Своими руками

— Так, внимательно слушать меня, мотайте на усы уход за больным. — А у кого нет усов?! — Тогда мотайте на уши, вырастут усы — перемотаете… Интерны (сериал), доктор Быков

Шан Хуа уже второй день не переставал благодарить Небеса за то, что братцу Огурцу позавчера пришло в голову поинтересоваться их планами возвращения на Цанцюн. Расследующий дело Вэй-шисюн отнёсся к заклинателю-полукровке Бай Цзы, выручившему бестолкового шиди, довольно благосклонно. Но вот если бы наследник Ваньцзяня застал в одной комнате с потерявшимся учеником священного демона — кто знает, как повернулось бы дело! Самолёт совсем не хотел выяснять, удалось бы ему избежать обвинения в измене и успел бы Бай-эр всех эвакуировать, или им пришлось бы всерьёз сражаться с уже подбирающимся к формированию золотого ядра Вэй Цинвэем. Что было бы совсем уж нежелательно — и сами рисковали погибнуть, и поколение Цин осталось бы, считай, без трети своих кандидатов. Тут и не скажешь, какая потеря сказалась бы сильнее — мастера-кузнеца, хитроумного стратега, мастера логистики, способного что угодно достать хоть из демонических земель, или же сиятельного Юэ Цинъюаня, овеянного славой победителя небесного демона. А уж как такой пиздец сказался бы на ошмётках сюжета — Шан Хуа очень надеялся, что на эту тему он пророческих снов не увидит. В конце концов, такое ослабление родного ордена очень даже могло соблазнить старого лиса лао Гунчжу на попытку подмять Двенадцать пиков куда как раньше. А так всё складывалось, тьфу-тьфу-тьфу, просто замечательно. Как Шан Хуа и надеялся, Хунцзин не стал возмущаться — только спалил обмен ци с практиком, имеющим демоническое наследие. И хорошо, что только у него — более слабые следы демонической ци у А-Ци и Юань-ди то ли успели полностью развеяться, то ли были слишком незначительными даже для легендарного клинка. Вэй-шисюн без особых подозрений скушал историю, приправленную умолчаниями и двусмысленными фразами, и сделал из неё собственные выводы — конечно, местами неверные, но на то и было рассчитано. Поразительно, но благодаря острому уму Юань-ди они ухитрились обойтись почти без вранья, что облегчало дальнейшую жизнь неимоверно. Впрочем, хождение по канату над пропастью было ещё не закончено — впереди ждал Цяньцао, чьи целители могли очень и очень многое узнать о своих пациентах по одним только движениям ци.

(・ω・)

Иногда Му Цинфану казалось, что ученики отдельно взятых пиков — чаще всего Байчжаня и Линъю — нарочно лезли куда не надо, лишь бы доставить головной боли целителям. Вот и на этот раз — ну кто просил Цзы Даня, старшего ученика Пика Укротителей, лезть в колонию парнокопытных пчёл? Оно, конечно, понятно, что парень подбивал клинья к наследующему ученику Цзуйсяня и хотел принести ему в подарок соты, но зачем же дуром лезть без всякого плана? В результате неравномерно распухший от укусов Цзы Дань валялся в госпитале, поскольку глубина его отношений с Жуань-шиди ещё не позволяла намекнуть на самый простой способ поправить ситуацию. А самому целителю приходилось два раза в день заниматься скучной, но тонкой, а потому не спихиваемой на младших работой — перетирать для припарок семена сапфировой горечавки в пыль, равномерно напитанную ци со склонностью к водной стихии. За ворчанием на глупых шиди Цинфан даже не заметил, как в его рабочий кабинет заглянул главный ученик Ваньцзяня — пока тень широкоплечего кузнеца не накрыла придерживаемую между коленями ступку. — Приветствую Му-шиди, — прогудел негромко Вэй Цинвэй. Целитель окинул его цепким взглядом в поисках ожогов, ран или ещё каких повреждений: ученики Пика Десяти тысяч мечей, бывало, тоже ради своих экспериментов со сплавами и печами плевали на собственную безопасность. Вон, брови Вэй-шисюна до сих пор не до конца отросли после очередного взрыва. Однако на этот раз кузнец вроде бы не