Секретная история из архива Предприятия 3826

*Комната Совы* Василиса стояла перед зеркалом, осматривая себя с ног до головы. На ней было платье светло-голубого цвета чуть ниже колена, с лёгкими рукавами. На ноги девушка надела белые туфли на небольшом каблуке, что с непривычки приносило дискомфорт. Рядом с Совой у зеркала суетилась Катерина, крася свои губы лёгкой помадой светло-розового цвета. Светлова в последний раз проверила свою причёску и отошла к окну, дав подруге больше пространства. Василиса спиной облокотилась на подоконник. Окно было приоткрыто и прохладный ветерок проникал в комнату, слегка развеивая распущенные волосы девушки. Рядом стояли цветы, сладкий запах которых уже успел пропитать комнату за сегодняшний день. — Напомни, Кать, почему ты собираешься на праздник в моей комнате, а не у себя? — спросила старший лейтенант, наблюдая гору чужих вещей на своей кровати и кучу косметики на столе. — А тебе, что, жалко? — сказала Блесна, на мгновение оторвавшись от зеркала, укоризненно посмотря на подругу. — Да не то что бы. Просто такое количество цветных нарядов на один квадратный метр, вгоняет в стресс мою аскетичную натуру, — произнесла Сова, заострив внимание на красном платье, которое не так давно примеряла девушка. — Пфр… Будет тебе. Самой гардероб обновить не мешало бы. Ты в курсе, что иметь всего два платья это слишком мало для девушки в твоём возрасте. Как тебе? — спросила Катерина красуясь перед зеркалом. Она уже определилась с нарядом — светло-бежевое платье с лёгким вырезом и поясом на талии того же цвета. — Отлично. Как и предыдущие пять, которые ты перемерила за последние сорок минут, — слегка съязвила Светлова, возвращая шпильку обратно подруге. — К тому же, моя сдержанность в одежде оберегает меня от мук выбора и тем самым я экономлю время на сборах. — Звучит ужасно скучно, Вась. Вот пригласят на свидание, а тебе идти будет не в чем, что будешь делать? — спросила девушка. Она уже сидела на стуле и надевала туфли. — Вот когда пригласят, тогда и поговорим, Кать. Не вижу смысла иметь вещи, которыми я могу никогда и не воспользоваться. Лишний раз будут пыль собирать и место свободное в шкафу занимать, — спокойно ответила Сова, хоть внутри ей и стало слегка грустно от этих слов. — Ты сама закрываешься ото всех, Вась. Словно не доверяешь никому, — сказала Блесна. Она давно беспокоилась за подругу. Кроме неё с Сергеем и отряда, у девушки никого не было. Да и отряд был для Светловой просто боевыми товарищами и ни с кем она особо не сближалась. Хотя желающие были. Но Василиса сама отталкивала их своим скверным характером. И Катя не могла понять почему. Смотря на погрустневший взгляд подруги, Блесна вспомнила, как она вместе с Сергеем в октябре прошлого года пригласила Васю к себе отпраздновать её профессиональный праздник — День инженера-механика. Тогда Катя и узнала насколько её подруга была добрым и заботливым человеком. В лёгком подпитии девушка сначала пыталась объяснить Нечаевым принципы термодинамики из-за кого-то глупого вопроса Серёжи, а потом долго рассказывала о том, как после войны хотела заняться изобретением кибернетических протезов для людей, потерявших свои конечности на войне или производстве. Чтобы люди не чувствовали себя ненужными и могли жить полноценной жизнью, ради которой и жертвовали собой. Говорила, что видеть страдания людей очень тяжело и своим изобретением она могла бы им помочь. Блесна тогда не могла поверить своим глазам, насколько увлечённо Василиса рассказывала об этом, словно и не на кухне за столом была, а на огромном заводе, готовая самолично идти за станок претворять свои идеи в жизнь. С тех пор они стали частенько так собираться втроём и разговаривать по душам, но Катерина понимала, что её подруге этого недостаточно и девушке хотелось, чтобы у Василисы появился человек, который сможет поддержать такие разговоры не только восторженными возгласами. «Я хочу, чтобы ты была счастлива, Вась. Почему же ты сама этого не хочешь? Чего боишься?» — думала про себя Блесна, погрузившись в свои мысли. — Одной безопаснее, Кать, — сказала старший лейтенант своим спокойным голосом, возвращая подругу из воспоминаний. — Ни под кого не нужно подстраиваться, угадывать мысли. А главное твои чувства не предадут и тебе потом не придётся собирать себя заново. Одной спокойнее, одной проще, — словно убеждая себя, проговорила девушка. И как назло в памяти всплыл этот добрый и участливый взгляд янтарных глаз и приятные, местами робкие поглаживания по спине, от которых всё нутро девушки одновременно переворачивалось и успокаивалось. Девушка не привыкла к такому и вчера вечером лёжа в постели, пыталась найти этому объяснение. От того и не выспалась, стараясь выкинуть странные мысли из головы, заглушая работой и заданием. «Вася, не путай обычную вежливость с чем-то большим. Не нужно оно тебе и ему не нужно. Не твоего полёта птица»,— убеждала себя старший лейтенант. — Ты не права, Вась. Люди нужны друг другу. Я вот своего дуралея ни на кого не променяю, и хочу чтобы ты была счастлива. Как бы ты там сама себя не обманывала, — подойдя к Сове, сказала Блесна ласково взяв её руки в свои. Василиса уже хотела что-то ответить, как её прервал стук в дверь. Это был «Вовчик», который сообщил девушкам, что ребята ждут их в спортивном зале для вручения подарка и дальнейшего празднества. Выслушав робота, Василиса взяла с полки фотоаппарат и вместе с Катей пошла в направлении зала. На часах было 18:45. *** Девушки зашли в просторное помещение, украшенное шариками и красными флажками. Весь спортинвентарь был убран в подсобку, а напротив самодельной сцены расположились два стула. «Вовчик», указывал на них, предлагая девушкам присесть. Удобно расположившись, на выделенных для них местах, подруги с интересом ожидали сюрприза. Вдруг часть освещения погасла, оставляя свет только над сценой. Из колонок начала играть до боли знакомая для девушек мелодия и на первых же строчках песни: «Сегодня праздник у девчат/ Сегодня будут танцы». На сцене развернулась очень комичная картина: рослые мужчины, облачённые в белые балетные пачки, словно ромашки, распустившиеся в самом центре весеннего сада. Их крупные тела, обтянутые легкими тканями, колебались с каждым шагом, как будто они пытались совместить изящество балета с мощью медведя на льду. На припеве Сергей решительно шагнул вперёд его ноги, как два дуба, замахнулись в попытке исполнить Гран жете. Но вместо грациозного прыжка он приземлился так, что полы пачки взметнулись вверх, открывая зрительницам всю прелесть его ярких трусов. Девушки разразились добродушным смехом, но Нечаев лишь поклонился, принимая овации, как истинный артист. Следом за ним вышел Кузнецов — с непроницаемо серьёзным лицом, он попытался исполнить Фуэте, но вместо этого закружился на месте, как пропеллер старого вертолета. Его руки неуклюже метались в воздухе, а пачка плотно обхватывала бедра, словно стараясь удержать его от падения. В какой-то момент майор почувствовал себя так, будто он не танцует, а борется с невидимым врагом — и этот враг был явно сильнее. На заднем плане, где-то между двумя гигантами, крутились остальные ребята в группах по четыре человека. Они старались подражать своим товарищам, но выглядело это совсем иначе. Каждый их шаг был полон решимости и искренней веры в свои силы, но в итоге они лишь добавляли комичности в это великолепное представление. Василиса с Катей не переставали смеяться и аплодировать. Мужчины продолжали танцевать, их движения становились всё более эксцентричными: один из них вдруг решил покрутиться на одной ноге и чуть не сбил своего соседа. Сова сквозь смех громко сказала: «Ребята — вы лучшие!» И взяла в руки фотоаппарат, чтобы запечатлеть этот момент. И так мужчины танцевали, не обращая внимания на собственные неуклюжие движения. В этом безумии была своя прелесть — искренность и радость от того, что они могут быть собой. Даже Александр Иванович в конце слегка улыбнулся, что не осталось незамеченным. И Василиса сделала ещё один снимок. Песня закончилась, ребята синхронно поклонились, а девушки в ответ сделали шуточный реверанс. — Спасибо большое, ребят, — смахивая выступившие от смеха слёзы, сказала Катерина. — Как профессиональная балерина в прошлом, могу сказать вам, что это было не забываемо. — Вы были бесподобны, — с улыбкой подхватила старший лейтенант. Она сделала ещё пару снимков. Сергей заметил это и когда остальные ребята пошли переодеваться, он спустился со сцены и подошёл к Сове. — А Вы тут что, компромат снимаете, товарищ старший лейтенант? — состроив серьёзное лицо, спросил Нечаев. В своём