Ama e cambia il mondo

Эйлия стояла на расстоянии нескольких метров от своего отца, о приезде которого узнал лорд Корлис Веларион и попросил его присутствовать в королевском саду при встрече с семьёй Корлиса. Девушка так надеялась, что никто, кроме неё не узнает о прибытие её ненавистного отца, но лорд Приливов и владетель Дрифтмарка каким-то образом смог узнать о приезде Деймона, из-за чего наследница Рунного Камня ещё раз убедилась в том, что даже у стен есть уши. И присутствие здесь отца Лию злило, но она, как и всегда, держала её внутри. Благо, в саду она была не наедине с этим змеем — по правую руку от Деймона стояла Рейнира, поправляющая прекрасное платье из красного шёлка с глубоким декольте. На плечах сребровласой не было никакой накидки. Да и зачем она была нужна, если на улице была тёплая погода, а рядом с Нирой стоял человек, в которого она была влюблена. Эйлия знала об этом, поэтому и стояла на расстоянии от них, надеясь, что отец будет смотреть только на Рейниру. Однако её надежды вдребезги рухнули, когда Порочный принц одарил её насмешливым взглядом и слегка ухмыльнулся, напоминая о том, что она отказалась от его подарка и, говоря, что ему пришлось отдать кулон другой. Шатенка закатила глаза и отступила ещё на один шаг в сторону, отчего брат короля ещё сильнее ухмыльнулся, а после вновь обратил взор на племянницу. А Эйлия облегчённо вздыхает, радуясь, что сейчас очередного разговора с отцом ей не предстоит и можно спокойно ожидать прибытия Рейнис Таргариен и её детей. И вот, наконец, в небе показалось три величественных дракона, с такими же величественными всадниками. Первый дракон был в несколько раз меньше ныне покойного Балериона — Мелеис, прозванная за свою алую чешую и розовые перепонки на крыльях Красной Королевой. Ею управляла принцесса Рейнис Таргариен, которая десять лет назад не смогла стать наследницей Железного Трона. Эйлии было немного жаль несостоявшуюся королеву Семи Королевств, ведь женщина была бы прекрасной королевой, но решение лордов уже не изменить. Справа от Почти Королевы летел её сын, Лейнор Веларион, на Морском Дыме — драконе с серебристо-серой чешуёй и такими же перепонками. Старшего и единственного сына Рейнис Эйлия никогда не видела, но слышала о его дружбе с Лонмаутом. А слева — прекрасная Лейна Веларион на одном из больших и старых драконов, после Балериона — Вхагар, которую девушка оседлала семь лет назад. Хоть детей Рейнис наследница Рунного Камня никогда не видела, но очень хотела подружиться с ними, ведь они могли стать ещё одними людьми, ограждающими её от общения с отцом и общества хайтауэровской девчонки. Три всадника мягко опустившись, спрыгнули со своих драконов и направились к встречающим их. Рейнира тут же сделала шаг вперёд и, сделав лёгкий реверанс, заговорила:       — Тётушка, — сребровласая улыбнулась, —Кузина, — одаривает такой же лучезарной улыбкой Лейну, на лице которой тут же всплыла ответная улыбка, — Кузен. — Лейнор кивнул ей в знак. Пускай он и смотрел на Ниру, но мысли его были не в Королевской Гавани — он думал о своём друге, Джоффри Лонмауте, оставшийся, как и все слуги, в Дрифтмарке. Рейнис, которую принцесса Семи Королевств в первую очередь одарила улыбкой, вместо ненужных слов раскрыла руки для объятий и Рейнира незамедлительно оказалась в её крепких объятиях. Лия на это улыбнулась и поприветствовала Лейну с Лейнором. Последние были рады познакомиться с родственницей, но больше всего была рада тринадцатилетняя Лейна, предложившая ей сесть вместе в королевском ложе на турнире. — Благодарю за столь хорошее предложение, кузина, — дочь Реи Ройс улыбнулась, — Но я вынуждена отказаться, ибо сяду рядом с Нирой, — она мимолётно посмотрела на Рейниру, отстранившуюся от Рейнис и кивнувшую ей, а после на валирийском добавила: — Не хочу оставлять её наедине с леди Алисентой Хайтауэр и пропустить победу какого-нибудь рыцаря. — Тогда может после турнира, полетаем на драконах? — Вновь предложила Лейна, — Ты расскажешь мне о Рунном Камне, а я поведаю тебе о Дрифтмарке. — А вот от полёта на драконах и интересных рассказов не откажусь. — На её лице вновь всплыла улыбка. Лейна в ответ улыбнулась и тут же обняла девушку. Ей было приятно, что наконец-то она обрела такую прекрасную знакомую, а, возможно, и подругу, которой у неё не было никогда. В Дрифтмарке вообще нет никаких девушек, кроме фрейлин. А фрейлины, как ей любила повторять мать, не годятся в подруги, поэтому Лейна так и радовалось, что наследница Ройсов согласилась на её второе предложение. После того, как Лейна отстранилась, Лия завела разговор с Лейнором. Рейнис же тем временем вела ожесточённый разговором с Деймоном. Оба Таргариенов уже несколько лет находились не в ладах, и сейчас ни один из них не хотел погасить этот никому не выгодный конфликт. И если Рейнис была в ярости, то Деймон, как всегда оставался в полном спокойствии, но его спокойствие продлилось недолго. Стоило двенадцатилетнему Лейнору обнять Эйлию, как Деймон почувствовал что-то странное и сжал рукоять Тёмной Сестры. «Да, как этот мальчишка смеет обнимать её?» — пронеслось в мыслях Таргариена, и он ещё сильнее сжал рукоять своего верного клинка из валирийской стали* — «Если он думает, что сможет стать её мужем, то пусть даже не надеется, ибо Эйлия — моя и только моя. Она с рождения была моей и останется таковой». Последним мыслями Порочный принц был шокирован. Он не мог поверить, что сейчас почувствовал к собственной дочери далеко не отеческие чувства. Да и вообще он не понимал, как такое возможно. И сейчас мужчина, конечно же, стал отрицать свои чувства, но все его попытки оказывались тщетными и в душе снова и снова всплывали запретные чувства. Он сделал шаг вперёд, чтобы сделать то, что ему сейчас больше всего хочется — схватить дочь за руку и вырвать из объятий Лейнора, но Рейнира, неожиданно коснувшаяся его плеча, заставила остановиться и обратить на неё внимание. — Дядя, — на валирийском заговорила дочь короля, — Не нужно показывать моему двенадцатилетнему кузену свой драконий гнев. Он не сделает ей больно. Это просто родственные объятия. — Я с удовольствием посмотрю на реакцию твоего отца, — Деймон усмехнулся, — Когда тебя будет обнимать тот, кто ему не нравится в роли будущего зятя. — Это была чистая ложь, но Деймон не хотел говорить правду при своей дочери, поэтому и соврал. После этого Порочный принц, не извинившись перед кузиной, поспешил покинуть дворцовый сад, оставляя Рейниру в недоумении от его поведения и слов.