кособочился, копотью не пах, и крови тоже нигде не было заметно. — Вэй-шисюн, — кивнул целитель в ответном приветствии и поднял бровь, не прекращая шуровать пестиком. — Что-то случилось на пике? Кто пострадал? — Да я не за тем, — махнул лапищей Цинвэй, — не в службу, а в дружбу, можешь осмотреть кое-кого? Му Цинфан мысленно поморщился, сохраняя на лице своё обычное вежливо-усталое выражение. Дел на Цяньцао было, как всегда, невпроворот, и ему и так предстояло сегодня засидеться с отчётами до темноты. Однако, Вэй Цинвэй о таком его раньше не просил, а за своими младшими бдил строго — потенциально один из самых травмоопасных пиков на деле пострадавших предоставлял не больше Цинцзина. Му Цинфан вспомнил взорвавшийся в руках чересчур вдохновлённого ученика гуцинь и с некоторым трудом сдержал гримасу. Эти щепки!.. — А другие целители шисюна не устроят? Сам знаешь, шицзунь на этого Му уже большую часть отчётности пика переложил, так что… — Не, там дело тонкое, — покрутил кузнец пальцами, — встреча со священным демоном, без последствий. Вроде. И глубокое воздействие частично демонической ци. Вот тут шисюн целителя заинтриговал, пришлось даже отставить ступку, чтобы от волнения не сбиться и не запороть процесс. — Частично? Рассказывай. — Ну, сначала ученики Аньдина напоролись во время миссии на раздражённого отпрыска Мобэй-цзюня. Обделались лёгким испугом, ха-ха, — Вэй Цинвэй хохотнул над своей немудрёной шуткой, заставив Цинфана устало вздохнуть. — Большинство сделали ноги, а оставшегося парнишку выручил знакомый бродячий заклинатель. Посмотрел я на него — всем хорош, да только в родословной у него всё те же северяне и потоптались. И там ещё двое мальчишек помладше крутились возле них, самородки, их мы тоже с собой забрали. В Павильон мечей я их сводил — Хунцзин сам высовываться из ножен не стал, но когда шицзунь его выманил, показал смешение энергий у шиди Шана. — Та-ак, значит, минимум обмен ци в приличном объёме… Сколько времени прошло? — Да уж больше суток, — прикинул кузнец, — там не просто обмен был, бери выше… ну или, скорее уж, ниже! — Цинвэй многозначительно поиграл бровями. — В отражении был подсвечен нижний даньтянь. Целитель решительно убрал ступку на стол, пришлёпнув к нефритовому боку стазис-талисман, и направился в подсобку с историями болезни пациентов. — Значит, шиди с Аньдина? Имя, ранг, примерный возраст? — Шан Хуа, из внешних. Лет шестнадцать или около того, его кто-то из старейшин Аньдина лет пять назад в орден притащил. Му Цинфан выудил с полки нужный свиток, привычно прокрутил. Так, имя… возраст — 17 лет, физическое совершенствование, середина стадии возведения основы… список болезней и травм… Он поморщился — при отсутствии выходов на ночные охоты и обучении на одном из небоевых пиков регулярные обращения к целителям с ушибами намекали на трения с соучениками. А ещё и повышенная тревожность — может, конечно, просто такой склад характера, но может и что похуже подростковых разборок оказаться. На этом фоне даже частично демоническая духовная энергия могла окончательно разбалансировать даньтянь и повредить меридианы, вплоть до искажения ци. Резко свернув свиток и сунув его под мышку вместе с прихваченной со стола парой чистых — для заведения новых досье, он мотнул головой Вэй-шисюну. — Где там твои недообследованные, показывай. Уже на выходе из кабинета целитель спросил: — А этого бродячего заклинателя ты привести не подумал? — Неа, он на ночную охоту ушёл, ещё вчера, — помотал головой кузнец. — Да и его же наши барьеры сюда и не пропустили бы. — Жаль, жаль. Было бы интересно и его обследовать… И клизму выписать за то, что наших учеников портит, — Цинфан со значением провёл пальцами по чехлу с акупунктурными иглами на поясе. — Ха-ха, такому поди выпиши, — засмеялся шисюн, — если с ним даже Северный принц не рискнул связываться.

