Трещина в сюжете

      Лань Ванцзы.       Второй Нефрит ордена Гусу Лань, также известный как Второй Господин Лань, младший брат главы ордена Лань Сиченя, один из сильнейших заклинателей своего времени.       Непревзойдённый Хангуан-Цзюнь.       Именно этот человек сейчас стоял в нескольких метрах от Лань Цзинъи, держа в руках небольшую корзинку. Молодой заклинатель, чей пронзительный взгляд был направлен прямо на мальчика, молчал. Лань Цзинъи казалось, что он видел его насквозь, добрался до самой души, отчего становилось не по себе.       «Я так понимаю, мне нужно что-то сказать? Судя по внешнему виду Лань Ванцзы, он не собирается начинать разговор первым», — мальчик незаметно сглотнул образовавшийся ком в горле, неосознанно прижимая кролика к своей груди, словно бы тот мог его защитить от непонятной опасности.       По иронии судьбы, из всех возможных героев, Лань Цзинъи встретился сегодня именно с этим человеком. И нет, он не собирался его избегать, да и не смог бы, поскольку они живут в одном ордене, являются родственниками, а сюжет сам будет сталкивать их не один раз. Цзинъи предпочёл бы подготовиться к этой встрече более тщательно, поскольку он не знал, чего можно было ожидать от Лань Ванцзы.       Лань Ванцзы — тот человек, о котором говорят «в тихом омуте черти водятся». Многим он казался отстранённым, высокомерным и равнодушным человеком, но на самом деле всё это являлось лишь хорошо сделанной маской. Под внешним безразличием и холодностью скрывалась чувственная, эмоциональная и сильная духом личность. Выпавшие на его долю испытания и трудности не сломили этого человека. Практически никто из людей никогда не видел проявления настоящих эмоций и чувств Лань Ванцзы, отсюда и пошли вышеперечисленные слухи.       «Да, не спорю, что Лань Ванцзы — сдержанный человек, не спешащий проявлять свои чувства и эмоции. Но он всё же человек, не лишённый таких черт характера и чувств как справедливость, упрямство и любовь. Вот только куда они завели его в итоге? Смерть матери, сожжение собственного дома, плен и последующее насилие, смерть любимого человека и смерть единственного дитя… И всё это с удовольствием обсуждалось как в ордене, так и за его пределами», — рассуждал Лань Цзинъи, медленно поднимаясь с колен. «Люди и сами не знают, о чём порой говорят».       — Этот ученик приветствует вас, шушу, — забыв про кролика в своих руках, Лань Цзинъи сделал нелепый поклон и тут же ойкнул, едва не упав. Выпустив зверька, он повторил своё действие, чувствуя, как начинают краснеть уши. — Прошу прощения.       Лань Ванцзы кивнул ему, поприветствовав в ответ. Правда, это было настолько тихо, что мальчику пришлось тщательнее напрячь слух.       «Что-то мне страшно разговаривать с ним. Фуюн, какие у нас с ним отношения?» — если он узнает всё заранее, то, возможно, сможет сориентироваться в темах. [Ваши отношения с персонажем Лань Ванцзы: нейтральные.]       Цзинъи с трудом подавил желание выпучить глаза. И всё? Просто «нейтральные»? Они что, совсем не общались и не взаимодействовали друг с другом? [Метка «нейтрально» означает, что вам доступна не полная информация. Вы должны больше взаимодействовать с персонажем, тогда вам откроются сюжетные воспоминания.]       «Прекрасно, а почему ты не упомянула об этом раньше?!»       И снова молчание. Лань Цзинъи мысленно выругался и пообещал припомнить всё это ей позже. И как прикажете ему выкручиваться теперь?       — Шушу, вы, — его мозг лихорадочно соображал, чтобы такое сказать или спросить, чтобы и задание выполнить, и не выставить себя дураком, — собираетесь кормить кроликов? — ухватился он за мысль, как только взгляд пал на корзинку.       — Мгм.       — Могу ли я помочь вам? — Цзинъи тут же пожалел о сказанном и захотел прикусить свой же язык. Ещё и таймер противно мигал, отвлекая и показывая число семнадцать.       