Попала

Я проснулась рано утром, когда зимнее солнце даже не собиралось выбираться из-за горизонта. За прогулку к гостиной мне не встретилось ни одного бодрствующего человека. Неудивительно — часы показывали полшестого утра. Но все же одна ранняя пташка нашлась. Снейп сидел с книгой на больничной койке, читая в свете палочки. Он был жив, видимо, относительно здоров, и это не могло не радовать. Честно говоря, хотелось наброситься с обнимашками, но вряд ли бы этот жест был оценен по достоинству. Вместо этого я прочистила горло, привлекая внимание, и сказала: — Включите свет, иначе посадите зрение. — Это же опаснее, чем убить Волдеморта, — парировал профессор. Его манера речи не изменилась. Голос был все таким же низким, угрожающим, и в каждом слове все так же чувствовался яд. Значит был в здравом уме, родненький. Снейп кивнул на Помфри, спящую на диване, и повыше натянул одеяло. — Ой, — сказала я уже шепотом, чтобы не разбудить женщину, и вообще на всякий случай перестала двигаться. — Она под заглушающими чарами, — усмехнулся профессор, вообще зачем-то убирая Люмос и оставляя нас в кромешной тьме. — Хотя ты можешь просто общаться мыслями. Если он надеялся таким образом от меня избавиться, то просчитался. Все, кажется, спали, а хотелось живого общения, поэтому Северус стал мишенью. — Вы давно проснулись? — спросила я. — Два часа назад, — недовольно ответил тот, шурша книгой — наверное, положил на прикроватный столик. — Как самочувствие? — Отличное, — коротко и иронично ответил профессор. — Особенно когда после пробуждения тут собралась толпа, чтобы послушать увлекательнейшую историю. Если Снейп проснулся два часа назад, то часть Ордена ждала всю ночь (ну или продолжала лечить раненых, общаться друг с другом и разбираться с проблемами), пока я спала. — Они бодрствовали так долго? — Ожидали сначала Дамблдора. Он вернулся поздно, — ответил Северус, и я по голосу поняла, что он скривился, — как обычно, гипнотизировал всех своим голосом. Я пыталась пробраться в темноте к стулу, не сбросив ничего важного и не свернув шею. Получалось с переменным успехом. — И что за новости? — Просто красочно пересказал все, что произошло, — сказал Снейп без особого довольства. — Можно поподробнее? — спросила я, наконец нащупав спинку и пытаясь понять, с какой стороны сиденье. — Я все проспал. — Дамблдор уже взял мои воспоминания, — сказал мужчина. — Думаю, он соизволит их продемонстрировать. Я раздраженно выдохнула. Мог бы хоть кратко рассказать. Хотя хорошо, что Снейп остался Снейпом. Не верилось, что еще недавно я переживала, что он умрет, а вот он уже лежит и бесит своим голосом. — Ранения хоть как? Вы восстановитесь полностью? — Пара ударов головой и небольшая царапина. Я уже здоров. — Ага, — усмехнулась я, — на языке Помфри это значило бы, что вашей головой пытались пробить стену, рассекли вас чуть ли не надвое, а от присмотра отделаетесь через месяц. И она не позволит вам сбежать, не надейтесь. — Я не ребенок, чтобы сбегать, — неубедительно ответил Снейп. — Как травмы остальных? — Ничего серьезного, — ровно ответил тот. — Ничего серьезного? — приподняла я брови, забывая, что Снейп все равно не увидит это в темноте. — Значит мне показалось, что МакГонагалл чуть не отрубило ноги? — Уже пришили, — с философским спокойствием сказал профессор. — Как ваше ээээ… — я задумалась, пытаясь сформулировать мысль, — мироощущение. Вы же все-таки кокнули этого гада, вы герой. По этому поводу будто не было особой радости. Все казалось незавершенным, странным, неправильным. — Не хватает меча, лат и геройских рассказов, — фыркнул Снейп и добавил серьезно и с некоторым отвращением, будто не верил, что я могу понять: — Это лишь вершина айсберга, нужно еще слишком многое сделать. И как можно быстрее. — Если все будут искать крестражи, то не думаю, что это прям затянется, — пожала я плечами, пытаясь сбить немного пессимизма с мужчины. — Мне кажется, главное, что некоторых Пожирателей схватили, оставшиеся скрываются, а министр не сможет больше сводить все к буйной фантазии подростка. Без своей армии Волдеморт не так страшен, с оглаской люди станут аккуратнее, авроры будут помогать. — Ты не понимаешь, о чем говоришь, — прорычал Снейп. — Он один