Попала

Я медленно помешивала зелье, потому что листья алихоции от слишком энергичных движений могли испортиться и дать неожиданный результат. Снейпу становилось труднее оскорблять мою работу, потому что чтение огромного количества информации о растениях помогло лучше понять зельеварение. Не то чтобы я знала все обо всем, но большинство ингредиентов были как минимум знакомы, а половину я знала очень хорошо. Это действительно было достаточно похоже на готовку, только с большим количеством тонкостей. Вот и сейчас он угрюмо посмотрел в мой котел, скривился и сказал лишь: — На экзаменах не будет учебника, — кинув взгляд на книгу, на которую я периодически косилась, чтобы убедиться, что ничего не напутала. Школьная жизнь утянула буквально с первого дня, я не успела моргнуть, а прошло уже три недели учебы. Было счастьем то, что слух о моей травме распространили до каникул, а интервью с Малфоем вышло примерно в их середине — за это время шум поутих, все перетерли дома сплетню, немного успокоились, а уход Драко из школы, возрождение и уничтожение Темного Лорда перетянул на себя добрую часть внимания. Помогло и то, что за мной оставили отдельную комнату — ту самую, в которой я пару дней отсиживалась после побега от Волдеморта. Жить самостоятельно было намного, намного приятнее, чем с соседями, которые вставали и ложились в разное время, уходили, когда нужна помощь, приходили, когда ты переодеваешься. Наверное, остальным было обидно, но я считала, что заслужила эту привилегию. Плюс ко всему, отчасти мне ее дали, чтобы после первого учебного дня весь факультет не прижал «Гарри Поттера» к стенке, выспрашивая подробности встречи с Волдемортом. — Каково это, когда тебя спас Малфой? — спросила Пэнси в первый день. — Ну, знаешь, меня Малфой спас, а на тебя другой Малфой даже не смотрел. Думаю, он сбежал из Хогвартса, потому что испугался твоих пламенных взглядов. Было приятно видеть, как без беловолосого вождя слизеринцы растерялись. Конечно, их нападки никуда не делись, особенно в свете того, что семья Малфоев предала Темную сторону, но все же остроумность оставляла желать лучшего. Ну, пока драка внутри факультета за место лидера не утихнет. Может быть, найдется достойная замена Драко. — Останьтесь, мистер Поттер, — сказал Снейп, когда я принесла флакон с зельем и уже начала собирать вещи. Я посмотрела на профессора и почувствовала неприятное шевеление в животе. За то время, что мы общались не в кабинете, у нас сложились определенные отношения. Я не боялась его, часто мы перебрасывались колкостями, но теперь, когда он снова был профессором, а не коллегой в Ордене, опять был какой-то легкий мандраж. Наверное, потому что я могла ответить при перепалке, но не могла ничего сделать, если он в отместку поставит оценку на балл или два ниже. Это был страх того, что он снова стал начальником, но виду я не подавала. Рон сочувствующе на меня глянул, потом на свой котел, где зелье было явно не того цвета, что нужно, поэтому он получил очередное «Слабо», вздохнул и отправился в коридор. — Вас хотел видеть профессор Дамблдор, — без предисловий сказал Снейп и начал очищать котлы, зелья в которых были с изъяном. — Что-то случилось? — сглотнула я, следя за своим рабочим местом. — У него появилась новая идея, и по какой-то непонятной мне причине он решил посоветоваться с вами, — ответил профессор, остановив палочку напротив моего котла и заглянув прямо в глаза. Я была уверена, что в этот момент мое зелье исчезнет из-за своей неидеальности, особенно учитывая выражение лица мужчины, но он перевел взгляд, а палочка двинулась дальше. — Я удивлен, что вы взялись за учебу. — Я взялся за нее изначально, — неодобрительно покачала я головой. — Но попробуйте выучить физику, если не умеете даже складывать и вычитать. — Как ни прискорбно это говорить, сегодня у вас «Превосходно». Хотелось бы получать такие же оценки по другим предметам. Если до этого проблемой было найти оправдание плохим оценкам, то теперь оправдание было и проблемой стал