Ama e cambia il mondo

«Это была невиданная облава на преступников всех мастей и ваш брат устроил из неё представление, самолично вынося приговоры» — именно так начал Малый совет лорд-десница, как только вошёл в зал собраний вместе с королём. И на повестке дня сегодня, как неудивительно, брат короля и его жестокие методы восстановления порядка в Королевской Гавани, что осуждал Отто: естественно, ведь, не он принимал решения по отношению к Золотым плащам и сей факт его раздражал. И сейчас мужчина ожидал, что увидит такое же раздражение в глазах дочери Деймона, которая сегодня заменяет принцессу Рейниру в роли виночерпия, ибо знал, что единственное, что их связывало — ненависть и раздражение касаемо методов Деймона, но какого же было удивление рыжеволосого, когда он, взойдя по ступенькам зала заседания, увидел в глазах наследницы Рунного Камня одобрение подобного метода отца. — Говорят, что им потребовалась телега с двумя лошадьми, чтобы вывести части тел. — Продолжил Отто, кладя каменный шар в его блюдце, при этом не сводя злого взгляда с Эйлии. — Великие Боги. — Воскикнул Визерис, занимая своё место. — Нельзя допускать, чтобы принц действовал с подобной вседозволенностью, ибо какой пример он подаёт собственной дочери. — Добавил Отто, ухмыльнувшись. Визерис же посмотрел на младшего брата, который, к слову, скрепив руки на столе в замок, сохранял спокойствие, как-будто это не он прошлой ночью перерезал чуть ли не пол города, что вызывало у Отто ещё большее раздражение, а у Эйлии улыбку. Хоть она и не любила отца, но этот его метод считала правильным, так как была наслышана о жестокости в столице. Правда, она не могла вдоволь насладиться злым выражением лица Хайтауэра — ей приходилось опускать взгляд в пол, ибо каждый раз она пересеклась с сапфировыми глазами отца, пронзающими её насквозь. — Брат мой. — Протянул Деймон, обратив внимание на старшего брата. — Деймон. — Кивнул король, мысленно молясь, чтобы это невинное заседание не переросло во что-то большее. Тогда как Порочный принц посмотрел на Отто, сидящего на против него, и заговорил:       — Чего вы молчите, лорд-десница? — Хайтауэр поднял глаза на Порочного Принца, — Продолжайте. Насколько хорошо я услышал, вы что-то говорили о моей вседозволенности. — За спиной Таргариена послышалась усмешка. Эйлия прекрасно знала, что последние слова отца — намёк на то, что у рыжеволосого гораздо больше вседозволенности, чем у него. Конечно, этот намёк всем, кроме неё, было сложно распознать, ибо Деймон умело прятал все свои намёки под маской верности Дому Дракона. Однако Эйлия с лёгкостью смогла распознать этот намёк, чем заставила своего отца улыбнуться, а у Отто вызвала гнев. Хайтауэр, надеящийся, что наследница Рунного Камня будет, как и всегда, на его стороне, сжал кулаки и чуть ли не сквозь зубы произнёс:       — Вы должны объяснить действия городской стражи, Ваше Высочество. — В комнате почувствовалось напряжение, и Визерис поспешил всё исправить:       — Твои золотые плащи вчера произвели впечатление, — Деймон гордо улыбнулся, а Визерис, коснувшись руки брата, на валирийском добавил: — Особенно на твою дочь, которая сегодня прям сияет от счастья. Деймон тут же посмотрел в сторону дочери, вернее будет сказать своей любимой, которая закатила глаза от этих слов и, усмехнувшись, вновь обратил свой взор на Отто, который не желал останавливаться. — Стража — не ваш личный меч, — Отто указал глазами на Тёмную Сестру, — Которым вы можете каждый день размахивать. Стража — инструмент короны и вы должны действовать по правилам Вестероса, а не как вам заблагоразумится. — Ваше Величество, — Визерис посмотрел на племянницу, которая вопросительно смотрела на него, прося разрешения говорить дальше. Таргариен-старший кивнул и Лия продолжила говорить: — Насколько мне известно, городская стража действовала по законам короны, а не