(・ω・)

Оставив их на каменной лавочке под деревьями, даочжан Вэй нырнул в одно из небольших зданий и вскоре вернулся, над чем-то посмеиваясь. С ним вместе появился молодой (по крайней мере с виду) худощавый заклинатель в оливковых и белых цветах пика целителей, из-под высокой шапки которого выбивались пряди кудрявой чёлки. Юэ Ци даже пришлось сдерживать ностальгический вздох — до того это напоминало разноцветные хирургические шапочки его эрди. Под мышкой у заклинателя было несколько свитков, а с пояса рядом с рукоятью меча свисал чехол из мягкой кожи, из которого выглядывали металлические и костяные стерженьки. Целитель окинул их внимательным взглядом, с интересом прищурившись в сторону А-Хуа. Значит, Вэй-даочжан успел рассказать как минимум про Хунцзин и про Бай Цзы. Упомянутый ученик Ваньцзяня шагнул вперёд и представил их: — Му-шиди, это Шан Хуа с Аньдина, как я говорил. А эти дети — Юэ Ци и Шэнь Юань. Мальчики, познакомьтесь с одним из самых талантливых целителей Цанцюн и наследующим учеником Цяньцао, Му Цинфаном. Он согласился вас осмотреть. Они все трое немного вразнобой поклонились, целитель Му вежливо кивнул в ответ и повёл рукой, указывая, куда нужно пройти. В светлом павильоне он сгрузил свои свитки на стол и отправил всех, кроме А-Хуа, на скамью у двери. Шан Хуа целитель усадил на застеленную простынёй кушетку — совсем как в прошлой жизни — и привычно-цепко взял за запястье, нащупывая духовные вены одним точным движением кончиков пальцев. Сосредоточенно нахмурился, наклонив голову вбок, видимо, прислушивался к совершенствованию пациента. Потом негромко велел снять верхнюю робу и распахнуть нательную рубаху, с хмыканьем оттянул её ворот в одну сторону, в другую, на несколько мяо прикладывая сложенные вместе пальцы рядом с отметинами укусов — шрамиками метки на левом плече и ещё розоватыми, но почти зажившими следами на правом. Юэ Ци внутренне умилился: при активации на нём техники памяти второй отметины ещё не было, значит, А-Бай оставил её позже. Но несмотря на верность А-Бая демоническим традициям, укус был аккуратным, с учётом более хрупкой человеческой природы. Интересно, а не появились ли ответные следы и на его фактурном торсе? Закончив осмотр, целитель Му жестом разрешил А-Хуа одеться и присел на кушетку напротив, сплетя длинные пальцы в замок на животе с хмурым видом. — Что-то не в порядке, Му-дайфу? — осмелился подать голос беспокоящийся Вэй Цинвэй. — Тем, кто осматривал Шан-шиди раньше, придётся заново пройти курсы по элементарной диагностике, — покачал головой Му Цинфан, прихватил со стола один из свитков и недовольно им помахал. — Ну как можно перепутать середину и пик возведения основы? И то, что шиди практикует духовное совершенствование в дополнение к физическому, тоже нигде не отражено. Как с такими записями работать? — Эмм… В документах всё правильно написано, — брат Самолёт поёрзал на кушетке, — шицзунь этого Шана проверял пару седмиц назад и тоже говорил про середину возведения основы. Это последние события так повлияли. — Две ступени за считанные дни? — недоверчиво поднял брови целитель. — К первому малому прорыву этот Шан был уже практически готов, а в основу второго легло