незабываемом наряде, он не мог оставить девушек равнодушными и они снова засмеялись. — Мой подарок на восьмое марта, как хочу, так и фиксирую его у себя в памяти, — улыбаясь ответила девушка. — Вы снимали действующих офицеров при исполнении, я обязан изъять плёнку из Вашего аппарата, — продолжал гнуть свою линию Нечаев, надвигаясь на Светлову. В этот момент Катерина отошла в сторону, хихикая. Она понимала, что сейчас произойдёт. — Да ни в жизнь, младший лейтенант. Это безупречнейший эксперимент, должен остаться в моём личном архиве, — сказала Сова пятясь назад, от мужчины. — Вася, быстро отдай фотик! Я не хочу чтобы это кто-то видел, — срываясь с места, добродушно рявкнул Плутоний. — Мы здесь все взрослые люди, Сергей. Твой Гран жете был безупречен, а Па де ша, просто невероятным. Такой перфоманс никак нельзя не запечатлеть. Грешно это, — местами срываясь на смех тараторила Сова, уворачиваясь и отскакивая от Нечаева. Ей было не особо удобно убегать от мужчины на каблуках, но Плутонию было не легче. Пачка мешала и он, то и дело, в ней запутывался. Блесна в стороне уже не сдерживала свой смех, а успевшие переодеться члены отряда, с удивлением и улыбками наблюдали за происходящим. План Василисы был прост: она хотела запутать Сергея и потом со всех ног рвануть в комнату, чтобы спрятать своё сокровище. И у неё это почти получилось. Но когда она уже развернулась, чтобы побежать по коридору, то неожиданно столкнулась со странным препятствием. Оно было мягким и тёплым. От него ощущался приятный аромат с хвойными нотками. Осознание к девушке пришло практически мгновенно и низкий баритон мужчины сразу подтвердил её догадку. — Куда Вы так торопитесь, Василиса Андреевна. За Вами гонятся? — мягко проговорил голос. А руки мужчины ласково, словно нехотя отодвинули девушку на небольшое расстояние от себя. — Простите, Дмитрий Сергеевич, — быстро протараторила девушка, чтобы скрыть своё смущение. Повернув, голову в сторону Сергея, она поняла, что останавливаться он не собирался и быстро всучив фотоаппарат в руки академика, спряталась за его спиной. — Подержите пока, у Вас сохраннее будет. И не отдавайте никому, — выглядывая из-за спины учёного попросила Сова. Не совсем разобравший в сути происходящего мужчина всё же надел фотоаппарат на шею и принялся осматривать всех присутствующих. Увидев заливающуюся от смеха Катерину, а затем и Сергея в весьма не свойственном ему наряде, глава Предприятия не смог скрыть добродушный смешок. — Ребята, я что-то пропустил? — в пустоту проговорил учёный. — И у Вас довольно эксцентричный наряд, Сергей. Осваиваете новую дисциплину? Думаю Ваша жена может дать множество дельных советов на эту тему, — сказал учёный, широко улыбаясь. Сзади он услышал еле сдерживаемый смех. Василиса одной рукой держалась за синий пиджак учёного, а другой —закрывала себе рот, чтобы в очередном приступе смеха не рассмеяться в голос на весь зал. «Дорогая, Совушка, я теперь просто обязан узнать во всех подробностях, что тут произошло»,— думал Сеченов, поглядывая из-за плеча на девушку. В этот момент Нечаев начал осознавать, что появилось новое действующее лицо. И что это ни абы кто, а глава Предприятия. Щёки Плутония вспыхнули алым и он не знал куда себя деть. — Дмитрий Сергеевич, ну я это… как его, — пытался сформулировать предложение младший лейтенант. — Подарок… для девушек, а тут вот эх… Смотря исподлобья на учёного, Сергей заметил хихикающую Василису, и раздосадованный, из-за того что проиграл в этих случайных салочках, сказал: «Ну Васька! Ну, погоди!» И махнув рукой, пошёл переодеваться. Когда Нечаев скрылся из виду, Сова слегка расслабившись уже не сдерживала смех. — Дмитрий Сергеевич, Вы меня спасли. Если бы не Вы, пришлось бы бежать до своей комнаты и запереть фотоаппарат там, — приводя дыхание в норму, проговорила Светлова. — Один из моих талантов, это умение быть в нужное время в нужном месте, поэтому всегда рад Вам помочь, — сказал академик, слегка наклонившись в сторону девушки. — Но теперь Вы должны удовлетворить моё любопытство, показав чего же так боялся товарищ Нечаев. — Если только это останется между нами, Дмитрий Сергеевич, — хитро улыбнувшись, проговорила Василиса. — Секреты я хранить умею, можете не сомневаться, Василиса Андреевна, — ответил мужчина. — Здравствуйте, Дмитрий Сергеевич. У Вас всё-таки появилось время навесить нас, — сказала Блесна, подходя ближе к учёному. — Да, Катерина. Выдался свободный вечер, вот и решил принять приглашение, — спокойно ответил Сеченов, украдкой посматривая на Василису. «Да, так я Вам и поверила, Дмитрий Сергеевич. У Вас «случайно» выдался «свободный вечер», и Вы только поэтому решили прийти именно к нам»,— думала про себя Блесна, наблюдая за поведением академика. Затем девушка увидела «Вовчика» с двумя букетами цветов. Сеченов заметил, что на робота обратили внимание и поманил его рукой, чтобы тот подошёл. — Вас сегодня не было на празднике, Катерина. Поэтому я взял смелость передать Вам подарок от Предприятия, — сказал академик, протягивая букет жёлтых тюльпанов девушке. — Спасибо, Дмитрий Сергеевич, не стоило, — ответила Блесна, с благодарностью принимая цветы. Василиса не видела робота из-за спины учёного, поэтому то, что произошло в следующий момент, заставило её почувствовать неописуемое удивление и шок. Взяв что-то у «Вовчика», Сеченов повернулся лицом к старшему лейтенанту. В руках у него был изысканный букет незнакомых для девушки цветов светло-розового цвета. При более близком рассмотрении они напоминали одновременно и любимые Светловой пионы и розы. Их лепестки, словно нежные шелковые ткани, переливались на свету, создавая эффект лёгкой дымки, окутывающей каждый бутон. Аромат, сладкий и утонченный, заполнял воздух, окутывая пространство атмосферой романтики и нежности. Она замерла на мгновение, не веря своим глазам. Внутри разразилась буря эмоций — радость, смущение и страх. Она попыталась скрыть свои чувства, но волнение выдавало её: щёки горели, как будто она только что вышла на сцену и забыла текст. «Почему он решил подарить мне их?»— судорожно прокручивала в голове Сова. — Это для Вас, — произнёс академик, смотря прямо на Василису. Его голос был тихим, но уверенным. Она взяла букет и в тот момент мир вокруг словно замер. — Спасибо, это очень неожиданно с Вашей стороны, — произнесла она, стараясь сохранить спокойствие, хотя слова звучали чуть тише, чем она планировала. Закрыв глаза, девушка вдохнула незнакомый, но очень приятный аромат цветов и искренне улыбнулась. Но вместе с этим пришло и беспокойство. Она подняла взгляд, стараясь скрыть смятение. — Пойду, поставлю их в воду, — сказала старший лейтенант, борясь с ворохом мыслей, которые сейчас сбивали с толку. Она хотела прийти в себя и остаться наедине с собой. Учёный наблюдал за тем как сменяются эмоции на лице Василисы. Когда она взяла букет, он заметил, как её глаза засияли и это наполнило его странным чувством предвкушения и радости. Он ловил каждый её взгляд, каждое движение. Ему хотелось сказать что-то большее, но слова застряли в горле. — Рад, что Вам понравилось, Василиса Андреевна. Я буду ждать здесь, — сказал мужчина, наблюдая за действиями девушки. Заметив, как Сова старается удалиться, чтобы никто не увидел её смущения, в голову академика пришла шальная идея. Взяв в руки фотоаппарат, он окликнул старшего лейтенанта и, когда она оглянулась, сделал желанный снимок. В тот момент, когда девушка услышала щелчок затвора, она замерла. На лице Василисы застыло удивление, хотя она и пыталась сохранить серьёзный вид. — Просто запечатлел момент, — ответил академик, не отводя взгляда от её лица. — Вы и этот букет заслуживает того, чтобы его запомнили. Учёный пожал плечами, стараясь скрыть свою радость. Сова покачала головой, но сердце стучало быстрее. Внутри неё разгорелось тепло, и она не могла понять, почему это так важно для неё — его внимание. Василиса быстро направилась в свою комнату. Каждый шаг давался ей с трудом — мысли о том, что он может следить за ней, не покидали её. Она старалась сосредоточиться на простом действии: налить воды и аккуратно расставить цветы. А ещё подумать и успокоится. На часах было 19:00.