из сильнейших магов, часть Пожирателей все еще предана, не составит труда найти новое место для встреч, и ты будешь одной из его целей. Да, это было крайне неприятно. Хотя Гарри всегда был целью номер один, стоило уже привыкнуть. — А еще одной будете вы, — добавила я без нотки юмора в голосе и потерла шрам. — Еще вопрос, за кем он придет первым. Вы убили его магловским оружием, для него это просто пиздец какое унижение. — Не сквернословь и не порти мне настроение, — пробурчал Снейп, и в тишине послышалось, как у него заурчал живот. — Пожалуй, схожу на кухню, — быстро встала я, — может, осталось чего поесть, ну или соображу яичницу. Или у вас диета? Снейп не успел ответить, потому что в комнате послышался сначала хлопок, от которого сердце ушло в пятки, а потом знакомый скрипучий голос: — Старому Кричеру что-то приготовить для мистера Поттера? Я выдохнула и упала обратно на стул, держась за грудь: — Да, пожалуйста. Есть пожелания, профессор? — Мясо, тушеное с овощами, — медленно ответил тот. — Много овощей. — Ты слышал, Кричер, — сказала я эльфу, махнув рукой в сторону Снейпа, снова забывая, что в темноте нифига не видно. — Проклятые грязнокровки, — забурчал неожиданный помощник, шаркая ногами к двери. — Не плюй в еду, — запоздало добавила я. — И вообще никак не порть ее. Профессор Снейп очень помогает нам, продолжая дело твоего хозяина Регулуса. Эльф продолжил бубнить, явно не убежденный. Мог просто не предлагать помощь, если ему так опостыли все в доме. — Я пропустил момент, когда Кричер стал тебя слушать, а я продолжил дело Регулуса Блэка, — ровно и очень устрашающе сказал Снейп. — Долгая история, — хмыкнула я. — Дам воспоминания Дамблдору при следующей встрече. Думаю, он соизволит их продемонстрировать. — Не наглей, — прорычал Снейп. — Ты не в том положении, чтобы что-то скрывать. — Да ладно, — весело ответила я, — ничего сверхъестественного не было, просто выслушал его пару раз, оказалось, что Регулус предал Волдеморта, ну и мы немного тусили с Кричером на чердаке, потому что было одиноко, а у него много историй. Ну, это была чистая правда. А уж как там про крестраж рассказывать, пусть директор придумывает. — Волшебно, — прокомментировал Снейп. Он вел себя так… по-Снейповски, что прям радостно было. Я боялась, что он умрет. Или Волдеморт запытает его до сумасшествия, или он сломается от чего-то другого. А что такое профессор зелий без сарказма и вечно недовольного лица? Это уже не то, это минус вайб. — Вы не представляете, как я рад, что вы живы, — внезапно начала я. — Честно, я настолько привык оттирать ваш яд от своей самооценки, что без этой рутины было бы ужасно скучно. Нет, ну правда, — я сглотнула густую слюну, — не знаю, что там произошло, но вы крутой. Если бы мне сказали убить Волдеморта, я бы сразу попытался сбежать через окно на другой край Галактики, в общем… — Завершай свое нытье, — закончил профессор. — И иди займись делом, например, поучи зельеварение. Я начала смеяться, закрывая рукой глаза, хотя и так не видно было ни зги. — Ты вообще пьешь зелья? — спросил профессор с подозрением. — Да пью, пью, — отмахнулась я. — Просто вы такой… Снейп, сэр. — Удивительное наблюдение, — ответил тот, и, кажется, в голосе даже проскользнуло веселье. Кричер, возможно, действительно не плевал в еду. Я зажгла огонек, потому что причуды Снейпа — это причуды Снейпа, а нормально поесть хотелось. Было вкусно, наши с профессором блюда выглядели одинаково, так что, возможно, отравы не было. Снейп явно решил, что все, что не убивает, делает нас сильнее, поэтому приступил первым. Я думала о том, что буду делать, пока не проснется кто-то еще. Просто так уходить казалось бегством, расспросов о своей миссии он явно не жаждал, хотя было чертовски интересно. О чем еще говорить? Как оказалось, есть о чем, потому что Снейп решил вспомнить, что он, вообще-то профессор, и пытал меня зельеварением. Надо сказать, мое мнение о его технике преподавания особо не изменилось. Если ты что-то не знал, то автоматически интеллектуально опускался в глазах мужчины до флоббер-червя. Чтобы не страдать деменцией в пожилом возрасте, он заучивал самые унизительные сравнения и с удовольствием их использовал. И только затем, понимая, что