Ирония войны

      — Она сказала, у них много танков, — прошептал Санек в темноте кабины.       — Все верно. — Коля изо всех сил вглядывался в бинокль, но кроме черного узора кромки леса не было видно ровным счетом ничего.       Т-34 был надежно спрятан от глаз. Молодой танкист для укрытия в этот раз выбрал полуразваленное обгоревшее деревянное здание некогда одинокого фермерского хозяйства рядом с заболоченным озером. Помимо разваленных деревяшек здесь были и другие сооружения.       — А что если они решили сделать крюк с юга? — донесся снизу голос Анатоля, который занял место наводчика.       — Однозначно, нет. — Коля задумался и через некоторое время продолжил, — В условиях ночи умный командир постарается укоротить путь.       За всю войну он имел хоть и небольшой опыт, но тем не менее, его первый и единственный настоящий бой был более чем удачным. Там в Нефедово успешно противостоял целой роте немецких танков.       Сколько их будет в этот раз, сбежавшая из того села девушка объяснить не смогла. Считать вражескую технику у нее не было ни возможности, ни времени.       Но одно Коля знал точно.       — Грохот большой танковой армии мы услышим за много километров…       Все замолчали, прислушиваясь к ночной тиши. Однако, до них доносилось лишь едва уловимое стрекотания сверчков.       Мужчины договорились действовать по ситуации. Рисковать своей жизнью, выступая против сотни машин, было бы верхом глупости.       Для страховки в сторону немцев был направлен всадник. Роль лазутчика добровольно взял на себя местный паренек Степка. Верхом он был всю свою сознательную жизнь и уверил всех в том, что сможет пробраться близко и вернуться незамеченным.

***

      Путь занял немного времени. Судя по карте, за той поляной, объезженной танками вдоль и поперек, расположено селение. И, скорее всего, уже сейчас его жители слышали грохот приближающихся немцев.       — Будьте внимательны, — Ягер подправил наушники. — Мы почти на месте.       Этой ночью луна благоволила им. Мягкий свет озарял все горизонты, выдавая опасные болотистые зоны мерцанием.       Клаус внимательно вглядывался в темноту. Показалась последняя равнина, обрамленная высоким лесом.       Огромное поле, с высеченными беспорядочными следами гусениц. Судя по чуть заросшей целине, бои здесь проходили только весной.       Но внимание командира привлекли деревянные развалины, расположившиеся недалеко от въезда в село.       Судя по количеству объектов, здесь некогда процветало фермерское хозяйство. Ни намека на угрозу. Лишь разруха, оставленная войной.       Но. Что-то не спокойно на душе…       Штандартенфюрер приказал остановить машины. Тотчас тяжелая техника застыла на месте. Танки выключили моторы один за другим.       Наступила долгожданная тишина, прерываемая только стрекотанием насекомых.       Вглядываясь в прибор ночного видения, немец заметил движение за обрушенной крышей. Отодвинув прибор, всмотрелся в бинокль. Тут же в наушниках подчиненных прозвучал приказ:       — 34-й, 22-й. Цель на два часа, конюшня.       Рыкнули заведенные моторы и тихо задребезжали поворачивающие башни.       — Огонь!       В мгновение ока прозвучали два взрыва и, одновременно с этим, пронзительный лошадиный визг. Штандартенфюрер быстро схватил обычный бинокль. С полыхающих развалин выбежала лошадь, охваченная огнем и помчалась в сторону деревни.       — Где всадник… — проговорил про себя Ягер, без труда заметив пустующее седло.       — Что прикажете, капитан? — послышался снизу голос механика.       — 30-й, 20-й, 15-й огонь в том же порядке по всем постройкам. — недолго думая отдал приказ командир.       В спокойных глазах отразилось пламя. Есть попадание… Один из выстрелов сдетонировал по-особенному: характерный лязг металлического разрыва.       — Так-то… — нахмурился Клаус. — Выдвигаемся к объекту!       С десяток танков медленно направились к пожару.

