Два командира

Жизнь в лесах приучает к двум вещам: спать, где угодно, и просыпаться от малейшего шороха. Несмотря на кажущуюся взаимоисключаемость этих привычек, Йорвет их прекрасно сочетал. Он мог преспокойно уснуть хоть полулежа на ветке, хоть на каменном полу пещеры зимой и подрывался от любого шума, который слышал сквозь чуткий сон. И он никогда бы не сказал, что эти привычки возникли на пустом месте и больше мешали, чем помогали выжить. Но все же именно из-за них он последние несколько дней абсолютно не высыпался. Йорвет раздраженно вздохнул, недовольно поджав губы. Шорохи, прерывистые вздохи и, едва слышные, старательно приглушаемые мычания из самого дальнего угла пещеры давили на уши, действуя на нервы и мешая уснуть. И так уже какую ночь к ряду. Но да, свое очередное пустое обещание эта сладкая парочка выполнила — как могла старалась «быть потише» и перебралась в угол подальше от остальных. Только какой в этом толк, если каменные своды множат любой звук? D’hoine. Ругаться, язвить, вежливо и просто настойчиво просить, как уже выяснилось, бесполезно. Сдерживать свои животные порывы Кере и Иглаю, видимо, было абсолютно невозможно. Оставалось либо продолжать идти на конфликт, что, пока Йорвет не получил все, что хотел от «Белых драконов», ему было невыгодно, либо… проявлять терпимость и взаимность. Ведь, стоило признать, что упрекнуть этот разномастный сброд можно было в чем угодно, но не в предвзятом отношении к его расе. Тени от потрескивающего костра причудливо ложились на потолок. По полу тянуло осенним холодом. Безмятежно сопели все, кто сегодня не ушел в дозор. А шорохи, что выдергивали даже не успевающего задремать Йорвета из и без того хрупкого сна, все не стихали. Он раздраженно убрал согнутую в локте руку со лба и отвернулся к стене. А ведь он возлагал большие надежды на то, что память восстановится сама через сны. Женский полувсхлип, приглушенный Маэбди знает чем, прозвучал в ночной тишине слишком громко. Йорвет скривился и поднялся с места, не особо заботясь о том, чтобы никого не разбудить. Прихватив с собой меч и полушепотом матерясь на Старшей Речи в сторону людей, их неуемного желания размножаться, отсутствия какой бы то ни было, не то что лишней, скромности и стыда, он направился на выход. Туда, где у него еще была надежда выспаться. Нет, конечно, отбросив злость и брезгливость к людям, Йорвет все мог понять. В конце концов, у него самого половина отряда — молодняк. Не менее понятно, что с эльфским слухом почти любая слышимость на грани видимости, особенно, когда все спят так близко друг к другу. А потому, да, на подобное принято закрывать глаза и изображать временную глухоту на оба уха. Он все мог понять. Но его бессонница уже грозилась стать хронической. Пройдя мимо на этот раз по-нормальному уснувшей Айрин, Йорвет вышел из пещеры и, не колеблясь, направился к ближайшему дереву. Здесь эндриаг или чего похуже из обитающих в кронах бестий нет, как он выяснил. Зато есть тишина, свежий воздух и отсутствие любых шумов, кроме дыхания леса, к которому Йорвет за столько лет уже привык. Стоило об этом подумать, как за спиной треснула ветка. Он резко обернулся — в темноте блеснула выставленная вперед сталь. Йорвет на рефлексе шагнул назад и вбок, меч коротко свистнул, покинув ножны. Ночную тишь разрезал звон столкнувшихся крест накрест клинков. Но это была всего лишь Айрин. Она же только что спала?.. Скривившись от раздражения уже больше на себя, чем на все происходящее, Йорвет шумно выдохнул и отступил, резковато убрав оружие на место. Настолько обозлился на круглоухих