Нибиру (Ледяная вуаль)

      Корка льда захрустела где-то рядом. Кто-то очень осторожно ступал по замёрзшему полу.       Тёмная фигура выросла в дверном проёме.       Клинкз медленно отстранился от Пугны и бросил взгляд, полный возмущения, на застывший силуэт. Так ли необходимо прерывать его в такой ответственный момент?       Пугна не был особо огорчён его появлением. Сейчас он не настроен на интимные шалости, и Элазар вернулся как нельзя кстати. Клинкз выбрал неудачное время для удовлетворения своих сексуальных потребностей. Впрочем, как всегда. — Господин Клинкз, это вы? — раздался совершенно незнакомый им голос, что принадлежал тёмной фигуре, кою они по ошибке приняли за Элазара.       Мужчина-кнокс был удивлён не меньше их. — Почему вы не ушли с остальными? — спросил Клинкз спустя несколько секунд затяжного молчания, оказавшись в лёгком замешательстве.       Воспользовавшись моментом, Пугна потянулся, чтобы поднять упавшую на пол накидку и хоть чем-нибудь прикрыть наготу, поскольку сам Клинкз не торопился с этим. По всей видимости, его вполне устраивал тот факт, что кто-то посторонний будет разглядывать запретное и сокровенное. — Мы не успели убежать. Я и ещё несколько кноксов спрятались в подвале, когда… всё это началось… — Опасение сменилось уверенностью. Кнокс вышел вперёд, и лишь в скудном освещении занавешенных окон Пугна и Клинкз смогли с трудом разглядеть его: молод и хорош собой, возрастом чуть старше Элазара, одет в лёгкую мешковатую одежду, не предназначенную для низких температур. — Мы услышали голоса и… Слава Сазерексу, вы пришли за нами, — юноша был безмерно благодарен Защитнику Ховена и его приятелю, даже если их привела сюда совершенно иная причина. — Как вы выжили? — решил полюбопытствовать Пугна. Интересы озабоченного Клинкза его сейчас мало волновали.       Прикрываясь лишь тонкой накидкой, он пусть и не ощущал обжигающей стужи на обнажённых костях, всё же испытывал некоторый дискомфорт, понимая, что только лёгкая ткань скрывает его нагие прелести. Ему казалось, будто молодой кнокс невольно бросает в его сторону косые заинтересованные взгляды.       А Клинкз… был слишком занят, выслушивая рассказ незнакомца, а может, выжидал подходящего момента, дабы завершить начатое. — Мы собрали все свечи и светильники, что смогли. Мы боялись выходить наружу, — объяснил кнокс. — Ибрис… — позвал его по имени знакомый голос.       Ибрис, вздрогнув, обернулся. К ним в комнату вошёл Элазар. Расширившимися зрачками он глядел на Ибриса так, будто ему причудилось видение. — Где она? Где моя сестра?! — неожиданно потребовал он, и, резко подскочив к нему, схватил за плечи. В глазах вспыхнули огоньки надежды; они заплясали в такт пульсирующему стуку сердца. — Он… а там, с… остальными… — заикаясь, выдавил Ибрис, слегка ошарашенный появлением Элазара. Впрочем, он мог его понять.       Молодой кнокс явно не ожидал увидеть здесь её брата, но был приятно удивлён. — Кстати, привет, — успел крикнуть он, прежде чем счастливый до безумия Элазар скрылся в глубине дома по направлению к погребу.       Ибрис проводил друга облегчённым взглядом. — Что происходит, господин Клинкз? Такое во всём Ховене? — с тревогой в голосе спросил он, переключая внимание на них с Пугной. — Думаю, да. Ещё небольшой группе кноксов удалось выжить. Скоро мы отправляемся в город, — пояснил ситуацию костяной лучник, не вдаваясь в подробности и незаметно протягивая руку к Пугне, чтобы обнять, в то время как тот всё-таки ухитрился натянуть на себя штаны, прячась за спиной Клинкза.       Он не стал ни о чём просить лучника — злость и обида обуяли его. Он хотел бы оттолкнуть, бросить пару язвительных и колких фраз, но горячие руки зажали в своей мёртвой хватке, откуда не вырваться, не сбежать. Состроив сердитую физиономию, Пугна поёрзал от неудобства и даже не обнял в ответ. — Без тёплой одежды и костра вы бы не смогли долго продержаться, — пояснил Клинкз, обращаясь всё к тому же Ибрису, даже не бросив на Пугну и мимолётного взгляда. — Не знаю, что было бы с нами, если бы не вы, — произнес Ибрис, делая вид, будто не замечает, как Клинкз обнимает Пугну, прижимая к себе, и как тот всеми силами пытается показать свою индифферентность, выражая полное безучастие.       На мгновение поймав смущённый и неловкий взгляд Пугны, он не мог не заметить, что их с Клинкзом связывает вовсе не дружба.       