𝒮𝒽𝒶𝒹𝑜𝓌𝓈 𝒾𝓃 𝓉𝒽𝑒 𝓈𝓊𝓃

– Итак, есть два варианта решения проблемы. Первый – мы можем ее припугнуть. Второй – дать денег. Мне не нравится ни один из них, если честно, – вздохнул Эдвард, потирая лоб рукой. Вся компания расположилась в крохотной гостиной в квартирке Шона и Мэй, решая, что теперь делать с алчной мадам Паркер. – Первый, – не раздумывая сказал Роб. – Если из двух этих выбирать, то я тоже за первый. Начнете давать ей деньги – и она уже никогда больше в покое вас не оставит. Мы с Мэй-Мэй как никто знаем, – высказался Шон. – Тогда это автоматически возвращает нас к проблеме с прессой. Учитывая ее биографию, Кэтрин с готовностью продаст любую грязную историю о себе и дочери в газету. Даже ту, что за нее придумают журналисты. – Сейчас мы снова на первом, – прокомментировал Хилл. Кинг молчал, но даже по лицу было заметно, как сосредоточенно он обдумывает ситуацию, ищет самый выгодный для них способ ее решения. Внезапно, мужчина выпрямился. Его взгляд вцепился в юриста. – Эд, ты говорил, что она должна быть в тюрьме. Значит, ее освободили досрочно? – Да, вполне вероятно. За хорошее поведение или же по объявленной амнистии. – Сможешь выяснить? – Да, – Мюррей принялся быстро листать телефонную книжку в поисках нужного им контакта. Найдя, прижал телефон к уху и вышел из комнаты. – Думаю, она уверена в том, что я раскошелюсь. Тем более, что я уже дал ей денег, лишь бы свалила и дала спокойно подумать. Значит, настроение у нее приподнятое, – продолжил размышлять Кинг. – Захочет развлечься, – сощурился Роб, явно понимая куда клонит Дейв. – А кто у нас торгует неподалеку развлечениями? – Барлоу. – Предупреди-ка нашего друга, чтобы дал знать, когда Кэтрин купит у них наркотики. И пусть потом проследят, в какую нору она зароется. Он у меня в долгу. Об этом тоже ему напомни. Для скорости. Пришла очередь Хилла лезть за телефоном. – Ее выпустили досрочно за хорошее поведение, но из города выезжать ей запрещено! – радостно воскликнул вернувшийся Эдвард. – О, как грустно, что полиция совершенно случайно найдет Кэтрин в другом городе, да еще и с дурью в карманах, – Дейв покачал головой и притворно вздохнул. – Эд, подкинь копам наводку, как только мы выясним ее местонахождение. Из тюрьмы ей будет сложно ставить нам палки в колеса, а даже если она рискнет связаться с журналистами, мало кто будет слушать. Адвокат заулыбался еще счастливее, а Роб лишь криво ухмыльнулся, слушая то, что ему докладывают по сотовому. Шон в восхищении цокнул языком, оглядев сидевших перед ним мужчин. Закрыв глаза, Мэй мечтала провалиться сквозь землю. Стыд за действия матери до сих пор алел на ее щеках. Даже несмотря на то, что та уже ушла. Требовать с Дейва деньги на собственное содержание, апеллируя тем, что именно она родила его женщину – такое могла выдать только ее Кэтрин Паркер. Мэй до сих пор иногда удивлялась, как им с Шоном удалось выжить, будучи детьми, ведь помимо собственного благополучия и комфорта их мать больше ничего не волновало. – Моя хорошая, ты себя так до крови расцарапаешь, прекрати. Ее руку накрыли тонкие пальчики Изабеллы, жены Эдварда, мешая нервно чесать шею и плечи, что Мэй самозабвенно делала уже пару минут, погрузившись в свои переживания. Блондинка приехала вместе с мужем и Робом. Судя по внешнему виду, Хилл сорвал Мюрреев с какого-то мероприятия или же… Осененная осознанием, что из-за выходки ее матери все, похоже, остались без ужина, Мэй подскочила с дивана. – Может быть, кто-то хочет пасты? Или меренговый пирог с чаем? Дейв, Эдвард, Роб и Шон уставились на нее с удивлением. За обсуждением возникшей проблемы в виде Кэтрин Паркер они о еде точно не думали. – Кофе? Лимонад? Домашний, я сама приготовила, – с какой-то отчаянной надеждой снова спросила Мэй, чувствуя, как от нервов вся кожа снова зудит. Помог тот, от кого она помощи ждала меньше всего. Роб Хилл закинул руки за голову и, потянувшись, небрежно произнес: – Я бы выпил кофе. – А я бы от пасты и лимонада не отказался, – тут же подхватил Эд. – Мэй-Мэй, я буду пасту, – заулыбался брат. Все синхронно посмотрели на Дейва, который все это время рассматривал Мэй с каким-то странным выражением на лице. Данный процесс поглотил его настолько, что он даже не сразу заметил общий интерес. Очнулся лишь когда Хилл, не прячась, демонстративно смял лист бумаги и швырнул в друга. – Что?! Теперь все головы повернулись к Мэй. Та растерянно улыбнулась и повторила снова: – Будешь пасту? Или пирог с чаем? Могу налить лимонад. Он домашний, я сама… – Все неси, – перебил ее Кинг. – Эм… хорошо. – Идем, моя хорошая, я тебе помогу. Белла начала было