***

Эйлия, теребя прекрасное золотое кольцо на среднем пальце, которое матушка прислала ей год назад, спокойно направлялась к покоям своей тётушки, королевы-консорта Эйммы Аррен, чтобы навестить её и поговорить на отдалённые темы от политики. Рейнира уже навещала сегодня свою матушка, а вот она ещё не удосужилась навестить королеву, поэтому спешила это сделать как можно быстрее. Лия любила проводить время с тётушкой — разговоры с ней отвлекали шатенку девушку от бесконечной политики, о которой она слышала и читала чуть ли ни на каждом шагу и в каждом письме родственников по материнской линии. От этой политики она устала и тётушка Эймма разделяла её мнение, поэтому с беременной королевой они разговаривали на отдалённые темы. Так же Эймма порой говорила племяннице об отце, но, к удивлению Эйлии, злости и ненависти эти слова у неё не вызывали. Скорее всего, потому что тётушка Эймма, говоря ей об отце, не пыталась её задеть какими-нибудь обидными словами, в отличии от десницы короля. Королева говорила с ней мягко и нежно, и слова о Деймоне из её уст звучали так же нежно и мягко. И сейчас дочь Реи Ройс, подобрав подол сиреневого платья, поднялась по очередной лестнице и направилась к покоям тётушки, находящимся за ближайшем поворотом. Этот путь не предвещал никакой беды, но стоило ей дойти до этого самого поворота, она врезается в Отто Хайтауэр, который кланяется ей и презрительно улыбается, что несомненно раздражает Эйлию. Этот ублюдок с того момента, как она прибыла в Королевскую Гавань, относился и до сих пор относится к ней с презрением, считая, что её нужно убить. — Рад вас видеть, — произнёс рыжеволосый, слегка склонив голову, — Полагаю, вы направляется к Её Величеству? — Не могу сказать вам тоже самое, лорд-десница, — шатенка сжала подол платья, — Но, признаться честно, вы весьма проницательны. Видимо, только благодаря этому качеству вы и является десницей. Отто усмехнулся и произнёс:       — Советую вам следить за языком, принцесса, — он сделал шаг вперёд, — Иначе вы рискуете быть отравленной или казнённой. Будь на месте Эйлии простая служанка, то она бы извинилась перед Хайтауэром, но Эйлию этими пустыми угрозами не напугать. Она уже слышала в свою сторону много угроз, так что угрозы этого ублюдка были для неё пустым звуком. — Если вы думаете, что я, подобно вашей дочери, буду бояться одного вашего слова, — Таргариен ещё сильнее сжала подол платья, — То вы глубоко заблуждаетесь. Я не ваша дочь, а уж тем более не один из ваших оруженосцев. Так что это лучше вам следить за своим языком, иначе рискуете встретиться с моей матушкой. — Отто нервно сглотнул. Ему, как и большинству лордов, не хотелось встречаться с Реей Ройс, ведь это женщина за свою дочь была готова убить любого, — А теперь, будьте так добры, уйти с дороги. Отто, сжав кулаки, поклонился и направился в Башню десницы. Его не скрытая злость вызвала у Эйлии злорадную улыбку. Она прекрасно понимала, что Отто осознал, что его поставила на место пятнадцатилетняя девчонка, что ещё больше радовало наследницу Рунного Камня.

***

Шелест деревьев привлёк к спебе внимание и без того не увлечённой учёбой Рейниры, расположившейся вместе с подругой меж раскидистых корней чардрева. Леди Алисента сидела, прислонившись к белому стволу, внимательно читала информацию в книге, лежащей у неё в ногах, а принцесса, свернувшись, положив голову ей на колени, заинтересованно наблюдала за лёгким покачиванием алых листьев, за тем, как странствуют облака в чистом небе. И вот Хайтауэр хмурится, когда принцесса не отвечает чётко на вопрос и, издав вдох полный непонимания, спрашивает:       — Ты её читала? — Конечно, читала. — Расслаблено