Призрак, медиум, отшельник

— Эй, эй! Ну-ка, вставай! — Хитоми потрясли за плечо. — Хватит лежать! Открыв глаз, девушка увидела перед собой очень странную пожилую женщину. Её веки нависали над глазами так, что казалось, будто они закрыты. Из-за плохого освещения сначала показалось, что у неё на голове два рога, но потом Хитоми разглядела два звериных уха. — Вы кто?! Вы кто?! — девушка тут же вскочила и, закрываясь одеялом, забилась в угол кровати. — Спокойно, Хитоми, это Некобаа. Она принесла еду, — стоя рядом с женщиной, Шисуи улыбнулся. — Ты спала очень долго. Кошка запрыгнула на кровать и обнюхала Хитоми. Женщина поставила бумажный пакет рядом с ногами Хитоми и отряхнула руки: — Итачи-кун попросил приглядеть за тобой, пока не вернётся. Так что ешь давай! Помочь итако — мой святой долг. Мы часто с ними работали раньше. Вас нынче мало осталось. — Спасибо, — Хитоми кивнула и потянулась за пакетом. — Кстати, тут ещё твои сёстры не забрали заказ… Очень давно. Так что я подумала, что тебя это порадует. Женщина достала из огромного кармана в платье маленькую жестяную банку, коробку спичек и курительную трубку. От волнения у Хитоми затряслись руки. Если это то, что она думает, тогда… — Шалфей предсказателей. Я знаю, что вы проводите с ним ритуалы. Вот, девочка, держи. — О, нет… — простонал Шисуи. — Это единственное, что я могу для тебя сделать. Выйти наружу ты не можешь, поэтому проведи время с пользой. Помолись своим богам за нас. И замолви за меня словечко, — старушка покашляла и улыбнулась. — Я зайду завтра утром. У меня много дел, а внучка вообще доставляет заказ в другое место. Шисуи-кун… Передай ему привет от меня. — Простите! — окликнула её Хитоми, внезапно вспомнив кое-что. — Да? — Некобаа обернулась у самой двери. — Вы… Случайно не знаете, кто такой цуриканда? — Ха-ха! Что за вопросы? Конечно, знаю! — И кто это? — Это медведь, — старушка подмигнула и вышла из комнаты. Радость улетучилась в тот же миг. Хитоми думала о словах, сказанных ей Наоби. Убежище цуриканды — медведя — это берлога. Что за исправление он зачал в ней в берлоге? И что значит «зачал»? — О чём задумалась? — спросил Шисуи, заглянув в пакет. — Шисуи, что может значить слово «зачал»?.. — Хитоми почесала макушку. — Э… — Не смотри так! Я знаю, что значит это слово! — Тогда что за вопросы ты задаёшь, — призрак смутился, — с пустого места? Зачал… — Просто… Как можно зачать? — Ты меня спрашиваешь? — смущение превратилось в удивление, и Шисуи поднял брови, указав на себя пальцем. — Мне пятнадцать! Я таким не занимался! — Чего ты так завёлся? — девушка достала свёрток с едой. — Тебя никто и не просил. Я тебе не говорила, потому что сама не поняла. Но когда мне явился Наоби, он сказал, что зачал во мне исправление в убежище цуриканды. — В медвежьей берлоге? Он являлся тебе в берлоге? — Да как он мог мне явиться, если я проспала там всю ночь? Отсюда и вопрос, — Хитоми чуть не подавилась рисовой лепёшкой, — по поводу зачатия. Сразу после этого у меня пошла кровь. Была ли это менструация? Наоби также говорил, что может являться ко мне в разных образах людей, животных… — Ты говорила, что во сне был я и ещё люди. И Итачи сделал тебе больно, отчего ты и проснулась. Что ты недоговариваешь? Хитоми закрыла глаз и облизнула губы. Она собиралась с мыслями, чтобы правильно сказать Шисуи о том, что ей действительно приснилось. — Ну? И чего ты молчишь, Хитоми? — Возможно… Наоби явился мне во сне в облике Итачи. Сначала был ты, но мы просто обнимались и трогали лица друг друга. Тебя бы я точно целовать не стала! Я имею в виду, что… Ну… — Ты начинаешь говорить отвратительные вещи, — Шисуи сморщил лицо и покачал головой. — Что за сны у тебя извращённые? — Тогда я вообще ничего больше не скажу! — Нет уж, рассказывай. — Только попробуй меня осудить после этого, — Хитоми сделала глубокий вдох и, стараясь не смотреть на