исключительно по желанию моего отца, — Хайтауэр закатил глаза, чем привлёк внимание девушки, — Я знаю о чём говорю, лорд-десница. В Рунном Камне тоже есть стража и поверьте мне на слово, если вы увидите какими методами добивается порядка в Рунном Камне мой двоюродный дядя, Герольд Ройс, — при упоминании родственника ненавистной жены Деймон закатил глаза, — То методы моего отца покажутся вам всего лишь безобидным рычанием дракона. Отто от такого заявления был, мягко говоря в шоке, но спорить с девушкой не стал, ибо не хотел столкнуться с гневом короля и Порочного принца, который в последнее время стал гораздо больше обращать внимание на дочь, чем раньше. Деймон от молчания своего врага усмехнулся и с одобрением посмотрел на дочь. Правда, этот одобрительный взгляд остался без внимания. — Моя дочь права, — Деймон перевёл взгляд на лорда Лионеля Стронга, — Не так ли, лорд Стронг. — Мой принц, я не думаю... — Начал мастер над законами, однако Отто Хайтауэр не дал ему договорить:       — Выставлять напоказ бессмысленную жестокость идёт вразрез с законами короны. — Произнёс рыжеволосый и с насмешкой посмотрел на Эйлию. — Смею напомнить, лорд-десница, — Деймон смерил Отто злым взглядом, — Знать со всех концов королевства съезжается в Королевскую Гавань на турнир, а тут грабёж, насилие и убийства. Вы бы об этом знали, если бы не сидели днями напролёт в Красном Замке, — констатировал факт сребровласый, — Почти всю столицу народ считает беззаконной, — мужчина перевёл взгляд на брата, — Наш город должен быть безопасным. — Согласен, — кивнул Визерис, — Но, надеюсь, ради этой благой цели ты не искалечишь полгорода? — Время покажет. Корлис, внимательно наблюдавший за этой маленькой перепалкой дракона и башни, решил наконец-то вмешаться в этот разговор:       — Мы обязали принца Деймон поддерживать порядок в городе, — Веларион посмотрел на Деймона, периодически бросающего заинтересованный взгляд в сторону дочери, — И преступники должны боятся городской стражи. — Вот бы принц выказывал ту же преданность, которую он оказывает своей службе и дочери, своей жене, — Отто обратил внимание брата короля на себя, — Вас довольно давно не видели в Долине и в Рунном Камне. Деймон усмехнулся. — Бронзовой Суке лучше живётся без меня. — Эйлия закатила глаза. — Леди Рея ваша достопочтенная жена и мать принцессы Эйлии, вашей дочери, если вы ещё не забыли об этом. — Напомнил Хайтауэр. — Говорят в Долине мужчины овец сношают, — в зале тут же раздался громкий вздох Визериса, — И я их понимаю: овцы красивее. — О, Боги. — Прошептала Эйлия и сильнее сжала кувшин с вином, подавляя желание прямо сейчас напомнить отцу о клятве, которую он давал в день свадьбы. — Вы поклялись перед Семерыми защищать и почитать жену в браке. — Словно прочтя мысли шатенки, произнёс Хайтауэр, чем вызывал у Деймона очередную усмешку. — С превеликим удовольствием уступлю леди Рею вам, лорд Хайтауэр, если вам надо согреть ложе. Ваша-то жена, Алерия, насколько мне известно, недавно скончалась, — Отто поднялся со своего места и пронзил его испепеляющим взглядом, — Разве это неправда? Визерис, чувствуя, что ещё немного и этот невинный совет перерастёт в драку между его братом и его десницей, решил исправить ситуацию:       — Отто. — Неужели вы ещё не готовы забыть свою жену? — Не унимался Деймон. — Мой брат просто развлекается, подзуживая вас, — продолжил Визерис, — Стоит ли потакать? — Отто незамедлительно вернулся на своё место, произнеся: «Простите, государь», а Визерис перевёл взгляд на брата, — Этот совет вложил слишком много средств, чтобы подогнать стражу под твои требования. Так что следи за соблюдением моих законов, но только без подобных выходок. В следующий раз твои выходки так просто не сойдут тебе с рук. — Я понял, государь. После этих слов Деймон взял свой меч и, одарив дочь насмешливым взглядом, покинул зал заседаний.