подниматься, но Мэй ее остановила. – Нет, нет! Вы – мои гости. Я сама! Радуясь возможности быть полезной хоть в чем-то, девушка помчалась на кухню. Оставшись в одиночестве, она развила бурную деятельность, так и не дав слезам свободы. Мэй злилась, грустила и стыдилась всей этой ситуации, но поплакать решила, когда все уйдут. Девушка возилась с кофеваркой, когда услышала, что кто-то вошел в кухню. Судя по колючим мурашкам, лавиной хлынувшим вдоль позвоночника, это был Дейв. – Теперь еще и матушка с мозгами набекрень, – его бархатный голос подтвердил, что она не ошиблась. – Обожаю твою семейку, Мышонок. Не помню, упоминал ли я об этом ранее. Обернувшись через плечо, Мэй вымученно улыбнулась. – У меня, собственно, только один вопрос остался. Скрестив руки на груди, Дейв прислонился плечом к холодильнику, наблюдая за тем, как она раскладывает еду по тарелкам. – Какой? – Паркер послушно поддержала разговор. – Тебя им когда подкинули? Или это было похищение? Истеричный смешок вырвался из горла Мэй напугав ее саму. Она посмотрела на Кинга. Мужчина широко улыбался, явно довольный, что смог вызвать даже такую реакцию. Его взгляд скользнул по плечам девушки, и он резко перестал улыбаться. В одно движение он сократил расстояние между ними, откинул волосы Мэй на спину. Нахмурился. Несколько мгновений рассматривал следы от ногтей на ее коже, а затем тихо спросил: – Это ты сама себя так? – Да все в порядке, еще с детства идиотская привычка. Когда нервничаю, начинаю чесаться. Думала, давно уже переросла, но… увидела ее – и будто назад в прошлое откинуло. Он слушал внимательно, но хмуриться не перестал. Голубые глаза потемнели, как обычно бывало, когда Дейв сильно злился. Но когда он заговорил, голос звучал спокойно. – Тебе бы выпить. Мне обычно помогает гасить испанский стыд после выходок отца. – Мне тогда лучше уйти в запой. Твой отец, может, и знатная задница, но ему точно далеко до достижений моей матери, – смех у Мэй вышел хриплый, больше похожий на кашель. – Поспорил бы, но не вижу смысла. – Черт с ними, – девушка тряхнула волосами, стараясь выглядеть беззаботно, – тебе кофе или чай? Я так и не поняла. Дейв ловко поймал ее за запястье, не позволив отвернуться обратно к кофеварке. Наклонился, чтобы их глаза оказались на одном уровне. Прошептал: – Тебе стоит лишь кивнуть, и я сотру ее в порошок. Отрицательно замотав головой, Мэй схватила его за рубашку, торопливо зашептав в ответ: – Нет! Она вообще не стоит того, чтобы такие люди, как ты, обращали на нее внимание. Прости, что тебе и остальным пришлось сегодня это все увидеть. Мне жаль, правда. Но я даже подумать не могла, что… Поток слов резко прервался, когда широкая ладонь мужчины закрыла ее нижнюю часть лица, призывая к молчанию. Мэй лишь могла хлопать ресницами. – Я. Все. Решу. Знаешь ведь. Она кивнула, и Дейв убрал руку. – Но есть условие, Мышонок. – Да? – Ты больше никогда не сделаешь с собой вот этой дряни, – пальцы Кинга аккуратно коснулись расцарапанной кожи на плечах Мэй. Второй рукой он уверенно притянул ее поближе к себе. Она задрожала. Его близость, эти прикосновения были настолько приятны, что девушка поймала себя на мыслях о договоре, что они заключили ради ужина. Если он будет так же нежен, то Мэй была готова начать хоть сейчас. Все остальное отошло на задний план. Дейв, сам того не понимая, выполнял роль обезболивающего, принесшего долгожданное облегчение измученному пациенту. Такой большой, надежный… И вовсе не страшный… – А есть какие-то условия, чтобы кофе получить? Может, зерен там на плантации собрать? Я мотнусь, если надо. Ироничный голос Роба заставил Мэй отпрянуть от Дейва. Тому это, похоже не очень понравилось, но тяжелым взглядом он наградил лишь друга. Которому, впрочем, на это было глубоко плевать. Кинга вниманием он не удостоил, но вполне вежливо кивнул Мэй, принимая от нее кружку с долгожданным напитком. – Вот! Извини, я немного не в себе сегодня. Может, попробуешь пирог с меренгой? Пользуясь тем, что девушка отвлеклась на сам пирог, нарезая его по кусочкам, Роб посмотрел на Дейва, вскинув одну бровь. – Сам не знаю, вроде хуйня какая-то с яйцами, – с готовностью пояснил тот, улыбаясь как людоед. – Боже, Роб, не слушай его. Это очень вкусно! Но того, похоже, больше удовлетворило пояснение Дейва. Отрицательно мотнув головой, Хилл вернулся в гостиную лишь в компании кофе. – Ты серьезно?! – с укором поинтересовались Мэй у Кинга. – Эта херня с яйцами изначально для меня одного предназначалась. Предпочитаю, чтобы дальше так и оставалось. Подхватив со стола тарелку с пастой, Дейв удалился следом за Робом.

