We Never Go Out Of Style

      Говорят, что нечестивцам нет покоя, и Вегас, к сожалению, был вынужден с этим согласиться. Не прошло и двух дней, как между бандой Кинна и его бандой вспыхнула драка, и даже не из-за чего-то серьезного — видимо, Ноп не так посмотрел на Бига, и они начали драться из-за этого. Иногда ему действительно хотелось убить своих людей за их глупость. Если бы не глупость Нопа, зачем бы ему идти в бар, который известен как место их тусовки, тыкать им в лицо и брать Ли с собой? Теперь, если он обнаружит, что эта ссора была вызвана чем-то столь же абсурдным, как это, он может сломать несколько пальцев и вырвать ногти, просто чтобы показать остальным, что произойдет, если они не будут думать головой, занимаясь этим дерьмом.       Все они студенты и байкеры в душе, а «Магнумы» (так по-дурацки называлась банда Кинна) всегда находили способ пробраться на их площадки или маршруты и подраться с ними, просто чтобы показать свое большое эго и компенсировать свои маленькие члены. У них даже не было такого крутого названия, как у них — «Адские гончие».       Вегас быстро добрался до места, где жил Ли, его друг, застав драку между его людьми и людьми Кинна, и быстро оттащил кого-то, кто пробивал дыру в лице его лучшего друга Порша. Лицо того было в крови, но он умудрился улыбнуться Вегасу во весь рот.       С этим идиотом он разберется позже, сказал себе Вегас и начал осыпать ударами людей из противоположной банды. Ли загнал в угол человек вдвое крупнее его, Вегас оттолкнул его, и Ли бросил на него благодарный взгляд. Вегас попросил друга покинуть бой, и тот сделал то, что ему сказали. Ли всегда делал то, что велел Вегас, и это иногда удивляло даже самого Вегаса.       Когда он попытался увести как можно больше людей от своих идиотов, которых он называл своими друзьями, он вдруг услышал выстрелы. Это плохо, подумал он про себя. До сих пор они дрались кулаками и в крайнем случае ножами, но оружие — это уже совсем другой уровень глупости. Он застонал и попытался найти Порша в этом хаосе, но обнаружил, что тот бил Кинна прямо в лицо.       Что еще более удивительно — этот идиот Кинн улыбался, а Порш бил его с такой яростью, что мог убить. Вегас пытался понять, что вообще происходило, ведь Кинн не из тех, кто будет сидеть сложа руки и принимать удары от кого бы то ни было, но он принимал их и при этом улыбался.       В хаосе и неразберихе, разворачивающейся перед ним сцены, он на секунду опоздал укрыться, услышав, как кто-то крикнул ему, чтобы он пригнулся, но не успел ничего понять, как слева от него на землю обрушилась фигура. Застигнутый врасплох, Вегас упал на землю за скамейкой на тротуаре, увлекая за собой того, кто врезался в него.       — Вау, — подумал Вегас, взглянув на лицо собеседника. Он никогда раньше не видел этого парня здесь. Время словно остановилось, а его уши почему-то не работали. Единственное, что он слышал, — это стук собственного сердца. Возможно, он новенький, подумал про себя Вегас. Другой парень продолжал говорить с ним, его губы шевелились, складываясь в слова, но мозг не мог их обработать. Единственное, на чем он сейчас мог сосредоточиться, — это на его запахе: смесь цитрусовых и древесных ароматов, как само лето, и на том, как раскраснелось его лицо, отчего щеки и уши стали розовыми. На лице парня можно было заметить около пяти веснушек, и пока он говорил, одна из них исчезла в ямочке, образовавшейся на его левой щеке. Их тела соприкасались, так как другой лежал на нем, и он ощутил подтянутые мышцы парня и твердую поверхность его живота. Его глаза искрились жизнью, а сочные розовые губы так и просились, чтобы он их взял и поглотил.       Когда Вегас не ответил, другой парень легонько коснулся щеки Вегаса, что вернуло его в реальность. Вегас никогда не хотел поцеловать кого-то так сильно, как сейчас, но он удерживал себя от подобной глупости. Он одарил парня, сидящего на нем, своей ленивой ухмылкой, и, обхватив его руками, сказал:              — По крайней мере, назови мне свое имя, милый, прежде чем оседлать меня.              Лицо другого стало еще краснее, если это вообще было возможно: щеки и уши почти такого же цвета, как и губы. Он быстро перебрался с него на спину и лег рядом, и Вегас позволил ему это сделать.              — Извини, — улыбнулся тот, демонстрируя свои очаровательные ямочки, и продолжил: — Кто-то направил на тебя пистолет и стрелял, а когда я крикнул, чтобы ты отошел, ты не обратил внимания, поэтому пришлось тебя схватить, — он попытался выглянуть из-под скамейки и посмотреть, не затихла ли драка.               Этот парень только что буквально спас его от смерти или, по крайней мере, от возможного ранения, а он вел себя так, будто это пустяк. Вегас не мог оторвать глаз от этого парня. Его сердце сжималось, а в животе появлялось неприятное чувство, когда он хоть на секунду задерживал взгляд на нем.              — Похоже, все стихло. Почти все люди ушли после выстрела, следуй за мной, и мы выберемся отсюда, — уверенно сказал ему парень, и Вегас прикусил губу, чтобы не рассмеяться вслух. Он думал, что этот парень горяч, но теперь он был восхитителен, пытаясь защитить его, самого дьявола, от его собственных приспешников. Он пытался разглядеть, кто это — один из членов Кинна или его, но вокруг было слишком темно, а на парне не обычная кожаная куртка, предназначенная для членов клуба, а просто черная толстовка.              Вегас позволил парню вести его, и они двинулись к переулку в паре кварталов отсюда, пригибаясь на полпути и бегая короткими перебежками. Вегас был уверен, что если парень перед ним вел его в ад, то он с радостью последует за ним.              Как только они добрались, очаровательный придурок наклонил голову и положил руки на колени, пытаясь отдышаться, при этом его капюшон упал на голову. Вегас наклонился, чтобы тоже перевести дух. Через минуту оба встали и засмеялись вместе. Через несколько минут их смех стих.              Вегасу хотелось записать звук чужого смеха и проигрывать его по кругу до скончания вечности, настолько он был хорош. Вегас перестал смеяться и посмотрел на другого, который все еще ухмылялся, и через некоторое время, заметив, что Вегас перестал смеяться, успокоился сам.               — Многовато для первого дня, — сказал парень и протянул руку. — Привет, я Пит, — Пит, повторил Вегас, смакуя имя, наслаждаясь тем, как оно слетало с его губ, и взял его руку, наслаждаясь прикосновением, вбирая в себя руку с длинными изящными пальцами, и как противоречила мягкость ладони венам на тыльной стороне руки Пита.              Вегас перевел взгляд с их соединенных рук на Пита и остановился на его глазах. Вегас видел, как на лице Пита появился румянец от того, что он откровенно его разглядывал: сначала уши, потом щеки.               Вегасу нравилось, как один его взгляд заставлял краснеть другого. Непроизвольно он провел большим пальцем по руке, заставив Пита через мгновение отдернуть руку и нервно рассмеяться. Вегас подарил ему свою фирменную ухмылку.              — А ты? — спросил Пит с мягкой улыбкой на губах.              — Вегас, — ответил Вегас и увидел, как вся краска исчезла с его лица.        …       Пит сглотнул и посмотрел на свои ботинки. Он засунул руки в карманы толстовки, сделал глубокий вдох и снова поднял взгляд, а улыбка исчезла с его лица.       Вегас был в замешательстве: до сих пор Пит был в порядке. Он был дружелюбен, даже немного кокетлив, но после того, как он назвал свое имя, лицо Пита изменилось, и он словно надел маску вежливой отстраненности.       — Приятно было познакомиться с Вегасом, а теперь пока, — сказал Пит, эффектно завершив их разговор, поворачиваясь на пятках.       Вегас протянул руку и поймал его за запястье, прежде чем тот успел отойти, заставив повернуться к нему лицом:              — Что-то не так? Я думал, у нас все хорошо. Я поставил тебя в неловкое положение или что?       Пит вырвал руку из захвата Вегаса, проводя обеими ладонями по лицу, а затем по волосам, взъерошив их и заставляя местами слипнуться. Он кивнул, и волосы, двигаясь, вернулись на место.              — Нет, ничего такого, уже поздно, мне пора.              — Хорошо, тогда можно мне твой номер? Где ты живешь? Хочешь, чтобы я тебя подвез? Как ты поедешь домой? — Вегас задавал кучу вопросов. Питу хотелось выдрать себе волосы.       Из всех парней, с которыми он мог познакомиться и которые ему нравились, он должен был встретить того, о ком его предупреждал Кинн. Кинн — его друг детства. Он переехал к матери и потерял с ним связь до недавнего времени, пока не перевелся в другой университет. Он встретил Кинна в случайном кафе, немного удивившись, что тот учился в том же универе, что и он.       Кинн пригласил его на свои мотогонки, или как они там назывались. Тот был так взволнован, когда рассказывал о том, что они делали, когда все участники клуба собирались вместе, и о своей влюбленности в парня из противоположного клуба.       По словам Кинна, он первый парень, который победил его в гонке, и это заставило его обратить на него внимание, и чем больше внимания он уделял, тем глубже Кинн чувствовал себя, в то время как другой по-прежнему был больше предан своему клубу, чем своему сердцу. Выслушав все это, Пит решил, что мог попробовать один раз, приехать и посмотреть, как все происходило. Но Кинн предупредил, что ему ни в коем случае нельзя приближаться к главе другого клуба, которого звали Вегас. Вегас — реинкарнация зла, и когда Пит спросил, почему он так считает, тот просто сказал довериться ему.       Пит оставил все как есть, но Кинну следовало бы получше предупредить его, хотя бы сказать, что лицо упомянутого дьявола было прекрасно, как у гребаного ангела, с острыми скулами, прямым носом и губами, о, эти губы, такие мягкие на вид и заставляющие его гадать, насколько мягкими и сладкими они будут на ощупь с того самого момента, как его взгляд упал на лицо.       