***

Василиса не заметила как дошла до жилого помещения. Когда она вошла в комнату и закрыла за собой дверь, то оперлась спиной на холодную поверхность стены. Она закрыла глаза и глубоко вздохнула, стараясь успокоить сердце. «Птица хотела согреть и согреться/ Птица с израненным нежным сердцем… Снова я ловлюсь на ту же удочку», — думала про себя девушка. Выровняв дыхание, Сова отошла от стены и направилась к вазе. Набрав воду и поставив цветы рядом с другим вазой, девушка села на подоконник. Смотря на уже ночное небо, Василиса пыталась отвлечься, но резкий звук в дверном проёме прервал и без того жалкие попытки Светловой успокоится. — Когда ты уже успела самого видного жениха всея Предприятия себе захомутать? — с порога заявила Блесна. Она на всех порах влетела в комнату подруги и вихрем подскочила к Сове. — Не понимаю о чём ты, Катя. Это просто цветы, не стоит надумывать лишнего, — спокойно ответила Светлова. Она старалась не смотреть на букет, но он словно стал центром комнаты и притягивал к себе взгляды девушек. –Ага, просто цветы, у которых ещё даже названия нет. Вася, ты меня обмануть пытаешься или себя убедить в этом? Перестань отрицать очевидные вещи, ты ему нравишься. Иначе он бы к нам не пришёл. Серёжа его на каждый праздник к нам зазывает, но появился он только сейчас, — сказала Блесна, пристально смотря на девушку. — Чего ты хочешь, Катя? — вымученно спросила Сова, встретившись взглядом с подругой. В голосе Василисы была слышна усталость, а в глазах читалась грусть. «Разве не видно, что я не настроена сейчас на диалог?» — думала девушка. — Чтобы ты признала, тот факт, что эта симпатия взаимна. И хоть возможно ты не до конца понимаешь, что между вами происходит, но это точно не просто рабочие отношения. Сотрудникам, хоть и очень ценным, такие подарки не дарят, — сказала Катерина, положив руки на колени подруге. Она не могла понять, почему Василиса так переживает, но ей искренне хотелось помочь и поддержать её. — Кать… — выдохнув сказала Сова. — У меня работа, я его защищать должна, а не личную жизнь устраивать. Все эти лишние чувства могут сильно помешать. А если из-за этого с ним что-то случится? Вдруг я что-то не замечу, потому что буду летать в облаках. Я не могу себе этого позволить, — отвернувшись к окну, сказала Светлова. Снаружи на небе уже начали появляться первые звёзды, словно огоньки они освещали густые заросли. Луна, величественная и полная, поднималась над горизонтом, её серебристый свет нежно касался поверхности озера. Вода, словно зеркало, отражала её сияние, а рябь на её поверхности танцевала под лёгким дуновением ветерка, создавая причудливые узоры. Каждое колебание воды уносило с собой отражение звёзд. Озеро, окружённое мрачными силуэтами деревьев, дышало таинственной гармонией — здесь, в этом уединённом уголке природы, время словно остановилось, а мир за его пределами стал лишь далёким эхом. Эта гармония природы потихоньку успокаивала Василису. Наблюдая за миром вокруг она невольно начинала ощущать себя чем-то незначительным и все проблемы и переживание уже казались ей не такими большими, не стоящими того чтобы забивать ими голову. Она так бы и осталась смотреть на этот вечерний пейзаж глубоко погрузившись в свои мысли, но голос подруги вернул девушку в реальность. — Вась, ну у нас же с Сергеем вышло. И ничего, живём душа в душу, — сказала Блесна, своим голосом переключая внимание Совы на себя. — Ты с Нечаевым приятное исключение из правил. К тому же, Сергей не был твоим начальником, — серьёзно ответила старший лейтенант Блесне. Она спрыгнула с подоконника и подошла к зеркалу чтобы поправить причёску. — И вообще, Кать забери свои вещи, а то ночью они окажутся на полу, — в надежде перевести тему сказала Светлова. — Вася, — осторожно начала Блесна, — я понимаю, что ты переживаешь за своё задание и Дмитрия Сергеевича. Но разве ты не заслуживаешь немного счастья? — Ты не понимаешь, Катя. Я не могу позволить себе отвлекаться. В нашем деле каждое решение может стоить жизни. Я должна быть на чеку, — повернувшись к подруге, сказала Сова. — Но и ты тоже человек, а не робот, — настаивала девушка. — У всех есть право на счастье, даже если оно приходит в неожиданной форме. Ты не можешь просто игнорировать свои чувства. Василиса вздохнула, снова взглянув на букет. Он всё ещё стоял в вазе на подоконнике, словно напоминание о том, что недавно произошло. — А если он не такой, каким кажется? Я уже обжигалась, Кать, и не могу позволить себе рисковать всем ради каких-то иллюзий. Вы и эта работа — всё что у меня есть и я не хочу это терять, — серьёзно проговорила Сова. — Вась? — вопросительно посмотрев, спросила Блесна. — История давно минувших дней, Катюш. Забирай вещи и давай вернёмся уже к остальным, и так задержались, — махнув рукой в сторону вещей на кровати сказала старший лейтенант. — Рассказывай, — с нажимом произнесла Блесна. Она подошла ближе к подруге и села на край кровати, внимательно наблюдая за Василисой. — Ты ж не отвертишься теперь, да? — с напускным недовольством сказала Светлова. Она холодно посмотрела на подругу и получив утвердительный кивок на её вопрос, вздохнув продолжила. «Это было девять лет назад», — начала Василиса. Она села на стул напротив Катерины. «В 38 году всем стало окончательно понятно, что войну с наскока выиграть не получится и нужно затянуть потуже пояса. Поэтому на базе МГТУ было организованно конструкторское бюро, куда свезли всех заслуженных и многообещающих инженеров для разработки военной техники. В то время я была аспиранткой и тоже там работала», — на мгновение девушка замолчала, она собиралась с мыслями чтобы продолжить. «Это было время неопределённости и страха, когда каждое утро мы приходили на работу, и не знали чем закончится этот день. Я помню, как в нашем бюро все были погружены в работу, но среди этой суеты я заметила его — Андрея. Он на тот момент писал кандидатскую, был ведущим инженером и старше меня на восемь лет, с харизматичной улыбкой, умный, талантливый. Я помню, как он всегда был в центре внимания — его идеи и подходы вдохновляли всех вокруг. Мы быстро нашли общий язык и начали работать над одним проектом», — Сова слегка улыбнулась, вспомнив мужчину. «Но вскоре наше сотрудничество переросло в нечто большее. Мы даже не заметили как начали встречаться. И несмотря на войну, у нас всё было хорошо, по крайней мере мне так казалось. Но через несколько месяцев я узнала о его семье. Оказалось, что у него есть жена и маленькая дочь, которые ждали его дома в Питере», — Василиса вымученно вздохнула, вспоминая те события. «Это было как удар молнии. Было больно. Все эти месяцы я думала, что между нами есть нечто особенное, но оказалось, что я всего лишь временная радость в его жизни. В тот момент я поняла: я не могу быть той женщиной, которая разрушает чужую семью. Да и ему я уже не доверяла, хоть и любила. Он не только меня предал, но и себя. Свой собственный выбор. И я рассталась с ним», — серьёзно сказала старший лейтенант. Она посмотрела на Катерину. На лице подруги Василиса заметила, сочувствие и печаль. Было видно, что Блесна не ожидала услышать подобный рассказ. — Только не нужно меня жалеть, Кать. Это было давно. Я научилась жить, уважая себя и свои чувства. А так же не проваливаться в эти эмоции с головой. В любви хороши далеко не все средства и возможно лучше жить и вовсе без неё, — закончила свой рассказ Сова. Блесна заметила, как на лице Василисы отразилась смесь эмоций — печали и силы. Она почувствовала, что эта история не просто о любви и потере, но и о самоуважении и мужестве. Но также Катя понимала, что её точка зрения слишком категорична и больше причиняет вред подруге, чем пользы. — Я не могу представить, как тебе было тяжело тогда, Вась, — Блесна встала с кровати и подошла вплотную к Сове. — Но и полностью закрываться от мира — не выход. Ты словно сознательно ампутируешь себе здоровую конечность из-за хоть и очень неприятного, но пореза. Катя наклонилась к подруге и обняла её, поглаживая правой рукой по спине. — Хех, и что ты предлагаешь? — спросила Светлова, принимая объятия подруги. — Начни с малого, — предложила Блесна. — У тебя как раз есть возможность просто пообщаться с ним вне работы. Узнай его лучше. И если он тебе не понравится — всегда сможешь вернуться к своей привычной жизни. Но если понравится… Катя улыбнулась, надеясь, что хоть немного смогла разбудить в подруге надежду. — Я просто боюсь, что это может закончиться плохо, — тихо призналась Василиса. — Да, но и жизнь скучна без риска, — ответила Катя с улыбкой. — Возьми мою косметику, Вась. Занесём и пойдём к остальным. Не знаю как ты, а я считаю, что за такой букет Дмитрий Сергеевич заслуживает, хоть немного твоего внимания, — лукаво улыбнувшись, сказала девушка направляясь к выходу. — Ну, как минимум будет крайне неприлично после такого фееричного подарка, оставить ребят одних наедине с Сеченовым в сугубо мужской компании, — снисходительно улыбнувшись парировала Светлова. Она встала со стула, повесила на плечо гитару за ремешок, а