Заплутавшие странники. Книга I. Возгорание.

Чрез прикрытые шторами пыльные окна просачивался чистый, как душа новорождённого, свет. Птицы переливчато и сладко щебетали. Огнебрад проснулся поздно. Уже тогда, когда оплот трудился во имя того, что защищал. Дворф поднялся с кровати, лениво разминаясь и припоминая события минувшего дня. Справа, прямо рядом с ложем, расположился потухший камин с седой золой внутри, а слева же обреталась невысокая столешница, полная скромных яств. Хозяина нигде видно не было, что наводило на не самые дружелюбные мысли. Дом пустовал, лишь иногда служа приютом для бродяг. Одевшись, паладин, последний раз евший лишь в Пиратской бухте, прошёл к продолговатому столу, на исцарапанной поверхности которого уместились корзинка с чёрствым белым хлебом, тарелка, где соседствовали куски сыра и колбасы, и стакан с водой. Общий внешний вид пищи говорил о том, что стояла она здесь не первый день, однако Огнебрад не отличался брезгливостью. За потёртым оконным стеклом, освещаемые страстным светом Солнца, в зелёной котловине примостились каменные строения Дольного Очага, знаменованные строгой фигурой Тириона Фордринга, вдохновляюще подъявшего Испепелитель. Ободрённый видом статуи, в коей был запечатлен человек, для многих молодых воинов послуживший мудрым наставником и ориентиром, к которому стоит стремиться, невзирая на то, что порой это походило на преследование бесконечно-далёкого окоёма, Огнебрад вспомнил собственного учителя - Утера Светоносного, много лет назад приехавшего со своей свитой в эти места, дабы даровать напутствия юным разумам и придать новых смыслов их учебным тяжбам. Тогда дворфу это помогло укрепить веру в свое будущее. Паладин вышел на улицу, отворив тяжёлую, окованную дверь. Его встретил лязг спарринговых орудий и яркое дыханье тетивы, спускавшей ненастоящие стрелы. Воин Света прибыл в Дольный Очаг ради того, чтобы найти союзников – тех, кто готов был дать бой нечисти и тех, кому чуждо предательство. Искать таковых следовало именно в окружении набитых соломой мешков и бутафорских мечей. Посему Огнебрад обратился к новоизбранным ученикам, которым только предстояло украсить свои судьбы подвигами, а тела шрамами. -Приветствую вас, бравые солдаты. Меня зовут Огнебрад. Мне нужны добровольцы, готовые схватиться за орудия во имя Лордерона и готовых сражаться за его будущее. Многие с подозрением воззрились на новоприбывшего. Лица рекрутов напомнили дворфу собственных друзей, с которыми он когда-то познавал военное ремесло. Одни не доучились, уйдя в поисках другого дела, а другие не отличались благими качествами и дружба долго не продержалась. В то время новобранец был сильно разочарован и его иллюзии о благородстве служителей Света дали трещину. Тогда он нуждался в мотивации и цели, которые ему ниспослал Утер. Вот и сейчас бойцы, окружённые тренировочными инструментами, нуждались в одухотворении. -Кто вы такой и почему мы должны вас слушать? - разумно озадачился один из парней. -Я учился и служил в Дольном Очаге, был таким же, как вы. Эти края были пристанищем моих юношеских мечт и стремлений, покуда сюда не пришла Смерть. Я видел ее в глаза и не хочу, чтобы ее поборники безнаказанно слонялись по этой земле, а форпосты оставались неприкосновенными. -При всем уважении, но вы не напоминаете бывалого солдата. У вас ведь даже оружия нет, - возразил кто-то. -Отсутствие оружия не имеет значения. Имеет значение то, что мне не безразлична судьба Лордерона, родной земли, где росли наши отцы и зародилась Серебряная Длань, а в дальнейшем и Рассвет. Пустые ножны меня не пугают. Неужели между свободной родиной и вами может встать такая незначительная вещь, как страх? -Но почему мы должны присоединяться именно к вам? Разве орден не существует для борьбы с нежитью? - вопросили из толпы. -Орден сдерживает Плеть, дабы ее влияние не распространилось далее севера и она не нанесла очередной удар. Я же предлагаю атаковать. Нужно дать мертвецам бой. Выбить их с этих территорий вопреки всему. Быть воином Света - значит защищать. Защищать беспощадно и беспристрастно, - процитировал слова Светоносного Огнебрад, сказанные им когда-то на этом самом месте, - Серебряный Рассвет исправно смиряет