Маяк во тьме

Саундтрек Egor Grushin - Loss

      Открываю глаза уже в постели, глубокой ночью, в одежде. Поворачиваю голову к полудемону. Глаза плотно закрыты, лицо напряжено, прорисовывается складка между бровями, дышит тяжело. Я бы подумала, что он видит плохой сон, но бессмертные не видят снов. Очередное путешествие. По прошлому или будущему? Расскажет ли утром, что видел, или опять останется один на один со своими мыслями и тревогами? Каждый раз открывается ровно настолько, насколько требуют обстоятельства. Всегда оставляет большую часть внутри. Да и чем я лучше, со всей своей прямолинейностью и импульсивностью весь вчерашний день взвешивала каждое сказанное слово, не решаясь открыть лишнего.       Не смогла даже сказать о своих чувствах. Да и зачем? Он знает и так, моя энергия как на ладони перед ним, теперь я это понимаю. Что изменят слова? Я знаю, что он не сможет сказать мне того же, с моей новой способностью восприятия энергии я бы почувствовала. За сегодняшний день я пропустила через себя его вожделение, страсть, нежность, восхищение, вину, печаль, привязанность, ревность, благодарность, заботу. Но каждая эмоция появлялась на фоне глубокой ненависти, неисчерпаемой боли. Не отпускающей его ни на минуту. Слышит ли он его? Слышит ли шепот постоянно? Или ненависть так въелась в его душу, что ему не надо слышать, чтобы призраки прошлого терзали его каждую секунду? Может ли зародиться любовь на руинах истерзанной души? Это чувство слишком сложное для него. Это чувство слишком простое для него.       И это ничего не изменит. У нас осталось шесть дней. Если мне удастся спасти его, если нам удастся выбраться из мира Небытия, мы научимся любить друг друга. Если же нет, если моему видению суждено осуществиться… Тогда это все не важно.       Осторожно поднимаюсь с постели, чтобы переодеться. Подхожу к окну, заглядываю в звездное небо. Ну наконец-то…       Чувствую его приближение.       Он еще далеко, десятки километров, но я точно знаю, что это он.       С ним все в порядке. Скоро он будет здесь.       Оборачиваюсь к полудемону. За целый день я так и не смогла поговорить с ним о Люцифере. Что же делать? Придется пустить все на самотек.       Забыв, зачем встала, опускаюсь в кресло, уставившись в дотлевающие поленья в камине. Словно тяжелый камень свалился с плеч. Главное, что он в безопасности, ангелы не схватили его, он летит сюда. С остальным мы разберемся. Вместе.       Утопаю в пучине сомнений. Теперь ритуал с кубком важен и для меня. Каспар вернется с последним компонентом для амулета только через несколько дней. Что если они не станут рисковать? Что если воспользуются присутствием Люцифера и проведут первую часть ритуала, убив его по-настоящему?       Жду ли я подвоха только от ополченцев? Что насчет Люцифера? Где он был весь вчерашний день? Не верю, что еще на год задержался у Велиара. Не залетал ли он по пути к Азраэлю с предложением о сотрудничестве? Нет, я доверяю Люциферу, невозможно, он не поступил бы так со мной. А зная, что только это спасет меня от кинжала в сердце?       Волнение становится невыносимым. Поворачиваю голову к Мальбонте, его сон все так же беспокоен, иначе я бы уже разбудила его своей напряженной энергией. Снова поднимаюсь на ноги и возвращаюсь к окну. На глаза попадается черно-фиолетовый амулет. Не раздумывая надеваю его на шею. Я встречу его лично. Я должна знать наверняка, и если потребуется, сама посажу его в камеру.       Колебание энергии. Бальтазар? А он куда отправился?       Бесшумно выхожу из комнаты и, воспользовавшись окном в моих покоях, чтобы не столкнуться с дежурным, стремительно взлетаю в небо вслед за Бальтазаром.       ***       Стою, прислонившись спиной к широкому стволу древнего дерева, энергия скрыта амулетом, тело — густой листвой. Слезы скатываются по щекам. Наблюдаю, как Бальтазар надевает Люциферу на ноги кандалы, высасывающие энергию, на что сын дьявола только злобно усмехается. Как они летят к лагерю. Как приземляются возле бараков для заключенных. Как мой друг покорно заходит в камеру. Как Бальтазар закрывает за ним дверь. Чувствую мерзкий осадок от переполняющего презрения к себе. Я должна идти к нему, поговорить, разобраться со всем вместе, как и обещала. Хотя бы найти в себе смелость зайти к нему и сказать в глаза, что не могу доверять.       Вместо этого стою здесь и реву. Слабо, подло, мерзко. Может, дело не в доверии? Может, не в этом причина, по которой я боюсь заглянуть Люциферу в глаза? Может, дело в том, что он простил мне все, принял мою любовь к Мальбонте, а я… а я не смогла? Может дело в том, что я тоже хочу любить Люцифера? Может, я боюсь, посмотрев ему в глаза, осознать, что люблю и его? Не так, как Мальбонте, никого и никогда не смогу полюбить так же. Но, может, я боюсь, что от Мальбонте не скроется, что я чувствую рядом с сыном Сатаны? Насколько дорог он стал мне за годы, проведенные на острове?       Постепенно успокаиваюсь. Возможно, нам осталось жить каких-то шесть дней, не время для душевных терзаний. Возможно, после лунного затмения все это больше не будет иметь значения. Вытираю слезы и возвращаюсь в лагерь. Вспоминаю об еще одном друге, которого обещала навестить.       Завидев меня, Лой тут же приобретает человеческий облик. Он выглядит уже лучше, регенерация в облике дракона медленней, но справляется с тяжелыми травмами.       Обнимаю друга.       — Как ты, Лой?       — Иду на поправку. Думаю, к утру уже смогу летать.       — Что произошло?       — Я потерял ваш след. Люцифер позаботился о безопасности маршрута. Вы пролетали через группы скал, скрывающих энергию, и после них я уже не смог разобрать направления. Тогда я полетел к школе, предполагая, что вы можете появиться там. Но в школе теперь форпост серафимов. Пару дней я оставался незамеченным, но потом кто-то из Непризнанных узнал меня и сообщил их главному, чей я дракон. Они напали на меня, хотели проникнуть в сознание и выяснить местоположение лагеря. Но мне удалось уйти.       — Прости меня, Лой… — снова прижимаясь к нему, прошептала я. — Дино, Мими, теперь ты… и Люцифер… Каждый из моих друзей пострадал из-за меня. Мама умерла из-за меня. Что я делаю не так, Лой? — слезы снова полились неконтролируемым потоком. Слишком много. Не так, не сразу. Я не могу быть такой хладнокровной, я не могу быть такой жестокой на пути к цели… Никто из моих друзей не заслужил боли, почему каждый из них страдает из-за меня?       Лой отстраняется и опускается на колено передо мной, прижав сжатый кулак к сердцу.       — Ты не должна просить прощения, Виктория, — произносит он. — Я говорил, что буду сражаться за тебя и защищать, что разделю все твои испытания, и ничто не изменит моего обещания. Я всегда буду на твоей стороне, и если для твоей безопасности потребуется отдать жизнь, я без раздумий сделаю это.       Верный рыцарь… Я не достойна его.       — Прошу тебя, встань, — говорю я. — Не стой передо мной на коленях.       Лой послушно встает.       — Сегодня я поклялась Мальбонте в верности. Я на его стороне и пойду с ним до конца. И я должна попросить тебя кое о чем, и, возможно, моя просьба покажется тебе слишком большой.       — Все, что угодно.       — Если ты верен мне, значит, ты верен Мальбонте. Откройся ему. Позволь мне рассказать ему о том, кто ты на самом деле. Стань одним из нас, одним из ополченцев. То, что мы с тобой совершили на острове морских драконов, имело значение для всего мира. Это было предначертано судьбой. И нам всем, Мальбонте, мне и тебе, суждено завершить начатое. Использовать кинжал по назначению. Уничтожить создателя.       