***

Наследница Рунного Камня вытянула руки в разные стороны, чтобы служанкам было удобно завязать маленькие узелки на рукавах фиолетового платья для турнира, присланного её матушкой, пока за её спиной хлопотала её самая близкая фрейлина и подруга, Джоанна Талли, залетая чёрные, как крыло ворона, волосы в две тугие косы. Никакие другие причёски, кроме этой простой и любимой она ни на дух не переносила, и как бы мама, когда она жила в Рунном Камня, а Рейнира сейчас не уговаривала её попробовать более роскошные причёски, но шатенка в этом вопросе была непреклонна. Она любила две косички и Джоанна заплетала их на любые случаи жизни, и этот турнир не был исключением — дочь лорда Талли аккуратно, стараясь не задеть шею и спину подруги, заплетала косички, с улыбкой поглядывая на подругу, перебирающую в руках серебряное кольцо, подаренное на пятнадцатилетие тётушкой Эйммой. Джоанне всегда такая отстранённость подруги нравилась, ибо в эти моменты та была более мягкой и хрупкой, и могла спокойно вести разговор о своём отце, а не, как обычно, поливать его грязью. Хоть Талли и считалась с мнением подруги, но в глубине души не понимала, как можно так сильно ненавидеть собственного отца, однако никогда не говорила об этом подруги. Закончив заплетать косички подруге, Джоанна положила расчёску на небольшой столик, взяла с него диадему розового цвета, подошла к подруге и закрепила её в волосах подруги. Эйлия благодарно улыбнулась и надела кольцо на средний палец. — Ты сегодня прекрасна, как никогда, Лия, — произнесла Джоанна, беря подругу под руку, — Думаю, любой лорд после этого турнира захочет провести время с тобой, а потом, может быть, посвататься к тебе. Эйлия от этих слов закатила глаза. Она знала, что Джоанна сильно жаждет выйти замуж, но явно не ожидала, что подруга переведёт это на неё, однако, не желая ссорится с подругой, направилась вместе с ней к выходу из покоев.

***

Лия улыбается кузине, когда та поправляет подол своего красного платья, и приподняв подол фиолетового платья, фиолетовый к слову её любимый цвет, поднимается по ступенькам в королевское ложе и приветствует короля, который в ответ одаривает племянницу тёплой улыбкой, тогда как Рейнира, быстро разгладив наряд, занимает своё место рядом с подругой в первом ряду. Отошедшая от родственника наследница Рунного Камня, с усилием сдерживает свою злость и, поприветствовав Лейнора и Лейну, не обращая внимание на Алисенту, садиться по левую руку от кузины, и внимательно осматривает участников турнира: все как один в доспехах, скрывающих не только тело, но и лицо, и единственное их различие — щиты с гербами рода, да разное на вид одеяние. — Добро пожаловать! — Голос дяди возвращает девушку в реальность и она оборачивается, желая разглядеть эмоции родственника, — Я знаю, многие из вас проехали множество лиг ради этого грандиозного турнира и я, будучи вашим королём, обещаю, что вы не будете разочарованы в этом поистине прекрасном событии, — Визерис одаривает тёплой улыбкой обернувшуюся Рейниру, а после вновь обращает внимание на трибуны, — Сейчас я смотрю на арену и вижу не слабых мальчишек, а славных рыцарей, которым нет равных в нашей истории! — Конечно, это была ложь чистой воды, но что не сделаешь для того, чтобы задобрить лордов, с удовольствием приславших своих сыновей для участия в этом турнире, — И этот поистине великий день сделался ещё знаменательнее благодаря новостям, которыми я рад поделится — моя супруга, королева Эймма разрешается от бремени. Всё турнирное поле озарилось аплодисментами. Каждый был рад этой новости, ибо эти очередные роды королевы развеют причитания большинства лордов и решат судьбу Семи Королевств. — Да воссияет удача Семерых над участниками этого турнира! — Завершил свою речь Визерис и опустился в кресло, перед этим ещё раз одарив племянницутёплой улыбкой. Лия обернулась и стала наблюдать за первым поединком, который закончился достаточно быстро, правда, её, как и Рейниру удивил победитель — рыцарь в ржавых доспехах с щитом и гербом, представляющим собой десять угольных шаров, расположенных на красном поле. Вот только если Эйлия предпочла гадать о происхождении рыцаря в своих мыслях, то Нира, приподняв бровь, обратилась к Алисенте:       — Таинственный рыцарь? — Нет, — Хайтауэр покачала головой, — Это сир Кристон Коль из Штормовых земель. — Я никогда не слышала о таком доме. — Оправдалась принцесса Семи Королевств. Тем временем к балкону подъехал немолодой рыцарь с оленем на жёлтом щите — Боррос Баратеон, кузен Рейнис Таргариен. — Принцесса Рейнис Таргариен, — кузина Визериса поднялась со своего места и в ожидании посмотрела на родственника, — Я смиренно прошу Почти Королеву одарить своего родственника вниманием. Внучка Джейхейриса I взяла со столика венок и подошла ближе, надевая на копьё обруч из синих