Живи для меня, Уоккер

      Уоккер побежала к кабинету командующего, который давно перестал ждать её прихода. Ария постучалась, но Эрвин ответил не сразу. Он знал, что за дверями она. За все эти года он научился отличать её стук от других — слишком робкий и тихий.       — Командующий Эрвин, позвольте войти, — с нетерпением произнесла девушка.       — Входи, — послышался сухой голос Смита.       Ари аккуратно закрыла за собой дверь. Командующий делал доклады и даже не поднял голову. Тот, кого она видела перед собой, не был похож на привычного Эрвина. Он даже мельком не взглянул на неё, не говоря уже о том, чтоб заговорить первым. Она мгновенно уловила тяжесть всей обстановки, как и настроение командующего.       — Эрвин, я что-то не так сделала? — спросила тихо Ария, нервно разглядывая его, словно даже сама личность мужчины не сходилась с тем, кого она так давно знала и понимала.       — О чем ты? — так же сухо и равнодушно спросил он у неё. Она ждала его взгляд, по которому сможет прочитать хоть что-то, но Эрвин с великим упорством продолжал игнорировать присутствие Уоккер.       — Ты меня избегаешь? Мы не говорили с тех пор, как вернулись с экспедиции. Что не так?       — Уже поздно, ложись спать, я закончу свои дела и приду, — слова командира ранили её в самое сердце. Самое отвратительное было в том, что он молчал. Она ждала претензий, объяснений, да чего угодно, лишь бы понять, что происходит, в чем кроется её вина.       — Эрвин, я серьёзно, — взволновано добавила Уоккер, выпытывая из него хоть каплю откровенности.       — Что ты хочешь, чтобы я ответил? — он наконец-то поднял глаза, тяжело выдохнув и откинувшись на спинку стула.       — Я хочу знать, что происходит! — слёзы предательски блеснули на глазах, голос задрожал, а маленькие руки сжались в кулаки.       — Давай поговорим завтра? Я должен уложить всё произошедшее в голове. Прости, Ария.       — Ты что, меня избегаешь? Ты можешь мне сказать хоть что-нибудь? Нравится молчать? На мои чувства тебе что, совершенно плевать? — столько вопросов, но, судя по тому, как командующий вел себя, можно было понять, что ответов сегодня она не дождётся.       — Я сказал поговорим завтра! — строгий голос Эрвина заставил Арию вздрогнуть. С того самого дня, когда они впервые встретились, это был первый раз, когда командир повысил на неё голос. Странное чувство окатило девушку с головы до самых пят. — Это приказ! — громче сказал он, в очередной раз пугая её.       — Хорошо, командующий, простите, что потревожила. Доброй ночи…

***

      Прошло четыре дня с тех пор, как Разведкорпус вернулся в штаб с грандиозным поражением. Через два дня Эрена должны передать Военной Полиции. Все эти дни Ария старалась избегать по возможности присутствие Эрвина и не наседать на него, ведь может причиной подобного поведения была такая огромная потеря товарищей и то, какое будущее ожидало Йегера. В конце концов, такое долгое ожидание заставляло девушку утопать в сомнениях и ненависти к себе. Решив пойти на крайние меры, она всё же направилась в кабинет командира выяснить суть их отношений и наконец-то услышать всё то, что накопилось в его голове за такой огромный срок.       Даже после того, как Ари зашла, предварительно не постучавшись, он просто окинул её взглядом и продолжил беседу с Захариусом.       — Если мы это сделаем так? Эрвин, так будет логичнее. Нужно смотреть и планировать наперед, — их беседа была странной, но сейчас ей казалось, что есть вопросы, которые так же требовали внимания, как и план, который они чертили на куске ватмана.       — Ты прав, Мики, сделаем так…       — Я имею право поговорить с командиром? — спросила девушка, перебивая их беседу. Уставшие глаза обреченно глядели в пол.       — Мики, не оставишь нас?       — Так точно, Эрвин, — Захариус направился к выходу. Проходя мимо Арий, он положил ей руку на плечо. — Привет, — улыбнулся Майк.       — Привет, — подарив ему легкую улыбку, ответила Уоккер. Наконец, когда они остались одни в кабинете, девушка посмотрела в голубые глаза, ища те ответы, которые Смит никогда не скажет вслух. Нашла. Не понимая даже, с каких пор научилась понимать всё по одному лишь взгляду, она осознала, что ответ, который так давно искала, наконец-то нашла.       — Так о чем ты поговорить хотела? — равнодушный голос давил на уши и разум.       — Что происходит? — быстро выпалила Ария, ожидая его реакции и предвещая жестокий ответ.       — Ты про план?       — Я про нас. Ты намеренно причиняешь мне боль? Или ты настолько глупый, что…       — Давай не сейчас! — перебил её командир, подняв ладонь в знаке протеста. Он устало прикрыл глаза, прежде чем откинулся на спинку стула.       — А когда, Эрвин? Когда? Ты это мне это уже говорил. Ты даже не заметил, что я уже четыре дня не ночую здесь. Или тебе настолько всё равно?        Он молчал. Подобрать слова в такой момент, казалось, просто невозможно. А она терпеливо ждала. Боялась произнести лишнее слово, лишь бы не спугнуть его окончательно. Зная, что в любую секунду он мог взорваться и прервать их разговор, вновь оставляя её без ответа, она решила подождать не давить ещё сильнее.       В кабинет командующего заглянула Ханджи.        — Занят? — спросила она, улыбаясь.       — Нет, проходи, — кивнул Эрвин в сторону дивана, приглашая майора сесть и дождаться своей очереди. Этим жестом он дал понять, что не считает их разговор чем-то важным и интимным, и даже готов это обсуждать в присутствии других солдат, даже если это их общий друг.       — Ясно, — тихо сказала Ари, опустив голову вниз. — Прошу прощения, командующий, — она вновь взглянула в глаза Смита. Сколько боли было в этом взгляде… он понимал. Он, черт возьми, понимал всё.        Ария направилась к выходу, оставляя Ханджи и Эрвина обсуждать свои темы. Майор с полным отсутствием понимания того, что происходит, проводила девушку взглядом, прежде чем обратиться к Смиту.       — Так чего вызывал? По делу или…       — Ты знаешь, зачем… — ответил он, прислушиваясь к шагам Уоккер, что отдалялись всё дальше от его кабинета.

***

      Казалось, только у этих двоих не задался денёк, но выводы, по-видимому, делать было слишком рано. Леви устало плёлся в свой кабинет после того чаепития в одиночестве. Капитан уже несколько дней нормально не спал, и это повлияло на его эмоциональное состояние и, конечно же, на физическое. Проходя мимо комнаты одного из солдат, он услышал непристойные звуки.       — Ни стыда, ни совести, — устало вздохнул Леви, не в силах даже просто зайти и как следует отругать за то, что те были такими громкими. Он хотел было пройти мимо, но женский голос казался ему до боли знакомым. Сложив дважды два, он понял, кому принадлежали эти стоны.       Взгляд Леви заметно помрачнел. Недолгое думая, он решился открыть дверь. Его взгляд нисколько не изменился после увиденного. Голый Жан верхом на Иви, которая так отчаянно клялась ему в любви и верности. Предательство. С таким он ещё не сталкивался.       — Капитан! Прошу прощения! — выкрикнул ошарашенный Жан, прикрывая тело девушки краем одеяла. Он держал её ноги за колени, которые та закинула ему на плечи.       — Вы очень громко занимаетесь своими делами! Никакого уважения к другим, — холодно отругал их Леви.       — Извините, капитан, мы старались потише, — улыбнулся Жан, почесав затылок. Но Леви смотрел вовсе не на него.       — Значит, одного мужчины тебе мало? — сухо спросил он, сжигая девушку взглядом.       — Леви, — пропищала Иви, прикрывая своё лицо и тело тканью.       — Я для тебя капитан! — жестко осадил он её.       — Простите, капитан Леви. Нет, конечно, нет.       — Что? — спросил Жан, отстраняясь от неё. Его лицо исказилось в недоумении. — Вы что, спали?! Капитан, я не знал…       — Нет, то есть да, то есть… — она закрыла лицо руками, пряча свой стыд и слёзы за ладонями.       Леви, услышав всхлипы, просто вышел из комнаты и направился на балкон. Не сказать, чтобы он был сильно расстроен, ведь он не любил Иви, но и приятной ситуацию не назовешь. Мерзкое ощущение зарождало целую бурю эмоций в груди. Выйдя на балкон, он увидел Арию, сидящую на его привычном месте.       — Не спится? — спросил он, подойдя ближе.       — А, это ты Леви? Привет, — улыбаясь, ответила Уоккер. — Нет, что-то не хочется пока.       — Ты уже несколько дней ночуешь на крыше, занимаешь моё место, — пошутил мужчина, оглядывая её печальное лицо, которое она так неумело маскировала.       — Простите, капитан, но поимею наглости пригласить вас, тут на двоих места хватит. — похлопала она по куртке на которой сидела, приглашая его присоединиться.       — Ну, раз ты так сильно упрашиваешь… — Леви сел рядом с Арией, гадая, что же на сей раз привело её сюда. Очевидно, это были проблемы в отношениях, в которые капитан старался не лезть без разрешения. Его действительно задевали страдания подруги, он искренне переживал и хотел для неё лучшего, просто боялся того, что она так же, как и раньше, не поймёт его действий, и это снова разовьёт огромный скандал.       — Что случилось у вас? — словно абсолютно безразлично поинтересовался капитан. По его тону вообще можно было подумать, что эта тема ему не доставляет никакого удовольствия, а только наоборот. Поэтому зачастую Ария просто избегала с ним разговоров об отношениях.       — Что значит «у вас»? — прекрасный способ прикинуться дурочкой и сделать вид, будто ничего не понимаешь. Только с Леви этот номер никогда не прокатывал, ведь кому, как не ему известны все «грязные» приёмы его бывшей «сожительницы».       — Ты и сама прекрасно понимаешь, Уоккер. Ты уже несколько дней не ночуешь у него.       — А ты знал? — она похлопала голубыми глазами с изящными густыми ресницами, подчеркивающими красоту и глубину её взгляда.       — Естественно, — конечно, он не рассказал, как каждую ночь приходил к ней и просто смотрел, всё ли у неё в порядке, до того, как она перестала там появляться. Да. Даже после того, как она перебралась на ночевки к Эрвину, он продолжал приходить и аккуратно заглядывать внутрь комнаты, ища её силуэт в густой темноте. — Так что произошло?       — Не знаю, он… он просто похолодел ко мне. Перестал говорить со мной, избегает. Я всë никак не могу понять, что я не так сделала?       — Уверен, он просто переживает из-за последних событий, вот и всë, — Леви старался казаться равнодушным, но его сердце кричало громче, чем слова, сказанные в тот момент. Прекрасно изучив Эрвина, он предполагал, что тот готовит девушку к чему-то очень важному и значимому, но даже не догадывался, что он делал это ради него.       — Тем самым делая мне больно? Не сильно-то это похоже на него.       — Вообще-то да, — запнулся Леви, прикинув ход действий Смита.       — Значит дело во мне, — расстроилась Ария, тяжело выдохнув через нос.       — Перестань думать о всякой ерунде, — Леви поднял глаза к небу, затянутому тучами, через которые отчаянно пытался пробиться свет неугасаемой луны.       — Леви…       — М? — капитан внимательно посмотрел на Арию. Как ему хотелось прикоснуться к её теплой коже, прижать ближе и разделить эту жуткую боль на двоих. Сидеть на этом балконе, под этим небом и просто забыть всё то, что тревожит их души и не даёт покой. Просидеть вот так всю ночь, в объятиях, которых так сильно жаждали их тела, и просто болтать о прошлом и фантазировать о будущем. Как раньше. А под утро уснуть в одной кровати, свернувшись калачиком друг напротив друга, разделяя один воздух на двоих.       — Он хочет со мной расстаться, просто… он не знает, как сделать это, возможно, подбирает момент, — с ощутимой болью выцедила Уоккер, а затем обреченно опустила голову вниз.       — С чего ты это взяла?       — Не знаю, интуиция, — она продолжала с ним говорить, невинно заостряя свой взгляд на мелких песчинках, к которым так и тянулись руки, чтобы собрать их всех в маленькую кучку. Нервы.       — Уверен, у тебя её никогда не было, — вяло добавил Леви.       — Я думала, что наконец-то нашла мужчину, который сможет меня полюбить. Но и тут смогла ошибиться… во мне просто нет ничего особенного.       — Кто тебе такое сказал? — выдавил из себя капитан, мельком взглянув на неё, а затем снова устремил свой взор на мрачное небо. — Иди лучше поспи.       — Ты прав. Правда, я не хочу идти в эту постель, она напоминает мне о том, что я одинокая и ненужная…       — Хорош ныть, Уоккер. Ещё одно слово, и пойдешь чистить конюшню.       — Прости, Леви…       Девушка поднялась на ноги под пристальным взглядом капитана. Ему было жаль, что её голова разрывается на мелкие куски от неизвестности, но он совсем не имел представления, как помочь ей в подобной ситуации. К счастью, их неловкое молчание прервала гостья, неожиданно появившаяся на крыше.       — Капитан Леви, — тихо позвала Иви, виновато взглянув на его силуэт со спины.       — Доброй ночи, капитан. — Ария положила руку на плечо и ушла с крыши.       — Чего тебе, Моррисон? — холодно спросил мужчина.       — Я хочу поговорить.       Девушка чувствовала себя некомфортно после того, как их застали с Жаном.       — Я виновата, я не должна была…       — Ты же понимаешь, что мне всё равно? — перебил её Леви. — Между нами ничего не было.       — У вас совсем не было ко мне чувств?       — Знаешь, я даже рад, что вы с Жаном… он сможет тебе дать те чувства и эмоции, которые ты так желаешь. Я не тот, кто тебе нужен, я не переступлю с тобой ту черту, к которой ты пытаешься меня отвести.       — Капитан…       — Если ты не против, то оставь меня одного.       — Против! Я против!       — Впрочем, мне плевать на твоё мнение, поэтому оставь меня, это приказ.       По щекам Иви хлынули слёзы. Она прекрасно понимала, какую роковую ошибку допустила, прыгнув в постель Жана, но, как и сказал Леви, может это к лучшему?

