Охота за Тенью

      И снова темнота. И снова озеро, не имеющее ни начала, ни конца. Черное, как смоль, вязкое, как болото на моей родине. И снова я шла в неизвестность, но в этот раз я не одна. Рядом мой брат, здоровый и крепкий, улыбчивый, прямо как в далеком Прошлом.       — Родители были бы счастливы, узнав, что ты возвращаешься, — с теплотой сказал мне он, глядя куда-то в небытие. Я хотела ответить, но не смогла ничего произнести. — Жаль, я не смогу с тобой. Я бы так хотел еще хоть разок сходить с тобой на охоту.       Я молчала. Ноги двигались сами собой, тело словно было мне неподвластно. Я хотела взять брата за руку, притянуть его к себе, прижаться к его груди, озвучить столько несказанных ранее слов. Но Черное Озеро не хотело, чтобы я говорила. Оно хотело, чтобы я слушала.       — Лук Теней… Как думаешь, если бы мы знали, что под видом обычного деревянного оружия скрывается даэдрический артефакт, история бы изменилась? Не надо, сестренка, я знаю, что ты думаешь. Что мы бы никогда к нему не прикоснулись. Но Тера, какую силу в себе таит эта вещь? Ты представляешь, каких высот мы могли бы достигнуть, если бы знали? Глупая, не надо делать такое лицо… Я все знаю, знаю. Тебе страшно.       Товен остановился, остановилась и я. Брат встал передо мной, приподнял мой подбородок, заставляя смотреть себе в глаза. Очертил ногтем скулы, тоненькие шрамы на щеке.       — Как ты их получила? Не помню, чтобы они были у тебя в Валенвуде. Такие аккуратные, такие незаметные… Ох, сестренка, как же много мы с тобой упустили. Как же мне жаль…       Я попыталась мотнуть головой, но не смогла. Это не Товен, это не он, мой брат умер… Он бы не стал говорить мне таких слов, он понял все! Он ведь все-таки меня любил. Настоящий Товен понимал, что я ничего этого не хотела!       — Тебе страшно, — снова утвердительно произнес он. — Ты стараешься казаться сильной, выдерживать все испытания, но их становится только больше. А может все дело в том, что ты делаешь неправильные выборы? Быть может, все было бы куда проще, если бы ты слушала свое сердце, а не свой разум. Что говорит тебе сердце, Тера?       — Я… — мой рот приоткрылся, и я поняла, что теперь могу сказать. Но все мысли разом улетучились. — Я так хочу, чтобы все было как раньше…       — Но уже не будет, — ладони Товена легли на мое лицо, как бы успокаивая. Холодные. — Давай не будем о прошлом. Чего ты хочешь сейчас? Чего ты хочешь в будущем?       Вместо моего ответа чернота кругом отступила, тьма рассеялась, открывая нашему взору дорогу. Слева от меня — Рифт, окруженный заснеженными горами Джерол. Моя маленькая покосившаяся хижина. Справа — Малабал-Тор. Наша деревенька среди болот. Округлые домики, одни насаженные на огромные корни деревьев, другие — водрузившиеся на поросших мхом кочках. Босмеры, мои родичи, жили свою привычную жизнь. Я слышала знакомые голоса… Боги, я ведь знала стольких меров там! Там были мои первые друзья, моя первая любовь… Были те, кто подставил плечо, когда умерли родители. Но никого из них я не считала близкими, никто не мог заменить мне брата, мать, отца. Кем они были?       — Ты помнишь их? — спросил Товен, и на моих глазах выступили слезы. — Кто-нибудь пытался тебе помочь?       Из потаенных уголков памяти стали выбираться забытые мелочи… Мелочи ли?       — Д-да… Соседи. Но я не хотела их жалости, — я шмыгнула носом. — Некоторые решили, что я сошла с ума.       — Деревня отвернулась от тебя?       — Я не… не знаю, — честно призналась я. Тот последний год, что я провела одна в отцовском доме, был для меня сущим кошмаром. Я сторонилась всех. Пропускала праздники, встречи… — Думаю, что нет. Они просто… перестали пытаться меня вернуть. Поняли, что это бесполезно.       — Они бы могли бы принять тебя снова?       Я начала всматриваться в лица лесных эльфов, бродящих по деревне. Они все разом остановились и посмотрели на меня, по спине побежал холодок. Стала ли я чужой здесь? А была ли я когда-то своей? Конечно, определенно была…       — Я надеюсь, что да…       Малабал-Тор… Пока я искала брата в Сиродиле, я не отвергала свой дом. Я уехала из деревни с твердой уверенностью, что верну брата, семья воссоединится и все будет хорошо. Но суровая реальность разбила мои мечты, и вернуться в Валенвуд я уже не смогла. Просто не хотела. Мне казалось, что куда проще начать жить заново в совершенно другом месте, где ничего не будет напоминать о прежней жизни.       А что, если кто-то ждал моего возвращения в Малабал-Тор? Что, мне не нужно было ехать в Скайрим? Тогда бы все сложилось иначе…       Я повернула голову налево, к своей хижине в осеннем лесу Рифта.       — Теперь ты жалеешь? — спросил Товен.       Не зная, что ответить, я сморгнула нескончаемые слезы. Я так запуталась… Два моих мира исчезли, и Товен растворился во тьме вместе с ними, заставляя меня ахнуть. Из Черного озера медленно выплыл силуэт в черных одеждах.       — Лишь ты сама сможешь ответить на свои вопросы, Терания. Не волнуйся, скоро ты все решишь. Найди мой лук, и я покажу тебе истину. Твоя задача — лишь сделать выводы. Поставить новые цели.       — Я не хочу ничего решать… Хочу, чтобы все кончилось…       — Что — все? Что именно должно закончиться? Твои страдания? Тебе больно… И ты не знаешь, кто в этом виноват, верно? Кому надо отомстить, чтобы эта боль утихла?       — Месть не вернула мне брата…       — Но смерть Мерсера открыла тебе новый путь. И так будет снова.       