ученик ничего не понимает, снисходил до объяснений. Вначале я общалась, находясь в приподнятом настроении, потому что профессор жив, все вроде как хорошо, затем стала уставать, а затем — раздражаться. Кажется, еще немного, и дошло бы до того, что я стала бы обижаться на него, но ситуацию спас тот, кого не ждали. Малфой зашел в комнату, осмотрел нашу компанию, состоящую из спящей Помфри, затаившегося в углу домовика, взмыленного Снейпа, который достал объяснять дебилу, что он дебил, и меня, готовую профессора уже загрызть. — Доброе утро, — сказал Люциус и дурацки улыбнулся. Нет, возможно, мне просто показалось. В конце концов, свет огонька, который я зажгла, был неярким, а мужчина стоял далеко, но через секунду ничего не изменилось. Люциус все еще выглядел очень уставшим (волосы растрепаны, мантия мятая, лицо осунувшееся, пробивалась щетина), грустным, но при этом спокойным. И эта измученная улыбка просто невероятно ему шла. Опять исчезало что-то колючее, острое, выглядывала какая-то мягкость и искренность. — Иди сюда, Малфой, — позвала я, вставая. — Садись, а я пойду в… на чердак. Там не так уж и много осталось. Мантии, кстати, не нужны? Хотя не думаю, что ты любитель секонд-хэнда. На мою быструю речь, состоящую из рандомных кусков мыслей, Люциус тихо рассмеялся, отчего я вытянула шею, буквально уставившись, а потом посмотрела на Снейпа. «Кажется, он сошел с ума, — транслировала я профессору. — Мерлин, надеюсь, он не слышит». — Не слышит, — весело крякнул тот, а Люциус встрепенулся: — Что? Вы о чем? — Ни о чем, — быстро ответила я. — Я пойду. — Постой, — позвал Люциус, и мы с шариком, освещающим дорогу, замерли. Я посмотрела на Снейпа. Малфой, Снейп и я. Самый страшный разговор по душам, который может быть. Хотя нет, на первом месте, если Сириус или Молли узнают, что я не Поттер. Ну, собственно, почему бы и не встретиться со страхами. Возможно, выйдет мило. Следующий за мной шарик света замерцал, отображая полное рассредоточение. — Ты будешь на чердаке? Я хотел обсудить интервью, — пояснил Малфой, и от этого стало даже легче. — Да, чердак, — ответила я и кивнула мужчинам: — Удачного, ээ… дружеского воссоединения? — Кричеру подслушать, о чем говорит грязнокровка и ужасный муж? — снова напугал меня эльф, появляясь за спиной. — Спасибо, Кричер, не надо. И почему «ужасный»? — Кричер слышал, как чета Малфоев ругалась, — доложил тот и всхлипнул, хватаясь за уши: — За кого выдали бедную госпожу Нарциссу?! Кричер не одобряет разводы, разводы — это отвратительно, но госпожа наконец станет свободна от своего надоедливого, мерзкого муженька. Кричер должен наказать себя за эти слова. — Стоять, — скомандовала я. — Лучше поищи в доме этих огромных пауков и перебей всех, а потом помой полы, а то выглядят так, что даже в обуви ходить мерзко. — Кричер сделает, мистер Поттер, — кивнул эльф, исчезая. Кажется, я начала привыкать. Я снова перебирала наряды, примеряя мантии и прикидывая, что из этого носибельно. В любом случае, было много ткани, хоть перешей и сделай магловскую одежду. А потом Кричер оторвет тебе голову. Шаги Люциуса я услышала с лестницы, быстро откинула тряпки и приземлилась на стул, оставив мужчине потрепанное, но еще живое кресло. — Ты спал? — Нет, — пожал плечами Малфой и продолжил на удивление подробно: — Вначале мы разговаривали с Нарциссой, потом пришел Дамблдор, потом проснулся Северус, а я не смог уснуть. Снова. — Опять тригонометрию? — спросила я со смешком, пока Люциус присаживался в кресло и накидывал заглушающие чары. — Позже, — ответил тот, и на мгновение в глазах сверкнуло что-то веселое. — Сейчас нам нужно обсудить интервью. — Ну, по идее, ты просто расскажешь (как и до этого рассказывал примерно очень много раз), о том, как героически меня спас, но от пыток я немного поехал. — Да, но есть один момент, который может тебя беспокоить, — сказал Люциус и задумчиво провел пальцами по губам. — Некоторые Пожиратели в плену, оставшихся ловят по всей Британии. Их будут судить, и нам повезет, если их просто засадят в тюрьму без суда и следствия. — Это неправильно, — скривилась я. — Но избавит тебя от лишних проблем, — ответил Малфой. — Я говорил о том, что твое изменение внешности связано с пытками, но