в руки взяла косметику. «Возможно Катя и права. Стоит узнать его получше, а если что-то пойдёт не так всегда же можно скосить под дурочку»,— словно уговаривая себя, думала Василиса. Погрузившись в свои мысли она не заметила, как они с Катей уже шли по коридору в направлении спортзала. Когда девушки вошли в помещение, там уже стояли столы и ребята расставляли стулья. Василиса услышала отрывок из их диалога, который вернул её в реальность. — Ребята, давайте я вам помогу, — говорил академик, обращаясь к ребятам. Сеченов стоял у стола, его пиджак аккуратно висел на одном из стульев, создавая атмосферу легкости и непринужденности. На нем была черная водолазка, которая элегантно подчеркивала его фигуру, обрисовывая плечи и грудь. Синие брюки гармонично сочетались с верхом, создавая контраст, который привлекал взгляд. Чёрные туфли завершали образ, придавая ему строгости и изысканности. В этом наряде Сеченов выглядел не только стильно, но и уверенно, что делало его ещё более притягательным в глазах окружающих. — Исключено, Шеф. Мы всё сделаем, — коротко сказал Криптон, расставляя стулья. Тем временем «Вовчики» уже заканчивали сервировать стол и почти все угощения стояли на своих местах. — Право слово, разрешите помочь, я же не хрустальный, — не унимался Сеченов. — Правильно Юрец говорит, Дмитрий Сергеевич, — вклинился в диалог Сергей. Они на пару с Радоном несли салаты из столовой. — Вы у нас в гостях, поэтому мы сами. Расслабьтесь уже наконец, — закончил Нечаев, ставя блюда на стол. Академик уже хотел было возразить, сложив руки на груди, как его порыв прервал Радон. — О, девчонки. Вы как раз вовремя, мы уже всё накрыли, присоединяйтесь, — сказал мужчина, обращаясь к Кате с Васей. Девушки подошли ближе к столу, привлекая внимание остальных. Василиса почувствовала, как её сердце забилось быстрее, когда взгляд Сеченова скользнул по её фигуре, но не подав виду встала рядом с учёным. — Вы умеете играть на гитаре, Василиса Андреевна? — заинтересованно спросил академик. — Да, знаю пару-тройку песен. Ничего особенного, — пожав плечами сказала девушка. Она сняла с плеча инструмент и поставила его рядом с одним из стульев. — Сова, не прибедняйся. Уж точно ты играешь лучше всех в отряде. Именно поэтому эта гитара у тебя хранится, а не у Криптона, — сказал парень с тёмно-русыми волосами и рыжей бородой. Он стоял рядом с Юрой и толкнул того в бок. — Правильно же говорю? — усмехнувшись продолжил юноша. — Да, Уран, ты прав, — спокойно заявил Криптон, смотря на струнный инструмент с некой печалью и ностальгией в глазах. — Радий был бы рад, что сейчас его гитарой владеет человек с прямыми пальцами, — улыбнувшись, сказала мужчина, который уже сидел на одном из стульев. Он был худощавый, в отличие всех остальных ребят в отряде, которые отличались коренастым телосложением, и на их фоне казался не таким внушительным. Но если присмотреться можно было заметить его атлетичное телосложение под серым свитером, а спокойный и решительный взгляд карих глаз сразу давал понять, что первое впечатление может быть обманчиво. — Ну я же не виновата, Ксенон, что никто из вас не в силах даже пару аккордов сыграть не порвав струны. Как там в такие моменты говорят: «Сила есть — ума не надо», — сказала девушка, сев на стул рядом с гитарой. Под одобрительные смешки, её примеру последовали и все остальные. Учёный сел по левую руку от Василисы, а Катерина по правую. Рядом с Катей расположился Сергей, который то и дело стрелял недобрым взглядом в сторону старшего лейтенанта, а Светлова делала вид, что упорно этого не замечала. Из приёмника ненавязчиво стала играть песня про весну на заречной улице, ребята поднимали тосты за дружбу, за весну и за все те моменты, которые делают их жизнь ярче. Смешанные звуки смеха и музыки создавали невероятное чувство единства. Было видно, что несмотря на тяжёлое и жестокое ремесло, в спокойные времена ребята старались в себе сохранить человечность и искру жизни. Это удивляло и радовало академика. Сердцем и душой отряда были Нечаевы. Своими лучезарными улыбками и постоянными шутками, особенно на фоне мрачного Кузнецова, они были теми лучиками, которые помогали отряду не погрязнуть в мрачных оперативных буднях. Вместе с ними смеялась и Василиса. Её лёгкий смех завораживал академика, казалось, что даже самые тяжёлые мысли и заботы отступали на задний план. Сеченов, как человек науки и строгих принципов, не мог не отметить, что ему на удивление было легко и комфортно в окружении членов отряда. Никто от него ничего не ждал, и он мог ненадолго расслабиться. Даже Кузнецов, хоть и был строгим и серьёзным, сидя во главе стола, не мог удержаться от улыбки, наблюдая за этим беспорядком. Он понимал, что без их энергии и веселья отряд бы не выстоял в условиях постоянного стресса. Время проходило незаметно и спустя пару часов, несколько бокалов алкоголя, весёлых бесед и шуток вперемешку с безобидными подтруниваниями между ребятами, идиллию нарушил громкий звук бьющейся посуды. Робот «Рафик» уносил со стола грязные тарелки и оступившись, выронил несколько из них. Тут же рядом с беспорядком появилась пара «Вовчиков» и принялись убирать следы этого нелепого недоразумения. — Раф, ты нам что, решил всю посуду на счастье перебить? — весело спросил агент Уран, доедая кусок картошки. — Похоже, мне не хватает стабильности в управлении. Если бы я мог, устроил бы выставку «Тарелки в полете». Надеюсь, вы не против немного поразмышлять о физике падения? — сказал «Рафик», поднимая одну из разбитых тарелок. — Ой, иди ты, умник, — рассеянно ответил рыжебородый парень, переключая своё внимание на стол. — Обожаю его адаптивный синтез речи. Он дружелюбный, но в каждой его фразе можно услышать нотку иронии, — сказала Василиса, наблюдая за происходящим. — Насколько мне известно, изначально он и не должен был говорить, но проведя несколько исследований в области робоэтики, команда разработки поняла, что таким образом они упростят взаимодействие с роботом и повысят доверие к нему среди населения, — произнёс Сеченов, наливая Светловой вино в её опустевший бокал. — Было бы большим упущением, не сделай они этого, — сказала Сова, благодарно кивнув. Академик было хотел задать вопрос Василисе, но его прервал смеющейся Нечаев. — Дмитрий Сергеевич, теперь Ваша очередь рассказывать историю, — позвал учёного Плутоний, улыбаясь. — А что нужно рассказать, Сергей? — слегка удивлённо спросил академик. Он посмотрел на парня, не совсем понимая о чём идёт речь. — Ну как же, сейчас каждый из нас рассказывает одну нелепую историю, за которую ему неловко или стыдно, вот Уран поделился, — показывая на уже захмелевшего парня, который сидел рядом с Сеченовым. Он рассеяно улыбался нелепо смущаясь. — Вы следующий, Дмитрий Сергеевич. Потом будет Васька, — закончил Нечаев и недобро сверкнул в сторону старшего лейтенанта. В этот момент девушка закатила глаза, что прекрасно заметил Сергей. — Да, да, Сова. И в этот раз у тебя увильнуть не получится, — сказал Плутоний хищно улыбаясь. — Хорошо, Серёж. Как скажешь, — отзеркалив улыбку друга, ответила Светлова. — А есть способ этого избежать? — наклонившись к Василисе, тихо произнёс Сеченов. Мужчина с надеждой посмотрел на неё, но в этот момент у Светловой по спине прошли мурашки от низкого шёпота учёного и в ответ она лишь неловко отрицательно покачала головой. «Вам уж точно не отвертеться. Уж слишком всем интересно, особенно мне», — подумала Василиса, наблюдая как обречённо вздыхает академик. — Эх… Ну-с, начнём, — выдохнув и что-то решив для себя, начал Сеченов. — Эта ситуация произошла со мной в студенчестве. Я был на втором курсе мединститута, погружённый в учёбу и порой не замечал, что происходит вокруг. Однажды, перед зимней сессией, одна из моих однокурсниц обратилась ко мне с просьбой подтянуть её по анатомии. Она объяснила, что пропустила несколько лекций из-за болезни и не хочет отстать от остальных перед экзаменами, — в этот момент академик слегка замялся, почесав левой рукой свой затылок. Но посмотрев на то с каким интересом и лёгкой улыбкой слушает его Василиса, повернув к нему голову и подперев её правой рукой, мужчина продолжил. — Я решил, что такое рвение к знаниям заслуживает уважения, и согласился помочь ей. Она предложила встретиться у себя дома, объяснив, что в библиотеке ей некомфортно — одногруппники могли бы её увидеть. Я не понимал, как можно стесняться стремления к знаниям, но согласился. Когда я пришёл к ней домой, обучение вдруг стало затруднительным. Девушка была очень рассеяна и постоянно повторяла одни и те же вещи, что меня сильно раздражало. Я пытался