***

      Боль. Звон в ушах. Искры перед глазами. Рассвет. Кто-то тащил меня, держа за что попадется… За одежду, за руки, даже за волосы. Я брыкалась в беспамятстве, но мои жалкие попытки не приносили никакого результата.       — Проклятые… — раздался рычащий басистый голос откуда-то со стороны. Я попыталась собрать воедино мысли… Что произошло?       Тот, кто тащил меня, остановился, но не отпускал. Держал крепко, но небрежно, словно мешок с ненужным хламом. Я разглядела крупные, сбитые в кровь ступни серо-зеленого цвета.       — Гро, меч мой, — сказал он, и я поняла, что на моем поясе нет Соловьиного клинка.       — Да забирай, плевать…       Головная боль пронзила, и мир вновь померк, ощущения притупились. Голоса стали едва-различимы. Я посчитала до десяти… Один — меня забросили на плечо, чтобы было удобнее тащить. Два — кто-то на кого-то рявкнул, но я не поняла смысла слов. Три — перед глазами снова начали формироваться расплывчатые образы. Четыре — гул в ушах начал постепенно спадать, и я поняла, что рядом больше двух фигур. Пять — осознала, что следом за нами двое тащили что-то еще. Шесть — к горлу подступила тошнота. Семь — трава приобрела четкость.       — Тут бросай, — прохрипел бас, когда я сосчитала до восьми. Девять — меня сбросили с плеча на землю, и я, не успев выставить перед собой руки, больно ударилась всем корпусом. Десять — меня перевернули на живот и начали связывать руки за спиной.       — Сильнее вяжи! — раздался голос кого-то третьего, высокий, едкий, гнусавый. Он засмеялся. — И ноги, ноги надо! Ай, что ты делаешь? Я сам…       — Отвали! — кто-то кого-то толкнул, а я сощурилась от света. Попыталась приподнять голову, чтобы понять, что меня окружает. Кусты, папоротники, мелкие цветы, лес… Взгляд скользнул в сторону, и я поняла, что совсем рядом земля обрывалась, а внизу под склоном сверкала в лучах солнца волнующаяся река Зило. Значит, мы недалеко от нашего лагеря. Но я не понимала, где именно. Связав мне руки, стянули оборванными лианами щиколотки и колени. Я попыталась дернуться, и меня тут же перевернули снова.       — Проснулась, малявка! — передо мной зависло лицо орка. Зеленоватая, запачканная грязью кожа, шрам на кривом носу, бритая голова. Улыбаясь, он оскалил кривые клыки.       Орк усадил меня на колени и отошел за спину, опустил массивные руки на плечи, сжал их до боли. Ногти впились в наплечники, оставляя царапины.       Их было трое. Бритоголовый, что держал меня, самый рослый. Второй, тот, что противно гнусавил, — тощий и полуголый, со слабо выпирающей нижней челюстью. Он единственный из троицы не мог похвастаться клыками и мускулами, зато явно был ловким и быстрым. В два молниеносных прыжка он забрался на нижнюю ветку ближайшего дерева, расселся поудобнее, свесив ноги. В его руках был мой лук.       — Глядите, деревянный! — он заулюлюкал. — Гро́лаг, деревянный!       — Нравится — забирай, — третий орк был чуть ниже бритого, но куда массивнее. Копна черных волос была собрана в густой хвост, а под нахмуренным от напряжения лбом недобро горели налившиеся кровью глаза. В ушах покачивались металлические серьги.       — На кой мне, у меня этих луков уже… — с этими словами тощий швырнул мой лук в реку. Я ахнула и вздрогнула, провожая свое оружие взглядом. Этот лук мне подарил Нируин…       Услышав меня, Гролаг резко развернулся. Он отступил в сторону, и я поняла, что за ним на земле лежал Бриньольф. Без сознания или?.. Я инстинктивно дернулась вперед, но каменные руки бритого припечатали меня к месту.       — Пусти уже, не убежит, — приказал Гролаг, и бритый тут же повиновался, отступая от меня. Черноволосый орк лишь кивнул в сторону Брина, и два других бандита тут же устремились к нему. Тощий начал выворачивать карманы, пока бритый стоял рядом и с восхищением разглядывал меч Галла Дезидения.       Гролаг подошел ко мне и присел на корточки. Мне захотелось закричать, но от испуга я не могла издать ни звука.       — Ну здравствуй, лесная, — орки за его спинами захихикали, но этот не выглядел веселым. Скорее смертельно уставшим и озлобленным. — Выспалась?       — К-кто вы?.. — выдавила я первое, что пришло в голову. Речь давалась тяжело, в горле сильно пересохла, от чего я сипела. — Чт-то вам нужно?       — Любопытная, — Гролаг чуть наклонил голову в сторону, безотрывно смотря на меня. Не моргая. — А как ты думаешь? Давай проверим.       Я оглядела их всех с головы до пят. На Гролаге и бритом — старенькие легкие доспехи, кажется, из всего, что попалось под руку. На тощем сыромятные поножи, а на груди лишь ремень, к которому сухой лианой примотан кинжал. Они были молоды. И я бы могла сказать, что это просто оборванцы, бандиты, но правильный ответ пришел сам собой. Я не спешила ничего отвечать и с лживым бесстрашием снова заглянула в глаза Гролагу.       — Ты поняла, да? Умница, — он безумно заулыбался. — Чего молчишь? Отвечай! — он вскинул руку, делая вид, что ударит. Я вздрогнула, инстинктивно жмурясь и отворачиваясь. Орк раскатисто залился смехом: — Боишься… Правильно, бойся, босмер.       — Л-лесные орки, — заикаясь, ответила я. Орки-охотники, орки-лучники, орки-древолазы. Наверное, они мало в чем уступали нам, босмерам, но мой народ все равно всячески притеснял их с незапамятных времен. Некоторые считают, что орки населяли Валенвуд задолго до прихода меров… Наверняка никто не знает. Но факт остается: лесные орки нас ненавидят. Как, собственно, и босмеры ненавидят их.       — Пра-авильно… — протянул Гролаг, протягивая ко мне руку. Я попыталась отодвинуться, но положение не позволяло. Орк взялся за мою растрепанную косу и пощупал ее, задумавшись.       — От… Отойди от нее… — вдруг раздался голос Брина, и мои кулаки сжались, дыхание на секунду перехватило. Он жив.       — Заткнись, — сказав это, бритый с силой ударил норда ногой в живот, вызывая неконтролируемый кашель.       — Нет! — выпалила я. — Не надо!       Орки загоготали, переглядываясь. Тощий схватил Брина за волосы и чуть приподнял, склоняясь над его ухом:       — Смотри-ка, человечишку нельзя-я трогать! — и отпустил. Голова Брина рухнула, ударяясь в песок.       — Что вам нужно?! — от волнения у меня прорезался голос, я закачалась, пытаясь высвободить руки. Пресекая глупую попытку, Гролаг с силой ударил меня по лицу. Скулу обожгло, и я вскрикнула.       — Тера, нет! Убери от нее руки!       Гролаг усмехнулся, глянув на Бриньольфа, после чего вновь обратился ко мне:       — Тера, значит. Я запомню, — в руках Гролага блеснул нож. Схватив меня за воротник, притянул ближе… Лезвие коснулось щеки. — Кто-то уже тебя украсил, да? — он надавил, и лезвие вспороло один из моих шрамов. Я заскулила, а из глаз брызнули слезы. На фоне отчаянно забился Бриньольф, попытался подняться, и тощий с бритым двумя ударами уложили его обратно. Я захныкала, осознавая нашу беспомощность.       — Что вам нужно?.. — еще раз спросила я, но уже жалобно, дрожащим голосом. Гролагу это понравилось, и он горделиво вскинул подбородок. Нож переместился ниже, прошелся по шее к затылку. Бритый и тощий в предвкушении завопили: «Режь, режь!»       Три четких движения. Моя голова вдруг стала легкой… Челка упала на глаза, а коса соскользнула с плеча на колени. Гролаг поднял ее к небу, и орки опять заулюлюкали, на этот раз громче и злее. Замах, бросок… Моя коса улетела вслед за луком и с характерным звуком плюхнулась в воду. Бриньольф начал лепетать что-то про кару богов, за что его еще раз ударили, но на этот раз по спине.       — Пожалуйста, не надо… — взмолилась я, глядя, как Брин заходится в кашле. — Он… он простой наёмник, он сопровождал меня, он не связан с босмерами…       — А мне кажется, что ты врешь, — Гролаг вновь присел передо мной.       — Я клянусь, он здесь случайно! Я ему заплатила, он вам не враг! Прошу вас! Я не знаю, что вам нужно, но я прошу, отпустите его, не трогайте!..       Они продолжали смеяться, мой плач забавлял их. Брина подняли с земли, усадили на колени, но не чтобы отпустить. По его лицу пришелся следующий удар, на губах проступила кровь. Я закричала:       — Неужели в вашей крепости позволено подобное?! Разбойники, сволочи!       И еще удары. Один для Брина, другой — мой. Я застонала, чувствуя, как распухает место удара. Открыв глаза, снова увидела перед собой безумно скачущие зрачки Гролага.       — Крепость? Смеешься, да? — я сразу же поняла, что зря это сказала. Видимо, они не из крепости… Может, ушли оттуда сами, а может их дома уже нет. Конфликты босмеров и орков регулярно перерастали в кровопролитные стычки…       — З-заберите… заберите золото, — попросила я. — Можете… Делайте со мной, что хотите. Но не надо, я прошу…       — Я тоже просил, — Гролаг начал играться с ножом в своей руке. — Мы были как вы: случайно забрели не на ту территорию. И мы, прямо как ты, просили нас отпустить. Знаешь, что было потом?       — Не надо… — соленые слезы попали в порез на щеке, и его больно защипало.       — Нашего друга сожрали твои родичи, — нож снова коснулся моего лица, прислонился к губе. Я боялась пошевелиться. — Признавайся, скольких ты съела, а?       — Я никогда… Никогда!..       — Врешь! — он резко встал и пнул меня в живот. Я захрипела. — Для этих ублюдков талморцев вы все притворяетесь, а на деле!       Бриньольф, не в силах больше терпеть издевательств надо мной, все-таки вскочил на ноги. Связанные руки, казалось, уже не были помехой: норд с диким рёвом полетел вперед, расталкивая орков. Но преимущество было не на его стороне. Бритый полоснул его по груди Соловьиным клинком, после чего подставил подножку. Брин упал на одно колено, но тут же попытался ударить обидчика головой, превозмогая боль. В бой вступил тощий, нанося удары сбоку. Его еще раз полоснули, и ещё…       — Нет!!!       Только не Брин. Кто угодно, только не Брин! Я не могла представить себе жизни без него, больше не могла! Внутри что-то забилось, словно вырываясь наружу. Страх перерос в ужас, и я поняла, что обязана что-то предпринять… В ушах зазвучал шепот.

