Надлом и Надежда

nil permanet sub sole —

      Выйдя из лабораторий прочников, Лизавета чуть не падает из-за нахлынувшей толпы спешивших куда-то королевских слуг. За последнюю неделю дворец будто обезумел, теперь нельзя прожить и часа без новых заказов для предстоящего праздника. На прочников и алкемов сваливается огромое количество дел, но, наверное, не больше, чем на обыкновенных придворных, здраво рассуждает Лиза.       «После этого пиршества точно устрою себе отпуск, каждый из нас и так работает за десятерых. Нужно и Давида тоже попробовать утянуть отдохнуть.»       Прошёл месяц с того момента, как Николай сообщил ей «радостную» новость о предстоящем сватовстве к одной из шуханских принцесс, и примерно столько же они судорожно готовятся к этому дню. Но, кажется, что процесс не сдвинулся ни на шажочек. Каждый раз, когда они что-то утверждают, Зоя критикует всё так подробно, будто за каждую претензию ей доплачивают.       Николай, конечно, тоже принимает в этом участие, но редко спорит с генералессой. Никто не понимает, зачем ей с этим возиться, но её также никто и не заставляет, так что остаётся только повиноваться.       С другой стороны, сам Ланцов вряд ли взялся бы за руководство всей процессии в силу своего довольно неусидчивого характера, а Лиза или другие фабрикаторы точно не смогли бы успевать организовывать всех и одновременно выполнять свои прямые обязанности. В их ордене меньше всего людей, что совсем не помогает. Спасибо той же Зое, что периодически посылает нескольких эфиреалов в подмогу, без этого они готовились бы ко всему ещё столько же.       Апрель заканчивается, на последнюю неделю как раз приходится приезд гостей, что означает неминуемое приближение и другой важной даты. Она точно не в приоритете у всей страны или хотя бы у половины дворца, но Лиза хочет отметить своё двадцатидвухлетие не как прошлые дни рождения — вся погружённая в работу.       Самым идеальным было бы взять с собой в отпуск Давида, Тамару, Зою и Николая и отправиться в тот милый домик, в котором живёт Женя, чтобы пообедать в кругу самых близких ей на данный момент людей. Но ответа от Сафиной-Костюк на это предложение фабрикаторша ещё не получила, так что Лиза старается не тешить себя преждевременными надеждами.       В сегодняшнем расписании числится поход на одну из двух еженедельных тренировок по меткости, но Лизавета хочет больше времени уделить мастерству алкема.       За прошедший месяц она сильно преуспевает в обоих навыках.       После того, как Тамара согласилась её тренировать, процент попадания, качество и скорость бросков значительно улучшились. Как говорит шуханка, Лиза быстро учится. Она ещё ни разу не попадала в яблочко, но теперь ходить на тренировки больше не так изматывающе, как раньше.       Периодически фабрикаторша тренируется и с Зоей, но интерес к рукопашному бою уменьшается с каждым днём, что совсем не удивляет Назяленскую. Шквальная даже не настаивает на том, чтобы Громова чаще приходила к ней. Они обе понимают, что начала Лиза всё это от скуки, а не от желания избить всех врагов Равки.       С паремом прорывов меньше, но общий навык алкема подскакивает намного выше, чем того ожидает Евгений или сама Громова. По крайней мере, мужчина так говорит самой Лизавете. На днях они с Данилом рассказали ей о том, что алкем может чувствовать присутсвие яда в организме почти как целитель, только ощущается это по другому. Если человека отравили недавно, можно даже вывести токсичную жидкость, но таких случаев крайне мало случается на практике.       Обычно помочь могут только корпориалы или пуля в голову.       От хаотичных мыслей Лизу отвлекает выбегающий из западных лабораторий парнишка. Он одет в фиолетовый с красным кафтан, но мальчугану на вид едва исполнилось тринадцать. Неужели у них настолько плачевное состояние, что теперь из школы гришей всё чаще выпускают экстерном маленьких детей? Тех, кто скорее всего ещё даже не знают точно свой любимый цвет. Фабрикаторшу это очень огорчает, но на войне все средства хороши, не так ли говорят?       Встряхнув головой, Громова решает не думать о чем-то, что кажется ей несправедливым и грустным. Невозможно спасти всех. Но она попытается это сделать, и, возможно, именно новая королева принесёт в Равку покой. Нужно как следует продолжать готовиться к её приезду, чтобы у этой страны и её жителей появилась надежда на светлое будущее.       С тихим вздохом и лёгкой улыбкой Лиза отправляется работать и учиться.

