Игра в прихоть

      Саске, наверное, любил Итачи. Да, определенно любил. Как человека, который появился, чтобы напомнить, что он не один. Но Саске и не ощущал себя одиноким, пока рядом был Наруто. Разве не в этом был смысл любой связи — заполнять пустоту, когда кажется, что в мире больше никого не осталось? Саске не злился на Итачи за долгое отсутствие. Сейчас он появился, но уходить с ним Саске не хотел. Саске точно решил, что останется в приюте до самого выпуска, а с братом их уже все равно ничто не разлучит — будут видеться хоть каждый день, если захотят, а на выходных они с Наруто могут ездить к Итачи в гости. Это вполне возможно.       Невозможным стал Наруто с того момента, как появился Итачи. Его предложение старшего брата Саске взволновало куда больше, чем самого Саске, и каждый день теперь превратился в сплошное «ты-можешь-жить-дома». Саске это безумно бесило. Он никак не мог понять, почему Наруто продолжает причитать; почему его эта ситуация так будоражит; почему он хочет расстаться с Саске. Ведь это фактически означало, что Наруто его прогоняет. Неужели непонятно, что Саске уже выбрал того, кто олицетворяет его дом?       С ужасом Саске осознал, что действительно считает Наруто родным. Он не думал, что умрет, если перестанет видеть его ежедневно, но чувствовал, что тоска его обязательно сожрет.       Но Наруто продолжал пытать его своими разговорами о правильности ухода из приюта. Наруто говорил, что так для Саске будет лучше, а на заявления Саске о том, что они должны пройти этот путь вместе, отмахивался: «Мы все равно продолжим дружить, ты будешь навещать меня». Он улыбался с грустью, а Саске только просил заткнуться.       — Ты бы оставил меня здесь одного? — спросил однажды Саске, решив закрыть тему раз и навсегда.       — Нет, — ответил Наруто, не затягивая с решением ни на секунду.       Совсем свернуть этот разговор не получилось — Наруто неизменно делал акцент на доме и семье, пока в один прекрасный день снова не появился Итачи.       — Я нашел его крестного, — с ходу заявил он, когда Саске с удовольствием вгрызся в кислое зеленое яблоко, принесенное Итачи в мешке, набитом соками, орешками и какими-то сладостями, которых обитатели приюта были лишены. Сладкое Саске решил оставить Наруто. — Крестного Наруто. Он не кровный родственник, но был близким другом семьи и знает Наруто с младенчества.       Лицо Саске скривилось. Наверное, яблоко слишком кислое попалось.       — Знал, — поправил Саске. — И не появлялся в его жизни последние десять лет.       Итачи умело проигнорировал тон, которым младший брат пытался его поучать. Переходный возраст требовал деликатности.       — И все равно он его крестный, — спокойно напомнил Итачи. — Я с ним поговорил. Хороший человек, общительный, добродушный, пишет романы. Правда, для взрослых... но обеспечивать и себя, и крестника в состоянии. Он готов приехать в любой день, познакомиться, даже заговорил о сборе документов.       — Зачем? — Саске понимал, что разговор ему уже не нравится, но решил его продолжить, чтобы все прояснить.       — Потому что у Наруто тоже должна быть семья, Саске.       — Я его семья, — Саске встал, положив недоеденное яблоко. — Я его семья, а не какой-то мужик, который его видел в последний раз в подгузнике, а потом благополучно положил хер на его существование после смерти родителей, со спокойной совестью написывая порнуху. Я был с ним, когда он болел. Я помогал ему учиться читать. Я каждый раз его защищал перед всеми, кому он не нравится. Я слышал, как он орет во сне, как просыпается в слезах, как ищет родителей в каждой паре на улице. Я был с ним последние десять лет, а не этот мужик! — его голос в конце сорвался на крик, что заставило Итачи хмурить лоб. — Вы не можете решать за него!       — И ты не можешь, Саске, — ровным тоном без эмоций ответил Итачи. — Они не кровные родственники, и если Наруто не захочет уходить, то Джирайя не будет настаивать. Просто нужно спросить Наруто.       