сосредоточиться на материале, но её внимание было явно отвлечено, — в этот момент Сеченов заметил, как Светлова старалась удержать смешок. «Кажется Вы начали понимать к чему всё идёт, Совушка. Мне бы Вашу догадливость в тот момент», — подумал мужчина и продолжил. — В какой-то момент она начала оголять части своего тела, якобы чтобы наглядно запомнить, где находятся кости верхнего пояса конечностей. Я начал беспокоиться, что она плохо себя чувствует. Моя настороженность росла, и я решил завершить этот странный урок, скорее вернувшись домой. Это была неловкая ситуация, которую я не мог тогда понять. Лишь спустя год, когда я рассказал эту историю Захарову, до меня дошло, что в том приглашении был гхм… Скажем так, скрытый подтекст, — закончил академик, выпив залпом остатки вина в бокале. Первым не выдержал Сергей громко засмеявшись в голос, хлопая в ладоши. После этого к нему присоединились остальные ребята. — Дмитрий Сергеевич, а до Вас в некоторых моментах доходит так же, как до Плутония, — просмеявшись сказала Нечаева, слегка охолодив смех своего мужа, который в ответ жалостливо посмотрел на любимую. Это рассмешило Катерину ещё сильнее. — Я в тот момент и не думал о подобном, Блесна, — скрыв своё смущение за наигранным возмущением ответил Сеченов. — А я вот думаю каково было той девушке, — отсмеявшись сказала, Светлова. — О чём Вы, Василиса Андреевна? — переключив своё внимание на девушку спросил академик. — Она же наверняка не догадалась, что Вы просто не правильно её поняли, — начала объяснение Сова, лукаво улыбнувшись. — Подумала, наверное, что недостаточно хороша для Вас, вот Вы и сбежали. Наплодили комплексов бедной девушке, — снова засмеявшись, закончила старший лейтенант, наблюдая за тем, как снова сменялось выражение лица мужчины. — Хм, — задумался учёный, — А ведь, действительно. Я даже с ней не поговорил после этого. Снова послышались смешки среди ребят, Кузнецов чуть не поперхнулся куском мяса, который буквально только что начал жевать и только офицерская выдержка позволила ему проглотить комок свинины, не выплюнув его наружу. — Как по мне, это было мило, — на волне веселья сказала вслух Василиса и тут же опомнившись затихла, но академик услышал это. — Что Вы сказали, Василиса Андреевна? — хитро улыбнувшись спросил Сеченов, пристально смотря на девушку. — Что из всех историй, Ваша самая неловкая, поэтому уже сейчас Вы можете забирать первое место, Дмитрий Сергеевич, — быстро сориентировавшись ответила Светлова и сделала пару глотков вина, пытаясь скрыть свои слегка покрасневшие щёки. «Да-да, я так и услышал», — подумал Сеченов, наблюдая за девушкой. — Сова, теперь твоя очередь, — громко сказал Ксенон, нарушив этот неловкий момент, который кроме академика и старшего лейтенанта никто и не заметил. — Точно надо? — состроив болезненную гримасу спросила девушка. — Разумеется, старший лейтенант, — вмешался в диалог Кузнецов. — Уговор есть уговор. — Эх, как скажете, товарищ майор, — наигранно расстроившись проговорила Василиса. Девушка осмотрела ребят, которые уже пришли в себя после рассказанной академиком истории. — Мой рассказ будет не таким фееричным, но думаю вам понравится. Василиса уселась поудобнее на стуле, запрокинул ногу на ногу и продолжила. — Расскажу вам историю после которой я перестала часто сквернословить. В этот момент Сеченов удивлённо поднял брови, а девушка продолжила. — Это тоже случилось в студенчестве. Поступила я в институт, когда мне было 15, характер у меня был довольно скверный в этом возрасте, поэтому и отношения с одногруппникам у меня не заладились изначально. А сколько раз я оказывалась в кабинете ректора, за нецензурную брань и недостойное поведение для будущего советского учёного, на пальцах всех моих конечностях не пересчитать. — Был скверный? — недоумённо произнёс Радон, округляя взгляд. И среди ребят послышалось тихие смешки. Василиса сделала вид, что не заметила этого комментария и продолжила: — И вот, в один из обычных дней, я стояла в очереди в нашей институтской столовой вместе с Олегом. Он был моим другом, точнее чуть ли не единственный человеком, с которым я общалась первые пару курсов. Парнем он был талантливым, и как все гении, имел свои особенности. Но иногда его теории о том, как правильно варить макароны или как выбрать идеальный способ заучивания формул, вызывали у меня невыносимое желание послать его куда подальше. В тот день он снова начал рассуждать о том, что «все студенты должны учиться по ночам, чтобы быть более продуктивными», так как, видите ли, ему так удобнее. Я пыталась сосредоточиться на меню, но его голос резал мне уши. С каждым его словом я всё больше теряла терпение. В голове крутилось: «Ну когда же ты наконец замолчишь?» И вот, в момент, когда он снова начал рассказывать о своих «гениальных» идеях, я не выдержала. Я резко повернулась к нему и выпалила: «Да заебал ты!» — закрывая лицо ладонью, девушка продолжила. — В тот момент мир замер. Потому что вместо привычного лица друга, я увидела лицо нашего преподавателя по термодинамике. Его строгий взгляд пронзил меня насквозь. Словно ушат ледяной воды вылили на мою головушку, но было уже поздно. Профессор, казалось, был несколько шокирован, но быстро собрался. Сначала он просто молчал, а потом произнес что-то о том, что такое поведение недопустимо в стенах нашего института. Я стояла перед ним, как загнанная в угол кошка, и пыталась найти слова для извинений. Стыд накатывал волнами, и я чувствовала, как краснею до корней волос. Выяснять отношения с одногруппниками одно, а вот нагрубить преподавателю это уже другое. Эх… Помню я долго извинялась. Мужик то хороший, просто под руку попался. Объясняла, что это была просто шутка, что я не имела в виду ничего плохого, и вообще, эти слова были сказаны не в его адрес. Просто он оказался не в то время и не в том месте, — убрав руку от лица девушка мельком осмотрела остальных. Ничего не обычного среди реакции ребят она не заметила. Всё те же тихие смешки и перешёптывания. Боковым зрением она обратила внимание на академика. В отличие от остальных он всё так же удивлённо и с интересом смотрел на Светлову, в глазах читалось лёгкое недоумение. «— Интересно, что Вы там обо мне на придумывали, раз так реагируете?»— пронеслась мысль в голове Василисы. Она бы рада закончить эту историю с открытой концовкой, дав остальным возможность погадать чем же она закончилась, но ей этого не простят. Поэтому вспомнив, на каком моменте она остановилась, продолжила: «К моему удивлению, профессор оказался отходчивым человеком. Он не стал устраивать скандал, но в его глазах читалось решительное намерение проучить меня. Поэтому на протяжении следующих трех месяцев я помогала ему заполнять журналы успеваемости всех групп, которые он курировал. Это было настоящим испытанием: сидеть с ним в кабинете и разбираться в тонкостях оценивания студентов, проверять с ним работы. Именно тогда я поняла, что заниматься бумажной волокитой не моё от слова совсем, но ничего не поделаешь. Каждый раз, когда я видела его строгий взгляд, вспоминала тот неловкий момент в столовой и испытывала легкое чувство тревоги. С тех пор я старалась избегать нецензурной брани, научилась ставить на место людей и без этих эмоциональных слов-паразитов. Урок был усвоен. В конце концов, кто знает, кто может оказаться за спиной.» Василиса замолчала, лёгкая тишина повисла нал столом. — Требую пояснений, — нарушил тишину Сергей. — Что случилось с Олегом? Он после такой подлянки жив то остался? — с серьёзным видом спросил Нечаев, словно он правда предполагал, что с бедолагой могло случиться что-то непоправимое. — Ой, Серёж, это уже другая история… — легко улыбнувшись ответила Сова. — Ага, другая история от лица участкового, который вылавливал труп бедного парня из Москвы-реки, — усмехнувшись, вставил свои пять копеек Ксенон. Он сложил свои руки на груди и слегка откинулся на стуле. — Не слишком ли жестоко за такое недоразумение, — вклинился в диалог Сеченов. — У Совы и не за такое можно впасть не милость, Дмитрий Сергеевич, — отпарировал учёному Ксенон, небрежно махая рукой. В этот момент Радон сказал, что-то Криптону на ухо и на серьёзном лице парня сразу появилась улыбка, а сосед в отместку за это получил легкий подзатыльник. От чего оба уже в голос заржали. А Сергей с Катей тихо перешёптывались, мельком поглядывая то на Василису, то на академика. — Наговариваешь ты на меня, Ксенон. Я же просто душка, — сделав самое невинное выражение лица, на которое только способна, сказала Светлова. «Ох, Совушка, ваша двойственность невероятно притягательна,» — размышлял учёный, наблюдая