на самом деле, когда Темный Лорд привел тебя в зал, шрам уже был таким. Можно предположить, что Лорд пытал тебя до этого, кстати, а он тебя пытал? — Нет, — покачала я головой. — Мы вообще до этого не виделись. Меня этот, как его, Мак-че-то-там привел в камеру, а потом увел. — Макнейр, — поправил Люциус и сразу продолжил: — Если вдруг его схватят живым, а суд будет проходить по всем правилам, то из него выбьют то, что шрам был до Волдеморта. Когда он вообще появился? — В камере зелье перестало действовать, — сказала я. — А какое именно зелье? — чуть наклонил голову Малфой. — Я не слышал о подобном. Ты говорил о том, что оно вредит здоровью, но не уточнял, как именно. Становилось понятно, сколько еще он не знает обо мне, хотя должен был, чтобы вообще представлять, зачем врет и как сделать это качественнее. — Там какое-то непроизносимое название на латинском, а так оно убивает изнутри примерно за год, вредит всему, чему можно и вообще почти не используется. Снейп меня был готов придушить, а теперь отпаивает всем подряд, потому что здоровье ни к черту. — Да, все-таки мозгов у тебя явно нет, — прокомментировал Люциус. — Это хотя бы лечится? — Отсутствие мозгов — нет, последствия зелья, как в книгах пишут, тоже нет, но Снейп сказал, что порешает проблему. — Как именно оно сказалось на тебе? — поинтересовался мужчина. — Внешних изменений нет, физическая форма тоже, кажется, в порядке. — Ну, сначала кровь из носа, которой предшествовала головная боль, головокружения, потом начались галлюцинации и усилились кошмары. Никак не мог выспаться — рано ложился, но еле сползал с кровати, — перечисляла я, видя, как в глазах Люциуса уменьшается мнение о моих умственных способностях. — Вроде бы сейчас что-то с сердцем и кровью, но я не очень понимаю, что именно. Снейп запретил сильную физическую нагрузку на время. Прошло не так много времени, как я перестала пить эту гадость, за всеми переживаниями даже улучшение самочувствия не так замечалось, но теперь, вспоминая, что было еще совсем недавно, стало понятно, насколько помогало лечение. И страшно от того, что вообще происходило. Хотя проблем оставалось много, думалось, насколько же улучшилось качество жизни. — И это все было в то время, когда ты пытался учиться магии с нуля и пошел впервые в Хогвартс? — приподнял Люциус бровь. — Ну да, — ответила я и поерзала под его взглядом. — Не знаю, что больше чувствую: разочарование в твоем интеллекте или восхищение упорством, — сказал он. — Как ты чувствуешь себя сейчас? — Отлично, — немного расслабилась я, потому что Малфой не выглядел так, будто очень сильно осуждал, хотя искренней заботы в голосе тоже не было. — Ладно, — вздохнул мужчина, переводя тему и подтверждая, что о чужих переживаниях думать не хотел,— вернемся к интервью. Если я скажу так, как обычно, а потом допрос над парочкой Пожирателей проведут слишком тщательно, то и тебе, и мне могут предъявить пару претензий. — Нас посадят? — спросила я и сглотнула. — Салазар, нет, — махнул мужчина ладонью. — Напишут статейку, обмусолят, ты продолжишь говорить, что ничего не помнишь, плакаться Скитер о тяжелой судьбе, попутно подкидывая галеоны в сумочку. Возможно, отправишься в Мунго, где так же будешь стенать и заявлять о несправедливости, и выйдешь через пару дней. — Звучит не очень воодушевляюще, — призналась я. — Самое неприятное, что тема со временем станет менее актуальной, но все же многие будут помнить и задавать вопросы, в том числе твой Сириус. — Ну, Гарри же бедный и травмированный, — аккуратно начала я, — мало что помнит. А вы к тому времени спрячетесь в другой стране, куда никто не поедет. Не так ли? — Во-первых, я просто предупреждаю, — пожал плечами Люциус. — Не думаю, что в итоге это станет глобальной проблемой. Не думаю, что над Пожирателями вообще будет проводиться нормальный суд. Бросят гнить в Азкабан, как твоего Сириуса. Просто лучше сразу знать, на что идешь. И я не планирую покидать Британию. — Значит, вы все остаетесь? — удивленно спросила я. — Я остаюсь, — поправил Малфой. — Мы с Нарциссой разводимся, она и Драко переезжают. — О, — я открыл рот, не зная, как продолжить, — сожалею. Вы сильно поссорились? Они вернутся? Как самочувствие? Принести