цветов. — Удачи тебе, кузен. — Рейнис улыбнулась. — Я бы с радостью принял удачу, — Баратеон улыбнулся в ответ, — Но в этом турнире она мне, к счастью, не нужна. Отто что-то шепнул королю, но тот сразу отверг его, если так можно назвать, предложение и продолжил наблюдать за турниром. — Дочь лорда Стокворта обещана оруженосцу Тарли, — зашептала Рейнира, обращаясь к Алисенте. Рыжеволосая удивлённо вскинула брови. — Сыну лорда Масси? — Рейнира кивнула. — Они поженятся, как только он получит титул рыцаря. — Поскорей бы. — Хайтауэр наклонилась ближе к принцессе, — Я слышала, что леди Элинор прячет живот под платьем. Эйлия, решившая обратить внимание на разговор кузины и её фрейлины, нахмурилась, повернула голову в их сторону и шикнула на Алисенту:       — Советую тебе, Алисента, следить за языком, — Хайтауэр нервно сглотнула, — Ведь это достаточно низко обсуждать, хоть не хорошие, но всё-таки поступки благородных дам и леди. Да и тем более не все, как моя кузина, весело оценят твою улыбку. Рейнира с укором посмотрела на кузину, словно требуя того, чтобы та извинилась, но Лия не замечала взгляд кузины, так как наблюдала за поражением ещё одного Баратеона. Она знала и видела по лицу мужчины, что железные доспехи не смогли защитить его от удара. Наследница Рунного Камня вновь повернула голову в сторону рыжеволосой и улыбнулась, видя как Хайтауэр нервно расковыривала кожу вокруг ногтей. Наконец-то дочь десницы поняла, что им никогда не стать подругами. Рейнира же тихо общалась с лордом Герральдом Вестерлингом о сире Кристоне Коле. А Эйлия вновь обратила взор на арену и почти сразу пожалела об этом: вдоль одной стены выстроились рыцари, а родовые гербы соперников поменяли, правда, пока только один — герб Таргариенов. — Принц Деймон из дома Таргариенов! — Объявил герольд и толпа зааплодировала ещё больше, а Эйлия опустила взгляд в пол, не желая смотреть на отца. Проехавший мимо королевского ложа Деймон, усмехнулся такой реакции любимой и твёрдо для себя решил, что непременно потребует знака внимания от девушки, — Принц города готов выбрать своего первого соперника. Рейнира радостно зааплодировала, увидев дядю, который уже выехал на ристалище, резко замедляя бег своего прекрасного, белоснежного коня, подъехал к предполагаемым соперникам, два раза объехал ряд выстроившихся рыцарей и наконец остановил свой выбор на сире Гвейне, старшем сыне десницы и брате Алисенте, отчего улыбка с лица Отто моментально сошла, а на лице Эйлии — вновь появилась. Она поверить не могла, что впервые рада выбору отца. — Своим первым соперником принц Деймон Таргариен выбрал сира Гвейна Хайтауэра из Староместа, старшего сына десницы короля. — Отто сжал подлокотники кресла и с ненавистью посмотрел на сребровласого, который злорадно улыбался. «Наконец-то ты познаешь какого это быть униженным при короле». — Пронеслось в мыслях Деймона. Он прекрасно знал, что Хайтауэр не забудет эту провокацию, зато впредь будет думать, как унижать его перед Визерисом. Слуга, собирающий ставки, подошёл сначала к лорду Корлису и поинтересовался желает ли он поставить на кого-то из участников поединка. Владетель Дрифтмарка кивнул и, достав небольшой мешочек с монетами, поставил десять драконов на Деймоном. Такую же процедуру слуга повторил в отношении короля, десницы, принцессы Рейниры и Эйлии. Король и Эйлия отказались делать ставки, а вот десница, как и было предрешено, поставил пятнадцать драконов на своего сына. Рейнира же поставила двенадцать драконов на Деймона. Стоит отметить, что своим отказом делать ставки Эйлия вызвала негодование у Алисенты, которая ожидала, что в наследнице Рунного Камня проснётся хоть толика любви к отцу и она сделает на него ставку, но девушка разочаровала её. Будь Алисента на месте Эйлии, то непременно поставила бы сто драконов на Деймона. Отто же отказ Лии порадовал, ведь ему не придётся лицезреть довольную улыбку шатенки. Деймону в свою очередь не потребовалось много времени, чтобы одержать победу над сиром Гвейном, позволяя кузену и племяннице порадоваться своему выигрышу. После того, как Хайтауэр был выброшен из седла, вызвав испуг у сестры, отца и не только — многие, не заметив никаких телодвижений, подумали, что будущий десница скончался, получив смертельную рану, но, к радости Отто и Алисенты, всё обошлось. Однако страх не покинул рыжеволосую, а Деймон, поняв, что сейчас самый удобный момент для довольно интересной просьбы, подвёл своего коня к королевской трибуне. Рейнира тут же встала со места, при этом потянув за собой, сопротивляющуюся Лию. Алисента последовала за ними. — Прекрасно, дядя. — Улыбнулась Рейнира. — Было бы ещё прекраснее, если бы ты выбрал другого противника, — Лия встала между кузиной и Алисентой, — А не пугал так сильно леди Алисенту. Деймон закатил глаза и усмехнулась. Он прекрасно понимал, что слова