сам факт их наличия. Еще и удача будто кончилась, или скорее преподаватели поняли, насколько я неуч. Поэтому хорошие оценки были по истории, которую выучить было не так уж сложно, потому что я неплохо запоминала имена и даты, и прорицаниям, где мы продолжали составлять небылицы. А на трансфигурации было за счастье один раз получить Удовлетворительно, тогда как на повторении пройденного я избежала Тролля только потому, что старалась, как могла, что МакГонагалл оценила. Вообще, по некоторым предметам новые темы давались не так уж и тяжко и в прошлом семестре, просто это была оценка за один урок, а экзамены — сборная солянка за все годы обучения. — Я бы посоветовал вам уделять больше времени изучению ингредиентов, — неожиданно начал Снейп. — Это поможет вам и в травологии, и в уходе за магическими существами, и на экзамене при неправильно сваренном зелье можно повысить балл благодаря этим знаниям. — Да, спасибо, — растерянно кивнула я Снейпу. — Как проходят уроки защиты? — почти миролюбиво спросил он. — Честно? — выдохнула я. — Отвратительно. Грюм вначале похвалил меня за сообразительность… — Профессор Грюм, — поправил Снейп. — Профессор Грюм быстро понял, что я, — я постучала по парте, — тупее дерева. Поэтому на одну похвалу за сообразительность приходится пятьдесят выговоров за феноменальную тупость. Кажется, его предложение о тренировках было отменено из-за того, насколько пропащей я была. — Хорошо, что вы это принимаете, — приподнял профессор уголки губ. — Сегодня после обеда зайдите к директору. — Да, хорошо, — кивнула я, разворачиваясь к двери, и услышала брошенное в спину: — Вы пьете зелья? — Пью. — Спите, Козлов, — сказал он четко и сухо, и я обернулась. — Прошло всего три недели, а оттенок ваших синяков под глазами может соперничать со спелыми сливами. Так я никогда не дам разрешение на ваши тренировки. — Хорошо, профессор, — устало выдохнула я. Если Снейп умел проявлять заботу, то это был его максимум. — И не забывайте о беспалочковой магии, — продолжил он, когда я уже потянулась к ручке двери. — Не могу сказать, что она дается вам поразительно легко, но это может помочь в будущем. Я просто кивнула, выходя из класса. — Лимонные дольки? — спросила я, но горгулья не двинулась. — Шоколадная лягушка, ириски, имбирный тритон, засахаренные крылья бабочек, канареечные помадки, кислотные шипучки, лакричные палочки. Снейп, конечно, не потрудился сказать пароль, но какой-то из вариантов оказался правильным, поэтому я скользнула в кабинет. — Вы звали, профессор Дамблдор? Альбус оторвался от письма и улыбнулся мне, ответив: — Да, мой мальчик, проходи, располагайся. Тыквенный сок, чашку чая? — спросил он, а потом улыбнулся и заговорщицки предложил: — Бренди? — Чашку чая, пожалуйста. — Сладости? — Давайте, — махнула рукой я и тут же запихнула в рот кусок шоколада. — Так о чем речь? Профессор Снейп говорил, что вы хотели посоветоваться, но я не представляю, о чем. — Это касается последнего крестража, — все так же расслабленно сказал Дамблдор, пододвигая ко мне чашку. — У меня есть предположение, что это за предмет. Возможно, это что-то всколыхнет в твоей памяти. Я тут же придвинула чай и подула, потому что от него шел пар, а так и язык обжечь можно — я не моя бабушка, которая пила кипяток. — И что это за предмет? — Кольцо, — сказал он. — Фамильная ценность Мраксов. Я застыла над чашкой, пытаясь что-то вспомнить, и оказалось, что воспоминания нужно всего лишь подтолкнуть. — Да, — выдохнула я. — Это кольцо. Кольцо с Воскрешающим камнем. — Что? — переспросил Дамблдор, и я удивилась перемене в его настроении, когда подняла голову. Это был шок и сосредоточенность, наверное, было удивительно обнаружить такой редкий предмет так неожиданно. Я надеялась, что директор продолжит игнорировать вопросы о том, как именно ко мне «в посмертии попали знания». — В этом кольце находится Воскрешающий камень, — повторила я. — Один из Даров Смерти. Как думаете, я смогу увидеть своего дедушку? — спросила я, потянувшись вперед