отвечает сребровласая. — Когда принцесса Нимерия прибыла в Дорн, кого она взяла в мужья? — Алисента не поверила словам подруги, поэтому решила проверить её, ведь будущей леди и жены какого-нибудь родственника Таргариенов не пристало ни знать этого. — Мужчину. — Ответила Рейнира, перебирая в руках листочек от чардрева. Алисента наклоняет голову набок и заглядывает, в её сапфировые глаза, словно играясь. — Как его звали? — Не унималась рыжеволосая. — Лорд такой-то. — Ответила Рейнира, надув губы и, проведя рукой по пледу. Сейчас Рейниру немного раздражала Алисента. Мысли Рейниры были далеки от истории принцессы Нимерии, поэтому она так лениво и отвечала на вопросы рыжеволосой. Её мысли были заняты тревогой о матери и воспоминаниями о приезде семьи Корлиса Велариона в столицу. Встречали Почти Королеву с детьми она, её кузина и её дядя. И сначала всё было хорошо, но стоило только Лейнору обнять Эйлию, то спокойное поведение Деймона резко изменилось. Он сжал рукоять Тёмной Сестры и что-то зло шептал в адрес Лейнора и был готов с силой вырвать дочь из объятий Велариона. Конечно, он бы сделал это, если бы она его не остановила. И сейчас Рейнира пытается понять, что означает такое резкое изменение настроения дяди, а тут пристали к ней с вопросами о принцессе, умершей много лет назад. — Если ты так ответишь, — над её головой вновь послышался голос Алисенты, — То септа Марлоу придёт в ярость. — Это старая ведьма смешная в ярости. — Рейнира слегка улыбнулась. Алисента постучала пальцами по страницам книги, явно о чём-то думая, а затем произнесла:       — Ты всегда такая, когда тревожишься. — Какая? — Спросила сребровласая. — Сварливая. — Рейнира удивлённо посмотрела в глаза Алисенты. Рыжеволосая кивнула в знак подтверждения, что её слова не являются ложью, — Боишься, что твой отец оставит тебя в тени новорождённого сына? — Я боюсь только за маму, — Рейнира не стала говорить о том, что произошло при встрече с Веларионами, ибо Алисента сразу бы побежала к Деймону и прочитала бы ему лекцию, что отец должен испытывать к дочери исключительно отеческие чувства, — А вот у отца, я надеюсь, родится сын. Он всегда этого хотел и до сих пор этого хочет. Алисента вернула голову в исходное положение. — А ты хочешь, чтобы у тебя появился брат? — Я хочу за Узкое море, — начала Рейнира, — Летать на драконе с тобой и Эйлией, и питаться одними тортами. — Я серьёзно. — Алисента коснулась уголка страницы. — Ну, а, я не шучу про торты и полёты на драконе. — Рейнира вновь посмотрела в глаза рыжеволосой. — А как же твоё положение? — Оно мне нравится, — Таргариен сложила руки на груди, — Весьма удобное. Алисента с грохотом закрыла книгу и быстро встала со своего места, а голова Рейниры, что всё время лежала у неё на коленях, встретилась с землёй. И единственная дочь короля, не смотря на рыжеволосую спросила:       — Ты куда? — Домой, становится поздно. — Объяснила Алисента, обернувшись. Рейнира, услышав эти слова, глубоко вздыхает, поднимается со своего удобного места, скрепляет руки в замок за спиной и подходит к подруге, цитируя книгу:       — Принцесса Нимерия посадила ройнаров на десять тысяч кораблей, спасаясь от валирийцев, — Алисента тут же стала листать книгу, а Рейнира вновь глубоко вздохнула, — Она взяла в мужья лорда Мартелла из Дорна и сожгла свой флот у Солнечного копья, знаменуя, что бегство окончено. После этих слов девушка сдела ещёодин шаг к подруге, вырвала страницу, которую только что процитировала, и протянула подруге со словами: «Выучи». Алисента запричитала, но услышав такие слова подруге: «В пекло септу», рассмеялась. Именно с таким смехом обе девушки направились во дворец.

