Фруктовая корзинка

Первый день у моря показался Скаю бесконечным. Он рисовал часа два, а потом Пи Пай отвлёк его и предложил немного погулять. Скай подумал и согласился, от долгого сидения у него уже ломило плечи. Оказалось, через весь остров, заросший тропическим лесом, непонятно было, естественным или рукотворным, была проложена сеть пешеходных маршрутов. И Прапай, конечно же, скачал себе в телефон путеводитель. Пара обзорных площадок, крохотный рынок сувениров и местных блюд, кафе с прохладительными напитками, таблички с названиями растений по обе стороны тропинок. Весь остров можно было обойти на пару часов, при этом перед каждым бунгало стояла табличка, просящая не нарушать уединение отдыхающих. Скаю нравилось идти в прохладной тени деревьев и пальм по каменным плиткам, рассматривая растительность и снующих между ветвей птиц. Но вскоре он попросился обратно, тихо, но твёрдо сказав об этом Прапаю. Тот снова разулыбался, будто бы наивысшим счастьем для него было исполнение любых желаний Ская. — Ты проголодался, маленький? Я закажу обед, а пока его доставят, ты сможешь принять душ и отдохнуть. Хочешь, я притащу шезлонг поближе к дому и устрою тебя там? — Нет. — Ская смущало такое внимание, но не тяготило, хотя ожидал он именно этого. Он боялся, что постоянное присутствие альфы будет давить на него и заставит почувствовать дискомфорт. Но нет, совсем нет. Присутствие альфы было как воздух — незаметным и необходимым одновременно. Скай ждал подвоха и даже искал его, как только синева воды исчезала из поля зрения, но… Когда же он видел море, то всё остальное гасло и становилось незначительным. Потому-то он и хотел вернуться на берег. Что ему до этих цветов и деревьев? После прогулки он освежился в душе, потому что даже в тени было достаточно влажно и душно, а потом вышел на порог в длинной белой рубашке, которая ему была до колен. Как и прочие незнакомые ему вещи, она наверняка была положена рукой кхуна Вайю, но очень понравилась Скаю — лёгкая, тактильная, с возможностью застегнуться наглухо. Длинный рукав без манжеты скрывал руки до последних фаланг пальцев, а почти незаметная, белым по белому, вышивка на рукавах делала рубашку нарядной. Одного Скай не учёл — в этой рубашке не было понятно, есть ли на нём шорты, и смотрелась она весьма провокационно. Не для омеги, конечно. Он видел в зеркале совсем другое, тщательно застёгивая пуговки под самый подбородок. А Пай всё равно выдохнул шумно, увидев его в гостиной. Скай похвалил себя, что до сих пор носил фильтры. Но так хотелось вдохнуть полной грудью. — Я хочу к морю. — он сказал это и посмотрел на Прапая виновато, понимая, что тот вправе запретить после того, как чуть раньше он уже едва не утонул. — Один. — Хорошо, только одень это. — Пай отлучился на минуту и принёс ярко-оранжевый спасательный жилет. — Так мне будет спокойнее. И я всё равно буду присматривать за тобой. Договорились? — Да. — губы омеги неудержимо растягивались от счастья. Только он и морская вода. Пусть даже в этом громоздком и неудобном жилете. Пришлось потерпеть, пока Прапай подтянул все ремешки, правильно зафиксировав жилет, но оно того стоило. Теперь он мог пройтись по полосе прибоя, позволяя волнам облизывать его ноги выше колен, забрызгивая подол рубашки. Теперь он, осмелев, зашёл почти по бёдра, а потом сел на дно, окунувшись по плечи, но вода вытолкнула его из-за жилета. Он замахал руками и выровнялся, услышав вскрик, обернулся к дому и увидел встревоженного Прапая. — Всё хорошо! — он не врал, всё было более, чем хорошо. И пусть мокрая рубашка липла к ногам и сковывала движения, Скай был счастлив. Он вынул фильтры и зажал их в кулаке, глубоко дыша морем. Всё ещё было жарко, но солнце к вечеру смягчилось и стало не таким обжигающим. — Иди есть! — позвал его Пай, и он понял, что очень голоден. Что ж, пусть альфа посмотрит, сколько может съесть один омега, и подумает много раз, прежде чем брать на себя такую обузу. Скай вышел на берег и пошёл к дому, загребая горячий песок ногами. На пороге его ждал Прапай с полотенцем наготове. Он торопливо расстегнул жилет на омеге и закутал его в пушистую