Фруктовая корзинка

Кхун Вайю сам не понимал, как прожил эти дни. Осознание огромной ошибки, совершённой им под действием эмоций, страх за Ская и сына, невыносимый стыд и постоянное давление ужаса от того, что в любой момент его будущий сыночек может быть обнаружен в одном из моргов или в отделении травматологии, терзали его беспрерывно. Вит был жесток к нему, на звонки не отвечал и информации о поисках Ская не давал. Прапаю он звонить просто боялся. Хватало и обзвона многочисленных больниц. — Омега. Лет двадцати, худощавый, темноволосый, одет в джинсовые шорты и длинную чёрную футболку, волосы не длинные, без макияжа. При себе мог быть смартфон. Беремен. — неизвестно, сколько раз диктовал это в трубку Вайю, умирая от неизвестности и паузы на том конце провода. Пока администратор проверял списки. — Нет… — Нет. — Нет… — Да, будете опознавать? Труп свежий, одежда похожа. Машина сегодня утром сбила… — сердце останавливалось и не хотело биться дальше. Вайю записывал адрес и продолжал звонить. К утру следующего дня у него на руках было три адреса моргов. Огромная тяжесть на сердце и мешки под глазами. Доктор Конгсакул сам предложил ему укол успокоительного и посоветовал вставить в ноздри фильтры. Вайю вызвал своего водителя и отправился искать Ская. По дороге в первый морг он снова позвонил мужу. — Скажи, что его нашли, Вит! — Нет. Где ты? — Я еду в морг. — Вайю всхлипнул, несмотря на успокоительное. — Нашёл? — голос мужа ужаснул обречённостью, прозвучавшей в нём. — У меня три адреса. Я еду на опознание. — Держи меня в курсе, Ю, я приеду, хочешь? — Нет, Вит, я должен сам. Чтобы больше никогда… — голос Вайю прервался спазмом. — Прапай, он… — Он тоже ищет его, сам. Мы с ним на связи. Мои люди надеются, что Скай включит телефон. — Понятно. Машина свернула на территорию первой больницы, и Вайю, извинившись, сбросил звонок. Из машины он смог выйти только при помощи шофёра, он же и помог дойти до морга. Местный работник провёл их в холодную большую комнату с множеством металлических дверей по одной из стен. Сверившись со списком, медик открыл один из холодильников и выкатил оттуда длинный стол, на котором лежало тело, покрытое тканью. Вайю понял, что не может. Но иначе он не мог убедиться в том, что это не Скай. — Откройте. — хриплым шёпотом сказал он и приготовился к самому страшному. Это не был Скай. — Нет. Хвала Будде, НЕТ! Шофёр вывел его в холл, где омега на всякий случай сразу перепроверил, не появились ли в больнице похожие омеги. К счастью, похожих на Ская не было. Во второй больнице тело лежало на прозекторском столе и даже было вскрыто. Вайю мысленно поблагодарил доктора за идею с фильтрами. Это тоже был не Скай. Опрос персонала на ресепшене подтвердил, что похожих омег в больнице не появилось. В третьей, бедненькой больничке на окраине, в морге стояли многоярусные деревянные стеллажи, а трупы складировали на них в специальных плотных мешках. В помещении было безумно холодно из-за работающего на всю мощность кондиционера. Просмотрев бирки на мешках, работник морга небрежно стащил мешок с головы трупа. И Вайю потерял сознание. Витсарута вызвал в эту больничку шофёр, когда кхун Вайю упал в обморок. Вит примчался так быстро, как мог, к этому времени омега уже пришёл в себя. — Не он, — Вайю покачал отрицательно головой и заплакал от облегчения. — Это был не он. Просто там… там почти не было лица. Но волосы крашенные. Я просто испугался. Перенервничал. — Всё. Хватит, я заберу тебя домой. Этим теперь занимаются другие люди. Больше не нужно. — Вит сам себя казнил за жестокость, потому что не подумал о том, что Ю поедет и на опознания. — Хорошо. Его нашли? — Ищем. Прапай в порядке. Мы созванивались. — Вит не стал говорить о паническом звонке сына о том, что он не чувствует истинного, глядя в бледное лицо мужа с покрасневшими от слёз и бессонной ночи глазами. Хватит пока плохих новостей. Всё должно быть хорошо. Он помог подняться мужу с кровати, на которой тот лежал, и повёл его на выход, велев шоферу забрать счёт, расплатиться и возвращаться домой самостоятельно. Дома он снова уложил разбитого Вайю в постель и предложил поспать, а сам отправился получать отчёты по поиску. Новостей не было, что