Атархис. Маскарад

      Голова разрывалась от боли, не позволяя сконцентрироваться на мыслях. Слух улавливал голоса ― знакомые, но не предвещающие ничего хорошего. Они принесли с собой предчувствие беды.       Иллитран с трудом приоткрыл глаза и тут же зажмурился, когда свет до слёз ударил по ним. И всё же на долю секунды ему удалось разглядеть интерьер комнаты.       Совершенно незнакомой комнаты.       Предчувствие опасности усилилось.       Иллитран через боль сосредоточился на этом ощущении, пытаясь заставить хвалёный мозг работать.       Как он здесь оказался? По какой причине пришёл в себя в незнакомом месте? Откуда плохое самочувствие? Почему ему кажется, что жизнь висит на волоске?       С упрямством продираясь через боль, Иллитран вспомнил, во что ввязался несколько недель назад.       — А вот здесь находятся ваши покои. Мы разместили вас всех поблизости, чтобы смягчить дискомфорт от нахождения в чужой стране. Могу лишь представить, какое давление оказывается на вас в связи со сложной политической ситуацией. Создать наиболее приятные условия для вашего пребывания в Приа Атеа ― наименьшее, что мы можем сделать, — Айкен вас Дайс, вампир с приятным баритоном, заканчивал знакомить эльфийскую делегацию с основной территорией дворца. Он располагающе улыбался, но нервничал — его выдавали влажные ладони, которые тот периодически вытирал о брюки. Однако ситуация, с которой столкнулось общество вампиров, была беспрецедентной, и винить его в излишней нервозности было бы несправедливо.       — Как нам связаться с вами, если что-нибудь потребуется, граф? — задала вопрос Руахэль. Её тон, не выражающий ничего, кроме подчеркнуто делового интереса, царапал слух. Она была потрясающим дипломатом, способным логичными аргументами уговорить мёртвого ожить, но совершенно не умела создавать нужную эмоциональную связь с собеседником — этикет эльфов въелся ей в подкорку настолько, что она будто бы и вовсе перестала испытывать эмоции. В дипломатической среде эльфийского народа это называлось профессионализмом, достойным главного дипломата Мирамара; Иллитран же называл это пустой тратой ресурсов. Он вновь перевёл взгляд на вампирского графа, когда тот начал отвечать:       — Любой из слуг знает, где расположены мои покои, миледи. Кроме того, в рабочее время меня чаще всего можно найти в крыле иностранных дел, — Айкен вас Дайс махнул рукой туда, откуда они все только что пришли. В мягком свете закатного солнца блеснуло плетение золотого браслета на его запястье — знака действующего брачного союза.       — Теперь, если позволите, хотелось бы показать вам ваши покои, — Айкен вас Дайс улыбнулся, и Иллитрану показалось, что в этой улыбке проскользнуло облегчение. — Вы, должно быть, устали после долгого пути, а впереди ещё столько работы. Делегация дроу прибыла глубокой ночью — переговоры начнутся завтра после полудня. Как посредники, мы пришли к выводу, что это оптимальное время, учитывая особенности обоих ваших народов.       Руахэль чинно кивнула:       — Хотелось бы начать как можно раньше — в наших интересах закончить переговоры максимально быстро, но вы весьма проницательны, граф: только учитывая интересы обеих сторон, мы сможем добиться наилучшего результата.       — Безусловно, — Айкен вас Дайс остановился перед широкими дверями и потянул ручку вниз. — Леди Руахэль, прошу. Если вы будете не против, через час вас сопроводят на ужин с Великим князем.       — Благодарю вас, граф, — Руахэль слегка склонила голову и грациозно скрылась за дверью.       Айкен вас Дайс повёл остальную часть делегации к двери напротив.       — Милорд Фэртар, ваши покои расположены здесь, прошу.       Фэртар, правая рука Руахэль, всегда отличался сдержанностью и молчаливостью, выходящей далеко за грани эльфийского воспитания. Иллитран относился к нему с лёгким подозрением, не до конца понимая, слишком глуп этот эльф или слишком умён, чтобы это демонстрировать. Фэртар кивнул в знак благодарности и бесшумно исчез за дверью покоев.       Айкен вас Дайс повернулся к Иллитрану:       — Ваши временные комнаты буквально в двух шагах, Ваше Высочество, — он указал ладонью направление, будто бы приглашая Иллитрана пойти первым, а затем незаметно отёр вспотевшие ладони о брюки. Иллитран снова отметил этот жест: кажется, он сам был далеко не последним виновником нервного напряжения графа. Принц, который прибыл аж третьим по значимости лицом в делегации, вызывал недоумение у любого, кто в достаточной мере умел пользоваться мозгом, а присутствие в биографии отца-предателя-короны и вовсе не добавляло положительных очков в пользу Иллитрана. И это было очень плохо, если он хотел выполнить задание, порученное Латариэлем.       