кроликов, что даже не заметил, как она встала и увязалась следом. Теряет хватку. Впрочем, это, верно, от недосыпа. Айрин опустила меч, но в ножны так и не убрала. — И куда это ты в ночи собрался? — недовольно, с ничем не прикрытой ноткой подозрения в голосе поинтересовалась она. Йорвет приподнял бровь, скрестив руки на груди. — Туда, где есть возможность выспаться, — съязвил он. — На дерево. Она шумно втянула воздух и демонстративно осмотрелась по сторонам, чуть вскинув голову и отступив на шаг. — Ты смеешься надо мной? — в тон ему ответила она и елейно протянула: — И чем тебе схрон не угодил? Йорвет выразительно посмотрел в сторону пещеры. Так далеко, конечно, даже эльфы не слышат, но он искренне сомневался, что их внезапный ночной променад хотя бы заметили. — А ты как думаешь? Она уже было открыла рот, собираясь что-то сказать, но, посмотрев себе через плечо и проследив за его взглядом… промолчала. Линия ее плеч расслабилась. Опустив голову, Айрин фыркнула, переступив с ноги на ногу, и наконец убрала меч в ножны. — Нро́ри. — Что? — чуть раздраженно переспросил Йорвет. — Тот, кто излишне… чувствителен, — судя по голосу, усмехнулась Айрин, отзеркалив его позу. Йорвет только недовольно дернул уголком губ, оставив это без ответа, молча продолжил путь к выбранному дереву. — Они наверняка, пока мы тут болтали, уже закончили. Какой смысл ради этого ночевать на ветке? — догнал его вопрос, когда он уже на нее взбирался. «Можно подумать, им что-то помешает через какое-то время продолжить», — про себя скривился Йорвет, но вслух ответил совсем другое: — Что же тогда сама не спишь, раз не неженка, в отличие от меня? — вернул он ей ее же слова. Быстро взобравшись повыше, он посмотрел на Айрин сверху вниз. Здешние леса, конечно, не чета многовековому Брокилону, Каэд Дху или хотя бы пуще под Новиградом. Но и Айрин ростом похвастаться не могла. Хоть Йорвет поднялся и не так уж высоко, она была вынуждена отступить еще на несколько шагов и задрать голову, чтобы его видеть. — Моя бессонница с ними никак не связана, — сухо ответила она и развела руками. — А ты явно не спал в местах похуже, раз обращаешь внимание на такие мелочи. — Торопишься с выводами, — прохладно отозвался он. Удобная позиция, чтобы стрелять. Жаль только, что ветер не попутный. — Правда? А по-моему подмечаю очевидное. Настолько же, насколько часты твои отлучки в лес. Что ты там ищешь? — Еду для отряда. Мне казалось, мы разобрались со взаимными подозрениями в Старолесье. — С этих пор прошло уже две недели. Мало ли, что изменилось. Ты продолжаешь ходить туда, даже когда с утра собрал всю дичь с ловушек вместе с Райанном, Эгартом и Чаршем. Один. Подозрительно, не находишь? — она скрестила руки на груди. — Если бы я хотел вас предать, то не стал бы действовать так очевидно. Слишком явно, не находишь? Я делаю только то, что говорю. Я просто ищу свою память. В следах и во снах, которые мне даже не дают посмотреть, — едко подметил он и отвернулся, укладываясь полулежа на ветке. — Ты забываешь, что моя цель с твоей войной не связана, в отличие от твоей помощи. Спи спокойно, Айрин Сол. Предавать тебя не в моих интересах. «По крайней мере, пока», — про себя добавил Йорвет, прикрывая глаза. Айрин промолчала. Он видел из-под полуприкрытых век, как она еще немного потопталась на месте, глядя то на него, то себе под ноги, то вертя головой по сторонам. Но под конец все равно только шумно фыркнула и вернулась обратно в схрон. А Йорвет остался на дереве досыпать. В пределах защитного круга, очерченного настойкой из сока аловички, белые духи ему не страшны.