шатенки — чистая ложь, ведь она ненавидит Алисенту. Однако сапфировоглазый решил подыграть дочери. — Спасибо за совет, дочка. Обязательно приму его к сведенью и в следующий раз хорошо подумаю прежде, чем так спонтанно выбирать противника, — наследница Рунного Камня закатила глаза, на что брат короля усмехнулся, — Однако я уверен, что выиграю этот турнир, — Эйлия удивлённо вскинула бровь, — Поэтому смиренно прошу мою прекрасную дочь о знаке внимания, который укрепит мою веру в победу. Эйлия замерла, как вкопанная. Она ожидала услышать от отца всё, что угодно, но не эту просьбу. И её минутное колебание могло продлится дольше, если бы не Рейнира, коснувшаяся её руки и кивнувшая ей. Не желая разочаровывать сестру, шатенка развернулась и, взяв со стола венок, вернулась к перилам трибун и надела его на копьё, пересекаясь с сапфировыми глазами отца. В этот момент по её телу разлилось не ведомое доселе тепло, а по коже побежали сотни мурашек. В груди же неприятно кольнуло сердце. Она была готова поклясться, что раньше такого не было. Также она не могла сказать что это за странное чувство, не похожее на любовь дочери к отцу. Помимо этого, наследница Рунного Камня почувствовала, что ноги стали ватными и ей срочно нужно вернутся на своё место, однако это что-то странное не давало этого сделать, говоря остаться стоять. — Удачи, отец. — Неожиданно для себя дрожащим голосом произнесла девушка и поспешила вернуть на своё место, вызывая радостную улыбку Деймона. Дальше сражались два сына мелких домов, но без происшествий не обошлось: скинув друг друга с коней, они продолжили поединок, сражаясь холодным оружием. Всё дошло до того, что один разрубил голову другого топором. Для большинства это было мерзостью, но Эйлию, видевшую какими жестокими методами добивается порядка её дядя по материнской линии, этим было не увидеть, поэтому она спокойно среагировала на эту картину, тогда как Рейнис Таргариен от такого зрелища чуть не поперхнулась. — И день резко подурнел. — Обратилась брюнетка к мужу, привлекая его и Эйлии внимание к себе. — Неужели именно так нужно отмечать рождение будущего короля? Беспричинной жестокостью? — Вопросил лорд Корлис, наблюдая, как соперники забивают друг друга до смерти. Наследница Рунного Камня глубоко вздохнула и подошла к правителям Дрифтмарка. — Смею напомнить, дядя, — Корлис посмотрел на девушку, — Что мы живём не в Дорне, где рождение ребёнка празднуется более гуманно, а в Вестеросе. Рейнис довольно улыбнулась на такую мудрость двоюродной племянницы, однако, чтобы не навлечь на себя гнев мужа, убрала улыбку с лица и отвела взгляд в сторону, не желая смотреть на эту жестокость. — Да, племянница, ты права, — согласилась Рейнис, — Однако король Мейгор умер семьдесят лет назад и эти рыцари зелены, как трава, и ещё не видели войны, — кузина короля рассматривала свои руки, что находила более увлекательным занятием, — Лорды отправили их на турнир с кулаками, полными стали и с семенем в яйцах, а мы ждём от них чести и достоинства. И нужно признать, что это чудо, что после первой пролитой крови на этом поле не началась война. Лия кивнула в знак согласия и, постояв ещё немного напротив родственников, вернулась на своё место.

***

Постепенно крики Эйммы утихли и теперь, находясь на грани беспамятства, она могла издавать лишь тихие вздохи и стоны, иногда привлекая к себе внимание испуганных служанок, тогда как король отвёл великого мейстера в сторону — его не на шутку испугало состояние любимой супруги. Конечно, предыдущие роды были тяжёлыми, но дети покидали её утробу быстрее и в ней пусть совсем немного, но оставались силы. Но не в этот раз. — Иногда во время тяжёлых родов нужно, чтобы отец сделал трудный выбор. — Начал Меллос и тут же оссёкся. — Не тяни! — Приказал Визерис. — Пожертвовать одной жизнью или потерять обоих. — Закончил Меллос, отчего Визерис застыл, как вкопанный. Король не мог поверить в слова старика. Мейстер просит его сделать невозможное, но он не пойдёт на это. Его жена и сын должны выжить, — У нас есть шанс спасти ребёнка. Приём, которому учат в Цитадели — вскрытие утробы для извлечения младенца, однако такая потеря... — Седьмое пекло, Меллос! — Выругался Визерис, отчего мейстер виновато опустил глаза. Старик понимал, что для короля — самый трудный выбор из всех, которые он когда-либо делал, но правитель должен его сделать, если хочет, чтобы королевство процветало. Визерис же посмотрел на Эймму, на свою единственную любовь и отвернулся. Вероятнее всего, она больше не сможет иметь детей, а если и сможет, то не даст вновь расти в её теле новому ребёнку, поэтому сейчас его сын, который по словам мейстеров находится в утробе его жены, должен выжить. — Ты спасёшь ребёнка? — Тихо вопросил мужчина. Меллос кивнул. — Нужно действовать сейчас или уповать на Богов. — Ответил мужчина.