раскрытие особого дара и, ну… — Шан Хуа замялся и отвёл взгляд, демонстрируя порозовевшее ухо, — парное совершенствование. — Дара? Так духовное совершенствование у шиди проклюнулось… — Ммм, этот Шан предпочёл бы проконсультироваться у специалистов Чжицзи относительно работы с ним, прежде чем обсуждать в деталях, — А-Хуа нервно теребил рукава. Ещё позавчера они все вместе решили, что скрывать редкие способности и наличие воспоминаний прошлой инкарнации у них троих от руководства ордена было бы глупо и непродуктивно. Другое дело, что истинные пределы их знаний показывать было необязательно. — О? Ясновидение обычно проявляется у духовных совершенствующихся. Продвигаться сразу по двум столь различным путям шиди будет сложно. — Это не совсем ясновидение, Му-шисюн, скорее уж предвидение, — пожал плечами Шан Хуа, — и у этого шиди есть опыт работы с талисманами, артефактами и немного с печатями духовных техник, так что сдвинуть баланс будет чуть полегче. — Что ж, обратиться за помощью на Чжицзи в любом случае не помешает, — целитель, достав из рукава обрывок бумаги и угольный карандаш, набросал записку. — Вот, найдёшь Линь Циншуя и отдашь ему. Линь-шиди найдёт, кому на пике поручить присмотреть за развитием и использованием твоего дара. Когда А-Хуа спрятал бумажку в цянькунь, Му Цинфан продолжил. — Помимо следов ци твоего… партнёра по совершенствованию и в меньшей степени подопечных, другого внешнего воздействия этот Му не нашёл. Значит, столкновение со священным демоном обошлось без повреждений? — Да какое там столкновение! — замахал руками Шан Хуа, — шисюны оскорбили демона, он их пугнул, даже и не целился ни в кого. Так что этого Шана разве что аурой немного придавило, ну, на уровне шицзуня, когда кто-то из учеников в бумагах накосячит. И все дела. — И то хорошо, хоть обморожения и отравление демонической ци ни у кого лечить не надо. А теперь скажи-ка, шиди, насколько силён этот твой партнёр? — Бай-эр в несколько раз сильнее меня. Хмм… у шисюнов из старших учеников такой резерв чувствуется где-то к переходу на позднюю стадию формирования ядра, но с его наследием… — А-Хуа пожал плечами, мол, в этапах совершенствования полукровок не разбирается. Юэ Ци снова умилился — хорошо ведь играет, и главное, правдоподобно. Вполне понятно, как А-Хуа смог бы быть шпионом. — И чем он, в таком случае, думал, со своим наследием втягивая, а может и принуждая к парному совершенствованию человеческого заклинателя в разы слабее? — Му-дайфу наклонился вперёд, негодующе повысив голос и сверкая глазами. — Принуждая? — А-Хуа тоже едва не задохнулся от возмущения, устраивая поединок взглядов с целителем. — А ничего, что он был ранен и ослаблен какой-то отравой? Где бы я нашёл Бай-эру целителя для традиционного лечения, а? — Да нас тут целый пик… кхм. — Му Цинфан осёкся, не договорив, видимо, вспомнил, что носителям демонической крови на Двенадцать пиков хода не было… Конечно, он-то не знал, что порталам А-Бая барьеры не помеха. Тем не менее, собравшись с мыслями, целитель снова кинулся в бой. — Но вот так сразу доводить дело до полноценного соития, он что, не понимал, что может пережечь тебе меридианы? Между прочим, у тебя следы перенапряжения