Через неделю пришел Джирайя.       Саске ушел из комнаты, когда Наруто начал собирать вещи.       Итачи едва исполнилось двадцать, когда он стал официальным опекуном своего младшего брата; Саске — пятнадцать, когда он впервые понял, что слова Наруто ничего не стоят.       * * * * * * * * *       Квартира, доставшаяся Наруто в наследство от крестного, выглядела как настоящая берлога холостяка. Здесь идеально сохранился быт прежнего хозяина, который новый решил не менять. Память о Джирайе жила в каждом уголке двухкомнатной квартиры: стопки журналов эротического содержания в прикроватной тумбочке; атласное постельное белье в шкафу, потому что старику нравилось гладкое скольжение во всех смыслах; фотографии на стенах, сделанные после приюта, где четырнадцатилетний Наруто в костюме жабы выглядит счастливым, обнимая крестного в таком же костюме за плечо. Порой даже казалось, что из кухни тянет табаком, что предвещало скорое чаепитие, во время которого они будут говорить о планах на выходные и делиться секретами. В один из таких откровенных разговоров Джирайя рассказал о своей болезни.       Наруто был счастлив, когда появился Джирайя. Он забрал Наруто очень вовремя, показав, что такое семья, и помог пережить половое созревание:       — Грудь — вот что важно во внешности женщины, — говорил Джирайя, потирая живот после плотного обеда. — Выбирай по объему. Но помни, что они стареют, поэтому сильно не переусердствуй. Как арбузы — прекрасны в юности, но потом... — он тихо крякнул, что означало стариковский смех.       Звон стекла отвлек Наруто от воспоминаний, и он невольно перевел взгляд на грудь Хинаты, держащей перед собой два стакана чая из старого набора, который Наруто с Джирайей купили, когда впервые вместе выехали за границу.       «Огромные», — проскользнула в голове мысль, которую Наруто быстро отогнал. Он не собирается ждать момента, чтобы узнать, какими они будут в старости.       — Сегодня ты очень задумчив, — заметила Хината, садясь на стул напротив, — я могу тебе чем-то помочь?       Наруто постарался улыбнуться так, чтобы Хината поскорее отказалась от идеи допроса.       — Просто думаю, чем занять этот выходной, — ответил он, отпивая чай. — Есть идеи?       Хината покачала головой. Она не смотрела в глаза, и голос ее звучал робко, а чай был приторно-сладким, что ощущать себя последним ублюдком в компании милой девушки не составляло для Наруто труда. В последнее время слишком часто он ловил себя на подобных мыслях.       — Я должна перед тобой извиниться, Наруто, — на выдохе сказала Хината. — Я не ревную тебя, вовсе нет, я тебе доверяю. Не знаю, что на меня тогда нашло... я про след. Это глупо. Наверное, ты мог удариться на работе, такое ведь возможно?       В ответ Наруто смотреть не стал.       — Возможно.       Потом был секс. Не быстрый и грубый, а комфортный. С долгими объятиями, поцелуями и глубокими стонами. Наруто нравилось все, кроме человека, который под ним лежал. Хината, видимо, не до конца отошла, поэтому Наруто позволил ей допустить ошибку — ярко-фиолетовый след на собственной шее. Если это поможет ей задавать меньше дурацких вопросов, то пусть так.       Хината слегка повеселела, расхаживая по квартире в майке Наруто, которая ей была велика. Даже уборку затеяла, избавляясь от пыли, перестирывая накопившееся белье и еще раз протирая чайный набор до блеска. Наруто давно заметил в Хинате эту особенность: она после каждой незначительной ссоры старалась очистить все вокруг от грязи. Очень старалась, но могла ли?       Вечером за ней приехал брат, который откровенно недолюбливал Наруто, потому что «нормальный парень не станет оставлять девушку у себя на ночь до свадьбы». Наруто понятия не имел, в каком веке живет Неджи, но спорить не решался: Наруто был первым у Хинаты, и, видит бог, самым недостойным.       