чай? Люциус посмотрел на мое лицо, на котором было написано «пытается вспомнить все слова поддержки», и снова устало выдохнул, расслабляя спину и расплываясь по креслу. — Мы с Нарциссой, — начал мужчина и замялся, а потом все же решил продолжить деликатно: — Поговорили. И пришли к выводу, что Драко достаточно взрослый, чтобы пережить наше расставание, тем более в другой стране ему будет безопаснее. Я хочу остаться, чтобы дать интервью и разобраться с денежными делами. Короче говоря, не все и до этого было гладко, поэтому в конце концов пороховая бочка взорвалась — мало кто бы был счастлив, что муж приютил сирых и убогих Пожирателей и Волдемортика под крышей собственного особняка. — А потом ты к ним присоединишься? — спросила я, все еще надеясь, что у Малфоев все не так и плохо. — Не думаю, — ответил Люциус, прикрывая глаза и сплетая пальцы у живота. — Мы определенно будем общаться, но нужно подождать… Он почти лежал в кресле, волосы смешно зацепились за спинку, лицо было умиротворенным. Такой расслабленный и, кажется, даже не несчастный, просто слишком заебавшийся. — Снейп тебе в чай ничего не подливал? — спросила я. — Выглядишь слишком спокойно. Люциус слегка улыбнулся, не открывая глаз, и ответил: — Все давно шло к разводу. В конце концов, договорной брак редко приводит к любви — нам с Нарциссой еще хотя бы повезло сдружиться, а не терпеть друг друга. Я беспокоюсь за нее, она сейчас слегка не в себе, а Драко… наша последняя встреча прошла просто отвратительно, — сказал Люциус, поднимая руку и массируя веки. — Но я думаю о том, что мы все живы, тело Волдеморта уничтожено, у нас есть Орден, и развод больше не кажется таким ужасным. Из меня будто уже выжали все отвратное, не осталось паники, страха, злости. Я встала со стула и подошла ближе, чтобы наклониться и неловко обнять Малфоя, потому что понятия не имела, как еще выразить чувства. Мне было жаль, что его привычный мир разрушился, но экстренно что-то сделать было невозможно. Хорошо хотя бы они с Нарциссой не подсыпали друг другу яды и не возненавидели друг друга. Хотя хрен его знает, я видела все с той стороны, с которой показывал Люциус, возможно, было хуже. Я примостила подбородок на белокурой макушке, а руки неловко положила на чужое плечо, стараясь не шевелиться и вообще не дышать, потому что, ну, это ощущалось странно. Мы не были достаточно друзьяшками, чтобы мило обниматься, и Малфой весь такой красавец-мужчина при бабле и волосах (а отсутствие лысины после тридцати — это то еще чудо), такие обычно не плачутся в плечо, а я шрамоголовый пиздюк, который снова отложил красивую одежду в дальний ящик и ходит в застиранной магловской майке. — Тебе надо поспать, — сказала я, стараясь даже рот сильно не открывать. — Нарцисса недавно заснула в моей комнате, не хочу ей мешать, — ответил Люциус. — Понятно. Я бы глубоко и неодобрительно вздохнула, но все еще продолжала обнимать Малфоя и все еще боялась шевелиться, поэтому сдержала порыв и просто спросила: — Может поспишь в моей комнате? Я наотдыхался, хочу пойти в библиотеку, пока все не встали. — Ты умеешь читать? — притворно удивился Люциус. — Еще одна шутка, и будешь спать на коврике под дверью. — Нарцисса обрадуется, — фыркнул Малфой и зашевелился, отчего я мгновенно убрала руки и выпрямилась, будто ничего не было. — Твоя комната в моем распоряжении? — спросил он, приподнимая брови. — Не шуметь, не мусорить, зелья не варить, убойные для стен и мебели заклинания не колдовать, любовниц не водить, комнату алкоголем не проспиртовывать, — выдала я в один присест. Малфой отвернулся, но все равно была видна его легкая улыбка. Он встал, направляясь к выходу с чердака, а я вдруг встрепенулась и решила продолжить: — Плата за вход — ответ на вопрос. Почему ты притворялся Снейпом на моей отработке? — Откуда ты знаешь? — удивленно спросил мужчина, быстро поворачивая голову. — Секрет фирмы, — пожала я плечами, глядя на лестницу под ногами. — Так зачем? — Мы с Северусом… немного поспорили, — начал Малфой, — о технике преподавания. Я говорил, что студенты не могут освоить зельеварение, потому что жутко его боятся, поэтому нужно быть не таким устрашающим, а он утверждал, что и так слишком мягок. Это привело к жаркому