немаловажно — плохих, что само по себе было отличной новостью. Прапай снова куда-то ехал наугад, петляя по улицам и переулкам. Вит связался с доктором Конгсакулом и внимательно выслушал его лекцию о беременности и особенностях деторождения в свете истинности и проблем самого Ская. Он хотел знать всё и быть готовым ко всему. А потом Витсарут Фаттира достал из бара виски. Потому что тоже был человеком. Отцом и будущим дедушкой. Впервые за последние несколько лет Витсарут и Вайю спали вместе. Давным-давно, когда их пылкая страсть постепенно выцвела в верное супружество и практически дружбу, они перестали спать вместе. А в этот раз Вит сам пришёл к удивлённому, но не оттолкнувшему его мужу и остался с ним на всю ночь. По одиночке им было слишком страшно и невыносимо. Утром, несмотря на похмелье, Вит проснулся первым и сразу ушёл в кабинет, потребовав себе кофе. И вот первая радостная весть — телефон Ская включен и запеленгован на окраине Бангкока. С точностью до квартала, что очень радовало. Вит тут же позвонил сыну. И принялся ждать новостей. Хотелось пойти разбудить Вайю, но он боялся, что Прапай никого не найдёт по указанному адресу. Не хотелось тешить себя и мужа ложной надеждой. Хотелось уверенности. Но улыбка уже поселилась в глазах альфы. Вайю проснулся только после девяти с тяжёлой головой. Постель всё ещё пахла корицей, но муж встал намного раньше — подушка была холодной. Омега чувствовал себя слабым и старым. Вчерашний день стоил ему очень многого. Он сходил в душ, а затем спустился вниз, собираясь позавтракать прямо на кухне. За кухонным столом уже сидел Вит и что-то рассматривал в телефоне, счастливо улыбаясь. — Что? — спросил Вайю, не особо на что-то надеясь. — Он нашёлся! — Вит повернул к нему экран своего смартфона. На фото Скай лежал на плече Прапая головой и выглядел очень измотанным и спокойным. — Я сейчас позвоню им! — схватился было омега, но муж его притормозил: — Подожди. Им не до нас, видишь? Дай им время. Они сейчас нужны друг другу. — Спасибо тебе. — Вайю подошёл к мужу и крепко обнял его. — Спасибо, что любишь их. И меня. — И тебе, моё яблочко. — Вит нежно поцеловал мужа в лоб, чего не делал уже лет десять. *** После того, как Пхаю увёл из-за стола своего омежку, Витхун потерял дар речи. Такую выходку сын себе позволил впервые в жизни. Он беспомощно посмотрел на мужа, ища в нём поддержки, но внезапно наткнулся на саркастически ухмыляющуюся гримасу. — Что, Хун, наконец-то наш сын повзрослел и вылез из-под твоего каблука? Не ожидал от него такой самостоятельности? Не привык к правде? — Ты… Ты сделал это специально?! — Витхун был потрясён. Раньше его муж никогда не интересовался тем, что омега готовил для своего обожаемого сыночка. Он, ещё когда Пхаю учился в средней школе, разделил их сферы влияния, обучая сыну премудростям ведения бизнеса. А сферу воспитания и социализации оставил на папе альфы. И так оно и было, и должно было оставаться до тех пор, пока Витхун не передал бы сына в нежные ручки специально подобранного, родовитого и идеально здорового омеги. А теперь все его старания шли прахом. И муж, внезапно, оказался на стороне сына, а не мужа. — Конечно, я сделал специально. Я устал смотреть, как ты, в угоду своей гордыне и спеси лепил из нашего сына невесть что. Мне придётся извиниться перед малышом Рейном и собственным сыном, и эти извинения будут нелёгкими. Но я готов. Потому что увидел то, на что уже почти не надеялся — наш сын вырос настоящим альфой и достойным человеком. — Но! Но как же Фанг!!! Он ведь замечательный мальчик! — Твой замечательный мальчик — отличный лицемер, Хун. Пока ты здесь целовал его безразмерную задницу, он вечерами не пропускал ни единого клуба, а его семья потихоньку катится к банкротству, и брак с нашим сыном, по сути, его единственная надежда. Каково, а? Наш Пхаю должен был стать его золотым папиком. И это после того, как он покрутил не с одним альфой. — Не может быть! — выдохнул потрясённый Витхун, пытаясь осознать величину провала, в который катились все его многолетние мечты. — Если интересно, я скину тебе документы. Сам знаешь, у нас с семьёй Фанга была пара контрактов. Ну так я не стал возобновлять ни один из них, чтобы