Шисуи, продолжила. — После этого появился Джирайя и поцеловал меня. Я не хотела этого и сопротивлялась. Тогда он превратился в Итачи. И снова силой меня поцеловал. Но я… Почему-то перестала сопротивляться. Он будто применил на мне свой шаринган. И когда он понял, что я не сопротивляюсь… — Вы зачали исправление, — Шисуи кивнул и почесал нос, смущённо оглядываясь по сторонам. — Ну… Это не совсем так, я не уверена, что было именно так, просто… Он перевернул меня на спину и залез сверху, мне было больно и не нравилось происходящее, ты не думай, что я о таком могла… — Хватит, я и так услышал много лишнего. Достаточно, — Шисуи демонстративно заткнул уши. — Перестань. — Вдруг это был вещий сон? — Я попросил прекратить! Это мерзко! Что вещего может быть в этом сне? — Наоби притворился Итачи и зачал своё исправление. Может… Я беременна? — Хитоми положила руку на живот. — Зачем ему прикидываться Итачи? Что, он не мог лично это сделать? Как-нибудь… По-божественному, а не по-человечески. — Да я бы в жизни его к себе не подпустила! — То есть Итачи ты бы подпустила? — Шисуи уже задыхался от смущения и возмутительности рассуждений девушки. — Нет! Я не сопротивлялась из-за шарингана! Он взял меня силой! И это вообще был сон, а там всякое происходит! Я не могла это контролировать! Я бы никогда о таком не подумала! — Твои… — Шисуи сделал паузу, чтобы одарить Хитоми осуждающим взглядом, — …фантазии меня не интересуют. А особенно — фантазии об Итачи. Это последнее, о чём я хотел бы узнать. Ешь свою лепёшку. Между Хитоми и Шисуи появилось неловкое напряжение. В тишине доев всё, что принесла Некобаа, девушка глянула на жестяную банку и трубку. Она не знала, почему, но ей хотелось снова вдохнуть запах шалфея и почувствовать ту лёгкость и ясность ума, которую давал дым, даже помня о последствиях. Радости в её жизни в последнее время и так не было, а недавние события и вовсе угнетали при одном воспоминании о них. — Как думаешь, где сейчас Джирайя? — Хитоми невзначай провела рукой по трубке и взяла банку, читая надпись. — Там же, где и Итачи. В неизвестном нам месте. Я так и не понял, повлиял ли хоть на что-то мой рассказ об Обито. — Он действительно должен тебе двести рё? — девушка попыталась открыть тугую крышку, отвлекая призрака вопросом. — Это было весной. Он сказал, что вернёт, но потом начались волнения в клане. И Итачи позабыл о своём долге, а я и не думал про эти несчастные двести рё. Да и какая теперь разница? Что ты делаешь? — Пытаюсь открыть, — Хитоми засопела от напряжения, — эту дурацкую… Банку! — со смешным звуком банка открылась, и в нос ударил приятный запах. — Для чего? Даже не думай. Уже забыла, что случилось в прошлый раз? — Я сижу запертая в тюремной камере. И я теперь знаю, что нужно совсем немного. — Для чего? — в голосе Шисуи промелькнуло раздражение. — Мне нужно узнать. — Что? Ничего не ответив, Хитоми запихала в трубку шалфей и взяла спички. Её потряхивало от нетерпения, хотелось испытать это чувство снова. Шисуи прав, у неё нет сильной нужды этого делать. Наставницы не выглядели особо странными, когда курили трубку, просто сидели ровно и выдыхали дым. Она сделает так же и, может, сумеет поговорить с Наоби. Она никак не могла оправдать или объяснить своё желание, ей просто хотелось. — Некобаа… Зачем она вообще это принесла? Под ворчание Шисуи Хитоми сделала первую затяжку и тут же закашлялась. Едкий дым обжёг горло и попал в нос. Глаз наполнился слезами, и девушка ударила себя в грудь несколько раз, чтобы выкашлять дым. Шисуи недовольно причитал, уговаривая её остановиться. — Я вообще не понимаю, что на тебя нашло. Ты опять делаешь глупость. И какая причина? Её нет! Ничего не изменилось. После пары затяжек, которые уже не были такими болезненными, Хитоми села в кровати поудобнее и медленно моргнула. Кажется, Некобаа что-то перепутала или принесла ей подделку. Никакого ощущения