18:55

Созвездие ‘Чёрный Огненный Дракон Бездны’ не понимает, почему его пытаются заткнуть.

Созвездие ‘Чёрный Огненный Дракон Бездны' кидается попкорном и требует битвы!

Созвездие ‘Демоноподобный Огненный Судья’ ругает созвездие ‘Чёрный Огненный Дракон Бездны’.

Созвездие ‘Королева Темнейшей Весны’ закатывает глаза и отворачивается от созвездий.

Созвездие ‘Узник Золотого Обруча’ довольно ухмыляется, наблюдая за созвездиями.

Созвездие ‘Тьма, Сплетающая Души’ говорит, что оно здесь новичок, и просит объяснить, из-за чего вы спорите.

Созвездие ‘Демоноподобный Огненный Судья’ отвлекается от ругани и блестящими глазами смотрит на созвездие ‘Тьма, Сплетающая Души’.

Созвездие ‘Демоноподобный Огненный Судья’ с жаром начинает рассказывать о товариществе.

Созвездия, не любящие товарищество, с отвращением смотрят на созвездие ‘Демоноподобный Огненный Судья’.

Созвездия, любящие товарищество, поддерживают созвездие ‘Демоноподобный Огненный Судья'.

Джин Ву усмехается. Ну в самом деле, тысячелетние существа, а ведут себя как дети. Не то чтобы Сон их не понимал, но агрессивное сводничество со стороны ангела забавляет. Вряд ли будет так весело, конечно, если Уриэль полезет к ним… Джин Чоля ведь и спугнуть можно. Но вернёмся к делам насущным. Демоническая тварь слабовата, в тени её смысла брать нет, особенно если учесть, что за это может прилететь. Не будь Джин Ву невинным слабым воплощением, он мог бы чисто из интереса постучаться в ад и спросить, а чего это вы проклятия на несчастных и неосведомлённых накладываете, но, увы, совесть, здравый смысл и чувствительные нервы Джин Чоля не позволяют. Откуда у Сон Джин Ву взялась совесть? Ну, он же до сих пор не поубивал всех преступников на Земле, позаботился о наблюдении за охотниками и не свёл свою семью с ума, разве нет? Джонхъюк подходит к ним с Сангах, держа Докчу за руку. У Джин Ву создаётся ощущение, что Докча без сознания с открытыми глазами, и Сон с любопытством чуть склоняет голову набок: – Что-то случилось или он всегда так реагирует? Джонхъюк хмурится, бросая взгляд на Докчу: – Д… Ким Докча – эмоционально нестабильный идиот. Уриэль визжит в косвенных сообщениях. Джин Ву усмехается уголком губ и молчит о том, что Джонхъюк такой же. Если не учитывать, что на регрессора внутренний монарх реагирует иначе. – Присмотри за ним. – Я думал, ты хочешь посмотреть на меня в бою? – полувопросительно отвечает Джин Ву. – Не сейчас, – чеканит Джонхъюк, просверливая его взглядом. Кажется, регрессора раздражает необходимость преображать свои мысли в слова, если это не относится к Докче. Ладно, предположим, можно понять. Желание надрать задницу какой-нибудь сильной твари, азарт поднятия уровней и взрастающая из него жажда стать сильнее вновь вспыхнули в Джин Ву спустя два года – время, которое он провел без рамок системы, где есть только два варианта: дерись или умри. А сейчас ему говорят стоять и следить за абсолютом – на что Джин Ву бы никогда не пошел, будь он в своем мире – вместо драки с демоном и поисков сокровищ. Несправедливо. Монарх воет, скулит, требует слиться со своим повелителем, на что Джин Ву кривится в отвращении. Шел бы он нахрен, этот монарх, вместе со своей одержимостью существом, которое создало для своего развлечения вечную войну. Смерть своего отца, эмоциональное состояние Ириски и многие другие следствия этой войны Джин Ву никогда не простит. Хотя, если монарх побудет рядом с чужим абсолютным, это может помочь. – Хорошо, давай. Джин Ву получает Ким Докчу и пристально-предупреждающий взгляд регрессора – ей-богу, как будто Джин Ву собирается калечить члена семьи Джонхъюка. Дорогой