***

К концу турнира остались лишь принц Деймон и сир Кристон, которые должны были сойтись в поединке за главный приз — провозгласит выигранную даму королевой весны, красоты и любви. И если для Кристона этот приз стоит чуть ли не наравне с Богами, то для Деймона он ничего не значит. Его единственный приз — Эйлия, которую он так сильно и страстно любит, и не позволит прикоснуться к ней никому, кроме самого себя. Бились они долго и отчаянно, и вот Колю удалось свалить соперника из седла, но тот не привык сдаваться и решил продолжить бой при помощи оружия — Тёмной Сестры, тогда как у простого сира при был Моргенштерн. Бой был долгий, но яростный. И каково было разочарование толпы, когда легендарный победитель турниров проиграл новичку, упав на землю. Эйлия при виде этого зрелища почувствовала странное волнение, не похожие на переживание дочери за отца и она, сама не понимая почему, тут же кинулась к трибунам, с волнением смотря в сторону отца. Её примеру последовали Рейнира и Алисента. Стоило принцессе и её фрейлине появится у перил трибун, Кристон незамедлительно сделал шаг вперёд и снял с головы шлем. — О, Боги он дорнийец! — Тихо воскликнула Алисента, смотря на подругу. — Я надеялся на знак внимание Её Высочества. — Улыбнулся Кристон. Рейнира усмехнулась и направилась к столу с венками, не обращая никакого внимания на строгий взгляд кузины. — Где ваша честь, сир Кристон? — Коль посмотрел на Эйлию, — Как вы посмели поднять оружие на принца крови? — Это был честный бой, принцесса, — констатировал факт брюнет, — Так что вы должны радоваться, что ваш отец честно проиграл. Эйлия сжала подол платья. — Если вы, сир Кристон, ещё хоть раз подойдёте к моему отцу, то долго в рыцарях вы не проходите. — Прошипела девушка. — А что это вы так яро защищаете своего отца, принцесса? — Удивлённо вопросил юноша, — Вы же, насколько мне известно, ненавидите его. Эйлия застыла на месте. Она не могла понять, почему она так неожиданно защитила того, о сильной ненависти к которому всё это время твердила самой себе, Рейнире, матери и тётушке Эймме. А сейчас вдруг неожиданно защитила его — такую резкую смену своего отношения к отцу она не могла объяснить, а вернее не понимала. Это же не понимал и Кристон Коль, наслышанный о сильной ненависти девушки к отцу, а вот, лежащий на земле Деймон, без всяких слов понимал, что означает волнение дочери и теперь во чтобы-то ни стало растопит ледяное сердце девушки. Даже порвёт с Мисарией ради этого. Лиснийская танцовщица ему больше не нужна. Ему нужна лишь она — его Эйлия. В это время Рейнира вернулась к перилам и кинула венок из коричневых и белых цветов, который Кристон незамедлительно поймал. — Удачи вам, сир Кристон. — Улыбнулась Рейнира. — Принцесса. — Прошептал юноша и направился к своему коню. С трибун же посыпались громкие крики, овации, но на королевском балконе они мгновенно стихли, превратившись в тихий шёпот, заставив дочь короля и её кузину вздрогнуть, и закрыть глаза, сдерживая горячие слёзы. «Королева умерла».

