Fire Flower

      Мягко говоря, школьный день выдался не из лучших. Девушка в слезах сбежала в женский туалет, пытаясь скрыться от посторонних лиц. Мысли о том, что Митси — просто умалишенная сука, тесно граничили с тем, что, возможно, кое-где она была даже права. Неужели, Блум и правда была виновата в том, что Селина с ней больше не общается? Но когда? Почему она даже не помнит таких вещей? Парень, разбитые сердца… если бы она еще понимала, что все это значит… смогла бы хоть поговорить с ней? Но почему ее лучшая подруга тогда не попыталась с ней все обсудить? Почему сразу ушла из школы? Зачем идти на такие крайности, когда можно было все решить гораздо проще?       Обида от расставания? Или же из-за односторонней симпатии к некому человеку? А Блум здесь вообще при чем? Какое зло она должна была ей сделать, чтобы Селина сбросила всю вину на нее, заблокировала в соц. сетях, да испарилась из этой жизни вообще? Первое время ее и впрямь волновало, на самом деле, только это. Страх из-за сплетен Митси медленно ушел, испарился в никуда, оставляя после себя лишь бесчисленное количество вопросов, связанных с бывшей подругой.       Питерс решила разобраться. Плюнуть на стерву, что все верещала о нездоровом рассудке рыжей замухрышки, плюнуть на тех, кто жалел ее тогда, пытаясь, на самом деле, лишь подмазаться, чтобы повысить тем самым репутацию или попасть на следующую вечеринку. Блум, честно, и не представляла, что же в них было столь особенного, но сама и не собиралась приходить, зная, что Митси ее приглашает только с целью оторваться. Унизить, разорвать… уничтожить на глазах других подростков, если точнее выразиться.       Так как через бывший класс узнавать было рискованно, девушка решила обратиться к самому музыкальному клубу, в котором и должна была находиться главная пассия Селины, о которой она что-то еще помнила. Потому что если это какой-то другой человек, о котором Блум не знала, ровным счетом, ничего, то… разве не было бы еще более глупо обижаться из-за этого и прерывать общение?       В просторном помещении, где часто проводили свое время шестеро подростков, она приветливо махнула им рукой и улыбнулась, пытаясь тем самым скрыть свое волнение за дружелюбным видом и просто поболтать с другом, что, обычно, никогда ей в помощи и не отказывал. Энди, как и ожидалось, под одобрительные возгласы друзей, вышел вперед. Подхватил девушку, чуть покружил ее в воздухе и обнял за талию, вынуждая Питерс рассмеяться.       На самом деле, несмотря на то, что для нее он был всего лишь другом, Блум нередко задумывалась о том, в каких отношениях они были вообще. То, как они порой держались за руки или как пели вместе на сцене, как обнимались и обменивались миленькими прозвищами, как его друзья постоянно подначивали Энди, пытаясь вынудить того пойти на первый шаг… все это заставляло Питерс пересмотреть свои решения и спросить себя еще раз: «А не начать бы нам уже встречаться?».       Но пока она смысла в этом особо и не видела. К тому же, не была уверена в том, что вообще была влюблена в него, как в парня. Что хотела бы состоять с ним в отношениях и была готова к тому, чтобы познакомить его с родителями. Чтобы радостно сказать родителям, что он — ее любимый человек, а она — уже не маленький ребенок, чтобы встречаться с теми, кто ей нравится.       «Скорее, мне просто интересно, что из этого бы вышло», — подумала тогда Блум, прижимаясь к своему ровеснику и чувствуя новый прилив сил, даруемый лишь одними его теплыми объятиями.       Она попросила его отойти, чтобы поговорить наедине. Энди согласился с присущей ему радостью. Улыбнулся так легко и в то же время нежно, что девушка просто бы не смогла не ответить ему тем же. На заднем дворе школы они уже сидели на скамейке с ее любимой газировкой и общались на тему проблем, внезапно обрушившихся на голову его главной симпатии.       Узнав о том, что она прорыдала в туалете всю прошлую перемену, парень аккуратным движением коснулся ее волос, заправляя ей за ушко, с фразой о том, что когда ее что-то беспокоит — то ей лучше непременно сразу же идти к нему. Энди смотрел на нее с заботой и неподдельным беспокойством. Аккуратно накрыл руку своей и пообещал помочь со всем, чем только сможет, а она… она самом деле, Блум просто не хотела лишний раз ловить себя на мысли, что просто пользуется им, как и напрягать из-за своих каких-то трудностей другого человека.       — Значит… ты считаешь, что Селина ушла из-за тебя? — получив в ответ лишь утвердительный кивок, парень тяжело вздохнул, чуть откидываясь на спинку скамейки, и наклонил голову назад, смотря куда-то сквозь ветви дерева, под которым они и решили сесть, дабы не помереть за пять минут на солнце. — Да, я припоминаю того парня, о котором тебе сказала Митси. На день святого валентина ты, пытаясь скорей найти меня, чтобы рассказать свою новую идею, без тени сомнения отшила его, даже не дослушав, — но не сказать, что Энди был сильно расстроен, когда услышал жалобу в свой адрес и выгнал придурка пинком под зад из клуба, стоило только услышать грубые слова о своей неофициальной девушке. — Мы тогда сбежали с уроков в кино, помнишь?       — Аа… — протянула Блум, видно, и правда вспомнив что-то похожее. — Да, теперь я вспомнила, — с улыбкой ответила девушка, чуть наклонив голову и положив ему на плечо. — Спасибо тебе.       — Было бы еще за что, принцесса, — а он лишь беззаботно улыбнулся, чуть приобняв ее рукой за плечи, когда «подруга» сама пошла с ним на контакт.       В школе все их принимали за парочку, где один все никак не мог признаться в чувствах другому. При этом оба могли спокойно как дурачиться и обниматься, так и, к примеру, сходить на свидание, даже не заморачиваясь о том, что кто-то где-то об этом узнает или начнет пускать слухи. По словам Энди, ему все равно, что будут говорить о них или же конкретно, в данном случае, о нем самом. Но вот если кто-то как-то смел обидеть Блум… там уже было совсем другое дело, в котором горе-музыкант был готов едва не в драку влезть, пытаясь защитить свою возлюбленную. Но чаще все проблемы решались, так или иначе, языком. Холодный тон и популярность — опасная комбинация, при которой никто не хотел с ним портить отношений и, в конечном итоге, все заканчивалось одинаково. Обидчики либо подходили к Питерс с извинениями, либо переставали беспокоить и попадаться ей на глаза вообще, что случалось гораздо чаще.       — Как минимум — за помощь и твою поддержку, — прикрыв глаза, с легкой улыбкой ответила девушка, что понемногу, но все же начала забываться рядом с ним, а все насущные проблемы плавно перетекали куда-то на второй, если не третий, план.       — А максимум? — решив самую малость понаглеть, поинтересовался Энди, с интересом взглянув на это очаровательное солнышко.       — За то, что ты всегда рядом и никогда не даешь мне заскучать, — честно призналась Питерс с легкой улыбкой.