дневник, мне не передать всю боль и унижение… Джонхъюк и Сангах направляются в сторону стены, покрытой корнями, лианами и щупальцами, где и скрывается сундук. Не то чтобы скрывается, даже Джин А в пять лет в прятки лучше играла, но не суть. У созвездий были вопросы по поводу осведомлённости этих людей о происходящем, но сейчас степень непонимания постепенно снижается: Сангах по-корейски зачитывает надписи на сундуке – Джин Ву понятия не имеет, на каком языке они начертаны изначально. Обычно Сону не требуется знать язык, чтобы понимать его: плюшка, которая досталась вместе с остальными навыками Осборна. После того, как он ограничил себя в силе, эта способность тоже пропала. Монарх начинает жалобно скрестить и выть, и Джин Ву наконец посвящает всё своё внимание абсолютному. Ким Докча словно в состоянии анабиоза: тёмные глаза с крохотными посверкиваюшими крапинками смотрят в никуда, как бывает, если сильно задумаешься. Однако Джин Ву никогда не видел человека, настолько глубоко погружённого в мысли. Блядский монарх хочет встать на колени, склонить голову и выпрашивать ласку. Джин Ву хмурится, бросает взгляд на занятых засветившимся сундуком остальных и подушечками пальцев касается ладони Ким Докчи – тот вздрагивает едва заметно, но из мыслей не выныривает – ослабляет металлические тиски, позволяя сути монарха выглянуть наружу. Со знакомым Дзынь приходят косвенные сообщения, но Джин Ву не обращает внимания. Монарх довольно урчит и подрагивает от восторга, окружает абсолютного едва ощутимым ореолом присутствия, словно густым мягким облаком. Если бы у ауры был цвет, суть отливала бы полупрозрачной тьмой с провалами синего и фиолетового, усыпанными мелкими крупицами бриллиантов. Суть врезается в купол ограничения, ворчит, но смиряется, окутывает Джин Ву и Ким Докчу. Просяще тыкается в одежду и кожу, с энтузиазмом умоляя абсолютного показаться, и, хоть Джин Ву очень хочется надавать монарху по рукам, Сон выдыхает, прикрывая глаза, и остаётся на месте. Чужой абсолютный просыпается медленно, долго: неподвижная аура, словно и вовсе не существующая, постепенно начинает ворочаться. В воздухе повисает напряжение, накаляется до такой степени, что сыпятся редкие искорки. Вероятность, – с некоторым беспокойством понимает Джин Ву. Монарх дрожит от довольства, суетится вокруг ровно до того момента, пока чужой не огрызается на него. Монарх замирает. Мягкое скользящее полотно сути застывает, и словно застывает весь мир. С тихим скулежом монарх осторожно приближается вновь, на что получает оскал и рычание. Суть шарахается, проглотив голос, аура идёт мелкими волнами. Смотрит на абсолютного, затем тихо, подрагивая, стягивается к Джин Ву и тоскливо сворачивается в солнечном сплетении. Джин Ву выдыхает и отпускает руку Докчи. Кивает с почтением, глядя на обрывки чужого вздыбленного абсолютного. Несчастное, одинокое существо… Искры вероятности совсем гаснут. Мокрая и прохладная тоска монарха оседает внутри. В глазах Сона – смесь печали, принятия и спокойствия… искреннее, тёплое чувство, словно видишь свернувшегося в клубок разочарования младшего члена семьи. Спустя пару секунд молчания Джин Ву обращается к монарху: Я тебе зла не хочу, слышишь? Сон ощущает: суть вновь, как много лет назад и как когда они только встретились, проваливается в апатию. Джин Ву аккуратно оборачивает монарха одеялом маны и гладит эфемерной рукой. Живи со мной. Суть не отзывается, да Сон и не ожидает этого. Знает: не сразу, но монарх придёт в себя.

Созвездие ‘Демоноподобный Огненный Судья' не одобряет данное товарищество.

Созвездие ‘Скрытный Интриган’ наблюдает за вами.

