Игра в прихоть

«Любить — это хотеть касаться».

— К. С. Станиславский.

      Жизнь под одной крышей с младшим братом началась с притирки, которая медленно переросла в «Наруто считает». Юношеский максимализм, думал Итачи, Саске просто кому-то что-то пытается доказать. Но в конце концов смирился: Саске действительно верил, «Наруто считает» — нечто важное и непоколебимое. Иногда Итачи это беспокоило: возможно ли, чтобы Наруто был способен управлять Саске настолько сильно, что это навредит брату? Но Наруто посещал спортивные секции; ездил в путешествия с Джирайей, привозя всегда магнитики, которым на холодильнике уже не было места; читал много фантастики и постоянно пытался увлечь Саске чем-то безобидным. Когда Саске, склонясь над тетрадью, старательно записывал имена героев «Звездных войн», косясь в экран ноутбука, где шел фильм, Итачи окончательно успокоился. Максимум, что Наруто может сделать из Саске — задрота.       Но Итачи не мог не замечать, какое оказывает влияние Наруто на Саске. Младший брат любил спорить со своим единственным другом. Они могли препираться часами — неистово и до хрипоты — отстаивали свою точку зрения. Иногда они говорили об одном и том же разными словами, а Итачи только сильнее вскидывал брови, гадая, неужели они этого не замечают?       — Будь осторожен, Саске, глубокая привязанность губит людей, — однажды сказал Итачи, когда Саске в очередной раз отказался потратить свой выходной на поездки по его делам. У Итачи всегда было мало времени на отдых, а такие совместные вылазки хоть немного сближали его с младшим братом.       — Ну не Наруто же мне опасаться, — фыркнул Саске через плечо, уходя на встречу с другом.       Саске никогда не говорил, что ему не нравится школа, в которую Итачи его устроил, никогда не просил перевести его к Наруто, но и других друзей никогда не заводил. Итачи думал, что сказывается влияние приюта, но Джирайя отмечал успешную адаптацию Наруто в новом коллективе, поэтому Итачи просто смирился с тем, что Саске слишком избирателен.       Итачи не хватало времени, чтобы обращать внимание на все. Ему слишком рано пришлось повзрослеть.       * * *       Это был ноябрь. Сероватый из-за пасмурного неба, с влажными дорогами и отражающимися в лужах неоновыми вывесками. День был слишком длинным из-за бесконечного количества уроков, которые монотонно сменяли друг друга, оставляя в сухом остатке выжатый мозг, исписанные тетради и ворчащий голод. Душу грели мысли о предстоящих выходных. Саске по привычке зашел в супермаркет под домом, купил печенье к чаю для Итачи, пару онигири и только на пороге квартиры Наруто понял, куда пришел.       Даже в собственной голове Саске наотрез отказывался разбираться, что происходит. Были желания и что-то еще. От второго Саске уворачивался как мог, потому что оно было ненужным, несвоевременным, неконтролируемым. Но сильным и выматывающим. Саске постоянно чувствовал себя напряженным, а от клокотавшего чего-то чуть ниже грудной клетки уже физически болел живот. От этого ощущения Саске морально устал. Первое же подросток принял на удивление легко: он хочет касаться Наруто.       Сложно сказать, когда впервые эта мысль появилась в голове: после того, как за какое-то одно лето Наруто превратился из угловатого школьника в крепкого парня с не менее крепким характером, который одним взглядом мог объяснить Саске, что он так глубоко не прав, что Саске был готов попросить показать все эти глубины собственной неправоты; или после того, как Наруто уговорил Джирайю продать старую квартиру и купить новую рядом с той, что подобрал Итачи; или, быть может, после того, как Наруто обзавелся соцсетями и начал активно общаться с Саске в каждой, что приходилось регистрироваться во всем подряд по первому зову... Кто знает, как приходит это? Просто в один день Саске проснулся и понял, что больше он дружить не хочет.       Еще была возможность уйти, но Саске уверенно позвонил в звонок, перекидывая сумку на плечо поудобнее, дотерпел до момента, когда взъерошенный Наруто, ничуть не удивляясь визиту, словно ждал появления предсказуемого друга, откроет ему. Саске сразу прошел в спальню, бросил на пол сумку и рухнул на кровать, устланную до безобразия желтым пледом. Иногда он думал, что такого цвета должны быть стены в психдиспансере, но не домашнее покрывало. Оно же буквально режет глаза.       Кстати, о глазах. Их Саске заблаговременно закрыл, чтобы не отказаться от всех обдуманных идей, когда Наруто проникнет в его сознание своими — огромными и синими. В этой комнате слишком много цветов, подумал Саске, когда где-то сбоку раздался вопрос:       — Голодный?       — Ужасно.       — Понял, — уже веселее добавил Наруто и снова исчез где-то в глубинах квартиры.       Конечно, Саске морально готовил Наруто к этому разговору. Уточнял, как друг относится к нетрадиционным отношениям. Понимание Наруто всех вопросов вызывало сомнения — Джирайя учил его любить женщин, своим примером показывая, что мужчина точно создан для противоположного пола и наоборот, а Наруто считал, что нужно просто любить. Второй вариант Саске полностью устраивал, но все чаще и чаще в их разговорах мелькали женские имена, из-за чего Саске принял решение действовать активнее. Он носил нетронутую упаковку презервативов и бутылек смазки с собой на все уроки, гадая, какой момент можно считать подходящим, чтобы их применить.       Саске почему-то боялся, что когда-нибудь Наруто ляпнет что-нибудь по типу «Мужчины о таком не рассказывают, но...», и тогда ему, возможно, не хватит сил слушать продолжение. Девушек Наруто менял часто: водил по паркам, в кино, целовал. Потом что-то шло не так, и через пару недель он, найдя крепкое дружеское плечо Саске, неизменно повторял: «Да как-то... скучно с ней... милая, слишком милая». Саске курил, слушал, делал выводы. Он только надеялся, что Наруто тоже все еще девственник. Почему-то Саске было важно стать здесь первым. Справедливости ради, наверное.       