***

      — У меня есть выбор? — Лиза спрашивает, потому что сомневаться очевидно стоит.       — Разумеется, сударыня, вы можете надеть то, что считаете для себя более удобным и уместным, — милая девушка, одна из придворных слуг, тепло улыбается и чуть наклоняет голову вбок, намекая, что она ещё не закончила. — Но после официальной части состоится банкет и танцы, я полагаю, вы осведомлены. Так что, если у вас есть желание сегодня познакомиться поближе с новыми гостями, это намного проще будет сделать танцуя в том наряде, что слева от вас.       Белокурая девушка делает неглубокий поклон и попрощавшись быстро выходит, оставляя Лизу наедине с выбором. Делает его она практически не раздумывая. После такого количества бессонных ночей перед уже наступившим праздником ей хочется только выпить чего-нибудь на упомянутом выше банкете и завалиться пораньше спать.       Разумеется, платье, что слева безупречно. Оно очаровательно переливается перламутрово-фиолетовым, а периодические вставки серебрянных полос притягивают взгляд. Не будь здесь такого большого декольте, может, Лизавета мучалась бы с выбором чуть дольше. Но фабрикаторша всегда предпочитает комфорт красоте, поэтому сейчас с удовольствием надевает свой привычный телу облегчённый фиолетовый с серебристым кафтан.       От каждого ордена Второй Армии на официальную часть, где приветствуются гости из Шухана, Керчии и Нового Зема, должно прийти по пять гришей, самых доверенных и приближенных. Из корпориалов Лизавета знает только Ингу, остальных даже никогда не видела. Большинство её знакомых среди эфиреалов погибло во время битвы с Фьердой, и сейчас Лиза приветствует только Надю с Адриком. Зоя и близнецы Батар тоже здесь, но из-за своих должностей не входят в пятёрки орденов, а стоят немного ближе к королевскому трону.       С крошечным удивлением фабрикаторша понимает, что очень давно не видела Дарину, шквальную, что так часто раньше попадалась на глаза, вместе с Ингой и Софией. Очевидно, после смерти последней общаться девушки совсем перестали, и земенка отдалилась от всех.       В своём ряду девушка, разумеется, знает всех. Давид, Евгений, Данил, Алексей и она сама. Громова запоздало осознаёт, что является единственной женщиной среди стоящих здесь фабрикаторов. Но Лизавете это добавляет только больше поводов для гордости.       Николая фабрикаторша не видит вплоть до самого начала мероприятия. В какой-то момент она неожиданно подмечает его присутствие в кругу некоторых чиновников, но припомнить, когда Ланцов успел там появиться, Лиза не может.       Обстановка меняется резче, чем Лизавета себе воображала. Придворные начинают быстрее бегать, кидать друг другу шустрые и короткие поручения, а группа бородатых советников выравнивается и одномоментно приобретает некую внешнюю слаженность и важность. Разговоры окончательно стихают, когда большая дверь отворяется, и оттуда показывается длинная процесия во главе с одним довольно богато одетым слугой, которому поручено называть по именам и почестям всех прибывших гостей.       Разумеется, первой представляют принцессу Эри Кир-Табан с Тавгарадом и свитой. Девушка одета в великолепное изумрудное одеяние с искусно вышитым узором серебряных листьев. Длинные темные волосы скрепляют гребни с драгоценными камнями. Принцесса выглядит шикарно, каждую деталь её образа будто вымеряли. Девушка видется Лизавете прекрасной живой куклой, не лишённой, впрочем, очарования.       Лиза слышала, что Эри считается самой невзрачной из всех принцесс и не может представить, как же тогда выглядят остальные.       После принцессы представляют нескольких шуханских аристократок со свитой, и далее начинают выходить гости из Керчии, а после и из Нового Зема. Разумеется, от каждого представителя дворянского сословия из других стран последовал подарок королю и Равке. Принимая богато украшенные револьверы, высокую вазу ручной работы, декортивную музыкальную шкатулку, которая тоже скорее всего числится в единственном числе на этом свете, и другие заморские дары, Николай широко и приветливо улыбается всем приезжим, но Лиза замечает мельком в его взгляде напряжённую внимательность. Намного большую, чем ту, что возникает, когда он работает над каким-то проектом. Эдакая выискивающая заинтересованность в деталях, скорее вынужденная, чем непроизвольно появившаяся.       