Джин Ву хмыкает и убирает руки в карманы, задержав взгляд на сообщении Интригана. Два ревнивца. Меня послал за Ким Докчой приглядеть, а этого – за мной… Кто ж ты, дорогой, что за интриги плетёшь за моею спиной? Улыбка коротко касается губ. Джин Ву оборачивается к Джонхъюку и Сангах, стоящим возле странной коробки. Пока девушка сторожит демона, регрессор опускает внутрь искалеченный обломок меча – его лезвие, разбитое в бою, обрывается острым шрамом – и ядро твари, поблёскивающее тёмно-синими разводами. Осколок Сломленной Веры Джонхъюк чудом умудрился выудить у полубессознательного Докчи: то ли читателю абсолютно плевать, что делает протагонист, пока это протагонист, то ли всё происходящее – это хитрый план, и Ким Докча просто придуривается, чтобы за него сделали грязную работу. Джонхъюк склоняется к первому. Под потолком висит Бирью, доккейби с квадратными от удивления глазами, и открывает пару раз рот, смотря на вибрирующую коробку. [А, нет, почему эта штука здесь? Е-е-её же запретили сразу после изобретения!]

Предмету присуждён тип «меч» за наличие такового среди составляющих!

Случайная выборка началась!

[Созвездия. Это… я не знаю, что это здесь делает… иииии! Трансляция окончена!]

Канал #BI-7623 временно закрыт.

Неопытный доккейби бросает на Джонхъюка взгляд, спотыкается о тёмную угрожающую ауру и испаряется в воздухе, судорожно бормоча себе под нос что-то о бюро. Из-за корней, недовольно стрекоча, показывает нос крысопёс.

Предлагаемый предмет связан с определённым созвездием!

Вероятность получить предмет, связанный с этим созвездием, значительно увеличивается.

Предмет высшего качества появился!

Количество доступных случайных выборок коробки равно 0.

Джонхъюк отпинывает излишне смелую тварь, и та вновь прячется за корнями, скрывающими гнездо. Протагонист вынимает из коробки тонкий меч с серебряной гардой и мягко сияющим белым лезвием, почти с трепетом гладит клинок, который долгое время служил его бешеному компаньону… и прослужит ещё не меньше. Мягкая улыбка Сангах сияет, как тёплый луч света: – Неразрушимая Вера. Говорящее имя, ты так не думаешь? Джонхъюк лишь опускает голову в намёке на кивок. Они с Сангах забирают найденные в сундуках предметы, в том числе две печи для приготовления мяса монстров, достаточно маленькие, чтобы поместиться в карман. На пути к выходу Джонхъюк подхватывает ладонь Докчи и тянет его за собой. Читатель поддаётся без особого сопротивления – похоже на чувство, когда несёшь большую связку воздушных шаров. Никто не замечает, как тень Докчи на миг подёргивается рябью. – Пошли отсюда. Вчетвером они покидают грот. Джин Ву окидывает оценивающим взглядом Неразрушимую Веру и одобрительно усмехается уголком губ: – Хороший меч. Джонхъюк не отвечает. Путь наверх кажется более коротким, чем вниз. Гильён встречает Джонхъюка большими глазами и угрожающим: – Ты что с хёном сделал? Хивон стоит за спиной мальчишки, сложив руки на груди. Джонхъюк хмурится, сжимая ладонь Докчи чуть крепче: – Поговорил. Глаза Гильёна совсем вылезают из орбит, он открывает рот, как выброшенная на берег рыба, прежде чем с подозрением уставиться на протагониста: – Ты точно Ю Джонхъюк? Ю Джонхъюк близок к тому, чтобы закатить глаза, но вместо него это делает Миа. – Нам нужен план на «путь короля». – Какой план? Давайте убьём всех и всё, – бурчит Гильён. Джин Ву чуть приподнимает брови, наблюдая за «ребёнком». Джин Чоль и Игрис бредут из глубины тоннеля метро, негромко переговариваясь, и ускоряют шаг, когда замечают, что они вернулись. – Что за «путь короля»? – спрашивает Джин Ву. На недоверчивые взгляды детей поднимает глаза к потолку, – Я уже понял, что вы – регрессоры, и Джин Чоль с Джан Ди об этом знают, так что давайте закончим со всем этим геморроем и перейдём к делу, – повисает молчание, и он добавляет, – Канал ещё не включили. Джонхъюк хмурится. Судя по всему, он почти всегда ходит с недовольным выражением лица. Хивон усмехается. – Быстро. – Просто вы ведёте себя подозрительно. Мы закончили с этим? Джин Чоль и Игрис присоединяются к группе, и Хивон, Сангах и Гильён, дополняя и перебивая друг друга, рассказывают о сценарии «путь короля». Иногда Хюнсунг или Миа вставляют своё слово, а Джонхъюк молчит, занятый рассматриванием Ким Докчи.

