Дневники апокалипсиса

В этом аду невозможно было что-то разглядеть. Дым, пепел, скачущие тени от огня - все это мешало обзору и я растерялась, не понимая в кого мне стрелять и где их искать. Но для Калеба подобная обстановка была словно привычной, то и дело слышались  звуки выстрелов и голос нашего гиганта, который вел счет подстреленным  бандитам. - Четыре! - и Калеб снова прикладывается к прицелу. Тут и я заметила одного, он стоял у стены, совсем не боясь огня и целился из винтовки в нашу сторону. Я напряглась : - Тише, тише, не шевелись, - шептала я сама себе, наводя на урода дуло. Я видела как он взвел курок и, опережая его на доли секунды, выстрелила. Промах! Первая пуля попала в стену, а не в голову, как я целились, но заставила его испугаться и выронить оружие. Он отбежал от стены и, перепрыгивая через мертвые тела и распихивая детей, помчался куда- то в сторону от дома вдоль забора. Я не могла так просто его отпустить, но и попасть в бегущую цель было сложно.  - Ну уж нет, не уйдешь, - прошептала я, наблюдая за ним в прицел, и снова выстрелила. Пуля догнала подонка и впилась ему в грудь в тот самый момент, когда он, добежав до поворота, зачем-то развернулся и показал "фак" нашему фургону и, очевидно, мне.  Так он и упал, с выставленным средним пальцем на вытянутой руке.  - Да-а! - победоносно закричала я от радости, но в этот момент произошло самое ужасное, самое страшное и шокирующее, что я когда либо видела в своей жизни. Живые мертвецы отошли на второй план, когда из дома начали выбегать горящие дети. Горела их одежда, волосы, кожа плавилась прямо на глазах, многие корчились и падали на землю, катались, пытаясь сбить огонь. Кто-то так и оставался лежать на земле, а кто-то продолжал бежать. Крики боли огласили округу, острыми лезвиями разрезая слух. "Бах"- раздался выстрел и один ребенок упал. "Бах"- и второй ребенок лежит на земле. Я чуть снова не завопила, только в этот раз от ужаса, когда поняла, что это стреляет Калеб. Он что-то говорил сквозь рыдания на неизвестном мне языке и стрелял в горящих детей. На моих глазах мальчик с горящими волосами рухнул лицом вниз. Второй, весь в крови, наоборот, наотмашь назад. Я зажмурилась, выронила оружие и заткнула уши руками. Не знаю, сколько прошло времени, в голове моей грохотало, я вздрагивала на каждый выстрел, непроизвольно ведя свой отсчет. Шестнадцать. Шестнадцать детей погибли от пуль Калеба. Шестнадцать. Сердце колотилось и я не заметила, когда мы сдвинулись с места и резкий толчок свалил меня с лестницы, на которой я стояла. Я ухватилась за верхнюю ступеньку и обессиленно повисла вдоль нее. Калеб, как всегда оказался рядом в самый нужный момент, подхватил меня и поставил на пол. Я не могла на него смотреть, отпихнула его руки и совершенно обессиленно опустилась на пол фургона, обхватив голову руками. Гигант развернулся и направился к кабине, где поменялся местами с Аней и теперь сосредоточенно смотрел на ночную дорогу. Умом я понимала, что он был прав, он не убивал, он спасал этих детей от мучительной и страшной смерти, но.... Он расстрелял детей, господи. Меня снова затрясло, а к горлу подкатил липкий комок тошноты. Аня дала мне стакан воды и успокаивала, как могла. Я продышалась, немного пришла в себя и, наконец, заметила, что в фургоне полно людей. Высокий парень, который помогал тащить Джона, был весь перепачкан сажей; мадам Мэделин в платье с подгоревшим подолом; доктор, который осматривал меня вчера и целая куча перепуганных чумазых мальчишек. А в метре от нас с Аней сидел еще один мальчик: он был маленький, лет четырех, явно не подходящий по возрасту под ученика этой школы. Невероятно грязный, в какой-то тряпке, намотанной на бедрах, а спутанные волосы свалялись огромным колтуном. Одной рукой он прижимал к груди тощего щенка, а второй держал не менее грязную клетку с зачуханной морской свинкой. Но в его огромных голубых глазах совсем не было страха, наоборот, он с интересом разглядывал окружающих, улыбался и что-то бормотал себя под нос.  - Это ещё кто? - удивленно спросила я Аню. - Алекс спас. Его держали в клетке эти отморозки. Не только его, конечно... но в живых был только он.  Снова я почувствовала липкий холодок вдоль позвоночника. Что же стало с этим миром? Уму не постижимо, как такие люди могут жить на земле, думала я. Не стали ж они такими в одночасье с наступлением апокалипсиса, вряд ли. Значит они всегда были такими извергами, убийцами, извращенцами. Просто пришло время и все вылезло наружу. Я передернула плечами, потом перевела взгляд с мальчика на высокого парня. Значит его зовут Алекс, на вид ему было года двадцать два, скорее всего он просто работал в школе. Я осматривала салон, переходя с одного детского лица на другое, не ощущая при этом никакой радости: да, они спаслись, но какой ценой?! А потом вдруг до меня дошло, что все они теперь наши попутчики, которых надо кормить, поить и следить, чтоб всю эту неподготовленную к новому миру толпу не сожрали. Я застонала и снова впилась пальцами в виски. Фургон перестало трясти - мы выехали на трассу. Первый шок стал постепенно сходить на нет и я начала здраво рассуждать, понимая, что Калеб, как ни крути, был прав и все правильно сделал. Тем детям ничем нельзя было помочь, он лишь облегчил их страдания. А потом я увидела Кэт, сидящую рядом с Джоном и настроение упало ниже плинтуса. Джон все еще был без сознания, и над ним хлопотала незнакомая мне полная женщина лет шестидесяти.  "Ого, Кэт уже очухалась, быстро она" - и снова никакой радости. Кажется, я сама превращаюсь в какого-то бездушного монстра. Я вопросительно кивнула в их сторону. - Это миссис Мэлори, она медсестра и, к сожалению, это все, кто смог спастись. Второй врач, повара, учителя - все погибли. Сторожа убили еще до пожара. Многих ребят застрелили эти подонки, другие сгорели. "А остальных добил Калеб." Аня договорила и в воздухе повисло тяжелое молчание. Все спасенные смотрели на нас такими глазами, словно мы могли решить их проблемы, стоит только пальцами щелкнуть. Мне стало неуютно от их взглядов, я встала и напряженно прошла мимо и присела рядом с Кэт. Она была бледной, но наконец, в полном сознании и непонимании происходящего. Последнее, что она помнила, это супермаркет, и вот теперь она очнулась в горящем доме, полным детей под крики и выстрелы. Я посмотрела на Джона, он неплохо выглядел, ровно дышал и кроме неглубокой раны на голове я не заметила на нем никаких повреждений.  - Его спасла эта штука, - как будто прочитав мои мысли, сказала мисс Мэлори, показав на покареженный бронежилет. У нее был немного старушечий голос, но довольно приятная манера говорить. - Я вколола ему успокоительное, пусть поспит. Рана на голове не опасная, просто мальчик сильно устал, вот организм его и отключился на время.  Я едва сдержала смешок при слове "мальчик". Да уж... Мальчик. Но от слов, что с ним все хорошо у меня словно камень с души упал и я завалилась на свою лежанку, бесцеремонно растолкав пацанов. Они покорно повскакивали и дали мне лечь, а я, закрыв глаза и стараясь отогнать от себя видения с горящими детьми, подумала, что сейчас сама не отказалась бы от какого - нибудь волшебного укола. Но сон не шел. Я лежала с закрытыми глазами слушая, как тихие и перепуганные дети становятся обычными и громкими детьми. Сперва шепотом, но потом все громче и громче они обсуждали события этой ночи и постепенно фургон превратился в галдящий школьный автобус. Я поморщилась и открыла глаза. Джон уже очнулся и уставился в дно полки над собой. Кэт спала в одном из кресел, очевидно шум ей совершенно не мешал, а Аня стояла у кухонного стола вместе с Алексом. Неожиданно чумазый малыш сел на койку и уставился на меня с широкой улыбкой. В руках он все так же держал щенка и я подумала, уж не сдох ли он, но щенок завилял хвостиком и высунул язык. Между нами мальчик поставил клетку со свинкой, запустил руку в складки своей набедренной повязки, я рассмотрела, что сделана она была из такой же клетчатой рубашки, как и у нашего почившего бородача, и выудил оттуда сморщенный почерневший кусочек яблока и сунул его между прутьев клетки. Замызганная морская свинка схватила яблоко, убежала в другой угол клетки и принялась его грызть.  