Трещина в сюжете

Время: до поездки делегации из Гусу в Ланьлин.       По улице гулял холодный ветер, теребивший ветки деревьев, на которых можно было заметить редкие зелёные пухлые бутончики, обещающих в скором времени превратиться в прекрасные цветы. Солнечные лучи прыгали по лицам заклинателей, разгоняя редкие серые облака. Само же солнце светило ярко и выглядело обманчиво тёплым.       «С погодой нам сегодня повезло. Единственное, что меня не радует — весенний холод»,— размышлял Лань Цзинъи, кутаясь в тёплую накидку. Как же ему не нравились холодные времена года проводить здесь, среди гор. Он до сих пор не мог привыкнуть к природным «шуткам» в этом мире. В прошлой жизни было проще, имелась утеплённая одежда и в квартире было хорошее отопление.       «Здесь же отоплением, в первую очередь, служила духовная сила, а потом — дерево и уголь».       — Не сильно замёрзли, молодой господин? — обратился к нему идущий впереди Бай Лао, полуобернувшись с ободряющей улыбкой на губах. В ответ он получил шмыганье носом и кислую полуулыбку со словами: «Всё хорошо». — Будьте терпеливы, мы почти пришли.       — Я терпелив, лекарь Бай.       Здесь мужчина не лукавил, дорога до места назначения и правда занимала не больше одной выпитой чашки чая . Это место никто, кроме лекаря и самого Лань Цзинъи, не посещал, да и вряд ли бы появился здесь по собственному желанию, зная, какая была репутация у семьи, живущей много лет назад.       «Нарастающая в груди печаль принадлежит не мне, а телу Лань Цзинъи, душа которого была неразрывно связана с этим местом»,— ему приходилось себе часто напоминать, что эмоции, не свойственные его характеру, отголоски эмоциональной памяти, оставшейся в этом теле от предыдущего хозяина.       Откуда же он узнал о ней? Элементарно догадался, когда в очередной раз, решив посмотреть воспоминание во сне, встретился с одной из частиц души Лань Цзинъи. Всё оказалось одновременно и просто, и сложно, а на закономерные вопросы по типу «Почему только частицы, а не полноценная душа?» или «Куда же ушла душа Лань Цзинъи?» ответов не нашлось. Пришлось довольствоваться тем, что имелось. Как же странно было разговаривать с чужой душой, которая, как оказалось, сосуществовала с его душой, прячась в воспоминаниях и наблюдая за ним с самой их первой встречи. Тогда-то и пришла глупая теория о том, что некоторые эмоции и повадки передались ему от души настоящего хозяина тела, причём их даже под контроль не всегда удавалось взять. К сожалению, встреч больше не было, как бы он не искал её. То ли частицы хорошо прятались, то ли они покинули тело.       «Чем дольше я об этом думаю, тем фантастичнее становятся теории. Даже Фуюн не смогла объяснить, как частицы его души остались в теле, а потом иссчезли», — пнув камешек, подумал Лань Цзинъи. «Не люблю оставлять вопросы без ответов. Как же раздражает, когда логика не применима к подобным ситуациям».       Впереди показался одноэтажный, неприметный, небольшой дом, построенный из дерева. Для нежилого дома он выглядел ухоженно и прилично. Он стоял рядом с лесом, по левую сторону от него можно было заметить узкий ручеёк, уходящий в тот же лес, справа же стояло несколько деревьев. Именно под этими ними располагалось скромное прямоугольной формы надгробие.       Направлялись они именно к нему. Лань Цзинъи вытащил из рукава мешочек, то же самое сделал и Бай Лао.

