Два командира

— Олень? — неуверенно предположил Эгарт, всматриваясь в следы на земле. Йорвет покачал головой. — Нет. На какое-то время опять повисло молчание. Эгарт все смотрел и смотрел на отпечатки копыт, изучая их с разных сторон. Видно, надеялся, что какой-то нестандартный взгляд на вполне обычные, четкие следы под деревом прольет свет на тайну их происхождения. Йорвет едва заметно скривился, но спрятал эмоции, приложившись к трубке с табаком. Наконец Эгарт с еще большим сомнением озвучил новую догадку: — Косуля? Йорвет тяжело вздохнул и безразлично повторил, глядя прямо перед собой: — Нет. Между черными кривыми стволами двух сосен в отдалении виднелись снежные пики гор, соединенные в одну цепь. Рыжие проталины леса, как засохшая кровь на ржавом металле, обрамляли путь к ним, а длинные графитово-серые тучи степенно плыли по блекло-голубому небу. Рыжая макушка Эгарта, мелькнувшая в выбранном для любования природой пространстве, испортила весь вид, а сам новоявленный следопыт, раздраженно пыхтя, как еж, продолжил нарезать круги вокруг несчастной цепочки следов. Которые давно можно было бы дешифровать, обрати он внимание на ствол ближайшей сосны и то, на каком уровне остались отметины. Йорвет шумно вздохнул, постучав себе трубкой по согнутому локтю. Дерево за его спиной и то было сообразительнее. Райанн с Чаршем сидели неподалеку, занятые попытками в четыре руки смастерить один несчастный капкан. Дела у них шли не шибко лучше, чем у Эгарта, но стоящий на одном колене Райанн счел нужным не то подбодрить, не то подразнить друга: — Давай-давай, брат! Кем бы ни был зверь, ты его узнаешь! — Райанн… — раздраженно начал было рябой, но тот лишь, веселясь, замахал перед собой руками. — Молчу-молчу! — Лось? — обреченно вздохнул Эгарт, и Йорвет снова подумал о том, как прекрасно кружатся падающие листья и как естественно-изящно играет на них свет. Только это и редкие глубокие затяжки табаком все еще держали его в рамках взваленных на себя обязанностей. Хотя, впрочем, происходящее — далеко не вершина чужого скудоумия, сочетающегося с буйной фантазией, которую он не раз наблюдал за время обучения этой троицы. — Нет, — равнодушно бросил Йорвет, поглаживая теплый бок трубки и ища ответ на вопрос «насколько может быть глубока людская глупость?» на ее дне. — Тебя не заклинило? — раздраженно фыркнул Эгарт, поднимаясь с корточек и от досады пиная ближайший камень. — Не знаю я. В лесу столько зверья не бегает, сколько я угадываю. — Скудный у тебя, однако, лес, — хмыкнул Йорвет и, оторвав взгляд от прогарающей смеси, скривился. — Ну ты еще пару раз по следам пройдись, чтобы наверняка их затоптать, и тогда точно угадаешь. Эгарт, посмотрев себе под ноги, шумно страдальчески вздохнул и отошел в сторону на пару шагов, почесав затылок. Пока рыцаренок подхихикивал над ним, Райанн, не вставая, протянул Йорвету заточенную под кол палку и спросил: — Друг, глянь, сгодится? Йорвет, скользнув по ней взглядом, недовольно дернул уголком губ. — Разве что выбить белке глаз, — съязвил он и добавил в сторону Эгарта: — И то если только она на него прицельно упадет, смеясь над охотником, который не в состоянии отличить следы лося от кабана! Тот, задрав голову к небу, забормотал себе под нос что-то явно нецензурное. — Ну свинья рогатая, свинья безрогая — разница невелика! — под конец заключил он и поплелся к остальным. Затягивавшийся в этот момент Йорвет подавился дымом. Прокашлявшись в кулак, он, вздернув бровь, ехидно заметил: — Ну если для тебя лось и кабан отличаются лишь наличием рогов, то неудивительно, что ты так долго не мог понять, чей это след. Севший на землю Эгарт, отобрав у Райанна деревяшку с ножом, принялся вымещать на ней