ткань, которая быстро впитала почти всю воду. Скай потёр ступни друг об друга, стряхивая налипший песочек, и пошёл за стол, не снимая полотенца. — Вкусно! — похвалил он еду, сервированную очень красиво. И снова улыбнулся. Было невозможно сдерживать радость, бушующую в сердце. Он напрочь забыл о фильтрах, потерянных по дороге к дому, вдыхал ароматы блюд и колкую свежесть озона, и улыбался, сводя Прапая с ума. — Хочешь отдохнуть? — Неа, хочу в море. — Можно с тобой? Скай чуть напрягся. Хорошо, что Прапай спрашивал. Плохо, что нужно было ответить. Он подумал как следует. А потом — ещё раз. И согласился. После еды Прапай омегу обратно на берег не пустил, опекая словно маленького. — Посиди немного, чтобы потом живот не заболел. — Пай похлопал ладонью по дивану рядом с собой, но Скай нахохлился и ушёл на порог, любоваться морем. Он сделал и скинул Рейну ещё несколько фото, радуясь, что у друга на курорте тоже очень насыщенный день, тот даже первое фото пока не увидел. Он поделился морем и с чатом «Корзинки», вызвав охи и ахи, и немного зависти Пи Сига. А потом на его плечо легла ладонь. — Пойдём? — в другой руке Прапай снова держал жилет. И одет уже был иначе — вместо брюк в плавательные шорты и майку, обтянувшую его накачанный торс слишком сильно. Но Скай, конечно же, совсем туда не смотрел. Оказалось, что запах моря смешивается с озоном и превращается в лёгкий наркотик, вызвавший у омеги детское веселье и желание поиграть с водой. Он первым брызнул в альфу, отойдя в воду по пояс, а потом поджал осторожно ноги, позволив волнам себя качать, полагаясь на жилет. Это так ему понравилось, что он стал крутиться на месте, подгребая руками. Прапай же, убедившись, что Скай тонуть не собирался, да и вряд ли бы смог, мощными рывками поплыл к горизонту. Он не собирался заплывать далеко, но ласковая вода так манила расслабиться, что он слегка подзабылся, лёжа на волнах. И когда вернулся к берегу, Ская уже отнесло на глубину, где ноги не доставали до дна. Вцепившись в спасительный спасательный жилет, он словно оранжевый буёк, постепенно удалялся от берега и даже не кричал, потому что горло перехватило паникой. Быстро сориентировавшись, Пай догнал потеряшку и, зацепив за ремешок, потихоньку поволок к берегу. А встав на дно, тут же прижал к себе омегу, стараясь его успокоить, слушая с тревогой рваное дыхание и с восторгом ощутив, как холодные ладошки скользнули по его плечам, прижимаясь ответно. — Испугался? — Д-да. — В следующий раз кричи. — Что? — Что хочешь. Можешь кричать «Помогите», а можешь «Я люблю этого глупого альфу, который меня чуть не утопил за один день дважды!» — Это длинно. — Скай выдохнул в мокрое солёное плечо и почувствовал, как страх его покидает. — Зато отвлекает. Хочешь на берег? Скай отрицательно замотал головой. Ему сейчас становилось всё спокойнее в этих заботливых руках. И нравилось висеть в воде, не касаясь ногами дна. Эта невесомость кружила голову, а феромон только помогал впасть в блаженство. Ему было очень хорошо. — Давай сегодня ляжем спать пораньше, тогда завтра ты сможешь увидеть рассвет. — Пай попытался заглянуть в лицо, до сих пор спрятанное у него на груди. Однажды они приедут сюда снова, и он научит Ская плавать. Однажды они смогут держать друг друга в объятиях, не рискуя испугать или испугаться. Однажды у них будет весь мир и одно сердце на двоих. Словно услышав его мысли, Скай завозился в крепких руках, стараясь освободиться. — Покатай меня так ещё. — смущённо попросил он, уперевшись вытянутыми рукам в крепкую грудь альфы. — Можно? — Конечно!. — и Прапай устроил ему настоящее катание на воде с веерами брызг и эффектными поворотами, кружа и таская за лямки жилета и внимательно следя, чтобы голова омеги всегда была над водой. Он не хотел, чтобы Скай начал бояться своего счастья. Они вышли из моря усталые, когда солнце уже практически закатилось за остров, а тропические сумерки рухнули на них, как блэкаут. Дом же зажёгся тысячей огней, став ещё романтичнее. Пока они купались, посуду убрали и оставили на столе корзинку с фруктами. — Пить? Или есть? — спросил Пай, ныряя в крохотный холодильник и обнаружив