лёгкости Хитоми не чувствовала, только тяжёлый дым в груди. — Причина есть. Я должна поговорить с Наоби. — Хитоми? Хитоми, ты в порядке? Время замедлило свой ход. Шисуи растянутыми слогами продолжал произносить её имя и неспешно, будто увязая в воздухе, направился к ней. Хитоми качнулась назад и чуть не упала на подушку. Рука сама вставила трубку в рот, и девушка сделала затяжку. У дыма появился сладковатый привкус, хотелось разжевать его и проглотить. — Ты не молишься. Ты не боишься. Ты только требуешь. Выставив руку перед собой, Хитоми огляделась. Голос доносился с потолка. Шисуи продолжал свои замедленные движения. — Наоби? — девушка подняла голову к потолку и выпустила дым. — И не уважаешь меня! — раздался гром, заполнивший комнату. — Какое исправление ты зачал во мне? Как? В тот же миг Хитоми оказалась на мрачном берегу бушующего океана, которому не было видно конца. Она чувствовала холод, солёный запах, видела водоросли на чёрном песке под своими ногами. — Здесь ты отправишься в Страну Корней. Ты отдашь всё, но ничего не получишь взамен. Я научу тебя уважать богов. Я покараю тебя. — Да за что?! — крикнула Хитоми, и её голос улетел в волны, которые проглотили эхо. — Ты же выбрал меня! — Не ради тебя. Никто и никогда тебя не выберет. Это моё последнее слово. А теперь смотри, женщина. Люди появились в воде. Один за другим они всплывали на поверхность и летели к Хитоми. Они все были разными, но в то же время похожими. У них будто была одна чакра на всех. — Их шесть в этот раз, — сказала Хитоми, надеясь, что Шисуи её услышит. — А… Седьмой человек стоял справа от девушки, протянув руки к людям в воде. В него были ввинчены какие-то железки. Он выглядел ужасно, истощённо, словно уже мёртв. Возможно, так оно и было — Хитоми сомневалась во всём, что видела. Его чакра была той же, что у тех шестерых. Слабый укол в спину заставил Хитоми посмотреть назад. Она закричала от ужаса, увидев прямо перед собой два жёлтых глаза и клыкастую улыбку на чёрном лице. Из её живота торчал железный штырь, насквозь пронзивший тело. — Ты заткнёшься, — существо вынуло штырь и ещё раз пронзило Хитоми ударом в шею. Вцепившись в штырь слабеющей рукой, девушка потянулась к твари, но на мгновение потеряла сознание до того, как успела дотронуться. В эту же секунду существо отбросило Хитоми от себя в ноги тощему человеку. Захлёбываясь собственной кровью, она попыталась попросить о помощи. — Не трогай! — мужчина отступил, стоило Хитоми случайно дотронуться до железного болта на его ноге, и он глянул на неё своими страшными пурпурными глазами, по которым расходилось множество колец, будто по воде от камня. Люди обступили Хитоми. Они смотрели на неё стеклянными глазами, пока один из них не произнёс: — У Мудреца было Шесть Путей. У нас Шесть Путей. И у тебя будет шесть путей в аду. Сил оставалось совсем мало, и Хитоми просто лежала, чувствуя, что теряет сознание от потери крови. Вся её рука, которой она держалась за шею, была тёплой, мокрой и скользкой. Лицо чёрной твари нависло над ней: — Твоя кровь питает корни. Дерево довольно. Мать тоже. Замычав от резкой боли, Хитоми отпустила шею и схватилась за живот. Что-то острое врезалось в место под её пупком, вырываясь наружу. Она открыла рот в немом крике и опустила взгляд на свои ноги. Весь её живот светился. Последнее, что увидела Хитоми перед полной темнотой, это рука, которая вылезла из её тела. — Ты будешь мне молиться. Я выпрямлю тебя. Когда Хитоми по затхлому запаху с ноткой плесени поняла, что лежит на кровати в маленькой комнате, она всё ещё не могла шевельнуться от ужаса. Видение закончилось. Трубка дымилась на полу. Сердце билось с бешеной скоростью. — Чего он от меня хочет… — шепнула девушка, закрыв глаз. — Тогда просто оставь меня! — НЕТ! — раздалось над самым ухом Хитоми, и она визгнула, накрывшись одеялом. — Ну… Ты хотя бы жива, — голос Шисуи