злость, затачивая как надо. — Рыбак я. Ры-бак. Сколько мне еще раз надо это повторить? — сердито проворчал он. — Мое дело удить рыбу и пахать поле, а не по лесам за дикими свиньями бегать. — Но в капканах тебе, брат, равных нет, — хохотнул Райанн. — Не клеится что-то. — Ага, — скривился Эгарт, прекратив строгать, и укусил в ответ: — А к тебе, как урожденному «уру», не особо клеится следопытство. — Да я… — на секунду растерялся от такой нападки Райанн и тут же загорелся, как фитиль от спички. — Да мы с отцом просто на охоту часто выезжали! Вот он и учил меня следы читать, а дичь гнали ловчие! — Вот не поверишь, с точностью да наоборот! — все еще злясь, продолжил язвить рябой: — Я стряпал капканы, а отец шел по следу! Молча. — Хватит, — резко осадил обоих Йорвет, чувствуя, что еще немного и пустой спор перейдет в драку. — Не многовато ли вам лет, чтоб из такой чепухи ссору делать? Райанн с Эгартом ответили почти хором, не отрывая друг от друга взаимно недовольных взглядов: — Восемнадцать. — Двадцать один, — фыркнув, качнул головой Эгарт, сдув короткую рыжую прядь со лба. Йорвет приподнял бровь. Это был риторический вопрос. — Достаточно, чтобы не мериться одинаково скудными знаниями. Они у вас одинаково плохи, только с разных концов, — хмыкнув, подвел черту он и уже без эмоций заметил: — Вас слишком много на один капкан. Чарш, проверь ближайшие ловушки. Райанн, посмотри, что твой друг оставил от следов. А ты, — обратился он к оставшемуся без компании Эгарту и, подождав, когда он поднимет на него хмурый взгляд, продолжил: — Доделай капкан и послушай друга. В горах «гоняться за дикими свиньями» приходится, если хочешь есть. Тот, мрачно хмыкнув, опустил голову обратно. На его счастье, молча. Йорвет, вернув свое внимание к цепи гор вдали, продолжил курить. Когда все трое разошлись, дело пошло быстрее. Эгарт намного ловче и быстрее своих друзей работал над ловушкой. Спина юркого и до невозможности исполнительного рыцаренка-Чарша быстро исчезла между стволов деревьев, и лишь светлая макушка позволяла держать его в поле видимости. Райанн же, подойдя поближе к сосне, вокруг которой до этого плясал его друг, присел на корточки у цепочки следов и, внимательно осмотрев ствол дерева, заговорил: — Кабан это был, в самом деле, — угрюмо буркнул он. — Вон, следы от клыков на коре остались у корней. Они сейчас из леса в поля идут с голодухи. Видать, самец, раз ростом мне по коленку. Йорвет кивнул. Все верно. — Что еще о них знаешь? Райанн распрямился, пока еще продолжая бросать исподлобья косые взгляды на Эгарта, и, задумавшись, почесал голову. — Ну… Знаю, что ярится это зверье знатно. Поэтому его выслеживают долго, чтоб наверняка с первого раза убить. А иначе сам от него, сверкая пятками, побежишь. — И как его выслеживают? — Ну... тропки ищут, — пожал плечами он и скрестил руки на груди. — Только по ним идти нельзя — иначе охотника учует. Кабаны вообще нюхачи знатные. А потому надобно идти, по кустам таясь. И в подпитии или с надушенной женской, так сказать, — усмехнулся Райанн, перебрав перед собой пальцами, — компанией, к ним тоже лучше не соваться. Перепалка с другом его постепенно отпускала, и он все спокойнее и увлеченнее рассказывал, что знал. Да и Эгарт, хоть и сохранял вид напыжившегося воробья, поглядывал на Райанна с искренним интересом, почти без гримас слушая, что он говорит. Обежавший за это время все окрестные ловушки рыцаренок вернулся с горлицей, которой уже свернул шею, и, встав неподалеку от Райанна, тоже прислушался к нему. — Как найдешь, стрелять надо со спины, — входя в раж и все более эмоционально жестикулируя, продолжал Райанн. — И сразу примеряться, куда бежать, если промахнешься. Самцы, кого хочешь, на