Надо же, мог бы сам съесть, но нет же, припас для зверушки. Интересно, чем он кормит щенка, но судя по его тощим бокам и торчащим ребрам - ничем. Но мальчик снова засунул руку в складки и вытащил косточку. Мне немного поплохело - косточка очевидно была не куриной, и сунул в пасть щенку. Тот радостно заурчал, вылез из рук мальчика и, пачкая своими грязными лапами мою лежанку, начал ее жадно грызть. Господи, пусть это будет не человеческая кость, пожалуйста, взмолилась про себя я. Мальчик снова запустил руку в складки, порылся и вытащил оттуда карамельку. Замусоленную, облепленную волосами и какими-то крошками и протянул ее на своей грязной ладошке мне. Я снова удивленно посмотрела на него и покачала головой, отказываясь, и малыш с радостью засунул ее себе за щеку. - Меня Джерри зовут, - нарушил тишину его звонкой голос. Он болтал ногами и катал во рту конфету. - Как мышку, - уточнил он. - А это Тоби, - показал на щенка. - Они съели его маму и братиков, а его не заметили, он же такой маленький. А я спрятал его  в клетке у Мисси. И они думали, что это Боб, а Боб сбежал еще давно. А Тоби маленький, вот они и перепутали. А мама моя умерла, - все так же спокойно и немного бессвязно говорил мальчик. Я смотрела на него и думала, что маленьким детям намного проще переживать страшные события и смерть родителей. Вряд ли я бы так легко смогла о таком говорить. - А это ты папу убила? - прервал Джерри мои мысли, разглядывая трупы бородача и скинахэда. Я опешила - тот мужик с бусами из пальцев отец этого мальчика? Разумеется, я даже в самом страшном бреду не смогла б представить скина отцом этого  малыша. Я медленно покачала головой, - Нет, не я.  - А знаешь кто? - я снова отрицательно покачала головой. Странно, мальчишка сидел в клетке, хотя папаша явно не был рабом или изгоем в той общине, за что же с малышом так? - Жалко, я б ему спасибо сказал, - вздохнул малыш, вытащил леденец изо рта и снова спрятал в складках своей повязки. Тоже самое проделал и с косточкой, и снова прижал к себе щенка. - Спасибо? - осторожно переспросила я. - Да, папа был плохой. Маму бил, Стеллу бил, меня бил. Нору убил и съел, хорошо, что я Тоби спас.  Та-а-ак, из этого детского потока сознания я начала понимать, что бородатый Фрэд - отец мальчика, Стелла, возможно, сестра парнишки, а Нора - собака, которую съели всей шайкой. Тоби ее щенок, а Мисси, очевидно, морская свинка, а Боб скорее всего был самцом морской свинки. Я спросила про маму и Стеллу. - Маму в церкви укусил отец Браун, папа сказал, что он чекнутый урод. А Стелла плакала, плакала без мамы и папа ее побил, а потом папины друзья забрали Стеллу, а меня посадили  в клетку. Но разрешили мне взять моих друзей, если я не буду орать. Я не орал и не плакал! - с гордостью сказал малыш и  с нежностью погладил щенка по голове.  Мурашки поползли коже. - Стелле сколько лет было? - Не знаю, наверное, нисколько. Она на рождество родилась. Мама в больнице была, а папа напился и запер меня в комнате, и я не увидел Санту. - Джерри громко всхлипнул и утер нос грязной ладонью. Какой ужас, девочке от силы полгода было. Зачем они ее забрали? Съели? Неужели можно так низко пасть, чтоб съесть своего родного ребенка? Каким нелюдем надо быть, чтоб творить такое? Я заметила, что Джон внимательно слушал мальчика, и сев на полке позвал его: - Эй, малыш, а давай покормим твоих друзей и дадим тебе огромное печенье?  И кружку какао? Ты же любишь какао??  