Ланцов выглядывает предателей.       Но судя по тому, что Зоя остаётся спокойной после их диалога, скорее всего за эти несколько минут никого вычислить не удаётся. Но ожидать можно чего угодно, разумеется.       Когда все гости уже собрались в общем зале, предназначенном для проведения балов, Николай предлагает расслабиться и немного подождать, пока слуги принесут угощения. Все сразу же капельку веселеют и смягчаются. Где-то сверху слышится тихая классическая мелодия, не обязывающая ни к чему.       Почти сразу же образуются небольшие группки, среди которых в основном выходцы либо из одной страны, либо обсуждающие что-то между собой чиновники. Лизавета отмечает, что некоторые гости отсутствуют, вероятно, из-за того, что возникла необходимость переодеться для предстоящего банкета, который будет длится в общем до самой ночи. В зависимости от желаний гостей, будут предложены и танцы.       Гриши не особо горят желанием с кем-то общаться, за редкими исключениями в виде Зои и парочки корпориалок, которые, возможно, и правда хотят себе кого-нибудь высмотреть. Лизе очень хочется поскорее отправиться в свою комнату, чтобы разобрать все разбросанные записи разной степени важности, до сих пор лежащие абы где только из-за того, что Громовой за этот месяц не хватало иногда времени просто поспать и перекусить, не то чтобы сортировать какие-то бумажки. После того, как всё будет добросовестно уложено, можно сразу заваливаться спать.       За своими мыслями девушка не замечает, как приносят угощения. Лизавета ужинала, так что она просто берёт бокал шампанского и начинает бесцельно бродить от одного угла до другого, редко останавливаясь, когда ей кто-то задаёт вопрос или она встречает знакомых.       Николая высмотреть в этой толпе довольно легко. Парадный синий с золотым мундир цепляет и приковывает. Разумеется, всё дело не в одежде, а в безумной красоте короля, который умело ею пользуется. Ланцов общается буквально со всеми вокруг, Лиза и вообразить боится, как он от этого всего устаёт. Хотя, может, не настолько сильно, насколько уставала бы сама Громова, в парне очень много энергии. И всё равно фабрикаторше становится немного жаль Николая.       Лизавета решает немного отвлечься от созерцания короля и переводит своё внимание на гостей, что только активнее стали передвигаться, после того, как вернулись те, что решили переодеться для неофициальной части мероприятия.       Краем глаза девушка замечает, как на неё обращают внимание парочка молодных керчийских послов. Лиза вспоминает, что сегодня она выглядит гораздо наряднее, чем в повседневной жизни. Несмотря на то, что на ней сидел всё тот же фиолетовый кафтан, девушка добавила к своему образу небольшой браслет, который достался ей от тётки, и серьги, что подарила на прошлый день рождения Женя. Кроме того, волосы Лизавета распустила и, разумеется, средней длины локоны, что отдают медью и янтарем, привлекают много внимания.       Одна из слуг так же предложила ей немного украсить прическу небольшими косичками с серебряными ленточками. Фабрикаторша согласилась и попросила заодно добавить парочку красных кусочков ткани, больше для себя, чем для чужих взглядов и мнений.       Возможно, Громова сейчас выглядит намного лучше, чем чувствует себя, и это объясняет периодические заинтересованные взгляды от разных групп людей. Но это не побуждает девушку расправить плечи и тоже начать засматриваться на заморских парней, а только заставляет Лизу нахмуриться с, наверное, излишним усердием и взять ещё один бокал игристого.       По прошествии получаса Лизавета отмечает повышение веселости толпы, и её желание убежать из этого места поскорее возрастает в геометрической прогресии. Николай говорил, что все гриши должны присутствовать на неофициальной части хотя бы восемьдесят минут, что в какой-то степени должно показать гостям их уважение, но у Лизы в голове не укладывается, почему добровольно-принудительное нахождение в каком-то месте считается проявлением уважения к кому-либо.       Тем не менее, возражать королевской воле она не видит смысла, даже не смотря на то, что они с Николаем всё-таки друзья. Решение монарха практически неоспоримо.       