***

Шум волн, ударяющихся о скалы, совсем не успокаивал, лишь ещё больше нагнетал и без того тяжёлую обстановку, заставляя наследницу Рунного Камня плакать. Тётушка Эймма была для неё вторым близким человеком после матери. Можно даже сказать была второй матерью, поэтому она, как и Рейнира, стоящая впереди, не боялась показывать слёзы, что вызвало небольшую улыбку у Отто. Рыжеволосый наконец-то увидел, что эту змею, как он называет девушку за её спиной, можно довести до слёз смертью близкого человека. И мужчина с нетерпением будет ждать смерти Реи Ройс, чтобы ударить эту змею ещё сильнее — лишить её Рунного Камня, сделав сына лордом замка Ройсов своего сына. Поиздеваться над этой тварью таким способом доставит ему неизгладимое удовольствие. От этих мыслей рыжеволосый улыбнулся ещё сильнее, но улыбка быстро сошла с его лица, как только он почувствовал на себе испепеляющий взгляд Деймона. Сребровласый прекрасно знал, о чём думает этот ублюдок, но он не позволит осуществится его планам. Пускай сапфировоглазый ненавидит Рунный Камень и Долину, но унижать свою любимую не позволит. Последний раз пронзив Хайтауэр взглядом, полным ненависти, сребровласый подошёл к дочери и коснулся её плеча в надежде успокоить, но девушка резко скинула его руку. Деймон тяжело вздохнул и, поборов в себе желание развернуть шатенку к себе лицом и прижать к груди, подошёл к Рейнире — в день смерти Эйммы брат короля не намерен ссориться, что-то доказывать или выяснять отношения с дочерью. В любой другой день «да», но не в день смерти Эйммы. — Они тебя ждут. — Прошептал Деймон, опустив голову. Рейнира качнулась, скользя взглядом по маленькому тельцу Бейлона, так называли новорождённого принца. — Мне интересно, за те многие часы, что пожил мой брат и кузен Лии, обрёл ли мой отец счастье? — Принцесса Семи Королевств специально перешла на валирийский язык, чтобы никто, кроме дяди, кузины и отца, её не понял. Деймон кивнул. Он знал, что Визерис мечтал о сыне, позволившем наконец отдалить его нерадивого братца от Железного Трона. — Сейчас твой отец нуждается в тебе, как никогда раньше. — Проговорил Деймон, коснувшись плеча племянницы. Рейнира усмехнулась, оборачиваясь к дяде. — Я никогда не заменю ему сына, о котором он так сильно мечтает. — Сапфировоглазая посмотрела на отца, который не обращал на неё никого внимания, продолжая смотреть на два тела, лежащих на погребальном костре. Девушка глубоко вздохнула и, сделав шаг вперёд, посмотрела на Сирак, ожидающей её указаний. — Дра... — в горле возник ком, не позволяющий произнести ни слова, а Сиракс, вытянув шею, издала низкое рычание с вершины холма. Рейнира оглянулась назад и не увидела на лице отца ничего, кроме всепоглощающей боли, — Дракарис! — Воскликнула девушка, сжав кулаки. Услышав приказ хозяйки, Сиракс опустилась вниз и обрушила пылающий жар драконьего огня на тела Эйммы и её сына.

***

Поздней ночью лорд-десница приказал собрать Малый со вет. Визерис с неохотой направился в зал заседаний, догадываясь, какая тема будет стоять на обсуждении, потому что Хайтауэр настаивал на его присутствии. Старший внук Джейхейриса I подошёл к столу, присаживаясь во главе. Присутствующие отметили, как исхудал король и потух некогда недавно пламенный, живой взгляд. Лорд Корлис потянулся за кувшином, чтобы налить себе вина, что не укрылось от пристального внимания Визерис. Он повернулся к Отто и растерянно спросил:       — Где Рейнира или Эйлия? Разве виночерпий или его замена не должны тоже быть здесь? Отто наклонил голову, словно извиняясь и пряча злость. — Ваше Величество, — начал Отто, — Никто из нас не хотел бы обсуждать это в столь мрачный час, но дело без отлагательное и не требующее присутствия здесь принцессы или её кузины. — Что такое? — Визерис сделал вид, что не догадывается о чём будет идти речь. — Вопрос о вашем наследники. — Ответил рыжеволосый, — Произошедшая сегодня трагедия оставила вас без приемника. Визерис сжал подлокотники кресла. Ему не нужно было напоминать об этом, ведь как бы он не хотел забыть сегодняшний день, как страшный сон, но факт того, что у него нет наследника, остаётся фактом. — Не забывайте, лорд-десница, у короля уже есть наследник. — Вмешал Корлис, но Отто его нагло проигнорировал. — Несмотря на это тяжёлое время, Ваше Величество, — продолжил Отто, — Наследник должен быть выбран ради стабильности и процветания государства. — Я согласен с лордом Корлисом, — заговорил лорд Стронг, — Наследник уже утверждён прецедентом и законом. — Так назовём же