за изменениями на её лице. Его сердце забилось быстрее; он не мог точно определить причину этого волнения, но стремление разгадать её загадку овладело им. Её тайну… Ему хотелось увидеть её настоящую. Но мысли учёного прервало странное бормотание со стороны. — Душка-хуюшка… Ой…простите, — икнув и нелепо улыбнувшись, сказал Уран. Уже слегка подпитый, он облокотился на плечо Сеченова неосознанно ища опоры. — О, Урану, больше не наливать. Расклеился парень, — весело сказал Сергей, вставая с места. Он подошёл к сослуживцу и взял того под руку. — Пойдем, приведём тебя в порядок. Рано ещё с дистанции сходить, — приговаривал Нечаев, перехватывая подмышку товарища. — Мы скоро вернёмся, не скучайте, — обронил последние слова младший лейтенант удаляясь от стола. Уран в этот момент что-то сумбурно бормотал, то ли возмущаясь, что его так вероломно забрали с нагретого места, то ли извинялся за своё поведение. — К слову о вашей истории, не думал, Василиса Андреевна, что вы способны на такое поведение, — с ноткой удивления в голосе, сказал Сеченов, предпочитая не обращать внимание на ситуацию с Ураном. — Дмитрий Сергеевич, я родилась в простой рабочей семье, отец на заводе работал наладчиком. И хоть мать и шпыняла папу за подобные речевые обороты, это не особо помогало. Так что впитывала подобный лексикон с молоком матери, как говорится. А вот то что употреблять подобные выражения в повседневной жизни не стоит, меня научить не успели. Вот и пришлось схватывать на лету. В 16-17 лет, я была, как любят говорить «оторви и выброси», и если бы Пётр Иванович за мою социализацию не взялся, даже не знаю. Не сидела бы я здесь наверное, — усмехнувшись ответила девушка. — Разочарованы? — Отнюдь, скорее удивлён, — осматривая ребят за столом, сказал Сеченов. Каждый из них с кем-то общался, смеялся или просто расслабившись наслаждался лёгкой атмосферой праздника, наблюдая за этой картиной, мужчина продолжил. — Наша личность формируется не только благодаря генетике и наследственности. Социальное окружение, воспитание, опыт, который мы приобретаем в процессе жизни влияет на нас, как на индивидуумов, гораздо больше, чем предрасположенности, которые достались ребёнку от родителей. Влияние семьи, друзей, культуры и общества в целом играет ключевую роль в формировании мировоззрения и ценностей человека. Поэтому, то что Вы пережили в течение своей жизни, сделало вас той кто вы есть. И я только рад тому, что Вы способны учиться на собственных ошибках. Иначе действительно, здесь бы Вы не сидели, — закончил учёный, вновь фокусируя своё внимание на Василисе. Девушка слабо улыбнулась на слова учёного. Далеко не каждый человек имеет настолько широкий образ мышления. Это радовало Светлову и настораживало одновременно. Она понимала, что к таким выводам Сеченов пришёл, не только благодаря личному опыту. Ещё в НИИ Мозга, до изобретения полимера он вёл проект «Человек — общество». Целью которого, было создание совершенного уклада жизни людей в города-коммунах. Изучение коллективного разума, общественное бессознательное… В отличие от него Василиса подобные откровения приобретала только благодаря своему личному опыту. Даже в СССР девушке, как любят говорить «без роду и племени» приходилось сталкиваться с разного рода штампами и без протекции Бруевича далеко бы она не ушла, какой бы светлой головой не обладала. — Многие с Вами не согласятся, Дмитрий Сергеевич. Людям проще мыслить шаблонно, не вдаваясь в детали. Хотя в этих самых деталях и кроется всё самое интересное, — сказала Сова, наблюдая за учёным. Он непринуждённо сидел на стуле, а его спокойный, низкий голос располагал к беседе. — Верно. Но это из-за недостатка ума. Дело поправимое. Я уже привык, что со мной сначала не соглашаются, а потом жить без моих изобретений не могут, — улыбнувшись, ответил Сеченов. «А ты был не прав, Харитон. Есть здесь один человек, который охотно поддерживает мои рассуждения, чему я несказанно рад», — думал мужчина. Учёному нравилась эта беседа. На мгновение, ему показалось, что в этом спортзале больше никого, кроме него и Василисы не существует. Но это странное ведение было прервано, вернувшимся Плутонием. Всё же ему пришлось оставить Радия отсыпаться. И виновато разведя руками, Сергей сел на своё место. Далее право рассказывать свою историю перешло к чите Нечаевых. Катя во всех подробностях описывала, как её муж потерял обручальное кольцо, когда делал ей предложение на Воробьёвых горах. А Сергей чесал себе затылок, краснея и оправдывая всё тем, что теперь есть что друзьям рассказать. А-то просто бы сделал предложение и никакой изюминки. Потом черёд краснеть перешёл к Радону с Криптоном. Они рассказали историю, как им пришлось искать на полигоне прототип головы робота под кодовым названием «Терешкова». Но из-за проблем со связью ребята думали, что им нужно искать какую-то «Черешню» и пол дня убили на поиски робота с несуществующим названием, в то время как та самая «Терешкова» постоянно попадалась им на глаза и пыталась убедить их в том, что пришли ребята именно за ней. Таким нехитрым способом очередь дошла до самого таинственного и неразговорчивого из всех. Майор Кузнецов. После Сеченова, это второй человек, историю которого ребята ждали. Глава отряда никогда не распространялся о своей жизни и хоть они прекрасно понимали, что майор дорожит каждым членом отряда, Александр Иванович держал дистанцию и соблюдал субординацию. Поэтому, когда он понял, что все глаза устремлены на него, потирая виски, взглянул на товарищей. Все замерли в ожидании, даже Сеченов проникся общим настроением, обратив своё внимание на майора. — Знаете, я всегда считал, что лучшие истории — это те, которые остаются недосказанными. Например, однажды я оказался в ситуации, когда… — он сделал паузу, чтобы подогреть интерес. — Но я не буду углубляться в детали. Я всегда считал, что личная жизнь — это как хорошее вино: чем старше, тем лучше, но открывать его нужно в подходящий момент. Так что пока я держу свои секреты под замком, — добавил он с легкой улыбкой. За столом послышались разочарованные вздохи ребят. — Не прокатило, — разочарованно сказал Сергей, наклоняясь в сторону жены. — Ну а ты чего хотел. Он никогда ничего о себе не рассказывает. Было очевидно, что своей привычке он не изменит. Не понимаю на что ты надеялся, — с ноткой иронии в голосе ответила Катерина. — Удивительно, что он вообще согласился на твою авантюру с подарком, Сергей. Как ты его уговорил? — спросила Сова, чуть ближе наклонившись в сторону Нечаевых. — Не спрашивай, но это того стоило, — тяжело вздохнув, сказал Плутоний. — Что? Будешь часть его отчётов до конца года писать? — усмехнувшись, спросила Нечаева. В ответ Сергей лишь поднял глаза к потолку и наигранно схватился за голову. Катя засмеялась, а Светлова улыбнувшись посмотрела на командира. «Александр Иванович, Вы как всегда в своём репертуаре», — улыбаясь, думала Василиса, как заметила, странный взгляд учёного, направленный в свою сторону. — Василиса Андреевна, — позвал девушку Сеченов. Он развернулся к ней полубоком, левой рукой облокачиваясь на стол. — Да-да, Дмитрий Сергеевич, — целомудренно положив свои руки на колени, Светлова повернулась в сторону учёного. — Вы говорили, что способа избежать участи рассказчика не существует, но всё же товарищу Кузнецову это удалось, — сказал учёный, ближе наклонившись у девушке. Его голос был настолько низким, что находясь так близко к мужчине, Василисе казалось, что всё её нутро пронизывает глубокий и мелодичный звук, словно он вызывал резонирование во всём теле. Это было очень приятное ощущение. — Да, но подобная выходка два раза в одни и те же ворота не сыграет, Дмитрий Сергеевич. Поэтому в Вашем случае, выхода и не было. К тому же всем было очень интересно, — в той же невинной манере ответила Сова. — Включая Вас, Василиса Андреевна? — спросил академик. Он пристально смотрел в глаза девушки, стараясь уловить её эмоции. — Включая меня, — кивнув, ответила Василиса. В этот момент, девушку слегка толкнули справа в бок. Это была Катерина. Она с лукавой ухмылкой смотрела на Сову, а академик откинулся обратно на стул. — Ну что, Вась, идём? — резко спросила Блесна. — Куда идём? — растерянно ответила девушка, пытаясь сообразить что от неё хочет подруга. — На сцену, петь будем. Или ты просто так гитару принесла? — недоумённо спросила Катя, наблюдая за тем, как Василиса пытается осознать происходящее. — Ааа, ну пойдём, — сообразив, ответила девушка. Она встала со своего места, взяла гитару и направилась в сторону сцены. «Она даже пререкаться не будет, отнекиваться. Что это с ней?», — думала