***

      — Что такое?! Кто?!       Света проснулась от криков тети Лизы и неистового стука в дверь.       Как крепко уснула в этот раз… С трудом открыв глаза, посмотрела на настенные часы. Всего половина третьего. Кого принесло в столь поздний час? Ах да… Сегодня ждали немцев! Света встрепенулась от ленивого сна и услышала как входят люди. По голосам стало понятно — их много.       — Боже упаси!!! — в голосе знахарки была паника. — Сюда! Поднимите его на чердак!       Коля! Света быстро вскочила с постели и накинув платок, выбежала из комнаты, но тут же столкнулась с Аней, которая направлялась к «подруге».       — Что случилось?       — Они здесь! — в глазах лагерной переводчицы читался ужас. — С минуты на минуту будут здесь!!!       Света попыталась успокоить девушку, взяв ее дрожащие руки в свои.       — Спокойно…       — Это эсэсовцы, Света!       — Присядь, — она мягко потянула ее на кухню, в то же время прислушиваясь к разговору в соседней комнате, где звучали голоса тети Лизы и Коли.       Последний говорил спокойно.       С ним все в порядке.       — Их целая армия!!! — не унималась Аня.       Ее реакция была понятна. Под их зверской диктатурой девушка провела годы. Чего ждать от них сейчас? За пределами концлагеря… С этим она еще не жила.       Усадив девушку за стол, Света приоткрыла форточку, откуда уже доносился грохот подъезжающих танков. Господи, сколько же их! Казалось, даже стены дрожат от их приближения.       Девушка торопливо взялась за спички, чтобы развести огонь и скорее поставить чай.       — Они чудом сбежали! Танк уничтожен, — продолжала Аня дрожащим голосом. — Бедный Саня!!!       — Худо ему… — в дверях возник Коля.       Почерневшая от огня одежда и грязное осунувшееся лицо, на котором читалось полное разочарование, свидетельствовали о сложившихся обстоятельствах. А ведь они так готовились к приходу немцев! В груди защемило от сочувствия к бывшему.       — Как ты? — спросила она, как и он, пытаясь избежать зрительного контакта.       Танкист задумчиво отмахнулся и молча прошел к стулу. Однако, не сгоревший танк его сейчас заботил, и даже не друг, который судя по тяжести ранения скоро оклемается.       Нет.       Тут было кое-что совершенно другое. То, в чем Ивушкин был не совсем уверен.       Вот возвращается Степка. Привязывает лошадь под навесом и сообщает примерное количество немчуры. Их бесчисленное количество! Танки еще далеко, но их уже слышно.       Всем становится ясно — высовываться не стоит точно. Глупо будет рисковать единственной техникой. Она пригодится потом.       Проходит время и появляются первые танки. Один из них едет впереди. При этом Коле прекрасно видно капитана, наполовину высунувшегося из башни. При всем при этом, лицо его полностью прикрыто прибором ночного видения.       «Да он же у меня как на ладони», — думает Коля, припав к биноклю. Как бы не чесались руки, любая стрельба будет равнозначна самоубийству. Тут, резко как по команде, вся немецкая дивизия отключает машины.       Наступает тишина.       — Ни звука, Степан, — бормочет Коля, как можно тише, но достаточно, чтобы тот его услышал в конюшне.       — Надо было сразу отпустить парнишку, — послышался взволнованный голос Анатоля. — Не дай бог коняка заржет!       — Господи Иисусе Христе, помилуй меня грешнаго… — послышался монотонный шепот Санька в глубине кабины.       — Коняка умная, брат… — не отрывая глаз от бинокля отвечает Коля, не обращая внимание на молитву. В этот самый момент она нужна им всем.       Но в то, что произошло в следующий миг, Коля не мог поверить до сих пор. Это было как во сне, и больше походило на плод воображения. Ведь, Коля был напряжен. Он несомненно был уставший. Он толком не спал несколько суток. Мало ли что может привидеться человеку в таком состоянии?       Но даже сейчас, сидя напротив Светы, Коля помнил этот момент: танковый командир отрывается от прибора и всматривается в бинокль. В какой-то миг лицо можно разглядеть. По спине пробегает холодок.       Верно сошел с ума? Как это может быть правдой? Или все эти командиры похожи друг на друга!       Однако, засмотревшись в бинокль, танкист упустил важную деталь. В их сторону уже повернулись башни танков и… Взрыв.       — Все на выход!!! — возопил Ивушкин. — Немедля!!!       Как только открыл люк, послышался отчаянный визг лошади. «Жив ли Степка?!», — проносится мысль, но тут же краем глаза замечает в лесу белую рубаху «лазутчика». Он успел…       Когда сам Ивушкин вылезает полностью и резво спрыгивает с танка, слышится новый ряд выстрелов. Следом волной взрыва всех бросает в полесок.       — Танк подбили, — коротко выдавил Коля когда Света поставила перед ним горячую чашку.       Парень хмуро уставился в нее так, будто в ромашковом чае могло отразиться лицо того самого немца.       — Я проснулась от звука взрыва и как ошалелая побежала в вашу сторону! — Аня уже немного успокоилась и нервно хлебнула чай. — Ты тоже слышала?!       Она повернулась к Свете, которая в ответ лишь молча помотала головой.       — Сам-то как? — все же спросила она у парня.       Не чужие, все же, люди. Но Коля продолжил разглядывать чай, напряженно сжимая края чашки и изредка поглядывая не на нее, а на Аню. Словно ища поддержки у той, с которой легче.       — Я то жив. — тихо процедил он. — У Санька вот осколочный…       Кивнул в сторону чердака, откуда доносились уже спокойные голоса. Тетя Лиза умела лечить не только тело, но и душу, окружая всех кто к ней обратился заботой. Ее мягкий и ласковый, точно материнский, голос убаюкивал любого.       