спору за бокалом вина, и Северус сказал, что я ничего не знаю о преподавании, а потом — что могу продемонстрировать свои навыки, если хочу доказать свою точку зрения. Ты просто попался под горячую руку. — Типа-а, — переваривала я информацию, — вы посрались, бухнули и поспорили? — На твоем плебейском языке «да», — ответил Малфой. — Ой, сам ругаешься неплохо, когда разозлишься, — фыркнула я, открывая дверь в свою комнату. — Прошу в хоромы. Малфой скользнул внутрь, осмотрел скупо обставленную комнату, незастланную кровать и достал палочку, чтобы наложить чистящие чары на постельное белье. А до этого спали в пыльном доме, о котором сам хозяин не помнил, и все окей было! Как же все-таки мотивируют Волдеморт, Пожиратели и дементоры! — Ну, отдыхай, в общем, — сказала я, когда Малфой сел на край кровати, и попятилась к двери, нащупывая ручку. — Спокойного утра. Малфой спал долго, до самого вечера, и за это время, как обычно, произошло слишком многое. Во-первых, где-то внутри полегчало, поэтому я задумалась о том, что нужно действительно готовиться к учебе. И зельеварение было наименьшей проблемой, потому что, несмотря на заверения Снейпа, шло вполне себе неплохо. А вот другие предметы, например, ЗОТИ, чары, трансфигурация, были проблемными. Удивительно, как я выкручивалась целый семестр. С нового семестра отношение ко мне должно было измениться, но экзамены сдать все равно надо, чтобы перейти на шестой курс, и их я жутко боялась, поэтому, когда невеселые мысли о Волдеморте отошли на второй план, села за учебники. Казалось, что я провела за ними бесконечность, потому что все начали оживать ближе к часу дня, а я пришла в библиотеку, когда не было и восьми. — Привет. Гермиона встала первая, была достаточно бодрой и уже зашла за книгой, она остановилась возле стола, на котором стояли стопки книг. — Привет, — кивнула я ей в ответ. — Поверить не могу, что это произошло, — выдохнула она облегченно. — И что все наши живы. Все будто во сне, такое нереальное. Я точно не сплю? — Могу ущипнуть, — предложила я. — Пожалуй, не надо. Мне бы никогда не приснилось, что ты учишь историю, — улыбнулась она в ответ. — Пока делаю, что могу, потому что не хочу практикой что-нибудь испортить в доме. Короче, теория, теория и еще раз теория. — Эта книга далеко не по школьной программе, — показала Гермиона на трехкилограммовый талмуд на столе. — Беру все, хотя бы немного относящееся к предметам и не слишком ужасное на вид, чтобы книга меня не сожрала, — призналась я. — Книг за младшие курсы ведь уже нет, а конспекты хрен знает где. — Если хочешь, я могу помочь наверстать упущенное, — несмело предложила Гермиона, слегка наклонив голову. — Правда?! Это же для тебя капец как запарно, отнимет кучу сил и времени. — Ну, — она посмотрела на полки с книгами и продолжила: — Я не люблю, когда у меня списывают или просят за них написать, а учить — это другое. И я просто немного помогу с литературой и практикой, да и в целом после Отряда Амбридж это привычно. — Спасибо! — воскликнула я, улыбаясь Грейнджер. — Я просто обязан сдать экзамены, иначе пролечу с шестым курсом. — Наконец мы можем подумать об экзаменах, а не войне хотя бы немного, — покачала она головой. — Кстати, Снейп рассказывал, что случилось? Меня он послал с вопросами куда подальше и прочитал лекцию по зельеварению. — Снейп? — послышался знакомый голос, и Рон тоже вошел в библиотеку. — Ожидаемо. Сочувствую. — Он все еще плохо себя чувствовал и не был настроен делиться подробностями, просто передал воспоминания Дамблдору, — начала Гермиона. — Хотя Сириус пытался вытащить информацию и, на удивление, ему это даже немного удалось. В целом мы узнали, что профессор согласно плану выстрелил в Волдеморта, но на него напала Нагайна. Он смог отбиться, выпил противоядие и послал сигнал, но потом столкнулся с Беллатрисой. К счастью, Кингсли и профессор МакГонагалл пробились в поместье. Профессор МакГонгалл, кстати, пострадала там же, только чуть позже. — А Тонкс кто ранил? — Неизвестно, — пожала плечами Грейнджер. — Почти все пожиратели надели маски, сложно было понять, кто есть кто. — А Дамблдор… — Провел несколько часов в министерстве, — быстро продолжила девушка. — Насколько понимаю, пытался