до сих пор заметны! В запале Му-дайфу окончательно отбросил вежливость, сверкая глазами, что молниями в грозу. А-Хуа тоже понемногу закипал, и Юэ Ци скользнул к нему на кушетку, приваливаясь под бок, накрыв ладонью ближайший сжатый на коленях кулак и пуская через пальцы успокаивающую струйку ци. Сяо Юань что-то неразборчиво и, как он подозревал, нецензурно прошипел со скамьи и рванул к ним, прикрывая братца Самолёта с другого фланга. Выпустив набранный для тирады воздух, А-Хуа покосился на них, но гнать не стал, а продолжил спор уже спокойнее: — Во-первых, никакого принуждения не было, и быть не могло. Бай-эр был ко мне очень внимателен и при всей своей решительности только предлагал, показательно давая мне возможность остановиться и отстраниться в любой момент. Во-вторых, не знаю уж, каким ядом он был отравлен, но его духовная энергия до излечения еле шевелилась, какой уж вредить. И в-третьих, мы шли по нарастающей, постепенно, пока не вычистили отраву полностью. — В результате чего он выпустил в тебя столько ци и цзина, что повредил твои меридианы! — Да наоборот же всё было! И вообще, меридианы я сам надсадил на следующее утро, когда психанул и чуть не свалился в искажение ци, — А-Хуа махнул рукой, а потом приобнял ей Юэ Ци и благодарно пустил струйку духовной энергии в ответ. Не успел целитель открыть рот, чтобы уточнить причину повреждений юного заклинателя, как тот сам отрезал, — это мои старые загоны, к Бай Цзы не имеющие отношения. И вообще, он не виноват, просто мы друг друга недопоняли. Но потом всё проговорили и заполировали успокаивающим чаем. — Так, каким именно? — с профессиональным интересом поднял бровь Му Цинфан. — И давно ли у шиди сердечные демоны? — Чай из вашей же аптеки, мятный, я в него лимончик добавляю. А проблемы с нервяком у меня сколько себя помню. Это скорее особенность характера, чем сердечный демон. — Из отдела для внешних учеников? — Му-дайфу дождался кивка. — Может, что-то более сильнодействующее прописать? — Зачем? Чая вполне хватает. И вообще, мы над этим работаем. Цинфан окинул взглядом А-Хуа, подозрительно покосился на Юэ Ци и сяо Юаня, но обошёлся без комментариев. Юэ Ци мысленно похихикал, потому что обложить пациента котиками в их прошлой жизни было вполне эффективным методом эмоциональной поддержки. Они с братишкой же сойдут за котиков? Сяо Юань так точно. — Действительно, работают, и неплохо справляются, Му-дайфу, — выступил в их защиту кузнец. — Раньше шиди под таким давлением уже сжался бы в комочек, скулил и со всем соглашался. А теперь вон как бойко спорит. — Ладно, оставим пока, — сдался целитель. — Но что Шан-шиди имел в виду, говоря, что всё было наоборот? А-Хуа порозовел, закусил губу и начал ёрзать на месте: — Эмм… ну… Бай-эр сказал, что очищение от яда эффективнее, если исцеляемый получает ци и цзин партнёра. Ну мы и… вот. Му Цинфан задумался, пробормотав: «И не поспоришь». А вот Вэй-даочжан шумно удивился: — Как, эта гордая ледышка? Ты же сам говорил, что он не уступает по силе наследнику Севера? И он позволил тебе?.. — Здоровье и благополучие важнее, а Бай-эр вполне умеет при необходимости выбрасывать свою гордость в окно, — пожал плечами братец Хуа.

