Ради их блага...

      Майки искренне не понимал, где он в своей жизни так нагрешил. С самого утра у него разрывалась голова. К черту Лео и его медитации, после них спать просто невозможно! В этот раз темнота не просто затягивала, она гудела, дезориентировала. В итоге Майки вообще не выспался.       Завтрак прошёл в полнейшей тишине, что младшего вполне устраивало, а потом остальные медленно растворились из кухни по своим делам. Это не могло не радовать. Хоть минута спокойствия выпала на долю Микеланджело.       – Эй, Майки! – видимо, даже той минуты у него не было.       Мастер нунчак медленно обернулся в сторону голоса и увидел там Донни. Как же его сейчас хотелось послать. И именно это и наводило младшего на мысль, что с ним что-то действительно не так. Первое время он думал, что просто обижается на братьев и просто притворяется холодным и серьезным. Сейчас, спустя почти два месяца, эти притворства перешли в нечто другое: Майки больше не пытался изображать непробиваемую стену. Казалось бы, всё должно было прийти в норму. Но оно не приходило. Сейчас Микеланджело сам себя не узнавал.       Майки всегда по своей натуре был достаточно оптимистичной и радостной черепахой. По типу личности он настоящий сангвиник, который долго на месте не усидит, да и устроит что-то. Сплинтер часто называл его эмпатом. Микеланджело может с ним согласиться. Он не только умел успокаивать и радовать остальных, но и прекрасно понимал, какие свои личностные качества ему использовать, чтобы втереться в доверие, понравиться другим или заставить себя недооценивать, чтобы в будущем удивить или нанести удар врагу, который может стать смертельным. Не стоит скрывать, Майки – хороший манипулятор. Он пойдёт на многое для достижения своих целей, но никогда не перейдёт границ. Хотя обычно ему хватало щенячьих глаз, чтобы заставить всех делать всё, что он попросит.       Несмотря на это, большую часть времени он использовал свои «способности» для поддержания гармонии в семье. Из-за этого братья считали его наивным и не воспринимали всерьёз. Иногда ему было больно как физически, так и психологически. Ему приходилось скрывать свои чувства, натягивать улыбку, а иногда и открыто лгать братьям. Но он всегда думал, что это делается ради семьи и считал это правильным. Однако он забыл, что сокрытие эмоций в долгосрочной перспективе никогда не приводит к добру. Так же, как и ложь, хоть и во благо, никогда не приводит ни к чему хорошему. И что в итоге? Майки сидит с чем-то, что, возможно, является депрессией или чем-то похожим. Сделать с собой что-то плохое он пока не хочет, состояние с течением дня у него не меняется, да и хоть он и устаёт, но всё же пока есть силы существовать, поэтому на данный момент в первый вариант он старался не верить и пока привёл себя к менее пугающему диагнозу – апатии. Это вроде больше ему подходило.       Так или иначе, контактировать с социумом у него не было никакого желания, но от брата просто так не уйдёшь, потому в диалог лучше вступить.       — Донни, — Майки кивнул, показывая, что слушает. — Что случилось?       — Я тут подумал… — Ди немного замялся. — Мы давно не проводили медицинский осмотр. Лучше заранее проверить состояние здоровья, чем потом неожиданно обнаружить проблемы.       — Хорошо, давай покончим с этим. — Майки не было сил спорить с братом и тратить на это последние силы. ~*~       Донни усадил брата за стол. Он планировал не только провести поверхностный осмотр, но и более глубокое обследование, чтобы выявить любые изменения или, не дай , мать моя мутация, проблемы.       Донни хотел проверить работу органов чувств брата и сделать более подробный анализ крови, а также сравнить результаты с его собственными, чтобы найти различия. Кроме того, он собирался поговорить с Майки о его пребывании в Измерении X и, возможно, узнать больше деталей и новой информации. Хотя братья и посещали это измерение неоднократно, они никогда не задерживались там надолго, и у них всегда был отличный проводник по всем «курортным местам» в лице Майки.       