In pursuit to fireflies

      Переговоры продолжаются больше четырех часов. Рюджин уже устала. Они все были обеспокоены тем, что тучи сгущаются. Провалы в памяти — частая проблема новообращенных оборотней. Таковой Шин не была. Тем не менее, как удалось понять, это нормальное явление для тех, кто теряет свое «я». Граница зверя и человека стирается, отчего, все воспоминания в момент неконтролируемого обращения хранятся глубоко в подсознании. Если их вытащить оттуда, то Рюджин вспомнит все то, что ощущала, когда была в «зверином» состоянии.       Проблема остается незакрытой, потому как, она не помнит ни единого аромата в ту ночь. Что-то должно разбудить ее подсознание и заставить очнуться. Далее, долго говорили про то, что Рюджин стала альфой. Конечно же, это многих все еще удивляло, хотя прошло не мало времени.       Шин прекрасно помнит тот день. Это напоминало ее личный ад.       Это случилось в день полнолуния. Далеко отсюда — на нейтральной территории обеих стай. Они отправились с самого утра, чтобы вечером прибыть к назначенной поляне. Огромное и безумно красивое место, с громадным деревом прямо посреди. Довольно старым, с выступающими корнями, что были обвиты зеленым плющом. Тогда у южно-западной стаи был другой предводитель, а семейство Чон были лишь приближенными.       Чон Босон всегда состоял в хороших отношениях с отцом Рюджин, они познакомились еще много лет назад, когда Муёль только родился. Тем не менее, Босон хоть и был альфой, не стремился к первенству. Его устраивала роль второго в стае. Ведь тогда во главе стоял Ким Куан. Вот он — не самая приятная личность. У Рюджин от него остались лишь неприятные воспоминания, что до сих пор щекочут нервные клетки.       Именно Куан настоял на той тренировке, когда Рюджин была неуправляемым подростком. Ее отец был оборотнем по праву рождения. То есть, не полукровка. А потому столкнулся с множеством трудностей, ведь его граница с волком была изначально стерта. Как бы, он и есть волк. У Рюджин же, граница должна быть в балансе. Если стирается одна часть, то быть беде. Куан и вовсе, обращенный, что прошел не мало испытаний по мере становления альфой. Он поручился за младшую Шин и обещал, что после пары уроков, она полностью овладеет своим «волком».       Только вот, он не уточнял, что это будет не приятно. Он обжигал ее аконитом, приковав цепями. А еще использовал смесь трав, поджигая их и окуривая помещение. Так вводил в транс, заставляя Рюджин сосредоточится на своем внутреннем «я». Метод был достаточно жестоким, но Куан так прикрывался доброжелательностью, щедро закармливая подростка сладостями, что Шин списывала это все со счетов. К тому же, каким бы метод ужасным ни был, он сработал.       Рюджин погрузилась в этот транс, оказываясь в какой-то темноте. Чуть позже, поняла, что это большой густой лес. Она оглядывала свои босые ноги. Кричала, звала родителей, брата, а в итоге, слышала лишь глухое эхо. Ничего не помогало и тринадцатилетняя девочка, попросту блуждала по лесу, ощущая за собой слежку. Ей было страшно, так еще она и использовать свои силы не могла. Попытка выпустить когти заканчивалась тем, что ногти как были короткими так и оставались. И вот тогда, она впервые увидела свое обличие 1 на 1. Большой черный волк, что скалился, неконтролируемо мечась из стороны в сторону. Он напоминал маленькой Рюджин ее саму. Ведь в том возрасте, именно так она себя и вела.       