мертвецов, обороняя хлипкий мир, однако в сложившейся ситуации единственно-верной защитой будет та, что предполагает нападение. Удержание противника в мнимых цепях не устранит его. Кто-то должен наконец бросить нежити вызов. Слова, каждое из которых звучало подобно удару молота по наковальне, подействовали безукоризненно. Возбуждённые лики, жаждавшие проявить навыки, обретённые многочасовыми тренировкам, ныне взирали на дворфа с готовностью дать шанс сей кампании. Наставники, служившие в оплоте Света, несомненно, были против, но ничего делать не стали, ибо уважали добровольный выбор бывших подопечных. Пока парни собирались в дорогу, Огнебрад, осознав отсутствие чёткого плана, решил, что Часовня Последней Надежды станет следующим пунктом назначения, куда он отправится со своим новообретенным отрядом. -Можем поговорить? - неожиданно прозвучало за спиной паладина. Воин Света обернулся. Перед ним стоял один из здешних учителей в незамысловатой рясе с латными вставками и накидке с гербом Серебряного Рассвета. -Да, конечно – согласился дворф, удивившись обращением столь авторитетного человека. Они отошли. -Вы что, правда собрались выбить нежить из этих краев? - неукоснительно проговорил наставник, изучающе глядя на собеседника. -Да. Цель такова, - после молчанья, вызванного нежданностью вопроса, ответил Огнебрад. -А каковы средства? Паладин задумался. -Все силы, которые могут дать эти земли. -Вот оно как. Я уже и не помню, когда всё поменялось. Не помню, когда здесь перестало цвести и воцарилась смерть. Воин Света не перебил. -Мне встречались такие, как Вы. Люди, готовые бороться с новым миром. Но от Вас они отличались одной чертой, - внимательные очи ветерана загадочно блеснули, - в их глазах ярилось безумие. В Ваших же я вижу лишь странную уверенность. Чем она обоснована? -Мной движет долг. Такова судьба, я полагаю. К тому же, разве Утер не поступил бы так же, будь он на моём месте? -Утер? Да, вероятно поступил бы... - наставник на мгновенье замолчал, о чём-то раздумывая, - Светоносный был великим паладином. Он бы никогда не опустил руки. Дворф стоически встретил испытывающий взор старика. Взгляды воспылали борьбой. -Вы правда считаете, что этого хватит? Хватит шести бойцов и одного желания все изменить? Вы словно бросаетесь в распростёртые объятия железной Девы. -Если мне суждено умереть, то я предпочту смерть с мечом в руке. "Как же часто я подобное слышу" - подумал наставник, однако промолвил: -У Вас в глазах есть огонь. И я не хотел бы, чтобы он погас. Неужто Вы не намерены сворачивать? -Нет, - ответствовал сын Стальгорна, когда разум его обрисовал образ Джостара и то, с какой уверенностью тот следовал своей цели, какой бы та не была, - Мне нечего терять. Пускай я погибну от снежной лавины, стремясь на вершину горы, чем окоченею в лагере у её подножия. -Ладно, - со вздохом произнес мужчина, выхватив из ножен меч, окружённый блеском, - возьмите его. От него пал уже не один мертвец. Так пускай это число преумножится и удача устремится за Вами. Я благословляю Вас, благородный воин. Не усомнитесь в своём пути. -Спасибо, - несколько смущённо произнёс дворф, с трепетом принимая подарок. Суровые формы эфеса рьяно серебрились, привлекая взор к гарде с лёгкими, направленными вверх зазубринами, которая чёткой, подобно горизонту, линией отделяла обвязанную синей тканью рукоять с незамысловатым, шарообразным навершием, от горделивого, со всей тщательностью заточенного лезвия, по средине которого протянулась полоса дола, ближе к острию переходившая в слегка выпиравшее ребро жёсткости, покрытое скромными сколами, что своим видом говорили о воинственном прошлом. Оружие являлось полуторным, а весило, по ощущениям, два с половиной килограмма. Рукоять приятно и податливо лежала в руке, на обмотке красовалась вышитая надпись «Фламберг». Может, Светоносный и не ответил на его молитвы, но отныне Огнебрад был не один в своей стезе, что впредь обретала видимые очертания и твердую почву. Как только все приготовления были завершены, отряд отчаянных приключенцев вышел в дорогу, где на каждом шагу подстерегала опасность, а кулаки никогда не разжимались. Часовые с мнимым безразличием смотрели им в спины, пока те не скрылись за поворотом.