и нас не затянуло в ту же долговую яму. — Но этот мальчишка — бродяга уличный. — И что? Что в его происхождении мешает ему стать хорошим человеком? — Но он… — Помнится, ты всегда уважительно отзывался о муже моего друга, кхуне Вайю. А ведь он тоже, как ты говоришь, безродный мальчишка. Вышел замуж за богатого альфу, сам разбогател… Витхун смутился. Он помнил, как познакомился с Вайю, как был восхищён омегой и как его потрясло то, что тот был подкидышем и вырос при храме. Но к тому времени они уже тесно дружили пару лет, а их дети были не разлей вода. И для себя эту неудобную информацию Витхун «забыл». И теперь был весьма смущён. Получалось, что то, что он простил другу, он не хотел простить паре своего сына. — Вайю — очень воспитанный и образованный омега. — попытался он вяло возразить. — Верно. Но я заметил, что Рейн тоже не босяк и оторва. Вежливый, начитанный, упорно стремящийся к образованию и имеющий четкую цель в жизни. Он не стремится побыстрее выйти замуж и осесть на нашей шее. Он вообще не стремится на чью-то шею, если ты, конечно, это заметил. Мальчик хочет выучиться и обеспечивать себя. — Сарут! — Я что-то неправильно вспомнил? — муж ехидно улыбался. — Что наговорил тебе этот прохвост Фанг, что ты так взвился? — Он… — Витхуну было не по себе, теперь он ещё чётче видел, насколько его обманул этот «друг семьи» и «идеальный жених». — Он сказал, что омежку Пхаю подцепил на курорте в Корее, мол, того привёз на отдых один папик, но бросил прямо там за развязность и глупость, а тот клещом повис на нашем сыне, чтобы тот его вернул в Таиланд. Своих-то денег у альфонса не было. Фанг рассказал, что этот навязчивый омежка прикинулся обиженным, и наш честный сын, чувствуя вину, начал к нему привязываться, оказывая ему финансовую поддержку. В то время, как этот… — Называй нашего будущего зятя по имени, Хун, не развалишься. — Сарут откровенно издевался. То, что сегодня сделал его сын, заставляло его гордиться им. То, как поступил его муж, — огорчало и омрачало радость от того, что его семья скоро станет больше. — Рейн. — Витхун поморщился, но спорить не стал. Он не был настолько глуп, чтобы после очевидного продолжать настаивать на своём. — Рейн работал официантом в кафе для офисных работников. Разносил кофе по этажам и офисам. Фанг сказал, что ходил в это кафе и его там избили. Он хотел подать на них в суд, но был морально разбит и не нашёл сил. А позже понял, что не хочет мешаться с грязью. — Кафе… Фанг… О, кажется, помню. Мой поверенный пересылает обычно мне всю информацию о семье Фанга. Сейчас гляну. — Сарут включил смартфон и некоторое время что-то листал и просматривал. А потом расхохотался. — На, Хун, посмотри на своего «избитого»! У него даже ума не хватило не рассказывать то, что снято и выложено в интернет! Боже, спасибо, что отвёл от брака с идиотом, нищим и засранцем! — он передал телефон мужу, чтобы и тот насладился роликом о том, как Фанг опозорился в кофейне. Витхун в шоке полистал комментарии, просмотрел другие ссылки на выходки Фанга и ужаснулся. Теперь всё выглядело не просто плохо, а отвратительно. Он своими руками разрушил связь сына с семьёй из-за позорного невоспитанного и развращённого омеги. Не то чтобы ему стал резко нравиться Рейн, Витхун всё ещё считал его искателем папочек, но перед сыном он был готов извиниться. Вот только простит ли его Пхаю? Сарут забрал телефон обратно и посмотрел на мужа. — Задумался? Это хорошо. Поскольку скандал начался из-за меня, завтра я лично извинюсь перед Рейном. И после постараюсь поговорить с сыном. Ты же волен поступать как хочешь. Кроме одного — все твои попытки сватовства с этого дня я тебе категорически запрещаю. Ты больше не станешь требовать от сына исполнения твоих планов. Свою жизнь он должен прожить сам. И ошибки, которые он может совершить, должны быть только его ошибками. Ты меня понял, Хун? Он поднялся из-за стола и ушёл в свой кабинет, оставив мужа в одиночестве и раздумьях. И сколько Витхун не размышлял, он приходил всё время только к одному — перед сыном необходимо извиниться. Но рядом всё время маячил, сбивая с толку, мятный силуэт с честными и чистыми глазами. Принять такого зятя Витхун всё ещё не был готов.