После ухода Хинаты Наруто сел перед телевизором, уставив пустой взгляд в экран, где шел вечерний выпуск новостей. На экономических сводках с мелькающим курсом доллара Наруто выключил. Ему не хотелось знать, что творится с американской валютой, и какое значение эти данные будут иметь для Саске через полгода.       Глубоко в душе Наруто знал, что выберет Саске.       Наруто не мог понять, какие слова нужно подобрать, чтобы Саске не взбрыкнул, когда речь зайдет об их чувствах. В своих Наруто не сомневался и был уверен, что их хватит на них двоих. Главное, чтобы Саске не стошнило, когда разговор потечет по любовному руслу. Потому что именно такие эмоции — отвращения и паники — проступали на лице Учиха всякий раз, когда Наруто, грешным делом, ронял те самые три слова.       Когда в звонок позвонили, у Наруто было отрицательное количество предположений, кто мог явиться в десять часов вечера. Поэтому Саске, застывший в пороге с усталым выражением на лице и крафтовым пакетом еды из какого-то ресторана в руке, обеспокоил. Он выглядел хмурым, но это его обычное состояние, и, наверное, подавленным. Возможно, голодным.       — О, тебе снова пятнадцать, — вместо приветствия заметил Саске, безразличным взглядом скользя по шее Наруто.       — Не знал, что ты придешь, — ответил Наруто.       — Тогда успел бы сделать пересадку кожи?       Наруто нахмурился. Ему не нужна была подобная атмосфера для предстоящего разговора. Он планировал еще ночь переспать со своими мыслями, сформулировать все четко и правильно, а потом уже говорить с Саске. Но он здесь и с пакетом еды.       — Я не планировал съедать это, — он немного поднял вверх руку, шурша крафтом, — в машине. С твоего позволения, я бы воспользовался твоим столом.       Наруто отступил в сторону, впуская Саске в квартиру, который, проходя, задел его плечом. Либо у них сегодня не получится разговор, либо сорвется срок. Одно из двух, но второй вариант совсем не гарантировал, что диалог окажется успешным.       В пакете Саске нашлось еще и вино, которое, как он сам сказал, принес Шикамару. Одного взгляда на этикетку хватило, чтобы понять, что это любимый сорт Саске. Вряд ли глава логистического отдела настолько осведомлен о предпочтениях своего босса, но на всякий случай Наруто на него покосился — Саске что-то быстро печатал в телефоне, потом отложил его и занялся сервировкой. Учиха даже под страхом смерти не станет есть ресторанную еду из пластиковых контейнеров. Наруто взялся за штопор, откупорил бутылку и разлил в два бокала ровные доли красного вина; Саске, идеально ориентируясь на чужой кухне, аккуратно переложил еду на тарелки — сегодня он отдал предпочтение европейской кухне, — достал вилки и пододвинул свой стул поближе к столу.       — Ты приехал на такси? — спросил Наруто, садясь напротив. Стол был рассчитан на двоих, поэтому без особых усилий их колени могли соприкасаться, но Саске следил за тем, чтобы лишних контактов не возникало.       — На машине, — ответил Саске, отпивая из своего бокала. Он охотно смотрел в ответ, не избегая зрительно контакта, что Наруто расценил как зеленый свет для честного диалога.       — Ты планировал остаться на ночь? — Наруто немного расслабился. Его кивок в сторону вина в бокале заставил Саске ухмыльнуться. — Зачем?       — Хотел спровоцировать тебя на продолжение, — ответил Саске, нанизывая на вилку пасту. Его нога под столом скользнула по ступне Наруто. — Один раз можно и проиграть, да? — оглаживая пальцами ткань домашних штанов, нога скользнула выше, к колену, почти не задерживаясь. — Мы бы сделали вид, что ничего не было, — голос Саске звучал спокойно и низко, словно гипнотизируя и подчиняя, когда его ступня достигла паха Наруто, и пальцы задержались на том месте, дразня. — Потом на такси домой, завтра рано вставать на работу, Итачи планерку...       