и с надеждой глядя на директора. — Я не знаю, — ответил тот, нервно постукивая пальцем по столу. — Это очень опасный артефакт, им лучше не пользоваться. Я потерла переносицу. Если люди так легко привыкают к никотину и алкоголю, то, наверное, темный артефакт от самой Смерти лучше в руки не брать. А у меня еще плохая наследственность по этим вашим зависимостям. Да еще было сомнительно, что камень выдаст что-то попаданке. — Тогда, думаю, лучше его куда-нибудь выбросить или уничтожить. — Да, определенно, — ответил Дамблдор, поспешно отпивая чай. — Как думаете, где он может находиться? — спросила я, тоже делая осторожный глоток. — У меня есть предположение, — начал Дамблдор, но не закончил. — Не тяните кота за хвост, нужно, чтобы остальные знали, куда идти вас спасать, если что-то пойдет не так. — Думаю, первым делом нужно проверить дом Мраксов, где жили родственники Тома, — ответил директор. — Кто отправится? — спросила я, закидывая в рот еще один кусочек шоколада. — Я вполне справлюсь сам, в конце концов, это всего лишь предположение, — ответил Дамблдор. — Ага, а потом будем искать ваш труп в доме Мраксов, — буркнула я. — Да, ты прав, — согласился директор с легкой усмешкой, — лучше приглашу на эту небольшую прогулку Северуса. Я тебя не задерживаю? — встрепенулся он. — Ну, — замялась я. — Не то чтобы у меня не было дел, но вопрос с дементорами еще не решился? — Он не может решится уже очень много лет, — вздохнул Дамблдор. — Запирается ли душа внутри? Если да, то на какой срок? Разрушит ли дементор темную магию крестража? Пока что на эти вопросы нет ответов, поэтому мы постараемся сделать все, что можем, и будем наблюдать. — Ответ неизменен, — прошептала я себе под нос. — Значит, я могу идти? — Да, мой мальчик, — улыбнулся Дамблдор. — Ты свободен. Я взяла шоколадную конфету и набрала в рот чая, прежде чем покинуть его кабинет, размышляя о том, насколько велика вероятность того, что Волдеморт теперь уж точно стал бессмертным. Я добралась до движущихся лестниц и спустилась ниже, чтобы дойти до библиотеки, где как из-за угла показалась черная угрожающая фигура. Я думала просто разминуться со Снейпом, но он ухватил меня за рукав мантии, отчего я прошла пару шагов задом наперед, прежде чем перевернуться и последовать за профессором в менее людный коридор. — И что хотел многоуважаемый директор? — спросил он, делая уже известный мне пасс палочкой, чтобы оградить нас от ненужных ушей. — Ну, он говорил, что вам расскажет, — пожала плечами я, — так что лучше… — У меня эссе от пяти классов, — прошипел профессор, — и нет времени заходить к нему на чай. Поэтому четко. Ясно. Понятно. — Тот крестраж, что мы искали, — это кольцо с Воскрешающим камнем. Вроде реликвия Мраксов. Снейп застыл на секунду, а потом вытянул шею и почти прорычал: — И Альбус это знает? — Ну, да, — кивнула я. — Почему вы так раздра?.. Я не договорила, потому что Снейп побежал обратно к лестницам, а я бросилась за ним. Студенты буквально пялились, потому что бегающий профессор зелий — это, определенно, новинка, а Гарри Поттер, который стрелой летит за ним, добавлял зрелищности. — Что случилось? — спросила я, прибежав к краю крайне медленно двигающейся лестницы, где уже стоял мужчина. — Это плохо, — сквозь зубы сказал он. — Надеюсь, этот старый дурак просто спокойно сидит в своем кресле. Уж если Снейп так открыто оскорблял Дамблдора, то дело было действительно серьезным. Мы прилетели к Горгулье, и профессор рявкнул: «Кислотные шипучки!», — отчего я подпрыгнула, и даже Горгулья, возможно, прихренела. — Да что произошло, в конце концов?! — тоже закричала я, когда мы поднимались бегом по лестнице в кабинет, но Снейп полностью проигнорировал вопрос, зато потом грязно выругался и ударил кулаком по директорскому столу. — Альбус! — снова рявкнул профессор, но ответа не последовало, кабинет был пуст. — Он только что был здесь! — развела руками я, когда профессор обернулся, прожигая взглядом. — И что, черт тебя подери, Снейп, произошло?! — Воскрешающий