Он не стал ничего говорить, пока Наруто не отыграл роль хорошего хозяина. Потому что лучше бежать из квартиры опозоренным, но сытым, чем опозоренным и голодным. Да и Наруто замечательно разогревал полуфабрикаты, разве мог он отказаться?       Куртку Саске тоже снимать не стал. Потому что лучше бежать из квартиры опозоренным, но в куртке, чем...       Вариантов, что Саске не окажется сегодня опозоренным, не было. Наруто будет смеяться ему в лицо, потом удалит все совместные фото, а через пару лет, когда Саске займет какую-нибудь высокую должность, даст интервью на эту тему за круглую сумму. Саске бы так и сделал. Наверное.       Казалось, Наруто не замечает, как молча подкладывает под голову Саске подушку; как достает из ящика теплые носки и кидает в сторону друга, открывая окно на проветривание; как приносит маленькую упаковку томатного сока с кухни, на которой любителей помидоров никогда не обитало; как убирает за ухо непослушную черную прядь и приглушает свет, бьющий в темные — сегодня темнее, чем обычно — глаза. У Саске был небольшой опыт дружбы с людьми, но что-то все-таки заставляло думать, что это — не дружба.       — Сегодня день был такой идиотский, — говорил Наруто, лежа на своей кровати и смотря в потолок, когда его плечо плотно прилегало к покрытому курткой плечу Саске. — Я сдал реферат, который всю неделю готовил, а оказалось, что это тема предыдущей недели, а препод говорит: «Переделывай, Узумаки», представляешь?       — И ты решил забить на реферат? — предугадал Саске.       — Конечно, — в этом слове Саске слышал улыбку. Руки Саске хотели ее потрогать. — Если я начну делать по теме этой недели, то на следующей он мне скажет: «Переделывай, Узумаки». А знаешь почему?       — Потому что это уже будет тема предыдущей недели...       Саске нравилось, что Наруто не акцентирует внимание на его приходе. Будто это его квартира, его комната, его кровать с ужасно желтым пледом.       — Именно. Идиот, да?       — Абсолютный, — согласился Саске. Мысленно он всех участников «идиотского дня Наруто» записал в идиоты.       Наруто повернул к нему голову, и Саске рефлекторно скопировал движение. Смотреть на него было проще, чем казалось раньше. Это же Наруто. Если Саске не может сказать ему все, что держит в голове, то кому?       — Как прошел твой день?       — Начало — хуевое, — подумав, ответил Саске, — конец должен быть охуенным. Да?       Наруто моргнул, а его губы растянулись в улыбке.       — Старик сегодня у женщин своих останется. Хочешь у меня переночевать?       — Хочу, — выдохнул Саске и уставился в потолок.       Наруто все еще лежал непозволительно близко, нагло рассматривая профиль Саске. Учиха физически чувствовал, как голубые глаза скользят по его коже, ресницам, губам. Ему хватило пары ударов сердца, чтобы собраться с мыслями, трех слов, чтобы донести их до Наруто, и остаток жизни, чтобы осознать ошибку.       — Я предлагаю...       Эксперимент. Желание. Действие. Игру. Что-то новое. Эксперимент. Эксперимент? Да, точно он.       — Действие? — с улыбкой попытался опередить Наруто.       — ...секс, — почти одновременно с ним закончил Саске. Ситуация была идеальной с великолепными путями для отступления, потому что Наруто пока просто моргал, а Саске мог покашлять и быстро придумать с полсотни созвучных слов, маскируя сказанное. Или хотя бы одно, ведь его мозг тоже отработал на максимум еще пару секунд назад, и теперь в голове свистел ветер.       Наруто пришел в себя первым, медленно кивая.       — Секс?       — Секс.       — Мы с тобой, Саске? Секс? — контрольный раз уточнил Наруто, заставляя Саске всерьез задуматься о побеге через окно.       — Пока что никого третьего звать не будем, — невозмутимо отозвался Саске.       Наруто выдохнул подозрительно спокойно. Саске почувствовал, как его запястье сжали чужие пальцы, а собственное дыхание притихло в ожидании. Смеха пока не было.       — Я думал об этом, — выбил почву из-под ног Наруто. — Значит, моя интуиция работает.       — Думал? — глухо переспросил Саске.       В ответ раздался тихий смешок, но Саске отказывался смотреть на Наруто. Нет. Точно не сейчас. Возможно, никогда. Он не хочет видеть, как над его желаниями и мыслями смеются.       — Мы слишком давно знакомы, Саске. Ты ведь не просто так говорил со мной об... однополых связях, да? Мне, вообще-то, тоже сейчас интересно, — Наруто лег на бок, подпирая голову рукой, так что теперь он мог видеть лицо Саске, которому пришлось на него коситься. — Я думаю, мы можем заняться сексом.       Теперь Саске хотел рассмеяться. Заливисто и истерично. В его справочнике по чужим эмоциям не было той, которую сейчас выдал Наруто: поддержка, одобрение, понимание. С чем это связывать?       Он долгим взглядом посмотрел в глаза Наруто и понял: проблема. Наруто действительно было интересно. Так интересно, что он едва мог контролировать мышцы лица, чтобы не начать широко улыбаться и ерзать на кровати. Саске планировал лечь под взрослого Наруто, который серьезно отнесется к этому делу, а не под распирающего эмоциями школьника. Боже. Это настоящая проблема.       Восемнадцатилетние Наруто и Саске все-таки сильно отличались друг от друга по уровню зрелости.       — Это как-то повлияет на нашу дружбу? — победив в гляделки, спросил Наруто.       — Если мне не понравится, то я, скорее всего, больше под тебя не лягу, — озвучил факт Саске.       — О... Ты..? — Наруто ухмыльнулся, громко хмыкнув. Его брови удивленно поползли вверх, а губы вскоре обнажили ровный ряд белых зубов с явно выраженными клыками. Саске отдернул себя от мысли, что хочет провести по ним языком.       Он почувствовал, как его лицо стало постепенно алеть. Саске и не задумывался о позициях, когда решался на этот разговор. А кто еще там должен быть?       