Нечаева, наблюдая за подругой. Затем она перевела свой взгляд на Сеченова, который, казалось, был погружён в собственные мысли, слегка улыбаясь и посматривая на Василису. «Всё понятно», — кивнув своим мыслям, девушка направилась вслед за Василисой. Сова, уже находясь на сцене, почувствовала, как её охватывает волнение. Она оглянулась на своих товарищей, которые с нетерпением ждали начала выступления. — Ну, Вась, что петь будем? — тихо спросила Блесна, поравнявшись с подругой. — Я открыта к предложениям, — ответила Сова. Она перехватив гитару поудобнее начала её настраивать. По спортзалу пронёсся мелодичный струнный звук, а Катя слегка призадумалась, над выбором песни. Академик наблюдал за этим зрелищем с искренним интересом. Он видел, как девушки переговариваются друг с другом, видимо решая, какую песню будут исполнять. — Вам понравится, Дмитрий Сергеевич. Наши девушки отлично поют, — спокойно сказал Сергей, поворачивая в сторону сцены. — Не сомневаюсь, — ответил учёный, наблюдая за происходящим. В этот момент, Василиса закончила настраивать гитару и послушав то, что ей сказала Катерина, принялась играть. Послышались первые аккорды, девушки начали петь, и их голоса сливались в единое целое, создавая атмосферу тепла и дружбы. «Светит незнакомая звезда/ Снова мы оторваны от дома/ Снова между нами города/ Взлётные огни аэродромов…» Слова песни несли в себе ностальгию и надежду, и каждый мог найти в них что-то свое. Некоторые из ребят, стали покачиваться на месте в такт мелодии. Гитара звучала мягко и мелодично, создавая уютную обстановку. Сеченов не отрывал глаз от Василисы. Он был поражён её талантом и красотой. Каждый аккорд гитары заставлял его сердце биться быстрее, а голос Катерины вызывал в нём тёплые воспоминания о юности и надежде. «Надежда — мой компас земной! / А удача — награда за смелость! / А песни — довольно одной,/ Чтоб только о доме в ней пелось!..» Когда Василиса исполнила строку о надежде, многие в зале почувствовали отклик в своих сердцах. Ребята вспомнили о своих мечтах и стремлениях, о том, как важно не терять веру в лучшее, даже в самых, казалось бы, безвыходных ситуациях. Кто-то из них даже начал тихо подпевать девушкам. Академик задумался о своих исследованиях и о том, как часто сталкивается с трудностями. Он ловил каждый взгляд Василисы, её искренность и талант вдохновляли его. Сова играла, позволяя музыке вести себя. Она чувствовала связь с каждым слушателем, особенно с Сеченовым, который смотрел на неё с восхищением. В её сердце зарождалась надежда на то, что они смогут понять друг друга не только через музыку. «Снова между нами города,/ Жизни нас разлучает, как и прежде…/ В небе незнакомая звезда/ Светит словно памятник надежде!» Когда Катя с Василисой завершили песню, зал заполонили звуки аплодисментов. Первый захлопал академик с Сергеем, улыбаясь смотря на девушек. — А я Вам говорил, Дмитрий Сергеевич, они отлично поют, — продолжая хлопать, сказал Нечаев. — Вы прекрасно поёте, Василиса Андреевна. Если бы знал об этом раньше, попросил бы вас спеть сегодня на концерте, — сказал Сеченов, смотря на Василису. Он заметил, что девушка на мгновение слегка смутилась. «Не стоит скрывать свои таланты, Совушка. Они лишь красят и дополняют Вашу многогранную натуру», — думал академик, наблюдая за девушкой. — Дмитрий Сергеевич, я для больших компаний не пою, только для камерных залов, но спасибо за похвалу, — ответила девушка, спускаясь со сцены. Она вернулась на своё место рядом с учёным. — Право слово, даже если бы я Вас попросил? — улыбнувшись, спросил Сеченов. — Хм… — повернувшись к мужчине, Василиса сделала задумчивое лицо. Она поставила гитару на колени и оперевшись на неё локтём, подпёрла ладонью подбородок. Внимательно изучив искренне заинтересованное лицо учёного, девушка ответила: «Думаю, мы могли бы с Вами договориться. Quid pro quo, Дмитрий Сергеевич». Девушка игриво улыбнулась и повернулась обратно к ребятам, оставив мужчину в лёгком недоумении. «Василиса, ты же сейчас открыто с ним заигрываешь, а ну быстро прекращай», — мысленно пыталась приструнить себя Светлова. — Вась, давай ещё песню, — сказал Радон, обращаясь к Сове. К нему так же присоединись и остальные, призывая девушек спеть ещё пару песен. Так и получилось. Спев песню, про счастье в тишине и волшебника-недоучку, а также пару военных песен, Сова поняла, что с неё хватит. И подгадав момент, когда на неё никто не обращал внимание, она сделала радио погромче и вышла из спортзала. Дойдя до своей комнаты, Василиса поставила гитару на место. Она посмотрела в окно. Ночная природа манила девушку, и кивнув своим мыслям, Василиса пошла на выход из базы. На часах было 22:00. *** Тем временем, в спортзале Сеченов обнаружил пропажу. «Её уже давно нет», — подумал учёный. Осознав, что он понятия не имеет, куда Сова могла пойти, взяв пиджак, он встал со своего места и пошёл в сторону танцующих ребят. В конце концов, он пришёл сюда именно из-за Светловой. Песня как раз заканчивалась, и Катерина заметила, как академик идёт в их сторону. — Хотите к нам присоединиться, Дмитрий Сергеевич? — улыбаясь спросила Блесна. — В данный момент нет, Катерина. Я хотел узнать… — тут учёный слегка замешкался, но проницательность девушки спасла ситуацию. — Хотите узнать куда пропала Василиса? — задала вопрос за мужчину Блесна. В ответ Сеченов лишь утвердительно кивнул. — Мы стали для неё слишком шумными, — слегка усмехнулась Нечаева. — Скорее всего она сейчас на улице, рядом с базой. Наслаждается ночной тишиной и дышит свежим воздухом. Не обижайтесь на неё. Она и так долго просидела. Я сама удивилась, обычно Вася уходит не попрощавшись гораздо раньше, — сказала Катерина, смотря на учёного. Мужчина слегка удивился, услышав слова девушки, но поблагодарив её, пошёл в сторону выхода на улицу. На улице царила тишина, лишь изредка нарушаемая шорохом листьев и далёким воем ветра. Луна ярко светила, отбрасывая длинные тени на землю, и Сеченов, шагнув в темноту, почувствовал, как свежий воздух наполняет его лёгкие. Изредка встречались фонари, которые освещали дорогу и пешеходные тропинки. Пройдясь по улице рядом с базой, мужчина не заметил присутствия Василисы, уже думал возвращаться обратно, как услышал странный шорох в рощице перед базой. Надеясь, что это может быть Василиса, он пошёл на звук. Несколько минут спустя он увидел её силуэт, стоящий у ручья. Она смотрела в воду, словно искала в ней ответы на свои вопросы. Её взгляд был спокойный и умиротворённый, а волосы развевались на ветру. — Василиса Андреевна? — осторожно произнёс Сеченов, не желая напугать девушку. Она обернулась и встретила его взглядом. В её глазах читалось удивление и радость одновременно. — Дмитрий Сергеевич, — тихо ответила она, — не ожидала увидеть вас здесь. — Вы наверно, хотите побыть наедине с собой, — сказал академик, глядя на неё с понимаем. — Но когда Вы не вернулись, я начал волноваться. Сеченов подошёл ближе и остановился рядом. В ручье отражалась луна, сегодня она казалась учёному более полной чем обычно. Василиса улыбнулась и слегка покачала головой. — Я люблю отмечать праздники с ребятами, но в какой-то момент они становятся для меня слишком шумными, но я рада, что Вы пришли, — сказала девушка, посмотрев снизу вверх на учёного. Сеченов кивнул, понимая её точку зрения. Он тоже искал уединение в своих размышлениях, особенно когда жизнь становилась слишком бурной. — Пройдёмся, — предложил мужчина, указывая на живописную тропинку, ведущую вокруг рощи. В ответ девушка согласна кивнула и пошла рядом с академиком. Они медленно двигались по тропинке, окружённой деревьями, которые шептали свои секреты под лёгким дуновением ветра. Луна освещала их путь, создавая волшебную атмосферу, словно сам мир хотел подслушать их разговор. — Как Вам праздник, Дмитрий Сергеевич? — нарушив тишину, спросила Светлова. — Если честно, не думал, что мне настолько понравится, — искренне улыбнувшись, ответил академик. — Хех, это Вам не официальный концерт, где каждое последующее выступление похоже на предыдущее, тут ребята стараются от души, — сказала девушка, смотря вдаль на верхушки деревьев. Мужчина усмехнулся, удивляясь её искренности. Они продолжали идти и вскоре оказались на небольшом холме с видом на рощу и озеро. Здесь было особенно красиво: лунный свет отражался в воде, создавая мерцающие блики. Девушка села на траву, обняв колени руками. — Вы часто приходите сюда? — спросил Сеченов, присаживаясь рядом. — Да, когда мне нужно подумать или просто побыть одной. В основном, после таких вот шумных посиделок. Вдруг подул лёгкий ветерок и девушка слегка