Осмотр начался с обычных вопросов: «Ничего не болит? Ни на что не жалуешься?» Затем Донни перешёл к непосредственному обследованию. Он проверил реакцию зрачков брата, пястно-лучевой рефлекс и коленный рефлекс. Все три параметра были в норме. Конечно, учитывая, что они были мутантами.       Дальше шло измерение роста. Как оказалось Майки вырос на три сантиметра, но так как они ещё подростки это вполне нормальное изменение, тем более, что последний осмотр проводился почти год назад. Что сказать, Майки наконец догнал Рафа по росту и теперь у Темперамента произошёл убыток в один подстёб.       Однако с весом возникли некоторые проблемы. Майки всегда держал себя в форме, благодаря тренировкам и миссиям, но у него всегда были щёчки, которые делали его образ более детским, в отличие от остальных братьев. Возможно, эта особенность была связана с несбалансированным питанием или с тем, что Майки был самым младшим, и пубертатный период ещё не взял своё. Но это было тогда. Сейчас же он заметно похудел. Донни даже мог бы сказать, что нездорово сильно. Такое часто бывает при сильном стрессе и недоедании. Донателло вздохнул. Раньше такого не было, до того, как они поссорились.       Ди понял, что его мысли явно идут не в ту сторону, и слегка встряхнул головой. Сейчас ему лучше попытаться расспросить Майки об его времяпровождении в том измерении.       — Послушай, Майки, могу я задать тебе вопрос? — осторожно спросил Донни, взяв кровь для анализа с помощью глюкометра. Удивительно, но Майки отреагировал на это действие очень спокойно.       — Задавай, — меланхолично ответил брат, глядя в никуда.       — Только ответь, пожалуйста, честно. – кивок. – Сколько ты был в Измерении X?       Впервые за долгое время Майки немного оживился, но, к сожалению, в плохом смысле слова. Он насторожился и сделал паузу, явно обдумывая, как лучше ответить на вопрос.       – Я же говорил, всего несколько часов. – сказал младший, повторяя ту свою фразу, которую он выдал тогда.       – А если не врать?       – О чем ты говоришь? Я говорю правду.       Донни действительно хотел, чтобы это было правдой, но оставить этот вопрос без решения он не мог. И так уже слишком долго отнекивался и старался не замечать все изменения.       – Майки, мы оба знаем, что это не так. – настаивал Ди.       Майки молчал, как партизан, не сдаваясь под натиском взгляда брата. Мастер нунчак лишь чуть отвернул голову и сложил руки, сохраняя стоическое выражение лица.       – Майки. – надавил Донни. – Говори. – в ответ получил молчание.       – Майки, говори, или я затяну осмотр, и раньше времени буду делать прививки. – молчание.       — Тогда я позову Лео и заставлю тебя… медитировать! — это заявление заставило Майки вздрогнуть. Он действительно боялся медитировать, и после семейного собрания гений догадывался, почему.       Майки сделал выражение лица такое, будто говоря «Ты не посмеешь».       – Да, и это не предупреждение. Давай, Майки, говори.       – Ладно… Да, я вам немного приврал. – брат всё же сдался. – Я там был больше чем несколько часов. Ну, больше недели, – Майки посмотрел на Донни, тот ещё явно не верил. – Двух… Трёх… Ладно, больше месяца… Двух… Ладно, я был там три месяца, честно!       – В это я уже верю. – сказал Донни почти удовлетворённо, но его настроение сразу вернулось к серьёзному. – Почему ты нам тогда не рассказал?       — Как будто это бы что-то изменило, — сказал Майки так, словно это было очевидно. — Вы бы только больше волновались и задавали лишние вопросы, на которые у нас не было времени. К тому же вы могли не поверить или неправильно понять. — И шёпотом добавил: — Как, в принципе, и всегда.       На мгновение воцарилась тишина, братья погрузились в свои мысли.       — Прости меня, — нарушил молчание Ди. — Если бы я не медлил, ты бы не остался там так надолго.       — Ты не виноват, — твёрдо сказал Майки. — Хватит себя во всём винить, ты начинаешь походить на Лео.       — Просто я же мог...       — Ты не знал, — тем же тоном продолжил младший.       – Незнание не освобождает от ответственности.       – Тем не менее, ты ничего не сможешь сделать с этим. Те три месяца не вернуть, да и я этого не желаю. – тон Майки оставался холодным.       – Но почему? – лицо Донателло выражало искренние непонимание и грусть. – Ты был там один, в опасности, в не знакомом измерении.       – Но если бы я не попал туда раньше, то наша миссия была бы невыполнима. Мы бы сдохли от первого же монстра, и ты это понимаешь. Плюс, я научился работать один, без вас.       – Оу, да…Один… Совершенно… Без нас. – прошептал еле слышно Ди, чтобы Майки не сумел разобрать его слова, чувствуя, как внутри него что-то сжимается. – Но как ты смог там выжить?       – В прямом смысле кое-как. Поверь, тебе не хочется это знать.       – Но мне это нужно знать. Расскажи мне об этом, хоть немного облегчи груз. Может тебе станет легче. – просил Донни.       Майки очень хотел, чтобы после обычного изливания души всё это прекратиться, но знал, что это, скорее всего, невозможно. А в прочем… Почему бы не попробовать?       – Ты уверен, что хочешь это знать?       – Да. – уверенно сказал гений.       – Обещай, что после рассказа ты примешь эту ситуацию как должное, то, что было когда-то и давно прошло.       – Ты же знаешь, что я не могу обещать этого. Но обещаю, что постараюсь воспринять это спокойно и попытаюсь не винить себя.       – Что-ж, это тоже пойдёт. Ты продолжай осмотр, не обязательно со мной весь рассказ сидеть на одном месте.       Ди всё же кивнул и поднялся за шприцом, чтобы взять кровь для анализа.       – Всё началось с того, что я, наверное, также как и вы, выпал из портала. ~*~ Измерение Х, локация:??? Время:???       В Измерении Х всё было прекрасно. Местные твари летали, жили спокойной размеренной жизнью, порой охотясь и пожирая друг друга, но вдруг эту мирную обстановку прервала небольшая тряска, которая была последствием открывания портала между мирами. Из которого на максимальной скорости вылетело какое-то неопознанное существо.       – Аргх, черт. – выругался Майки после того как смачно шмякнулся на какую-то твёрдую поверхность. – Кажется, я отшиб буквально всё!       Микеланджело открыл глаза и осмотрел мир вокруг себя. – Мать моя мутация, а портал то работает. Это выглядит клёво! Ребят, вы ведь это видите?       Ответа Майки не получил.       – Р-ребят? – позвал черепашка второй раз. – Братья?!       – Лео?       – Раф?       – Донни?       Никто не отозвался, но черепашка не терял надежду и начал судорожно осматривать пространство. После пятиминутного осмотра он понял, что братьев здесь точно нет. Майки забеспокоился: неужели они по-настоящему бросили его? Нет, это было невозможно. Он не мог в это поверить. Да, братья могли наказать или наругать его, но они никогда не оставляли его одного.       «Может быть, портал выбросил их в другом месте? Нужно просто поискать их, и они найдутся», — думал мастер нунчак, направляясь вперёд.       И почти сразу же появилась первая проблема. Острова находились на огромном расстоянии друг от друга, и даже при всём мастерстве ниндзя он не смог бы прыгнуть так далеко.       Микеланджело ничего не оставалось, как просто сесть и думать, что делать. Мысль о том, что он здесь совершенно один, не укладывалась в его голове, он отказывался в это верить. Поэтому он пытался построить план действий.       Через час бесконечных дум он перешёл в режим наблюдения. И буквально через десять минут картина обычного мира стала ломаться. У Майки всегда с физикой было всё не ахти как хорошо, а её законы он иногда даже игнорировал. Порой Донни, черепаха науки, признавал, что брат не от мира сего, и перестал почти удивляться его выходкам, которые в каком-то смысле ломали мироздание. Но даже Майки представить не мог, что на физику можно забить болт настолько огромный, что он мог бы пробить потолок и провалиться под самый плинтус. Привычные правила здесь не работали от слова совсем. Даже чуть-чуть.       