Фруктовая корзинка

Обновлённый Рейн произвёл фурор в кафе. Он то и дело краснел и отвергал предложения познакомиться, встречаться, выйти замуж и прочие «а-вашему-папе-зять-не-нужен?» На доставке работал Скай к огромному удовольствию Прапая, но даже пятнадцати минут у них не было — в кафе шли и шли посетители, привлечённые скандалом накануне. Своё обещание Фанг сдержал лишь отчасти — кафе прославил. Работы было очень много, и это было на руку Рейну, он просто не успевал переживать по поводу своих разваливающихся отношений с Пхаю. Фаер продолжал ему слать милые картиночки, Фан — смешные мемы про глупых альф, а уже на завтра был назначен обед у кхуна Фаттира. Плакать красавчику-омеге было некогда. Кхуну Вайю новый образ Рейна настолько понравился, что оставив Ская за столом вместе с Прапаем, старший омега повёл младшего перетряхивать собственную гардеробную. И мгновенно набрал тому пару чемоданов практически нетронутых вещей, аксессуаров и чудесных сумочек, о которых Рейн раньше мог только мечтать. Глаза мальчишки горели чистым восторгом, который он сморгнул одним движением ресниц, стоило только подумать о том, что вот в этом он бы сходил на свидание с Пи Пхаю. С Пхаю — мстительно поджимая губы, Рейн не хотел больше называть его Пи. Сам Вайю нарадоваться не мог на то, как сильно поменялся Скай. Казалось, этот израненый мальчик рядом с истинным расцветал экзотическим цветком, он перестал прятать глаза и чудесную нежную улыбку, он не сжимался в испуге, если рядом был Прапай. Да и сын словно резко повзрослел, заматерел и вместе с тем стал удивительно мягким и заботливым, каким Вайю не мог припомнить даже Витсарута в ту пору, когда любовь между ними полыхала до самых небес. Пай сам отвёз гостей домой. Скай рассказал ему про то, что хотел отвезти Рейна к морю и побыть там только вдвоём. Он чувствовал смущение и вину, но не знал, кого ещё спросить про то, где лучше всего поселиться. Но Пай, к его удивлению, отнёсся к вопросу нормально, немного пошарил в телефоне и тут же скинул Скаю в чат бронь на номер для двоих с видом на море, питанием и небольшим бассейном прямо на большой террасе номера. — Это очень хорошее место. Я могу вас туда отвезти, если хотите. У вас два дня и две ночи. Оторвитесь там, но будьте осторожны, ты ведь так и не умеешь плавать. И я подозреваю, что Рейн тоже. — Пай ласково улыбнулся. — М. — откликнулся Скай, не зная, как правильно поблагодарить за такую заботу. И мысленно поставил себе галочку — спросить у доктора Йима. Он наверняка знает, как люди благодарят друг друга за разное. — Я не стал ставить конкретные даты, выберешь сам, хорошо? И ничего не бойся, это очень уважаемое место, заботящееся о своей репутации. — в этот момент к столу вернулись Вайю и сияющий Рейн с горьким осадком грусти в глубине глаз. Оказавшись дома, Скай показал отель Рейну, а потом они окончательно определились с датами. И всё же выбрали день рождения Ская. Он пообещал, что сам поговорит об этом с Пи Сомом. Дни покатились своим чередом — работа, учёба на курсах, Скай готовился к комиссии во Школе искусств, набирая портфолио, Рейн подтягивал английский и корейский, ругаясь на необходимость в дополнение к тайскому алфавиту из 59 букв учить ещё 26 букв английского и 40 графем корейского. Скай сочувственно рисовал небольшие комиксы, где потешный большеголовый омега то запихивал себе в ухо дифтонг əʊ, то пытался забороть букву ㄹ. Перед тем, как уехать, Скай посетил клинику доктора Конгсакула и, как обычно сдал анализы. Он чувствовал себя очень хорошо, а про свои перепады настроения решил не упоминать пока. Если только он о чём-то заикнулся бы, скорее всего, вместо Паттайи ему бы пришлось снова лечь в больницу. А грустный и уставший избегать альфу Рейн ему бы такое точно не простил. Прапай отвёз их в отель в пятницу после работы, на месте они были почти в одиннадцать ночи, но, похоже, вечер для города-курорта только начинался. Праздничная иллюминация, толпы гуляющих веселящихся людей, пляжные, вечерние и откровенно карнавальные наряды вперемешку, салюты вдалеке над пляжами, почти над морем. — Жаль, не видно моря. — сказал Скай, ловя краем уха еле слышный шум волн. — Утром вы сможете его увидеть прямо с балкона, мой хороший. — Прапай вытащил чемоданы омег и передал их служащему отеля. Оба омеги были одеты