***

Ближе к утру пошел дождь, и Йорвет вернулся в пещеру. Как только он миновал проход, ему в грудь чуть не врезалась Айрин. Она не заметила его, на ходу спросонья растирая глаза, но, к счастью, плелась достаточно медленно, чтобы он успел встать полубоком, уходя от столкновения. Подойдя к Йорвету уже почти вплотную, Айрин запнулась о его ногу. Поймав равновесие и встав как вкопанная, она непонимающе и капельку раздраженно посмотрела на Йорвета. Осознанность в ее взгляде появилась, кажется, лишь спустя минуту. До этого она просто молча пялилась на него в упор, пока наконец медленно не моргнула, сообразив, кто перед ней стоит. Судя по всему, выспаться из них двоих повезло только Йорвету. — А… вот и ты, — глухо проворчала Айрин, зевнув и прикрыв рот ладонью. Тут же отвернувшись, она прошла к своему месту у костра и села поближе к огню. — А я уже хотела идти тебя звать. — Проверить, не ушел ли я докладывать карателям последние новости? — негромко фыркнув, перевел ее слова Йорвет, проходя следом вовнутрь. Первым делом — к ведру с водой в углу, чтобы умыться. Айрин хмуро проследила за этим коротким маршрутом, задержав взгляд на изуродованной половине лица — Йорвет стянул повязку, как только встал на одно колено у бадьи. Ему не нужно было оборачиваться, чтобы понять, чем возникшая заминка в разговоре вызвана. Чужое внимание к шраму, с которым за четыре года уже успел породниться, было привычным, но от этого приятнее не становилось. Недовольно дернув уголком губ, он обернулся к Айрин, показывая, что ждет ответа, и она, напоровшись на его взгляд, отвела свой. Забавно. Брезгливости и обычно задевающих куда сильнее сострадания или сочувствия, как к какому-то калеке, не было. Скорее обычный свойственный, как он на своем опыте выяснил, любой расе больной интерес к ярко выделяющемуся… отличию. Ну или Айрин, как обладательница такого же, пусть и в разы менее приметного, «украшения», слишком хорошо его понимала, а потому держала лицо. «Человек понимает эльфа»… Йорвет криво усмехнулся этой мысли, зачерпывая воду. Он точно начал сходить с ума в этом мире. Иголочки холода, впившиеся в кожу от соприкосновения с ледяной влагой, очистили разум от сюра происходящего. — Если бы ты ушел дальше, чем Таммит разлил аловичку, то не вернулся бы, — мрачно хмыкнула Айрин, подбирая под себя ноги. — Перед рассветом белые духи наиболее опасны, если за ночь так и не пожрали, а дождь смывает зелье. Так что заканчивай со своими ночными прогулками. Осени здесь дождливые. — Спасибо за совет, — едко обронил Йорвет, закрепив платок обратно, и, распрямившись, сел на свое место напротив Айрин, взявшись точить оружие. Оселок с тихим скрежетом заскользил по стали, ловящей блики от догорающего костра. Зеленое пламя уже почти не плевалось белыми искорками, а те, что все же вылетали из него, теперь были самыми обычными, рыжими. У земли огонь все сильнее отдавал в бледно-желтый подтон. Тянуло сыростью, запахом прелой листвы и хвои. Айрин то и дело хмуро косилась на Йорвета, не то следя от скуки, не то раздражаясь на скрежет металла. Если она и пыталась уснуть, то тщетно: сон к ней явно не шел, и она кривилась, задумчиво стуча пальцами себе по ноге и передергивая время от времени плечами от холода. Вскоре, как всегда, первым проснулся Фаиль и, сев на колени, полуприкрыв глаза, забубнил себе под нос молитву. Как закончит, пойдет кормить лошадей, а затем, подбросив хвороста в костер, разогреет остатки ужина, которые сменщик отнесет дозорному. Они вместе позавтракают, и один вернется в схрон, а второй останется на посту. Порядок был предопределен и выверен. Йорвет проверил пальцем остроту клинков, а Фаиль, закончив молиться, щурясь, подошел к ведру с водой. Умывшись, он подхватил его и понес наружу, не забыв и с вечера отмеренную для лошадей в отдельный куль долю овса. Айрин проводила его молчаливым взглядом, не обменявшись и полусловом. Старый степняк-южанин редко с кем