Смена пустоты в душе сменялась бешеной экспрессией. Девочка не могла контролировать себя полностью, ведь силы росли, как и она сама, волк требовал выхода, а те тренировки, что использовал ее отец, не так уж и помогали. Ведь полукровкам сложнее дается обретение гармонии. Конечно, бывали случаи, когда контроль был с самого начала, но это скорее из ряда вон выходящим.       Тогда Рюджин провалялась в отключке больше суток. Внутри себя, она боролась с волком, стараясь забить его палкой, пока в ответ получала все больше укусов и царапин. Она буквально воевала против себя. Ей пришлось долго идти к принятию своей второй части. Так, через не самые приятные тренировки Куана, Шин и справилась с собой. Правда, этот Ким, с каждым годом становился все хуже. Да, он помог ей, так, через боль и окуривание помещения специальным пучком трав, Рюджин погрузилась в себя, найдя волка и установив связь. Вот только, это был бета.       Тогда Куана очень насторожила фраза юной девочки, что пришла в себя. Да и отец не поверил в услышанное. А первым, что сказала Шин, когда очнулась, было: «У моего волка. Глаза. Его глаза были красные».       Кто же мог поверить в то, что она имеет потенциал к становлению альфой. В любом случае, любой оборотень, обращенный он или рожденный таковым, может обрести силу.       На простом примере в виде того же Куана и самой Рюджин. Шин знала о том, что стать альфой можно лишь двумя способами. Первый естественный. Для него надо обладать сильным характером. Если ты хрупкий, забитый, неуверенный в себе — не жди чуда. Необходимо иметь такие черты как искренность, большое сердце, способное дарить не жестокость, а тепло. Необходимо быть упертым, но в меру, знать, что такое честь, сила, при этом алчность и желание главенства, наоборот, уменьшают твои шансы. Невозможно обмануть судьбу и внутреннего волка. Если ты будешь просто слоняться по комнате, преследуя эгоистичные цели, но внушая себе благородство, то ничего не выйдет.       Это сложно объяснить. Просто те, у кого есть потенциал, могут запросто его не раскрыть. Нужно быть уверенным в себе. В своих силах. При этом не гнаться за могуществом. Достаточно трудный баланс, на котором не каждый устоит. Ее отец, всегда был человеком души и слова. Он никогда не ранил людей назло. Таким образом, первый вариант подходит не всем. Едва ли 1 оборотень на тысячу других может раскрыть свой потенциал. Вот только, потерять его, тоже не так трудно.       Второй случай — насильственный способ. Когда своими руками отнимаешь силу, убивая прошлого альфу. Именно это и сделал Куан в свое время, когда был молодым бетой. Подробностей Рюджин не знала, но по общей теории, это была случайность. Мол, завязалась драка и тот полоснул когтями по горлу. В любом случае, это было не так важно.       Ведь в ту встречу, при свете полной луны, на большой поляне для собрания, где было множество волков, Куану взбрело в голову объединить стаи. Мол, так будет лучше всем. Бредил он этой идеей не первый год, но в ту встречу, мужчина точно хотел исполнить свой план.       Отец Рюджин был все еще против. Он предпочитал абстрагировать свою семью от чужого влияния. Потому наотрез отказывался от предложения Кима. Мирные переговоры час за часом лишь истощали, не приводя ни к чему. И в момент, когда полная луна взошла над лесом, Куан решил взять власть силой.       Оборотни, в частности альфы, могли запросто использовать свою силу, не только физически, но и давить своей аурой. Если внутренний стержень достаточно сильный, то один оборотень может сломать волю второго. Тем самым, сделав своим бетой.       В любом случае, Рюджин плохо помнит тот день. Было слишком много эмоций. Она в тот момент гонялась по лесу с дочерью Босона и его сыновьями. Юна же, где-то в отдалении, скучала по Джису.       