Лой ответил не сразу, его лицо помрачнело, стало серьезным. Я не торопила его.       — Ты можешь не отвечать сейчас. Я дам тебе время подумать. До лунного затмения, когда все свершится, шесть дней.       — Мне не нужно время, Вики. Мои слова не пустой звук. Я верен тебе, а значит, и тому, кому верна ты. Я готов признать Мальбонте своим правителем, я стану частью вашей армии. Но с одним условием, прости, что должен поставить его.       — Все, что угодно.       — Если твое слово разойдется со словом Мальбонте, я останусь верным тебе, а не ему. И я скажу это Мальбонте сразу и прямо, до того, как назову его своим повелителем.       Снова обнимаю его.       — Спасибо тебе, Лой… Спасибо.       — Кто-то проснулся, — шепчет он и вмиг обращается драконом.       Вытираю слезы, на прощание улыбаюсь дракону и возвращаюсь в покои. Переживания до сих пор не умещаются в сердце. Кажется, больше не смогу уснуть в эту ночь.       Мысленно приготовившись к объяснениям, я захожу в покои, но Мальбонте спит и, кажется, не заметил моего отсутствия. Сменив одежду на ночную сорочку, я осторожно ложусь рядом. Что же снится тебе, мой повелитель?       ***       Мальбонте

Саундтрек David Usher - Black black heart

             “Убей смертную… убей… ты долж-жен убить ее, мой мальчик…”       Прилетели в пещеру. Смущаешься? До сих пор? После всего, что было?       Держусь в стороне, не подхожу близко. Хочу, чтобы ты сама сделала первый шаг. Хочу увидеть желание в твоих глазах. Хочу, чтобы ты наконец сорвала эту новую маску покорности и выпустила своих демонов. Когда ты прилетела, я видел, сколько в тебе злости, сколько обиды на меня. Хочу ощутить на себе твою ярость. Твою тьму. Твою страсть.       “Ты заш-шел слишком далеко… Подпустил ее слиш-шком близко… Она никогда не поймет нас-с…”       Твоя энергия сотрясается от желания. Ты тоже вспоминаешь нашу ночь… И я этого хочу, поверь мне. Так повернись же ко мне. Покажи мне свою душу. Возьми мою.       Оборачиваешься. Холод и решительность в глазах, стальной стержень внутри. Сдерживаешь свои чувства, подчиняешь их себе. Кто ты, Виктория?       Что ж, тренировка так тренировка. Не уверен, что мне есть, чему тебя научить. Для контроля нужно хладнокровие, а во мне одна ненависть. Но рядом с тобой… Я почти не чувствую ее.       “Она вс-се ис-спортит. Убей девчонку….”       Как же ты быстро разобралась. Да, родная, моя сила — это твоя сила. Ты владеешь ей так же, как своей. Так же, как владеешь мной.       “Она вонз-зит нож-ж в твою с-спину, как только ты забереш-шь мою с-силу. За этим она з-здесь… Поэтому она вернулас-сь…”       Нож в спину? Таких предположений я не строил… Ты не показала мне свои видения, неужели возможно…? Неужели ты нашла выход, как изменить свое будущее? И все, чем я занимаюсь сейчас, укрепляя твою силу — это облегчаю тебе задачу?       Ах, занимались только контролем. Чем еще вы занимались?       — У тебя был хороший учитель, — бросаю холодно. Должен же я что-то сказать.       Они годы провели вместе на том острове. Построили неплохой план? Подыграть мне и избавиться от меня в момент наибольшей уязвимости, сразу после ритуала?       “Убьет тебя… Ос-слабит меня.. Спас-сет мир… Думаеш-шь, она не готова пож-жертвовать тобой ради спас-сения мира?”       Нет. Я не поведусь на твои речи, Шепфамалум. Ты не знаешь ее. Не знаешь, что она остановила меня тогда, в темнице. Так или иначе, я разберусь без твоей помощи.       Беру эмоции под контроль.       Чему я мог научить тебя в кабинете?       