Этот мир был совсем не похож на привычный. Местная флора и фауна тоже отличались. Именно по животным или чему-то подобному Майки и выяснил, как можно перемещаться с острова на остров. Просто прыгнув, и да, он вполне себе долетит до следующего пункта назначения. Остальные особенности физики этого измерения черепашка узнавал по ходу дела. Иногда он специально изучал мир, а иногда делал это по необходимости или случайно, убегая от очередной опасности.       Говоря о флоре этого места, можно было сказать одно – её тут почти не было. Кристальные деревья совсем не походили на нормальные деревья. Попытка Майки содрать ветку с него закончилась полноценным взрывом, который, видимо, задел пару баз крэнгов и близ лежащие острова. Откинуло мастера нунчак тогда знатно. Но Майки, как умелец выстраивать достаточно хорошие розыгрыши, сразу заинтересовался этими кристаллами, только уже в боевом смысле.       О том, что их можно получить криком на высоких тонах, Майки узнал опять-таки случайно. Заорав, как потерпевший, когда на него исподтишка напала новая тварюга. Тогда же, в пылу бегства, он и увидел, как от веток начали отламываться куски. Выстроить логическую цепочку Микеланджело труда особо не составило: жить ему ещё хотелось. А после проверки гипотезы он и вовсе зажил.       Но через некоторое время пришла новая проблема – продовольствие. То, что нормальной воды здесь не было, думаю, и говорить особо нечего, но было что-то похожее. На некоторых островах всё же были речки, и в них текло что-то, что по вкусу напоминало сильно разбавленный персиковый сок с толикой корицы. Пробовал Майки это на свой страх и риск и вроде даже не прогадал. Историю про то, как Майки узнал, что «сок» тех червей годен в употребление, он заберёт с собой в могилу.       Он искал еду, где только мог: иногда убивал монстров, но это было рискованно, или обыскивал базы крэнгов — там еда встречалась чаще.       Когда он более-менее разобрался, как устроено это измерение, он начал пытаться спасти Кожеголового. Но все попытки были заранее провальными. Пробраться на базу крэнгов было легко, но вывести оттуда друга, который был ранен и истощён, Майки не мог. Иногда крэнги могли просто взять количеством, потому что их было в тысячи раз больше. А иногда Кожеголовый сам выпихивал Майки с базы одним ударом хвоста. Это было больно, но спасало жизнь.       К сожалению, однажды удача отвернулась от него. Он и раньше попадал в передряги, но никогда это не было настолько серьёзно. Его всё же схватили. Кроме обычных пыток, начинались и провалы в памяти. Сидя в темнице, в один момент тело может резко пронзить боль, Майки зажмурится, откроет глаза, а он уже совсем в другом месте, в состоянии, как после пьянки, а некоторые дни черепашка просто не помнит, припоминает только туман и смутные обрывки мыслей, которые уже никогда не собрать в предложения. Даже после побега пробелы в памяти продолжались примерно месяц. Микеланджело даже думать не хочет, что с ним там сделали.       Но всё это было меньшее из зол. Самым страшным были одиночество и неизвестность. Майки не мог понять, действительно братья его бросили или у них что-то случилось? А если они телепортировались, но при процессе что-то произошло, и они не выжили или отправились совсем не туда? Майки помнил фильмы, когда при телепортации успешно проходила лишь одна часть тела, а другую не находили. А может они просто действительно его здесь оставили. Отказались. Но это было слишком жестокое наказание, они не могли так сильно его ненавидеть. Не могли же.       