Но, когда разразился скандал, Рюджин успела добежать до поляны. Она примчалась первая, видя, как ее отец, в форме волка, рычит, нехотя склоняя голову. А вот Куан, не менее рослый темно-бурый волк, гордо вздымал голову, топча лапами и щерясь. Шин знала, что будет дальше. Если отец склонит голову полностью, тем самым, прилюдно признавая свою слабость, то станет бетой Кима. Та злоба, что закипела в миг в жилах Рюджин, была не сравнима ни с чем прежде ощущаемым. Девушка просто вышла из себя, выбегая на середину поляны и заграждая собой отца, вздымая голову выше и глядя снизу-вверх на Куана. Она громко зарычала, ведомая лишь инстинктами и желая защитить семью. Поддаться Киму? Позволить ему подавить всю их небольшую стаю? Рюджин не могла позволить этому случится. Она не преследовала цель стать альфой, просто не хотела, чтобы ее семье пришлось пресмыкаться и жить по законам чужой стаи.       Она плохо помнит, что было дальше, лишь то, как сцепилась с Кимом, что старше нее самой раза в два. Свалила его на эмоциях на землю, впиваясь в толстую шкуру когтями. В голове тогда было лишь два желания. Первое — защитить семью. Второе — не допустить унижения отца. Он слишком многое прошел, всегда старался быть сильным. Но здесь случилось что-то, о чем папа до сих пор не говорил ей. Почему тот дал слабину? Господин Чон знал, а Рюджин — нет. Отец до сих пор и словом не обмолвился о том случае. Что так ослабило его защиту? В любом случае, остальное Рюджин знала лишь по словам Юны.       А именно то, что она давила на горло другого альфы, вожака огромной стаи, чем спровоцировала гнев его бет. И тогда началась потасовка. Только вот, Юна не сразу заметила, как глаза сестры, окрасились в красный, а ее сила возросла в геометрической прогрессии. Так семья Чон и некоторые из стаи Кима, перешли на их сторону, пускай и временно. Отрекаясь от альфы — тирана. Того, кто пренебрег всеми нормами морали, сломав старшего из семейства Шин.       И когда Рюджин давит на горло альфы, то осознает, что тот кряхтит, извиваясь под ее лапами. Несмотря на то, что они все были в своих волчьих формах, для Шин это все напоминало обычную людскую потасовку. Потому как, она буквально ощущала свое человеческое тело, то как ее рука сжимает чужое горло, а мужчина под ней щерится, стараясь вдохнуть больше воздуха в легкие. Она не убила его, но стала альфой, движимая желанием защитить семью.       С тех пор Куан ушел из стаи, прихватив с собой своих ярых последователей. И вот, теперь, Чон Босон стал главой южно-западной стаи. Все еще скептично глядя на Рюджин, что пробудила альфу в столь юном возрасте.       — Рюджин, нам важно знать, что произошло в ту ночь. Узнаем это — составим паззл. Если это была ты, придется несладко. Охотники знают о том, что в вашей семье есть альфа, уж не могу предположить, осведомлены ли они о том, что титул перешел «по наследству», но жизни они вам не дадут. — Замечает ровным тоном Босон.       — Я понимаю, да. Сделаю все возможное. Я попробую вспомнить. — Обещает Шин.       — Тебе не нужно пробовать, эти воспоминания есть у тебя, просто они за гранью. Не пытайся перейти ее или стереть, просто позволь почувствовать тоже самое, что ты чувствовала той ночью. Хорошо? Я не давлю, но это нужно сделать как можно быстрее. Есть идеи?       — Да… — Шин поджимает губы, понимая, что лишь один человек может помочь ей понять все. — Но для этого мне придется, вернуться в школу. — Она поднимает голову, встречаясь с встревоженными взглядами. Босон и ее отец переглядываются. А после оба кивают.