Впрочем, Наруто, кажется, прочитал скользнувшее смятение и смог-таки перестать улыбаться. Только глаза наблюдали все с тем же интересом. Да, так гораздо проще.       — У меня есть таблетки, — только и сказал Саске.       — У меня пока что без таблеток встает... — ответил Наруто, скосив глаза на ширинку Саске.       — У меня есть другие таблетки, усуратонкачи, — Саске отпихнул его лицо в сторону и потянулся за своей сумкой. Во внутреннем кармане сразу нашелся прозрачный пакетик с двумя крохотными цветными пилюлями, похожими на драже.       Наруто сразу выхватил упаковку из рук, всмотрелся, а потом навис над Саске, упорно выискивая что-то в его глазах. Брови Узумаки сомкнулись на переносице, а дыхание стало агрессивно-горячим, обещая опалить лицо Саске.       — Ты пробовал?       — Уже жалею, что нет, — фыркнул Саске, закатывая глаза. — Не хочешь? Тогда дай мне.       — Я расскажу Итачи, — задохнулся Наруто, сжав пакетик в руке. — Я сейчас ему расскажу, Саске.       — Не забудь упомянуть, что я предлагал тебе переспать, а ты согласился, — нервно бросил Саске. Он чувствовал, как начинает злиться, а щеки предательски теплеют. Он бы не поверил, что смутится от получения отказа на это предложение, а не на предыдущее.       — Куда собрался? — Наруто перегородил путь к отступлению своим телом, и Саске только сейчас понял, что уже стоит на ногах, готовясь уйти. — Ты ведь это несерьезно? Ты не употребляешь, Саске?       Самая идиотская ситуация за всю жизнь. Лучший друг играет с ним в старшего брата, беря на себя ответственность за пояснения о вреде наркотиков.       — Ты ебанулся, Наруто? Я в первый раз купил, сам не пробовал. Хотел, чтобы ощущения были другими, — Саске выдал все на одном дыхании, скрипя зубами. — Отойди нахрен от двери и выпусти меня, идиот!       — Я хочу настоящие ощущения!       Саске поднял взгляд и встретил привычное для себя выражение лица Наруто: он делал вид, что его ничего не пугает, что он все контролирует и понимает, не собираясь отступать. Так было легче. Куда останавливаться, если уже ступил на рушащийся под ногами мост? Конечно, можно дать заднюю, отвернуться, сделать вид, что это все глупая шутка, но Саске уже накрыл чужие губы своими, намеренно упираясь бедром в пах Наруто, чтобы любые сомнения отпали.       Назад пути нет.       Наруто был удивительно податлив. Его руки слишком быстро нырнули под куртку, прижимая еще неизученное тело к себе, пока Саске тщетно пытался вспомнить все соблазнительные движения, которые когда-либо видел в фильмах. Он не знал, в какой момент нужно начинать попытки вставить член Наруто в себя, но был уверен, что уже скоро узнает.       Наруто двинул Саске спиной к кровати, помогая лечь, и только сейчас Саске заметил, что руки Наруто сломаны дрожью. Он отстранился на секунду, встречаясь с полными паники голубыми глазами.       — Мне тоже страшно, — произнес в губы Саске.       — Ты можешь мне доверять, — не оставляя лишнего пространства между их лицами, шептал Наруто.       Они не задыхались, нет. И даже не хрипели от желания. Не было протяжных стонов, когда Наруто с сосредоточенностью ученого вынимал пуговицы рубашки Саске из петель, а Саске следил, чтобы друг нигде не ошибся; не было бездумных трений бедер в попытке почувствовать что-то раньше, чем это увидят глаза; не было горячего дыхания в ухо, шепота в шею, засосов, влажных поцелуев и царапин на спине.       Были два неопытных тела, стремящихся — робко и неуклюже — навстречу друг другу. Был шелест фольгированной упаковки презерватива и слишком громкий для тишины хруст ее разрыва. Был звук открытия бутылочки со смазкой и смешной — в конце. Был злобный вскрик с шипением и эхом бормотание «прости-прости». Была боль, смешанная со слабым удовольствием; снова была боль; был соленый вкус пота на губах, когда хотелось передать другому свою боль через укусы в плечи с перекатывающимися под влажной кожей мышцами, что заслоняли обзор на потолок; и потолок был — с лунными узорами от незамысловатого кружева на оконной шторе, которые тоже выглядели, как ошибка.       Наруто двигался аккуратно. Он был от природы деликатным любовником, или просто не хотел, чтобы Саске откусил кусок его кожи с предплечья, понять было сложно. Он терпеливо поддавался интуиции, ориентируясь на собственные ощущения и в конце концов понимая, что пока все делает верно. Он старался не забывать о Саске, обнимая его руками со всех сторон, оглаживая бедра, торопливо скользя по бокам, чтобы снова подобрать всего Саске под себя, словно пряча его тело под своим. Саске почти не двигался, вздыхал тихо, хмурил лоб на каждом толчке и только однажды зажмурился, видимо, от очередного приступа боли.       Наруто было хорошо. Настолько хорошо, что он кончил бы еще на второй фрикции, но под ним был Саске, который обязательно сказал бы: «Скорострел». Поэтому Наруто держался до потемнения в глазах, надеясь, что Саске там тоже в экстазе теряется, иначе это самый откровенный позор.       И позор все-таки случился. Наруто кончил до нелепости быстро — резкая волна жара, короткие спазмы внизу живота, пульсации от основания ствола к головке и все, финал. Он даже не успел ничего понять, вышептывая имя Саске в сумеречной тишине, потому что испугался: действительно, скорострел. Наруто сориентировался в ситуации так же быстро, как и кончил, продолжая лихорадочно двигаться. Он однозначно решил, что нужно оперативно возбуждаться обратно, пока Саске ничего не заподозрил, но сколько времени на это потребуется — не знал.       — Наруто... — прошипел Саске, не зная, сколько еще он сможет так продержаться.       — Я кончил, кончил, — прошептал Наруто, продолжая воспроизводить поступательные движения, и Саске только сейчас осознал, что Наруто уже не внутри. Вообще, сложно было понять, что там происходит, учитывая нежелание онемевшей задницы оценивать ситуацию.       — Ты издеваешься?       — Прости... минутку, я сейчас... вот-вот, возбуждаюсь, — обещающе забормотал Наруто, а Саске только шире распахнул глаза.       Саске собрал остатки сил и спихнул Наруто набок. Наруто хотел было возмущенно запричитать, но взгляд его скользнул по груди Саске, ниже и задержался на животе, где на глазах подсыхал молочно-белый результат его стараний, неприятно стягивая кожу.       — О, — восхищенно выдал Наруто, — ты тоже кончил?       — Да, — фыркнул Саске.       — Это хорошо. Ладно, сейчас подумаем... — Наруто огляделся, посмотрел на свой член, что-то мысленно прикинул, и Саске боялся услышать итоги этого процесса: — Да, я готов. Давай еще разок.       Саске, поморщившись, поднялся, упираясь локтями в кровать. Его зрачки чуть заметно расширились, когда взгляд нашел поблескивающий след на животе Наруто, видимо, подсыхающей спермы Саске.       — Я убью тебя, Наруто, — почти прорычал он. — Конечно, давай еще разок, это ведь не тебя только что трахнул товарный состав!       — Тебе не понравилось? Дай мне все исправить... — Наруто двинулся ближе и резко ухмыльнулся: — Ну прям уж товарный состав?       Саске откинулся на спину и закрыл ладонями лицо: он переспал с клиническим идиотом.       — О боже...       — Можешь звать меня Наруто, — усмехнулся так нагло, что захотелось его ударить, — но только сегодня. — Наруто улегся рядом, прижимаясь всем телом к боку Саске, гладя его лицо кончиками пальцев, касаясь ключиц: — Я тебя трахнул, Саске, ты знаешь?       Саске обреченно выдохнул и обернулся к его лицу, сразу попадая в плен чужих губ.       Утренняя неловкость — самое отвратительное, что могло бы произойти после первого секса. Но Саске был определенно чемпионом в этом плане. Он не только испытывал неловкость сам, но и ощущал ее на себе от другого человека.       Проснулись они тесно обнимающимися. Сперва было приятно и тепло, потом тревожно, страшно и, в конце концов, неловко. Они еще и проснулись до рассвета, отрубившись, как старики, в 21:00. И теперь точно не знали, куда себя деть.       Саске уже не ощущал себя прежним. Он знал, что им предстоит поговорить о том, что произошло, потому что оно произошло. Так поступают взрослые люди. Но когда он, открыв глаза, боковым зрением увидел, что Наруто старательно делает вид, что спит, решил сперва сходить в душ и дать другу возможность тоже подготовиться к разговору.       Вся одежда была разбросана по полу, а сверху ее придавил возмутительно желтый плед. Саске поморщился, ощущая, что временно придется отказаться от идеи долгого сидения, неуверенно встал, подцепив за воротник скомканную рубашку, и накинул ее на саднящие, как после долгой тренировки, плечи.       — Кто бы мог подумать, Саске, что ты будешь выглядеть так сексуально в моей рубашке на голое тело...       Саске вздрогнул от голоса Наруто. Он всегда был таким низким и хриплым?       — Чего?       — Моя рубашка. Ты, — пояснял Наруто, скользя по нему взглядом сверху вниз. Друг не казался сонным, но от него растекалось домашнее тепло: — Я думал, что только девчонки выглядят так сексуально в белых рубашках и с обнаженными ногами.       — Ты не видел голых девчонок в рубашках, — фыркнул Саске, зачем-то пытаясь застегнуть все пуговицы. — И эта — моя.       Наруто недоверчиво прищурил глаза. Саске и сам не был уверен, чья эта рубашка — вся одежда была мятой и вывернутой наизнанку. И он бы точно не вспомнил, во что вчера был одет друг.       — Нет, видел.       — Нет, не видел.       — Ой, да брось, это ведь клише любой романтической комедии! — Наруто сел, чтобы его рассказ стал убедительнее, а Саске не мог перестать смотреть на обнаженное плечо, покрытое красными укусами. — Она просыпается утром после первого секса, надевает его рубашку, варит кофе, а потом исчезает, чтобы он до титров искал точно такую же, ведь он именно в ней ходил на работу!       Саске поморщился:       — Напомни, почему мы дружим?       — Потому что я товарный состав, — довольно протянул Наруто, наконец, откидываясь обратно на подушку и подкладывая под затылок ладони.       — Усуратонкачи, — усмехнулся Саске и вышел за дверь. Не тот разговор, на который он рассчитывал, но уже лучше, чем попытки не замечать слона в комнате.       Джирайя еще не вернулся, а Саске успел привести себя в порядок, если это можно было так назвать: задница болела до невозможного, при ходьбе хотелось расставлять ноги пошире, а лучше и не ходить вовсе. Наруто приготовил завтрак, убрал раскиданные вещи, застелил постель, помылся, подобрал для Саске одежду из своего гардероба и включил какой-то фильм. Саске только смог переодеться, дойти до кровати и забраться на коленях повыше, а потом очень долго подбирал подходящую позу.       В тот день они не поговорили. И без слов все казалось правильным, когда Наруто положил на свои колени ноутбук с включенной романтической комедией (где, да, главная героиня после секса надела рубашку своего парня), натянув на плечи Саске повыше плед; когда осторожно приобнял засыпающего друга; когда бездумно гладил черные волосы на затылке, уверенный, что Саске в своих глубоких снах; когда невесомо коснулся дыханием щеки. И Саске не стал спрашивать, на чьи сообщения отвлекается Наруто, и куда он пошел, когда Саске засобирался домой, потому что до этого все было абсолютно правильным. И Наруто сказал, что Саске может ему доверять.       После первого раза их общение не изменилось, как казалось Саске. Они учились, готовились к экзаменам, созванивались каждый день и виделись пару раз в неделю. Хотя, нет. Звонил Наруто все-таки реже. Секса больше не было, намеков на него тоже, даже каких-то неловких касаний удавалось избегать. Саске продолжал мучиться из-за тянущего чувства в груди, но не так часто — легче становилось, когда Наруто писал что-то в собственном стиле или звал погулять. Вообще рядом с Наруто все становилось легче, поэтому о нездоровом состоянии внутренностей можно было ненадолго забыть. Для Саске если ничего и не начиналось, то что-то точно продолжалось.       