***

Роб притормозил перед перекрестком и бросил быстрый взгляд на Дейва. Тот смотрел в телефон, тщательно разглядывая фотографии, которыми в последнее время пестрел весь интернет. – Я был прав, значит? – А? – Кинг поднял голову, непонимающе нахмурившись. – У тебя стоит на хороших девочек с щенячьими глазами, – весело хмыкнул Хилл. Мозги друга всегда работали быстро, поэтому Дейву не понадобилось много времени на осознание. Выражение расслабленного удовлетворения, которое Роб наблюдал на его лице в последние пару часов, испарилось. Взгляд Кинга стал жестким. – У меня сейчас даже на бревно встанет. – Хочешь сказать, что дело только в этом? – ехидно улыбнулся Роб. – Конечно. Мне нужен секс, а она, поверь, мечтает, чтобы я ее трахал. Нажимая на педаль газа, Хилл снова не смог удержаться от ухмылки. Если бы он собственными глазами не видел того, как эти двое смотрели друг на друга на кухне, пока рядом никого не было, может быть, и поверил бы. Проблема состояла в другом: Дейв, похоже, понятия не имел, в какое дерьмо ввязывается. Или же, что еще хуже, прекрасно это понимал, но продолжал в том же духе. – Да плевать, – беззаботным тоном парировал Роб, – главное, не теряй башки. Этого ни одна девчонка не стоит, какой бы шикарной ее задница ни была. Кинг промолчал, но, похоже, задумался: между бровей залегла глубокая морщинка, которая обычно появлялась у него в минуты активной мозговой деятельности. Роб почувствовал удовлетворение. Дейв никогда не даст Мэй того, что та желает. Не потому, что не хочет, а потому что не знает, как это сделать. Он такой же изломанный внутри, как и сам Хилл. Поэтому они сразу нашли общий язык. А таким, как Мэй Паркер, лучше держаться от них и им подобных подальше. Несмотря на то, что размышлял Роб о темноглазой и темноволосой Мэй, перед внутренним взором встал образ совершенно другой девушки. С дерзкими синими глазами и жутким характером. Мужчину даже передернуло от раздражения. Мало того, что она вечно путается под ногами, так теперь и в голову лезет. Еще не хватало. – Поехали в казино, – внезапно выдал Дейв. – Уверен? – Роб с удивлением посмотрел на друга. Азартностью Кинг не отличался, удовлетворяя с помощью покера лишь свое эго. Причем делал это исключительно с определенными людьми, которые, обычно, имели какое-то отношение к их бизнесу и славились тем, что не умели вовремя остановиться. Дейв называл это «избиением младенцев», намекая на то, что с помощью карточных долгов им, порой, удавалось обзаводиться имуществом, которое при обычном раскладе никто бы не отдал добровольно даже за внушительную сумму денег. Но в последнее время подобных «младенцев» в их планах не значилось. – Да, раз уж нормально потрахаться мне в ближайшее время не светит, так хоть развеюсь. Пожав плечами, Хилл развернул машину на ближайшем перекрестке. До казино, замаскированного под обычный бар со стриптизом, они добрались за несколько минут. Парковка перед зданием была забита до отказа, но место для их автомобилей, как всегда, пустовало. Никто не рискнул бы поставить туда тачку, даже если Кинг и Хилл приезжать не планировали. Миновав бар, где громко вопила музыка и у шестов извивались обнаженные девушки, мужчины вошли в зал, отведенный под казино. Игроков было много, но Хилл сразу увидел того, кто испортит этот вечер окончательно. По крайней мере Дейву точно. Клэм Хайнс. Один из вечных конкурентов Кинга еще с университета. Сначала они соперничали за оценки и уважение, затем их противостояние перешло в бизнес. И не счесть, сколько сделок Дейв увел из-под носа Хайнса – не без помощи Роба и его людей. Последние три, довольно денежные, сорвались из-за них как раз неделю назад. И Хилл не сомневался, что Клэм об