***

Эйлия сидела на тахте напротив тётушки Эйммы, которая, поглаживая уже достаточно большой живот, рассказывала ей о красотах Долины Аррен. Дочь Реи Ройс внимательно слушала рассказ тётушки. Она мечтала когда-нибудь посетить родину королевы-консорт, но посещать какую-нибудь территории нельзя, не узнав об этом месте по- подробнее, поэтому и попросила тётушку рассказать об этом месте, что последняя с удовольствием согласилась сделать. Больше всего Лию заинтересовала Лунная дверь, сделанная в полу замка и открывающаяся в пропасть — куда сбрасывали осуждённых. Лии было интересно: кто-нибудь выживал после падения в эту дверь? Именно этот вопрос девушка и задала несколько секунд назад своей тётушке, приведя её в удивление от такой заинтересованности племянницы. — Ты сегодня более заинтересована моим рассказом, милая. — Как обычно мягко, произнесла королева-консорт. — Просто я в будущем хочу посетить Долину, — Эйлия улыбнулась, — А, по-моему мнению, нельзя посещать место, если хоть немного не знаешь о нём. Эймма кивнула, соглашаясь с мнением племянницы. — В таком случае могу сказать, что после падения в Лунную дверь ещё никому не удавалось выжить, ибо, когда осуждённого бросают в эту дверь, ему приходится лететь шестьсот футов прежде, чем упасть на острые камни, — ответила женщина, — Да и вообще после такого падения выжить не возможно. — Аррен коснулась руки девушки, — Неужели твоя матушка или ты хотите скинуть твоего отца в эту самую дверь? Наследница Рунного Камня слегка улыбнулась. — Зная ненависть моей матушки к моему отцу, не удивлюсь, если у неё есть подобное желание, — Эйлия скрепила руки в замок, — Но я подобного желания не испытываю. Да, к отцу у меня остаточно сильная неприязнь, но смерти я ему не желаю, ведь без моего отца Вестерос будет уже не тем, каким является сейчас. После этих слов шатенка рассмеялась. Её смеху вняла и королева Эймма. Королева понимала, что это правда. Хоть женщина была не в ладах с шурином, но она осознавала, что именно Деймону Вестерос обязан безопасностью на своих улицах, а также соглашалась с ним в том, что влияние Отто на её мужа в последнее время возросло до небывалых высот. Поэтому Эймма разделяла мнение по поводу того, что Вестерос без Деймона будет не таким, как раньше. — Но не забывай, что ненависть твоей матери взаимна. Деймон при каждой встрече с твоей матерью готов её в лучшем случае облить грязью, а в худшем — убить. — Эйлия тяжело вздохнула на эти слова, — Признаться честно, за всё время своего правления мои дед, покойный Джейхейрис, и бабушка, покойная Алисанна, заключили лишь три удачных брака — брак родителей твоих дяди и отца; брак моих матери и отца; и мой брак с твоим дядей. — На этот Эйлия кивнула в знак своего согласия, — Твоя матушка, хоть и прекрасная женщина, но характер её близок к характеру твоего отца. А твоему отцу нужна девушка с более мягким характером. Скажи это ей Отто Хайтауэр, то она сразу бы поставила его на место. Но это сказала тётушка, из уст которой, повторюсь, эти слова звучали мягко и нежно, поэтому злости у неё не вызывали. — Признаться честно, я удивлена, что вы, тётушка, считает свой брак счастливым, — Эймма удивлённо вскинула бровь, — Я наслышана о ваших многочисленных выкидышах, а Его Величество непременно хочет сына. А у него есть моя кузина, которую можно было бы назвать наследницей