первым начинал разговор. Даже с утра. Следом неожиданно проснулся лекарь, Таммит. Поморщившись на свет, он чуть недовольно посмотрел через пламя костра на Йорвета и, помедлив, кивнул. Тот скупо повторил этот жест и демонстративно сосредоточил все свое внимание на оружии в руках, продолжив незаметно наблюдать. Таммит осторожно и довольно тихо для человека сел на постели. Осмотрелся. Бережно поправив край своего плаща на сжавшейся во сне в комок Тане, он покосился на Айрин, снова вперившей взгляд в одну точку. Таммит коротко вздохнул и, очертив перед своим лицом круг двумя пальцами, поднялся с места, чтобы подбросить в костер хворост и разогреть еду. Фаиль куда-то запропастился. Видно, увлекся разговором с лошадьми. Айрин очнулась, как и всегда, так же неожиданно, как и замерла. Просто в какой-то момент зажмурилась, прикрыв глаза ладонью, и медленно шумно выдохнула, растирая их. Уже к этому моменту вернувшийся обратно с котелком лекарь обеспокоенно заглянул ей в лицо. Она чуть дернула уголком губ и отмахнулась, повернувшись к нему спиной. Вовремя спрятавшись от цепкого взгляда ее глаз, Йорвет отложил мечи и взялся осматривать петли своего лука, а затем вощить тетиву. Переждав пару минут тишины, он снова осторожно поднял глаза на командира и лекаря «Белых драконов». Последний хмуро месил кашу, пока первая не менее хмуро рассматривала свои колени. — Опять? — разрезал утреннее безмолвие вопрос, по громкости не превосходивший треск веток в костре. Йорвет в упор посмотрел на Таммита. Было бы странно после первого оброненного им слова не посмотреть. Айрин скользнула по ним с лекарем недовольным взглядом и, только вернув его к своим ногам, а затем ко входу в пещеру, молча кивнула. Немного погодя, она дополнила свой ответ безрадостным угуканьем. Йорвет отложил лук и, уже почти не таясь, прислушался к разговору. — Я могу заварить сон-травы… — помедлив, все так же негромко предложил лекарь, но Айрин это предложение лишь разозлило: — Сон-травы? Чтобы уснуть на посту? Может, еще сразу карателям сдаться и на костер прыгнуть? Таммит тяжело вздохнул, осуждающе на нее посмотрев. Йорвет же отметил, что дыхание его рыжей ученицы сбилось, но вида, что проснулась, Тана не подала. В этот момент наконец вернулся Фаиль, принеся полное ведро с водой. Скользнув по ним всем безразличным взглядом, он без лишних слов просто поставил его на место и пошел будить Иглая, пока лекарь собирал тарелки и раскладывал по ним разогретую еду. Йорвет же закинул оселок, воск и лак с кисточкой себе в мешок и посмотрел в сторону Райанна с Чаршем. Те от чужих разговоров и шевелений уже проснулись. Первый приподнял голову и тут же уронил ее обратно себе на руку, а второй как-то бессмысленно-упрямо уставился в стену, поджав губы. Перекинувшись пожеланием доброго утра с Иглаем, который сразу же, как встал, утащил ведро с водой к ним с любовницей в угол, Йорвет подошел к своим «ученикам» вплотную. — Подъем, — обозначил неизбежное он, глядя на них сверху вниз. — На охоту пора.

***

— И долго нам еще по бурелому таскаться?.. — едва слышно буркнул себе под нос плетущийся за спиной Йорвета Эгарт, давя зевок. — Охота, брат, она такая штука… — Райанн, помолчи, драконов ради, а? — Заткнулись все, — негромко, но четко приказал Йорвет. Утро выдалось туманным. Седая хмарь стелилась по лесу молоком, едва ли отличаясь от только начинающего светлеть темно-серого неба. Почти неощутимо накрапывал дождь, усиливая запах рыжего опада. Земля пружинила под ногами чуть меньше, чем обычно, а черные кривые стволы деревьев возникали будто бы из ниоткуда и так же быстро растворялись в никуда в тумане. По-хорошему в такую погоду не охотятся. Но скоятаэли себе такую блажь позволить не могли, а Йорвет взялся учить этих людей хотя бы в четверть того, как учил своих белок. На самом деле, в отношении этой троицы все оказалось даже не так плохо, как он думал. Если их вовремя осаживать, затыкать