окончательно вывел Хитоми из видения. — А я говорил. Предупреждал. Боясь увидеть Наоби, Хитоми со опаской выглянула из-под одеяла, но увидела только Шисуи с недовольным лицом. Он странно смотрел на неё, то отдаляясь, то приближаясь. — Он снова мне показал, как меня убивают. Он уже достал, — девушка потрогала амулет под одеждой. — Выбрал меня, чтобы издеваться. — Что он сказал? — Что научит меня уважению и покарает. А потом меня убила чёрная тварь. Да за что мне это? Я даже не молюсь ему, чтобы он про меня не вспоминал! — Может, проблема именно в этом? Может, он хочет, чтобы ты ему молилась? — Я уже домолилась однажды. Обжёг мне ключицу. — Но спас тебя и… Через внезапный звон в ушах Хитоми пыталась разобрать, что ей говорил Шисуи. Постепенно звон перешёл в музыку — играла какая-то флейта и звенели колокольчики. Боковым зрением Хитоми заметила фигуру в тёмном углу. — Шисуи… Шисуи, посмотри… — она указала пальцем в угол. Из тени вышел Мадара. Точно такой же страшный и грозный, как и в их последнюю встречу. Он жестом подозвал Хитоми к себе. Она вскочила с кровати и бросилась к двери. — Иди-ка сюда, дрянь, — его голос звучал за спиной девушки. — Нет! Не-ет! Выпустите меня! Выпустите! — Хитоми ломилась в закрытую дверь, барабаня кулаками по толстому дереву. — Помогите! Шисуи, сделай что-нибудь! Наоби, помоги! Наоби, я клянусь, я буду молиться! — задыхаясь от крика взмолилась она. Вспоминая все уроки каждого, кто хоть чему-то учил её в последние месяцы, Хитоми сконцентрировала чакру в руке и ударила по двери. Прогнулась, но не поддалась. — Ты что творишь?! — через зловещий смех Мадары пробился вопрос Шисуи. — Из ума выжила?! — Выпустите! Пустите! — снова и снова Хитоми била чакрой по двери, пока та со скрипом и грохотом не упала вперёд, сорванная с петель. — Нет… Что это?! — под кожей на её руке что-то шевелилось. — Помогите! Сзади наступал Мадара. Шисуи стоял за ним и растерянно смотрел на Хитоми. Бежать быстро не получалось, ноги увязали в каменном полу. Хитоми не переставая кричала и наугад бежала по длинным коридорам так быстро, как только могла. — Твои соплеменницы умрут от моей руки. Я отнесу тебя туда, чтобы ты смотрела. Труп Джирайи положу рядом с твоим. — Помогите! Шисуи! Помоги мне! — врезаясь в стены на поворотах и падая, девушка вставала и, прихрамывая, бежала дальше. Звуки флейты становились громче, колокольчики беспорядочно звенели. Хитоми чувствовала, что под её кожей движутся чьи-то руки, залезая во внутренние органы, на лицо, в голову. Перебирая ногами по вязкому полу, она похлопывала себя по телу в попытке избавиться от этого ощущения. — Никто не сможет меня остановить, — Мадара вывернул из-за угла, когда Хитоми обернулась. Лабиринты тюрьмы были бесконечными, и выхода не было видно. В какой-то момент Хитоми увидела, что Мадара это Шисуи, что они — это один человек, который её преследует. Она зарыдала, понимая, что теперь ей никто не поможет, Шисуи встал на сторону своего клана — Учиха. — Ты же говорил, что ты мой друг! — ноги двигались очень медленно, бежать больше не получалось. — Вот, что бывает, когда ты проявляешь неуважение к усопшим! — прозвучали одновременно голоса Мадары и Шисуи. — Ты не успеешь рассказать Джирайе. — Куда-то собралась? — стук трости, который послышался из дальней части коридора, был знаком Хитоми. — Твои видения уже не помогут Джирайе. Обезглавленное тело, обмотанное бинтами, вышло из-за поворота, куда бежала девушка. Оно расставило свои руки, чтобы поймать её. — Наоби, прошу! Я сделаю всё, что скажешь! Прошу, помоги мне! Я больше никогда тебя не ослушаюсь! Бог был глух к её мольбе. Но шум воды отвлёк Хитоми от сожалений о несвоевременном раскаянии. Бурная река хлестала по стенам и ревела, несясь на девушку. Вода накрыла собой и Данзо, и Мадару, а потом и саму Хитоми. В панике цепляясь за проносящиеся мимо двери камер, она