Канал #BI-7623 открыт.

– У вас есть группа в полуденной встрече? – интересуется Джин Ву, провожая взглядом сообщения-жалобы созвездий, – хорошо бы нас туда добавить. Хивон удивлённо смотрит на него, и Джин Ву хитро улыбается: – У меня хороший спонсор. – Лааадно… я напишу Союнг. Сангах с Джонхъюком раздают найденные в логове предметы, и, подкрепившись жаренным на магической печи мясом, компания возобновляет движение в сторону Чунгмуро. Теперь, когда они натыкаются на очередную стаю крысопсов, Джан Ди, Джин Ву и Джин Чоль выступают в качестве авангарда, и Джун Хивон с завистью поглядывает на их оружие: где только успели достать? Гильён откровенно ворчит и в какой-то момент сцепляется в перепалке с Мией. Ни живой ни мёртвый Ким Докча плетётся за ручку с Ю Джонхъюком, что регрессора полностью устраивает и становится причиной весёлых искорок в глазах Сангах. Хюнсунг хотел помочь с расчисткой пути, но, поняв, что будет только мешаться, просто пристраивается рядом с Хивон и Сангах. Они ведь не новички, – Сангах провожает взглядом очередной отблеск клинка Джан Ди, – так меч не ходит в неумелых руках. Джонхъюк уже поплатился за беспечность, когда неожиданно напал, хорошо до серьёзных ран не дошло… Странно это. С покупкой навыка естественность не приобретается, так что это явно что-то другое. Неужели повезло научиться тому, что действительно пригодится в апокалипсисе? Всё же есть люди, которым предначертано выжить. И всё равно уровень адаптации впечатляет. Вскоре станция Яксу остаётся позади – приходится прошмыгнуть мимо неё быстро, чтобы не захватить хвост в виде отчаявшихся людей. Добравшись до словно вымершей станции Донгэ, компания договаривается встретиться через двадцать минут и разбредается по своим делам: когда они окажутся на Чунгмуро, вряд ли будет такая возможность. Ким Докча к этому моменту немного очухивается, и ему даже позволяют дойти до уборной вместе с Хюнсунгом и Гильёном. Джин Ву от подобного цирка пробивает на смех. Ко времени, когда они возвращаются, мозг Докчи достаточно переварил произошедшее, чтобы читатель вспомнил о спектрах и камнях, которые можно получить за их убийство. Гильён, скривившись, обращается к Хюнсунгу: – Мы пойдем поверху? Я не хочу опять напороться на этих дементоидов. Докча невольно пялится на ребёнка, встряхивает головой и решает позже подумать о его странном поведении. Однако Джонхъюк действительно не захочет идти через спектров, его ментальные навыки недостаточно развиты для этого, да и остальные тоже… Нужно осторожно ускользнуть и забрать камни. Стоило бы поискать подходящие предметы, вроде бы поблизости их можно достать, но это займёт слишком много времени, которого у меня нет из-за конвоя со всех сторон. Вот на кой чёрт я им сдался? Голова вновь начинает гудеть от только-только уложившейся информации о Джонхъюке. Уголки губ Докчи болезненно дёргаются, и он оставляет и эти размышления на потом. Четвёртой Стены должно хватить для защиты разума. Насколько я успел узнать, она получше многих других навыков, а с Неразрушимой Верой убийство спектров не будет проблемой. Докча внутренне вздрагивает от восторга. Читатель выпал в осадок от удивления и счастья, когда Джонхъюк отдал ему Неразрушимую Веру. Звёздная реликвия! В начале сценариев! В подарок от солнечника! Да от такого откинуться недолго. Разумеется, Докча был слишком занят своими