клыки поднимут, а самки отпинают — будь здоров! Они ярятся — ух! — демонстративно передернул плечами он, изображая дрожь. — Помню как-то мы с отцом на одного такого вышли… Йорвет, поняв, что полезная часть словоблудия Райанна себя исчерпала, решил воспользоваться моментом и вывернуть разговор в нужное ему русло: — Неплохие познания, — сдержанно похвалил его он, ничуть не изменив позы. Табак догорал — во вкусе смеси появилась отчетливая нотка гари. Йорвет выпустил последнее облачко дыма изо рта, смотря на тлеющие сухие листья на дне трубки. — Часто охотился на кабанов на родине? Райанн, довольный признанием своих заслуг, белозубо улыбнулся, приосанившись, и гордо вскинул голову. И даже не заметил, что его самым наглым образом перебили, сменив тему. — Да нет, друг. Какой там! Все же Кат-Лаур — горная провинция по большей части. Особенно Гардо. — В самом деле? — А то! Сам ведь Гардо у подножья Зеленогорья расположен в бухте Великого моря. — Ходят слухи, что Гардо один из красивейших городов империи, — присоединился к разговору рыцаренок, мечтательно вздохнув. — Я там ни разу не был. Правда, что он весь сделан из мрамора? — Ну… не весь, — усмехнулся Райанн, вновь скрестив руки на груди, и, опустив взгляд, покачал головой. — В мраморе только Старый город сделан да лестницы. Но там красиво, правда, да… — в карих до черноты глазах мелькнула грусть, а искренняя улыбка стала отдавать тоской. — Когда был ребенком, казалось, что весь мир — один только Гардо, а за его пределами жизни нет. Таким он огромным казался. Чарш хохотнул, а Райанн без особого запала возмутился: — Эй! А что? Мне пять лет было! Представь, Чарш, — обратился к нему он, обводя ладонями пространство вокруг себя, — тебе лет пять, а вокруг только город из сотен мощеных площадок да крепостные стены. Соединяют эти площадки огро-омные белые лестницы, — Райанн, размахнувшись, потряс руками в воздухе, обозначая размер, — и нет этим лестницам ни конца ни края! Вверх по ним — горы, вниз — горы, а единственный выход — бухта да порт. А за портом только пляж, ветер да море… Немудрено, когда сам макушкой едва один слой кладки достаешь, в такую глупость поверить! Чарш согласно кивнул, а Эгарт беззлобно хмыкнул. Йорвет, хоть и внешне сосредоточился скорее на своих мыслях и дне трубки, внимательно слушал. Опустив поэтику и любовь к дому, выходило, что город прибрежный и хорошо укрепленный. С одной стороны горы, со всех остальных — крепостная стена. Знакомый мотив. Значит, скорее всего, тяжело добраться пешком, но легко по воде. Наличие порта намекало, что город торговый, а рассказы Фаиля это только подтверждали. Хорошо. Значит, проникнуть в него можно с любым купеческим караваном или судном, а людей в городе достаточно много, чтобы без особого труда затеряться в толпе. Если, конечно, порт до сих пор открыт. Йорвет задумчиво очертил пальцем узор на боку трубки. — Старый город?.. — нарочито безразлично переспросил он, рассматривая траву под ногами. Табак прекрасно успокаивал нервы, укрепляя терпимость к чужому скудоумию и веру в полезность этих d’hoine, ради которой можно было опуститься до почти светских бесед с ними. — Да, друг, — кивнул Райанн, подходя поближе. — У нас так в Гардо доимперские постройки называются. Самое сердце города — Большая Храмовая площадь со старым дворцом — то и есть Старый город. Там до того, как Кат-Лаур стал частью империи, наш князь жил. Да хотя почему «жил»? — усмехнулся Райанн, пожав плечами. — И сейчас живет с семьей. Но большая часть, конечно же, храму драконов принадлежит — а как иначе-то? «Значит, там чародеев искать и нужно», — заключил Йорвет. Близость к власти и привычному праздному образу жизни дворцовой мухи притягивали