Тем временем, от грохота немецкой техники задребезжала посуда. Заметив движение ярких фонарей, Света подошла к окну и осторожно приоткрыла шторку. Подъездные пути были ровно с другого конца их улицы. Но свет немецких прожекторов доходил даже до самого последнего дома знахарки.       — Они здесь! — Ярцева в панике вскочила, толкнув стол, отчего ее чашка опрокинулась, но не замечая этого, направилась к тете Лизе. — Скоро они будут здесь!       Коля же остался сидеть и украдкой взглянул на Свету, продолжающую смотреть в окно.       Она стала молчаливой. От беззаботной и жизнерадостной девушки с чарующей улыбкой не осталось и следа. Не удивительно, через многое прошла. Возможно, на ее долю выпали более тяжкие испытания, чем ему. Об этом свидетельствовали шрамы, о которых узнал от Ани. Откуда они?       — Что думаешь делать? — прервала его мысли та, что ждет ребенка от него.       Коля встрепенулся и откашлялся, снова уставившись в уже допитый чай.       — Я думаю залечь пока здесь.       — Здесь? — в голосе звучало недоумение.       — Д-да, вы с Аней здесь у тети Лизы. — осмелился на нее посмотреть, но Света тут же отвела свой взгляд к окну. — Анатоль и Степка ушли к себе, а Санек пока будет у вас на чердаке. А я у ваших соседей. У них места много, да и скотины много. Сделаю вид, что я у них в помощниках…       Света молчала. Снова всмотрелась в окно.       Что если это действительно он? Это вполне вероятно. Проверить пульс они не успели. Там было много солдат, которые теоретически могли оказать первую помощь…       А она ничего не подозревает. Похоронила его. Свыклась… А ведь, у них будет ребенок. Коля нахмурился.       — Кхм, Светик, — тихо начал он и дождался, когда девушка не хотя взглянет на него. — Нам надо быть осторожнее.       — Я знаю…       — Им не стоит знать, что вы с Аней говорите на немецком.       — Да, согласна. — согласилась с ним Ярцева, неожиданно возникшая в проходе.       Света молча кивнула и принялась вытирать стол. Только с виду спокойная и безучастная, но сейчас переполненная волнующими воспоминаниями. Шум становился громче. Танки продолжали прибывать. Казалось, нет им ни конца, ни края. Первые минуты оккупации… Когда-то уже пережила одну.       — Я думаю, вся эта армия будет нуждаться в ночлеге, — тихо заметила она. — Да и в еде. К тому же, неизвестно как долго они пробудут здесь.       — И какая цель. — Коля кивнул сам себе. — Перво-наперво нам надо узнать в чем их цель…       — Коль, — перебила его Света, — Я могу ошибаться, но они будут искать вас.       — Что? Зачем? — вмешалась Аня.       — Мы уже думали об этом, — Коля тут же оживился. — С ребятами обговорили. Главное, не выдать друг друга.       И, заметив в ее глазах волнение, добавил:       — Я им доверяю.       — Дело не в этом…       — А в чем?       — Понимаешь, — Света посмотрела наконец в его глаза и он их не отвел. — Когда они оккупировали наш город…       Допросы, массовые расстрелы…. Клаус. Она запнулась, было тяжело вспоминать о нем. Но то, каким образом немцы, а в особенности эсэсовцы, поступали с диверсантами было чем-то очевидным и разумеющимся. И одними допросами дело не закончится точно.       Времени оставалось все меньше. Немцы в любую минуту могли войти к дом.       — Тут немного молодых мужчин… только ты да Саня со Степкой. — начала она уже быстрее, — Вас точно возьмут под подозрение. Они будут пытать вас, а если им что-то не понравится, просто расстреляют. Коля, вам надо скрыться!       Последние слова она произнесла почти срывающимся голосом. Как же спокоен он был!       — Она права! — Аня в панике подняла и толкнула его к выходу. — И раз уж ты бежишь, то я с тобой!       Коля согласно кивнул, но остался стоять, уставившись на Свету. Он понимал о чем она говорит. И как ему не пришло это в голову. Но… «Черт возьми!…»       Девушка была в отчаянии, о чем свидетельствовали заблестевшие глаза. Игнорируя Ярцеву, он молча подошел к ней и взял ее лицо в ладони. Света шатнулась, но противиться не стала.       Уместно или нет, но возможно, это последний раз, когда они видят друг друга.       Коля был взволнован, но решителен. Не отводя от нее глаз, он медленно склонился и…       Света почти не дыша закрыла глаза. Но когда он прижался лбом к ее лбу, облегченно выдохнула.       — Родная, — прошептал Коля, зажмурившись точно провинившийся малыш. Пальцы больно вжались в ее кожу. - Прости меня…       — И ты меня. — с глаз хлынули слезы.       Света припала к родной уже груди. Как же легче стало на душе! И как она могла думать, что прощаться с прошлым, позабыв обо всех обидах, будет так просто… А что впереди?       — Прощай, Светик. — он крепко обнял ее в ответ и нежно поцеловал в макушку.       Но времени почти не осталось.       — Прощай…       — Скорее! — вмешалась наконец Аня. — Свет, может ты с нами?!       — Нет, — резко отрезал Коля, не хотя отстраняясь и продолжая смотреть на бывшую. — Ей… будет сложно бежать.       Но причину отказа знал только он. Может все-таки сказать ей кого видел?! А вдруг ошибся? Тогда он напрасно даст ей надежду… А если это действительно он? Они встретятся и без него!       Времени оставалось все меньше! Надо было уже бежать за парнями и спасаться.       Коля наспех попрощался с уже пришедшим в себя Саньком и дал ему последние наставления: молчать.

