Не до сиреневой звезды

–– Смоленск, здание РОВД, 28 февраля 2020 года, утро ––

Москвич и вампирша случайно пересеклись в коридоре РОВД. – Привет, я думала ты вернёшься. – Я тоже так думал, но на меня сто десятую решили примерить. Шумилин вскрылся в камере. Иван пытался взглянуть Анне в глаза, но она отводила взгляд в сторону. – Он ждал Клима. – Клима? Вы узнали кто убийца? Потупившись, Анна замолчала. – Женёк узнал… – Что-то я не уловил оптимизма в голосе. – А его и не было… – Аня… Анна начала поворачивать голову и пересеклась взглядом с Захаром, стоявшим в другом конце коридора и пялившимся на них. Саенко смутился и уткнулся носом в папку. – Пойдём в кабинет. – Женька казнили… – сказала Анна после того как захлопнула дверь архива, который на время следствия был выделен под место обитания прикомандированного из Москвы следователя. – Что значит казнили? – Иван схватился за железную стойку стеллажа. – Убили? – Привели приговор в исполнение. По закону… – Стараясь не расплакаться, Анна увела взгляд в сторону и закусила губу. – По нашему закону… – Аня, ты слышишь себя? По какому, нахер, закону? Иван вскипел и крепко до боли в фалангах сжал кулак. Жалинскому хотелось сейчас же поехать в администрацию города чтобы выпалить Хранительнице в лицо всё, что он думает о её произволе, но Иван хорошо помнил слова, которые говорил ему, ещё молодому зеленому стажеру его начальник полковник (тогда ещё майор) Андрей Петрович Усачёв: «Эмоции – твой главный враг. Голова следователя должна быть холодной. Если тебя переполняют эмоции, то задержи дыхание, сосчитай до тридцати, выдохни и начинай думать логически.» – Ваня, ты прекрасно знаешь, чем именно мы питаемся и сам видел какими страшными мы можем быть. Для пущей убедительности вампирша выпустила клыки, но вопреки ожиданию человек не отшатнулся и не отвел взор, продолжая смотреть в глаза Анны. – Ты позавчера сказал, что я чудовище. Иван недовольно поморщился. Сколько можно, ведь уже извинился за эти слова! – Ваня, я тебя не виню. Ты был прав, когда сказал такое. Мы говорим, что мы люди, хотим быть людьми или, по крайней мере, стараемся ими быть, но мы знаем, что внутри каждого из нас живет монстр. Живет и ищет любую возможность вырваться наружу, и поэтому жестокость закона нужна для того, чтобы держать это чудовище запертым внутри себя как можно крепче. – За что казнили Женька? Анна опять отвела взгляд и опустила глаза. – За убийство в Вешках. Хранительница во время допроса вызвала меня. Когда Шумилин сказал, что с Женьком они убивали вместе, Ирина Витальевна вынесла приговор. – Приговор на основании одной фразы? Вампирша, клыки которой уже втянулись, вновь посмотрела на человека печальными глазами. – Хранители знают, что у новичков случаются проблемы с самоконтролем, а Женёк недавно попал в нашу семью – буквально за несколько дней до убийств. – И вы ничего не стали делать? – Ваня, мы привыкли подчиняться хранителям. – Мда… Иван был озадачен готовностью подчиняться вздорной бабе, которая, подобно кэролловской королеве по поводу и без сразу же хватается за топор. Как вампиры вообще хоть сколько-то смогли прожить при таких «кураторах»? – Аня, скажи, ваша Хранительница всегда такой была? – Нет. – Анна в знак отрицания мотнула головой. – Раньше подобного никогда не было. Хранители, случалось, показывали свою власть, но в целом всё было тихо и мирно. Мы жили сами по себе, они – сами по себе. Мы пересекались с хранителями только во время смены легенды. Всё поменялось считаные дни назад. – Убийства в Вешках? Она решила, что убийца один из вас? Анна кивнула. – Всегда считалось, что мы единственные вампиры. А тут эти убийства, да и ещё Москва дело на контроль взяла… Боясь, что человек примет слова на свой счет и обидится, вампирша накрыла его ладонь своей ладонью. – Не сходится, Ань. – Иван прикусил фалангу указательного пальца. – Убийства начались не в Смоленске, и вскоре мы выяснили, что ваша семья к Ярославлю и Мытищам отношение не имеет. Тут что-то другое. Слишком мало исходных данных и слишком много неизвестных чтобы сделать выводы. Иван ничего не знал об упыре, который убивал в Ярославле и Мытищах и который затем оказался в Смоленске, и о его взаимоотношениях со смоленскими вампирами. Также ничего неизвестно о причине резкого изменения поведения Хранительницы, которой могли быть всё, что угодно – хотя бы банальный шантаж раскрытия финансовых махинаций. – Ваня, ты замолчал. – Задумался. – И о чём же? – в