Мальчик вытянулся, словно струна на гуцине, стоило ему заметить, как изменился взгляд старшего заклинателя. Цзинъи мысленно помолился богам, отчаянно ругая самого себя и проклятое задание. Лучше бы просто отказался от него, плевать на штраф.       — Если вы против, то я… — начал было говорить Цзинъи, но замолчал, когда увидел лёгкий взмах руки.       — Я не против, — почти не размыкая губ произнёс Лань Ванцзы. Он настолько быстро и тихо это произнёс, что Лань Цзинъи поначалу и не понял, что ему разрешили побыть здесь ещё больше.       Поблагодарив, он неспешно подошёл к скамейке, на которую поставили корзинку. Тишина была очень неловкой. Пока они кормили кроликов, Цзинъи то и дело бросал взгляд в сторону таймера, на котором цифры утекали подобно быстрому лесному ручейку.       Лань Цзинъи также периодически посматривал на старшего заклинателя, про себя отмечая, насколько Лань Ванцзы был похож на своего старшего брата. Разве что в глазах отражается не тепло и мягкость, а всё то же безразличие, за которым скрывалась горечь и боль.       «И не скажешь ведь ни по внешности, ни по характеру, что он — омега. Все, кто хотя бы раз видел Второго Нефрита, были уверены, что это сильный и прекрасный альфа. Однако матушка-судьба та ещё жестокая шутница», — Цзинъи вытащил ещё одну морковку из корзины и задумался. «Даже представить не могу, каково было Лань Ванцзы, когда пришла весть об изгнании и смерти Вэй Усяня. Любовь всей его жизни, его родственная душа покинула его вслед за новорождённым сыном… Такого и врагу не пожелаешь. Иногда у меня создаётся ощущение, словно бы кто-то наказывает его за какие-то проступки, уготовив такую тяжёлую судьбу».       Сильный снаружи и изящный внутри.       Прошло пять лет со смерти его возлюбленного и почти столько же со смерти единственного ребёнка. И все эти годы Лань Ванцзы якобы провёл в медитации, хотя на самом деле он был в трауре по покинувшим его людям. Единственной отдушиной в самые тяжёлые моменты становились те самые кролики — последняя память о любимом человеке…       «Лань Ванцзы был тем самым человеком, что рьяно отстаивал Вэй Усяня и не верил в слухи, ходившие о грозном Старейшине. Верный и любящий омега, защищавший своего альфу. В своё время фанфик напоминал мне чем-то шекспировскую драму «Ромео и Джульетта». Только фанфик обещал закончиться на счастливой ноте в отличие от трагедии Шекспира».       Яркая вспышка в системном окошке обратила на себя внимание Лань Цзинъи, заставляя снова вынырнуть из своих беспокойных мыслей. Он посмотрел туда и тут же прикрыл глаза, подавляя желание громко и некультурно фыркнуть. У него оставалось не больше десяти минут.       «Надо продолжить разговор иначе я провалю задание. О чём бы спросить таком, чтобы потом не нахватать проблем?»       — Вы сегодня будете играть? — спросил Лань Цзинъи, отдавая половину морковки тому самому кролику, который сидел у него на коленях. Почувствовав на себе вопросительный взгляд, мальчик поднял голову. Яркие глаза Лань Ванцзы были направлены на него, голова склонилась набок.       От него ждали объяснений.       — Я хочу понаблюдать за вашей игрой на гуцине, потом буду выбирать, на каком инструменте мне стоит научиться играть. Отец намекнул, что я могу заняться музыкой, если мне будет это интересно.       «Скольким же людям я успел заморочить головы своей ложью? Продолжая врать ради выполнения заданий, я когда-нибудь договорюсь», — вздохнул мальчик, аккуратно почёсывая белоснежного кролика с чёрным пятнышком, окружившим правый глаз. Тот крутился вокруг него со своим товарищем, так и порывался взобраться на колени к своему собрату.       Старший заклинатель молчал.       «Будет чудом, если Лань Ванцзы согласиться. Если честно, я вообще не знаю, чего ожидать от этого человека. Семьдесят процентов ставлю на то, что он откажется от идеи, оставшиеся тридцать — согласится», — Цзинъи дал себе мысленно подзатыльник. «И кто меня только за язык тянул? Лучше бы поговорил с ним о погоде».       — Можешь, — Цзинъи резко повернулся к Лань Ванцзы, что внимательно смотрел на него. Сам же он думал, что ослышался.       «Невероятно, он действительно согласился! Великие Небожители, я точно не сплю?»       Не понятно почему, в груди словно разлилось уже знакомое и приятное тепло, заставившее трепетать душу и сердце. Тоже самое было при разговоре с Лань Сиченем, теперь же и здесь. Лань Цзинъи подавил улыбку, так просящуюся наружу и окончательно запутался в собственных чувствах и ощущениях.       — Спасибо, шушу! — дальнейший разговор пришлось прервать из-за колокола. Мальчик спохватился: вечернее занятие, как он мог забыть о нём!       Быстро и скомкано попрощавшись, мальчик со всех ног бросился бежать в классную комнату, на ходу поправляя свою одежду и отряхивая её от земли. Благо дождей не было последние несколько дней, не испачкался серьёзно. [Второстепенное задание «Свой дом — не чужой» завершено. Время выполнения: двадцать минут. Награда: 15 баллов + разблокированы ранние воспоминания персонажа.]       «Отлично, правда я чуть богам душу не отдал, пока выполнял задание», — сидя в классной комнате среди остальных адептов, Цзинъи анализировал первую встречу с Лань Ванцзы. «Удивительно, но этот разговор вышел почти таким же, как и с Лань Сиченем, за исключением того, что разговаривал в основном только я, а большую часть времени мы молчали. Зря только волновался. Несмотря на свои прежние мысли, после нашего с ним разговора я хочу получше узнать этого человека».       После занятия Лань Цзинъи побежал в библиотеку. Прежде чем идти на встречу с дядей, он хотел подготовиться к ней. Ему нужны были книги и ноты, всё, что могло касаться музыки.       «В прошлом, ещё когда дядя был жив, он предложил мне научиться играть на сямисэне, который он привёз из Японии при переезде. Я помню, что промучился тогда два года, прежде чем научился слушать, а не слышать ноты. Конечно, я играл не столько хорошо, как дядя, но меня всё устраивало», — в руках мальчика оказался любопытный свиток с мелодией. Спрятав его в рукав, Цзинъи бегло осматривает верхние полки. Его взгляд зацепился за увесистый сборник, чьи автором являлся Гу Кайчжи.       — Ну-ка, — Лань Цзинъи постарался дотянуться до заинтересовавшей его книги, но рост расстроил все его планы. — Да чтоб это детское тело! — прошипел мальчик, вставая на носочки. Даже подпрыгнув, ему не удалось добраться до желаемой книги. — Ну почему я такой маленький?       Лань Цзинъи огляделся по сторонам и заметил невысокую скамью. Мальчик шустро поставил её перед полками, снял обувь и залез на неё. Снова вытянувшись во весь рост, мальчик почти дотянулся до книги.       — Ну же, почти!       Кончики пальцев всё же сумели подцепить корешок книги. Осторожно и медленно вытягивая её, Цзинъи весь задрожал от натуги из-за неудобного положения. Неожиданно его нога соскользнула, он опасливо покачнулся, но сумел устоять. А вот книга — нет, она выскользнула из тонких пальцев и упала прямо на голову мальчика.       — Ай, — он потёр макушку и с раздражением посмотрел на книгу. — Ну почему все мои задумки заканчиваются подобным образом?       Вернув вещи на свои места, Лань Цзинъи взял книгу и начал её рассматривать. Это был один из трактатов великого живописца — «Рассуждения о живописи».       «Не ожидал увидеть здесь книги о живописи или чём-то подобном. Надо будет заглянуть сюда потом и посмотреть, может ещё найду что-нибудь подобное».       Мальчик хотел было прочесть содержание книги, чтобы убедиться в своих догадках, но остановился, почувствовав чей-то взгляд на себе. Он поднял голову, метнув вопросительный взгляд на приоткрытые двери, но никого не заметил.       «Показалось что ли? Ладно, не важно, мне нужно идти. Лань Ванцзы наверняка уже ждёт меня».