***

      Деревня оказалась меньше, чем представлял: единственная дорога, слева густой лес, справа каменистая речка, которую при необходимости можно переехать вброд.       — Внутрь не заезжаем, — сообщил Ягер. — Паркуемся не нарушая порядок.       Снаружи его ожидали Ханс и офицеры, прибывшие на бронетранспортере несколькими минутами ранее.       — В администрации пусто. — они направились к небольшому ветхому зданию, расположенному в самом центре села, рядом с которым уже вовсю сновали вооруженные солдаты.       — Ханс, Пауль возьмите по три человека и ищите главного в деревне. Главу, старца, не важно… — распорядился Клаус, не замедляя шаг. Двое названных тут же рассредоточились в разные стороны.       Опасность миновала. Мощные прожекторы хорошо освещали почти все дома, в некоторых из них уже горел тусклый свет.       — Завтра займемся путями к железной дороге, а пока надо найти причастных к танку.       Сопровождающие согласно кивнули. То, что танк был на ходу, заметит любой опытный танкист. А значит, речь идет о возможной подготовке диверсии.       На разборки времени не было.       — Привезти их ко мне. С утра показательный расстрел перед жителями…

***

      Тетя Лиза задула свечку на чердаке и припорошила раненого тряпками и старым скарбом. Дряхлую лестницу, ведущую наверх унесла в хлев.       — Теперь все выглядит вполне себе… — заключила женщина, наливая чай.       Но Света не находила себе места. То нервно всматривалась в окно, то выходила на улицу будто подышать. На самом деле, вслушивалась в тишину, пытаясь убедиться, что ребята успели.       В какой-то момент недалеко послышались выстрелы. Сердце ушло в пятки.       — Как думаешь, они далеко ушли?       — Присядь, дорогуша… — знахарка пододвинула ей стул.       Пить чай и ожидать «гостей» — единственное, что оставалось делать.       — Молодежь шустрая, — успокаивающим голосом ответила знахарка.       Долго ждать не пришлось. Буквально через минуту входная дверь распахнулась.       Прозвучала грубая немецкая речь:       — Всем на выход!!!