Последние десятки минут Лиза буквально считает, наблюдая за веселящимися людьми с некоторым отвращением, которое оказывается немного подавлено вином. От безудержной скуки девушка начинает искать в зале все детали, например, синего или красного цвета, но поскольку таких оказывается слишком много, она быстро устаёт и решает все-таки что-нибудь съесть. Но обратившись к банкетному столу, фабрикаторша замечает, что тот сильно опустел за последний час с небольшим. Лежат здесь теперь только несколько недоеденных канапешек и заветренные фрукты.       С возрастающей досадой от усталости, голода, скуки и общего шума в зале, который и не думает стихать, Лизавета надеется, что сейчас часы сжалятся над ней и ускорят свой ход.       Найдя более менее тихий дальний уголок, девушка почти начинает дремать, но тут замечает, как группа фабрикаторов и эфиреалов собирается у самой двери, прощаясь с некоторыми новыми знакомыми. Лиза сразу становится бодрее и ускоряет шаг, стараясь всё-таки не бежать к заветной свободе.       Громова не замечает ничего на своём пути и в итоге сталкивается с, будто возникнувшей из ниоткуда, группой хмельных господ. Те практичеки не обращают на неё никакого внимания, но Лизавета неожиданно видит, что буквально в паре метров стоит Николай, прежняя дружелюбность которого заметно сошла на нет. Разумеется, практически никому бы не понравилось общаться с потерявшими контроль людьми с кучей неуместных вопросов.       Он замечает её боковым зрением, снова полностью поворачивается к своему собеседнику, кажется, говоря что-то про неотложное дело. Визави короля тоже обращает на неё внимание, немного хмурится и понимающе кивает объяснениям Ланцова.       Спустя пару мгновений, Николай уже стоит рядом с Лизой, быстро и в тоже время осторожно забирает у неё бокал шампанского и залпом выпивает остатки, ставя пустой фужер на поднос проходящей мимо девушки и забирая с него же два свежих. Когда он, наконец, смотрит на Громову, в его глазах и близко не плещется вся та веселость и вежливое дружелюбие. Перед Лизаветой стоит уставший до смерти парень, которому хочется вручить подушки и пинками, если придется, отправить спать.       Тем не менее Ланцов ухмыляется, чокается с Лизой и, тише, чем она ожидает, произносит:       — Благодарю за спасение от очередной тирады пьяного керчийского чиновника о вреде и пользе использования тех или иных технологий в изготовлении посуды, — Николай морщит нос когда говорит это и снова залпом выпивает почти всё содержимое своего бокала, благо жидкости в нем слишком много, и он всё-таки решает не пьянеть столь стремительно.       — Всё ради вашего блага, мой король, — фабрикаторша слегка кланится, а Ланцов немного фыркает, но никак не комментирует обращение Лизы к нему. — Скажи, а тебе обязательно оставаться здесь прям до самого конца?       — Конечно нет, я ведь король. Тем не менее сейчас уходить слишком рано, многие ещё не успели извесить меня о своих важнейших изобретениях или проектах, в которые стоит вложиться. Через какое-то время начнутся танцы и моего отсутствия не заметят, но уйти сейчас будет чуть ли не высшим проявлением неуважения.       Лиза всё ещё решительно не понимает сути всего этого. Чьи-то страдания приносят кому-то удовлетворение, когда они направлены в их сторону. Звучит как величайшее лицемерие.       — Ты же, впрочем, можешь смело уматывать прямо сейчас, чтобы точно не увидеть меня в плохом свете.       — Боюсь представить, что ты имеешь ввиду, — Лиза позволяет улыбке прыгнуть на лицо. Она совершенно не помнит, когда за эти пару дней и правда искренне радовалась кому-то. Кроме, разве что, кровати после шестнадцатичасового рабочего дня. — Отказаться я от твоего предложения уйти, впрочем, точно не смогу. Но мне безумно жаль оставлять тебя здесь без поддержки.       Из слегка хмельной Лизаветы искренность плещется, как из опрокинутого бокала. Парень тепло улыбается ей в ответ и коротко обнимает, что, возможно, бросается кому-нибудь в глаза на этом банкете, но Лизавета надеется, что сейчас все слишком пьяны, чтобы заметить небольшое проявление близости со стороны короля.       — Хороших тебе снов, — прощается Ланцов и, не дожидаясь ответа, уходит в сторону.       Громова улыбается ему вслед и с блаженством снова начинает думать о скорейшем приближении теплой и мягкой постели.