Поэтому Саске не понял, как через пару недель в жизни Наруто появилась Сакура.       Сакура. Ее имя Саске никогда прежде не слышал, потому это стало первым ударом — Наруто влюбился в нее давно, но раз за разом получал отказ, не имея возможности выбраться из статуса «друга». Саске даже не знал об этом. А когда их отношения сдвинулись с мертвой точки, Наруто решил поделиться радостью с другом.       — Она удивительная, — говорил он с такой глупой улыбкой на лице, что подташнивало. — Не знаю, почему она резко передумала.       «Потому что от тебя пахнет моим сексом», — мысленно отвечал Саске, закуривая. В этот период у него появилась первая пачка сигарет, а вредная привычка так никуда и не делась после.       Наруто бубнил на фоне, что легкие погубит, а Саске старался глубже дышать.       Наруто действительно изменился после их первого секса. Стал будто выше на голову, крепче в плечах, притягательнее. Его глаза смотрели уже с уверенным вызовом, а одежда туже обтягивала тело. В каждом его движении, в каждом жесте, в каждом слове чувствовалась зрелость. Он реже спрашивал и чаще утверждал; научился сдержанным ответам вместо эмоциональных споров; больше думал и рассуждал. Саске иногда ловил себя на мысли, что это он остановился в развитии, а не Наруто ушел вперед.       Их отношения с Сакурой были специфичными. Она оказалась редкостной стервой — так считал Саске. На самом деле Сакура была просто пользующейся у парней популярностью школьницей, которая дала зеленый свет Узумаки, внезапно ставшему самым привлекательным среди всех старшеклассников.       На три недели Саске заболел для Итачи и школьной администрации, для себя же он впал в летаргический сон, из которого его мог вытянуть только звонок со знакомого номера раз в несколько дней. Итачи приносил бульон каждый вечер, проверял температуру, открывал окна на проветривание.       — Купил тебе шарф, — сказал брат в какой-то из вечеров, шурша пакетом. Он не снял куртку, а другой рукой сжимал телефон и ключи от машины: — Фиолетовый, но теплый. Больше не простынешь.       Итачи выглянул в окно, кивая собственным мыслям, расправил шторы — он не любил, когда складки на них сбивались в кучу. Хотел уже уйти, но в дверях остановился, когда Саске позвал:       — Ты сильно спешишь?       — Я заехал на пару минут, чтобы шарф оставить, — ответил Итачи.       Саске сел на кровати. Волосы торчали во все стороны, взгляд пустой или потерянный, губы сухие и белые, поддергивающиеся. Итачи нетерпеливо посмотрел на наручные часы, потом на брата и подошел.       — Поспи, Саске, — он надавил на плечи, укладывая, но Саске и без чужого воздействия послушно опустился бы на спину. — Давай в другой раз.       Щелчок двумя пальцами в лоб. Щелчок закрывающейся двери. Как наступило взросление Итачи, Саске не знал, но он точно знал, что его взросление наступило с горячим лицом, прижимающимся к мокрой подушке.       Воспоминания о том вечере отдавались спазмами внизу живота. Саске ненавидел свою реакцию, ненавидел и хотел не чувствовать никакого возбуждения. Он хотел бы, чтобы ему не понравилась та ночь. Он хотел бы, чтобы Наруто его остановил.       Наруто тоже приходил. Приносил апельсины и новости о своих отношениях. Хорошо, что не додумался таскать ящиками помидоры, потому что Саске пришлось бы и их возненавидеть.       Тогда появился Суйгецу. Они встретились возле магазина под домом, когда Итачи уехал по делам, а Наруто еще не вернулся со своих тренировок. Хамоватый паренек вышел из супермаркета, злобно причитая на всю улицу о правах и свободах. Ему не продали сигареты, а Саске безбожно курил, прячась от дождя под козырьком. Суйгецу смутно напомнил Наруто своей манерой говорить громче необходимого, активно жестикулировать и вставлять шутки в каждую фразу. Шутил Суйгецу до стыда плохо.       — Угостишь сигареткой — расскажу интересную историю, — беспардонно предложил светловолосый парень, поигрывая бровями и скаля зубы. Наверное, ему казалось, что он выглядит впечатляюще с заостренными клыками. Саске же подумал, что перед ним нечто неадекватное.       — Угощу сигареткой, если ты никогда не будешь рассказывать мне интересных историй, — предложил Саске и, не дожидаясь ответа, протянул пачку.       — Тогда ты расскажи, — с легкостью согласился Суйгецу и сел рядом.       Он натянул капюшон почти на глаза. Сложенные чашечкой руки изнутри лизнул огонек зажигалки, подпаливая кончик сигареты, Саске хмыкнул, наблюдая за ним со стороны. И рассказал. Все, что копилось внутри, рассказал. Смог переложить родную проблему с дурной головы на чужую, выдохнул и выбросил окурок. Легче стало лишь немного, но Саске это не волновало — он вернется в их с Итачи квартиру, а этот парень исчезнет из его жизни. Поэтому перед незнакомцами выворачивать душу проще, даже если в итоге они засмеют.       Суйгецу не смеялся. Он как-то отстраненно посмотрел на горящую перед глазами фиолетовым неоном вывеску, а радужки вокруг суженного зрачка будто впитали яркий кислотный цвет.       — Он совсем мудак? — спросил Суйгецу, немного помолчав.       — Он мой единственный друг.       — Точно? — Суйгецу усмехнулся, поворачивая неестественно бледное лицо к Саске. Глаза прищурил в нелепой попытке догадаться, что творится в чужой голове. — Разве он не должен был почувствовать, что мудачить перед друзьями плохо? Кто его вообще воспитал таким?       — Приют, — коротко ответил Саске, осознав, что эту часть жизни он в своем рассказе как-то опустил. И, наверное, этим фактом сам Саске оправдывал все, что делал Наруто: конечно, друг менял девчонок и не мог держать эти знания в себе, ведь это своего рода признание и принятие. Никто из них не думал, что было бы после выпуска, не появись тогда Итачи. За десять лет ни одна семейная пара не останавливала на них взгляд, поэтому, наверное, Наруто вырос жадным на внимание. А Саске было достаточно одного человека рядом.       Суйгецу только хмыкнул, а через пару минут разразился тирадой о том, что никто не давал Наруто права себя так вести. О правах Суйгецу знал много — он учился на втором курсе юрфака и не упускал возможности использовать свои знания везде, где мог. Он предложил Саске засудить Наруто за мудачество, и впервые за три недели Саске рассмеялся.       Суйгецу не исчез. Саске нарек его «приятелем», потому что место «друга» уже было отдано Наруто. Как и все остальное. Саске понравилась мысль о сокрытии существования Суйгецу от Наруто, как он скрывал от Саске Сакуру. Вкус легкой мести порадовал Учиха.       Стервозную Сакуру Наруто смог прогнуть под себя и сделать послушной. Еще бы: он научился так ловко оперировать словами, что мог бы спокойно захватить любую страну, лишь выступая с трибуны, устроить там диктатуру, а народ бы только благодарен был за такой говорящий дар судьбы. Теперь Сакура увивалась вокруг него, а Наруто только пожимал плечами. «Девочка влюбилась», — говорил он без прежней нежности, с которой рассказывал о ней. Саске приходилось выгонять его из квартиры под предлогом заботы о здоровье, Наруто смеялся и обещал вернуться на следующий день. Возвращался стабильно через три-четыре.       Наруто бросил Сакуру весной.       — Это уже который раз, Наруто? Восьмой? — спросил Саске, выдыхая сизый дым, сквозь который вечерний влажный город играл цветными бликами.       — Бросал бы ты курить, Саске, — ответил Наруто, облокачиваясь на балконные перила. — Я вот точно бросил. Раз и навсегда.       — Ты и не курил.       — Я про Сакуру, — Наруто остановил внимательный взгляд на друге, словно ждал реакции.       — Поговорим через неделю, когда вы снова сойдетесь, — усмехнулся Саске, прикрывая глаза.       Они не сошлись. Саске глубоко спрятал злорадство, даря Наруто сдержанную поддержку, которая выражалась в единственном похлопывании по плечу и одной бессонной ночи, проведенной на разных концах телефонного провода, когда Наруто осознал, что он бросил Сакуру. Саске не хотел признавать, что был рад, видя, как друг испытывает страдания по этому поводу. Теперь у них будто была одна боль на двоих.       Возвращение в школу немного избавило от хандры. Понедельник. Обед. Контрольная. Март. Подготовка к экзаменам. Встреча с Наруто у метро. Переписки. Переписки с Наруто. Апрель. Выбор вуза. Перекуры с Суйгецу, разработка каких-то планов, иногда — смех. Наруто.       Вторую ошибку тоже совершил Саске. Всячески избегая возможности оставаться надолго наедине, Саске пришел сам. Кажется, это был май.       В этот раз Наруто искренне удивился, ведь Саске не переступал порог квартиры друга с той самой ночи. Он сразу впустил гостя, с ходу заявляя, что Джирайя снова останется у одной из своих женщин. Какая удача.       В восемнадцать лет сложно разобрать, что тебя гложет изнутри. Это может быть страх потери, или страх быть отвергнутым; чувство влюбленности, или чувство ревности; собственничество, или желание покровительствовать. Еще сложнее, когда нет сил разбираться в собственной голове, потому что не мозг отвечает за эти качели. Саске просто хотел понять, чего он действительно желает, потому что на расстоянии казалось, что чувств никаких и не было, а была легкая простуда, зимняя грусть из-за погоды и непонятные спазмы под ребрами. Один секс не мог кардинально изменить его внутреннее состояние.       Саске вел себя отстраненно, давал односложные ответы, выжидал. Это была их с Суйгецу теория, которую Саске нехотя согласился проверить.       Наруто будто ничего не замечал. Он приготовил чай с какими-то травами, которые привез Джирайя из Индии, включил на ноутбуке музыку, попутно рассказывая обо всем, что произошло с ним за последний месяц. Саске не сразу заметил, как изменилась комната друга с тех пор, как он в последний раз ушел. Признаться честно, Саске боялся увидеть на столе фотографии с Сакурой, какие-нибудь забытые девчачьи вещи типа заколок и трусиков на люстре, чужой запах на подушке. Но этого не было. Словно Сакура никогда не существовала. Вместо этого появились учебники по географии, глобус и огромная карта мира у изголовья кровати, стопка тетрадей и пара атласов.       — Ты как? — внезапно даже для самого себя спросил Саске.       Наруто, похоже, рассказывал что-то, потому что его голос (что он говорил?) оборвался тишиной. Он посмотрел на Саске как-то виновато, потер затылок и ухмыльнулся.       — У меня появилась мечта, — заявил друг, садясь рядом.       «Только бы не девчонка...».       — Какая?       — Я хочу стать типа экскурсоводом. Или гидом, я не знаю, еще не определился, — Наруто посмотрел на карту, шумно забрался ногами на кровать, указывая пальцем в одну точку. — Сейчас мы здесь. А можем быть вот здесь, — он обвел тем же пальцем периметр всей карты и посмотрел на Саске горящими глазами. — Мы можем посмотреть весь мир, мы еще столько красивых мест не видели, столько маршрутов...       — Расскажешь потом, как там мир, — ответил Саске, но взгляда с пальца на карте не отвел.       — Не будь ублюдком, — ухмыльнулся Наруто, падая на место рядом с Саске и сразу вытягиваясь во весь рост. Он скрестил ноги в лодыжках, закинул руки за голову и прикрыл глаза. — Мы вместе посмотрим мир. Я уже бывал в Европе с Джирайей, но это же не совсем то. Старик, конечно, показывал мне много популярных мест, а потом уходил развлекаться сам... но я говорю о непопулярных местах. Представь, Саске, мы возьмем, например, дом на колесах, поедем сперва по картам, а потом напишем свои.       