Наруто опустил взгляд вниз, беря обеими руками ступню, что проворно наглаживала член через ткань. Сжал чуть крепче, слыша, как голос Саске оборвался, и прекратился металлический стук вилки по тарелке. Провел подушечками больших пальцев по всей ступне — от пятки до носков, разминая с силой и зародившимся желанием, огладил выпирающую косточку на лодыжке. Саске прикрыл глаза.       — Я не хочу, чтобы ты уезжал, — тихо, но твердо произнес Наруто, продолжая ласкать ногу. Одна рука уже скользнула под край строгих брюк со стрелкой в центре, к упругой натренированной голени, так что покрывшаяся мурашками кожа со вздыбленными волосками не смогла остаться без внимания Наруто.       — Обсуждали. У тебя скользкое постельное белье, и ты безобразно спишь, жарко... — начал бормотать Саске, не открывая глаз, но Наруто его сразу оборвал.       — Я не хочу, чтобы ты уезжал с Итачи.       Тело Саске никак не отреагировало, поэтому Наруто продолжил массировать ступню через носок, пока не поднял взгляд — Саске смотрел на него темным прищуром, внимательно и изучающе, а рука подпирала подбородок.       — Продолжай свою мысль, Наруто, — требовательнее, чем минуту назад, произнес Саске.       — Во время спарринга он рассказал, что продает компанию здесь, и съедает что-то в Америке, — пальцы Наруто не планировали останавливаться, а Саске и не думал как-то выдавать свою реакцию на полученную информацию.       — Поглощает, — поправил он.       — Ты уже знаешь? — Наруто остановился на мгновение, сразу возобновляя массаж, когда Саске нетерпеливо дернул пальцами в его сжатых ладонях.       — Просто разбираюсь в терминах.       — Он хочет перевезти десять процентов штата. Ты входишь в это число, — закончил Наруто, пристально смотря Саске в глаза.       — Разумеется, я вхожу, — ответил Саске. — И это все?       Наруто удивленно поднял брови.       — Все.       Саске высвободился из чужих ладоней и, взяв бокал за тонкую ножку, покачал, наблюдая, как благородный напиток оседает по стенкам алыми волнами, отпил и расслабленно опустился лопатками на спинку стула, не выпуская вина из рук.       — Итачи, видимо, совсем скучно стало, раз он интригу на пустом месте развел, — спокойно прокомментировал Саске, крутя бокал в руке.       — Значит, ты не поедешь? — спросил Наруто, чувствуя, что лучше прояснить каждый пункт.       — С чего ты взял? — Саске, наконец, оставил в покое вино и отодвинул тарелку. Похоже, голодным он все же не был. — Если все так, как ты говоришь, и Итачи действительно готов к поглощению, то я могу считать это шагом вверх по карьерной лестнице. Тем более я уже давно не менял обстановку, боюсь, могу снова сорваться. Да и в конце концов, что держит меня здесь, кроме работы?       — Я.       Саске заглянул под стол, проверяя, все ли свои ноги он забрал из рук Наруто. Узумаки только нахмурился сильнее.       — Хватит, — одернул он. — Ты понимаешь, о чем я.       Саске почти незаметно вздрогнул. Голос Наруто прозвучал слишком резко для тишины квартиры.       — Ты такой напряженный сегодня, Наруто, — все тем же спокойным тоном заметил Саске. Тонкие губы затронула ухмылка. — Хината не умеет снимать стресс?       Если бы Наруто не следил за его глазами, то мог бы и не заметить, как темный взгляд на долю секунды мазнул по открытой шее с налившимся цветом синяком.       Наруто сжал в пальцах ножку бокала, чтобы в следующий же миг осушить содержимое до последней капли. Это вино идеально олицетворяло впечатление, которое производил Саске. Дорогое. Темнее других вин. Терпкое до свода скул, оно раскрывалось шелковистыми танинами, а насыщенный вкус еще долго не исчезал с кончика языка.       — Почему ты понимаешь только злость? — спросил Наруто, отодвигая бокал в сторону. Он чувствовал, как тепло от выпитого алкоголя разливается по телу, но старался не идти на поводу у градуса. Через пару минут голова прояснится. — Ты не даешь мне сказать о своих чувствах, но они есть, они переполняют меня, — Наруто сфокусировал взгляд на лице Саске, на котором, казалось, отражается понимание. В этот раз вино крепче. — Я люблю тебя. Я не могу еще раз тебя потерять, ты понимаешь? Какого хрена я должен вдалбливать в твою голову эту простую мысль?       