(・ω・)

От темы спора будущих боевых братьев наливались жаром не только уши, но уже и щёки, так что Шэнь Юань прикрыл лицо рукавом. Он бы и рад был не слушать, но бросать Хуа-гэ без поддержки было нельзя. Да и отслеживать надо было, чтобы он не ляпнул чего лишнего в запале. Ради такого дела пришлось держать его за запястье, чтобы при необходимости можно было уколоть импульсом ци или просто ущипнуть. Тут задумавшийся Му Цинфан встрепенулся и снова пошёл в атаку: — Не сходится, Шан-шиди. По телесным признакам заметно, кто был принимающей стороной. Так что не выгораживай этого безответственного варвара… Возмущённый Самолёт его тут же перебил: — Бай-эр ответственный! И то, про что говорит Му-дайфу, было уже позже, — он немного притормозил, смутившись, — ну, когда было уже ясно, что наша ци вполне гармонично взаимодействует. И вообще, я видел, что это не повредит. Целитель поднял брови: — То есть, между вами за эти дни было два сеанса парного совершенствования? — Нуу… как бы… — замялся Хуа-гэ, и Шэнь Юань ободряюще сжал его руку, — настолько интенсивных — два, а так… — пробормотал Самолёт. — А если считать по обмену ци, то больше половины проведённого вместе времени, — пришлось выручать брата Шэнь Юаню, невзирая на собственное смущение. Дагэ подхватил с другой стороны: — А-Бай после стресса от него не отлипал почти — то обнимет, то просто за руку возьмёт, да и спали они наверняка в обнимку. — Ага, и тянулся не только руками, но и духовной энергией, это чувствовалось. Там, конечно, объёмы по вашим меркам мизерными были, но капля камень точит, — неловко дёрнул свободным плечом Шэнь Юань. — …Ладно, защитнички, — после задумчивой паузы кивнул Му Цинфан, — на этом фронте вы меня в благонадёжности и, кхм, ответственности вашего Бай Цзы убедили. Тогда продолжим осмотр. Шан-шиди, сяо Юэ, марш на лавку, — он махнул рукой в сторону сидящего у входа Вэй Цинвэя. Дождавшись, пока старшие братья неохотно оставят Шэнь Юаня на кушетке одного, целитель развернул начало одного из свитков и начал задавать вопросы. — Какими знаками пишется твоё имя, знаешь? — Шэнь как жидкость, Юань как стена, — без запинки отозвался он. — Хорошо. Возраст и дата рождения? — Двенадцать. Родился осенью, точнее не знаю. — Седмицы через три после Фестиваля Середины Осени, — задумчиво предположил с лавки Ци-гэ, — как раз цвели хризантемы. — Значит, в районе Чунцзю? Ладно, потом можно попросить учеников Чжицзи, пусть попробуют вычислить точнее. — Этот спросит у Линь-шисюна, — подмигнул братец Хуа. — Не отвлекай, шиди, — шикнул Му Цинфан. — Так, духовные вены, очевидно, раскрыты. Когда сяо Шэнь начал учиться совершенствованию и когда начал чувствовать ци, хотя бы примерно? — Года четыре назад… немного меньше, это было осенью. Меридианы раскрылись при столкновении с демоническим зверем, у нас с Ци-гэ одновременно. Начиная с того времени, учились накапливать и использовать ци. — Я же говорил, самородки! — прогудел кузнец с такой гордостью в голосе, как будто он сам их нашёл, а то и вырастил. — Вэй-шисюн… — Му Цинфан с усталым вздохом бросил взгляд в сторону «зрительской» лавки. Затем, оставив свиток на столе, целитель подошёл к кушетке и знаком попросил Шэнь Юаня подать руку. Длинные пальцы с выделяющимися суставами, терпко пахнущие лекарственными травами, обхватили его запястье, в меридианы толкнулась тонюсенькая струйка-паутинка ци. Несмотря на очевидное отличие процедуры, память подбросила Юаню многочисленные осмотры в прошлой жизни — отстранённо-точные движения рук врачей, гладкие холодные касания металлических инструментов, безнадёжно-смиренное ожидание вердикта… Брр. Он слегка поёжился от неприятных воспоминаний. Из даньтяня нервно плеснуло духовной энергией, разметав методично ощупывающую его меридианы паутинку ци. Пальцы на запястье