***

      — Скучаешь, красавчик? — Муёль и бровью не ведет, когда на кухне слышит чужой голос. Лишь тяжело вздыхает.       — По тебе? Нет. Какого черта ты здесь забыл? Вроде как, ваша стая решила снять домик на окраине, чтобы нас не теснить. Так в чем проблема уйти? Наверное, устал с дороги. — Ерничает Шин.       — Да ладно тебе, ты все еще дуешься? Эй, крольчонок, я же вернулся, — блондин разводит руками, так, будто ему должны быть рады. Муёль тяжело вздыхает. И почему сестры разошлись? Одна ушла с Джису к себе, разговаривать. А вторую под ручку увела младшая дочь Господина Чона.       — Во-первых, Дан, прекрати называть меня так. Во-вторых, ты достаточно сделал в прошлом. — Шин отворачивается, прикрывая глаза. Высокий парень подходит сзади, касаясь талии, из-за чего Муёль едва ли не роняет кружку. — Не трогай меня! — Злится брюнет, поворачиваясь и стараясь оттолкнуть навязчивого оборотня дальше. — То что ты сильнее, не дает тебе право ко мне лезть.       — Ты же еще любишь меня. — Уверенно произносит парень.       — Еще люблю? Ты хоть понимаешь, что ты несешь? — Рычит Муёль. — Ты — волк. Ты рожден оборотнем! А что говорят о волках? А? — Не выдерживает брюнет, морщась. — Что они преданные? Только это слово — твой антоним.       — Ты правда будешь припоминать прошлое? — Хмыкает Мин.       — Ты первый начал. Напомнить, что ты год держал меня за оленя?       — Олененка, милого, с красивыми глубокими глазами, — поправляет Дан, с хитрой улыбкой.       — Раз так, то олененок вырос, и уже давно не тащится по придуркам, которые не могут держать себя в руках. Сколько раз ты мне изменял? Так зачем ворошить прошлое? У меня есть человек, которого я люблю. С которым у меня все прекрасно.       — Так почему твое сердце сейчас вырывается из груди? — Улыбается Дан.       — Потому что я зол. Адски, мать его, зол, — Муёль хмурит брови.

***

      Юна закусывает губу, нервно сминая в руках подушку. Смотреть на Джису очень трудно. А эта гробовая тишина начинает давить на нервы. Блондинка выдыхает, слыша как бьется чужое сердце. Они обе не знают с чего начать. В какой-то момент они не выдерживают.        — Я… — произносят нервно, но в унисон. Переглядываются, нервно усмехаются. Юна взмахивает рукой, предлагая начать Чхве. Та хмыкает.       — Уступаешь право слова мне?       — Да, потому что… Я не знаю, с чего мне начать. — Признается Юна тупя взгляд в угол.       — Я, признаться, тоже, но я очень скучала по нашим разговорам. — Прокашливается старшая. — Ты избегала меня все это время и… Я не находила себе места. Ты поменяла цвет волос, тебе идет.       — Ты тоже, и да, тебе тоже идет, — мягко произносит Юна, сглатывая. — Я… Я приходила к тебе вчера, но, видимо, у тебя и моей сестры нашлись другие планы. — В ее голосе слышится заметная ревность, которую старшая легко считывает шумно выдыхая. Так значит, проблема в этом.       — Я и твоя сестра разговаривали. Юна-я, мы просто обменивались последними новостями. Потому как, когда Рюджин потеряла контроль, ваша семья просто выстроила стену от меня в том числе. Я ходила одна в школу, Йеджи ко мне не подходит, вас нет. Твоя сестра пришла ко мне, чтобы высказаться, она была измотанная и сонная, после чего, привычно устроилась на кровати. Не придумывай себе того, чего не было. Разве вы оборотни не имеете свои специфичные запахи? А? Разве от меня пахнет Рюджин? — Джису сжимает подушку сильнее, видя, что Юна отворачивается. — Или ты, может, думаешь, что твоя сестра, которая с малых лет грезила о Йеджи, внезапно сменила направление? Правда? Я и Рюджин?       — Ну, а как еще мне реагировать? — Не выдерживает Юна, всплескивая руками и поднимаясь с кровати. — Как мне блять себя вести? Ты постоянно рядом с ней, ты…       — Это просто потому, что мы с ней чаще проводили вместе время, она для меня лишь близкая подруга. Раньше ты так себя не вела.       — Вела, просто ты никогда не замечала, — хмыкает презрительно младшая, кривя лицо.       — Юна, если ты хочешь поговорить об этом, то ты тоже, почему-то, не замечала ничего. Только то, как я вела себя с Рюджин. Но ничего другого. — Девушка ударяет по подушке. — Ты хоть на секунду могла отвлечься от ревности? Разве, когда мы проводили время в компании, я выбирала Рюджин? С ней я сидела, когда вы обе отравились аконитом?       — Я… — Юна поджимает губы, подходя к окну и нервно цепляясь пальцами за подоконник. — Ты все время говорила только про Рюджин в последнее время. Все говорили. Так, словно меня не существует! Мама, папа, брат, ты. Вы все. Даже Йеджи, мать ее, боясь Рюджин, и то талдычит про нее. Я уверена на все сто процентов, что она постоянно думает про нее, скучает. А я? Почему все забыли про меня так, словно я никому не нужна?       — Ты идиотка, — Джису подходит со спины, касаясь плеч. Юна резко разворачивается, глядя в глаза напротив. — Я все это время думала про тебя, а ты в итоге, избегала. Пыталась провести с тобой время, а ты лишь отнекивалась. Юна, ты правда не понимаешь или притворяешься? — Джису закусывает губу, касаясь футболки младшей.       — Не понимаю чего? Того, что ты предпочитаешь Рюджин? — Вспыхивает блондинка.       — Ты точно идиотка, — Джису тянет девушку к себе, приподнимаясь на носочки. — Ты наклонишься или мне уйти?       — А? — Тупит Юна, на что Чхве закатывает глаза, начиная идти спиной и тянуть за собой удивленную Шин.       — Идиотка, прямо как твоя старшая сестра. Только хуже. Та хотя бы верит в то, что может нравиться Йеджи. А ты, желая быть со мной, не веришь в то, что я уже давно дала тебе ответ. — Джису ощущает ногами мягкий матрас.       — Ты…       — Юна-я, будешь так медлить, и я правда начну злиться. — Хмурит брови брюнетка. Юна глупо расплывается в улыбке, обвивая талию руками и притягивая ближе. Наклоняется, напористо целуя. Джису прикусывает ее губу, позволяя взять инициативу младшей.       — Так ты правда тоже любишь меня? — С придыханием спрашивает Шин все еще не веря в то, что это произошло. Она нервно сглатывает, видя ухмылку старшей.       — Юна-я, ты, конечно, не блистала умом в математике, но я вроде и не похожа на геометрическую задачку, — девушка смеется, когда Шин довольно улыбается.       — Но голову я сломала сильно, пока думала о том, как ты себя ведешь, — признается Юна. — Это нормально, что я сейчас от счастья готова просто взорваться?       — Думаю, без взрывов обойдемся, — усмехается Чхве, садясь на кровать и осторожно утягивая девушку за собой, позволяя нависнуть сверху. — У тебя все лицо красное. Ты никогда не думала о таком?       — Думала. — Стыдливо признает Юна, блестящими от восхищения глазами оглядывая брюнетку под собой, удобнее расставляя руки около ее головы. — И представляла…       — О-о, давай без подробностей, — смеется Джису, касаясь ладонями лица младшей. — Все лицо горит. Так ты меня поцелуешь?       — А можно еще? — Глупо спрашивает ошалевшая Шин.       — Нужно, глупышка, — Джису тянет ее за ворот футболки, глупо усмехаясь в губы, пока Юна напирает все больше, готовая вознестись от приятного чувства, что разливается по телу вместе с жаром. Блондинка на миг отстраняется, краем уха заслышав глухие звуки ударов. — Что-то не так? — Обеспокоенно спрашивает Джису. Юна лишь напряженно вслушивается, отвернув голову в сторону.       — Черт и почему именно сейчас, — Шин рычит, обнажая клыки, пока ее глаза загораются.