дифирамбами Вере, тупому протагонисту и судьбе, чтобы заметить быструю улыбку Джонхъюка. Докча оглядывается украдкой и, убедившись, что на него не смотрят, ныряет в окутанное тенью пространство станции и ускользает в тоннель. Мелькнувший силуэт царапает периферийное зрение Джан Ди, и он резко оборачивается, успевая выхватить из полутьмы фигуру Ким Докчи. Миг уходит на осознание, перед глазами проносится воспоминание о Ким Докче, который кинулся под их с Джонхъюком мечи, о тревожно-намекающих сообщениях созвездий, и Игрис срывается с места. Компания собирается под станционными часами, негромкие разговоры оседают в тишине покинутого метро. Джин Ву отводит глаза от Джин Чоля, осматривает команду и не находит Джан Ди и… – Где Ким Докча? – рассекает воздух резкий вопрос Джонхъюка, и остальные голоса на секунду смолкают. Джун Хивон матерится в голос, и Ю Сангах, вздрогнув, ладонью закрывает ей рот и награждает ускоряющим взглядом. Пальто Ю Джонхъюка хлопает от быстрого перемещения: регрессор метается к Гильёну с Хюнсунгом, сжимает кулаки, дрожащие от борьбы с привычкой хватать виновных за шею, и грохочет: – Где. Ким. Докча. Гильён, взвизгнув, прячется за испуганным Хюнсунгом. – Я не знаю! Он только что был тут! Миа возникает рядом с братом и сверлит парней таким же чёрным взглядом. Пока все пытаются выцепить из луж теней станции фигуру Ким Докчи, связь спонсора-воплощения с Игрисом испуганно вздрагивает и начинает постепенно и тревожно натягиваться – так нарастает ужас. – Блять, – едва слышно шепчет Джин Ву, и, мгновенно определив направление, срывается с места. Пытается, по крайней мере: его с силой хватают за локоть и удерживают. Джин Ву скрипит зубами от злости и тревожного нетерпения, оборачивается, скалясь, и встречается взглядом с хмурым Джонхъюком. Вокруг упрямца-регрессора уплотняется тяжёлое тёмное облако ауры, и Джин Ву почти выпускает свою, но Ю Джонхъюк чеканит: – Я с тобой. Тихое рычание вырывается наружу. Я теряю время. Сон резко разворачивается и хватает Джонхъюка за предплечье. Регрессор рефлекторно дёргается, как если бы собирался его ударить, и их накрывает тьма. Голоса кимком доносятся будто издалека и спустя миг исчезают. Джин Ву не дожидается, пока тени сползут на землю – ныряет вперёд, хватает Ким Докчу за шкирку и швыряет его в Джонхъюка. Докча вскрикивает, регрессор ворчит, но Сону плевать: – Прочь, – рокочет он, кидая на них короткий, полыхнувший маной взгляд, и бросается на спектров. Плоть призраков легко расходится под кинжалами, скрипящие вопли наполняют метро. Перед глазами проносятся видения из прошлого: бледная как труп мать на больничной койке, затем – монстр, сжимающий шею Джин А, дальше – тёмная комната, где, зажмурившись и болезненно оскалившись, цепляется за него Джан Ди, Джин Ву слишком чётко видит следы от сдерживающего ману ошейника на его коже. Больше ничего спектры вытянуть не успевают: последнее воспоминание вызывает настолько яркую вспышку ярости, что с оставшимися Джин Ву заканчивает двумя скупыми росчерками лезвий. Джин Ву наконец переводит взгляд на Игриса, и сердце пропускает удар. Джан Ди стоит на одном колене, склонив голову в поклоне, и, кажется, даже не дышит. Как Джин Ву ненавидит эту позу. – Ирр, – зовёт вполголоса и плавно шагает вперёд, убирая оружие в инвентарь, – Игрис, встань, пожалуйста. Джин Ву не нуждается в апатичном