дрогнули, и Му-дайфу пробормотал: — Что ж ты такой колючий-то… — Этот Шэнь просит прощения, просто вспомнилось кое-что неприятное. Сейчас…— он пару раз медленно и глубоко вдохнул и выдохнул, отбрасывая эмоции, затем твёрдо кивнул. Ниточка ци потянулась от запястья заново, уже более плотная и уверенная. Нащупала даньтянь, оплела его — и рассыпалась на целый пучок, прыснувший по меридианам во все стороны, бережно, но с интересом касаясь изнутри. Спустя десяток ударов сердца Му Цинфан отпустил его запястье, и все эти ниточки ци потеряли стабильность, впитываясь в тело. Целитель смерил его нечитаемым взглядом и велел распахнуть рубаху. Критически осмотрел худые плечи и впалый живот, прощупал самые заметные шрамы. Оттянув воротник, недовольно цокнул языком на исполосованную рубцами спину. Присев на пятки и задрав по очереди штанины, осмотрел разбитое колено. Провёл ладонью над недавним ожогом на бедре — видимо, тот был недостаточно серьёзным, чтобы снимать с Шэнь Юаня штаны прямо при всех. Возвращаясь от кушетки к столу и притягивая к себе начатый свиток, Му Цинфан выглядел мрачным и немного озадаченным. — Насколько всё плохо? — озабоченно спросил Ци-гэ. — Состояние тела… оставляет желать лучшего. Длительное недоедание, в результате недостаточный вес и рост для своего возраста, — одновременно целитель начал строчить в свитке и на отдельном небольшом листке бумаги. — Нужно будет обязательно соблюдать регулярный режим питания и пропить восстанавливающие тоники, я выпишу. Следы травм многочисленные, но в основном поверхностные. Шрамы можно будет свести специальной мазью. Остались следы от переломов, левая рука и рёбра в двух местах. Сяо Шэню повезло, что всё срослось правильно… Ага, повезло, как же. Самим пришлось фиксировать кости с помощью ци в таком положении, чтобы меньше болело, и тряпками заматывать натуго. Ци-гэ, тоже наверняка вспомнивший об этих случаях, закусил губу. Сидящие рядом с ним братец Хуа и Вэй Цинвэй хмурились так, как будто собирались немедленно пойти и устроить головомойку всем, кто такое допустил. Му Цинфан поднял глаза и мягко спросил: — Сколько времени сяо Шэнь прожил на улицах? — Всю эту жизнь, — спокойно признался Шэнь Юань. — Ел что придётся, дрался, и от взрослых доставалось? — уточнил целитель. На этот вопрос Шэнь Юань молча развёл руками, мол, вы и сами всё понимаете. — Ничего, выправим, — кивнул в ответ целитель. — Не в первый раз к нам такие дети попадают, и увы, не последний. Побудешь несколько дней на Цяньцао, в одном из павильонов для выздоравливающих, пока убираем следы травм. Да и не всё так печально. Заметно, что в последнее время ресурсы появились и тело уже активно восстанавливается. За несколько месяцев сверстников догонишь, — сделав паузу, Му Цинфан подул на сделанные в свитке записи и открутил его к началу, снова начав шуршать кисточкой. — Дальше, с совершенствованием ситуация намного лучше. Стабильное развитие в направлении духовного совершенствования. Сяо Шэнь сейчас на пике накопления ци, и скоро стоит ожидать прорыва на стадию возведения основы. Контроль над ци и чувствительность тоже на высоком уровне, сяо Шэнь же чувствовал мою энергию во время диагностики? — Да, Му-дайфу такие то-оненькие ниточки ци запускал, — Юань впечатлённо пошевелил в воздухе пальцами, — очень аккуратно и точно. — С таким талантом, если сяо Шэнь захочет, то легко сможет и сам освоить целительские техники. Стоит об этом подумать, — намекнул Му-дайфу на возможность поступления на Цяньцао. — И не только целительские. Сяо Шэнь, покажи свою флейту, — с энтузиазмом встрял Вэй Цинвэй. Шэнь Юань вопросительно посмотрел на целителя, получив заинтересованный кивок. Что ж, товар стоит показывать лицом. Он решительно выудил из котомки самодельный инструмент, но не руками, а подхватив