***

      Парочка дней после начала торжества проходит весьма спокойно для Лизаветы. По сравнению с количеством подготовки к этой неделе присутствия иностранных гостей, она бездельничает. Разумеется, работа есть, и тренировки никто не отменяет, но девушка может хотя бы капельку выдохнуть, несмотря на бушующее безумие в самом дворце.       Слуги с каждым днём бегают всё быстрее, наверное, скоро им можно будет устраивать соревнования. Лиза видит такой переполох не впервые и потому относится к нему с полным равнодушием. Это всё не касается её самой и фабрикаторов в целом, так что можно просто не обращать внимание.       Тем не менее, несмотря на то, что Громова наконец-таки более менее отдыхает: проводит вечера в библиотеке за парочкой кружек чая, гуляет, смотря на позеленевший сад — она не чувствует, что на самом деле может расслабиться. Лизавету всё время мучают мысли о том, как обстоят дела у Николая с принцессой. Девушку сильно огорчает то, что Ланцов не обнаруживается в лабораториях, когда Лизавета приходит с обеда. Она решает не развивать эти мысли, а найти-таки Зою или самого Николая, чтобы узнать подробности продвижения их с принцессой отношений.       Всю информацию Лиза узнаёт от Тамары, потому что, оказывается, король и генералесса отправились в Золотое Болото. Вероятно, для последнего осмотра орудий и новых машин перед предстоящей демонстацией. Громова принимает в подготовке довольное малое количество времени, большую часть берёт на себя Давид и остальные члены Триумвиата. Лиза чувствует себя несколько плохо от того, что оказывается так отдалена от важных событий во дворце.       — Они пока что мало с ней общаются, вокруг постоянно много людей, так что рано делать выводы, — отвечает Тамара, которая сама каким-то образом о таких подробностях знает. Может, всё-таки орден сейчас имеет большее значение, чем Лиза думает. — Но я уверена, что женитьба состоится, это слишком важно для страны. Ради такого Николай точно сможет поступиться своими принципами.       Лизавета вспоминает тот короткий диалог, что состоялся уже больше месяца назад. Разумеется, Ланцов сделает всё для Равки, но кто сделает хоть что-нибудь для него самого?       Обида за короля накатывает на девушку, и она воображает как тот будет несчастен в этом браке, как у него будет с каждым годом всё меньше поводов для улыбки. Эти мысли настолько преувеличены и отдалены от реальности, что Лиза смеётся с собственного драматизма. Николай точно не даст себя в обиду, тем более, вдруг Эри окажется приятной особой, не зря же её любит собственный народ. В конце концов, видела Лиза её только на официальной церемонии, когда та находилась в нескольких метрах, да ещё и спиной, как тут можно что-то говорить о натуре человека.       Здравые рассуждения возвращают фабрикаторшу в реальный мир, отодвигая на задний план тревожные мысли. На подкорке фабрикаторша понимает, что она напрягается не только из-за принцессы. Точнее, не только из-за женитьбы, но эта мысль кажется Лизавете незначительной, поэтому она её не продолжает. Так как других новостей по поводу принцессы от Тамары не поступает, они разговаривают ещё пару минут о предстоящих делах и немного о погоде, а после прощаются и расходятся в разные стороны.       Обеих ждал рутинный рабочий день.