Твоя энергия… Она меняется. В кабинете… Ты спросила меня, чем питается свет. Но… Невозможно. Не после всего, что я сделал…       Как же ты прекрасна… Паришь в воздухе, раскинув крылья. Черное и белое. Воплощение равновесия.       Все же выпустила своих демонов. Ну наконец-то. Они предстали в другом обличьи, но так даже интереснее. Что ж, схватка будет увлекательной.       Придется выпустить тьму. Но рядом с тобой я почти не чувствую ненависти… Я смогу удержать ее, я уверен.       “Убей смертную. Пока не поз-здно. Пока ты еще мож-жешь. Убей. Убей… Убей…”       “Убейубейубейубейубейубейубей…”       Сладкий поцелуй. Нежные касания. Как же она сводит с ума… Хочу взять ее прямо здесь, прямо сейчас, в этой пещере. В нашей пещере. И изводить до самой ночи. Наплевать на дела, на вечернее собрание, на армию. Только обладать ей.       Наконец появляешься на совете. Как истинная Королева, заставила всех ждать. Величественная, статная, сильная. Ты склоняешь голову передо мной? Это я стою перед тобой на коленях. Уже стоял… Этим утром.       Но сейчас ты не та Вики. Ты моя советница.       Сдерживаешь ярость. Твои эмоции больше не владеют тобой. Я бы хотел избежать лишних жертв, но не могу рисковать планом, ты знаешь это.       Твои друзья… Сегодня ты пообещала, что не встанешь на пути наших планов, даже для спасения друзей… И снова я — причина твоей боли.       — Ты не виноват, Мальбонте. Ты заслужил жить не меньше, чем каждый из них, а может, и больше. Ты заслужил свободу. Ты заслужил справедливость. И ты можешь получить то, что заслуживаешь, только через войну. И в этом виноват только один. И он умрет. Я обещала, что не помешаю нашим планам, и не нарушу обещания, что бы ни случилось.       Снова касаешься моей щеки. Как и тогда. Столько раз я останавливал это касание, причинял боль, но каждый раз ты тянешься ко мне. Шепфамалум не обманет меня. В твоих глазах, в твоей энергии нет лжи, нет волнения, нет страха. Только любовь. Мой маяк. Моя надежда.       Новый вечер, новый закат. Ты станешь прекрасной правительницей. Я узнал тебя заново. В тебе много мудрости, справедливости, самоконтроля. Сегодня ты впервые без иронии назвала меня своим повелителем, но вместе с этим подчинила меня себе.       Осторожно кладу тебя на кровать. Хочется раздеть тебя, знаю, что разбужу, и ты снова будешь моей… Но ты должна поспать. Набраться сил. У нас осталось так мало спокойных ночей.

Саундтрек Wall Of Noise - Delicate Balance

      Лабиринт. Теперь и я здесь. Теперь и я чувствую, что это не тот лабиринт, что в школе. Не совсем. Это мир Небытия. Отражение, копия, как в случае с городом ангелов?       Снова скрипка. Я находился в этом мире так долго и не слышал музыки, откуда она?       Продвигаюсь по лабиринту. Статуя. Та самая. Даже брызги крови…. Те же.       Оглядываюсь, ожидая вновь увидеть страшную картину, но девочки здесь нет. Только ее кровь. Повсюду, на земле, на стенах, на статуе, много крови.       Зеркало. Вот оно. Это действительно оно. Вижу свое отражение. Прислоняю ладонь к холодному стеклу, но это просто стекло. Посылаю импульс энергии. Еще один. И еще. Сильнее. Я должен узнать.       Отражение размывается.       Долина Смерти. Древо, у корней которых я дважды видел ее тело, едва живое. Дважды я спасал ее здесь. Мысленно погружаюсь в воспоминания о прошлом видении.       “Белая пелена выбрасывает меня. Едкий ядовитый туман. Непроходимая чаща. Я знаю это место. Я уже был здесь. Шепфа привел меня сюда, перед тем как…       Интуитивно пробираюсь сквозь чащу. Вижу знакомые фигуры. Ангела, женщину с пепельными волосами. Мужчину, демона с угольно-черными. Казалось, еще больнее быть не может. Но это не они. Они мертвы. Они так далеко в Небытие, что даже за тысячи лет я не смог до них добраться. Или Он не позволил…       Не реагирую, прохожу мимо.       