просто, джинсы и футболки, и бета в униформе оценил шикарный костюм альфы и его дорогие часы. — Мы пойдём? — подпрыгнул в нетерпении Рейн, и Пай кивнул. Торопливость брюнета была ему на руку. Он не сказал Скаю, что сам будет проживать этажом выше, и с его балкона превосходный обзор их бассейна. По факту — это был дополнительный номер к апартаментам, которые он забронировал для друзей, но лестницу, ведущую наверх, он попросил задекорировать так, чтобы не было понятно, что апартаменты двухуровневые. Оставить двух красивых омег на выходные в одиночестве он просто права не имел, а увидев дату брони, лишь ещё раз утвердился в своём решении. Отпраздновать день рождения любимого — мог ли он упустить шанс? Зайдя в апартаменты с этажа, на который вёл отдельный лифт, Скай и Рейн были поражены роскошью. Помещений было несколько, и все они блистали обстановкой и убранством. Две уютные спальни с отдельными санузлами открывались в просторную гостиную, из которой можно было попасть на большую террасу-балкон, где в одном углу, накрытая крышкой стояла ванна-джакузи, а с другой стороны был бассейн с открытым бортом. Обежав все комнаты, Рейн вышел на террасу и застыл. Перед ними был тёмный провал тропической ночи, украшенный крохотными светлячками судов, стоящих вдали от берега. Полоса ярко освещённой набережной была брошена отелю под ноги, как драгоценное ожерелье, переливающееся всеми цветами. — Это… Это… — у младшего не хватало слов. — А можно спуститься вниз? В дверь номера постучали, и, тряхнув головой, Рейн побежал открывать. — Савади кха, обслуживание номеров. Ваш ужин с морепродуктами и лёгкое вино, кхун. — официант-омега вежливо улыбнулся и вкатил тележку, когда Рейн отступил назад, пялясь на сервировочный столик, полный еды. В его животе звонко и громко уркнуло, и Скай не сдержал смешка. Сам он тоже был впечатлён и взволнован тем, что уже увидел. И готовился завтра увидеть ещё больше. И всё же здесь и сейчас ему чего-то не хватало. Кого-то. Хотелось вдыхать солёный морской воздух, смешанный с ярким запахом озона. Им так пах салон автомобиля Прапая… Прикусив губу, Скай смотрел, как официант быстро сервировал их ужин, а потом снова вышел на террасу, широко распахнув панорамную дверь, позволяя морской ночи щедро литься в гостиную. Рейн же нашёл выключатель и, поиграв с диммером, устроил уютный полумрак. Оказалось, что канделябры со свечами на консоли под телевизором не просто декор, а вполне функциональные светильники с имитацией пламени. И вот уже богатый ароматный стол украшен трепещущими отблесками света электрических свечей, а голодающий Рейн готов сразу попробовать абсолютно всё, что им принесли. Но… Выясняется, что сашими ему не по вкусу, слишком пресное, маринованная в лимонном соусе рыба слишком кислая, устрицы слишком страшные, и с аппетитом он уплетал только знакомые с детства креветки, но не мелкие и скрипящие на зубах панцирями, а сочные и мясистые, размером едва ли не с его ладонь. Пара бокалов вина, разлитого официантом, тоже исчезли в Рейне. Скай был от еды не слишком в восторге почему-то, но ломтик лосося и кусочек севиче он всё же попробовал. Вино отверг категорически, а остаток в бутылке у Рейна отобрал, строго покачав головой. И выпил воды, смывая с языка привкус. Лучше бы это был простой рис и… Прапай? Нет, глупая голова думала неправильно. Сыто рыгнув, Рейн осоловело хлопал сонными глазами, и Скай погнал его в душ и спать. Его постель была ему одному слишком велика. И он открыл чат с Прапаем. Прапай: Привет, вы устроились? Как ужин? Скай: Спасибо, всё хорошо. Завтра надеюсь не проспать рассвет. Хочу его снова увидеть. Прапай: Увидишь. Я рад. Но ты отчего-то недоволен? Скай: Нет-нет. Во-первых, не подслушивай, пожалуйста. Во-вторых, я просто устал. И беспокоюсь о Рейне. Прапай: Как он? Скай: Выпил вина и сейчас, наверное, спит. Прапай: Ты тоже спи. Я постараюсь тебе присниться. Скай покраснел, прикрывая рот ладонью. Вот пошляк. Он поёрзал под одеялом, чувствуя, как пижама скользит между кожей и слишком гладкими прохладными простынями. Прапай: Эй, маленький, остановись, ты слишком громко думаешь, я просто хотел, чтобы тебе не снились кошмары. Пожалуйста, когда завтра полезете в бассейн, наденьте жилеты, чтобы не утонуть, там, конечно, глубина полтора метра, но я всё равно волнуюсь. Тебе привет