𝐂𝐨𝐦𝐞 𝐀𝐬 𝐘𝐨𝐮 𝐀𝐫𝐞

Стиснув зубы, нахмурив брови,

Мы уже не упустим шанс.

Неужели никто не ловит

И не ищет нас?

Мы готовы ломать преграды,

Но за нами не мчатся вслед.

Не заметили или рады,

Что нас больше нет?

Что нас больше нет…

«Дайте танк (!)»

      Скинув с себя неудобные сандали, Карс спрыгнул на землю. Мокрая трава щекотала ступни.        Веяло приятной прохладой, целующей каждый участок на теле.        Пахло сырой землёй.        Перешëптывались между собой травы да деревья.        Господин гром грохотал вдалеке, прощаясь с полем. Когда-нибудь он снова вернётся, а пока в каком-нибудь городке или маленькой деревушке ему нужно подшутить над пугливыми ребятишками.        — Как же хорошо! — с наслаждением выдохнул Карс.       — Куда мы, собственно, идём? — спросил Энрико, переступая через порог.        — Не сейчас, — тихо, почти шёпотом отозвался полубог. Природа говорила с ним. Рассказывала ему истории.        Священник украдкой наблюдал за ним. Всей душой он ощущал любовь Карса к этому миру. Любовь, которую чувствовал он сам, но при этом такую большую-большую, что она навряд ли поместится в человеческом сердце. Хотелось плакать детскими слезами, но взрослая чëрствость не давала этого сделать. «Любовь это Бог, а Бог есть везде. С каждым разом убеждаюсь, что передо мной сам Господь», — трепетно отозвалось в самой душе.       — Что тебе говорит ветер?  — вдруг спросил Карс.        — Говорит, что я всё правильно сделал.        Священнику казалось, что ветер и впрямь шептал ему.        Сверхчеловек всего лишь хмыкнул в ответ.        — Пойдём, — он аккуратно подтолкнул священника.               Энрико потупил взгляд.        — Что не так?        — Пускай меня и сжигает обида. Но почему Дио не идёт с нами? — Пуччи ничего не понимал. Неужели Бог не хочет брать Дио, потому что тот отказался от плана? Или дело не в этом. «Вавилонская башня», — неожиданно пронеслось в голове. «Неужели всё происходит, как в этой истории? Люди решили превзойти Бога, построив башню до небес, так и вампир захотел перечить Богу своими амбициями!» — взволнованно рассуждал священник.       Ответ Карса пронёсся, будто гром среди ясного неба:        — Не хочу брать его. Спросишь «почему?». Отвечу «в назидание».        «Я так и знал! Всё от того, что Дио захотел стать Богом. Никто из нас не предугадал, что всё может так погано обернуться!» — Энрико штормило из одной стороны в другую. Он чувствовал гнев на вампира, а одновременно сочувствие и неимоверную тоску, и вместе с ними отторжение. Дио казался совсем другим. Дереализация накатывала каждый раз, когда приходилось находиться рядом с ним. Ведь как же так! Тот, кто породил мысль, в одночасье разрушает её!        — Это ведь несправедливо, — возразил священник. Пускай всю дорогу до Рая Дио и Пуччи не проронили бы и слова, но зато всё могло быть по-честному. Да, священник порой забывал о Брандо при виде Карса. Да, он думал лишь о своём Вознесении. Да, он был груб с ним. Но благодарность перед ним не исчезнет.         — Несправедливо? — удивлённо переспросил Карс.        — Прошу, не злитесь. Но если б не он, то никто из нас никогда и не встретился. Дио придумал божественный план, возжелав достичь Рая. Существует такая концепция как судьба. Вы ведь и так это знаете, — неловко усмехнулся Пуччи. «Так нелепо говорить об этом Господу, буквально Создателю всего и вся!» — Всë, что у нас есть, изначально предначертано самой судьбой. Вплоть от окружающих нас людей и событий, даже смерти. То, чего мы никогда не сможем избежать. Но то, что мы сможем предвидеть. Если люди будут заранее видеть свою судьбу, они могут достигнуть большего. Познать истинное счастье. Будут готовы к участи. Блажен тот, кто готов к будущему. И всё это придумал именно Дио. Прошу, смилуйтесь над ним. Да, он дерзит вам, словно неразумный подросток. Но он не ведает, что творит. Не понимает, кто вы есть на самом деле. Не видит масштабов, потому что неверие затмило разум. Но он раскается перед вами, обязательно, — внутри себя Энрико скрестил пальцы. Лишь бы Господь не покарал его за дерзость.        — Дурачки вы! — прыснул Карс, едва сдерживая смех.        — Простите? — удивился Пуччи. Стало даже немного обидно. Столько распинаться, а по итогу получить насмешку. Подступил ком в горле. «Только не говорите, что нынешний Дио прав!»        — Предположим. Вот упадёт тебе кирпич на голову.        — С неба? — священник напряжённо всматривался в небосвод. Летящих кирпичей не наблюдалось, только редкие звëзды пятнышками украшали его. Если Карс захочет, то и кирпичи полетят с неба.       — С какого неба? С этого дома, человечишка, — ели сдерживался полубог. — Ты посчитаешь, что это судьба?       — Именно. Так мне и предначертано. Но если я буду знать, что на голову упадёт кирпич, то со спокойной душой приму свою участь.        — Забавный ты, — усмехнулся Карс. — Но если будешь знать будущее, чего ж не отойти?          — Тогда я пойду против судьбы. Идëшь против неë — получаешь страшное наказание, — отвечал Энрико. Ему хотелось закричать: «Да вы же буквально это придумали! Какого Дьявола спрашиваете?!» А потом странные мысли появлялись в сознании. Сердце бешено колотилось, ноги подкашивались. «Неужели судьбы нет? Всё это придумано людьми, а не самим Богом?»         