшись друг к другу, за столом позади Кинна и, похоже, увлеченно что-то обсуждающими.              Пит подошел к их столику, Арм и Пол заметили его, и Арм, сидящий лицом к двери, судорожно оглядел бар, словно ища кого-то, и облегченно выдохнул, когда нашел или не нашел того, кого искал.              Пит удивленно поднял на это бровь и уселся на противоположный стул спиной к двери.              — Я ждал сорок пять минут, ребята. Вы не шли, и мне пришлось прийти. Ясно? — сказал он, как бы объясняя Арм и Полу. Арм кивнул в знак понимания.              — Мы потеряли Кинна из-за парня за барной стойкой, кажется, его зовут Порш, и знаешь, что самое интересное? Он — лучший друг Вегаса. Он сидит, смотрит и улыбается, как идиот, последние 45 минут, а Порш даже не взглянул в его сторону, — объяснял Арм Питу. Пит обернулся на Кинна, чей взгляд по-прежнему был прикован к Поршу.              — Вся эта ситуация действительно смешна, если бы не была такой жалкой, — проворчал про себя Арм. Когда Пит уже собирался спросить, что он имел в виду, он ощутил на себе чей-то взгляд и одновременно увидел, как Арм резко вдохнул воздух и пробормотал проклятие. — Пит, не оборачивайся! — Арм предупредил его, но Пит, как идиот, повинуясь инстинкту, повернулся назад, чтобы посмотреть, и тут же оказался в плену глаз человека, которого он избегал на протяжении последних двух недель.              В тот момент, когда их глаза встретились, весь мир померк, а время словно замедлилось. Единственное, что имело значение, — это Вегас. Его желудок странно вздымался, и первое, что поразило Пита, — это то, как нереально выглядел Вегас. Поначалу Вегас хмурил брови, но как только до его мозга дошло, на кого он смотрел, он расслабился, а его красивые губы растянулись в медленную ухмылку — ту самую ухмылку, которая крутилась в голове Пита и которую он изо всех сил пытался забыть последние две недели. Его глаза оценивающе оглядывали Пита, как будто расстояние, разделяющее их, ничего не значило.              Вегас был одет в белую футболку и привычную черную кожаную куртку. Верхняя половина волос собрана в хвост, и он выглядел таким красивым с этим проклятым кольцом в носу, что Питу хотелось сесть и заплакать от несправедливости всего этого. Несправедливо, что Вегас мог так хорошо выглядеть, а Пит ничего не мог поделать со своим влечением к нему.              Пит даже не помнил, что на нем было надето сегодня вечером, только молился и надеялся, что это не та же толстовка, что и в прошлый раз. Но глаза Вегаса рассказывали совсем другую историю, как будто он увидел самую прекрасную вещь на свете, и от этого у Пита горели уши и щеки, и он был уверен, что стал прекрасного розового оттенка, и внутренне проклинал себя. Так просто повернуть голову и разорвать связь или что там происходило между Вегасом и ним, но в то же время так сложно, что Пит словно застыл под взглядом этого парня.              Пит наблюдал, как Вегас направился к бару, не разорвав зрительного контакта, как Вегас сел на барный стул, как Порш тут же оказался рядом с ним, сунув ему в руки стакан с виски и льдом и отошел к другим клиентам.              Вегас поднял стакан вверх, как бы говоря «за» Питу, и подмигнул, черт возьми, подмигнул ему и сделал глоток своего напитка. Пит был уверен, что его лицо сейчас пылало, как пылали его щеки и уши. Не в силах больше терпеть, он отвернулся, разорвав зрительный контакт, но все равно чувствовал на себе взгляд Вегаса.              Арм и Пол, которые все это время молча наблюдали за ним, сидели с явным шоком на лице.              — Что это было, Пит? — спросил Арм настолько тихо, на сколько позволяла громкая музыка.              — Да, что это было? — прошептал Пол на той же частоте.              Пит схватил пиво, стоящее перед Армом, и осушил весь бокал одним махом, внезапно почувствовав жажду.              — Ничего, это ничего, вы, ребята, ничего не видели. Если вы хоть слово скажете Кинну, я убью вас обоих, — сказал Пит, снова переходя на шепот.              — По-моему, это не было похоже на «ничего», скорее, между вами, ребята, что-то уже произошло. Что-то уже произошло? — шепотом выкрикнул Арм на одном дыхании.              — Оставь это, Арм, — ответил Пит, сверкнув глазами. Пока они переглядывались, Пол прервал их:              — Какого хрена мы все шепчемся? — и тогда Арм указал на Кинна прямо за их столиком.              Кинн также обратил внимание на Вегаса, когда Порш угостил его выпивкой еще до того, как тот нашел место, где сесть, и выражение его лица сменилось с глупой ухмылки на хмурое. Он отвернулся от бара, подошел к столику и с удивлением обнаружил Пита, сидящего рядом с Армом и Полом.              — Я же просил тебя остаться в машине, верно? Почему ты зашел внутрь? — начал ругать его Кинн.              — Заткнись, Кинн, он сидит в машине уже сорок пять минут. Как долго он может оставаться там? Не будь придурком, — Арм ответил еще до того, как Пит успел сформулировать ответ. Пит благодарно улыбнулся Арму. Кинн просто смотрел на него.              — Пойдемте, этот ублюдок здесь, — Кинн встал и направился к выходу, Пит следовал за ним, а Арм и Пол — за ними.       Пит молился тому, кто его слышал, чтобы Вегас ничего не сказал. Особенно его имя. Он поднял глаза и увидел, что Вегас смотрел прямо на него. Пит одними губами произнес «Нет», и Вегас поднял одну бровь, как бы спрашивая его. Пит снова прошептал «Нет», и вскоре Кинн оказался рядом с Вегасом.              — Уже уходишь, Кинн? — спросил Вегас с ухмылкой, встав и загораживая Кинна. Пит хотел смахнуть эту ухмылку с его лица. Кинн на это возмутился и ответил:              — Да, если бы ты отошел с дороги, мы бы уже ушли.              — Я знаю, поэтому и останавливаю тебя. Остынь, Кинн. Мы все здесь друзья. Не представишь ли ты меня своим друзьям? — спросил Вегас. Слова говорили об одном, а ухмылка — о другом.              — Именно поэтому мы и уходим, Вегас. Чтобы мои друзья никогда не узнали о твоем жалком существовании, — Кинн ответил резко и честно, даже Пита это немного задело.              Вегас принял все в штыки и улыбнулся, но не искренне, как Пит видел две недели назад, а с такой ядовитой улыбкой, что у Пита волосы встали дыбом.              — О, Кинн, кузен, не надо так топтать мое сердце. Видишь, Порш сегодня начал работать барменом. Это требует празднования, не так ли? — Вегас посмотрел на Порша и улыбнулся, а Порш свирепо смотрел на Вегаса и Кинна.              — Вегас, — снова предупредил Кинн, и, похоже, это подействовало, и Вегас отступил с пути Кинна. — Давайте, идем, — Кинн снова позвал свою компанию, и они последовали за ним.              Пока они проходили мимо Вегаса, Пит почувствовал знакомый пьянящий запах свежих чистых духов, смешанный с запахом кожи, исходящим от Вегаса, и его сердце начало колотиться, а по щекам и ушам пополз жар. Как же ему хотелось сказать «к черту все», броситься на Вегаса и смахнуть с его лица эту гребаную ухмылку. Он был доволен, что ему удалось хотя бы мельком взглянуть на лицо Вегаса. Но, взглянув на него, он понимает, как сильно скучал по этому идиоту и его ухмылке, и будет продолжать скучать по нему.              Пока Пит контролировал все свои эмоции, стараясь сохранить равнодушное лицо, Вегас небрежно опустил руку и коснулся мизинца Пита, и от этого легкого прикосновения по всему телу Пита пробежали мурашки, а щеки и уши обожгло огнем. Он быстро отдернул руку и спрятал ее в карман синей толстовки, которая была на нем надета, как будто кто-то мог увидеть палец и узнать, что Вегас трогал его там, а на его губах появилась непроизвольная улыбка.        …       Как только Кинн и компания покинули бар, Вегас поднял руку и посмотрел на пальцы, которыми он дотронулся до Пита, улыбаясь как идиот. Вегас повернулся к Поршу, и на его лице появилась ухмылка.       — Порш, ты это видел? — спросил Вегас, и его глаза наполнились восторгом.       — Что? Твой член больше или моя война между Кинном и тобой? — ответил Порш, лицом показывая, что ему это неинтересно.              — Нет, идиот. Ты видел Пита? Он стоял прямо за Кинном. Видел, как он не мог отвести от меня глаз? Он, блять, улыбнулся. Он определенно что-то чувствует ко мне.       Порш опустил стакан и крикнул:              — Пит был здесь? Придурок, почему ты не сказал мне раньше? Я очень хотел на него посмотреть! — Порш посмотрел на выход, как будто он мог волшебным образом вызвать образ человека, который вышел через эту дверь. — Но погоди, черт возьми, погоди. Пит дружит с Кинном? — поняв это, Порш разразился громким смехом, когда осознал это. Вегас просто смотрел на смеющегося Порша. — О, Вегас. Теперь я понимаю, почему ты не смог найти Пита, и думаю, ты тоже это понимаешь. Кинн прячет его, Вегас. Забудь о нем, хорошо? Для твоего же блага? Мы все знаем, как сильно любит тебя твой кузен, — добавил Порш, справившись со смехом.       — Порш, ты что, не слышал ни одного моего слова, сказанного утром, или хотя бы одного, сказанного сейчас? Пит что-то чувствует ко мне. Я много чего к нему чувствую. Я не могу позволить Кинну остановить то, что между нами есть, еще до того, как оно успеет развиться. Я найду его так или иначе. Запомни мои слова, хорошо? — решительно ответил Вегас, сделав глоток давно забытого виски.