Саске перелег на спину, ловя себя на мысли, что в прошлый раз все было точно так же.       — Мне завтра в школу.       Наруто приоткрыл один глаз, косясь на друга. На его губах все еще была ухмылка — слегка нагловатая, откуда понабрался? — и бровь изогнулась в лукавом изгибе.       — Давай мечтать об этом вместе?       Саске выгнул шею назад, чтобы снова посмотреть на карту, но уже перевернутую. Мечта казалась привлекательной.       — Мечта — эфемерное понятие. Я не хочу мечтать. Цель — другое дело, это уже нечто фундаментальное, — обошел прямой ответ Саске.       Наруто повернулся к нему полностью, подпирая кулаком голову. Его взгляд был все еще хитрым, а рот в удивлении приоткрылся.       — Боже, Саске, ты такой умный... — охнул он, пряча смешок: — Эфемерный... Потрясающе. Это так ты девчонок цепляешь?       Саске посмотрел на него взглядом, который нес только нецензурное обозначение. Девчонок? Серьезно?       — Конечно, добе, пара сложных для твоей головы слов, и девчонки сами раздвигают ноги.       Наруто почему-то поморщился.       — Ты с кем-нибудь спал после той ночи?       Саске мог только восхищаться умению Наруто тактично переходить на щепетильные темы буквально с одной фразы. И смотрел при этом он так, словно Саске не в состоянии свернуть диалог в самом начале.       — Нет.       — Хорошо, — Наруто выдохнул. Теплый свет от потолочной лампы играл тенями на его лице, поэтому мягкая улыбка друга показалась какой-то... беззащитной?       — Хорошо? — переспросил Саске.       Тихий вздох смешался с шумом улицы из приоткрытого окна. Наруто встал, чтобы закрыть его, но на мгновение застыл там, отвечая:       — Я не хочу, чтобы ты получил болезненный опыт.       Для себя Саске решил, что это — признание. От дальнейших действий его уже ничего не удерживало. Он даже не понял, что произносит следующую фразу, пока не разобрал звучание собственного голоса:       — Исполни мою прихоть, Наруто.       — Я не думаю, что статус друзей с привилегиями нам подходит, — начал Наруто, но Саске его перебил.       — Сдаешься? — голос дрожал, но Саске не сводил внимательного взгляда с лица Наруто, пока он опускался на кровать рядом. Пришлось смотреть снизу вверх.       — Это плохо закончится...       — Это игра, — вместо отступления напирал Саске.       Смотря в глубины потемневших синих глаз, Саске понял: он хочет не просто касаться Наруто. Он хочет всего Наруто себе. Со всеми его планами на жизнь, мечтами, хриплым голосом, лукавыми улыбками, нелепыми предостережениями и обещаниями. Но у Саске был один способ общения, а Наруто пользовался другим.       — Называй действие, — сдался Наруто.       «Влюбись в меня».       — Трахни меня.       Колени тряслись, сердце рвалось из груди, а в комнате стало так жарко, что хотелось открыть все окна настежь, чтобы впустить свежий воздух и выпустить их наружу. Чтобы прохожие увидели, как Наруто отвечает Саске. Чтобы ни у кого не осталось сомнений, что Саске его завоевал.       Собирать себя всю жизнь по маленьким крупинкам из интересов, привычек, вкусов и запахов, целей, желаний. Собирать, чтобы в один момент подарить другому человеку, ни на секунду не задумываясь, что это может быть неправильным.       Глаза Наруто горели желанием. Он хотел Саске, когда водил языком по чужому; хотел, перетягивая на себя, чтобы Саске оказался сверху; хотел, помогая избавляться от одежды.       — Все было не так, как надо, — сказал Наруто, когда Саске слишком резко забросил куда-то за комод свою майку. — Нужно по-другому... мы не должны торопиться.       Саске не понимал, что такое не торопиться. Он точно чувствовал, сидя на ширинке Наруто, что они оба готовы приступить к основной части.       — Мне прийти завтра? — фыркнул Саске, поерзав. Ему понравились звуки, которые вырывались из приоткрытого рта Наруто, когда он так делал.       — Нет, просто... — Наруто привстал на локтях, меняя положение на сидячее, так что теперь Саске оказался с ним лицом к лицу, обхватывая крепкие бока коленями.       Наруто бездумно гладил его спину, изучая, смотрел в глаза, касаясь горячим дыханием губ. Когда Саске потянулся за поцелуем, Наруто слегка отстранился, сохраняя расстояние между ними. Саске это не понравилось.       — Не торопись. Я больше не хочу делать тебе больно.       Его шепоту невозможно было не доверять. Саске расслабился, осознавая, что теперь ему можно гладить волосы, ставшие совсем солнечными под светом лампы; скользить руками по лицу, задерживаясь пальцем на губах, ресницах; изучать кожу, ощущая маленькие шрамы из детства: на предплечье — после драки с Гаарой, под подбородком — после первого неудачного бритья, за ухом — после их собственной стычки. Наруто разрешил узнать его полностью. И Саске позволил сделать то же самое.       Он не заметил, как оказался на спине под горячим телом Наруто. Как активно отвечал на поцелуи и вздыхал громче обычного, когда Наруто начал спускаться к шее. Как стиснул в кулаках мягкие светлые волосы, когда Наруто стал покрывать своим глубоким дыханием живот.       — Я сделаю тебе минет, — прозвучал низкий голос Наруто где-то на уровне ширинки.       — Спасибо, что предупредил, — рвано выдохнул Саске.       Наруто прекрасно прокачал навыки быстрого раздевания. Саске лишь на секунду подумал, с кем это, пока не почувствовал, как влажный горячий язык скользнул по напряженной головке, пробуя. Никаких вопросов больше в голове не было, мысли полностью покинули черепную коробку, освобождая место для ощущений.       Старался. Наруто очень старался, вбирая в рот член, неумело пытаясь облизывать его языком внутри. Давился, задыхался, но не сдавался, снова и снова беря во всю длину и посматривая из-под дрожащих ресниц. Встретившись с ним взглядом, Саске застонал неприлично громко, отчего уже эхом подхватил Наруто. Член покинул горячее горло, звучно возвращаясь напряженной струной на живот.       — Немного можно и поторопиться, да? — извиняющимся тоном произнес Наруто, подбираясь поближе, попутно стягивая свои штаны.       — Угу...       Наруто хотел бы потратить еще время на то, чтобы подготовить Саске, но сам уже был на пределе. Он разорвал поцелуй, чтобы нащупать в ящике презервативы и лубрикант. Обильно смазал пальцы под следящим черным взглядом и развел ноги Саске пошире.       Он, видимо, изучал матчасть с их первого раза. Да с кем, мать твою? Ему действительно хотелось, чтобы Саске больше не было больно — Учиха оставил столько следов своих зубов на плече, что кожу еще неделю саднило.       Первый палец вошел с шипением. Глаза Наруто — синие и немигающие — следили за Саске сверху. Он покачивал бедрами в такт движению руки, скользя собственным членом по члену Саске, и шумно выдохнул, когда пальцы Саске крепко сжали их вместе, подстраиваясь под заданный темп. Его губы были плотно сжаты, а взгляд приковывал к кровати. Саске никогда не ощущал себя более беззащитным. Словно сейчас Наруто вынесет ему смертный приговор, если Саске не выдаст какую-нибудь реакцию. Мгновенно с этой мыслью тело пробила дрожь, Учиха выгнулся и низко простонал. Что там Наруто делал пальцами, он не знал, но был уверен, что нечто чудотворное.       Глаза Наруто хищно сверкнули. Он облизал нижнюю губу, и Саске отметил сразу две вещи: первая — взгляд Наруто был властным, подчиняющим, ставящим на колени, вторая — Наруто добавил сразу два пальца.       Эта томительная пытка продолжалась не дольше пары минут, когда Наруто, почти рыча, навалился сверху, прижимая Саске к простыням. Они оба вспотели, что стало заметно лишь тогда, когда рука Саске соскользнула со спины Наруто, не в силах удержаться там надолго. Колени затряслись сильнее, член Наруто входил мучительно медленно, Саске сжался, не зная, как начать получать удовольствие.       Этот момент разрешил Наруто. Вместе с проникновением он затянул Саске в тягуче-сладкий поцелуй, то прикусывая губы, то облизывая их влажным языком. На каждый горячий толчок Саске отзывался стоном, Наруто вторил ему, зарываясь пальцами в волосы, шепча на ухо что-то неразборчивое, сжимая руками бедра и притягивая ближе за плечи.       Всего Наруто себе.       — Люблю... — сорвалось с губ вместе со стоном.       Наруто услышал. В его пожелтевших от теплого освещения глазах скользнул страх и... досада?       — Люблю, когда ты меня трахаешь, — поправил сам себя Саске, зажмуриваясь от подступающего оргазма.       * * *       Как оказалось, секс — это необязательно про взаимную любовь. Секс может закончиться отличным оргазмом; скомканными простынями; тугим узлом страха где-то под ребрами от неизвестности, что случится с ними дальше; вполне взрослой и сохраняющей остатки собственного достоинства фразой «Как-нибудь повторим» и сжирающим изнутри чувством стыда.       Разве мог человек целовать так жарко и жадно без любви? Мог гладить все тело, шептать имя, обнимать и обвивать, если чувств не было? Мог просто хотеть касаться? Саске не понимал. Он думал, что крохотная симпатия между ними есть, но дружба с Наруто оставалась дружбой, а Саске со своими стянутыми узлом внутренностями лежал на чужой кровати, не зная, с кем это обсудить.       Будь Саске слабее, согласился бы на то, что Наруто предложил дальше. А предложил он начать встречаться, потому что секс-то был. Дважды.       — Наверное, у нас теперь отношения, да? — глупо улыбаясь, потирал он шею.       Саске даже не оторвал взгляда от книги — с тихим шелестом перелистнул страницу, чувствуя, как тугой комок в солнечном сплетении скручивается сильнее, стягивая его ненависть к самому себе, горящий позор и желание разрыдаться в одно целое.       — С чего ты взял? — спросил Саске, надеясь, что сейчас Наруто обязательно скажет нечто такое, что сотрет все сомнения в порошок. Наверное, кто-то неизвестный за окном уже приготовился натянуть на дневное небо пурпурный закат, в который влюбленные друг в друга до потери пульса Саске и Наруто должны были спешно уехать.       — Не знаю, — Наруто пожал плечами. — У нас был отличный секс, наверное, мы должны начать встречаться, разве нет?       — У нас был отличный секс, — подтвердил Саске, скользя взглядом по одной и той же строчке уже в седьмой раз, — тебе этого мало?       Наруто выдохнул, и в этом тихом звуке Саске отчетливо услышал облегчение. Кем Саске точно не планировал становиться, так это тем, с кем Наруто свяжет себя отношениями на пару месяцев, потому что он порядочный парень, воспитанный по определенным нормам и вообще всегда думает о благополучии окружающих. Саске не собирался быть камнем на чужой шее, который придется тащить, чтобы не испытывать угрызений совести.       — Мне показалось...       — Что тебе показалось, добе?       — Мне показалось, что ты сказал, что любишь... — Наруто старательно рассматривал сцепленные в замок руки, избегая темного взгляда.       Саске закрыл книгу, которую, пожалуй, больше никогда не возьмет в руки, потому что написанная в ней история не смогла завлечь настолько, чтобы проигнорировать голос Наруто. Ему хватит смелости и сил быть собою до конца.       — Ты все придумал. Секс был отличным, Наруто, — ровным тоном произнес Саске, — но не настолько, чтобы ввязываться в отношения. Мы оба получили удовольствие, больше обсуждать нечего, — он посмотрел Наруто в глаза, пытаясь понять, кем нужно быть, чтобы не заметить такую очевидную ложь. — И хватит думать об этом.       Пришлось усмехнуться, что Наруто с удовольствием скопировал. Его плечи заметно расслабились, и для Саске этот факт обратился лишь одним желанием — свернуться покрепче и заорать в колени.       Саске сам ответил на вопрос, кем нужно быть, чтобы не заметить такую очевидную ложь. Нужно быть человеком, который хочет эту ложь не замечать.