***

      — Эй, ты же не всерьез? — Дан блокирует очередной удар. — Я приперся в эту глушь ради тебя! — Он рычит, резко хватая парня напротив за запястья и сжимая, так, что Муёль морщится, выпуская болезненный стон.       — И что, думаешь, если разорвешь меня и порычишь в лицо я испугаюсь? — Брюнет хмыкает. — У меня две сестры младшие, обе волки. Они сходят с ума, не только в полнолуния, а ровно два раза в месяц. Поверь, мне плевать на твои клыки. Я сейчас возьму рябину, заверну ее в белладонну и приправлю волчьим аконитом. А после, засуну глубоко в глотку.       — Да что ты, зайчонок… — Оборотень ярко светит своими желтыми глазами. Его хватка напоминает тиски, что все больше пережимают запястья. Парень почти скулит, рьяно пиная ногой старшего, но тому плевать. Конечно, чертовы оборотни. — Ты только мой.       — Губу закатай, кавалер. — Муёль харкает прямо в лицо, слыша следом оглушающий рык.       — Ты труп. — Кричит Мин.       — Отошел от него! — Юна появляется на лестнице, рыча. Она обнажает когти, попросту перемахивая через поручни, быстро оказываясь на первом этаже. Кипящая ярость слепит ее и девушка, не вдаваясь в подробности, с разбега кидается на блондина, заставляя того, отстать от старшего брата.       — Сучка! — Рычит Мин, пока Юна рьяно ударяет его когтями. Она ощущает, как сильные руки Муёля стараются оттащить ее, но младшая Шин продолжает бить по Дану.       — Какого черта происходит? — Рюджин распахивает входную дверь, появляясь вместе с младшей дочерью семьи Чон. Та выглядит не менее шокированной.       — Он… Он просто перегнул, помоги мне оттащить ее, — просит Муёль, пока Юна катается по полу, сцепившись с Даном. Оба беты и в силе друг другу не уступают.       — Он чуть не сломал ему руки и грозил разорвать в клочья, — громко выкрикивает Юна, мельком глядя на сестру. Этих слов достаточно, чтобы переключатель в голове щелкнул, а красный отблеск в глазах, загорелся лишь ярче. Именно в тот момент Рюджин сама срывается с места, кулаком попадая прямо по лицу Дана, чьи руки держит сестра.

***

      — Эй, Йеджи, о чем ты думаешь? — Парень усмехается, мягко заправляя ее прядь за ухо. Хван вздрагивает, словно от удара током. Она резко разворачивается, почти сталкиваясь носами с Дунхеном, что пригнулся, сидя за столиком рядом с ней. — Все хорошо?       — Да-да, прости, ты что-то говорил?       — Вообще-то, я спрашивал, знаешь ли ты что такое эффект Доплера для света. Мы вообще-то решали физику и тут тема волновых свойств света… Но, кажется, твоя голова забита чем-то другим, я прав? — Он слабо улыбается, по-свойски приобнимая за талию. Йеджи поджимает губы, кивая. — О, и чем же?       — Своим, не важно, не забивай свою голову моими думами, — отмахивается девушка. — Так, мы же решали физику да?       — Точно, у нас завтра контрольная, так что… Но, ты уверена, что не хочешь со мной поговорить?       — Уверена, не переживай, просто женские штучки, — она нервно улыбается. — Ты, кстати, сегодня веселее, чем обычно.       — Да, мой дядя приехал. Он мне привез такую классную винтовку, — парень склоняет голову.       — Правда?       — Да, а еще, я говорил об этом полчаса назад и ты отреагировала точно также, — услужливо напоминает Дунхен, на что Хван поджимает губы, отводя взгляд.       — Прости, я… Кажется, нам стоит закончить на этом.       — Может просто поговорим? Я бы хотел проводить с тобой больше времени, потому как, дядя приготовил для меня много развлечений и времени у меня будет меньше. — Он наклоняется к ее шее, ведя по ней кончиком носа и почему-то от этого простого действия, у Йеджи внутри зарождается отвращение. Она нервно сглатывает, осторожно отстраняясь. — Эй?       — Прости, я… Я плохо себя чувствую, наверное, мы правда закончим на сегодня.       — Я мог бы сделать тебе лучше…       — Дунхен, — Хван поднимается, выставляя руки вперед. — Извини, тебе стоит уйти. У меня болит голова и вообще, я хотела бы провести вечер в одиночестве.       — Ладно-ладно, не делай из меня «монстра», — брюнет хмыкает, поднимаясь и собирая в рюкзак вещи. — Если передумаешь, можешь набрать мне даже ночью. — Он улыбается, закидывая сумку на плечи. Йеджи провожает его до двери, где Дунхен наклоняется, чтобы поцеловать, но шатенка ловко увиливает, отрицательно мотая головой.       Стоит двери закрыться, как Хван облегченно выдыхает. Почему-то парень ведет себя так, словно они уже в отношениях. Это очень сильно бесит шатенку, у которой голова забита далеко не отношениями. Даже не экзаменами и учебой. А чертовыми проблемами оборотней, охотников и прочими заботами. Сколько бы она не пыталась, Рюджин не выходила из ее головы.       Йеджи массирует виски, стараясь сосредоточится хоть на чем-то. Стоит ли ей поговорить об этом ощущении? Да, наверняка. С мамой говорить не хочется, она сразу поймет что что-то не так. Остается не так много вариантов, в число которых, сама Рюджин не входит. А вот Госпожа Чо, возможно. Она казалась достаточно рассудительной девушкой, что не стала нападать с расспросами о том случае, когда Йеджи словила паническую атаку. Возможно, она сможет ответить на вопросы, которые ей задаст Хван. А она обязательно сделает это.