«Здесь покоиться единственная дочь, любящая жена и мать

Лян Хуэйцин»

      Когда его привели сюда в первый раз, Лань Цзинъи сразу понял, чьё это место упокоения. Дочь Лян Тенгфея и мать настоящего Лань Цзинъи. Признаться честно, он не думал, что имел право сюда приходить, заботиться о могиле и молиться об упокоении души и тела. Для женщины он — чужой человек, занявший место её сына.       Бай Лао взглянул на мальчика. Тот кивнул и тихо произнёс, сделав шаг вперёд: — Приветствую, матушка.       Они приводили могилу в порядок, меняли веточки и растения, оставляли свежие фрукты (любимые лакомства Лян Хуэйцин — локва), сжигали ритуальные деньги. Мальчик также оставил шёлковую голубую ленту, купленную в Гусу. Лань Цзинъи, не боясь испачкать одежду, опустился на колени и сложил руки перед собой, прикрыв глаза. Рядом стоял лекарь Бай, повторивший его движение руками. Пришло время молитвы.       — Молодой господин?       — Вы можете идти, лекарь Бай, — обратился к тому Лань Цзинъи, не меняя позы. — Я бы хотел ещё немного здесь побыть, поговорить с матушкой, — он поджал губы.       — Не задерживайтесь здесь надолго, — произнёс Бай Лао, бросил последний взгляд полный горечи на надгробие и медленно пошагал в сторону Облачных Глубин. На какое-то время в этом месте повисла тишина. Лань Цзинъи пребывал в своих мыслях, смотря на могилу.       — Ха, каждый раз одно и то же, — проговорил он, вставая с земли и начиная отряхивать одежду. — Надеюсь, мои извинения вы услышали, госпожа Лян. Пусть они и повторяются, просил прощение я искренне.       Приходя сюда, Лань Цзинъи дожидался, когда его оставят здесь одного, склонял голову к земле и просил прощение у госпожи Лян за то, что занял место сына, пуст и ненамеренно и всё в таком же духе. Это всё, что он мог сказать женщине, пусть и не был уверен, что её душа услышит его.       «Надеюсь, на меня не держат зла. В конце концов, не я выбирал, куда отправлюсь после смерти, и в чьё тело попадёт моя душа. Когда сюда прихожу, всегда испытываю чувство стыда».       Смотря на надгробие, он задавался вопросом, почему фамилия матери Цзинъи осталась девичий? Почему её похоронили под фамилией отца, а не мужа?       «Видимо, старый хрыч решил не порочить честное им семьи. Он даже толком ничего не написал на надгробии единственной дочери. Рад, что он не попёрся сюда, я бы точно не сдержался и наговорил ему пару ласковых слов».       Возвращаться домой Лань Цзинъи не спешил, вместо этого он огляделся по сторонам и направился в лес, обходя домик. Он следовал за ручейком, углубляясь в чащу, прислушиваясь к каждому шороху и звуку. Птиц слышно не было, ручей продолжал себе спокойно журчать, а ветер колыхал ветви деревьев.       — Ну и где же эта зараза спряталась на этот раз? — пробормотал себе под нос Лань Цзинъи, неспешно идя по тропинке, тяжело вздыхая и осматриваясь. И в какой-то момент зашуршали кусты. Мальчик остановился и слегка напрягся, подавляя желание схватиться за меч, мирно висящий у него на поясе.       Снова шорох. Взору Лань Цзинъи предстал небольшого размера лохматый зверёк, чьи глаза цвета насыщенного янтаря были слегка прищурены, а уши прижаты к затылку. Из его горла вырывалось шипение, грозящее превратиться в рычание. Но, когда он увидел мальчика, то сменил позу с угрожающей на настороженную. Пятнистая шёрстка рысёнка частично сливалась с землёй, потому сложно было сказать, испачкался он или нет.       — Привет, дружок, — Лань Цзинъи приподнял руки ладонями вперёд. Зверёныш фыркнул, садясь на землю. — Сегодня не будешь нападать на мои ноги? — и вновь фырканье в ответ. — Я понял, можешь не продолжать. Вытащив из мешочка подготовленный кусок мяса, которое дорого ему обошлось на рынке, он бросил его вперёд. — Приятного аппетита, только прошу, ешь аккуратно.       Рысёнок тщательно обнюхал свой завтрак, взглянул ещё раз на Лань Цзинъи и, наконец, принялся за мясо. Мальчик же предпочел молча наблюдать за трапезой своего пушистого найденыша и вновь спрашивал себя, зачем же он подобрал его несколько месяцев назад. Ответ слишком прост: «Стало жалко». Хотя тут он немного лукавил: дело было не только в человеческой жалости, но и в подозрении, что перед ним точно не простая рысь. Когда он лечил этого малыша, сразу заметил исходящую от него силу, которая, как он думал, присуща, в основном, именно заклинателям. А нет, оказалось, что рысенок был из тех животных, что умели поглощали тёмную нечисть, если быть точнее — их негативную ци. Помог ему это узнать, как ни странно, Лань Ванцзы, заметивший отлучки племянника и проследивший за ним однажды. Собственно, так он и узнал о «демонической твари» — как окрестили подобных Облачку зверей.       «Я тогда знатно перепугался, когда увидел Лань Ванцзы здесь. Облачко был готов броситься на него, учуяв чужака и мой страх. Даже не знаю, что больше его насторожило»,— вспоминал Лань Цзинъи и невольно поежился. Долгие уговоры дяди не трогать малыша он точно не скоро забудет. Да и не только дяди, но и отца, узнавшего обо всём в тот же день. Лань Цзинъи тогда клятвенно пообещал, что возьмёт ответственность за рысь, пока он его выхаживает.        «Кошмар, я, конечно, знал, что Лань Сичень заботиться о Лань Цзинъи и души в нём не чает, но автор фанфика не упоминал о гиперопеки ни со стороны главы Лань, ни со стороны Лань Ванцзы тем более!»       Выдернул его из размышлений Облачко. Тот пристально смотрел на него, кажется, даже не моргая. Подняв голову, Лань Цзинъи в недоумении приподнял брови, сначала не поняв, что от него хотели. И лишь мгновением позже понял, что рысёнок таким образом показал, что закончил завтракать. Заметив, что его поняли, зверёныш начал вылизываться.       — Смотрю, ты быстро в этот раз всё съел, — Лань Цзинъи перевел взгляд на рысь и добавил. — И в размерах ты заметно увеличился с нашей последней встречи.       Рысенок рос быстро. Можно было бы списать всё на аппетиты зверя, но ел Облачко максимум 6-7 цзинь. Из прошлой жизни он помнил, что едят рыси мало. Осложняло ситуацию только то, что он требовал не только простую еду, но и нечисть с её проклятой энергией.       — Такими темпами ты сможешь вскоре самостоятельно охотиться на нечисть, — одобрительно произнёс мальчик, улыбаясь уголками губ. Облачко оторвался от своей лапы и уставился на него, прищурив глаза. — Я не смогу вечно тебя здесь держать, рано или поздно ты захочешь уйти. Так что я буду делиться с тобой информацией о тварях, которых ты встретишь на своём пути. Тогда тебе будет проще с ними расправляться.       Всё то время, пока Лань Цзинъи говорил, звереныш пристально смотрел на него. У мальчика давно закрались подозрения насчёт этого хитреца, который отлично понимал человеческую речь.       «Если он захочет уйти, то я не вправе буду его удерживать здесь. Это небезопасно и для меня, и для других адептов Гусу Лань. Но, если уж быть откровенным, я не хочу с ним прощаться. Успел привязаться к этому пушистому чуду».       Облачко снова фыркнул, в его глазах заискрилось ехидство, будь он человеком — определенно выдал бы парочку колких фразочек. Рысенок лениво встал с земли, отряхнулся и подошёл к сидящему на корточках Лань Цзинъи. В следующее мгновение Облачко боднул головой колено мальчика и тут же легонько прикусил его пальцы, как только тот протянул к нему руку.       — И что это значит? — удивился Лань Цзинъи, с любопытством наблюдая, как рысенок несколько раз ударил лапой по его руке, а потом просто сел рядом, всё ещё смотря на человека. — Изъясняйся, пожалуйста, понятнее, — в ответ фырчание. — Перестань фыркать.       За спиной Лань Цзинъи услышал медленные шаги. Ему не нужно было оборачиваться, чтобы понять, кто сюда пришёл. Рысенок бросил взгляд на пришедшего гостя, но, в этот раз, не сделал попыток напасть или зарычать. Не став больше тратить время на людей, он ударил лапой по колену мальчика и скрылся в ближайших кустах.       — Доброе утро, шушу, — поприветствовал старшего заклинателя Лань Цзинъи, выпрямляясь и разминая ноги. Лань Ванцзы кивнул ему и посмотрел в ту сторону, где скрылся рысенок. — Я как раз собирался возвращаться в Облачные Глубины.       — Можешь не торопиться, — тихо произнёс Лань Ванцзы, становясь рядом. — Большинство адептов и учителей покинули резиденцию, сегодня занятий не будет.       Лань Цзинъи кивнул, но всё же засобирался домой. В Облачных Глубинах свободное время — великая драгоценность и возможность, которую ни в коем случае нельзя было упускать.       — Ты должен быть осторожен с ним, — вновь заговорил Лань Ванцзы, когда они возвращались обратно. — Несмотря на то, что ты спас его, он — дикое и демоническое животное. Ты не сможешь вечно контролировать его.       — Я помню, вам не стоит волноваться, шушу, — проговорил Лань Цзинъи, внутренне понимая, что дядя прав. Но сдаваться он тоже не собирался. В мыслях он уже начал составлять план на будущее. — Я приму во внимание ваши слова.