Глаза мальчика заблестели и он с готовностью вскочил  - Люблю! Только сперва надо дать покушать Тоби и Мисси, а я большой уже, могу и потерпеть.  Джон слез с полки, приобнял мальчика за тоненькие плечи и они ушли на кухню. Я смотрела им вслед  и в голове не было ни одной хорошей мысли. Бедный ребенок, столько пережить и так спокойно об этом рассказывать. Я потерла вискИ и пошла следом за ними: после услышанного захотелось выпить чего-нибудь покрепче. Я мало общалась с детьми и в целом предпочитала держаться от них на расстоянии, но даже я понимала, что этот необычный мальчик очень умный для своих лет, явно не такой как остальные дети, которые для меня всегда были маленькими, глупыми, вечно кричащими, и невероятно раздражающими существами с липкими руками и бесконечными соплями. Во всяком случае, все дети моих знакомых были именно такими и увидеть адекватного ребенка, тем более при таких обстоятельствах, стало для меня открытием. Джон открыл банку рыбных консервов, вывалил все ее содержимое на блюдце и щенок с радостным повизгиванием набросился на еду. Морской свинке отдали целый персик, который она съела до самой косточки, а Джерри досталась большая кружка какао и огромное печенье американо. Он ел, радостно посматривая то на своих животных, то на нас, то и дело облизывая грязные пальцы, чтоб ни крошечки не пропало. Близилось утро, дети начали зевать, да и Джерри тоже еле сидел на высоком стуле и так и норовил свалиться с него, внезапно уснув. Поэтому Джон перенес его на койку, остальные дети разместились вповалку на всех лежанках и через некоторое время наступила долгожданная тишина - они спали, утомленные событиями этой ночи. Я устало подперла голову кулаком и смогла, наконец, выпить свой заветный виски. Аня, Алекс, Джон и даже мисс Мэлори последовали моему примеру, и только врач и мадам Мэделин остались в стороне. Мадам Мэделин подошла к Джону и вдруг возмутилась тем, что тот, оказывается, не отдал им часть продуктов по их договору, а раз она сказала отдать ВСЕ сладости, значит он и должен был это сделать. Джон лишь криво ухмыльнулся: - Ну, не утаи я немного еды, то нам сейчас нечего было бы есть. Мадам Мэделин поджала губы и заявила, что Джон не достоин называться джентльменом. На что он рассмеялся и ответил, что не претендует на это высокое звание, он же американец.  - Это заметно, - и мадам Мэделин, прекратив спор в одностороннем порядке, пошла к своему врачу, который дремал в кресле. До меня дошло, что я не знаю как его зовут, но тут же поняла , что мне вообще все равно на них всех. Нас было четверо и нам было хорошо и безопасно. Сейчас же, имея такую толпу взрослых и такое количество детей, вообще непонятно, что было делать.  - Ну, а ты кто такой? - обратилась я к Алексу, чувствуя, как потихоньку мой организм расслабляется. - Я уже рассказал мисс Ханне, что работал на ферме, следил за лошадьми, коровами, овцами. Я как раз и бегал их выпустить, чтоб они не сгорели и смогли убежать. Жил при школе, раз в неделю ездил домой, недалеко от поместья есть деревня, километрах в ста. Но однажды мама позвонила и сказала, что в деревне эпидемия странной болезни и мне лучше не приезжать. Больше на связь она не выходила, а еще через несколько дней про эпидемию рассказали в новостях. В общем-то мы ждали приезда военных, что нас эвакуируют и вас мы сперва за них и приняли... Но увы... Вот и вся моя история, - Алекс пожал плечами и отхлебнул из своего стакана. Я рассмотрела его получше - высокий, стройный, с карими глазами и темными кудрявыми волосами, он точно слыл первым парнем на деревне и, хотя на мой вкус, внешность его была немного простовата, было сразу заметно, что он понравился Ане, при чем еще и взаимно. Мы просидели за столом всего полчаса, а эти двое переглянулись миллионстотысяч раз. Джон в разговоре не участвовал и, в отличие от Ани с Алексом, избегал встречаться со