поёжилась. Мужчина заметил это и сняв свой пиджак, накинул Василисе на плечи. Запах хвои окутал её, когда пиджак лёг на плечи, словно тёплый плед, защищая от ночного холода. Этот аромат был свежим и бодрящим, с лёгкими нотами смолы, которые пробуждали в ней воспоминания о летних прогулках по лесу. Она закрыла глаза на мгновение, позволяя себе насладиться этой теплотой и уютом. — Спасибо, — тихо произнесла она, открывая глаза и поворачиваясь к Сеченову. В этот момент она ощутила, как его забота наполнила её сердце теплом. Пиджак слегка облегал её и в нём была его энергия — уверенность и спокойствие, которые он излучал. Василиса чувствовала себя защищённой, как будто этот жест был не просто проявлением вежливости, а символом доверия и понимания. Она вспомнила, как в детстве, гуляя с отцом по лесу, вдыхала аромат хвои и чувствовала себя в безопасности. Теперь этот запах напоминал ей о том, что даже в мире взрослых есть место для доброты и поддержки. — Он Вам подходит, — заметил Сеченов с лёгкой улыбкой, глядя на неё. — Я б сказала, с чужого плеча, но спасибо, — рассмеялась девушка, чувствуя себя немного неловко. Она закуталась в пиджак ещё сильнее. Ветер шевелил листья деревьев, создавая мелодию, которая перекликалась с их разговором. — Так что же случилось с Сергеем? Почему, когда я пришёл он был в таком несвойственном ему наряде? — спросил Сеченов, заинтересованно смотря на Василису. — Ахах, это… — звонко рассмеялась девушка. — Это ребята, с подачи Сергея естественно, всем отрядом танцевали для нас с Катей балет, Дмитрий Сергеевич. Глаза академика округлились, словно две большие пуговицы. Василиса даже на мгновение подумала, что возможно, никто раньше и не видел настолько удивлённого Сеченова. — И как? — не сумев, сказать что-то более вразумительное спросил учёный. — Бесподобно, — продолжая смеяться, сказала Василиса. — Хоть мне так и не посчастливилось попасть на реальное представление, думаю лучше я уже не увижу. Её забавляла реакция мужчины, настолько неестественная для главы Предприятия, но настолько искренняя для простого человека. — Прошу прощения, Василиса Андреевна, вы никогда не были на балете? — всё так же удивленно спросил Сеченов. — Да, Дмитрий Сергеевич. Всё время что-то мешало. Я была на спектаклях, операх, но вот с балетом что-то не срослось. Хотя Пётр Иванович всё время пытался меня сводить, при этом постоянно пел диферамбы сие действию. Сеченов, всё ещё поражённый её словами, не мог поверить, что такая умная и яркая девушка никогда не была на балете. Он смотрел на неё с искренним интересом. — Действительно удивительно, — произнёс он, чуть наклонив голову вбок. — Это нужно исправить. Балет — это нечто совершенно особенное. Это искусство, которое передаёт эмоции через движение, музыку и свет, настроение. Василиса заметила, как его голос стал чуть более тёплым, когда он говорил о танце. Было видно насколько ему нравился этот вид сценического искусства. — Знаете, — продолжал Сеченов. — В конце этого месяца открывается театр имени Майи Плесецкой у нас на Предприятии. На открытии будут ставить балет. Если хотите, я могу пригласить Вас. Это будет замечательное представление, и я уверен, что Вам понравится. Его предложение повисло в воздухе, как лёгкий ветерок, который вновь шевельнул листья вокруг них. Василиса почувствовала, как её сердце забилось быстрее. Она не ожидала такого поворота событий — приглашение от Сеченова было неожиданным и одновременно волнующим. — Правда? — спросила она с удивлением и лёгким трепетом в голосе. — Вы хотите взять меня с собой? Он кивнул, его лицо озарилось улыбкой. — Да, именно так. Я был бы рад пойти на представление с Вами. И, честно говоря, мне было бы гораздо приятнее идти в компании с такой интересной собеседницей как Вы, чем в одиночестве. Василиса почувствовала прилив тепла и смущения одновременно. Его слова были искренними и наполняли её радостью. Она знала, что это не просто приглашение на балет. «И что мне делать! Я хочу пойти с ним, но…», — в голове Василисы возникла буря эмоций. Это было резко и неожиданно, впервые за долгое время в своей жизни девушка чувствовала смятение и не могла решиться. — Что-то не так? — слегка нахмурившись, спросил Сеченов, увидев заминку со стороны девушки. «Вася, не молчи. Тебе нужно ответить! Не будь дурой», — мысленно ругала себя Сова. Но вспомнив слова Кати про риск, всё же взяла себя в руки. — Я с удовольствием приму Ваше приглашение, — ответила Светлова, застенчиво улыбаясь, — Спасибо за предложение! Сеченов улыбнулся ещё шире, и в его глазах заиграли искорки радости. Он был доволен тем, что смог сделать её счастливой. Мужчина поднялся и подал руку девушке. Василиса приняла помощь и поднялась с мягкой травы на ноги. Они продолжали идти по тропинке и теперь атмосфера вокруг них наполнилась не только ароматом молодых деревьев, но и предвкушением чего-то нового и прекрасного. Вернувшись из рощи, на улице стояла Турбина, в которой уже сидел один из членов отряда. Подойдя к машине, академик повернулся к Сове и, глядя ей в глаза, почувствовал, как внутри него зарождается нежное волнение. Он знал, что этот вечер стал для них обоих особенным, и хотел завершить его так, чтобы этот момент остался в памяти надолго. — Василиса, — произнёс он, слегка наклонившись к ней, — я хочу поблагодарить Вас за этот чудесный вечер. Вы сделали его по-настоящему незабываемым. Она улыбнулась в ответ, её сердце наполнилось теплом от его слов. Сеченов сделал шаг ближе и, не отпуская её взгляда, аккуратно взял её руку. Его прикосновение было мягким и уверенным. Наклонившись, нежно поцеловал её кисть. Этот жест был полон уважения и изящества, словно он сам был частью балета, о котором говорил раньше. Василиса почувствовала, как по её коже пробежала дрожь от этого мгновения. Она никогда не испытывала ничего подобного — его поцелуй был не просто знаком вежливости, а чем-то гораздо более глубоким и значимым. Она смотрела на него с восхищением и удивлением. Сеченов улыбнулся, глядя на неё с нежностью. Он понимал, что этот момент стал для них обоих важным шагом на пути к чему-то большему. — До завтра, Василиса Андреевна, — тихо произнёс мужчина. — До завтра, Дмитрий Сергеевич, — смущаясь произнесла Сова. Посмотрев, на лицо девушки ещё раз, он нехотя развернулся и сел в машину. Василиса стояла на месте, глядя ему вслед, пока машина не скрылась из виду. Потом, опомнившись, она быстрым шагом пошла к себе в комнату. Слишком много событий за этот вечер, слишком много эмоций. «Нужно быстрее попасть к себе, чтобы никто не тревожил», — думала Василиса, продвигаясь к цели. К счастью, все уже разошлись, и Сова без лишних препятствий прошла к себе. Сев на кровать, она старалась привести дыхание в норму. Сердце часто билось, а мысли путались. Было сложно на чём-то сосредоточиться и этот запах… Запах хвои не покидал её. Она не могла понять почему, но причина не заставила себя долго ждать. «Пиджак! Я забыла отдать ему его! Ну что, поздравляю, Василиса… Твоя симпатия взаимна, и что ты теперь будешь с этим делать?»,— размышляла про себя девушка, неосознанно укрываясь пиджаком академика с головой, словно прячась от всего мира в самом безопасном для неё уголке бытия. *** Сеченов не заметил, как машина подъехала к его дому. — Мы приехали, Дмитрий Сергеевич, — сказал парень лет двадцати пяти, с черными волосами, в специальной униформе Аргентума. — Спасибо, что подвёз, Титан, — ответил, учёный. Уже собираясь выходить, мужчина понял, что чего-то не хватает. — Титан, скажи, пожалуйста, а ты не видел мой пиджак? — Спросил Сеченов, оглядывая заднее сидение. — Никак нет, Шеф. Вы сели в машину уже без него, — как на духу отрапортовал боец. «Точно. Вот значит как…», — с улыбкой подумал про себя учёный. — Шеф, с Вами всё в порядке? — обеспокоено спросил парень. — Да, всё хорошо, Титан. Ещё раз спасибо, что подвёз, — сказал мужчина, выходя из машины. Спрятав руки в карманы, учёный медленно пошёл в сторону своего подъезда. Тем временем машина уехала, и Сеченов обернулся, чтобы посмотреть ей вслед. На небе уже во всю светили звёзды в окружении полной луны. Сегодня это ночное светило стало немым свидетелем их встречи, словно оно тоже ощущало ту магию, которая витала в воздухе. В его голове возник образ Василисы — её светлые волосы, её глаза, полные глубины и загадки. Он вдруг осознал, что не просто испытывал симпатию к ней; он чувствует к ней что-то большее. Это чувство было новым и непривычным, но в то же время волнующим. «Не думал я, что всё так оберётся»,— с улыбкой подумал Сеченов. И, развернувшись, пошёл домой. На часах было 23:59.