от папы. Он откинулся на подушки, гадая, какую из двух спален выбрал Скай. Сердце подсказывало, что ту же, что и он сам. Прапай лежал, ощущая, как мурашки бегут от груди к коленям от того, что сейчас ощутил Скай. Не признавая альфу, он всё сильнее тянулся к нему внутри, сближался, менялся. Прапаю последнюю неделю даже стало казаться, что Скай стал пахнуть чуть по-другому, сладость персика стала сливочной. Возможно, это было влияние истинности, но… Вдруг настоящий аромат его омеги был именно такой? Завтра он проснётся до рассвета и позаботится о том, чтобы его Небо увидело восход. И встретит его с ним, пусть и не вместе, но рядом. На сердце неудержимо потеплело. Пхаю: Как там Рейн? Прапай: Норм, пьёт вино и ест морепродукты. Пхаю: Какое ещё вино? Ему нельзя! Прапай: Ему нельзя жить с разбитым сердцем. А вино можно. Не волнуйся, я подобрал самое лёгкое. Не сопьётся твой ры… Ой, прости, брюнет. Пхаю: Издеваешься? Прапай: Заслуживаешь. Пхаю: Знаю. Присмотри за ним. Прапай: Они не знают, что я тут. Пхаю: Тем более. Может, мне тоже приехать? Прапай: Интересная мысль. Разделим счёт? Пхаю: Ах ты, жулик! Прапай: Я бизнесмен. Пхаю: Согласен. Утром Ская разбудил долгий телефонный звонок. Снилось ему всю ночь что-то очень уютное, но память о сне была смыта навязчивым звуком. Он сперва не понял, что это было, а потом с трудом разжмурил один глаз и нашарил телефон. Звонил Прапай, и сон сняло как рукой. Наверняка что-то случилось. — Да! — голос был хриплый и невнятный спросонья, а в ответ его словно нежно хомнули в ухо. — Доброе утро, мой хороший. — Пай тоже говорил в полудрёме, тихо, чувственно, сладко, словно расцеловывая через динамик. — Вставай и буди дружочка, солнце вот-вот взойдёт. — Спасибо, Пи Пай! — Скай мгновенно подскочил с кровати и кинулся в другую спальню, зная, как долго и неохотно просыпается Рейн. Звонок он сбросил, а телефон оставил в гостиной на столе, всё ещё уставленном посудой с ужина. Рейн спал, скомкав одеяло и обернувшись вокруг него, словно обнимая Пхаю. Лицо его было заплаканным, веки припухли, а на губах виднелись отпечатки зубов. Рейн снова плакал, и у Ская сердце защемило смотреть на боль друга. Но солнце не стало бы ждать, и омега затряс друга за плечо. Рейн откликнулся быстро, охотно просыпаясь, видимо, и сны его были безрадостны. — Нам пора съезжать? — ляпнул он, садясь в постели и потирая кулачками глаза. — Нет, пойдём смотреть восход. — Скай проследил, чтобы спросонья друг не споткнулся нигде, и за руку вытащил его на террасу. С моря, которое в сладких малиновых сумерках выглядело как густой тягучий джем, тянуло свежим ветром, горизонт стремительно наливался светом, вспухал, превращался из ровной линии в плавящуюся горбушку, а затем… Море взорвалось, выпуская из недр нежно сияющий шар, который, будучи таким же сонным, не жёг глаза, а светился мягко и бережно, не нагревал, а тепло касался кожи. — Кра-со-та-а-а. — протянул Рейн и прислонился спиной к другу, который стоял позади, положив руки ему на плечи. — Это так… Так… Словно рождение мира. Заново. С нуля. — Да! — Спасибо. — Мне? За что? — За то, что показал мне. — Это не я… — Скай тут же пожалел о сказанном. Будто он хвастал тем, что у него всё ещё есть тот, кто заботится о нём. — Всё равно. Неважно. Спасибо тебе. Именно тебе. Ты спас меня, и теперь я вижу это всё своими глазами. — плечи Рейна вздрогнули, и он резко развернулся, утыкаясь носом в плечо другу. — Спасибо-спасибо-спасибо… — Эй, смотри же! — Скай был смущён до слёз. Он не мог не признать правоту Рейна, но он так ошибался с причинами, которые толкнули Ская на тот побег… Всё было ведь совсем иначе. И теперь получалось, что он снова был в лучшем положении. Снова вместо того, чтобы помогать Рейну, он принимал его заботу… Скай всхлипнул. — Не плачь. — пробурчал Рейн и снова повернулся лицом к морю. — Ух ты! А оно правда солёное? — Горькое. — Горькое? — Ну да. — Жалко. — Почему? — Я бы макал в него рис и ел. Смотри, оно словно соус из красного чили! — Кажется, кто-то голодный? — Я мало спал! — И много пил. — И много пи… НЕТ! Я мало пил. Потому что всё помню. — Алкашонок! — Женатик! — Я тебя сейчас в бассейн кину! — А я тебя с собой потяну! Сверху, скрытый от омег маркизой, Пай слушал их звонкие голоса и смотрел со счастливой улыбкой на вставшее над морем яркое солнце.