эту братию, как тех же насекомых — отхожие места. С другой стороны это владения церкви… — Да, красивый у нас город — ничего не скажешь, — с гордостью повторил Райанн, кивнув сам себе, и улыбнулся, тряхнув головой. Чарш, вздохнув над чем-то, подошел к Йорвету и протянул пойманную горлицу. Он, скользнув по ней взглядом, кивнул на заткнутый за пояс рябого мешок, а сам взялся чистить трубку. Уже почти доделавший ловушку Эгарт, приподняв голову, кивнул рыцаренку, прося подождать еще секунду, и, хмыкнув, подколол его: — О чем вздыхаешь, Чарш? Воображаешь себя на Храмовой площади? Райанн тоже хмыкнул и, подойдя к мальчишке поближе, хлопнул его по спине так, что тот чуть не упал. — Какие твои годы, брат! Будет воля Единого, а драконы милостивы, я вам лично там все покажу! Чарш возмутился: — Я?! Мне… Мне вообще-то шестнадцать! Йорвет самую малость насмешливо приподнял бровь. На секунду опешившие Райанн с Эгартом разразились хохотом. Первый согнувшись пополам от смеха, отступил в сторону, а второй, на силу зажевав смех, шумно фыркнул, и, отложив готовую ловушку в сторону, состроил максимально серьезную мину, важно кивнув: — Это, безусловно, очень солидный возраст. Как старший на пять лет абсолютно серьезно и солидно говорю, — на последних словах в голос Эгарта все же прорвался смех, и он, не тая улыбки, достал из-за пояса холщовый мешок и протянул руку за дичью. — Сюда давай, о великомудрый рыцарь. Просмеявшийся Райанн только покачал головой. — Ну насмешил так насмешил, братец… Когда исполнилось-то? — Два дня назад? — подхватил подколку Эгарт и, усмехнувшись и встав на ноги, закинул мешок себе за спину, а Йорвету протянул готовый капкан. Тот, закончив с очисткой трубки и убрав ее в одну из внутренних петлиц, забрал ловушку на осмотр. — Зимой, — буркнул нахохлившийся мальчонка, смутившись, и еще тише добавил: — Исполнится. Райанн снова покатился со смеху. Эгарт добродушно фыркнул, покачав головой. И, немного подумав, с искренним интересом спросил у Йорвета: — Вет, а тебе сколько? — Много, — безразлично и почти не задумываясь бросил в ответ он, не отвлекаясь от осмотра. — И Йорвет, сколько еще раз повторять? Ловушка была хороша. Эгарт их мастерил так же славно, как отвратительно читал следы. — И как много? — продолжал стоять на своем он. Йорвет чуть раздраженно посмотрел на него. Без особого интереса он скользнул взглядом по компании из все еще надрывающего живот со смеху Райанна, смущенного Чарша и с любопытством ожидающего ответа Эгарта. В сумме чуть больше полувека, значит… — Раза в четыре или пять старше вас всех, — так же без особого интереса заключил он, вернув свое внимание к готовой ловушке. Все равно точнее не скажет: большинство эльфов перестают считать после тридцати-пятидесяти. А он уже слишком далек от этих чисел, чтобы сходу хотя бы самому себе сказать, сколько ему лет с точностью до года. Хотя, если поднапрячь память и вспомнить, в каком году было восстание Аэллирен, то вполне возможно, он найдет ответ на этот вопрос. Кажется, ему тогда было около двадцати… Заметив пару ненадежных узлов, явно сплетенных кем-то из друзей Эгарта, Йорвет взялся поправлять их. На то, какой эффект произвели его слова, ему было в общем-то плевать, но резко переставший смеяться Райанн, пожалуй, был наиболее красноречив: — Сколько-сколько?! — Я уже ответил, — усмехнулся Йорвет и, закончив с капканом, поднял на ошарашенных людей взгляд. — Много. После чего, кивнув идти за ним, направился дальше в лес размещать новую ловушку. — Да у нас столько даже самые древние старики не живут! — удивлялся вслух, видимо, за всю компанию разом Райанн. — Это… это же… Восемнадцать, двадцать один, шестнадцать да на пять… — прошелся по всем их