и, не надеясь на чужую сообразительность, объяснять прописные истины — в общем делать все то же самое, что он делал и со своим молодняком, — то они вполне обучаемы. Да и их околонулевые знания об охоте, как их представлял ему Иглай, оказались изрядно преувеличены. Райанн неплохо читал следы, Эгарт — ставил ловушки, а рыцаренок-Чарш даже знал что-то не только о том, как гнать по лесу уже затравленную дичь. Жаль, что заткнуть эту троицу дольше, чем на пару минут, все еще было почти невозможно. Отстранившись от их трескотни, Йорвет прислушался. Совсем рядом тихонько шептал ручей. Йорвет шел вдоль него, как относительно того ориентира, который при такой погоде мог не потерять хотя бы на слух. Здравые опасения не заметить в тумане по утру белых духов и так заставляли идти медленнее, чем могла группа, внимательно всматриваясь в каждый камень. — Куда мы идем? — как всегда, чуть более дерзко, чем дозволено, спросил идущий почти с ним вровень Чарш, задрав голову. — Мы ставили капканы в другой стороне, и… — Тише, — резко, но спокойно осадил его Йорвет, даже не взглянув на него. — Всю дичь в округе распугаешь. — Если она сама не спит, — опять проворчал себе под нос только вернувшийся из дозора Эгарт и добавил, зевая: — В такую-то рань… А вот поставили бы в ту заводь сети на ночь и забыли бы о них до утра, а засветло собрали улов. — И выдали бы себя с головой тем, кто ее вечером или ночью нашел, — хмыкнул Йорвет. — Им бы осталось лишь подняться по ручью к схрону и поймать нас за руку. — Айрин сказала, что каратели ушли в другую сторону, — отмахнулся Эгарт. — Так зачем усложнять себе жизнь? — Безопасность стоит того, чтобы ради нее потрудиться, а потому… — начал Йорвет и выразительно замолчал, оглянувшись на него через плечо. Тот потупился, поджав губы. Зато рыцаренок-Чарш, который совсем не умел читать между строк, воодушевленно продолжил оборванную фразу: — Идем аккуратно, желательно след в след, не ломаем без надобности веток и не шумим? — Верно, — криво усмехнулся Йорвет, соглашаясь с одним из очевидных, но не главных подтекстов своих слов, и остановился, прислушиваясь к незнакомой перекличке птиц. Следом остановились и остальные. — Козодой? — чуть погодя, предположил Эгарт, скрестив руки на груди. Называлась эта птичка, конечно, на здешнем имперском не так, да и выглядела слегка иначе. Но Йорвет предпочитал имена местной живности и растительности переводить в соответствии с тем, на что она была похожа. Покуда это сходство вообще улавливалось. — Эк ты загнул, братец, — гоготнул Райанн. — Поздновато для такой птички. Она ж ночная, да, Вет? — Йорвет, — чуть раздраженно в очередной раз поправил он, поморщившись, но все же кивнул. — Верно. Эгарт цыкнул и раздраженно передернул плечами, разведя руками. — Ну, птицы не мой конёк. — Птицы или охота? — съязвил Йорвет и, наконец узнав голос, кивнул сам себе и продолжил путь, махнув остальным. — Оляпка это. Заводь близко. Идемте. Эгарт недовольно хмыкнул. — Оляпка-опяпка… Будут сети, куст и гриб — с голоду точно не сдохнем. — А зимой? — с ноткой сарказма уточнил Йорвет. — А что зимой? Море на зиму не замерзает. — Зато мы… мёрзнем, — как-то невесело усмехнулся Райанн, чуть ежась на резкий порыв ветра. Осень все вернее вступала в свои права, принося с горных вершин с каждым днем все усиливающийся холод. До Саовины оставалось чуть меньше полутора месяцев. Йорвета не покидало ощущение, что он куда-то опаздывает и, задерживаясь в рядах «Белых драконов», просто тратит свое время. Причем казалось так, в целом, безосновательно. Ныряет с головой в незнакомый брод только безумец, и он уже слишком стар, чтобы этого не знать. Но ощущение утекающего сквозь пальцы времени его от этого не покидало, зудя над ухом день ото дня назойливой мухой. Впрочем, Йорвет списывал все на то, что выяснение последних политических событий этого мира шло крайне медленно. Иглай, как мог, пока уклонялся от этой темы, опасливо