камень, — резко сказал он. — Дамблдор хотел собрать три Дара Смерти в молодости, но из-за одного инцидента передумал. Но Воскрешающий камень — то, что он хотел получить больше всего. — И что, если он его получит? — спросила я. — Он сойдет с ума? — Если возможно сойти с ума больше, чем он уже! — ядовито ответил профессор. — Но я боюсь, что там будут поджидать Пожиратели или какая-то особая защита, проклятье. — Да это же Дам… — хотела отмахнуться я, а потом схватилась за голову: — О нет… Я вообще забыла, что до смерти директор уже был болен, его рука почернела, потому что он полез к какому-то артефакту. И теперь стало понятно, к какому. — Куда он пошел, — злобно выдохнул Снейп, хотя вопрос был риторическим. — В дом Мраксов, — пискнула я. — И ты молчал?! — рявкнул он. — Да что я… как мы туда вообще попадем? Снейп быстро подошел ко мне, схватив за плечо, и я думала, что получу чапалах со скоростью света, но вместо этого меня сжало, закрутило, и в следующую секунду я уже валялась на холодной траве, мокрой от растаявшего снега, пытаясь отдышаться. Снейп вздернул меня на ноги и куда-то побежал, а я проглотила ком в горле и бросилась за ним. Я не обращала внимания на то, что вначале вокруг стояли могилы, что это было то самое кладбище, где Гарри чуть не умер, не обращала внимания и на то, что мы выбежали с кладбища и ворвались в деревню, что какая-то старушка очень странно смотрела на двух людей в мантиях, один из которых носился от дома к дому, пытаясь что-то найти, а второй просто следовал за ним. Я смотрела только на снейповскую спину, не отставая и петляя вместе с ним по улочкам, не зная, где находится дом Мраксов и как профессор его найдет. Но Снейп что-то разглядел за голыми деревьями. Длинная дорога извивалась и была вымощена камнем, и я навсегда сохранила в памяти момент, как профессор споткнулся и чуть не упал. Видимо, он примерно знал, где находится дом Мраксов, но не был достаточно уверен для того, чтобы аппарировать. Между плотно растущих кривых деревьев стояло старое маленькое строение. Тот тип, о котором в деревнях слагают легенды, пугая младших детей, тот тип, куда лезут старшие, чтобы показать бесстрашие. Мы ворвались в хибарку. Снейп — с палочкой наготове, я — просто бешено вращая глазами и хватая ртом воздух. Честно говоря, после первого мимолетного взгляда на комнату, идти дальше не хотелось, потому что такого бардака я не видела никогда. Казалось, что здесь ночевала куча бомжей, а потом их выгнали, поэтому перед уходом они решили отомстить. А затем прошло лет пятьдесят, и все в дополнение заросло пылью, плесенью и паутиной. Снейп замер и спросил четко, оглядывая пустое помещение и пытаясь найти опасность: — Альбус? Брови вышедшего из соседней комнаты Дамблдора подскочили до линии роста волос от вида моего охуевающего, красного от холода и бега лица и взмыленного Снейпа. Я посмотрела на руки директора и ахнула, глядя на кольцо в его руке. — Оно проклято! — взвизгнула я, бросаясь к Дамблдору и вцепившись в его плечо. — Оно вас убьет! — Я уже снял проклятье, — оповестил директор, глядя на меня даже как-то сострадательно. Я уставилась ему в лицо, наверняка мое сейчас выглядело презабавно с неверящим взглядом и открытым ртом. Вот так бежали, переживали, а по факту ничего не случилось. Стало очень легко из-за того, что в этом мире директор подумал, прежде чем трогать темный артефакт, созданный не менее темным лордом. — Камень, — сухо сказал Снейп, пока я понимала, что так же держу Дамблдора за плечо, и поспешно отстранялась. — Где он? — В кольце, — ответил директор, и на несколько секунд воцарилось молчание. Я облизнула пересохшие губы и повертела головой, чтобы увидеть ни с какой стороны не расслабленного профессора, скорее нервничающего еще больше, хотя опасность миновала. Что еще может случится? — Вам нельзя к нему прикасаться, — жестко сказал зельевар, не опуская палочки. — Северус, — директор выглядел крайне расстроенным. — Я не собираюсь им пользоваться, только на минутку увидеть