      «Останови их. Накажи…»

      — Я убью вас! — завопила я, приподнимаясь, выкручивая руки. — Убью, уничтожу! Вы пожалеете, слышите?! Пожалеете!       Орки смеялись. Я не вызывала у них никаких эмоций, кроме жалости. Как и у многих других… Но больше не стану. Будь моя воля, я бы сейчас же скрылась, исчезла, заставила бы их…

      «…поплатиться. Правильно, дитя, пусть поплатятся».

      Брин упал на песок, и наши взгляды пересеклись. Он смотрел с сочувствием и волнением… Не за себя. За меня. А лучше бы он позаботился о себе, не геройствовал… Я метнула остервенелый взгляд на хохочущего тощего.

«Прикажи ему. Пусть замолчит».

      Внезапно тощий застыл с приоткрытым ртом. Уставился на бритого, но на лице не было ни намека на осознание происходящего. Он словно впал в транс. Сорвав с груди кинжал, кинулся на орка, порываясь порезать.       — Твою мать! — бритый вовремя среагировал и отскочил. Тощий сделал еще один неловкий выпад, но орки скрутили его раньше, чем он успел что-то сделать. — Что на тебя нашло?!       Пара шлепков по лицу привели тощего в чувства, но он не мог понять, что случилось. Гролаг обернулся на меня, с подозрением сощурив глаза.       — Ты… — протянул он. Я вся напряглась, ожидая пощёчины. Черноволосый орк о чем-то задумался, повисло молчание. Лучше бы они смеялись… — Эй, Бугр… Принеси-ка камень. Потяжелее.       Бритый изумленно оглянулся, но потом вдруг явно что-то осознал. Загоготав, оставил ошеломленного тощего и ушел к реке.       — Что ты… — мой взгляд прыгал с лежащего без движения Брина на посмеивающегося Гролага и обратно. У меня появилась догадка, но я гнала ее от себя, не желая даже мысли допускать.       — Этот северянин… «Наёмник», — Гролаг легонько приступил на голову Брина, — тебе дорог, да? Конечно, дорог. Готова жизнь за него отдать, да? Я вижу…       — Отпусти его.       — Обязательно… А ты посмотришь.       Проверив, не осталось ли на Брине чего ценного, Гролаг брезгливо отошел в сторону. Бугр вернулся с реки в большим камнем и несколькими толстыми лианами.       — Нет… Нет-нет-нет, не смейте, отойдите! — я буквально заревела. — Оставьте его!       Лысому Бугру понадобилось немного времени. Я до последнего надеялась, что он бросит эту затею, сдастся, но он не отступил. Привязал камень к ногам Брина, проверил крепость узлов. В это время в себя пришел тощий: подошел ко мне и со всей дури толкнул.       — Мразь! — я завалилась на бок, а тощий плюнул мне в лицо. — Я знаю, это ты сделала!       — Все, остынь! — приказал Гролаг, и тощий отошел в сторону. — Помогай лучше.       Чтобы поднять Брина вместе с камнем, оркам пришлось действовать сообща. Пока они волокли норда к склону, он что-то бессвязно мычал, а я вопила что есть мочи. На то, что безумцы одумаются, я уже не рассчитывала. Оставалось надеяться, что кто-то меня услышит.       — Если ему повезет… — Гролаг усмехнулся. — А, впрочем, вряд ли.       И они отпустили.       — Брин!!! Нет, боги, нет!       Я попыталась ползти, катиться, делать хоть что-то… Только не сдаваться. Я не смогла предотвратить смерть брата, я стала причиной… По моей вине не мог погибнуть человек, которого я люблю. Что угодно, только не это!