Поначалу Карс воспринял его слова как дурацкую шутку. Но, глядя на серьёзное лицо человека, он сразу понял, что тот не шутил. Сдерживать смех было невозможно. Полубог неистово расхохотался, схватившись за живот.        — Ох! — он стряхнул слезу. — Ты всё больше начинаешь мне нравится, Энрико. Впервые встречаю таких людей.        — С-спасибо? — непонятливо ответил он. Что-то неприятное всколыхнулось в душе. Пуччи начал готовится к худшему. Что-то шокирующие открывалось перед ним. Обычно в такие моменты говорят: «Знаешь, тебе лучше присесть». Но в данный момент стула или мягкого кресла не оказалось, значит, придётся опуститься на земь.       — Я долгое время наблюдал за людьми. Вы всегда действовали вопреки. Те же древние люди. Будь их судьбой жизнь в постоянном страхе и деградации, то прогресса и по ныне не было. Они ведь знают, каково будущее, так зачем брать в руки огонь? Зачем тогда строить города, создавать механизмы, развивать своë общество? Всё, что у вас есть, построено наперекор всему и вся.        В голове Энрико перемкнуло. Невыносимо слушать такое от самого Создателя. Хотелось закрыть уши, словно ребёнок и наперебой кричать: «Ла-ла-ла-ла!»  Тогда-то он и не смог сдержаться.        — Вы ещё скажите, что судьбы не существует! Что она людская выдуманная херня, держащая людей в определённых рамках! И что мир не создавался шесть, мать его, дней! А люди, просто так, чтобы были!        — Всë именно так. Судьбы не существует, лишь действия, ведущие по определённому пути. Каждое событие имеет причинно-следственную связь. Что и касается сотворение мира и Земли. Чарльз Дарвин, как ни странно, оказался правым. Эволюция — вот что сотворило всё живое. И именно она — кладезь причин и следствий. Она кроется в генах! Поначалу создания были настолько примитивными, что двигались по определённому направлению. Некоторые виды вымирали от того, что не справлялись с меняющейся средой, а другие прогрессировали. Так же, как и с людьми. Вида хомо сапиенс не существовало, если б не примат, решивший взять палку и соорудить инструмент. Люди стали развиваться, не уподобляясь инстинктам. Люди научились сами распоряжаться собственной судьбой. Для чего нужен человек? Ради интереса. Интересно понаблюдать, к чему приведут ваши действия. Помнишь, ты спрашивал, почему я оставил тех двоих? Хоть вы и бесите, но мне интересны ваши взаимодействия друг с другом. Какой смысл знать будущее, если исход каждого создания давно предначертан? Всё живое непременно умрёт. В ваших генах заложен страх смерти. Вы впитываете его с материнским молоком. Каждый хочет что-то оставить после себя. Кто-то, как и животные, заводит потомство. Кто-то ударяется с головой в религию либо искусство. Кто-то движет прогрессом. Лишь ради того, чтобы на смертном одре сказать себе, что жизнь прожита не зря. Было скучно, если б вы видели всё наперед. Была бы уту-ту-попия, — Карс отмахнулся. — Забыл слово.       — Утопия, — поправил срывающимся голосом Энрико.       — Именно! Была бы пресная утопия.        Священнику чудилось, как стремительно разрушалась вся его жизнь. Подступал рвотный позыв. Казалось, что и вся вера выльется вместе с желчью. Земля расплывалась под ногами. Стало так невыносимо жарко, будто он находился в чреве Ада. В голове протяжно завывали люди на непонятном языке. Тарабарщина словно смешивала все языки воедино: латынь, греческий, славянский. В ушах громко пищало. Ещё чуть-чуть и убийственный писк расколошматит черепную коробку. Будь рядом пистолет, Пуччи бы без раздумий сунул дуло в рот и закончил свои страдания. «Самоубийство — грех. Самоубийцы горят в Адском пекле» — так глаголили христианские догматы. А имеют ли они смысл? Пропади пропадом эти лживые людские писания! Пусть всë катится к чертям! Душа несчастного изнывала, кровоточила, плакала слезами брошенного младенца. Запахло железом. Дрожащей рукой священник вытер кровь, стекающую из носа. Он тупо рассматривал кровавый след, пока не начал задыхаться. Пуччи судорожно опустился на колени. Он задыхался, смеялся, задыхался, смеялся. А потом его вырвало. В носу пахло и кровью, и рвотой. Горло драло. Священник снова истерично засмеялся. Пока не произнёс:       — С-скажите, что это шутка.       — Если тебе так будет удобно. То да. Это шутка, — ответил Карс.       Пуччи прерывисто всхлипывал.       — Сволочи вы...Сволочи. Слышишь? —обратился он к Карсу. — Сволочи! — истошно закричал священник, разрывая голосовые связки.       — Сволочи-и-и! Сволочи-и-и! — вторило поле.        Пуччи знал: Дио обязательно услышит крик. Пусть слышит. Пусть вампира насквозь пронзит им. Пускай мучается от совести и съедает себя. Он наказывал вампира за ложь, бесполезные жертвы и многолетнюю боль. «Вся моя жизнь была испытанием. На верю, стойкость, силу духа. Я родился мучеником. Так тому и быть. Я буду нести свой крест до конца, покуда не вознесусь».       Карс похлопал священника по спине.       — Подымайся, мой друг. Нечего оплакивать, — полубог подал ему руку. Пуччи с трудом встал. Голова кружилась, но сверхчеловек придерживал его.       — Знаешь, Энрико. Я подметил одну интересную закономерность.       Пуччи не желал отвечать. К чëрту слушать его.       — Каждый из нас появляется в поле ровно через час. Приходит домой через энное количество времени с учётом скорости ходьбы, — задумался он. — Как забавно, — усмехнулся полубог. — Мы с тобой так заболтались, что пропустили нужное место.       — Что-что? — переспросил Энрико. В голове, будто пустыню перебегало перекати-поле. Священник чувствовал себя пустышкой, куклой, за чьи нитки дёргают жестокие боги. Они рассказывают лживые сказки, а потом жестоко топчутся на них.       — Нужное место, мой друг. Видишь те две лунки? — Карс указал на место прибытия.       Пуччи сощурился. С трудом можно разглядеть их. Трава со временем пришла в прежний вид, поэтому благополучно скрывала ямы.       — Вы решили поиздеваться надо мной? — священник укоризненно приподнял бровь. — Я вижу только густую траву.       — А жаль, — Карс скрестил руки на груди. — Кстати, твой дружок их сделал.       — Срать я на него хотел, — равнодушно произнёс Пуччи.       — Вот это дружба! — полубог хлопнул священника по плечу. В ответ тот лишь возмущённо вздохнул.        — Ты и сам оттуда прибыл. В курсе? — продолжил он.       Священник задумался, нахмурив брови. По правде говоря, разум тогда затмевала слепая вера и гордость за содеянное. Он бродил, словно в бреду, и чудом наткнулся на этот домишко, будто хмельной странник, забредший в лачугу.       Потешный вид Пуччи снова разобрал Карса на смех. Каким же забавным он ему казался! Для него считать людей смешными — на уровне фантастики, да ещё и священника. В какой-то степени Энрико умилял его. Всем своим видом он походил на задумчивую обезьянку, размышляющую о своём бытие. А всё ради того, чтобы вымолить горстку бананов.       — Вот вы и людишки! Дальше собственного носа ничего не видите! Справедливости ради, те два человечишки сами навряд ли запомнили, откуда пришли.       — Я вот думаю. Зачем вы так распинаетесь передо мной? — Энрико категорично скрестил руки на груди, глядя на дом. — Ах да. Ради клятой закономерности. Вот только одного понять не могу. Какого чёрта? Вы говорите, что судьбы нет! Но сами намекаете на неë! — взъелся священник. Никогда в жизни он не мог подумать, что Бог такой идиот. Неужто спустя множество веков Всевышний успел тронуться умом?       Карс насмешливо цыкнул.       — Ай-ай-яй, Энрико. Знал бы ты, что я могу убить тебя в одну секунду! Но не делаю от того, что ты меня умиляешь.       — Идите в задницу! — крикнул священник. — Я пойду наперекор вам всем! Не важно, какой ценой! Я буду верить в судьбу! Верить в свои идеалы! — его связки слабы. Горло сдирало. Но он продолжал кричать, выступая не только против Дио и Карса, но и против несправедливого мира. И если уж мир поворачивается к нему задницей, то он готов показать задницу в ответ. В этот день, в этот час Энрико отделился от Дио. Теперь каждый сам за себя. Каждый несёт свою правду. Если вампир отверг свои идеалы, то Пуччи не бросит всё на самотёк. Даже вопреки словам Карса.       Полубог добродушно усмехнулся: «Какой же ты умилительный, человечишка. Сам идëшь против своей судьбы, барахтаешься до последнего».       — Право твоё, — пожал он плечами. — А теперь слушай дальше. Ты последний из тех, кто пришёл. Значит, давно появился кто-то ещё.       Пуччи хотел открыть рот, но Карс перебил его.       — Меньше слов, больше дела, — полубог улëгся на траву.        — Что вы, чëрт возьми, делаете — возмущённо спросил Энрико.       — Тч! — шикнул на него сверхчеловек. Он вслушивался в землю, стараясь найти присутствие человека. Но всё, что он мог слышать — как ползают червяки, роют туннели кроты и сопят в своих норках полёвки. А в самой глубине бурлило сердце Земли. Но ни единого людского признака. Карс медленно поднялся.       — Очень странно, — нахмурился полубог. В миг он отпрыгнул от земли на три сотни метров, будто лягушка.       — Да что же это такое! — досадливо воскликнул Пуччи, наблюдая за его выкрутасами. Не теряя секунды, он поспешил к нему.       Энрико осторожно обошёл кратер, оставленный после падения сверхчеловека. Обнажённый участок земли больше походил на инсталляцию полигона. Того хуже. Самой «Зоны 51». «Скоро и тарелки полетят, — улыбнулся Пуччи. — Не думал, что Карс охотится за зелёными человечками».       Его посетила одна странная мысль. Что всë таки станет с ямой? Вполне себе мини американская база или даже пруд с рыбой. А может и целый ров для гладиаторских битв. Чем бы божество не тешилось. Вот захочет Карс устроить сражения между ними, придëтся безоговорочно биться. Места нет? Так вот же оно, хорошенькое! «Что-то я сбился, — одëрнул себя священник. — Нужно спешить».       Пробежав довольно большую дистанцию, ему, наконец, удалось настигнуть Карса. Он отдышался, пока полубог внимательно всматривался вдаль.       — У меня есть планы на вас, — промолвил он. А затем снова отпрыгнул.       — Нет, ну вы точно издеваетесь! — выкрикнул Энрико и снова побежал вслед за ним. Он жестом попросил сверхчеловека остановится.       — Я решил устроить человеческую ферму! — победоносно воскликнул Карс. — Вы будете моей верной прислугой! — он горделиво взглянул на священника, ожидая его реакции. Пуччи, запыхавшись, вытирал испарины пота.       — Как же я устал от вас, — сбивчивым голосом отвечал он. — Вы ожидаете, что я спрошу о вашем плане?       — Верно! — Карс победно хлопнул в ладони.       — Отлично! И из чего состоит ваш план? — саркастически воскликнул священник. Лучше изобразить интерес, лишь бы закончить всё побыстрее.       И тогда-то полубог начал рассказывать ему о своей затее. Система была такова: четвёрка, состоявшая из Дио, Киры, Пуччи и Дьяволо — его верные рабочие, исполняющие определëнные обязанности. А оставшиеся люди, приходящие после них, идут ему на корм. Нечто сравнимое с домашним скотом.       Обязанности у каждого весьма необычны: так, например, Йошикаге должен крутить на вентиле несчастных, при этом изливаясь горестными слезами. Почему? Потому что образ рыдающего японца, глотающего сопли, крепко закрепился у Карса в голове.       Дио — охранник амбара, обязанный сторожить людей, будто большая пастушья собака.       Дьяволо, чьего имени Карс до сих пор не знал — второй охранник, только в дневную смену. Как-никак Дио — вампир. Ведь какая оказия случится, если знойным деньком человечье стадо будет выгуливаться прахом.        Самая ответственная работа у Энрико. Священник, как объяснил ему Карс, пропагандист утопичности людской фермы. Ведь у каждого священника хорошо подвешен язык, раз он может сладко заливать людям о Боге.       Карс не только объяснял всю суть плана, но и бежал на четвереньках, будто дикое животное, выискивая добычу. Он нюхал землю, прислушивался к шумам, рыскал в густых колосьях. Бедняге Энрико приходилось следовать за ним хвостом, лишь бы дослушать его замысел.        — А ещё... — полубог затаил интригующую тишину.       — Да что ещë? — чуть ли не плакал уставший Пуччи, пытавшийся переварить бред древнего существа.       — По этой большой территории, — Карс очертил границы. Он показывал всë собеседнику с видом миллиардера, представляющего свои владения. И раз уж богатеям можно кичится всем, чем только можно, то почему бы и ему этого не сделать. — Будет огро-о-омный ров с нечистотами.       — Чем? — переспросил Пуччи.       — Дерьмом, — Карс довольно сощурился, представляя масштабы. — Вот такую огромную яму с дерьмом построим, — деловито расправил руки сверхчеловек. Он задумчиво почесал подбородок. — Конечно, мне стоит минимизировать риск для природы. Так что походу дела что-нибудь да придумаю.       Что уж говорить, финита ля комедия. Священник глядел на него с выражением: «Да что ты, чëрт возьми, такое несёшь?!» Всë стало ясно. Бог окончательно рехнулся.              Представив ров с дерьмом ещё чëтче, Энрико не на шутку ужаснулся. Какие же адские зловония будут исходить из него! Скольких несчастных душ поглотит ров! Пуччи, зажмурившись, скривился от отвращения. Рвота подступала к горлу, он с трудом старался сдерживать позыв. Если Карс и учудит такое, то тогда и наступит Апокалипсис. Конец всему живому! Полубог одобрительно защëлкал пальцами, показывая на него.       — Вот такую реакцию я и ждал!        — Иисусе, дай мне сил, — устало взмолился священник.       Неожиданно Карс застыл, молча пялясь в одну точку. Что-то щëлкнуло в голове.        — Амбар, — промолвил он. — Мы не проверили амбар.       Пуччи разочарованно цыкнул.       — Очень уж недальновидно с вашей стороны, не замечаете? Куда проще начать поиски с него. Вы так не думаете? — захотелось хлопнуть себя по лицу из-за Карса. — А теперь мы в где-то в ж... — запнулся он. — Идите без меня. Ноги болят после таких внеплановых пробежек.       Карс таинственно засмеялся.       — А кто сказал, что мы пойдём? — его мускулистые руки постепенно обрастали маленькими перьями.       — Нет, даже не вздумайте, — судорожно отмахивался Пуччи. — Нет-нет-нет!       Полубог тянул к нему руки, превращающиеся в два огромных крыла.       — Да-да-да-да! — передразнивал его Карс.       — Нет! И точка! — священник топнул ногой. — Не-е-е-ет!       Энрико не успел среагировать, как попал в цепкие птичьи лапы Карса. Полубог крепко держал того за плечи. Сначала они находились рядом с землёй. Священник нелепо перебирал ногами. А затем сверхчеловек взмыл ввысь. Да так высоко, что у Пуччи закружилась голова. Тарабанило сердце. Посчитать простые числа не выходило. Оставалось судорожно молиться всем святым, лишь бы не свалиться намертво.       — Не смотри вниз, — предостерёг Карс. Священник зажмурился. В темноте сомкнутых век чудилось, будто имеет собственные крылья. И без чьей-либо помощи парит над землёй, подобно ангелам. «А ведь люди так хотят обрести крылья. А я вот лечу, не на своих, но лечу. Чего же мне тогда боятся такой красоты? Вдруг таких разов больше не будет», — пронеслась в голове мысль. Пуччи открыл глаза.       Дул лëгкий ветерок, пропахший душистыми травами. Священник осмелился посмотреть вниз. Каким же маленьким всë ему казалось! Поле походило на расписное полотно, разукрашенное не только травой и колосьями, а мазками полевых цветов: ромашками, гвоздиками, клеверами. Ручей, протекающий вдалеке, больше смахивал на еле видную полосу. Красовались макушки деревьев в лесу. Даже глубокая впадина, оставленная божеством, казалась обычной ямкой. А дом и амбар будто взялись из кукольных наборов. «Как же чудесно!» — ликовала душа.       