мной взглядом. Откровенно говоря, он меня игнорировал. Ну конечно, момент прошел, зачем я ему теперь. Ну и пофиг, что я жизнь ему спасла, не стоит благодарности. А он и не спешил это делать. Допив свой стакан он отошёл к Кэт, присел на ручку ее кресла, она уже не спала, и они стали о чем-то переговариваться. Я сидела и делала вид, что слушаю болтовню мисс Мэлори, которая единственная из школы своими глазами видела заражённых и сейчас в красках описывала эту незабываемую во всех отношениях встречу и не менее удивительное спасение. Я практически не слышала ее, весь мой слух был обращен к Джону с Кэт, но он, повернув голову в нашу сторону и встретившись со мной взглядом, лишь на пару секунд задержался на мне и снова что-то зашептал на ухо Кэт, отчего она заулыбалась. Чудесно, бл*ть, на что я только надеялась, если даже сифилитичный скинхед и тот не захотел меня. Видимо даже в период полного тотального исчезновения человечества со мной вряд ли кто-то захочет заселять планету заново. Я чуть не заплакала от обиды, погрузившись в мысли и допив свой виски, не прощаясь, отошла от стола и пройдя мимо Кэт и Джона, которые уже вместе сидели в одном кресле, стараясь не замечать их физиономий, зашла в кабину к Калебу и уселась на пассажирское место. Даже если Калеб и устал, он никак не проявлял свои чувства и эмоции. Я покосилась на трупы за сидением, надо бы их убрать, а то как-то странно с ними вот так ездить, тем более скинхэд вообще болен какой-то венерической заразой и не факт, что только ею одною. Я попросила Калеба выкинуть их из машины и он согласился, предложив остановиться на ближайшей заправке, заодно и пополнить запасы бензина и поискать еды. И хотя у нас стояло еще канистры четыре полные топлива, неизвестно, как все сложится дальше и будет ли нам так же везти, поэтому бензин мы набирали постоянно, а если не находили его на заправках, то сливали из встречающихся по пути машин. За окнами начало светать, мы ехали молча, я даже успела немного подремать, когда фургон остановился. Тут же к нам подошёл Джон и спросил в чем дело и почему мы тормозим. Калеб объяснил и они вдвоем, облачившись в хозяйственные перчатки, сперва выволокли скинхэда, а потом и отца Джерри. Они оттащили их подальше от дороги, но как-то прятать не стали и просто оставили лежать на траве, где их, при желании, мог увидеть любой желающий, было б только кому видеть. В этот раз нам не сильно повезло, со всех колонок мы едва ли набрали половину канистры, а когда Аня с Алексом пошли в магазин, то почти сразу выскочили из него, брезгливо передергиваясь. Я подумала, что там заражённые и поспешила на помощь, но заглянув в витрину тоже отшатнулась - магазин кишел крысами. На полу лежали объеденные трупы и полчища крыс сновали по магазину, сидели на телах, а увидев нас, без всякого страха стали прыгать на окна и царапать стекла.  Я отошла поближе к фургону, чтоб рассмотреть заправку. Дорога кое-где была перегорожена брошенными машинами, но нам не составит труда их объехать, а еще, как обычно, кучи мусора, пятна крови и черной жижи. Я принюхалась - в воздухе почти не ощущался тошнотворный запах заражённых, что давало надежду, что никто не нападет на нас из-за угла. За поворотом заправки стоял Мерседес, двери его были настежь открыты и внутри никого не было видно. Пойти посмотреть что там мне показалось хорошей идеей, я обернулась, решив позвать с собой Аню, но она была так увлечена поцелуями с Алексом, что я так и осталась стоять с открытым ртом, не решившись их отвлекать. Джон с Калебом сливали бензин из нескольких брошенных неподалеку машин, все остальные были в фургоне, и я подумала, что ничего страшного не случиться, если пройду эти несколько метров одна и проверю Мерседес. Один из огромных ножей мертвого бородача я забрала себе и сейчас, приподняв его для удара на случай внезапной атаки, резво направилась к автомобилю.