и покончить со всем этим. — Да, ты права, — кивнула Эймма, — Но Таргариены уже несколько лет живут в Вестеросе, а не в Валирии, где девочку могли назвать наследницей. В Вестеросе же другие законы — андальские, по которым на трон после отца должен взойти сын, а не дочь. — Эймма задумалась, а после наклонилась вперёд, — Я уже говорила это Рейнире, а теперь скажу и тебе, — Лия посмотрела на женщину, — У представительниц семьи Таргариенов королевское чрево. Чадородие — наша битва. И эту битву нужно выдерживать стойко, — наследника Рунного Камня слегка улыбнулась, — А теперь иди. Отдохни после, как я слышала, тяжелого дня и заодно напиши письмо своей матушке. Как мне известно, ты давно не писала ей письма. Эйлия кивнула и, встав, присела в реверансе и покинула покои родственницы.

***

Король Визерис сидел в ночной рубахе, поднятой ровно наполовину, в своих покоях, наполненных солнечным светом, проникающим с открытого балкона, и щурился, потому что чувствовал, что глаза начинают болеть из-за яркого света. За его спиной хлопотали великий мейстер и его помощник, который в будущем может стать членом совета. Также за процессом лечения наблюдал лорд-десница, не старающийся, в отличии от мейстеров, понять, что с раной. Да и зачем вообще деснице разбираться в медицине? Правильно, незачем, поэтому отец Алисенты только хмурился. — Заживает? — Воодушевлённо спросил король. Помощник внимательно изучал рану: как области вокруг неё, немного припухшие, что вполне естественно, так и её саму, иногда используя инструменты, чтобы убрать выступающую влагу. — Она медленно растёт, Ваше Величество. — Ответил Меллос. Его голосом был, как и всегда, спокойным. Визерис дёрнулся и зашипел, когда юный мейстер коснулся ранения, чтобы собрать субстанцию жёлтого цвета. — Вы можете сказать, что это? — Послышался за его спиной голос Отто. — Мы отправили запрос в Цитадель, и они поищут похожие случаи. — Ответил юноша. Визерис, которому уже надоело неподвижно сидеть на одном месте, сжал спинку небольшого дивана, на котором сидел. — Да что вы так переживаете из-за простого пустяка? — Мужчина ещё сильнее сжал спинку дивана, — Я просто поцарапался о трон, но в этом нет ничего страшного или трагического, из-за чего нужно отправлять запрос в Цитадель. Меллос и Отто отошли в сторону, чтобы король не слышал их разговора. — У него много тревог из-за скорых родов королевы и вопроса, за кого выдать принцессу Эйлию, — при упоминании дочери Порочного принца Хайтауэр закатил глаза, — А дурной настрой разума, как известно, может сказаться и на теле. — Как бы то ни было, об этом лучше молчать, ибо враги могут истолковать это так, что король не достоин власти, раз поранился о собственный трон. Меллос кивнул и вернулся к королю. — Поставь ещё пиявок. — Приказал он помощнику. — Простите, Великий мейстер, но рана не исцеляется, — юноша склонил голову, — И, скорее всего, в этом случае нужно прижигание. — Прижигание — мудрый выбор, Ваше Величество, — Меллос обратился к Визерису, — Однако это будет больно. Визерис всплеснул руками и, встав со своего места, произнёс:       — Ладно! — Мужчина посмотрел на Меллоса, — Ладно. — Визерис направился к выходу, но у дверей остановился и добавил: — И ещё скажите моей племяннице, пусть завтра утром зайдёт ко мне. Я хочу узнать, как прошла её встреча с моей кузиной и её детьми.