возрастам он и через полминуты выдал ответ: — Это же двести семьдесят пять будет! Двести семьдесят пять! Да самому старому жителю Гардо было всего сто семь, когда он к праотцам отправился! — Тише, — лишь осадил его Йорвет, на секунду задумавшись над озвученным числом. Двести семьдесят пять?.. Но он ощущает себя скорее ближе к двумстам пятидесяти, а не тремстам… Нет, тогда, наверное, все-таки он лишь в четыре раза их старше. Хотя не велика разница — ему все равно где-то между двумя и тремя веками. — А сколько вы живете? — почему-то шепотом уточнил Чарш. Йорвет поморщился. Не то что бы ему было неприятно думать, насколько он стар. Ему было все равно. Когда живешь долго, на ход времени постепенно перестаешь обращать внимания. Таков порядок вещей, и сетовать на это или бояться смерти такое же бессмысленное занятие, как злиться на то, что за осенью наступает зима. Да, даже Aen Seidhe, вопреки молве скоротечно живущих людей, все-таки смертны в той же степени, что и они. Просто это в очередной раз напоминало о том, что у долгой жизни есть свои недостатки. Например, очень короткий промежуток времени, когда пара может зачать ребенка. В отличие от тех же людей, удивляющих все Старшие Расы, способными понести даже на склоне лет старухами или же стариками-отцами. Какой прок в этой долгой жизни, если по итогу тебя все равно потеснит менее разумный и краткоживущий, зато намного более плодовитый сосед? — Три-четыре века, — невольно с прохладцей от этих размышлений озвучил Йорвет, продолжая идти. — Очень редко больше. Если в предках затесались Aen Elle. Ну или если запереться в своем доме и загадочным образом зарабатывать себе на жизнь, не выходя из него, избегая при том вина, женщин, войн, любых конфликтов и всевозможных болезней. Тогда, да, наверное, и Aen Seidhe сможет сравниться по долголетию со своими иномирными братьями. Йорвет остановился у края звероловной ямы, смахивая присыпанный на самодельную «крышку» из ветвей-жердочек опад и дерн. Отложив ее в сторону, Йорвет разместил на дне небольшого, рассчитанного на некрупную птицу углубления в земле новую ловушку. В прошлую, видимо, залезла лисица и, разметав маскировку, утащила дичь. Прикрыв капкан обратно, Йорвет распрямился. Эгарт, верно почувствовав, что он не горит желанием продолжать разговор о своей расе и ее особенностях, переключил внимание остальных обратно на охоту. Все-таки он удивительно смышленый для простого рыбака лет двадцати. Между деревьев впереди мелькнула и пропала тень. Высокая тень. Йорвет прищурился, сделав шаг вперед. — Эй, Вет, друг, так мы по следу кабана пойдем? — А Эгарт еще не все следы затоптал на той тропке? — не отрываясь от попыток снова выхватить исчезнувший в отдалении силуэт, спросил в ответ Йорвет. Рыцаренок фыркнул в кулак, но уже совсем забывший о ссоре с другом Райанн только отмахнулся: — Да было бы желание — найдем еще! Я по следу пойду, а Эгарт сделает ловушки, и будет у нас хороший запас мясца на долгую дорогу! Йорвет только дернул уголком губ, маскируя раздражение за короткой усмешкой. С такой компанией на кабана? Он еще не сошел с ума. …Где же эта тень? Не олень, не волк и не пресловутый кабан. Для вставшего на задние лапы медведя слишком быстр. А значит… Между деревьев отчетливо показалась фигура человека. — За дерево! — гаркнул Йорвет, сам уклоняясь в ровно противоположную от выстрела из арбалета сторону. Рефлексы не подвели — стрела его не задела. Он встал полубоком за ближайшей сосной, пытаясь оценить противника и так же непроизвольно, как отвлек внимание на себя, сжал гарды мечей. Бессознательный расчет оказался верен. Вровень по росту ему только Эгарт, но Йорвет крупнее, приметнее и был на полшага ближе к стрелку. Из