Ибрис был не столь наслышан о Пугне, как некоторые местные вестоплёты и любители посмаковать самые свежие сплетни. Личная жизнь Защитника Ховена — не его забота. Однако имя Пугны всё же не проскользнуло мимо его ушей. Теперь стало ясно, кого обнимал костяной лучник. — Вы, должно быть, Пугна? — с лёгким сомнением и не без уважения спросил Ибрис. — Да. Он просто очень стеснительный, — не без иронии отозвался лучник, скорее обращаясь именно к Пугне, подмигнув Ибрису.       В лукавой насмешке читалась издёвка.       Подобная фраза не пришлась Пугне по душе, ибо всё сказанное Клинкзом было откровенно наглым враньём. Даже если сейчас Пугна и выглядел сконфуженным, это не являлось показателем его застенчивости; ведь он прекрасно знал, как в его объятьях Пугна теряет самообладание, превращаясь в податливое и кроткое создание. И даже сейчас, пусть он и не хотел этого признавать, абстрагируясь от навязчивых мыслей, объятья приятно обжигали озябшие кости.       Пугна недоумевал: что нашло на Клинкза? Его дерзкое поведение выходило за рамки дозволенного. Возможно, это играли его гормоны. Так и не удовлетворившись Пугной, лишённый необходимости выплеснуть свой демонический жар, его необузданный адский нрав нашел иной способ вырваться из заточения.       Конечно, Клинкз должен понимать, что слова, сказанные не всерьёз, ударят по его самолюбию, и оттого гнев и обида нарастали снежным комом. Клинкзу даже не пришлось напрягаться, чтобы разозлить любимого. — Зато не настолько озабоченный, — рявкнул Пугна со злости, высказав свои мысли вслух, не в силах сдержать их в себе, чего Клинкз никак не ожидал. Ясно как божий день — речь шла о его нездоровом влечении.       Пугна не раз делал Клинкзу подобные замечания, что в общем никогда не воспринимались им всерьез, но теперь в его словах чувствовалась горечь обиды, яростное желание отомстить своему женишку, задеть за живое, причинить боль.       Ибрис оставался в полном неведении относительно происходящего, даже не вникая в суть сказанного. Ему было бы крайне неловко задавать глупые вопросы, не имеющие к нему никакого отношения.       Клинкз моментально изменился в лице. Ядовитая ухмылка сменилась огорчением и разочарованием. Кажется, Пугна сказал это нарочито, дабы стереть с его самодовольной физиономии идиотскую улыбочку, и это ему безусловно удалось.       Убирая руки от дымящегося Пугны, Клинкз услышал хруст шагов из соседней комнаты, и они оказались как нельзя кстати.       Неподходящее место для выяснения личных отношений. Клинкз был готов смолчать, проглотить обиду, только бы избежать ссоры между ними. Пугне были неведомы эти чувства. Он никогда не шёл на компромисс, не уступал, свои внутренние переживания ставил превыше всего. Никогда не пытался сгладить накалившуюся обстановку. Роль примирителя брал на себя Клинкз.       Все трое, умолкнув, обратили внимание на вошедших, на время позабыв о своих разногласиях.       Элазар вместе со своей сестрой вошли в сумеречное помещение; вслед за ними прошли ещё двое, лица их были усталыми и опустошёнными. Как и Ибрис, они были одеты в лёгкую летнюю одежду. — Надо возвращаться, скоро начнёт светать, — обратился Клинкз ко всем присутствующим, приподняв оконную занавесь, за которой дремала синяя ночь. — Здесь очень холодно. Это далеко? — вяло поинтересовался один из кноксов, потирая озябшие плечи руками и растерянно озираясь по сторонам. Судя по всему, Элазар уже обрисовал им сложившуюся ситуацию. — Тёплая одежда лежит в комоде, — отозвался Ибрис и быстро направился в другой конец дома.       Клинкз проводил его хмурым взглядом.       Во время этой небольшой суеты Пугна все же смог дотянуться до своей накидки и вновь облачиться в привычное ему одеяние. Он держался на расстоянии от лучника, будто вовсе не замечая его, проявляя свою заинтересованность в беседе, возникшей между кноксами. — Почему вы не воспользовались ей раньше? — удивлённо спросил Элазар. Сейчас он выглядел более спокойным, нежели несколько минут назад. — Мы запаниковали и не знали, что делать… — произнес один из кноксов, стоявший рядом, дрожа от холода. — Где вы были раньше? — подала голос Шерви, внезапно обрушив своё негодование на Клинкза.       