***

      Первые новости приходят нежданно-негаданно на следующий день. Причём от того, от кого Лиза совсем этого не ожидает. Давид мельком упоминает в их повседневных обсуждениях общих дел, что Николай и Зоя не доверяют принцессе. В чем причина, выудить она из него не может, парню попросту неинтересны подробности дворцовых сплетен, обсуждаеных на заседаниях Триумвиата. Громова решает, что это знак: нужно пойти сегодня на тренировку с Зоей и обо всем её расспросить.       Зоя соглашается молниеносно и сразу объявляет, что сегодня они проведут реальный рукопашный бой и биться генералесса будет в полную силу, в отличие от прошлых занятий. Лизу это удивляет, но не то, чтобы сильно. Всем нужна практика, никаких битв в Равке не было уже довольно давно, поэтому упражняться, пусть и на таком слабом противнике как Лизавета, никогда не бывает лишним.       Проходит всё гораздо лучше, чем фабрикаторша ожидает. Назяленская не валит её в первые десять секунд, и Лиза считает это прогрессом. Держится она в первый раз почти минуту, но с каждой попыткой всё меньше. Возможно, Зоя по-началу решила все-таки немного сжалиться над девушкой, но после напряжение долгих недель даёт свои плоды, и нормально сдерживаться у генералессы не получается.       За всю тренировку Назяленская не произносит ни слова, зато после награждает её выводом:       — Вяло, Громова.       — Знаю, — отвечает фабрикаторша без капли обиды.       — Можешь задавать вопросы, — начинает внезапно Зоя. — Я ведь знаю, зачем ты добровольно ко мне пришла.       Что ж, её и правда легко прочесть. Лизавету это не удивляет, она всегда старается быть максимально честной с людьми, чтобы вызывать меньше проблем и вопросов в будущем. Возможно, из-за того, что в ней нет показательной загадочности, её образ никого и не привлекает. Думать об этом сейчас, собственно, неуместно.       — Почему вам с Николаем не нравится Эри? — начинает с главного фабрикаторша.       — Она уже пару раз вела себя намного более открыто, чем того позволяет её титул, — так же прямо, без увиливаний отвечает Назяленская, скрывать ей от старой подруги нечего. — Но мы пока что не поняли, явлется ли это её характером или тут что-то нечисто.       — А какие могут быть варианты во втором случае?       — Сложно сказать, с принцессами я раньше не общалась, — Генералесса останавливается, чтобы поразмыслить немного. Всё её тело всё ещё покрыто потом, повязки на руках размякли от влаги, а обтягивающая туника промокла чуть ли не насквозь. У Лизы таких проблем почти нет, что немного её удивляет. Хотя, может, дело просто в небольшой разнице их организмов, а не в том, что она меньше работала сегодня. — Я полагаю, Николай имеет какие-то мысли на этот счёт, но пока он не подкрепит догадки фактами, нам не расскажет.       Что ж, вся ситуация вызывает довольно большой интерес. Рассуждения над этим хоть немного разбавят будни фабрикаторши.

***

      Из-за того, что Лиза высказала свой интерес к делу, новости стали доходить в разы быстрее, чем раньше. Следующим утром, к примеру, назначен совместный завтрак Николая и Эри. Вероятно, король хочет пообщаться с девушкой наедине, чтобы окончательно либо развеять свои опасения, либо подтвердить догадки. Это будет уже пятый день, как к ним приехали гости, так что медлить больше нельзя.       Нужно решать, состоится ли сватовство к шуханке или надеяться на простое решение проблемы не стоит.       С Николаем Лизавета по-прежнему не разговаривает, только мельком замечает в коридорах рядом с разными категориями людей, когда подходить к нему с довольно дружеской беседой крайне неуместно. Ей, впрочем, есть с кем поговорить и о чём подумать. С воображением у Громовой никогда не было проблем, что, однако, вызывает сложности в повседневной жизни.       Ничего конкретого о поведении принцессы Лизе не рассказывают, но она сама придумывает множество вариантов развития событий. От слишком громкого смеха до чавканья. Последнее, впрочем, слишком очевидно, аристократка точно не позволила бы себе подобное поведение.       Мысли крутятся в голове девушки слишком стремительно, рассуждения о возможных причинах и последствиях тех или иных действий Эри Кир-Табан не дают покоя. Вдруг это спланировано и цель приезда шуханцев на самом деле не в том, чтобы свататься к равкианскому королю, а чтобы сделать что-то ужасное? Хотя, открытый конфликт не приведёт Шухан ни к чему хорошему. Тем более, как это относится к странному поведению принцессы? Ну, она может быть против всего этого и пытается предупредить Николая.       Звучит это конечно слишком странно, но остановиться Лизавета не может и проводит остаток дня думая о заговорах.