двух мишеней, когда те разбегаются врассыпную, бьют по той, что ярче и громче. Йорвет бросил взгляд на замерших за двумя соседними соснами наискосок друг от друга Райанна и Эгарта с Чаршем. Судя по тому, что рыцаренка рябой держал за плечо, прикрывая собой, тот среагировал медленнее остальных. Плохо. Скользнув по ним всем взглядом, Йорвет остался не доволен. Растеряны — взяты врасплох, хоть и Эгарт с Райанном быстро собрались с мыслями и, переглянувшись, на жестах принялись решать, что делать. Так, словно его здесь и не было. А они, видимо, забыли, кто за них сейчас отвечает. Пришедший в себя Чарш, схватившись за меч, начал было говорить злым шепотом: — Мы дол… — Зат-кнись, — прервал его Эгарт, без всяких пиететов прикрыв ему рот ладонью. — Мы должны убраться отсюда. И быстро. — И привести их к схрону? — едко уточнил Йорвет. Эгарт вздрогнул, будто бы только сейчас о нем вспомнил, и растерянно на него посмотрел. Кажется, об этом он не подумал. — Но их больше… — Сколько? Эгарт бросил вопросительный взгляд на Райанна, но он в ответ лишь хмуро пожал плечами. Еще раз осторожно выглянув из-за дерева, он на пальцах показал сначала пять, а затем еще пять и один, неопределенно качнув ладонью. Пять-шесть? Вспомнив, что видел во время той стычки у Старолесья, когда впервые помог местным партизанам, Йорвет только вздернул бровь и поставил остальных перед фактом: — Остаемся. Эгарт смотрел на него с большим сомнением, а вот глаза рыцаренка, которого тот все еще держал с закрытым ртом, блеснули довольством. Райанн только хмуро скользнул взглядом от Эгарта к Йорвету и, кивнув последнему, замер, ожидая приказа. Рябому ничего не оставалось, как уступить, и, не став спорить, он поджал губы и лишь выжидающе, как и его друзья, уставился на Йорвета. Тот, убедившись, что теперь они хотя бы обойдутся без самодеятельности, прислушался. Чтобы не терять из виду остальных, он, уходя от стрелы, на рефлексе встал к ним лицом, оказавшись в слепой зоне из-за своего отсутствующего глаза. А потому теперь ни черта не мог увидеть, не высунувшись полностью из-за дерева. Оставалось лишь полагаться на свой слух и зрение людей. Йорвет отметил, что в них до сих пор еще раз не выстрелили и не пошли в прямую атаку. К тому же, он видел тени довольно далеко, но Райанн все же смог их разглядеть. Значит, решили подобраться поближе. Но шорохов не слышно. Выходит, каратели пока еще слишком далеко. — Сколько стрелков? Райанн неуверенно пожал плечами и согнул все пальцы, кроме указательного. — Пытается к нам подобраться, — сквозь зубы шёпотом добавил он, не сводя глаз от чего-то вне зоны видимости Йорвета. Он нахмурился, прислушиваясь к малейшему шуму за спиной и вглядываясь в деревья позади его подопечных. Он был уверен почти наверняка, что их попытаются взять в клещи — арбалетчик зайдет со стороны Йорвета, вынуждая бежать прямо на мечи второй части отряда. Может быть, даже каратели расставят мечников по кругу, чтобы точно не дать им уйти. Главное, чтобы стрелков не оказалось двое. Йорвет достал лук и положил стрелу на тетиву. Эгарт убрал руку со рта рыцаренка, и они все, верно истолковав знак, вынули из ножен мечи, следя за движениями Йорвета и происходящим у него за спиной. Две тени со стороны Райанна стали отчетливо различимы. Йорвет прицелился, и треск ветки позади него совпал с предупреждением Эгарта: — Сзади! Йорвет дернулся в сторону, но выстрела так и не последовало. Зато за спиной послышалась отборная ругань — арбалетчик угодил в капкан. Недолго думая, Йорвет развернулся, доверив спину уже бросившимся навстречу мечникам Эгарту, Райанну и Чаршу, и пристрелил попавшегося карателя. Стрела вошла в горло. D'hoine, схватившись за шею и выронив