сестру. — На минутку — это уже пользоваться, — отрезал Снейп. — Один раз, — продолжал говорить Дамблдор успокаивающе, — потом мы спрячем его. Я хотел этого с момента ее смерти. — Это зависимость, — резко сказал мужчина. — Нет гарантий, что вы сможете остановиться. Вы спрячете его, а потом снова придете за ним. — Тогда ты можешь спрятать его, — предложил директор. — А потом вы надавите, чтобы достать информацию. — Ты знаешь, что я никогда этого не сделаю, — печально ответил Дамблдор. — Я знаю, что вы сделаете, — сказал Снейп. Я просто вращала головой, глядя то на одного, то на второго мужчину, пытаясь понять, почему Дамблдору вообще так важно это кольцо. Он выглядел грустным и даже немного жалким, я бы легко сдалась под таким взглядом, но Снейп стоял с каменной спиной, уверенный в своих словах, побуждая думать о том, что, возможно, дать директору то, что он хочет — не самая лучшая идея. — Северус, один раз. Выйди на минуту, и я буду здесь же через это время. Я хочу спросить так мно… я хочу задать всего один вопрос. — Так один или «так много»?! — саркастически спросил тот, а потом снова стал жестче. — Это сведет тебя с ума. — Один вопрос… — Если окажется, что ты убил ее, это сведет тебя с ума, — продолжил Снейп. — Отдай его мне. — Нет, — неожиданно резко ответил Дамблдор. — Для тебя он тоже опасен. — Я не собираюсь использовать его, — прорычал Снейп. — Ты веришь сам себе? — спросил директор. Я старалась даже не дышать. Было ощущение, что родители снова ругаются из-за того, что отец пьет, и это было неприятно. Больше, чем неприятно, — это ковыряло что-то внутри, мерзко дергало сердечные струны. — Больше, чем вам сейчас, — выплюнул профессор, и в Дамблдора полетело заклинание. Тот двинулся так быстро, что было сложно заметить. Он отбил луч, его глаза отражали боль, я отскочила подальше от битвы, зацепилась за хлам на полу и упала в паутину, кажется, ощущая, как по лицу и волосам уже что-то ползает. — Мальчик мой… — Тебе нельзя это использовать! — Я сделаю это только один раз, и ты увидишь, что ошибался. Прости. Я услышала, как трещит одно заклинание, потом второе. Два мага начали выкрикивать что-то, что казалось мне тарабарщиной, а не сложным колдовством. Но в этот момент была и другая проблема — на шее точно кто-то ползал, а я ползла на четвереньках подальше от поля брани, пытаясь отодрать от одежды паутину, которая снова прилипала с каждым сантиметром дороги. Ее было столько, что впереди едва различались предметы, была только хорошо видна дыра — стена под окном прогнила и развалилась, создав еще один вход в дом. Неприятные ощущения были такие, что я особо не разбирала, куда двигаюсь, пока за мою ногу что-то не зацепилось и с грохотом не упало. Я с криком обернулась и поняла, что это Дамблдор. Он свалился рядом, и кольцо покатилось по полу, зацепилось за паутину и остановилось. — Хватай его, Козлов! Я предполагала, что хватать нужно не директора, поэтому потянулась за крестражем. Оттого, что он был маленьким, он не стал менее мерзким, наоборот, расходясь от такого небольшого предмета, холод ощущался острее. Я вскочила и сделала несколько шагов назад от Дамблдора, который даже в таком положении отбил пару заклинаний, отскочивших в крышу, откуда посыпалась труха. И я поняла, что в маленькой комнате нахожусь между молотом и наковальней — между Дамблдором и Снейпом. — Отдай его, Женя, — попросил директор жалобно, протягивая руку. — Уходи, живо! — рявкнул зельевар из-за спины, и я обернулась, чтобы встретиться с его взглядом. — Один раз, — я снова посмотрела на Дамблдора. — Я хочу задать своей умершей сестре всего один вопрос. Его лицо было… умоляющим, полным надежды. Мне хотелось просто сделать шаг вперед и отдать камень, потому что, ну, это же Дамблдор, он не настолько глуп, чтобы подсаживаться. — Выброси камень! — снова рявкнул Снейп. — Выброси там, где никто не найдет! Я снова посмотрела в глаза Дамблдора. Такие печальные, они сверкали от слез, глядя на меня с надеждой. Только я могла спасти его от