в нём упаковки порционного желе со всякими вкусами. — Если хочешь чего-то плотного, я закажу, здесь кухня работает до десяти вечера. — Нет, — покачал головой Скай и сбежал к себе, в душ. Смыв солёную воду, он завернулся в полотенце и подошёл к зеркалу, оглядывая себя. Как сильно он изменился за этот год с небольшим. Кожа больше не была серой, глаза сияли, а тело явно окрепло. Он больше не выглядел тощим и замученным. Живот недовольно буркнул, отвлекая от разглядывания себя, и Скай поспешил одеться. Отмытая от моря полюбившаяся ему рубашка была повешена на обнаруженные в шкафу плечики. Скай решил, что повесит рубашку снаружи, чтобы к утру можно было снова её надеть.Он вышел в пустую гостиную и еле слышно выдохнул, опасаясь, что пришлось бы о чём-то говорить с Прапаем, но тот, видно, тоже принимал душ. Пристроив рубашку, Скай достал упаковку желе и вернулся к столу. Если этого будет мало, он перекусит фруктами. Посидев немного и так и не дождавшись Прапая, чтобы пожелать спокойной ночи (да с чего бы это вдруг? Вот ещё!), он вернулся к себе, проверил телефон и лёг спать. Заснул быстро, но вскоре был разбужен странными непривычными звуками. Полежав в темноте, он высунул руку из-под лёгкого одеяла и включил ночник, который разогнал темноту, но не прояснил источник звуков. С каждой минутой Скаю становилось всё страшнее. И, в какой-то момент не выдержав, он вскочил, завернулся в одеяло и быстро пошлёпал через тёмную гостиную в комнату Прапая, собираясь просить о помощи. По счастью, он ничего не сбил в темноте и сам не ушибся. Поскрёбся в закрытую дверь и открыл её сам, не дождавшись разрешения. Решив, что альфа крепко спит, он подкрался к такой же, как у него, кровати и осторожно прилёг с той стороны, где, как ему казалось, было побольше свободного места. Ложился он спиной к Прапаю, и когда умащивал ноги, стараясь прикрыть их одеялом, услышал из-за плеча: — Что такое, маленький? — и чуть не свалился с кровати от неожиданности. — Страшно, — ответил он и напрягся. — Не бойся. — его бережно прижали одной рукой, вторую подкладывая под шею. Он послушно приподнял голову, оказываясь в кольце рук. — Шумит. — пожаловался он. — Это море. Оно всегда шумит. — Днём не так. — Скай вздохнул. Хранить напряжение в мышцах, когда тебя так берегут и утешают лёгкими поглаживаниями плеча, было невозможно. Шум снаружи тоже больше не казался слишком страшным. — Это прилив потому что. Море просто решило подойти к тебе поближе. — пошутил Прапай, но Скай кивнул в ответ, и теперь альфе казалось, что его слова были восприняты всерьёз. Он подгрёб завёрнутого в одеяло омегу ещё ближе, осторожно выдыхая в ароматный затылок, боясь снова ощутить горечь миндаля и испуг, но Скай лишь немного повозился в своей обёртке и, похоже, решил заснуть спокойно и ничего не надумывая. Их обоих спас заранее выставленный Прапаем будильник. Просыпались они оба с неохотой, но первым вспомнил о причине раннего подъёма Скай и соскочил с кровати, едва не упав из-за одеяла, которое тут и сбросил. Он выбежал из бунгало, застыв на дорожке в безмолвном восторге, дрожа от ночной прохлады и невероятного буйства красок перед собой. — Замёрзнешь же, — Пай подошёл и снова накинул на его плечи одеяло, оставляя там же и свои большие тёплые ладони. Скай беспомощно завертелся, пытаясь понять, как можно это всё запечатлеть в памяти, и Пай достал телефон, включая камеру. — Вот, снимай сколько хочешь. Я принесу тебе кресло из дома, чтобы голова не закружилась. Через минуту Скай сидел в кресле, словно птенец в гнезде, неотрывно глядя, как восходит из моря огромное и огненно-прекрасное солнце и думал о том, что нет ни одного облачка, а ведь раньше он был уверен, что облака именно так и рождаются — на восходе и закате паром из океана. Пай стоял рядом и ощущал, как в его груди колотится опьянённое красотой сердце. Нет, дело было даже не в потрясающем восходе. А в том, какими эмоциями был переполнен этот хрупкий мальчик рядом с ним. В том, как близки они стали друг другу. В том, что он был готов на всё, чтобы сохранить эту близость. Чтобы сделать их существование невозможным друг без друга.