Колючие ветви раздвигаются, и взору открывается оно — древо. На влажной земле, среди малиновых лепестков, вижу ее. Вики.       Одним движением оказываюсь возле нее. Жива. Но не здесь. Чувствую вспышки ее энергии за спиной, в болоте. Борется за жизнь.       Вновь пробираюсь сквозь чащу. Быстрее. Нужно спешить.       Наконец, нахожу ее. Потоки тьмы и огня один за другим вырываются из ее рук. Падает на колени. Кричит: “Уходи!”       — Вики!!       Не слышит.       — Вики, их здесь нет! Они не реальны.       И меня здесь нет. Это видение. Взмах крыльев — лечу к ней. Белая пелена подхватывает и уносит.       Ещё минуту.       Несколько секунд.       Пару мгновений.       Ещё!       Уже не лёгкий ветерок, а мощный шквал затягивает меня вникуда. Едва выбрался тогда. Не успел спасти”.       Когда позже ты улетела от меня, я вспомнил. Сопоставил. Твоя одежда, ты была в ней в том видении. У меня не было сомнений, куда заведет тебя твой побег. У меня был шанс. Я должен был успеть. И успел.       Я видел раму того зеркала оба раза, в видении и наяву. В ней не осталось ни единого осколка. Один был у Бонта, случайно попал к нему, когда все случилось. Он сумел спрятать его и свое сознание, даже не помня о том, зачем должен скрывать это. Где же остальные осколки?       Чувствую присутствие. Оборачиваюсь.       Торендо?       Бесплотный дух, как и многие. Но глаза… Не пусты. Смотрит осознанно.       — Торендо?       — Да, Повелитель, — отвечает серафим. Души в Небытие не разговаривают.       — Почему ты не упокоен?       — Темный создатель бережет твоих верных последователей. Я не один. Никто из тех, кто был верен тебе и пал в бою, не упокоен. Мы ждем своего часа. Наша служба еще не завершена, Повелитель.       — Почему ты здесь?       — Пока не знаю. Только знаю, что настанет время, и я должен буду вывести заблудшие души на свет и помочь им открыть первую печать.       — Что за печать?       — Не знаю, Повелитель. Но я узнаю в свое время. Так сказал создатель.       — Что это за место?       — Одно из двух мест, где граница между мирами истончена настолько, что ее можно пересечь. Но нам нужно зеркало. Мы ждем.       — Второе место — долина Смерти?       — Полагаю, да, Повелитель. Через нее я попал сюда.       — Ты знаешь, где искать осколки Зеркала?       — Нет, Повелитель.       — Откуда здесь звук скрипки? — может, хотя бы это он знает.       Торендо прислушался и медленно кивнул бесплотной головой.       — И вправду, я тоже его слышу. И я припоминаю… Скрипка была в руках той, кто провела меня сюда, сразу после моей смерти… Она хотела даровать мне покой, но пришел Он и увел меня. Он сказал, что я не его ребенок, но велел называть его создателем. Он сказал, что ты — его сын, Повелитель. Теперь я жду.       Белый туман вновь подхватывает меня и уносит. Новые вопросы.       ***       Вики

Саундтрек The Pierces - Secret (2020 Version)

      Просыпаюсь. Совсем не чувствую энергию Люцифера. Кандалы полностью поглотили ее? На это и рассчитывали?       Мальбонте рядом нет. Вчерашнее утро, которое он провел рядом со мной, было исключением. Снова проснулся с рассветом и отправился захватывать мир.       Сканирую территорию лагеря. Тренируется. Ему наверняка уже сообщили о прибытии Люцифера. Или это изначально он узнал о его приближении и распорядился задержать его до того, как я узнаю. Может, все-таки скажет? Доверится? Я уже пообещала, даже поклялась, что мои личные отношения больше не встанут на пути к нашей цели. Умолчит, несмотря ни на что? А готова ли я поделиться, что знаю о Люцифере? Впрочем, Бальтазар уже наверняка доложил о моей ночной прогулке. Что ж, череда непростых разговоров не прекратится. Главное, что у нас одни цели, и все, что нужно от меня — убедиться, что они не тронут Люцифера без амулета.       