***

      Противные удары колокола, который Лань Цзинъи успел несколько раз проклясть, прервал неторопливую и чарующую мелодию гуциня. Бледные пальцы Лань Ванцзы дрогнули на струнах, мягкие ноты, гуляющие по поляне, дернулись и исчезли в очередном порыве холодного ветра, пробирающегося под одежду.       — Колокол, — мальчик растёр ладони, взглянув на старшего заклинателя, неторопливо убирающего свой музыкальный инструмент. — Благодарю вас за то, что позволили мне послушать вашу игру, — Цзинъи почтительно поклонился. — Ваша мелодия великолепна, шушу. Я даже забылся на какое-то время, слушая её, — он не преувеличивал и действительно искренне восхищался игрой Лань Ванцзы, поскольку и сам имел некоторый опыт в этом, пусть и не такой большой.       «Мне однозначно нужно научиться делать красивые комплименты».       — Мгм.       Лань Цзинъи избрал для себя тактику общения с этим человеком. Самым главным — как он считал — было не лезть в душу к Лань Ванцзы, не навязывать своё общество и общение, если тот сам не захочет этого. Этот человек не любил, когда нарушали его личные границы (если только это не близкие люди, вроде того же Вэй Усяня). Подобные желания Цзинъи уважал всегда, что в прошлом, что в настоящем.       Все эти два часа они провели в молчании, поскольку Лань Ванцзы играл, а Лань Цзинъи — слушал. Но это молчание было комфортным как для мальчика, так и для взрослого.       «Взаимное уважение — залог наших будущих отношений. Мне просто не стоит задавать лишних вопросов, не выходить за рамки приличия и знать меру в общении. Мне ещё только предстоит налаживать общение с ним, как бы странно это не звучало».       — Доброй ночи, шушу, — когда мальчик собирался возвратиться в комнату, то успел заметить, как на мгновение, смягчился взгляд Лань Ванцзы. Это произвело на него неизгладимое впечатление, его с трудом удалось скрыть от Лань Ванцзы.       «Мне стоит научиться контролировать свои эмоции. Придётся взять пару уроков у дяди», — усмехнулся мальчик.       Находясь уже в комнате, Лань Цзинъи вспомнил о своём задании. Точнее о сюжетных воспоминаниях, которые были разблокированы с его выполнением. Мальчик положил на стол книгу и свиток, переоделся и обратился к системе:       — Фуюн, объясни мне, что из себя представляют сюжетные воспоминания, на что они влияют. Расскажи мне обо всём. [Сюжетные воспоминания — воспоминания о персонажах или событиях, которые непосредственно связаны с вашим основным заданием и/или с сюжетными заданиями. Благодаря им вы можете улучшить отношения с персонажем, а также узнать их прошлое. Это поможет вам в выполнении заданий.]       — Ой, сколько информации, — схватился Цзинъи за голову, быстро читая. — Интересно, получается, узнать я их могу после всех заданий? [Не во всех, но да.]       — Так, дальше. [Вы сможете их посмотреть в любое время, просто попросив меня.]       — Ясно, тогда я хочу посмотреть полученные воспоминания. [Хорошо, для этого вы должны лечь спать, хост.]       — Я понял, только перед этим узнаю наконец, какие отношения у меня с Лань Ванцзы, — его интонация носила осуждающий тон, но выслушивать оправдания системы он не хотел. До сих пор был обижен.       Удивительно, отношения настоящего Лань Цзинъи и его дяди были доверительными, но также и нейтральными. Лань Ванцзы был для него кем-то вроде наставника, как и для многих других адептов ордена. Однако была одно странность.       «Уровень доверия к Лань Ванцзы у него гораздо выше, чем к Лань Сиченю... Любопытно, с чем это связано?»       Поняв, что ответ на вопрос он может получить из воспоминаний, Цзинъи запрыгнул в постель, натягивая одеяло до подбородка. Уснул он быстро, как только глаза закрыл. А когда снова открыл, то не был удивлён тому, что увидел перед собой.       Только поначалу.