***

      Следующее утро оказывается довольно жарким для апреля. Но Громова не начинает жаловаться, потому что так же усиливается ветер и это помогает им всем пережить повышенную температуру. Кроме того, солнце не бьёт в глаза, когда они работают, как это обычно бывает в теплые времена года. Облака плывут быстрее обычного, скорость ветра увеличивается, но это лучше, чем терпеть повышенную потливость всех вокруг.       Этот день ощущается таким спокойным, намного тише обычного. Лизе это несомненно нравится. Даже слуги перестают носиться с такой скоростью. Хотя, может дело в том, что какая-то часть занята поздним завтраком Николая и Эри, который проходит прямо сейчас.       После вчерашнего прилива тревожных мыслей, Лизавета успокаивается и настраивается на излишнюю послевоенную недоверчивость Николая и Зои. По крайней мере, генерелесса говорит, что лучше не устраивать посиделки с принцессой слишком долго, не больше сорока минут, в зависимости от каких-нибудь форс-мажоров. Это значит, что максимум через час Николай объявит о своём решении.       Но намного раньше они с Давидом и парочкой других прочников слышат какой-то поднимающийся переполох во дворце. За закрытой дверью это похоже на день, когда стало известно о существовании Заклинательницы Солнца, Санкты-Алины. Все тогда буквально сошли с ума от мысли, что теперь они могут быть спасены от пагубного влияния Каньона.       Но сейчас выкрики в коридоре не радостные. Это походит на отчаяние.       Все мгновенно сосредотачиваются, приятно начинающийся день превращается в натянутую струну и кучу вопросов.       Что, Святые, могло поизойти?       Громова отмирает первой и бросается к двери, откидывая страх и оцепенение. Спустя пару секунд за ней идут все остальные, даже Давид заинтересовывается происходящим.       Они все вместе выходят за дверь и сталкиваются с огромной толпой то плачущих, то что-то кричащих девушек. Они слуги, которые большую часть времени должны скрывать свои эмоции и сосредотачиваться на желаниях господ, и тот факт, что сдерживаться сил у них нет, показывает, что случилось что-то действительно ужасное.       — Что произошло? — это, кажется, голос Алексея, прочника, что не общается с ней за пределами лабораторий, но работают они довольно слаженно. Лиза хочет обратить всё своё внимание на девушку, которую он останавливает, но мозг не готов развидеть ужас, слышащийся в каждом звуке в этом коридоре.       — О-она… у-умерл-ла, — еле выговаривает брюнетка. Лизавета почти не слышит её, но смутно вспоминает, что они знакомы, а зовут девушку, кажется, Алиса.       — Кто? — голос Алексея резкий и отрезвляющий.       Алиса не может прийти в себя, но внезапно понимает, что своим молчанием только сильнее злит толпу фабрикаторов, большая часть которых мужчины чуть ли не вдвое выше неё. К тому же, им подчиняется любой металл, так что сейчас даже пуговица её платья может стать орудием.       — Принцесса Эри Кир-Табан скончалась, — голос девушки становится тверже, она, кажется, успокаивает свою истерику так же, как делает это каждый день со злостью на идитов дворян. — Она была отравлена.       Никто не произносит больше ни слова. Ужас от понимания сложившейся ситуации душит каждого. У всех прочников сейчас в головах звенит одна и та же мысль, произнесённая с разной степенью тревоги и волнения.       Грядёт война.