предотвратить инфаркт у министра и убедить того начать действовать. — Питера не схватили случаем? — снова спросила я. — Эта крыса капец какая живучая, — мрачно ответил Рон. — Ну, я вообще пришел, потому что мама звала кушать. Кстати, все полы стали чистыми! Представь! Кто так постарался? Я улыбнулась и подумала, что пока не буду вдаваться в подробности о дружбе с Кричером, а то накаркаю, и тот меня отравит. Мы прибыли к столу, где пока что было полупусто, только Молли суетилась. — Кто-то еще остался выздоравливать? — спросила я. — Ваши профессора уже в Хогвартсе, — сообщила миссис Уизли. — Они отправились сразу после того, как Дамблдор пришел. Тонкс и Аластор тоже ушли, только Ремус у нас задержится. Как раз когда миссис Уизли заканчивала говорить, послышался стук каблуков, и в комнату вплыла Нарцисса. Ее потрепанная одежда сменилась на старомодную мантию, которую явно откопали где-то в шкафу. Мы все замолчали, уставившись на женщину, пока Молли не улыбнулась слишком ярко, чтобы это выглядело естественно, и не поздоровалась с ней, после чего мы тоже поздоровались нестройным хором. — Как ваше самочувствие? — спросила Гермиона. — Уже хорошо, — ответила женщина, тихо проскальзывая за стол. — Нет каких-то последствий от… пыток? — несмело спросила я, не притрагиваясь к еде, хотя желудок очень хотел чем-то наполнится. — Мне повезло, — ответила та. — Лорд всегда считал меня лишь красивым приложением к мужу, а Белла смогла усилить это впечатление, поэтому весь гнев был направлен на сбежавшего Люциуса, а меня просто заперли. Лорд приходил ко мне, но нам с Беллой удалось перенаправить его ярость. — Ну, — замялась я, не зная, как продолжить, — хорошо, что вы в порядке. — Я слышал, вы планируете покинуть Британию вместе с Драко. Какой путь выберете? — Слышал? — оторвалась Нарцисса от разглядывания тарелки. — От кого? Я поерзала, но скрывать смысла не было, да и не было ничего страшного в том, что Малфой рассказал о планах. В конце концов, именно Орден помогал с реализацией. — От Люциуса. Мы пересеклись, когда я уже проснулся, а он не ложился. — Понятно, — поджала губы женщина, и в этом считывалось ее не самое положительное отношение к мужу. — Мне кажется, что лучше не идти в министерство за порталом, — сказала Гермиона. — Там могут быть последователи Волдеморта. На его имени Нарцисса вздрогнула, поежилась и все-таки взяла в руки вилку и нож. — Или само министерство спросит о причине переезда, — продолжала Гермиона, и женщина ее перебила раздраженно: — Я знаю о его работе лучше, чем гря… — Не смейте так пренебрежительно с ней разговаривать, — процедил Рон. — Насколько я знаю, портключи, не одобренные министерством, незаконны, — начала я. — Не созданные министерством, — поправила Нарцисса. — Но, кстати, Снейп же нас с Люциусом спас, — заметила я. — Это был портключ, перемещающий в пределах страны, создать его не очень проблематично, а международный требует больше бумажной волокиты, если кто-то его создаст, то это легко заметят, причем в обеих странах. — В любом случае, самым безопасным вариантом останется магловский транспорт. И только Гермиона достаточно хорошо с ним знакома. — Можете продолжать ее оскорблять, если хотите оказаться где-нибудь в Африке, — сказал Рон зло, озвучивая то, что я решила не произносить. Нарцисса подняла на него взгляд, ее губы неожиданно задрожали, и она уткнулась в тарелку, как маленькая грустная девочка, которая едва сдерживает слезы. Насколько же Малфои были хитрожопыми, что в один момент хотелось их придушить, а в другой погладить по головке? В любом случае, казалось, что Нарциссе было действительно страшно, что ужасная грязнокровка может запереть ее с сыном Бог знает куда. Ну, если подумать, это была действительно нефиговая угроза для человека, который не знал о маглах и их транспорте ничего. — Не буду я никого отправлять в Африку, — сказала Гермиона. — Но нам нужно подделать магловские документы для вас и Драко. Я уже искала информацию и приготовила список. — Гермиона, — вдруг вспомнила я. — Ты ведь не сможешь вернуться одна — ты несовершеннолетняя. — Значит мне тоже придется подделать документы, — пожала плечами та, и Рон шепнул: — Мы ее портим. — Смотрите, мне нужно… Она начала говорить