молчании связи для понимания состояния своего партнёра. Сон приближается на ещё один осторожный шаг, и в то же мгновение Джан Ди поднимается на ноги. Идеальная осанка, быстрые и чёткие, как на шарнирах, движения, застывшее бледной маской лицо и пустой серый взгляд, к которому Джин Ву был готов, но который всё равно пронзает насквозь. Здесь, в тоннеле метро, они одни, но издалека, ближе к станции, доносятся голоса компании. Джин Ву не разбирает, о чём они говорят, знает только, что Джин Чоль хотя бы ненадолго удержит команду от необдуманных действий. Едва слышный, привычный шорох меча о ножны режет слух. Джин Ву прикрывает глаза на долю секунды, а в следующий миг лезвие его кинжала вибрирует, столкнувшись с клинком Джан Ди. Джин Ву любит, до восторга любит мастерство и изящность стиля боя Игриса, но сейчас, когда партнёра погрузили в состояние куклы, эмоции Сона раздваются: тонкий шлейф восхищения трепещет на фоне боли, тоски и гнева. – Игрис, – Джин Ву зовёт тёплым бархатным тоном, звучание которого взрезают удары стали, – Хороший мой, нет его здесь, умер давно, слышишь? Остриё меча легко, как крыло бабочки, касается скулы Джин Ву, оставляя тонкий вертикальный порез. Сон отклоняется, переступая через рельсы, не замолкает ни на мгновение, зовёт и уговаривает. Думает, выпустить ли ману, но почти сразу отбрасывает эту мысль: сейчас это сделает лишь хуже. Они уже сражались десятки раз раньше, в своём мире, но ощущения тогда и сейчас не сравнимы: танец азарта и страсти слишком контрастирует с защитой и механической попыткой убить. Джин Ву знает, что при равных показателях никогда не выиграет в честном бою против Джан Ди. – Ангел мой, помнишь, я обещал, что никогда и никому тебя не отдам? Всё хорошо, Игрис, это лишь воспоминания… Рука Джан Ди мелко дрожит – Джин Ву чувствует лёгкую вибрацию, когда ловит кинжалом очередной выпад, не причиняя вреда. Почти. – От всего на свете защищу, мой хороший, веришь? Игрис теряется, удары становятся медленнее, пока он в один миг не замирает совсем, смотря сквозь Джин Ву широко распахнутыми глазами. Беззвучно шевелит губами, меч выскальзывает из ослабевших пальцев и с лязгом падает на бетон. Спрятав кинжалы в инвентарь, Джин Ву разводит руки в стороны, и Джан Ди влетает в его объятия, насмерть вцепляется трясущимися руками. Шею Сона опаляет рваное, судорожное дыхание, и Джин Ву прижимает Игриса к себе, бормочет в макушку успокаивающе: – Всё хорошо, Ирр, ты в безопасности, я рядом… Джан Ди бьёт крупная дрожь, он лихорадочно тыкается носом в шею Сона, словно проверяет, он ли это, затем прячется между шеей и плечом и замирает. Пульс у Игриса зашкаливает, когда он хрипло, отчаянно шепчет: – Не уходи… – Никогда. Пальцы Джан Ди впиваются в спину Джин Ву, и это даже больно, но Сону как-то плевать. Он подхватывает Игриса за бёдра, и тот мгновенно обнимает Джин Ву ногами за пояс и вжимается всем телом. Сон знает, что Джан Ди отпустит его не скоро, поэтому открывает полуденную встречу, которую купил для них троих.

Джин Чоль, идите вперёд, мы позже догоним. Насчёт тварей не беспокойтесь.

Ответ приходит спустя секунду: WJC: Понял. Насколько всё плохо?

Ему потребуется пара часов.

В этот раз Ву медлит, но в конце концов присылает короткое:

WJC: Напишешь. Джин Ву позволяет тени накрыть их с головой, и голоса компании, отдающиеся эхом в тоннеле, стихают.