Каждая живая частичка этого мира торжественно напевала: «А́гиос о Фэо́с, А́гиос Исхиро́с, А́гиос Афа́натос, эле́исон има́с!»       Что же касается неба? Далëкая луна чудилась такой близкой, что хотелось прикоснуться к ней рукой. Карс взлетел ещë выше, в шутку окунув священника в облако. Тот от неожиданности раскашлялся, но навсегда запомнит его нежные прикосновения.       — Знаете, я люблю наблюдать за птицами, — подал голос Энрико. — Маячат туда-сюда, кормятся жучками, перекликаются. Даже завидую им, ведь они свободны, — с лёгкой грустью улыбнулся он. — Вам же ведь тоже знакомо это чувство?       — Свобода, — пробует полубог слово на вкус. Тоска промелькнула в глазах, вспоминая заточение в космосе. Карс встрепенулся. Теперь он свободен. Больше никто и никогда не запрет его. Он по-настоящему счастлив в эти дивные минуты и низа что не упустит их. — Да, — трепетно отвечает он.       Полубог постепенно снижался, и Энрико сожалел о скоротечности полëта.       Когда подошва прикоснулась земли, священник чуть не свалился. Трудно стоять на ватных ногах. К тому же кружилась голова и немного тошнило.       — А ты стойкий человек, — усмехнулся Карс, оценивая Пуччи. — Будь на твоëм месте, Йошикаге или куколка. Давно облев...       — «Куколка»? — засмеялся священник, перебив его. — Вы это о том розоволосом?       Карс кивнул.       — Больше похоже на кличку проститутки, — продолжал изгаляться Энрико.       — Поначалу я хотел назвать его кукольные глазки, в честь одного растения. Но подумал сократить до куколки.       Священник посерьëзнел.       — Он и впрямь похож на куклу. Посмотришь ему в глаза, как сразу усомнишься о наличии души. У людей есть одна особенность — блеск в глазах и зрачки. А у него ни того, ни другого, — подытожил он. — Конечно, у меня и самого глаза чернее ночи. Но я больше похожу на живого.       Энрико поглядел на Карса. Тот стоял неподвижно, явно о чём-то задумавшись. На самом деле Бог хоть и с заскоками, но парень неплохой. По крайней мере, не поступил со строптивым смертным, как с неверными из Библии. Он мудр, справедлив, сам себе царь и в каком-то плане даже милостив. А всё те шалости — простое детское желание повеселиться. Карс позволил ему лицезреть красоту полёта, позволил дотронуться до себя. До чего-то великого.       — Я хотел тебя спросить, — придержал паузу сверхчеловек.       — Конечно, — крохотная надежда о вознесении затрепетала вновь. Энрико замер в ожидании.       — Ты, как я понял, негр? — подозрительно сощурился полубог. — Дио назвал тебя своим арапом.       Лицо священника в миг переменилось. Его снова опрокинули с небес на Землю.       — Я итальянец, — твёрдо произнес он.       Карс хмыкнул, пожимая плечами. Он моментально выбил дверь, приказав возмущëнному священнику идти вперёд. В ответ тот лишь закатил глаза и шагнул в темноту.       Полубог притормозил, рассматривая амбар. Такое же неказистое здание, убитое временем. Печальное и одинокое, ожидающее перерождения. Толстые доски, покрытие облезлой краской едва ли держали конструкцию. Захотел бы он дунуть, так постройка разлетится к чертям, словно карточный домик.       А ведь когда-то в нём селились овцы и коровы. Всегда пахло свежим молоком и новой жизнью.        В воображении появлялись картины, насыщенные атмосферой тёплого лета: добрый фермер бережно вычëсывает овцу. От знойного лета не скрыться даже в амбаре. Старик вздыхает от жары, вытирая испарины пота. Последний штрих и шубка падает на свежее сено. Дело сделано. Довольная овечка поскакала на луг к стаду пощипать сочной травы. В загоне, оперевшись об стену, дремала рыжая корова, его гордость. Старик подбадривающие похлопал еë по спине и поцеловал в ворсистую щëку. Он неторопливо вышел на улицу, зажмурившись от палящего солнца. Вдалеке сгрудилось его небольшое стадо. Для счастья большего и не надо. В пушистом скопище мелькает собачий хвост. Раздаётся хозяйский свист, и с радостным лаем выбегает на зов пушистая колли. Высунув язык, собака тянет к хозяину лапы. Нетерпеливо скуля, животинка жаждала хозяйской ласки. На порог вышел глава дома, здоровый рыжий кот. С хитрым прищуром он горделиво взирал на своих глупых плебеев. Тогда всё вокруг жило и дышало. Целый маленький мир таился здесь. А сейчас... Этого нет. Только стены хранят в себе воспоминания.       Если б не лунный свет, Энрико обязательно обо что-нибудь споткнулся. Выискивать людей без Карса ему не хотелось. Он требовательно кашлянул. Полубог кивнул и направился в сторону священника.       — Тоскливо всë это, — произнёс священник, рассматривая удручающее запустение амбара. Повсюду грязь и сырость. Помещение пропахло гнилой соломой. Он хотел подойти к стойлу, как на что-то наступил. С отвратительным хлюпаньем под ногами хрустнуло нечто. Пуччи неохотно посмотрел вниз. Он сразу отпрянул, проклиная всë, что можно. Возле него валялся заячий труп с вытекшим мозгом. Ухмыляясь, Карс поднял его за уши и протянул Энрико.       — Тебе надо?       — Выкиньте его нахрен отсюда! — заорал священник, не желая видеть кровавое месиво.       — Как скажешь, — полубог тут же выкинул трупик на улицу. — А тут у нас, оказывается, целое захоронение. Внимательно смотри под ноги, Энрико.       Карс затягивается воздухом, желая уловить человеческие запахи. В носу защекотало. Не сдержавшись, он начал чихать, да так сильно, что вся скопившаяся пыль разлетелась по помещению. Пуччи чихал вместе с ним:       — Как вы... Апчхи! Да что ж вы... Апчхи! — он не мог сказать ни единого слова.       Полубог расхохотался до слëз. Он чихал и смеялся, по-детски радуясь простому рефлексу. Как же он соскучился по таким глупостям. Священник и сверхчеловек чихали в унисон, и даже когда Карсу не хотелось, он в шутку передразнивал Энрико.       — Ну всë, посмеялись и хватит, — похлопал по плечу священника Карс. — Нужно дела делать.       Сверхчеловек обратил внимание на сеновал, оккупированный большой паутиной. Быть может, люди скрывались и там. Без раздумий он прыгнул в него. С открытым ртом Энрико наблюдал за тем, как исполинская туша скрылась в соломе. Из сена высунулась рогатая голова божества:       — Чего стоишь? Мы и так уйму времени потратили.       — Да, это... Вам там не тесно? — обескураженно спрашивал Энрико. Он ущипнул себя за переносицу. — Да кого я вообще спрашиваю? Сейчас подойду.       Так они вместе распотрошили целый сеновал, но никого по итогу не нашли.       После безуспешных поисков Карс и Энрико вышли на улицу. Разочарованию не было предела. Но полубог не желал сдаваться.       — Стой здесь! — приказал он.       Сверхчеловек ринулся в лес, оставляя после себя глубокие следы. Он обыскивал каждую кочку, кусты и заросли. Залазил в ямы, проверял даже в дуплах. Карабкался на деревья, стараясь улучшить обзор. Ни единой человеческой души, кроме животных. Карс опустил руки. Можно продвинутся дальше. Но какой смысл, если больше никто не придëт.       Пуччи уже не удивлялся способностям Карса и тем, как он быстро прибежал к нему. Спрашивать об успехах — издевательство. По его лицу и так всë понятно. На голову падали крупные капли. «Снова дождь начался?» — подумал он и поднял голову. Карс скривился, будто запихнул в рот весь ящик лимонов, рыдая чуть ли не в три ручья. «Так это и не дождь вовсе!» — воскликнул в мыслях Энрико. Поведение Карса застало врасплох. Он никогда и подумать не мог, что такое исполинское создание могло разрыдаться, будто дитя малое.       — Никто не пришëл. Никого! — всхлипывал Карс. Весь гнев преобразовывался в слëзы, как это проворачивал Эйсидиси. — Мне нужно ням-ням, или иначе я опухну с голоду.       Пуччи неловко похлопывал его по плечу, подбадривая:       — Может, в другой раз. Если в доме найдётся еда, то я обязательно вам что-нибудь приготовлю. Или поохотьтесь. На крайний случай, если вы не брезгливый, съешьте того дохлого зайца. Всë равно не умрёте.       Дио внимательно прислушивался к происходящему снаружи. Отменный слух позволял быть незримым участником. До него доносились истошные крики Энрико, добивающие с большей силой. Но приходило осознание, что рано или поздно друг должен принять всю бессмысленность Райского плана. Если уж не вышло у вампира, то значит, Карс — верный ключ к принятию.       Услышав шум сена и их голоса, он поймал себя на очень грязной мысли. Что заставило молиться Богу, лишь бы у Пуччи прошло всё гладко. Ведь он так молод и неопытен, а на него уже лезет здоровая махина.       А какое наслаждение слушать рыдания Карса! Поделом ему. Нечего жалеть добычу.       Дьяволо и Кира сидели, затаившись в углу. Йошикаге дрожал, посасывая палец, пока неформал рассматривал его с ног до головы.       — Здорово тебе досталось, — хмыкнул он. Щёголь высунул палец изо рта и буркнул:       — Отвали от меня! — а потом добавил. — И вообще-то это теперь мой угол.       — А мне похер, смекаешь? — парировал розоволосый. Дьяволо заëрзал. Сидеть на одном месте напрягало. Поганый япошка принялся за старое. Да и мучить его не особо хотелось, из солидарности. Бывший дон непринуждённо поднялся. Дио тут же обратил на него внимание:       — И куда прëшь?       — А тебя ебëт? — спросил в ответ Дьяволо.       — Насрать, — устало отозвался вампир. Торчать на заднице ровно — пытка похуже мытарств. Ведь что хуже, чем быть в роли няньки для взрослых мужиков? Лучше прогуляться по полю вместе с Карсем и Энрико. Но, увы, его унизительно наказали.       — Ну и какового тебе? — продолжил диалог Дьяволо.       — В роли сиделки? — переспросил Дио. Розоволосый утвердительно хмыкнул.       — Херо-о-ово! — изнеможенно застонал вампир, развалившись на диване. Бывший дон пожал плечами.       — Ну, я, короче, в эту комнату, туда и обратно, — он мотнул в сторону ближайшего дверного проëма. — А то мы нихера не обследуем. Хотя, кажется мне, комнат тут тьма тьмущая. Похожу-поброжу, а потом вернусь и буду рыдать вместе с этим недомерком. Ферштейн?       — Ферштейн, — кивнул Дио.       Дьяволо стоял на пороге неизвестной комнаты. До неë едва доносился свет. В полумраке виднелись очертания стола, стульев и столешниц. «Скудновато, но чëрт возьми, это ж кухня», — цыкнул он. Оставалось только шагнуть в неизвестность.       