Казалось бы, это очень глупые мысли, но тогда Майки был готов поверить во многое. Он остался совершенно один, всё время в опасности, в бегах. Не было никого, кто мог бы прикрыть его панцирь или подлатать. Всё приходилось делать самому. Порой так и хотелось подозвать братьев на помощь, а потом резко одёргивая, вспоминая, что он здесь один. Даже в его снах были братья, а точнее в кошмарах. То они смотрят на него разочарованным взглядом, отворачиваются от него, уходят. Но самое худшее – когда они на протяжении всего сна обвиняют Майки во всём, что только можно и с садистским удовольствием протягивают, что так ему и надо. Через некоторое время младший и сам начал в это верить.       Майки не знал, сколько времени он провёл в этом месте. Здесь не было смены дня и ночи, небо всегда оставалось тошнотворно розовым. Ориентиром для Майки было ощущение, что он вот-вот отключится от истощения. За это время он нашёл островок, достаточно удалённый от баз крэнгов, на котором смог обустроиться. Там даже была пещера, где можно было переночевать.       Это место стало его небольшой базой на месяц, пока его не обнаружили крэнги и не сделали это место охраняемым. Майки успел захватить только самые важные вещи и только благодаря удаче смог оттуда удрать. Правда, с простреленной ногой, но ему снова повезло. Рана была несерьёзной, но обработать и забинтовать её было почти нечем. Майки нашёл один способ, кратко говоря, ему пришлось расчленить одного розового крэнга.       В попытках выжить и спасти своего друга Микеланджело провёл все те три месяца. А когда братья появились по ту сторону портала, это уже совсем другая история. Одно было облегчение — они всё же его не бросили, не оставили. Но сомнения у Майки не исчезли, а лишь затаились в ожидании момента, когда можно будет снова сильно ударить по его сердцу.       Период после возвращения домой можно было назвать «затишьем перед бурей». Всё было относительно спокойно, но атмосфера очень сильно давила, а буря приближалась. ~*~       На этом рассказ и подошёл к концу. Ди, как и обещал, постарался вести себя невозмутимо, но Майки видел, что тот явно, простите за выражение, прифигел и не собирается забывать об этом рассказе, а скорее всего, еще заведёт разговор об этом. Но гений всё же пытался сохранять роль невозмутимого доктора. Микеланджело не собирался говорить ему, что получалось у того это скверно.       – Ладно, хорошо. – Дон прокашлялся и собрался с мыслями, голос его был надломлен. – После возвращения домой тебя ничего не мучило? Не замечал никаких изменений?       – Что-ж, если у нас сегодня день откровений, то да, заметил. Мне было тяжело дышать, порой я даже не мог.       – В каком смысле «не мог»? – насторожился «доктор».       – В прямом. Дыхание перехватывало, и я не мог глотнуть даже чуть-чуть свежего воздуха.       – Почему не обратился ко мне?       – Ты бы заподозрил мои похождения, а если честно, я не хотел, чтобы вы о них знали.       – Ладно, ладно, пусть так. – слова брата ударили по сердцу гения, уже в то время Майки многое от него скрывал, а ещё хуже, скорее всего, не доверял. – Как думаешь, почему это могло случиться?       – Воздух там другой. Совершенно, он удушлив, им почти невозможно дышать.       Донни мог с этим согласиться, но одно ему оставалось непонятным. – У нас у всех были же фильтры, с помощью которых можно нормально дышать.       – В бою они очень неэффективны. Несколько раз он у меня ломался, а починить было особо нечем. Я смог восстановить подачу более менее нормального воздуха, но фильтр уже никогда не работал также хорошо, как раньше. Вот видимо, я и отвык от нашего воздуха.       – Сломался?! – Донни побледнел на пару оттенков, брату нужно было некоторое время, чтобы починить устройство, а значит, Майки надышался тем «воздухом», поэтому у него проблемы с дыханием. – Майки, твоя дыхательная система могла пострадать, неважно, хотел ты или нет, но ты должен был ко мне обратиться!       – Донни, давай не сейчас. – Майки потёр виски. – Мне сейчас не до твоих претензий. Брови Донни взметнулись вверх, то, что он говорил, было не просто претензиями и Майки действительно в худшем случае мог откинуться даже не во враждебном измерении, а в своём собственном доме из-за того, что наплюнул на своё состояние. Но спорить с Майки сейчас не лучшее решение, Ди ещё нужно было узнать некоторую информацию и закончить осмотр.       – Так, ладно. Об этом мы потом поговорим. Были ли ещё какие-то последствия?       – Не совладевал с нашей атмосферой. Привык прыгать, как заяц-мутант-переросток, и порой не добирался до нужных объектов или не применял достаточно силы для того, чтобы оттолкнуться. Да и само тело ощущает здесь себя по-другому. Если брать по-остаточному, то улучшилось обоняние, а ещё лучше – слух. Думаю, что понятно почему.       – Да, но всё же нужно провести дополнительный осмотр на работу органов чувств. – проговорил Донни, мысленно записывая это в свои планы на ближайшее время.       – Возможно позже. – отмахнулся младший.       Тишина. Раз уж Майки начал заниматься самокопанием, то пришло время вернуться к своей проблеме.       Он до сих пор не понимал, куда девалось всё его тепло и свет. Всё ведь это было не для этого, а лишь для того, чтобы показать братьям, что он тоже чего-то стоит. Он хотел измениться, но ведь не до такой степени. В последнее время Майки действительно думает, что умирает, разлагается изнутри, а самое главное… ничего не помогает. Как бы братья не пытались его развеселить, всё тщетно. А вся энергия была уже давно растрачена, потому что восполнять её нечем, даже после сна он просыпается ещё более уставшим, чем до того момента, как он ложился. Но всё же он ещё пытался находить в себе силы вставать с кровати. Ради семьи, наверное.       Он не понимал, почему его состояние настолько сильно ухудшилось, но мог предположить, что всё это от сокрытия эмоций. Когда-то он сам хотел от них откреститься, чтобы братья были счастливы. Но теперь, даже взывая к этим самым эмоциям, он ничего не чувствовал, а голова в это время резко начинала болеть. Донни тоже скрывает многие свои эмоции, но при этом остаётся живым, что ли. Он может радоваться, смеяться от души, когда позволяет момент. А Майки стоило лишь недельку посерьёзничать, так прям как отрезало.       – Как это у тебя получается?       – Мм? – отвлёкся Донни от исследований.       – Ты инженер, прекрасный врач и стратег. Для этого нужно часто задвигать свои эмоции на задний план. Как ты до сих пор не потерял себя?       – Честно, Майки, это тяжело. Нужно держать себя в руках, потому что от меня зависят жизни близких, исходы боёв. Лео – прекрасный лидер, но помощь стратега ему всегда нужна.       – Вот именно. Как ты еще остаёшься собой и не сломался?       – Знаешь, мне тяжело было это принять, но я не одинок. У меня есть семья и даже друзья. Было время, что я забывал, что я подросток и закапывался в работе, но знаешь, у меня всегда был тот, кто умел отвлечь меня от забот. Когда-то у нас всех было солнце.       Донни не в первый раз говорит эту фразу, Майки в последние недели слышал её много раз, но всё никак не понимал, про какое солнце идёт речь. Или же не хотел понимать. В глубине души ещё сохранялись все те пренебрежительные фразы братьев о том, что он никто и звать его никак. Но всё же от этой фразы в груди всегда резко начинало щемить, а из-за отсутствия почти что всех эмоций Майки не понимал, как воспринимать это чувство. То ли у него расстройство пищеварения, то ли вина.       На этом их неловкий разговор подошёл к концу. Донни ещё вертелся рядом с анализами и делал пометки. С каждой секундой его лицо выражало всё большее недопонимание и удивление, а после он и вовсе убежал в неизвестном направлении, а вернулся с сенсеем и Лео. Значит, с его анализами что-то действительно не так, раз даже Сплинтера подключили.       А это значит, что его ждёт ещё больший допрос с пристрастиями, а в худшем – казнь. Беседа с Донни пару минут назад казалась намного более привлекательной.