косясь в сторону Айрин, а на то, чтобы установить контакт с молодняком и при этом наладить хотя бы какое-то подобие дисциплины в их рядах, как раз и ушла прошедшая неделя. Естественно откровенничать с тем, кто минуту назад орал на них благим матом и раздавал тумаки, они были не настроены. Зато уже беспрекословно выполняли его приказы в рамках охоты, не грозя ее сорвать своими выходками. Проигнорировав слова Райанна, Йорвет уточнил у Эгарта: — Стало быть, ты жил у моря? Идущий рядом с ним Чарш шмыгнул носом, осматриваясь по сторонам. — Ну… да, — нехотя буркнул Эгарт. — У Великого моря в предгорьях Драконьих гор. Ну… как в предгорьях… — пожал он плечами и махнул рукой. — Долго объяснять. В общем мы на самом краю провинции Дридо. Мелкая рыбацкая деревенька. Таких вдоль всего западного побережья империи завались. Глушь как не посмотри, но до Драконьих гор ближе, чем до столицы. — Так тебя, выходит, в столицу еще переправляли, чтобы в варулвен превратить? — удивился Райанн. — Ну… да, — неуверенно и с долей раздражения ответил Эгарт. — Но мы ж в столице встретились! — И? — Так ведь… — голос Райанна пошел по нарастающей, и Йорвет недовольно оглянулся на него через плечо. Маэбди, какие же они шумные… Но в сто первый раз осаживать не потребовалось — Райанн сам заткнулся. Зато к разговору присоединился рыцаренок: — В каждой провинции есть один-два крупных храма Единого. Туда-то всех варулвен и свозят на лечение, в какой ближе, — важничая, пояснил он. — Так что тебя точно не в столице обращали, Эгарт. Тебя туда лишь переправили после обряда, как и нас всех. Война же шла. А все отряды варулвен как раз тогда там и были. И без того хмурый Эгарт молча это выслушал и, чуть помолчав, буркнул: — Не знаю. Наверное. Я всю дорогу без чувств провалялся, а обряд… — он промычал себе под нос что-то невнятное. — Может, и до дороги было, может, и после — что до него болело так, что жить не хотелось, что после него. Райанн ободряюще похлопал его по плечу. Йорвет равнодушно шел вперед, озираясь по сторонам. Его мало интересовали чаяния этой троицы. Но раз заткнуть их совсем не представлялось возможным, то он просто закидывал удочки в виде тем для разговора и внимательно слушал, ожидая улова из сведений. — А вы?.. — адресовал он новый вопрос Чаршу с Райанном. Отставший от Йорвета рыцаренок засеменил шустрее, снова с ним поравнявшись. — Мы, друг, с отцом тогда в столице были по делам торговым, — первым ответил Райанн, — когда меня… ну, того. В общем там же в Храм тысячи свечей и отправили. А оттуда к варулвен — а как иначе-то, когда война? — Храм тысячи свечей? — переспросил Йорвет. — Да, брат, он самый. Тот который в столице. Главный самый, значит. — Что, даже главнее того, что в твоей родной провинции? — слегка подколол его Йорвет. Эгарт весело фыркнул, но смолчал. — Ну ты сравнил, брат!.. Йорвет снова недовольно на него оглянулся, прищурившись. Райанн выставил перед собой руки. — Да молчу-молчу… Но Храм тысячи свечей — всем храмам храм! Самый главный в империи! Им сама Старшая жрица заправляет, а она — последняя Драконья Всадница! — Ага, — хмыкнул Эгарт. — Драконы уже как веков семь улетели в закат, а она все еще жрица. — Э, брат! Не хули! Ее сами драконы своей милостью благословили!.. — Ти-ше, — по слогам напомнил Йорвет. Небо медленно розовело, наливаясь теплым цветом восходящего солнца и рассеивая сумрак. Его первые лучи, пробравшиеся сквозь кроны черных елей, окрасили туман в золотой. Идти стало проще — как боящийся огня дух, седая хмарь начала истощаться, тая. Вскоре показалась заводь с густыми зарослями камыша. А с ними и утки. Чу́дно. Йорвет, подняв согнутую в локте руку, дал знак группе остановиться. — Надеюсь, с определением этой птицы у тебя проблем не возникнет? — усмехнулся он, чуть повернув голову через левое плечо в сторону Эгарта. Он недовольно запыхтел, но смолчал. — Как я вчера и говорил — идеальное место для дневок уток, — вернув