захлёбывалась и кричала, но вода поглощала её крик. Кто-то схватил её за ногу и потянул наверх. — Итачи! — вынырнув к самому потолку, Хитоми оказалась в его объятиях. — Держимся… Держимся. Держимся! — Итачи ухватился за проплывающее мимо бревно, но течение было такой силы, что их било о стены до хруста в костях, и чаще удар приходился на Хитоми. — Ты снова спас меня! — девушка обхватила его за шею и посмотрела в глаза. — Ты вернулся! Он так странно смотрел на неё. Сосредоточенно, заворожённо. Склонился к её губам, будто собрался поцеловать. Девушка задышала быстрее от волнения и тоже потянулась к нему. — Я вернулся, — сказал Итачи и плюнул Хитоми в лицо. Слабые брызги воды охлаждали горящее лицо Хитоми. Она застонала от боли в затылке, открыла глаз и приподнялась на локтях. Некобаа отряхнула мокрые пальцы и обтёрла их об фартук. — Ну наконец-то! — Шисуи всплеснул руками, стоя за спиной женщины. — Что-то я позабыла, сколько у меня пролежал этот заказ твоих сестёр. А когда вернулась сказать тебе об этом негодном шалфее и забрать… — старушка тяжело вздохнула, — …тебя уже бросало от стены к стене. Не думала я, что ты так быстро решишь убить скуку. Успокоив дыхание, Хитоми задышала носом и упала обратно на пол. Глаз закрылся сам собой от усталости. Это было всего лишь видение. Она пообещала себе, что с шалфеем покончено навсегда, хоть с годным, хоть с просроченным. — Мне нужно увидеть Джирайю, — вдруг выпалила Хитоми, не думая. — Какого Джирайю? Тебе сейчас нужно вернуться в свою комнату и сидеть там тихонько, пока Итачи-кун не вернётся, — Некобаа помогла девушке подняться и покачала головой. — Я тебе не нянька, так что не создавай сама себе проблем. — Нет, вы не понимаете. Мне нужно увидеть Джирайю и рассказать ему о моих видениях. Все пытались мне помешать рассказать ему о моих видениях. Я должна ему помочь. С трудом затолкав Хитоми в другую комнату рядом с той, у которой Хитоми вышибла дверь, Некобаа недовольно поцокала и закрыла девушку на замок. Снова. — Я тебе говорил! — Шисуи тут же набросился на неё с упрёками. — Предупреждал! На кого ты в этот раз пожалуешься? — Не кричи. Я это уже поняла. Я виновата. Мне нужно прийти в себя. Хитоми села прямо на пол, игнорируя возмущения Шисуи. Он говорил о том, как испугался за неё, что она совсем лишилась рассудка. И он был прав. Сейчас все против неё, даже её бог. Так больше не может продолжаться. Она совершает ошибку за ошибкой. — Я буду медитировать. Мне нужна тишина. Я должна привести сознание в порядок. Нет, больше никаких ошибок. Никаких глупостей. Нельзя вечно полагаться на Шисуи и других. Хитоми слышала истории об итако и шиноби, у которых получилось приручить даже шинигами. Если она сможет это сделать, то сможет и спасти себя самостоятельно. На Наоби нельзя надеяться, но теперь она станет молиться ему каждое утро и вечер, что бы ни случилось. Пока она заперта здесь, у неё есть время упорядочить знания и воспоминания с уроков и попытаться извлечь из них пользу. Каяно-сенсей никогда не возлагала на неё особых надежд, но при следующей встрече она будет ею гордиться. — Чего ты улыбаешься? — от мыслей ей оторвал голос Шисуи. — Хе-хе… — самодовольно ухмыльнулась Хитоми. — Тебе опять плохо? Не отпустило? Сомнения закрались в душу и отравили самолюбование Хитоми. Она уже представляла, как становится самой могущественной итако, и к ней все бегут за помощью. Но вдруг Шисуи прав, и эти мысли — результат остаточного действия шалфея? Что она может со своими глупыми видениями? — Не отвлекай, я же попросила! Вот если она заключит контракт с шинигами и примирится с Наоби, тогда точно всех разнесёт. И чёрную тварь, и тех семерых людей у океана, и Мадару. Одними чётками и мановением руки. Никогда больше не будет чувствовать себя жалкой и беспомощной, не будет убегать от опасностей. Примет бой, как это делал Шисуи, и победит. Тогда её выберут.