Иллитран очаровательно улыбнулся: пусть он не был таким красивым эльфом, как брат, зато всегда умел направлять внешность в нужное русло. Кроме того, для других рас все эльфы были обезоруживающе прекрасны.       — Вы, должно быть, совсем с нами утомились, — прощебетал Иллитран, делая свой голос раздражающе жизнерадостным. — Очень жаль, что приходится вас затруднять, но, боюсь, без вашей помощи в проведении переговоров нам не справиться. Это будет прекрасным опытом для обеих сторон, несмотря на допустимые сложности, вы так не считаете? Честно говоря, я немного переживаю — мне пока разрешают только наблюдать за ходом переговоров, но все знают, как важно для эльфов заключить перемирие с дроу. Спасибо, что помогаете нам сделать невозможное.       Иллитран улыбнулся ещё шире, и в глазах Айкена вас Дайса промелькнула теплота. Принц знал, что походил в этот момент на восторженно взволнованного ребёнка — он не так давно вышел из подросткового возраста и ещё мог пользоваться невинностью внешности, как бы это ни было раздражающе.       — Думаю, вам не о чем беспокоиться, Ваше Высочество. Когда за мир борются сразу три государства, всё пройдёт без сучка и задоринки.       Если бы…       Айкен вас Дайс открыл одну из дверей неподалёку от комнаты главного дипломата:       — Что ж, вот и ваши покои. Не стесняйтесь обращаться по любому поводу — вы окажете нам любезность, — граф по-отечески улыбнулся, и Иллитран машинально улыбнулся в ответ. Судя по всему, у Айкена вас Дайса были дети — слишком уж быстро он перешёл от настороженности к родительской заботе.       — Конечно! С радостью! Буду счастлив увидеть вас на ужине, — ответил Иллитран и впорхнул в свои покои. Как только дверь за ним закрылась, улыбка слетела с губ.       Одна большая куча слепых баранов.       Сосуществовать с ними Иллитран научился уже давно — и вполне успешно. Он в раннем возрасте понял, что манипулировать окружающими куда проще, когда от тебя не ожидают подвоха. А лучше всего усыпить подозрительность помогало откормленное самомнение: в эльфийском дворце от собственного высокомерия давился каждый. Легко быть вне подозрений, когда тебя считают недостаточно умным для интриг. Легко выуживать нужную информацию, когда с восхищенным видом ловишь каждое слово самодовольного собеседника. Легко попросить об одолжении, когда у тебя вид восхитительной непорочности.       Единственным, кто что-то знал об Иллитране, был старший брат, Латариэль, — наследный принц Мирамара, королевства эльфов. Если не считать приближённых, конечно. Иллитрану пришлось пойти на этот риск лишь по одной причине: только это могло спасти его от изгнания после того, как предательство отца раскрылось. Были, правда, ещё дроу, но думать сейчас о них Иллитран не хотел.       — Добрый вечер, Ваше Высочество, — прошелестела Анэйя, личная служанка Иллитрана, поклонившись — подол её длинного платья волнами опустился на пол. Обычно эльфийским слугам не позволялось поднимать глаз на особ королевских кровей без разрешения, но эта женщина была исключением — она не сводила с Иллитрана цепкого взгляда, стремясь по лицу принца понять, как прошла первая встреча с вампирами.       — Через час ужин — нужно освежиться после дороги, — Иллитран не удовлетворил её любопытства. Пока что у него не было чёткого ответа на интересующий её вопрос.       — Я наполню ванну, — Анэйя присела в ещё одном поклоне и вышла в соседнюю дверь.       Иллитран проводил её невидящим взглядом.       Отношения между светлыми и тёмными эльфами никогда нельзя было назвать тёплыми, но за последние несколько сотен лет стороны не вступали в открытый конфликт. Так было до тех пор, пока некоторое время назад покушение на наследного принца Мирамара не всколыхнуло тихий омут эльфийского дворца и наружу не вылилась неприглядная подноготная королевской семьи. Теперь же должны были состояться переговоры, целью которых являлось недопущение войны.       Но почему из всех возможных вариантов Латариэль выбрал именно Иллитрана для восстановления мира с дроу? Да, его отец был министром иностранных дел Мирамара, но он никогда не готовил сына для того же поста, никогда не учил. У Иллитрана не было необходимых дипломатических навыков, он был бесполезен в глазах окружающих. Все при дворе считали этот ход эгоистичной выходкой Латариэля, наказанием: отправить сына предателя в качестве посла к дроу. Либо он искупит свою вину и вновь станет доверенным лицом при дворе, либо его ткнут лицом в ту кашу, что заварил отец. Всё это звучало бы убедительно, если бы Иллитран не разговаривал с Латариэлем лично.       