***

Эймма устало закрыла глаза, наслаждаясь потрескиванием дров в камине и приятным ароматом тающего воска — всё это помогало ей отдохнуть и забыться, пусть иненадолго. Она очень ждала родов, чтобы разрешиться от бремени и, наконец, отдохнуть, как следует, для чего пока у неё не было возможности. Даже когда дверь негромко хлопнула, она не посмотрела на вошедшего, лишь немного приподнялась, чтобы поудобнее взяться за края ванны, да и к чему, если вечером к ней заходят только дочь и любимый супруг. — Ты чаще бываешь в ванной, чем я на троне. — Визерис сел на стул, стоящий рядом с ванной. Эймма натянуто улыбнулась. — В эти дни только здесь я нахожу покой. — Ответила королева, тяжело вздохнув. Визерис опустил свои пальцы в воду. — Прохладная, я бы даже сказал холодная. — Мужчина постарался не поморщится. — Горячее не позволяют мейстеры. — Напомнила сребровласая. — Но драконы любят жар. — Констатировал факт Визерис. Эймма вновь улыбнулась. Только на этот раз её улыбка была тёплой, а не натянутой, как прошлая. — После такой тяжелой беременности я не удивлюсь, если высижу настоящего дракона. — И нашего сына будут любить и боготворить. — Визерис поцеловал руку жены, которая глубоко вздохнула, — Любовь моя, я знаю, что ты носишь под сердцем сына. Сына из моего сна, — Аррен удивлённо вскинула бровь, — Я не рассказывал о моём сне? — Эймма покачала головой, — Этот сон был достаточно отчётливым. Наш сын родился в короне Эйгона Завоевателя. Я слышал топот тысяч лошадей и треск щитов под натиском мечей — наследник мой стал королём и раздаётся колокольный звон, а драконы ревут, как один дракон. Эймма тяжело вздохнула. Роды и так не самый лёгкий процесс в её жизни, а супруг утверждает, что ребёнок родится в короне Завоевателя. Да помогут ей Боги. — Рейнира, вопреки твоему сну, считает, что в моём чреве девочка, — правитель Семи Королевств был, мягко говоря, поражён этим словам, — Она даже имя выбрала — Висенья, ибо яйцо, что она выбрала для колыбели напомнило ей Вхагар. — О, Великие Боги, — воскликнул Визерис, — В династии Таргариенов уже была Висенья и второй Висеньи наша династия не переживёт. Эймма слегка улыбнулась. Она знала, что единственная дочь желает назвать сестру в честь великой воительницы, которой девушка восхищает, а вот супруг не разделял желание их дочери, ибо не хотел видеть своей дочерью ещё одну воительницу. — О твоём брате ничего не слышно? — Перевела тему разговора внучка Джейхейриса I Таргариена и Алисанны Таргариены. — Нет. — Ответил Визерис, — С тех пор, как он стал командующим армией Золотых Плащей, он забыл дорогу в замок и не появляется здесь, что, к слову, радует нашу племянницу. — Это радость ненадолго, — Эймма повернула голову к мужу, — Скоро, я тебя уверяю, Эйлия увидит хорошее в Деймоне и будет только рада оставаться с ним наедине. И будет любить его так же сильно, как и свою матушку.