***

Время: после возвращения из ордена Ланьлин Цзинь.       Лань Цзинъи с глухим стоном согнулся пополам на кровати, обнимая себя за плечи. Тело и конечности неприятно ломило, мышцы и кости болели так, словно он тащил на себе целый поезд несколько ли. Как назло, шум в ушах не хотелось утихать, из-за чего он не мог сосредоточиться хоть на чём-нибудь. Каких только усилий стоило Лань Цзинъи, чтобы не сорваться на крик и не разбудить своих товарищей, мирно спящих сейчас в соседних комнатах. Новый приступ боли сопровождался руганью сквозь плотно сжатые зубы.       — Чёрт бы побрал всё здесь! [Хост, вы нарушили условия, продиктованные вам в первый день вашего пребывания здесь. Ваше наказание было смягчено.]       — Неужели? — едва ли не истерично прошипел Лань Цзинъи и тут же спрятал лица в подушке, заглушая новый стон. — Если это «мягко», то я готов вам подробнее объяснить значение этого слова! [Ваше наказание продлиться ещё пять минут.]       «Я не доживу до его конца!»       На следующее утро Лань Цзинъи боялся смотреть на себя в зеркало. Он был похож на привидение из детских старых мультфильмов. Кое-как замаскировав следы вчерашней ночи, он отправился на завтрак, где его уже поджидали старшие заклинатели. Лань Цижень подробно расспрашивал его о совете в Ланьлине, одобрительно качал головой, когда выслушивал «своеобразный» отчёт и нахмурился, стоило Лань Цзинъи упомянуть о встрече с Вэнь Юанем, но не стал как-то комментировать это.       Жизнь текла своим чередом, Лань Цзинъи, помня о тех мучениях, которые он пережил той ночью, после возвращения из Ланьлина, исправно продолжал выполнять задания. Он как-то подзабыл, что, помимо штрафов, система может и серьёзно наказать.       «Как-то не хочется проверять, каким будет наказание, если я ещё и в сюжете что-то нарушу, пусть даже и случайно».       Вскоре же ему пришло первое письмо с изображением золотого пиона. Лань Цзинъи несколько секунд удивлённо смотрел на голубя, принёсшего письмо, затем осторожно забрал его у птицы и повертел в руках, разглядывая со всех сторон. Не трудно было догадаться, кто являлся адресантом.       С Цзинь Линем они обменялись почтовыми голубями в день возвращения делегации Гусу Лань домой. Правда, наследник Цзинь аргументировал это тем, что идея исходила от его дяди, однако Лань Цзинъи сильно в этом сомневался и успел даже пожурить сверстника. Его знакомый вежливо интересовался делами Лань Цзинъи, потом кратко описал свой день и как-то скомкано попрощался, надеясь на скорый ответ. Не увидев здесь чего-то постыдного, он послал свой ответ.       И был очень удивлён, получив практически на следующий день новое письмо. А потом ещё одно. Лань Цзинъи не знал, удивляться ему или бояться такого «пристального» и даже неожиданного внимания со стороны наследника Цзинь. Караулит он своего голубя что ли, раз так быстро отправляет свой ответ? Бедная птица, такое расстояние преодолевает, а ему толком и отдохнуть не могут.       Отложив в сторону третье письмо, Лань Цзинъи быстро достал пиалу и наполнил её прохладной водой, пододвигая к голубю, который всё это время ходил по его столу и ворковал.       — Попей воды и отдохни, пока я напишу ответ твоему нетерпеливому хозяину, — вздохнул мальчик, вытаскивая бумагу и беря в руки кисть. — Обязательно ему сообщу, чтобы не загонял тебя этот изверг!       На самом деле активная переписка с Цзинь Линем, конечно, была ему только на руку. Так он сможет сблизиться с ним, став хорошим товарищем, может быть даже другом. Вспоминая всю информацию об этом человеке, Лань Цзинъи помнил, что его детство было омрачено потерей родителей в раннем возрасте, воспитание его родственников со стороны родителей тоже сыграло свою роль, вспыльчивый характер и происхождение не позволили найти преданных друзей в ордене, а постоянное желание проявить себя рано или поздно может привести к дурным последствиям. И, как считал сам Лань Цзинъи, он мог повлиять на формирование характера Цзинь Линя, в его силах было «сгладить углы» в жизни этого юноши.       Правила системы не запрещают смягчать обстановку главных героев.       Правила системы не запрещают влиять на главных героев, если это не будет вредить течению сюжета.       Лань Цзинъи набрал в грудь побольше воздуха и принялся строчить более объёмный ответ, начиная воплощать свой план в жизнь.