***

      — Так значит, тебя что-то тревожит? В который раз мы встречаемся в моем кабинете? — С улыбкой интересуется Миен, наливая вторую кружку с чаем. Йеджи неловко ерзает на диванчике. — Прости, если смутила, я не против разговоров. Я только рада помочь. Ту неделю ты была такая пугливая, сейчас же, ты скорее, загруженная. Навалились проблемы?       — Да, что-то вроде того, просто… У меня так много вопросов и я никак не могу найти на них вменяемые ответы.       — Думаешь, я смогу помочь в этом? — Интересуется брюнетка. Йеджи неопределенно кивает головой. — Тогда, я тебя слушаю.       — Одна моя подруга испытывает некие проблемы и я совсем не знаю, как ей помочь. Она живет в Сеуле и до этого, у нее был почти парень.       — Почти парень? — Уточняет Миен, получая несмелый кивок. — Так, и что же беспокоит твою подругу?       — То что, тот парень пропал с радаров, но появился новый. Ничуть не хуже, хотя бывает заносчивым и каким-то… Двойственным? Он странно себя ведет и складывается впечатление, что тот просто играет или у него есть какие-то свои планы. В любом случае, когда она рядом с ним, то ей до одури некомфортно и как-то неприятно. Такое противное мерзкое ощущение.       — Так, — тянет Миен, заинтересованно склоняя голову.       — Но, есть еще девушка. С которой, все странно и сложно. То есть, в начале они совсем не ладили и все было таким, колким и едким. Хотелось просто придушить ее.       — Подруге? — Уточняет Миен, поднимая брови. Хван осекается, а после нервно кивает.       — Да, разумеется, это все с ее слов. Так вот, та девушка, постепенно начала меняться. Заботиться, как-то находиться постоянно рядом. И в течение времени, они начали сближаться. А после оказалось, что все это обман.       — Обман?       — Да, она… Выдавала себя не за ту, кем является.       — Двуличная девушка?       — Что-то вроде. Они сильно поссорились, прямо чересчур. После чего, едва ли говорили, но…       — Но? — Продолжает Миен.       — Моя подруга не может перестать волноваться за нее и думать про эту девушку. Словно та поселилась в ее голове. Она ей снится: от кошмаров, до каких-то достаточно сомнительных снов. Ей нравится ее запах, возможно, даже немного скучает. И это не укладывается у нее в голове, но несмотря на все то, что сделала та девушка, моя подруга все еще хочет находиться рядом.       — Бабочки в животе?       — Нет!       — Ну слава богу, значит не глисты, — шутит старшая, на что Йеджи усмехается. — Прости, ты просто пока говорила, еще больше хмурилась. Ты эмпат? Так вещала, словно сама пережила подобное.       — Просто… Мы очень близки с подругой. — Врет Йеджи, видя кивок. Сама отпивает предложенный чай, ожидая реакции Госпожи Чо. Та поджимает губы.       — Сердце быстро бьется, волнуется о ней, думает, учащается пульс, словесные перепалки уже напоминают странный флирт, нежели разборки всерьез, при этом есть едва ли заметная, но своеобразная забота, что больше и больше проявляется. — Перечисляет Миен, пока Хван кивает, словно китайский болванчик. Чо хмыкает. — Твоя подруга гетеро?       — Что, простите? — Переспрашивает удивленно Йеджи, чуть было не выплевывая обратно чай.       — Ну, она предпочитает мужчин или может, она бисексуальна и ей нравятся как противоположный пол, так и свой? — Этот вопрос ставит в тупик. — Прости, может, я кажусь бестактной. Просто, все то, что ты перечислила это напоминает влюбленность, которую твоя подруга усердно подавляет, стараясь внушить себе любовь к тому парню.       — Но, это не может быть влюбленностью, — вспыхивает Йеджи, заметно смущаясь. — Это… Может, это просто… Привязанность или…       — Йеджи, тише, не реагируй так бурно. Конечно, в любви бывает и привязанность и многое-многое другое. Тем не менее, твоя подруга могла чего-то о себе не знать, это нормально в вашем возрасте. Я не уверяю тебя, но такое могло, технически, произойти. Есть что-то еще, что тебя тревожит?       — Теперь, это меня тревожит лишь больше. — Признается Йеджи, массируя свои виски. — Так, ладно и что мне предложить ей сделать?       — Поговорить с той девушкой. Какой бы сильной ссора не была, если два человека готовы идти на контакт, из этого может что-то получиться. Нужно лишь обоюдное согласие.       — Даже если они потеряли все нити и разругались до одури?       — Даже так. Связи не так просто оборвать как ты думаешь, раз твоя подруга волнуется за нее, значит, эта связь есть. Как ты упомянула, они говорили, пускай и поверхностно. Пусть постараются понять друг друга.       — Ладно, а если это все сопровождается тем, во что нормальные люди не могут поверить?       — М? — Переспрашивает Миен.       — Ну, это… Не важно ладно, просто забудем. Спасибо вам за это, и за прошлые разговоры. — Йеджи поднимается, быстро собираясь. — Мне пора.       — Надеюсь, твоей подруге станет лучше, ты тоже береги себя, — Миен машет ладонью, пока Хван пулей вылетает из кабинета, с алыми ушами.

***

      Йеджи бредет по коридору, совершенно не понимая, что творится внутри. Слишком много мыслей и вопросов, которые лишь множатся с каждым разом, словно почкованием. И Джису, Хван видела ее, та покрасила волосы, но не казалась такой грустной, как ранее. Наоборот, вся сияла и не выпускала из рук телефон. Обеих Шин не было, зато Юци, была на месте. Тоже странно. Раз Сон здесь, значит ее нашли, хоть она и выглядела не очень здоровой, тем не менее, отсутствие двух сестер и их брата, который не пришел на собственный урок. Что происходит? Их схватили охотники? Если да то… Они умрут? Йеджи совсем запуталась. Какая, к черту, любовь? Она и Рюджин? Это же смешно!       Просто привязалась. Возможно, сильнее, чем хотелось бы. Тогда почему ее так задели слова Госпожи Чо? Йеджи хмурит брови сильнее, совершенно ничего не понимая. Хочется закричать, схватиться за голову и под сирену уехать в белые палаты. Она тянется к карману за наушниками но не находит их там. Останавливается, замирая прямо посреди коридора. Неужели она выронила кейс с ними в кабинете Госпожи Чо? Стоило бы вернуться к ней, пока не поздно. Шатенка резко разворачивается, быстро начиная идти по направлению туда, откуда только что шла. Вот только, замирает у приоткрытой двери. Йеджи точно помнит, что закрывала ее. Она поджимает губы, оглядывая пустой коридор. Сейчас конец занятий, все давно разошлись по домам. Наверняка, замок на двери просто слабый, а потому, дверь открылась. Хван проходит чуть мимо, осторожно заглядывая в кабинет. И вот чего она точно не ожидала увидеть, так это Госпожу Чо, которая целуется с Сон, мать ее, Юци. Еще одним оборотнем, которая тесно связана с Шин. Йеджи встает в ступор, пока вспышка в голове проносится так резко, что девушка окончательно теряется. Они прибыли в один и тот же день. А сейчас, целуются. Значит они знакомы, и Миен, скорее всего, такая же подставная личность. И если это правда, значит Госпожа Чо прекрасно понимала о ком идет речь и все это время лишь пыталась приблизиться к Йеджи. Продолжение следует…