Фруктовая корзинка

Кафе закрывалось в семь, а без десяти в двери вошёл Пхаю с тем самым забытым в переговорной ящиком. — Привет, Сом, я твой ящик принёс и извиниться хотел. — За что? — Сом протёр рабочую поверхность и нажал кнопки промывки на обоих кофе-машинах. Если кто-то захочет кофе из случайно забежавших посетителей — предложит Cold Brew. — Мы сегодня твоего нонга случайно напугали. — Сом нахмурился, потому что ни о чём таком Скай рассказать не удосужился — весь день мыл посуду, потом помогал делать сэндвичи и принимал поставку свежих десертов. И ни слова, ни намёка. А про ящик Сом даже не спросил, решив, что Скай его в кладовку убрал. — Мы? И чем? — Ну ты же знаешь Прапая, — Сом едва слышно выругался. Зная историю своего подопечного, он теперь предполагал самое худшее. — Что, всё ещё хуже, чем я думал? — Не знаю. А что именно вы сделали? Вот конкретно, по шагам. — бета ужасно злился, в первую очередь, на себя самого. Но с другой стороны, особых вариантов у него сегодня и не было. — Ну Прапай пошутил… Плоско, согласен, не смешно. И понюхал. — В смысле?! — Нет-нет, я бы ничего такого не позволил, ты же знаешь. Мальчишка выглядел испуганно, и я встал между ними, чтобы Пай не усугубил ситуацию. А твой подопечный сразу сбежал. Ты передай ему, чтобы он не боялся, Пай никогда не сделает ничего плохого и насильно. Просто у моего друга тупое чувство юмора и ЧСВ до неба. А так он нормальный альфа. — Для Ская не бывает нормальных альф. — Сом сказал это и пожалел. Мальчишки ещё не ушли, домывали кухню, и могли услышать то, что он сказал. Но ему хотелось защитить своих работников. И от Пхаю, в том числе. — Извини. — альфа был искренне расстроен. Он знал, кем раньше работал Сом, знал, что в его кафе часто в качестве персонала появляются подопечные Центра реабилитации. И даже не предполагая, насколько мог пострадать сегодняшний мальчик, всё равно делил вину с Прапаем на двоих. — Ладно. Постарайтесь больше так не делать. — Сом потёр лицо ладонью. Как бы он ни старался защищать Ская, но тому придётся учиться жить среди всех этих альф. И правильно реагировать. Нужно будет позвонить его психологу в Центре и обсудить эту ситуацию. Но сперва поговорить с самим Скаем. — Хорошо. — сказал Пхаю и, попрощавшись, ушёл. Сом закончил уборку на стойке, выключил технику и заглянул на кухню. Рейн убирал последние маркированные контейнеры с ингредиентами в холодильник, Скай полировал стальную рабочую поверхность, Сиг готовил пакеты с едой, которую нужно было бы списать уже завтра утром — их ужин. — Ну что, Рейн, сходи запри двери, повесь табличку и иди на стоянку, мы отвезём вас в Центр, а завтра как обычно. Сиг, отнеси всё в машину, и подождите нас с Рейном там. — Хорошо, сладкий, — Сиг чмокнул любимого бету в круглую щёку и подхватил сумку с едой и их с Сомом рюкзаки. Рейн кивнул, взял ключи и ушёл закрывать двери. Скай остался наедине со своим Пи. — Скай. Расскажи, что сегодня случилось. Тебя обидели? Напугали? — Нет, Пи. — голос был спокойный, размеренный, но Сом знал, что Скай очень хорошо мог владеть своими эмоциями, если ему было нужно, и в это спокойствие не верил. — Ты не доверяешь мне? Я понимаю. Сейчас приходил Пхаю. — он заметил, как едва заметно дрогнул уголок губ омеги, который старательно тёр невидимое пятнышко на столешнице. — Он извинился. Сказал, что больше такое не повторится. — Альфа. — фыркнул Скай себе под нос. — Это не недостаток и не порок, Скай. — Сому было больно смотреть на подопечного. Он сам мог лишь отчасти предположить, насколько велика была боль Ская. — Да, Пи. — Если хочешь, я больше не буду ставить тебя на доставку. Но… ты сам видишь, иногда… — Я понимаю, Пи. Нам с Рейном нужно учиться жить нормально, Пи. Я буду стараться, Пи. — каждое предложение казалось Сому бетонным блоком в стене, которой Скай продолжал огораживаться от мира. — Скажи, я могу обсудить эту ситуацию с твоим психологом? — Да, Пи. — Тогда пойдём, я отвезу вас домой. *** Рейн со Скаем всё ещё продолжали жить в Центре. У них обоих не было законченного школьного образования, каких-либо социальных устойчивых навыков, и всему этому они учились в Центре. Также с ними работал психолог. Сайфа, как и большинство работников Центра, был бетой. Классическим, как и Сом — спокойным, уравновешенным, не слишком подверженным эмоциональным всплескам. Многие