неведения, подарить ответ на вопрос, который мучал его много лет. — Пожалуйста… — Быстро! — рявкнул Снейп. Я чувствовала, что разрываюсь, будто меня перетягивают, как канат, только я не канат, а тонкая нить, которую легко разорвать. Я моргнула несколько раз и бросилась в то самое окно, стена под которым прогнила и обвалилась. — Нет! — крикнул Дамблдор, и его голос был несравним с теми тихими стенаниями, что я слышала до этого, в нем чувствовалось горе, но так же ярость и мощь, а потом что-то взорвалось от очередного заклинания. Я бросилась вперед, не разбирая дороги. Деревья окружали дом со всех сторон, они росли плотно, я продиралась вперед, пока ветки царапали лицо и руки, и, наконец, добежала до хилого заборчика, за которым начинался лес. Звуки сражения были не слышны, поэтому я остановилась, чувствуя, что дрожу всем телом, а дыхание сбито, и схватилась за невзрачный камень на кольце, дергая со всей силы. Я посмотрела на него, чувствуя, что начинаю успокаиваться. А ведь этот камень, возможно, и правда мог вызвать моих родных. Моих дедушку и тетю, которые могли бы рассказать о том, как поживают родители. Сзади послышался шорох, и я снова бросилась вперед, в лес, запихивая кольцо во внутренний карман мантии и сжимая в руке Воскрешающий камень. Зачем я вообще побежала? Снейпа все равно победит Дамблдор, который меня найдет и достанет камень. А я ведь даже не знала, правильно ли поступила. Я знала, что отдала бы артефакт директору, отдала бы, не выдержав молящего взгляда, даже несмотря на крики Снейпа. Отдала бы, если бы зависимость была единственной проблемой, но я испугалась другого — «если окажется, что ты убил ее, это сведет тебя с ума». Я понятия не имела, что не так было с семьей Дамблдора, но казалось, что там сокрыта трагедия. Если Дамблдор так переживал, что мог убить сестру, то что бы произошло, убей он ее на самом деле? Вдруг маг, с теплой улыбкой расхаживающий в невероятных одеждах, просто бы исчез и проявился дряхлый старик в пожеванной мантии, которого воспоминания интересуют больше реального мира? За спиной ничего не шумело, деревья стали реже, поэтому я на бегу взяла камень поудобнее и посмотрела на него. Он мог стать моим ответом на вопросы, возможно, я могла больше не страдать из-за мыслей о родителях. Он мог меня… Я закричала, когда нога во что-то провалилась. Снизу были гнилые доски, поросшие мхом, и они треснули. Я едва ухватилась за что-то и увидела, как камень, выпавший из руки, ударяется об обломок дерева, о мое надплечье и летит вниз. Я опустила голову и чуть не разжала хватку, увидев, насколько глубоко вниз идет яма. Сердце бешено билось в глотке, руки соскальзывали с бревна, за которое я держалась, в горле встал ком. Я даже не могла кричать от шока, только сильнее сжимать пальцы и не двигать ногами, чтобы не сорваться. На мгновение казалось, что это конец, пока я, паникующая от приближающейся смерти и потери камня, не перешла в форму выживания и не поняла, что яма узкая. Достаточно, чтобы упереться ногами и идти по стене, подтягиваясь на руках. Но любое неверное движение могло привести к падению, поэтому я еще несколько секунд продолжала висеть, пока не поняла, что руки уже задеревенели и от нагрузки, и от того, как резко я на них повисла, сильно дернув, и от холода. Я на секунду прикрыла глаза и все же уперлась ногами в стену, подталкивая себя вверх, выбираясь за считанные секунды. Я отползла от ямы подальше и посмотрела на собственные ладони. Было то удушающее чувство от мысли о том, что ты мог умереть, но одновременно был голос в голове, который ругал за то, что я слишком растерялась и, вообще-то, могла бы даже просто подтянуться, будь бревно не таким большим в обхвате — не зря же тренировалась весь семестр. А выбраться с помощью ног оказалось плевым делом, и я бы сделала это намного быстрее, если бы не паника. Прощупывая руками почву, я подползла ближе и, с трудом сдерживая страх, заглянула внутрь. Это был старый колодец, на самом дне которого даже виднелась вода. Он