Молодая кнокса смотрела на него вызывающе, с осуждением и упрёком, не страшась его гнева и жестокого нрава. Она, прижавшись к брату, пыталась согреться, но даже заметная дрожь в теле не помешала ей выплеснуть всё, что накопилось за эти несколько часов. — Почему вы не пришли за нами раньше? Вы могли спасти остальных, — продолжала сетовать девушка, выплёскивая свой негатив на Защитника Ховена так, будто он способен повлиять на обстоятельства, и даже не соизволила выяснить всех подробностей произошедшего. Было заметно, что Шерви чем-то сильно омрачена, и то, что так отразилось на её состоянии, случилось задолго до их прихода сюда. — Ты должна быть благодарна, что он вообще пришёл за вами, — сухо произнёс Пугна, вступаясь за своего Боника прежде, чем Клинкз успел что-то сказать в своё оправдание, хоть злость в нём всё ещё кипела.       Только у него есть полное право обвинять лучника в том, над чем он не властен, а если эта взбеленившаяся особа решила, что может вот так запросто наехать на его возлюбленного, то она — самое бестолковое создание, каких Пугне доводилось видеть. Даже если ей просто захотелось на ком-то сорвать свою злость, она сильно ошиблась в выборе.       Элазар, только теперь спохватившись, всё-таки решил утихомирить свою разбушевавшуюся сестричку. — Тихо, Шерви. Он и так помог мне найти тебя. Он не может спасти всех, — попытался остудить её пыл Элазар.       Как-никак, юноша был обязан костяному лучнику за помощь, поскольку сомневался, что справится в одиночку, если учесть всё то, что им пришлось пережить. И сейчас он обнимал сестру и говорил с ней только благодаря усилиям Клинкза.       Ему всё же не удалось унять её волнение. Девушка глубоко и безнадёжно вздохнула, уставившись в пол. — Я видела, как несколько кноксов прямо у меня на глазах обратились в ничто… — мрачно добавила она опустошённым голосом. — Мне жаль, что мы не смогли прийти раньше, — проговорил Клинкз без сожаления, без чувства вины, но с прискорбием и сочувствием.       Всё происходящее ничуть не интересовало Пугну, хотя он пытался доказать обратное, только бы Клинкз поверил в его отчуждённость. Ему показалось, что они порядком задержались в этой заледенелой дыре.       Ничего не сказав, Пугна направился к выходу, пока остальные, в том числе Клинкз, были заняты бессмысленными разговорами. К чему обсуждать тех, кому помощь уже не потребуется? Похоже, даже Клинкз не заметил его отсутствия, что в какой-то степени задело Пугну за живое, но он мгновенно отмахнулся от этой мысли. С другой стороны, ему было до лампочки, о чём думал костяной лучник.

***

      Серые плотные массы всё так же скрывали грядущий рассвет непроницаемой завесой. Они казались неподвижными, будто ватными, и лёгкий ветерок, обжигая стужей, сновал средь постылых покинутых улиц, играл на замерзших лужайках и тихо скулил у калитки. Он был слишком слаб, чтобы отогнать чернильные облака дальше за горизонт. — Можно идти, — раздался голос Ибриса, когда о нём все позабыли.       В руках он держал аккуратно сложенную стопку зимней одежды и сам уже успел облачиться в одну из них. Подойдя к остальным, Ибрис раздал каждому по меховой накидке. — А где ваш друг? — спросил он, обратившись к Клинкзу, сразу же заметив отсутствие Пугны, что каким-то незаметным образом ускользнуло от глаз костяного лучника.       Обернувшись, Клинкз не нашел любимого поблизости, хотя помнил, что он стоял рядом буквально минуту назад. Как же он мог проглядеть его? Когда Пугна покинул их? — Наверное, он снаружи, — понуро ответил Клинкз.       Он почувствовал себя уязвлённым и корил за то, что сам не заметил этого раньше.       Очевидно, Пугна зол и обижен, хотя Клинкз терялся в догадках, чем именно не угодил ему. Как всегда, он утрировал, раздувая из мухи слона, воспринимая его слова всерьёз.       С чего это вдруг Ибриса так заботило отсутствие Пугны? Или сам Пугна? Мысли, возникшие так некстати, буквально из ничего, взбудоражили Клинкза. Он сам не мог понять, отчего в груди всё сжалось, и будто раскалённый пепел прожигал кости. Эти чувства лучник уже испытывал однажды, однако беспочвенная ревность совершенно ему несвойственна.       С подозрением покосившись на Ибриса, Клинкз поднял с пола пальто, принадлежавшее Пугне, что так и осталось лежать у его ног. Он никак не мог свыкнуться с этой мыслью: любимый более не нуждался в его горячих объятьях, что всегда согревали его уязвимые к холоду кости, и даже зимняя накидка была им забыта и брошена. Всё же костяного лучника мучали сомнения и опасения, как бы его маленький Пугнёнок не окоченел без тёплой одежды. Позабыв, как несколько минут назад, затуманенный страстью, он спешил избавиться от назойливого барахла, так некстати скрывавшего его чарующие прелести.