Привожу себя в порядок, облачаюсь в свой новый воинственный наряд и выхожу из покоев. Впереди вновь часовые тренировки, и мне нужен завтрак. Не стала заниматься ребячеством и ждать в покоях, поэтому предпочла позавтракать в неприятной для меня компании.       — Бальтазар.       — Советница, — в голосе мелькает язвительность.       — Как спалось?       Проигнорировав вопрос, демон бросает на меня презрительный взгляд и возвращает его к содержимому своей тарелки.       Доложил ли повелителю? Спросить? Какой смысл, сама обо всем узнаю, как только встречусь с Мальбонте.       Молча сажусь за стол и приступаю к завтраку.       — Тебе лучше не заявляться к нему, — внезапно заговорил со мной Баль. — Его никто не тронет до ритуала, я распорядился.       Замираю, уставившись на демона.       — Не буду, — отвечаю коротко. Помолчав еще немного, добавляю: — Спасибо.       — Я все еще не доверяю тебе, — презрительно сощурился демон.       — Зря. Мы на одной стороне.       — Вы с Люцифером слишком сговорчивы.       — Как я сказала, у нас одни цели. Которых не добиться, если оспаривать каждое решение повелителя.       — Неделю назад тебя это не останавливало.       — Это было давно, Бальтазар, — бросила я и, поспешив закончить завтрак, поднялась со скамьи. — Спасибо за компанию. Я верю, что у меня еще будет возможность доказать свою верность.       Демон проводил меня все таким же напряженным взглядом. Я его понимаю и вижу его мотивы. И теперь я осознала, что в поисках бессмертного в лагере, которому могу довериться, я смотрела совсем не в ту сторону. И я не найду того, кто вернее и преданнее Бальтазара. И планирую это использовать.       ***       Тренировка с Саферием длилась уже пару часов, когда в лагере началась суета. Лазутчики. Патрульные перехватили их на подлете к лагерю и ведут к повелителю. Выдвигаюсь навстречу. Узнаю по энергии Энди и Монику в компании еще трех незнакомых мне Непризнанных. Волнение охватывает. Зачем они здесь? Демоны подводят непризнанных к центральной площади, связывают крылья, ставят на колени. Грубее, чем могли бы, с учетом того, что Непризнанные не сопротивлялись.       Останавливаюсь в стороне вне поля зрения лазутчиков. Саферий подходит ко мне и встает рядом, вероятно, прикидывая, сможет ли остановить меня, если я решу вмешаться.       Через несколько минут подходит Мальбонте. Встает перед Непризнанными.       — Зачем вы прилетели? — спрашивает спокойно, но я улавливаю в голосе опасные интонации.       Заговаривает Энди:       — Мы хотим присоединиться. Азраэль захватил нашу школу. Мы вырвались и хотим сражаться на вашей стороне.       Слишком плохо знаю Энди, чтобы по энергии уловить, лжет ли он. Оглядываю площадь. Вижу в стороне Бальтазара, в его руках клетка с трехглазым вороном. Но чувствую еще что-то, инородную энергию. Она не принадлежит бессмертным, это что-то иное, сродни тому, что я улавливаю от кинжала. Делаю пару шагов в сторону пленных.       Бальтазар и Саферий, не сговариваясь, бросают на меня настороженные взгляды. Мальбонте не смотрит в мою сторону. Поднимаю ладони вверх, показывая, что не собираюсь вмешиваться, и подхожу еще немного ближе.       Я не ошиблась. Артефакт. В кармане у Энди. На что они рассчитывали?       Пульс учащается, возвращаюсь на место, к Саферию.       Злобная усмешка на лице Мальбонте. Нет сомнений, что он тоже это чувствует, и помощь ворона не потребуется.       — Что же привело вас сюда? Прониклись идеями? — язвительно спрашивает повелитель. В глазах недобрый блеск. Он получает от этого удовольствие, Люцифер был прав. Он знает, что это мои сокурсники, но даже не смотрит в мою сторону.       — Когда мы увидели Азраэля, мы поняли, что ты прав, — вступает Моника. — Загляни в мое сознание, убедишься, что мы не лжем.       Хочет воспользоваться даром внушения, который она получила после победы над Змеем. Очевидно и подло. Но заслужили ли они то, что последует за их поступком? Если бы он хотел запереть их в камеру, он бы уже это сделал. Но полудемон ухмыляется еще сильнее.       Бальтазар подходит ближе к пленникам, ворон в клетке начинает нервно суетиться.       — А вы что скажете? — обращается Мальбонте к остальным пленникам. — Готовы сражаться на моей стороне?       — Да, — нестройно отвечают Непризнанные.       Ворон каркает. Но и для меня, и для Мальбонте и без этого понятны их мотивы.       — Что ж, в моих рядах не хватает умелых воинов, — продолжает Мальбонте, дьявольский огонек в глазах разгорается все сильнее. Играет с ними, как хищник с добычей. Как далеко он зайдет? — Покажете, на что способны?       — Нас обучали сражаться в школе. Развяжите нас, и мы продемонстрируем это, — отвечает Энди.       — А тебя я помню, — наигранно прищуривается Мальбонте, словно вспоминая. — Ты уже был здесь, верно? Энди, кажется? Помнится, ты говорил, что лучше умрешь, чем присоединишься ко мне?       — Да. Я ошибся в выборе стороны.       Игра заходит слишком далеко. Я должна вмешаться. Исход известен, но я не могу смотреть, с каким удовольствием он играет с ними. Словно питается их страхом.       — Энди, что у тебя в кармане? — выкрикиваю я.       Мальбонте бросает на меня гневный взгляд. Выдерживаю его холодно, с достоинством.       — Казнить их, — бросает Мальбонте и, разворачиваясь на месте, уходит в сторону кабинета.       Содрогаюсь, но остаюсь на месте. Все внутри стремится закричать, остановить его, заставить изменить решение, запереть их в камеру, пощадить.       Бальтазар смотрит на меня неотрывно, будто предупреждающе.       Несколько демонов подхватывают пленников и волокут в сторону камер.       — Стойте, — командую я. Демоны напрягаются, но останавливаются.       — Вики, — начинает Бальтазар, но я предупреждающе поднимаю руку. Демон хмурится, но замолкает.       Неспешно подхожу к пленным, встаю прямо перед Энди.       — Поднимите его, — командую демону. Тот недовольно морщится, но подчиняется.       — Считаешь, что поступил правильно? — обращаюсь я к Энди.       Бывший сокурсник презрительно щурится и отвечает вопросом:       — А ты?       — Да. Я приняла сторону. Бесчинства и жестокость ангелов должны быть остановлены.       — Еще большей жестокостью? Лора погибла из-за него! Твой друг Сэми! Ади встал на его сторону, но тоже погиб от его руки! Сколько еще бессмертных должно погибнуть от рук этого монстра на бессмысленной войне?       — А сколько людей истребили ангелы? Ты видел новых Непризнанных. Сколько их, Энди?       Непризнанный злобно посмеивается и цедит с неприязнью:       — Какую еще информацию тебе выдать? Ты не на той стороне, Вики. Ты присоединилась к завоевателю. Он несет только кровь и разрушения. На трупах и руинах не построить новый мир.       Понимаю его позицию. Прошлая Вики, возможно, могла бы попытаться переубедить его.       — Мы не разрушим мир, — отвечаю я хладнокровно. — Только отрубим гниющую голову, — усмехаюсь и разворачиваюсь, собравшись уходить.       — Вики! — внезапно окликает Моника. — Твои слова звучат справедливо, мы еще можем передумать, перейти на вашу сторону. Ты говорила, он не жесток к пленникам, а нас ведут на смерть без суда!       