Но что-то его останавливало. Страх тому первопричина. Боязнь темноты и того, что кроется в ней. С приобретёнными эмоциями вернулся и инстинкт самосохранения, откатившийся в первобытную суть.       Теперь розоволосый на шаге разоблачения. Он старался казаться крутым, лишь бы быть в выигрышном положении среди этих негодяев. Отчаянность была ему верной подругой, ведь кто в его годы осмелится стать доном мафии, желая превзойти даже самого Пабло Эскобара. Джорно сместил его с места. Но Дьяволо — первооткрыватель. Увы, но сколько б безрассуден он не был, всегда побеждала паранойя. Он судорожно перебирал варианты событий: «А если сейчас я шагну и провалюсь под пол или обвалится потолок? А вдруг в углу кто-то караулит? А если крысы мутанты сожрут? — Дьяволо не на шутку злился. — Сраная Эпитафия! Было бы куда проще с ней! Грëбаный Джорно! Пропади ты пропадом, засранец! Я готов харкнуть в рожу твоим предкам! — он еле сдерживался, чтобы не бить себя по лбу. — Думай! Думай! Думай!»       — Ты что, застыл? — раздался насмешливый голос бугая. — В штаны от страха навалил?       — Да пошёл ты! — Дьяволо отошёл от комнаты, решив найти другое занятие. Заметив раздолбанный угол, он вплотную подошёл к нему:       — Мне интересно, вам так насрать на этот угол? А если кто-нибудь сбежать по-тихому решит? Ну вот, япошка, например, — розоволосый показал пальцем на Йошикаге. — Или это у вас теперь зона проветривания?       «Следи за ними в оба глаза», — прозвучал наказ Карса, и Дио послушно выполнил его. Один глаз повернулся в сторону Дьяволо, пока другой продолжал смотреть на щëголя.       — Сейчас будет фокус от Великого Гудини, — продолжал розоволосый, поставив ногу на улицу. — Одной ногой я уже сбежал, а другой нет, — затем вынырнул через проход. — А теперь я сбежал полностью! — крикнул он.       Приятно иной раз побыть на свежем воздухе, особенно когда становишься нечаянным свидетелем чего-то интересного. Прямо сейчас Энрико утешал рыдающего Карса, стоявшего на коленях. Полубог чуть ли не выл от отчаяния, пока Пуччи нашëптывал ему утешения на ухо. «Неплохая Санта-Барбара выходит», — прыснул от смеха Дьяволо. Но чтобы не попасться им на глаза, он снова юркнул домой.       — Я вернулся, — оповестил розоволосый, посмотрев на наблюдающего. При виде него разобрало на смех. Он передразнил вампира и ещë больше рассмеялся. — Будто рыбу об стол долбанули!       Йошикаге ради интереса тоже взглянул на Дио и разрыдался от его омерзительного косоглазия.       — Да что же это такое, — всхлипывал он.       Дьяволо подходил к Кире и внимательно наблюдал за глазом Дио. Глаз следовал за ним. Затем он резко остановился и побежал в сторону дивана. В его направлении теперь двигалась голова вампира. И вот, когда он стоял позади Брандо, с резким хрустом повернулась вампирская морда. Бугай попытался вернуться в изначальное положение, но шея замкнулась.       — Сука! — раздосадованно ругнулся он. — А ну-ка, помоги мне, живо! — приказал вампир.       — А яйца пососать не хочешь? — усмехнулся Дьяволо, отходя от него.       — Сраный ублюдок! Да я ничего с тобой не сделаю! — кричал ему вслед кровопийца.       Розоволосый сунул руки в карманы.       — Простите, дяденька, но у меня нет ладошек, чтобы помочь вам, — спародировал он ребёнка с мексиканским акцентом. — Ах да, — голос вернулся в прежнюю тональность. — Советую отрастить глаза на спине и не просить о помощи, оскорбляя человека. Очень уж невежливо, знаете ли.       Как же хорошо быть защищённым. Появляется некая власть, и ты становишься выше даже самого опасного мужика в этой комнате. Вполне себе, ему когда-нибудь аукнется, но зато весело. Вот только один человек этого не понимает. Сраный япошка, не пользующийся дарами вышестоящих и преподнесëнным шансам. Придëтся преподать ему урок о самоуважении. Дьяволо прижал Йошикаге.       — А теперь слушай внимательно, — горячее дыхание неформала обжигало скулу. Кира не желал глядеть в его холодные стеклянные глаза. — Прекрати реветь, показывая недругам слабость. Ты ведь прекрасно знаешь, что под защитой. Так почему позволяешь к себе такое отношение? Тобой елозят, словно тряпкой, а ты и терпишь, — по телу Дьяволо пробежались мурашки. Он будто вернулся в прошлое. Там, где был королëм королей. Он потянул Киру за подбородок. — Посмотри на меня, чëрт возьми, — и щëголю снова пришлось встретиться с этими неприятными глазами. — Не порочь свою честь. Ты и так еë запятнал. Тем, что позорно обоссался.       — Сука! — прошипел Йошикаге. Он яростно дышал, хотелось ударить по морде чëртового ублюдка. Всë сказанное — чистая правда. Киру били, угрожали расправой, доводили до обморока и чуть не убили. Но что мог сделать двум мускулистым амбалам худощавый человечишка, похожий на Дэвида Боуи. Спеть песню «Life On Mars?» или станцевать на пару с розоволосым выродком, как в клипе «Dancing In the Street». Подорвать тоже не выйдет. Killer Queen больше не стенд, а отголосок песни группы Queen.       Неожиданно неформал пнул его в бок со словами: «Пошли, прошвырнёмся».       Внутри Йошикаге бурлила ярость. И тогда-то он решил поквитаться с каждым. Он мигом ударил Дьяволо по лицу, да так, что тот отшатнулся.       — Сво-о-олочь! — процедил розоволосый, удерживая кровоточащий нос.       Кира аккуратно снял с себя пиджак и рубашку, оголяя худощавый торс. Лишь бы не запачкать их ещё больше.       — Ты бы ещё обоссаные штаны стянул! — дразнил неформал.       С равнодушным лицом Кира положил вещи в угол. Он будто бы снова вернул прежнего себя.       — А зачем ты смотришь на мой пах? — с таким же хладнокровием спросил он.       Дьяволо подошёл к одежде, начав жестоко топтаться на ней. Щёголь сжал кулаки.       — Никто не смеет грязнить мой костюм! — с яростью уличного кота Кира накинулся на противника. Теперь он ведущий безудержного танца. Соперник повалился на живот. Крепко схватив неформала за волосы, Йошикаге вбивал того в пол чуть ли не до кровавых соплей. Дьяволо пытался сопротивляться, но тщетно. Уж в очень невыгодном положении находился. Оставалось рычать под ним диким зверем.       — Я всего лишь хочу спокойной жизни! — кричал на ухо щёголь.       Всё это время Дио пытался выпрямить шею. И — о чудо! Голова встала на прежнее место. Шейный позвонок хоть и хрустнул, но не беда, кости за пару минут срастутся. Но не срастётся он, если Карс изничтожит его из мира.       — Твари! — орал на них Брандо, вскакивая с дивана. — Мне же потом из-за вас достанется! — он схватил Йошикаге и оттащил того от Дьяволо. Розоволосый, дыша, будто псина на жаре, уселся на зад. В глазах мутнело не только от крови. Он вскинул голову, глядя на дырявый потолок. Кира барахтался, стараясь высвободиться из крепкой хватки бугая. Вампир отпустил его, загородив собой Дьяволо.              Одурманенный неподвластным гневом Йошикаге ударил Дио в подбородок. Лицо вампира помрачнело. Он нависал тенью над японцем. И, наконец, Кира понял, какую роковую ошибку совершил. Вампир разминал плечи и угрожающе захрустел пальцами. Щëголь сглотнул слюну, неловко засмеявшись.       — Это была ошибка. Правда-правда. Я нечаянно, — чуть ли не плакал он, отступая назад. Дио тут же ударил его в живот. Захрипев, тот свалился на пол. Вампир повернулся к Дьяволо, вопросительно подняв бровь.       — Тебе, конечно, спасибо, — ухмыльнулся розоволосый, вытирая с лица кровь. — Но извини, дружок, в этом танце ты точно третий лишний.       В их глазах промелькнула солидарность. Оба скучали по хорошей драке. Неформал решительно поднялся и ударил бугая по ноге. Теперь Дьяволо и Дио вцепились в схватке, даже не подозревая того, как тесно взаимосвязаны друг с другом. Вампир старался бить человека вполсилы, даже давал ему фору. Уж больно он начинал ему нравится.       — Когда-нибудь мы поговорим с тобой наедине, — улыбнулся Дио. Обычная фраза на самом деле имела низменную подоплёку. Вожделение разгоралось по телу.       — Хера с два! — отрезал розоволосый, сплëвывая кровь. И ударил того в глаз. В драку втянули даже Йошикаге.       Битва продолжалась до тех пор, пока не появился Карс вместе с Энрико. Он оглядел всех свирепым взглядом и громогласно завопил:       — В угол!       Все сразу остановились, как по команде. Никто не хотел спорить с Карсем, потому дружно поплелись в угол.       Йошикаге никогда не думал, что может быть ещë хуже. Щёголь рыдал в отчаяние: «Почему жизнь? Почему?» Его утрамбовали так, что теперь не может шелохнуться. Спиной он чувствовал оголённый торс неформала. Дьяволо тоже находился в весьма затруднительном положении, ведь Дио, как самый громоздкий среди всех, стиснул каждого, оперевшись руками об стену. Вдобавок что-то твёрдое упиралось ему в спину. Он дотронулся предмета рукой, начав ощупывать его. Вампир замер.       — Я прекрасно понимаю, что неотразим, — он подал голос. — Но сейчас мы не в самом лучшем положении.       Дьяволо оцепенел, судорожно вдыхая воздух.       — Сука-а-а, — потерянно протянул розоволосый. — Отрубите мне руку! — закричал он в истерике.       — А вот сейчас было обидно, — фыркнул вампир.       — И-и-иди-и-и! На-а-а! Хе-е-р! — завыл неформал.       Рассматривая побитый вид рокового трио, Карс злостно выдохнул:       — Идиоты! — он притянул Энрико к себе и начал поглаживать того по голове, словно кота. — Следи за ними, — не ожидая какой-либо реакции, он быстро ретировался в коридор.       — Скажи своему новому дружку вытряхнуть песок из вагины, — злобно отозвался вампир.       — Пошёл на хер, Дио, — Пуччи показал фак вампиру. Брандо открыл рот, но подходящих слов не находилось.       — Именно! Пошëл на хер, Дио, — откликнулся Дьяволо.       — И ты тоже пошëл, — священник показал фак и ему.       Сжав кулак, розоволосый резко согнул руку. Затем с громким хлопком положил другую на бицепс. «Итальянец», — промелькнуло в голове.       Карс взбирался по лестнице на второй этаж. Снизу раздавался его тяжёлый топот. Часть потолка провалилась под весом мощного тела. Появилась здоровая дыра. Полубог поглядел через неë. Оттуда выглядывал Пуччи, неловко махавший рукой. Карс недовольно хмыкнул и направился дальше. Подсознание подсказывало, где находится спальня. Он рывком открыл дверь и завалился на старую кровать. Слëзы подступали. Тяжело сопя, сверхчеловек свернулся в позу эмбриона.       — Я выполнил твою волю, Эйсидиси, — заплакал он.