ответ человек глазами указал на ладонь, которой вампирша накрыла его ладонь. – Я тебя не слышу. Ваня, ты единственный, кого я не слышу. – Аня, расскажи мне о Климе. – Он имеет зуб на дедушку и на всех нас. – А с вашей Хранительницей или с её семьёй в последние дни не произошло чего-то необычного? – Надо спросить дедушку, он со всеми Хранителями был на короткой ноге. – Звони Кривичу. Анна отпустила руку Ивана, взяла телефон и набрала номер. – Здравствуй дедуль… Я в порядке… Ваня хочет с тобой поговорить. Ива перехватил протянутую трубку. – Здравствуйте, Святослав Вернидубович, это капитан Жалинский. Святослав Вернидубович, расскажите, пожалуйста, про Клима… Так, девятерых… И почему его не отправили на плаху? … Под камнем… Святослав Вернидубович, у меня ещё есть вопрос про Ирину Витальевну. У неё нет никаких проблем со здоровьем? … Даже так? … Это лекарство уже было испытано? … Зеленцов – это не однофамилец? … Ах тот самый… Святослав Вернидубович, вы где сейчас? … Очень хорошо! Подождите недалеко от администрации, мы с Аней сейчас подъедем. До свидания. – Ваня, ты что задумал? – Анна забрала протянутый ей телефон. – Есть одна идея. – Ты опять не скажешь? – Иван отрицательно мотнул головой. – С Хранительницей хочешь поговорить? – Иван кивнул в ответ. – Ваня, ты дурак? – выпалила вампирша. В ответ Жалинский улыбнулся уголками губ. – Нет, я прекрасно знаю, что делаю. Бредихина вас в упор не видит, а меня она выслушает. Сжавшая губы в нитку Анна вплотную приблизилась к Ивану. – Тебе себя совсем не жалко? Ты понимаешь, что с тобой будет? Иван взял Анну за плечи и ещё больше приблизил к себе так, что их носы чуть не соприкоснулись. – Прекрасно понимаю – ничего плохого. Во-первых, за мной главк и вариант посадить в дурку как Зеленцова со мной не прокатит, а во-вторых, я уже знаю, что сказать, чтобы Хранительница перестала вас подозревать и мешать искать убийцу. У Анны перехватило дыхание от самонадеянности Ивана. Мальчишка, сопляк! Будет пальцы в розетку совать, пока током не ударит. И что же мне, горе ты моё, с тобой делать? Ответ пришёл сразу же: что-что, быть рядом и одёргивать, чтобы по своей горячности в беду не попал. Анна выдохнула. – Ваня, ты не замечаешь, как во время разговора ты начинаешь жестить. – Если ты считаешь, что я начинаю перегибать палку, то дай мне знать. Ну всё, Ань, по коням, по дороге мне всё про Женька расскажешь… Входная дверь открылась, и в комнату архива ввалился Дерябков, сверкая лысиной и держа в руках какие-то бумаги. – Пардон, товарищи капитаны. – Дерябков усмехнулся повернувшимся к нему Жалинскому и Остроумовой. Мол, знаем, чем вы тут вдвоём занимаетесь. – Хорошо, что ты пришёл, что у тебя? – Иван сразу взял быка за рога. – Распечатка звонков и транзакций пропавшего Дятлова. – Давай её сюда. – Товарищ капитан, Ваши полномочия уже закончены, мы уже Вам не подчиняемся. – Дерябков осклабился. Больше не будешь, хлыщ московский, бить меня по голове. – Я посмотрю распечатку, Роман. – Анна Петровна, Вас же отстранили. Не слушая возражений, вампирша подошла к Дерябкову, выхватила из его рук распечатки и стала искать переводы, совершенные в день убийства в Вешках. Найдя нужный лист Анна внимательно пробежала по нему взглядом, удовлетворённо выдохнула и сказала: – Ну вот! Роман, Ваня, то есть Иван Алексеевич, смотрите. Встав между Анной и Романом, Иван забрал у Анны листы и стал вглядываться в строчки, распечатанные мелким шрифтом. Анна сфотографировала лист и указала пальцем Жалинскому и вытянувшему шею Дерябкову на нужную строчку. – Вот тут смотрите. – Ага, вижу. – Иван удовлетворённо кивнул. Железное алиби. – Я всегда верила в невиновность брата! – Э-э-э, получается, что Анна Петровна… – Дерябков немного подзавис. Анна взглянула на Романа и с сожалением подумала, что Дерябков не Саенко и всегда соображает медленнее, чем хотелось бы. – Получается, что Анна Петровна сегодня всё ещё продолжит считаться официально отстраненной от дел и к работе сможет приступить не раньше завтрашнего утра. Дайте капитану Остроумовой немного отдохнуть, вы её и так заездили. Жалинский хлопнул материалами по животу Дерябкова, который от неожиданности слегка согнулся, но схватил распечатки. – Держи, не теряй. Отвернувшись от Романа и его размышлений и глухих бурчаний относительно того, кто на самом деле заездил капитана Остроумову, московский следователь направился к выходу, бросив пошедшей за ним вампирше: – Анна Петровна, не отставайте.