Медленно поворачиваюсь к Монике и заглядываю ей в глаза. Ворон не нужен, чтобы раскусить ее мотивы. Будто в подтверждение моих слов птица в клетке вновь начинает нервно шевелиться.       Поворачиваю голову к Бальтазару, он не сводит с меня пристального взгляда и едва заметно кивает, как бы говоря: “Ты знаешь, что делать”.       — Вы не пленники, — возвращая жесткий взгляд на Непризнанных, отвечаю я. — Вы враги. А с врагами он всегда жесток. Исполняйте приказ, — бросаю я удерживающим Непризнанных демонам и отхожу в сторону.       Не двигаюсь с места, когда демоны волокут моих бывших приятелей к небольшой площадке рядом с камерами заключенных. Не отвожу глаз, когда их жестоко швыряют на землю. Не моргаю, когда три клинка архидемонов пронзают сердца моих бывших сокурсников.       Их кровь и на моих руках тоже. Я могла остановить демонов, могла переубедить Мальбонте. Но я не стала. Им не место в новом мире. Наивность и мягкость может стоить жизни нам и сотням других бессмертных. Это война.       Оборачиваюсь к Бальтазару. Его взгляд изменился. Готова поспорить, он ожидал от меня чего угодно, но не жестокости. Вспомнила смерть Ади. Жестокость — это то, что ждало их, если бы я не остановила Мальбонте. Все, что я могла — это позволить им быстро и с достоинством умереть.       — Ты в порядке? — слышу голос Саферия за спиной.       — Нет. Совсем нет. Продолжим тренировку завтра, ладно? Хочу прогуляться к озеру.       — Составить компанию?       Обернулась к демону и задумчиво посмотрела на него.       — Нет, Саферий. Хочу побыть одна.       ***       Раздеваюсь до белья. Плевать, если кто-то увидит. Я должна смыть грязь. Захожу в воду. Сразу погружаюсь и начинаю плыть. Рывок, вдох, выдох. Добавляю силу. Выходит чистая тьма. Ожидаемо. За минуту доплываю до другого берега. Грязи меньше не становится. Видимо, не смыть.       Погружаюсь под воду. Так мысли кажутся еще громче. Правильно ли я поступила? Я должна была доказать свою верность и свои слова, я не смела вмешиваться в первый же день в его решения. Действительно ли это главная причина, по которой я поступила так с ними? Что я почувствовала, когда поняла, что они прилетели сюда с ложью и предательством? Они знали, что я здесь. Они могли остаться в стороне. Могли поговорить. Или не могли? Вспоминаю Дино. Мими. Их держат в темнице, их пытают. Могли ли Энди, Монику и других Непризнанных принудить к этому? Не должны ли мы были разобраться перед тем, как рубить с плеча?       Это война. Допустим слабость — потеряем авторитет. Стерпим ложь и предательство — дадим пищу размышлениям, что они не наказуемы, среди мятежников. Аргументы звучат жалко и нисколько не помогают.       Продолжаю плыть. Кто ты, Виктория? Что сделала с тобой война? Сколько еще крови окажется на твоих руках? Как можешь ты думать теперь, что выйдешь к двадцати тысячам Непризнанных и убедишь их перейти на твою сторону? Как убедишь их, что ты не чудовище, если сама в этом не уверена?       Но я должна. Иначе у них не будет даже шанса выжить.       Продолжаю плыть. Час, два. Слишком маленькое озеро. Может, море бы помогло.       Выхожу на берег. Солнце уже прошло половину неба. Мальбонте до сих пор в кабинете. Не посчитал нужным прийти ко мне. Занят? Или считает, что не захочу видеть его после случившегося? Прошла половина дня, а мне до сих пор не потрудились сообщить, что мой друг прилетел в лагерь и сидит в камере. Впереди вечерний совет, возможно, скажет там. Или все же знает, что мне известно? Ждет, когда сама выскажусь? Казалось, вчера мы наконец сделали шаг, открылись друг другу. Новый день — новые недомолвки. Закончится ли это когда-нибудь?       Возможно. Через пять дней.