духовной техникой. Бамбуковые трубки за время работы над ними пропитались его ци намертво и поддавались контролю легко и охотно, позволив флейте пролететь плавной дугой прямо в руки Му Цинфана, легко посвистывая на пути. Целитель удивлённо-одобрительно поднял бровь и осторожно покрутил поделку в руках под низкий голос кузнеца: — Пацан её сегодня за дорогу при мне сотворил без единого инструмента, одними только техниками ци. И листьями кидаться умеет, как ты своими иглами. — А это уже напоминает техники Цинцзина, — согласно наклонил голову Му-дайфу, возвращая флейту на раскрытой ладони. — Что ж, наличие выбора тоже хорошо. В любом случае, система стабильна, признаков недавних повреждений или перенапряжения духовных вен не наблюдается. Зато есть слабые следы чужой ци, этот целитель уловил три подписи. Сильнее всего отпечаток сяо Юэ, вы много раз обменивались ци, так? Две другие — подписи Шан-шиди и его партнёра. — А Хунцзин ничего не заметил… — протянул Вэй-даочжан. — Я бы тоже не заметил, если бы не знал, где искать. Вреда они не причинили, но этому целителю интересны обстоятельства, — Му Цинфан вопросительно наклонил голову к плечу. — Этот Шэнь позавчера сильно потратился, — Шэнь Юань сложил руки на коленках, как паинька, и невинно похлопал ресницами. — Мне помогли восстановиться. — Хм, и как именно? — Как обычно, телесным контактом. Ладонь на солнечное сплетение — и вперёд. И надо отдать должное, Бай-гэ поддерживал ровно такой поток ци, чтобы этот Шэнь успевал всё усвоить. — Никаких неприятных ощущений? — подобрался целитель. — Ни чуточки, — помотал он головой, — у него приятная ци, особенно в жару, прохладненькая такая. Целитель внёс в свиток ещё несколько знаков и отложил его в сторону, беря и раскрывая другой, чистый. — Ну что ж, пока с сяо Шэнем всё ясно, теперь сяо Юэ, — он покрутил указательным пальцем, и, повинуясь этому жесту, Шэнь Юань поменялся местами с Ци-гэ, втискиваясь между двумя учениками Цанцюн и прижимаясь плечом к боку нервничающего Хуа-гэ. Он и сам был напряжён — от того, что всплывёт при осмотре Ци-гэ и как отреагируют на это их будущие боевые братья, зависело, какие ещё карты придётся выкладывать на стол. Впрочем, сейчас ход был за Ци-гэ, всё это время отслеживавшим не только действия, но и эмоции Му-дайфу и Вэй-даочжана. Присев на кушетку, вежливо сложив на коленях ладони и дождавшись, пока целитель приготовит кисточку, дагэ начал неторопливо диктовать: — Имя Юэ Ци пишется знаками, имеющими значение «прибежище на горной вершине». Этому Юэ исполнилось шестнадцать на третий день третьего лунного месяца. Час рождения, увы, неизвестен. Сроки и обстоятельства раскрытия и совершенствования духовных способностей у нас с сяо Юанем общие. Этот скромный жил на улицах с трёх лет, так что Му-дайфу стоит ожидать неутешительное состояние тела. Кузнец поёрзал на скамье и состроил сочувственную гримасу. Целитель, закончив писать, сосредоточенно-хмуро свёл брови, подошёл к кушетке и ухватил охотно подставленное запястье. Спустя несколько вдохов брови Му Цинфана почти скрылись под шапочкой, а с губ сорвалось тихое «Какого гуя?». Тонкие длинные пальцы перехватили запястье брата чуть иначе, и целитель снова сосредоточенно замер, видимо, перепроверяя результат диагностики. Наконец, он разжал пальцы, коротко и остро взглянул в сторону «зрительской» скамьи — Шэнь Юань был почти уверен, что на Хуа-гэ — а затем снова устремил пристальный взор с высоты своего роста вниз, вдоль носа с лёгкой горбинкой, на сидящего Ци-гэ. Тот бестрепетно встретил внимательно прищуренный взгляд, изображая лицом покой отшельника, познавшего бесконечное Дао. — А вот такого этот Му ну никак не ожидал. В ответ на утверждение целителя брат чуть приподнял уголки губ и успокаивающе погладил бело-оливковый рукав.