был накрыт деревянной крышкой, которая сгнила, и единственное, что пока уцелело — основание из тонкого бревна, за которое я и схватилась. Если бы этого бревна не было, то я бы либо разбилась, если воды слишком мало, либо утонула, потому что зима — явно не сезон купания. Я смотрела на темную воду и думала о том, что где-то там, на дне, лежит Воскрешающий камень. Который, возможно, кто-то когда-то найдет. Но не сейчас. Я подумала о том, что стоило бы прикрыть колодец, но сломанные ветки, валяющиеся вокруг, были не слишком прочными, поэтому кто-то мог легко провалиться. Уж лучше яма будет видна. Я встала и поняла, что не знаю, куда идти и что делать. Чем закончилась эта дуэль без правил? Ищут ли меня? Убегать дальше в лес было глупо, потому что потеряться не очень-то хотелось, но возвращаться тоже было страшно. Да и как вернуться, если я уже заблудилась? Я направилась в ту сторону, откуда, возможно, пришла. Вот чему стоило поучиться, так это ориентироваться на местности. Шорох снова меня испугал, и я, наконец, выхватила палочку, о существовании которой вообще забыла, но это был всего лишь заяц, который посмотрел на меня глазками-бусинками и побежал изо всех сил в противоположную сторону. Я пошла дальше, надеясь, что все как-нибудь образуется, и увидела странный свет слева. Он становился все ярче, и вскоре можно было разглядеть грациозную лань, которая подбежала ко мне, развернулась совсем рядом и поскакала обратно, а я кинулась следом, снова чувствуя, как чавкает под ногами мокрый мох, наконец запоздало ощущая холод, пробирающийся под тонкую мантию, снова собирая лицом все ветки. Когда я добралась до дома, то чувствовала себя побитым щенком, и даже Снейп, ожидающий на улице с тревожным выражением лица, прибавил радости. — Где оно? — Спрятал, — ответила я. — Надеюсь, не с крестражем, — сказал он, но без издевки, скорее осторожно. — Нет, — покачала я головой, все еще хватая ртом холодный воздух, и опустила руку в карман, чтобы нашарить кольцо и показать. — Крестраж у меня. Где Дамблдор? — Ушел, — ответил профессор и устало прикрыл глаза, а потом продолжил прежде, чем получил очередной вопрос: — Крестраж разжигал в нас самые отвратительные чувства. Альбус говорил об этом свойстве, он испытал это, когда забрал медальон, но я не думал, что это может действовать так быстро. Наверное, повлияло то, что мы оба уже были не в самом хорошем расположении духа. После того, как ты ушел, мы вскоре прекратили дуэль. — И где он? Просто исчез? — спросила я, потирая лицо и отдергивая руку, потому что раны заныли. — Мы немного поговорили, — начал профессор задумчиво, — он извинился в своей отвратительной манере вот с этим щенячьим взглядом и исчез. Вы специально подставлялись под все, что встречалось на пути, лицом? — оживился он. — Пара царапин, — мужественно ответила я. — Ощущение, что на вас напала стая диких кошек. — Ну… я хотел спросить, профессор, — сглотнула я, — вы правда не собираетесь использовать Воскрешающий камень? — Если бы собирался, то попросил бы отдать его мне, а не спрятать, — ответил тот. — Или сейчас проводил углубленные уроки легилименции. — Я, — я запнулась, — его нужно лучше спрятать. Он в опасном месте, точнее, место опасно для людей. Я не знаю достаточно заклинаний, чтобы это изменить. Снейп не придирался к моему странному объяснению, но все же не было и радостного согласия: — Не думаю, что кому-то стоит знать, где это находится. Лучше отправляйтесь в Хогвартс и учите заклинания, пока не сможете исправить все сами. Я посмотрела на зельевара, за сухостью скрывающего страх за свое здравомыслие, и подумала, что, раз никто до сих пор не провалился в колодец, то, возможно, не провалится еще немного, пока я не узнаю, как засыпать его землей или чем-нибудь другим. — А с кем вы бы хотели поговорить? — спросила я. — Не вашего ума дела, Козлов, — ощетинился Снейп и резко повернулся, направляясь по узкой тропинке к выходу. — Вряд ли вы запомните столько имен. И отдайте крестраж — его нужно уничтожить.