Наследный принц пришёл в покои Иллитрана в тот же вечер, когда был объявлен состав эльфийской делегации. Он был не один — с Приамом, как стало всегда после объявления их отношений. Латариэль и Приам составляли крайне необычную пару. Иллитран думал об этом каждый раз, когда видел их вдвоём. Принц королевства Светлых эльфов и будущий Великий князь вампиров; парализующей красоты эльф и высокий вампир с крепким телосложением наёмника. Это было абсолютно нелепо. И в то же время Иллитран ощущал себя лишним каждый раз, когда эти двое взаимодействовали, потому что буквально каждое их движение было настроено друг на друга. Это была химия того уровня, который невозможно было понять только из наблюдений.       Вместе с тем каждый раз Иллитран приходил в бешенство, которое порой сложно было скрыть.       — Хотел прояснить кое-что насчёт твоего будущего отъезда в Приа Атеа, — сказал Латариэль. — Не занят?       — Конечно, проходите, — Иллитран по привычке дружелюбно улыбнулся, забывая, что отыгрывать роль перед братом больше не нужно. Собственный голос звучал до омерзения жизнерадостно.       Латариэль, казалось, не обратил на это никакого внимания: скорее всего, он просто не понимал, где находится граница между настоящим лицом Иллитрана и его маской. А, может, просто был погружён в размышления о предстоящем разговоре.       — Необходимо, чтобы дроу перестали лезть в нашу внутреннюю политику, ты и сам знаешь, — без предисловий начал Латариэль, оказавшись за закрытыми дверями. — Они не отступят. Единственная причина, почему они согласились на эту пародию на переговоры — наш новый союз с вампирами. Дроу не рискнут пойти на открытую интервенцию, пока есть шанс войны на два фронта, но все понимают, что они от нас не отстанут. Нам нужно время, Иллитран — столько, сколько сможешь выкрасть, чтобы мы разобрались, кто есть кто в Мирамаре, и чтобы народ успокоился после перемен. Поищи рычаги давления на дроу, слабые места — что угодно.       — Почему ты говоришь об этом мне? Разве Руахэль не справится с этим лучше? Она дипломат и…       Латариэль прервал его царственным жестом, и Иллитран удивлённо замолчал: брат никогда прежде не пользовался своим положением, не отдавал ему приказов. В этот момент он окончательно понял: это не дружеская просьба, это политическое задание.       — Руахэль получила свои инструкции, а это — твои. Разве я поручил бы тебе что-то, с чем ты не можешь справиться?       Иллитран промолчал, не став делиться сомнениями.       — И ещё кое-что, — добавил Латариэль, выглядя чуть смущённым. — Последи за настроениями среди вампиров. Мы с Приамом считаем, что не только в Мирамаре не в восторге от наших отношений.       «Мы с Приамом», ― передразнил внутренний голос.       Иллитран кивнул, взглянув на вампира из-под длинных ресниц, — его присутствие всегда оставляло в некотором напряжении. Смириться с их отношениями до сих пор не получалось. Возможно, никогда не получится.       — Сабьен найдёт тебя, это мой младший брат, — добавил Приам.       — Я помню, кто это, — в сдержанном раздражении ответил Иллитран. — У меня с памятью всё превосходно.       — Ну и отлично, — спокойно отозвался Приам, не реагируя на провокацию. — Сабьен поможет тебе по мере возможности, можешь ему доверять.       Иллитран промолчал. Это было проще, чем объясняться, что доверять кому бы то ни было с чужих слов как минимум неразумно.       — Ваше Высочество, — голос Анэйи вырвал Иллитрана из воспоминаний, — ванна готова.       Принц прошёл в соседнюю комнату, рассеянно распутывая шнуровку бледно-золотой сорочки, забрался в ванную. Горячая вода заставила напряжённое тело расслабиться, но нелёгкие мысли кружили в голове подобно грифам. В воздухе витал миндальный аромат, и Иллитран сделал глубокий вдох, заставляя себя сосредоточиться на главной проблеме: необходимо было отвлечь дроу от Мирамара.       Что позволит одному государству оставить в покое другое, которое так близко к развалу? Иллитран прочёл достаточно исторических трактатов, чтобы знать простейший ответ: собственные проблемы внутри страны. Никто не может успешно бороться одновременно на внутреннем и внешнем фронте — опыт десятков тысяч лет тому доказательство.       Что ж, задача по крайней мере стала более чёткой: разрушить государство врага изнутри. Иллитран усмехнулся — как будто такая формулировка делала хоть что-то проще…