этом прекрасно помнит. Самым верным решением было бы развернуться и уйти, чтобы не провоцировать конфликт, но их появление уже привлекло внимание всех присутствующих. Хайнс кинулся к ним с такой прытью, будто весь вечер только этого и ждал. – Какие люди! Дейв, дружище! Позволь поздравить тебя с помолвкой! Надеюсь, ты привез свою милую невесту познакомиться? Кинг одарил Хайнса ледяным взглядом, проигнорировав протянутую тем руку. Того это не смутило. Расплывшись в улыбке, он посмотрел на Роба. – О! Извини! Сразу и не заметил! Привел на свидание свою обычную подружку? – Скройся, травоядное, – скучающе ответил Дейв, поворачиваясь к Клэму спиной. Робу внезапно вспомнилось, как Шон сравнил Кинга с мегалодоном. Улыбка зазмеилась по губам, но именно она и вывела Хайнса из себя. Может быть, виной тому было количество выпитого последним спиртного, может, старые счеты, которые никак не удавалось свести, ведь Хайнс был в курсе того, кто именно всегда оставляет его не у дел. Клэм вдруг кинулся на Хилла, попутно дав знак своим охранникам следовать его примеру. Двое из них бросились к хозяину, а еще один – к Дейву. Несмотря на габариты и мускулатуру Кинга, в городе все прекрасно знали, что бо́льшую опасность для костей представляют кулаки Роберта Хилла. Первого подбежавшего мужика Роб отправил с нокаут своим фирменным ударом правой. Видимо, в команде Хайнса он новенький, раз не знает элементарных правил безопасности в драке, которую по глупости затеял с Хиллом. Что ж, в строй он вернется еще очень нескоро. Клэм попытался свалить Роба с ног с помощью барного стула, но совершенно не был готов к тому, что этот стул прилетит ему же в лицо. Утирая кровь, льющуюся из разбитого носа, он ошалело моргал, беспомощно наблюдая за тем, как кулак Роба, уже левый, летит ему в лицо. Повозиться пришлось с третьим охранником. Тот оказался выше, крупнее и более сообразительным. От ударов Хилла тоже уходил ловко, что говорило о спортивном прошлом. Адреналин захлестнул Роба. Так всегда бывало, когда противник был достойным. Краем глаза он видел Дейва, которому один из официантов приволок лед. Неприлично счастливый Кинг прикладывал пакет ко лбу и рассеченной брови. Его бесчувственного оппонента уже оттаскивали в сторону. Еще несколько человек восторженно галдели, наблюдая за развернувшимися баталиями. Роб мысленно сделал пометку о необходимости более жестких спаррингов с другом на тренировках и снова переключился на человека Хайнса. Тот уже начал уставать. Похоже, надеялся на быструю победу и эффект неожиданности. Зря. Помимо знаменитого удара правой, Хилл славился выносливостью верблюда. Сделав несколько выпадов, оставивших на теле соперника крайне заметные следы, Роб раздраженно выдохнул через нос. Хорошей драки здесь не будет. А еще он начал терять интерес. Пора с этим заканчивать. Подсечка, серия выверенных, точечных ударов – и все закончилось так же быстро, как и началось. Роб шагнул в сторону, давая возможность мужику распластаться на полу во весь рост. – Три минуты и двадцать секунд, – весело гаркнул Дейв, хлопнув Хилла по спине. – Отойди, я тебя не знаю. – Эй! Я просто не ожидал, что он начнет кидаться пепельницами, – возмутился друг. – А должен был. Все, нахер, пошли отсюда. Надеюсь, ты развеялся. – Ага, – сочно хохотнул Кинг. Достав из кармана сигареты, Роб направился к выходу. Никакого удовлетворения он больше не ощущал. Хайнс был крупной рыбой, а еще и злопамятным, будто старая дева. Если он взбесился до такой степени, что решил напасть на них в клубе, то кто знает, что взбредет ему в голову дальше. Ничего хорошего, естественно. И почему-то, эта фраза прозвучала в голове Хилла знакомым и до невозможности бесячим женским голосом.