арбалет, припал на угодившую в ловушку ногу и тут же завалился вперед, захлебываясь кровью. Оставив шумно подыхающего стрелка, Йорвет повернулся обратно, на ходу доставая вторую стрелу. Слева от него, со стороны, откуда был первый выстрел, на помощь остальным мчался еще один каратель, пока четверо других теснили оставшуюся наедине с ними троицу партизан друг к другу. Значит, в самом деле пытались окружить. Сделав шаг в сторону, Йорвет быстро осмотрелся, оценивая расстояние между ним, приближающимся карателем и остальной группой, и выстрелив в шею одному из воултанцев, уравнял их силы с количеством «Белых драконов». — Капканы! — уже разворачиваясь к новой мчащейся к нему цели, напомнил остальным Йорвет и со смешного расстояния в десяток шагов попал почти d'hoine в глаз. Короткий вскрик, и человек упал замертво, выронив меч из рук. Но не успел Йорвет и головы повернуть обратно, как на него чуть не налетело чье-то, судя по болезненному вздоху, еще живое тело. Полшага в сторону спасли от столкновения, но не удержали от секундной потери равновесия. Коротко выругавшись на родной Старшей, Йорвет, оперевшись на лук, на счастье, спружинил в прежнее положение до того, как плечо оружия приняло на себе весь его вес. Взгляд непроизвольно скользнул по упавшему. Йорвет удивленно распахнул глаза и тут же зло скривился. Дальше все смешалось в одно, как будто бы слитное движение — отбросить лук на неуспевающего откатиться из-под удара лежащего на земле Эгарта, выхватить свободной рукой меч и выставить над перепуганным человеком блок. «Какая ирония», — мелькнуло в голове Йорвета, а подкравшийся к карателю со спины Чарш с размаху ударил его в шею. Кровь брызнула, оросив лицо рыцаренка — воултанец завалился вбок. Выпавший из его рук клинок чуть не упал на ноги Эгарта, но он их вовремя подобрал, подтянувшись чуть выше. Йорвет повертел головой, осматриваясь по сторонам. Стычка завершилась в их пользу. Райанн, вытерев меч о труп, убрал его в ножны и торопливо направился к ним. — Вот выродки, а? Э, брат, ты как? — спросил он, подавая руку все еще пытающемуся привести дыхание в норму Эгарту. Он, оперевшись слегка подрагивающими руками на землю, сел, убрав с груди упавший на него зеффар. Заторможенно обводя их всех взглядом, он шумно выдохнул и, криво усмехнувшись, глухо хмыкнул: — Как тот, кто чуть не сдох. Спасибо, — кивнул он Чаршу и, переведя взгляд на Йорвета, кивнул и ему, протянув лук. — И тебе. Большое… спасибо. Тот равнодушно качнул головой, обозначая, что его услышал, и, убрав лук, начал обход мертвецов, удостоверяясь в их смерти и забирая стрелы. Больше всего его волновали, конечно, те, с кем дралась эта троица — в том, что с перебитой трахеей и вошедшим в мозг железом не живут, Йорвет был уверен. Пока Эгарт приходил в чувство после своего чудесного спасения, а Райанн с Чаршем ему в этом помогали, попутно перетирая между собой произошедшее, Йорвет закончил осмотр. Дойдя до убитого арбалетчика, он подобрал его оружие и забрал рассыпавшиеся стрелы вместе с той, что каратель выпустил первой по ним в холостую. Хоть Йорвет, как эльф, готов привести сотню доводов, чем хороший лук превосходит это изобретение регулярной армии людей, не требующее долгого обучения, оно всяко лучше готового в любой момент треснуть прямо в руках лука Керы. Кинув пока без разбора болты к своим стрелам в колчан, Йорвет задумался, как лучше замаскировать место боя. Ход мыслей прервал все еще явно находящийся под впечатлением Эгарт неуверенным замечанием: — Айрин доложить надо бы. Йорвет покачал головой, беря труп стрелка под мышки и вытягивая из капкана. — Neen. Для начала приберемся, — обозначил свои планы он и кивнул им на остальные тела. — Caemm.