о той кипе бумаг, которую я ненавидела всем сердцем. И я понятия не имела, как девушка их подделает, но, кажется, она даже в поездках с родителями запоминала буквально все. Идеальный будущий начальник в каком-нибудь отделе министерства или даже сам министр. Мы с Роном, поедая кашу с сухофруктами, наблюдали, как Нарцисса пытается хоть что-то понять. Было кристально ясно лишь то, что Гермионе помочь никто не сможет, максимум морально поддержать, но, кажется, она уже была захвачена идеей пойти против закона. — Думаю, лучше всего будет отправиться в Хогвартс и там со всем разобраться — все равно нужен будет Драко. — А еще там Омут Памяти с воспоминаниями Снейпа, — тихо сказала я скорее самой себе. — Кстати, Снейпа кормили? — Я занесла ему кашу, — сообщила Молли. — Вроде бы, он неплохо восстанавливается. В целом, кроме этого утреннего разговора день был скучным. Люциус спал в моей комнате, Гермиона и Нарцисса обсуждали план побега из Британии, Снейп то спал, то ворчал, Рон отправился в Нору к близнецам, а я снова торчала в библиотеке, пытаясь впихнуть в голову знания и практикуясь в самой простой трансфигурации, которую полгода вывозила только на нытье о влиянии Волдеморта и чистом везении. Чужие шаги я услышала, только когда человек был совсем близко, и крупно вздрогнула, а потом быстро обернулась, чтобы увидеть Малфоя. — Выспался? Люциус натянуто улыбнулся в ответ и притянул стул с помощью своей новой палочки. — Говорил с женой? Еще одна натянутая улыбка говорила сама за себя. — Тебя очень далеко послали? — Можешь помолчать? — наклонился Малфой, глядя мне в лицо, потом отстранился и сел на стул. — Снейп спит? — Да, — выдохнул он, видимо, поняв, что я не заткнусь. Видимо, то, что Снейп спит, стало причиной визита, потому что я стала единственным закадычным другом, которого он обрел в Ордене. — Ты встретишься с Драко? — Да, — задумчиво глядя на мои книги, протянул тот, — хотя не думаю, что это поможет. Трансфигурация? — Единственное, что я помню из трансфигурации — это Дуро, которое превращает объект в камень. Все. — Запущенный случай, — хмыкнул Малфой. — Я не знаю, как впихнуть в голову пару сотен заклинаний, движений палочкой, запомнить, как все это действует за полгода, когда есть еще куча предметов, в которых я полный лох. — По крайней мере, ты это признаешь, — заметил Люциус, слегка повеселев. — Мастер поддержки, — фыркнула я. — И что ты изучаешь сейчас? — поинтересовался Малфой. — Эванеско, — сказала я с отвращением. — Как вообще можно заставить что-то исчезнуть? В смысле, если что-то где-то исчезает, то где-то оно должно появиться. Как просто взять и убрать камень? Он же куда-то денется! И почему тогда нельзя использовать его на людях? Типа, хоба, Эванеско, и Волдеморт исчез. Люциус вздохнул, его лицо отражало, насколько невежественной в магии я была. — Для начала, ты не сможешь использовать это заклинание, пока не будешь верить, что оно работает. Также чем сложнее объект, тем сложнее заставить его исчезнуть. С мелкими неодушевленными предметами легче всего, с крупными посложнее, следующая стадия — живые организмы. Червя легко подвергнуть исчезновению, а мышь намного труднее. Чем сложнее устроен живой организм, тем больше сосредоточения требуется. Если бы ты взял нормальную книгу, а не это жалкое подобие, где все действие описано в одной строчке, то узнал бы, что это заклинание не действует на людей, потому что наш организм сложный, и мы достаточно сильны и умны, чтобы сопротивляться. Трансфигурация в целом редко применяется на людях, потому что некоторые ее виды на нас не действуют, а некоторые могут навредить, но большинство достаточно сопротивляются, чтобы свести на нет усилия других магов. Это причина, по которой Лорд не превратил Дамблдора в мышь. Во-первых, Дамблдор превратился бы обратно, во-вторых, в пылу сражения использовать настолько сложную трансфигурацию почти невозможно, потому что она отнимает много времени и требует полного сосредоточения. — Малфой, — позвала я. — Тебе что-то непонятно? — вкрадчиво спросил тот. — У тебя ведь много свободного времени? — Сейчас, как видишь, я не занят. Я пододвинула к нему книгу, где кратко перечислялись сотни, если не тысячи заклинаний. — Объясняй.