его, — Корлис занял своё место, — Принц Деймон Таргариен. — Если Деймон останется неоспоримым наследником, это приведёт к смуте в королевстве. — Возразил Меллос. — В королевстве или совете? — Поинтересовался Корлис. — Никто не знает на что способен Деймон, — вновь заговор Отто, — Но амбиции его неоспоримы — достаточно только взглянуть на Золотых плащей, которые безответно ему преданы. Армия под его руководством сильна настолько, что рядом с ней нельзя поставить ни одну другую армию. — И ты дал ему эту армию! — Напомнил Визерис, — Мой брат мог быть мастером над законом, то ты сказал, что он тиран. И по твоему мнению в роли мастера над монетой он бы разорил королевство, — парировал мужчина, — Так что не забывай, что поставить Деймона во главе армии твоя идея, а на чья-либо ещё. — Это полумера, Ваше Величество, — возразил Отто, его лицо по прежнему не выражало никаких эмоций, — Правда в том, что принцу Деймону нет места при дворе. — Деймон — мой брат, — не унимался Визерис, — Моя кровь. И нравится тебе это или нет, Отто, но у него всегда будет место при дворе. — Оставьте ему место при дворе, — Визерис перевёл взгляд на Меллоса, — Но упаси Семеро, если к вам придёт беда, будь то чей-то умысел и случай. Визерис тяжело вздохнул. — Умысел? — Удивился король, — О чём ты, Меллос? Мой брат убьёт меня ради короны, как это сделал Мейгор, убив своего племянника? Так что ли? — Деймон, находившейся в потайных ходах внимательно наблюдал за этим советом, — Умоляю. У моего брата есть амбиции, но трон ему не нужен, — Деймон усмехнулся, — Ему не хватит терпения, чтобы быть королём. — Таргариен-младший тихо рассмеялся. — Боги ещё не создали того, кто не проявит терпение ради абсолютной власти*. — Глаза Отто блеснули в полумраке. — При подобных обстоятельствах никто не сочтёт ужасным, если король объявит о наследнике. — Продолжил Меллос. — Есть ещё претенденты? — Удивился Стронг. Все члены советы тут же замолчали и переглянулись между собой, словно спрашивая друг друга о других претендентах. — Перворождённое дитя. — Отто первым нарушил тишину. — Рейнира? Девушка? — Переспросил Лионель, на что получил кивок от Корлиса, — На Железном Троне ещё никогда не сидела женщина. — Просто раньше не было подобных случаев, как сейчас, лорд Стронг. — Напомнил Меллос. — Если совет так заботит порядок, — не унимался Стронг, — То не нужно нарушать столетнюю традицию, назначая наследницу. — Деймон будет втором Мейгором или хуже. — Напомнил Отто, — Он импульсивен и жесток, как и покойный Мейгор Таргариен, взявший в жёны собственную племянницу, а у Деймона есть дочь. Кто знает, может в будущем он, как и Мейгор, насильно возьмёт её в жёны, — Хайтауэр обратил свой взор на короля, — Долг этого совета защитить от Деймона короля и государство. Простите за мою прямолинейность, Ваше Величество, но я в этом убеждён и уверен, что остальные члены совета со мной согласны. Таргариен гневно оглядел всех своих советников и прошипел:       — Я не стану выбирать между братом и дочерью! — Вам и не придётся, государь, — вновь заговорил Корлис, — Есть и другие претенденты. Визерис усмехнулся, а Лионель рассмеялся. — Ваша жена, лорд Корлис? — Вопросил Стронг, — Почти Королева? — Рейнис дочь старшего сына Джейхейриса I и Алисаннны Таргариен. У неё сильная позиция в совете и наследник мужского пола, — напомнил Корлис, — Помимо неё есть ещё принцесса Сейра Таргариен, единственная выжившая дочь старого короля, и её сыновья, появившиеся однажды на том же Великом совете или архимейстер Вейгон, единственный выживший сын короля. Стронг вновь рассмеялся. — Я вас умоляю лорд Корлис, принцесса Сейра сама давно отказалась от любых притязаний на трон. Да никто и не примет шлюху в роли королевы, — напомнил Лионель и сразу же нервно сглотнул, поймав на себе злой взгляд короля за произнесённый нынешний статус бывшей принцессы, — Тоже самое касается и архимейстера Вейгона. Он отказался от трона из-за своих обетов и это немыслимо назначать бывшую принцессу или архимейстера наследником в обход дочери короля. Отто покачал головой и насмешливо посмотрел в сторону Мастера над законами. — Несколько минут назад вы яро поддерживали принца Деймона. — Если мы не договоримся о наследнике, то как... Обсуждение было прервано, когда Визерис не смог больше терпеть подобного и ударил по столу, гневно взирая на советников:       — Мои жена и сын мертвы! Я не буду спокойно сидеть и смотреть на воронов, что пируют на их трупах. После этих слов Визерис встал и поспешил покинуть зал заседаний.