Саске тихо выдохнул. Он встал, убирая почти нетронутую еду со стола.       — Я же не идиот, Наруто, я понимаю все, о чем ты говоришь, — ответил он, выливая вино из своего бокала в раковину. — Только когда ты злишься, ты не успеваешь подумать и надавать глупых обещаний и признаний.       — Ты не веришь, что я люблю тебя?       — Верю. И уважаю твое право любить кого угодно, — Саске не прекратил мыть тарелку, когда почувствовал на своей талии крепкие руки. Он только сделал напор потише, когда Наруто прижался подбородком с легкой щетиной к его плечу сзади.       Руки огладили мышцы пресса, скользя вверх по груди, замерли на воротнике рубашки, расстегивая три первых пуговицы, чтобы освободить шею. Влажные губы Наруто сразу прильнули к бархатной коже, оставляя дорожку нежных чувственных поцелуев.       Если вино и пьянило, то близость с Саске сносила голову. Наруто знал, как он может попытаться доказать свои намерения; каким способом сумеет донести глубину своих чувств; на каком языке необходимо говорить с Саске. Учиха может сопротивляться сколько угодно, но если Наруто проявит достаточно настойчивости, то даже Саске осознает разницу между сексом и любовью.       Наруто хотел его так сильно, что руки, держащие Саске поперек живота, дрожали. Саске хочет ласки, ему тоже нравится нежность, в нем тоже плещется тепло, которое он не умеет дарить. И если проблема только в этом, то Наруто научит.       Руки вновь принялись расстегивать пуговицы ниже, пока губы то целовали шею, то обхватывали длинные черные прядки на затылке, оттягивая их вниз. Звук льющейся воды прекратился. Саске не мешал стягивать с себя рубашку, но и никак не способствовал процессу. Наруто же нравилось делать шаг за шагом, не зная, какую реакцию принесет следующий. Обычно Саске начинал торопить или сам быстро раздевался, но сейчас он замер, выжидая.       Ткань с глухим шелестом опустилась на пол. Наруто обвел жадным взглядом открывшуюся спину, провел руками по бокам, ловя кончиками пальцев проснувшиеся мурашки, огладил живот. Губы снова нашли незащищенное тело, согревая кожу горячим дыханием и заставляя Саске дышать глубже. Он откинул голову назад, на плечо Наруто, который готов был подхватить его целиком, если понадобится, прикрыл глаза, позволяя чуть более громкие выдохи, чем в любые моменты близости прежде.       — Скажи, на какой поверхности этой квартиры ты не трахал свою женщину? — тихо произнес он, не скрывая просочившуюся в голосе усмешку.       — Саске...       — Раковина? Подоконник? — продолжил перечислять Саске, пока Наруто тщетно боролся с подступающим раздражением. — Может быть, шкаф? Я просто присматриваюсь, где можно было бы...       — Это была твоя прихоть, не моя, — ударил в ухо низким рычанием Наруто, — заткнись, прошу тебя, заткнись...       Наруто едва осознал, что уже грубо расстегивает ширинку на брюках Саске, сжимая окрепшее напряжение через ткань боксеров.       — А ее ты тоже так затыкаешь? — хрипло спросил Саске. — Тогда не понимаю, почему она никогда не спорит с тобой...       Наруто резко развернул его к себе, сразу впиваясь горячим поцелуем в губы. Руки тряслись уже от злости, надрачивая твердый член Саске сквозь мягкую ткань. Саске зашипел в поцелуй, когда Наруто до крови укусил его нижнюю губу и почти сразу слизал выступившую каплю. Саске попытался подняться на руках, чтобы сесть на столешницу, и его сразу подхватил Наруто, прижимаясь грудью к разгоряченному животу. Раздвинул ноги, давая больше пространства, когда поцелуи-укусы Наруто переместились на шею и плечи.       — Хочешь, я с ней расстанусь? — рвано произнес он, снова оставляя свои следы на бледной коже.       — Нет... — выдохнул Саске в золотистый висок, обхватывая талию Наруто ногами и прижимая к себе плотнее. Его руки требовательно потащили вверх домашнюю майку, избавляя от преград, которые отделяли тела друг от друга. Наруто почти послушно выпрямился, помогая раздевать себя.       