бы сказали — холодным. Но при работе с травмированными насилием, особенно психологическим, людьми, эта его холодность зачастую гасила слишком сильные реакции его пациентов. Он умел слушать. И старался не оценивать то, что слышал. Сайфе было уже за тридцать, и для многих своих подопечных он был почти стариком, отчего они, бывало, испытывали к нему больше доверия. Но не Скай. Сайфа помнил, как в Центр привезли сперва Рейна, а спустя пару недель — Ская. Его перевели из больницы, где омегу пролечили от двухстороннего воспаления лёгких. Он бы наверняка умер, но Рейн проигнорировал запрет старшего и пошёл просить помощи у волонтёров Центра, которые, по счастливой случайности, раздавали неподалёку листовки и небольшие наборы медикаментов для первой помощи. Оказавшись в Центре, оба омеги оказались намертво приклеившимися друг к другу, их так и пришлось селить в одну комнату. Скай первые пару недель молчал, говоря только с Рейном, а потом стал понемногу включаться в жизнь приюта при Центре. Помогал по хозяйству, предпочитая работать в одиночку или вместе с рыжиком. Мыл, чистил туалеты, выбирал самую грязную работу в приюте. А на приёмах у Сайфы молчал, превращаясь в стеклянную фигурку. Когда вечером позвонил Сом и рассказал о том, что произошло на работе, психолог выругался сквозь зубы. Ему изначально казалось, что Скаю рано ещё во внешний мир, в отличие от почти не пострадавшего Рейна. Но разлучить их не представлялось возможным. А сдерживать весёлого и яркого рыжика условиями приюта — не хотелось. И Сайфа рискнул. Он доверил ребят Сому, потому что тот знал, как обращаться с такими, как Скай. Но всё равно считал, что тому ещё рано. Не исключая, что нужное время для Ская так никогда и не наступит. *** Зайдя в маленькую комнатку с двумя кроватями, Рейн поставил пакет с едой на стол и рухнул на заправленную койку лицом в подушку. — Переоденься и в душ, потом поужинаем. — сказал Скай и полез в шкаф за одеждой. Его раздражало то, что своей одежды у него до сих пор не было. Всё, что лежало в шкафу, предоставлял воспитанникам приют и благотворительные организации. Поэтому у Рейна большая часть вещей была ему велика, а у Ская — не соответствовала его цветовым предпочтениям. Все эти нежно-розовые и голубые маечки, шорты с кружевом, кардиганы с цветочками вызывали у него стресс. То ли дело бог весть как попавшие к нему однажды потрёпанные джинсовые шорты до колена и чёрная футболка альфячьего размера с оскаленным волком на груди. Но вид у вещей был не очень, и Скай носил их только дома. И тщательно берёг, чтоб не увели. — Ла-а-а-адно, папочка. — простонал в подушку Рейн и неопределённо повёл рукой, когда на его жопку упала стопка вещей. — Не тяни кота за письку. Тогда я пойду первый. — Скай сгрёб с сушилки своё (не своё, казённое) полотенце, жёлтое, как желток солёного яйца, и ушёл в душевые. Они тоже были общими, как многое в приюте. Скаю было неуютно, но он не роптал, вспоминая, как они жили с Рейном на улице. Мыться — в реке, стирать — там же. Еда — в помойных баках у ресторанов или на рынке, где они прибирались за копейки и остатки непроданных фруктов и овощей. А вещи… Если не получалось купить у торговца ветошью, то можно было сдёрнуть пару трусов с верёвки у дома побогаче. Скай не воровал у тех, кто был такой же нищий, как он сам. Наоборот, если удавалось чем-то поживиться или добыть лишнюю копейку — подкармливал живущего недалеко от них слепого старика и пару мелких бесенят из храма на берегу реки. В душевых никого не было, ему повезло вымыться в одиночестве. Никто не видел, как он с остервенением тёр себя, смывая липкий след сегодняшнего происшествия. «Персик! Я буду звать тебя персик! Ты пахнешь персиком!» Сколько раз он раньше слышал это, сказанное мерзким обжигающим голосом на ухо? Отвратительно! Он вернулся в комнату и пнул ножку кровати Рейна. Тот проворчал что-то и уплёлся в душ, завернувшись в своё любимое мятное полотенце, которое всегда заранее старался отложить из общей стопки белья при глажке. Скай разложил еду на небольшом столике между кроватями, сходил на кухню и налил холодного чая. В большой гостиной омеги смотрели телевизор, сплетничали и играли в настолки, кто-то помахал ему рукой, но он не стал останавливаться. Рейн вернулся из душа ещё более вялым и плюхнулся за стол, принимаясь лениво жевать. Он бы с