свое внимание к дичи, тихо продолжил Йорвет. — Густые заросли, тихое течение. — Тощие они какие-то… — сомневаясь, пробурчал Райанн. — Не знаю, друг. У нас таких бы и на суп не пустили. — Жирнее дикая птица и не бывает, — фыркнул Йорвет. — Сейчас осень, плодятся они в конце лета. Молодняк уже подрос и встал на крыло — его мы и видим. Пугливы, но не настолько, чтобы улететь, заметив охотника, потому что еще не знают, чем им грозит встреча с ним. Днем прячутся в камышах, с утра ищут место для дневки. Найдете такое место заранее — полдела сделано. — А вторая половина?.. — ворчливо уточнил Эгарт, встав поближе. По правую руку от него, за спиной Йорвета замер Чарш с Райаном. Не поворачивая головы, Йорвет, хмыкнув, ответил: — А вторая — заставить их взлететь. — Так улетят же! — удивился Райанн. Йорвет поморщился, но объяснять самому не пришлось: — Они летают косяками, — покачал головой Чарш. — Значит, и выстраиваться будут в косяк. — А потому, — кивнув, заключил Йорвет, доставая из сайдака пару стрел и вставая полубоком в стойку, — отстреливать их нужно сразу как взлетят, пока не набрали скорость и высоту, — и, закончив с пояснениями, резко перешел на приказной тон: — Чарш, Эгарт, берете пару камней покрупнее и швыряете в заросли с разных сторон. Потом кто-то один полезет за птицей, если упадет дальше мелководья. Райанн, наблюдаешь. Caemm. Уже совсем без заминок и лишних пререканий, как в начале, эти трое тихо, следя за шагом так, как он их учил, разошлись по позициям и принялись четко исполнять приказы. Положив на тетиву две стрелы разом, Йорвет приготовился. Чарш с Эгартом, тихо, пригибаясь, двинулись вдоль кромки, медленно, но верно подбираясь к камышам. Зацепив у берега пару булыжников и обменявшись им одним понятными знаками, они разошлись в разные стороны — Чарш справа, а Эгарт слева. Но утки заметили рыцаренка и закономерно поплыли от него прочь на середину озера. Йорвет недовольно поморщился. Значит, кому-то лезть дальше мелководья все равно придется. Плохо. Особенно по такой погоде, но вариантов нет. Пока птицы уплывали от Чарша, Эгарт из-за кустов швырнул в них камень. Тот с громким плеском упал в воду чуть ли не посередь косяка, и утки с шумом взмыли в небо. Дальше было делом техники. Выстрел, взять другую стрелу, натянуть тетиву и снова выстрелить. Один промах из четырех, три улетело. Сгодится. — Ловко! — восхитился Райанн, пока Чарш с Эгартом, забыв о второй части указаний, оба полезли в воду за подстреленными утками. Йорвет только вздохнул, но осаживать не стал — в любом случае, уже поздно. Он пошел вдоль берега, внимательно всматриваясь в мутную гладь заводи. Нужно было найти не попавшую в цель стрелу. Он не в том положении, чтобы разбрасываться хорошими наконечниками. Хотя в общем-то скоятаэли никогда в ином положении не были. Вот только ее видно не было. Смирившись, что сапоги промочить все-таки придется, Йорвет зашел в воду. — Да мы уже всех собрали, — заметив, что он полез в заводь, сказал Эгарт. — Я не за птицами, — покачал головой Йорвет, почти не глядя на подбитых рыжевато-коричневых четырехлапых монстров. В общем-то, пожалуй, в сравнении местных птиц с драконами, о котором все талдычили ары, что-то есть. — А за чем тогда? — полюбопытствовал Чарш, подойдя к ним поближе и протянув две вынутые из дичи стрелы. Йорвет забрал их и еще одну у Эгарта. Тот сообразил быстрее рыцаренка и, свистнув Райанна, броском передал ему подобранную тушку, а сам полез чуть дальше по течению, помогая искать стрелу. Йорвет возражать не стал, а Чаршу скупо пояснил, приподняв зажатые в кулаке стрелы: — Я выпустил четыре. — Так она ж наверняка на дно пошла! — удивился Райанн. — Какой в этом прок? Ну не полезут же эти выродки-загорцы нас на дне искать! Йорвет, осматривая мелководье, хмыкнул. — Каратели, может, и не станут. А мне где прикажешь еще одну стрелу брать? — Так, брат, у Керы ж с Фаилем остались стрелы! Точно тебе говорю! У