Вегас все еще выжидающе смотрел на него, словно ждал ответа. Пит, погруженный в свои мысли, проклинал себя. Вегас вел себя так мило; он был горячим, приятным и милым. О боже, почему, почему это происходило с ним? Питу очень хотелось что-нибудь ударить.       — Все в порядке. Я вызову такси, — отрывисто ответил Пит и во второй раз попытался уйти. Но Вегас снова потянул его за запястье. Вегас должен был прекратить это делать; чем больше он смотрел на его лицо, тем сильнее рушилась его решимость, а в голове появлялось все больше причин, почему он не должен прислушиваться к советам Кинна, например, только сейчас он заметил, что то, как Вегас хмурил брови, когда его лицо было озабочено, — это довольно круто, и то, как он выглядел в этой черной футболке, обтягивающей его тело во всех нужных местах, с кожаной курткой поверх, которая должна быть запрещена законом, а гребаное кольцо в носу смотрело на него, умоляя поцеловать его и потянуть зубами.              Пит смотрел на руку, держащую его запястье, и, прежде чем он потерялся в дымке вожделения, снова убрал свою руку.              — Я отпущу тебя. Просто хочу убедиться, что ты в безопасности, — сказал Вегас. У Пита не было другого оправдания, кроме как согласиться. Он кивнул головой, и Вегас снова взял его руку в свою, и Пит позволил ему. Он повторял себе, что у него будут эти двадцать минут, и он будет эгоистом, и их пути больше никогда не пересекутся.        Вегас провел Пита к его припаркованному мотоциклу, вручил ему запасной шлем, сел на мотоцикл и ждал, пока Пит усядется позади него.              — Держись крепче, — сказал он, притянув руки Пита к себе за талию. Пит подчинился и глубоко вдохнул аромат Вегаса, отчего на его шее, где Пит только что вдыхал, появились мурашки.              Вегас спросил адрес, Пит назвал общий район, и они поехали по пустым улицам, прибыв на место через пятнадцать минут. Пит чувствовал, что это слишком мало времени, но что было, то было, и слез с мотоцикла.              Вегас шел следом, сняв шлем и положив его на мотоцикл. Вегас держал шлем, который Пит передал ему, и, не отпуская его, заговорил:              — Я мог бы подбросить тебя до твоего жилого комплекса, знаешь ли.              — Ты можешь быть серийным убийцей, прийти завтра и убить меня, — пробормотал Пит. Вегас громко засмеялся, а губы Пита расплылись в улыбке.              Прежде чем Пит успел остановиться, он придвинулся чуть ближе к Вегасу и нежно поцеловал его в щеку, отчего Вегас перестал смеяться и замер. Пит отошел назад и не успел сказать «пока», как его дернули за руку, и его лицо оказалось в нескольких сантиметрах от лица Вегаса.              Вегас положил руку на губы Пита и провел большим пальцем по его нижней губе, а затем накрыл ее своей. Поцелуй — это то, что он представлял себе с того момента, как их глаза встретились. Губы Вегаса такие же мягкие, как он себе представлял, а на вкус они изысканы, как хорошее вино. Пит старался запомнить каждую деталь поцелуя, ведь он не был уверен, что ему когда-нибудь представится шанс поцеловать этого человека снова, а жаль, ведь Вегас так хорошо целовался.              Сам поцелуй горяч и чувственен: губы Вегаса втягивали нижнюю губу Пита, язык прощупывал его зубы, заставляя раскрыться, а когда он провел языком по губам Пита, оба застонали в поцелуе, и после того, как воздух между ними закончился, они разорвали поцелуй, тяжело дыша. Их лбы по-прежнему соприкасались, а руки Вегаса все еще держали Пита за подбородок.              — Это называется поцелуй, — прошептал Вегас.              Настала очередь Пита расплыться в улыбке.              — Приятно было познакомиться, — сказал Пит и отступил назад. Если Вегас прикоснется к нему еще раз, Пит был уже готов сказать, что к черту предупреждения Кинна, и пригласить его обратно в квартиру.              Вегас действительно хотел большего, но что-то в нем говорило, что с Питом не стоило торопиться. Пит чувствовал, что это нечто большее, чем просто секс на одну ночь, и хотел, чтобы с ним обращались правильно. Вегас снова попросил у Пита номер телефона, но Пит ответил:              — Если мы встретимся еще раз, я дам его тебе, — подмигнул он и оставил Вегаса на пустой дороге, наедине со своими мыслями, с летним цитрусовым ароматом вокруг и сладким вкусом его губ на своих.              Телефон Вегаса зазвонил в кармане, оторвав от мыслей, он взял трубку и увидел, что ему звонил Ли, вероятно, беспокоясь о том, где он вообще находился.              — Привет, Ли. Да, я в безопасности. Я еду домой, — ответил он на вопросы друга. — Кажется, я влюбляюсь, Ли, — сказал Вегас с глупой улыбкой на лице, глядя в ту сторону, куда ушел Пит.