***

      Ария уже подходила к своей комнате, как её окликнула Ханджи.       — О, а вот и ты, Ария, — улыбнулась подруга, перекинув куртку через плечо.       — Как-то людно тут после отбоя, — заметила Уоккер.       — Ты уже сходила в кабинет командующего?       — Зачем?       — Эрвин искал тебя, думала, ты от него вернулась.       — Давно он меня искал?       — Минут десять назад. Так понимаю, ты там ещё не была… — взгляд Ханджи стал тяжелым и немного грустным. — Если хочешь, я провожу тебя.       — Что-то случилось? Почему у тебя такой взгляд?       — Что? А, нет… — улыбнулась Зоэ в смятении. — Я просто устала.       Врать Ханджи явно не умела, ведь её эмоции прекрасно дали понять, что она что-то знает или догадывается о чём-то.       — Ханджи, прошу, составь мне компанию, — тихо попросила Ария, аккуратно взяв ту за запястье.       На ватных ногах, предвкушая худшее, она направилась в сторону кабинета Эрвина Смита. Дойдя до двери, Уоккер встала как вкопанная. Терзая себя сомнениями, она глубоко вздохнула и прикрыла глаза, сдерживая эмоции. Ханджи наклонилась к Арии, в её голосе прозвучали ноты сочувствия.       — Не бойся, постучи… — сказала Зоэ и повернула голову в сторону Леви, идущего к ним навстречу.       Набрав смелости, Ари постучала в дверь, но разрешения ждать не стала и вошла. Взгляд Арии не отрывался от двери, она не хотела поворачиваться и встречаться глазами с Эрвином. Девушка услышала шаги в свою сторону, а затем большие, но нежные руки легли на её хрупкие плечи.       — Ари… — тихо позвал её Смит. — Я вижу, ты понимаешь цель своего визита. Мне жаль, что тебе приходится пройти через это. Я взял на себя такую ответственность и подвёл тебя.       В его голосе был целый минорный оркестр: жалость, неизбежность, серьёзность. Ари зажмурилась и опустила голову, пытаясь сдержать слёзы, но они предательски вырвались и покатились по щекам. Девушка откинула голову, закусив нижнюю губу. Эрвин развернул её за плечи и попытался смахнуть слёзы.       — Я долго подбирал слова, не понимаю, как можно вообще заранее планировать речь для подобных разговоров… я не заслуживаю тебя, Ари.       — Не говори так, — голос девушки предательски задрожал. — Что я сделала не так? У нас ведь было всë, всë что нужно, чтобы быть… вместе. Я не планировала свадьбы, не просила проявления внимания на публике, и уж тем более детей. Я просто хотела, чтобы ты был рядом, неужели мы не заслужили этого?       За дверью было прекрасно слышно весь разговор. Хмурый взгляд Леви направлен в пол, Ханджи сняла очки, потирая переносицу. Это был тяжелый разговор не только для Эрвина и Ари, но и для Леви и Ханджи. Леви не раз приходилось причинять боль Арии, он причинял её нарочно, пытаясь уберечь от худшего исхода. Тоже самое, вероятно, пытался сделать сейчас и Эрвин. Леви понимал, что пройдет время и её боль утихнет, но он даже не думал, что от разбитого сердца девушки больно будет и ему в двукратном размере. Больно от того, что он не может ей помочь в этот момент или защитить, он не может перенять эту боль на себя или хотя бы оградить её. Он помнит тот блеск глаз, когда она впервые вернулась с прогулки с Эрвином, как она была счастлива, а он был счастлив за неё.       — Леви, ты ведь понимаешь, почему он пошел на это? Не секрет, что она была для него самым ценным, что было в его жизни.       Глаза Леви округлились, когда Ханджи сказала ему эту информацию. Он пошел на такую жертву… ради чего?       — Ари… я… не понимаю, как я могу сделать эту ситуацию более мягкой. Мне очень тяжело, но по моей вине ты чуть не погибла. Из-за моей эгоистичной идеи тебя чуть не сожрали. Я ничем не мог тебе помочь. Но ты должна понимать, что я не смогу измениться. Таким я буду всегда. И рано или поздно, это приведет к худшему исходу, что я могу представить. Леви… он бы не смог… я бы не смог себе простить такое. Тебе лучше быть с тем, кто сможет тебя защитить, кто сможет…       — Я что, по-твоему, вещь, которую можно передавать из рук в руки? — перебила его Ари. Её голос понизился и совсем перестал дрожать, и, кажется, в нем проявились ноты ярости, придав девушке более мрачный вид. — Ты серьёзно? Ты считаешь, что мной можно вот так пользоваться, а потом передавать по наследству?!       — Я вовсе не это имел в виду.       — А я услышала именно это! А ещё я услышала слова неуверенного в себе мальчика, который побоялся взять на себя ответственность. Или это ревность? Так что же это, Эрвин? Или ты испугался «моей мамочки», которая гоняет всех от меня? Так это Леви тебя надоумил? Он тебя запугал?       — Не так я представлял себе этот разговор…       — А… значит ты представлял это? И как же это было в твоей голове?       — Милая, я прошу тебя, успокойся. Я не хочу заканчивать это всë… так.       — А как ты это себе представлял? — голос снова задрожал, и Ари беспомощно опустила голову. — Как ты думал? Я думала, ты счастлив быть рядом со мной, но неужели я так слепа? Ты дорог мне, но…       — И ты мне дорога. Я любил и всегда буду тебя любить, — Эрвин прижал девушку к своей груди, положив подбородок на её макушку. А вот Ари даже не пошевелилась. Глаза её были полны обреченности и отчаяния, руки опущены вниз, взгляд стеклянный. В никуда. — Прости, что приходится тебя оставлять одну, но так будет лучше для всех. Я привык думать наперед и это лучшее, что я могу сейчас сделать. После тебя моя жизни не станет прежней. Всë, что было с тобой, пусть и за короткий срок, не заменит мне уже ни что. Рядом с тобой я понял, что такое жизнь, чего я так хотел. Будь мы в другом положении… но я не могу. Не могу оставить всë, что имею… Разведкорпус, и всë, что с ним связано. По сути, я никогда не стану тем, с кем бы ты хотела быть.       — Мне это и не нужно было…       — Знаю, но ты заслуживаешь большего. Я никогда не смогу сделать для тебя чего-то стоящего.       — Бред…       — Я прошу лишь об одном, прости меня… прости, что причинил тебе столько боли, но прошу, не живи ею. Забудь и будь счастлива, двигайся дальше.       — Я не держу на тебя обиды… мне просто погано, мне неприятно до тошноты. Я отдала тебе всю себя и получила тепло в ответ, хоть и на такой короткий срок… спасибо тебе.       Эрвин наклонился к губам Ари и поцеловал с такой нежностью, о которой она даже не мечтала. Губы обжигали слёзы, боль в груди разрывала на части, но Ари смогла найти в себе силы простить его. Не справедливо? Да! Но зато это было честно и заслуживало уважения. Уоккер прервала поцелуй, приложив ладонь к губам Эрвина.       — Командующий, я прошу вас, дистанцию держите, — Ария смахнула слёзы. Эрвин посмотрел на неё понимающе. — Прошу прощения, разрешите уйти?       От этих слов в груди Смита что-то кольнуло. Такое обращение сделало ещё один порез на сердце. Он понимал, что точка поставлена, и пути назад нет. Это было последнее прикосновение, последний раз, когда они разговаривали наедине. Всë вернется в привычное русло, но чувства… они никогда не будут прежними.       — Так точно, офицер Уоккер, можете быть свободны.       После этих слов Ари буквально пулей выскочила из кабинета. Только сейчас она позволила себе быть слабой. Ханджи остановила Арию, схватив за запястье, и притянула её к себе.       — Дура, дура, дура… вот же дура! — ругала себя Ари. — Какая же я безмозглая тупица!       — Кажется, я сразу тебе говорил, что к хорошему это не приведет, — тихо сказал Леви, стоя у дверей.       — Леви! Давай не сейчас, — огрызнулась Ханджи.       — Заткнись, очкастая, — бросил он, мельком взглянув на Зоэ. — Запомни, люди причиняют боль похлеще титанов.       С этими словами он скрылся в кабинете Смита.       — Пошли, я побуду с тобой, пока не уснешь, — мягко произнесла ученая, уводя Арию в сторону её комнаты.