Он, наконец, стянул край боксеров Саске ниже, освобождая окрепший орган. Рука сразу обвела круговым движением блестящую головку и судорожно, но крепко скользнула несколько раз вверх-вниз.       Саске было проще — он только уверенно дернул штаны Наруто вниз, сразу лишая почти всей одежды. С бельем пришлось помочь, иначе Саске свалился бы на пол в попытке обнажить все тело Узумаки. Одна рука Учиха сразу обхватила член Наруто, подстраиваясь под уже заданный темп.       — Что мне тогда сделать? — плечо Саске уже покраснело от напора Наруто, который, заметив это, жадно двинулся ниже, к груди.       — Трахни меня, — прохрипел Саске.       Один-единственный глухой стон стал катализатором для действий Наруто. Его тело покрылось мурашками и стоило открыть глаза, как голубая радужка сразу исчезла под расширенным зрачком.       — И тогда ты не уедешь? — Наруто сжал второй рукой волосы Саске на затылке, наблюдая, как Учиха закатывает глаза от удовольствия. — Останешься со мной?       — Я уеду в любом случае... — почти шепотом отозвался Саске, двигая бедрами под руками Наруто.       — Назови действие, — хватка в волосах ослабла, заставляя Саске открыть глаза. — Что мне сделать, чтобы ты остался со мной?       Саске был пьян от возбуждения сильнее, чем от вина, но даже в таком состоянии он умел себя контролировать.       — Такого действия не существует.       Рука Наруто замерла, а взгляд моментально опустел. Он моргнул, словно пытаясь понять, что он вообще здесь делает. Шаг назад — Саске злобно шипит.       — Не смей, — предупреждает он, но Наруто уже хватает с пола майку. — Не смей, Наруто! Кто так поступает?       — Я, — Наруто быстро натянул майку и сразу стал надевать обратно штаны, ощущая неприятную липкую прохладу в трусах. — Я так поступаю. Потому что ты ублюдок, Саске. Не хочу я трахаться с тобой!       — Давай хотя бы подрочим? — Саске возмущенно уставился на него, видимо, не веря, что Наруто готов отступить.       Наруто обреченно зарычал в ладони, в которых пытался скрыть горящее лицо. Саске дождался, когда он снова откроется, чтобы попытаться уничтожить взглядом. Не получилось — Наруто даже не моргнул.       — А это была прелюдия к чему? — повышая тон, Саске указал рукой на свой член. — Сейчас мороженое достанем, обнимемся и пойдем смотреть новости? Не зли меня, Наруто...       — Это ты не зли меня, Саске! Я тебе про любовь...       — Да в рот я ебал твою любовь! — Саске спрыгнул на пол, заправляя все свое упавшее возбуждение в трусы. Он не стал заморачиваться с пуговицами — накинул рубашку на плечи, схватил телефон и двинулся на выход. — Вопрос моего отъезда решен и мне очень жаль, если ты думал, что я стану спрашивать твоего согласия.       Наруто следовал за ним по пятам, гневно нависая сверху, пока Саске обувался.       — Вопрос твоего отъезда будет решен тогда, когда я смирюсь с поражением, — ответил Наруто достаточно грубым тоном. Саске никогда не слышал, чтобы голос Наруто звучал хоть приблизительно похоже, даже когда он отчитывал сотрудников за неудовлетворительные показатели, работая на Итачи. — И пока поражение равносильно потере тебя, я не смирюсь.       * * *       Машина успела остыть за несколько часов в незаведенном состоянии. О себе подобного Саске сказать не мог — кожа все еще горела от прикосновений чужих рук, а на плечах и груди застыли фантомные поцелуи. Возможно, все закончилось бы иначе и даже печальнее, не поговори с ним Итачи еще утром. Саске, выбирая вино в магазине и заказывая еду на вынос, точно знал, что идет утешать Наруто, а не ругаться. Ему стоило бы привыкнуть к появлению чужих следов на карамельной коже, но каждый раз эти мелочи выводили из себя. И, конечно, Саске ждал, что Наруто достанет глубоко спрятанный характер и решит все за них двоих.       Саске повернул ключ в зажигании, опускаясь горячим лбом на холодный руль.       «Я всегда буду рядом», — обещал Наруто, когда Саске был сильно расстроен из-за какой-то ссоры с Итачи.       Затем рассказывал, что собирается на выходных познакомиться с родителями своей новой девушки.       «Ты можешь мне доверять», — не оставляя лишнего пространства между их лицами, шептал Наруто.       А утром избегал взглядов и случайных прикосновений.       «Ближе тебя у меня нет никого», — приобняв за плечи, уверенно заявлял Наруто.       А потом у Наруто появились какие-то общие секреты с Гаарой.       «Кажется, я люблю ее», — выдыхал неуверенно Наруто про все свои отношения.       А Саске помнил каждую из них. Саске знал их недостатки, знал, чего хочет Наруто. Он стал так хорошо разбираться в чужих отношениях, что мог заранее угадывать их срок. С Хинатой Саске просчитался и упорно не мог понять, где именно.       Хината была милой. Очень доброй, ласковой и покорной. Саске не просто так выбрал ее для Наруто. Он был уверен, что интерес сойдет на нет максимум через месяц, потому что дольше Наруто в отношениях никогда не находился.       Но время шло, и они не расставались. Наруто редко рассказывал о том, что между ними, но Саске и так понимал, что все. Пришлось подключить фантазию, чтобы понять, каким может быть их секс, и Саске, несколько недель промучивший себя домыслами, пришел к выводу, что он должен стать полной противоположностью Хинате. Она наскучит Наруто рано или поздно, а Саске останется рядом.       Саске прекрасно знал, что влюбился гораздо раньше, и это его сломало. Он копил в себе любовь, трепетно собирая в памяти взгляды Наруто, его хриплый голос, родной запах. Саске с мазохистским удовольствием оставался рядом, зная, как именно Джирайя воспитывает Наруто; слушая, какие наставления старик дает подростку на будущее. Он все это вбивал и в собственную голову, ожидая приближения того времени, когда сможет переступить черту и признаться. Когда переложит на чужую голову свою проблему.       Сперва Саске злился сам на себя и чувства, которые вызывает Наруто. Потом понял, что просто не способен не любить своего друга. Он каждую встречу ждал хоть малейшего намека, не решаясь выдать себя. Саске был уверен, что все взаимно, пока не научился слушать обещания и сопоставлять их с фактами.       Наруто ему не принадлежал. Наруто был его ровно на ту сотую часть, которую сам Наруто позволил завоевать. Если у Саске не было ни друзей, ни хобби, ни каких-либо целей, то Наруто был ходячим магнитом для всего. Даже чертов Гаара с разбитой губой и переломом руки пришел к Наруто мириться, заявляя, что отныне он все понял и готов дружить. То, как быстро Наруто протянул вперед руку, заставило Саске осознать простой ход вещей: можно тысячу раз посвящать себя одному человеку и плести свой собственный мир вокруг него, но это никогда не будет гарантировать взаимности.       Наруто говорил много и очень убедительно. Его скудного словарного запаса хватало на то, чтобы заставить Саске верить абсолютно всему. Были времена, когда Саске не мог отличить, где заканчивается его мнение, и начинается мнение Наруто, казалось, будто самих мыслей Саске уже не существует. Наруто обещал, что они никогда не расстанутся. Обещал, уходя из приюта. Обещал, сокращая количество встреч до двух в неделю из-за учебы, затем — до двух в месяц из-за занятий спортом. Обещал, но переносил все, что они планировали, потому что «прости, Саске, она согласилась сходить в кино», а Саске приходилось убеждать Итачи, что он сам перепутал даты, и на самом деле они никуда не собирались. Было бы проще, родись Итачи идиотом.       В пятнадцать Саске чувствовал, что его предали, но Наруто все еще звал его своим самым близким другом.       В семнадцать Саске смирился, что не может больше считать Наруто своим близким другом.       В восемнадцать Саске сделал свой первый шаг.       Черная «Камри», освещая узкую улицу холодным светом фар, вынырнула на проезжую часть, сливаясь с ночным потоком.