удовольствием съел бы лапши с говядиной, а лучше просто мяса, но не сегодня. Нужно с благодарностью принимать всё, что достаётся на халяву. А яичные сэндвичи — это халява, и… — О-о-о! Кремовые трубочки, Пи! Смотри, нам Пи Сиг их аж шесть штук сунул! — Это он тебе сунул, Рейн. Кажется, он видит в тебе ребёнка. Будь с ним милым, и Сиг и Сом тебя наверняка усыновят. — Фу, Пи! Я не ребёнок! И уж точно не хочу, чтобы меня усыновляли. Разве что это будешь ты. — Да с чего бы? Я вообще детей не люблю. Перешучиваясь, они закончили ужинать, и Рейн убрал со стола. Подсознательно они оба избегали говорить о том, что было на работе. И хотя Рейн сгорал от любопытства, желая знать, о чём наедине говорил со Скаем Сом, он не решался спросить. Он искренне любил Ская, зная, от чего именно тот его спас, он хотел, чтобы его дорогой старший перестал кричать по ночам от своих кошмаров и жалобно плакать, и возвращаться из душа с натёртой до ссадин кожей на руках и ногах. Скай тоже любил Рейна. Как мог, как умел. Они оба немного почитали перед сном. Рейн — свои любимые любовные романы, где реальность была заменена сказкой, где за печальным омегой, запертым в высокой башне, окружённой терновыми зарослями, являлся прекрасный принц и забирал его в «жили-долго-и-счастливо». Скай читал учебник английского, стараясь запомнить как можно больше слов. Ночью Скай проснулся от плача, который раздавался с соседней койки. Он знал, что сам часто кричит по ночам. А вот Рейн не знал, что и ему снятся кошмары. И не знал, что именно поэтому старший омега иногда просыпается в его кровати. Сам Скай всегда отговаривался тем, что увидел кошмар и пришёл спать с другом. И сейчас он тихо встал с кровати и лёг рядом с рыжиком. Как бы ни было плохо ему самому, для Рейна он был готов на всё и всегда. Скай поудобнее умостился за худенькой спиной, которая всё ещё вздрагивала от тихих всхлипываний, и обнял младшего покрепче, поглаживая по животу. Рейн вскоре успокоился и глубоко заснул, а Скай погрузился в свои мысли. Им, наверное, нужно расстаться, пусть это и звучит ужасно. Он тормозит Рейна уже сейчас и дальше будет сковывать его ещё больше. Происшествие на работе лишний раз показало ему, насколько он не готов жить самостоятельно, даже если безумно этого хочет. Сейчас, благодаря Рейну, Сому, Центру, он находился практически в тепличных условиях. Все его нужды удовлетворялись, потребности закрывались, его оберегали всеми возможными способами. Но этого всего было ничтожно мало, чтобы такая сломанная машинка, как Скай, работала нормально. Скай думал об этом, преодолевая боль. И решил поговорить об этом с Сайфой. Сайфа — хороший человек, хоть и психолог… Наутро, с трудом проснувшись от сигнала будильника, Скай принялся будить Рейна, ведь выбраться из-под спящего рыжика было просто невозможно. — Вставай, косяк природы! Пора вставать! Скоро за нами приедет Пи Сом, а ты ещё не готов! — Ты тоже не готов, — сквозь сон пробормотал Рейн и покрепче стиснул своего Пи в объятиях. Скай искренне посочувствовал его будущему альфе и активнее принялся сопротивляться, выбравшись всё же из постели. — Если ты не встанешь, когда я вернусь из душа, я оболью тебя холодной водой. — пригрозил он сонному взлохмаченному соседу по комнате, заправил свою кровать и ушёл в душ. Вернулся со стаканом воды со льдом, намереваясь исполнить угрозу, но Рейн выскочил из комнаты ему навстречу с полотенцем в руках. Воду Скай выпил — не пропадать же добру. Через полчаса они вышли к стоянке перед приютом, на которой собирались дождаться Сома. Кафе открывалось в восемь вместе с бизнес-центром, но обслуживающий персонал и пересменка приходили в семь, поэтому Пи Сом привозил их на работу к семи. Тогда они как раз успевали всё подготовить для первых клиентов. — Эй, птенцы, прыгайте в машину, — с улыбкой крикнул им Пи Сиг, помахав из окна. — там для вас небольшой подарочек. Рейн восторженно пискнул и первым нырнул на заднее сиденье, обнаружив там две порции рисовой каши с солёным яйцом и рыбой. Скай сел следом. — Нонг, я говорил вчера с Сайфой. — Сказал Сом, кивнув на приветственный вай младшего. — М, Пи. Я видел его сегодня, он назначил мне встречу на завтра. — Тогда всем нам отличного рабочего дня, нонги! — весело заявил Сиг и заметил, глядя на недовольного «подарочком» Рейна. — Эй, выше нос, Мохито, а то каша прокиснет.