«Пусть платят…»

      Я взревела, прожигая Гролага глазами, как вдруг он закряхтел, хватаясь за живот. Орки испуганно бросились к нему, не понимая, что случилось. Я же ощутила прилив сил и с силой дернула ногами, разводя их в стороны. Лианы лопнули, и я попыталась встать на ноги.       — Магичка! — тяфкнул тощий, подбегая ближе и ударяя меня коленом, от чего я вновь рухнула. — Тварь!       В тот момент я не думала о том, что делаю. Мне было важно лишь одно: «Брин не умрет из-за меня». Новая попытка встать — надо мной занесли Соловьиный клинок.       — Тера, ложись! — прогремело над кустами, и я, сразу узнав голос Киренара, припала к земле.       Руку Бугра обожгло шаром огня, и он заверещал, выпуская меч из рук. Тощий испуганно завопил и бросился поднимать ослабшего Гролага.       Дальше все как в тумане. Перекатом оказалась на мече, уперлась руками в лезвие, разрещая путы. Соловьиный клинок царапнул и руки, но я даже не заметила этой боли. Киренар размахивал мечом, из-под его щита вылетали магические залпы… Схватив клинок, я сиганула в реку Зило.       Теплая прозрачная вода обхватила меня мгновенно. Течение пыталось унести меня прочь, но я была сильнее… Когда опускалась ко дну, голову сдавило от давления, но это было ничто по сравнению со страхом. Он сковывал, но я действовала.       «Брин!» — я выпустила много воздуха. Глупо кричать под водой, но порыв было не остановить. Я схватилась за него свободной рукой, сопротивляясь воде, что нещадно выталкивала. Из носа и рта норда вырвались пузыри, глаза его приоткрылись. Он хотел что-то сказать, но не мог. Или же я просто не слышала. Связанными руками попыталася подтолкнуть меня, точно приказывал бросить его и плыть к поверхности. Я замотала головой, говоря этим, что не брошу его.       Путы поддались легко. Я поднырнула под связанные руки Брина, так, что он как бы зацепился за мою шею. Попыталась плыть вверх, надеялась, что норд поможет… Но он не шевелился, глаза его вновь закрылись. Я отчаянно плыла вверх, но сил оставалось все меньше.       Наверху что-то бухнуло, поднимая волны и брызги. Через толщу воды я разглядела Киренара, плывущего вниз. Из его носа сочилась кровь, растворяясь в воде. Уцепившись за волосы и одежду Брина, поплыл вверх, высвобождая меня.       За все дни в пути я никогда еще так не радовалась тому, что согласилась с ним связаться.