них взять можно. — Точно-точно, — закивал вылезший на берег Чарш. За спиной коротко булькнула вода. Йорвет обернулся. Через секунду на поверхность вынырнул Эгарт, держа в кулаке пропажу. Йорвет вздохнул, сжав указательным и большим пальцем переносицу. Ну нырять за ней даже он не стал бы. Портки — ладно. А вот с головой купаться по такой погоде — отвратная идея. — Нашел! — гордо сообщил он, подплывая к нему. — Молодец, — съязвил Йорвет, слегка разводя руками перед собой. — А теперь забирай уток и возвращайся в схрон. Эгарт от удивления замер на месте, враз растеряв всю радость от находки. — За что? — почти обиженно вопросил он. — За смекалку, — все еще язвя, хмыкнул Йорвет, подходя ближе. — Или ты в мокрых тряпках при таком ветре бегать собрался? — А, это… — расслабился Эгарт и махнул рукой. — Так я ж с запада — я бывалый. Меня такое не возьмет. — Да что ты говоришь. Бывалый, потому что лечил осенью простуду? Так я тебя огорчу: у продуваемого всеми ветрами костра в горах она лечится в разы хуже, чем у очага, и от нее, бывают, дохнут. Так что без разговоров. Вперед. Йорвет протянул руку за стрелой и, забрав ее, кивнул Райанну на Эгарта, намекая отдать плащ. Райанн с небольшой задержкой сообразил, что от него хотят, и, отдав рыцаренку утку, пошел навстречу другу. Приняв поданную ему руку, недовольный Эгарт выбрался на берег. Следом выплыл из камыша и Йорвет. — Ну извините-с, — согнувшись перед ним пополам, изобразил Эгарт реверанс. — Я простой рыбацкий сын. Воинским премудростям не обучен-с. Йорвет слегка стукнул ребром ладони по так удачно подставленной под руку шее. Эгарт тут же разогнулся, тихо зашипев от боли и принявшись растирать место удара. — Кончай кривляться, — чуть приподняв бровь, осадил его Йорвет. — Как ярмарочный шут, видит Dana. — Видит кто, брат? — недоуменно переспросил Райанн. — Даннар — это город. Йорвет только слегка поморщился, оставив вопрос без ответа, и отвернулся от них, направившись к почему-то с улыбкой наблюдающему за ними рыцаренку. Впрочем, поймав его взгляд, Чарш принял привычное комично со стороны выглядящее суровое выражение лица, вскинув подбородок. Хмурый вымокший Эгарт тем временем забрал у Райанна плащ и накинул его на себя. — И какой я там шут, если что я тоже не понял, — тихонько буркнул себе под нос он. — Надеюсь, по какому маршруту тебе надо идти, ты понял? — фыркнув, уточнил Йорвет. Мрачное угуканье было ему ответом. — Не слышу, — более резко надавил он. — Да, понял. Беру уток и в схрон, — уже без кривляний и почти ровно ответил Эгарт. Йорвет удовлетворенно кивнул. Рыцаренок передал рябому дичь, а Йорвет осмотрел стрелы. Больше всех вымокшая, та, за которой нырял Эгарт, оказалась особой. Бутоновидный наконечник прозрачно намекал, что он еще помнил его службу в Врихедд. «Blath». Изобретение его народа. Цветок, который распускается, только попав в благодатную почву из чужой плоти и крови, и который очень трудно вытащить, не выдернув из раны хороший шмат мяса. Ладно, за таким стоило нырнуть. Все еще обиженно хмурящийся Эгарт прошел мимо него, глядя себе под ноги. Йорвет, даже не взглянув в его сторону, продолжая рассматривать стрелу, коротко бросил: — Спасибо. Рябой остановился, удивленно на него посмотрев, и тут же просиял. — Да пожалуйста. Друг, — усмехнувшись, оглянулся он на Райанна, который одобрительно кивнул.

***

Вернулись через пару часов с пустыми руками, не считая уток. Бывает. Охота — такая же игра с удачей, как и гвинт. Иглай стоял на посту над схроном, Таммит вместе со своей рыжей ученицей перебирали травы, разложенные на какой-то тряпице прямо на земле. Фаиль вместе с Эгартом, сменившим одежду на сухую, свежевали и разделывали птиц у костра. Чарш с Райанном, бросив на Йорвета вопрошающий взгляд и дождавшись кивка, присоединились к ним, бухнувшись рядом, и завели разговор о вылазке. Кера ворчливо собирала вещи для стирки. — Так ты их вечность сушить будешь, — фыркнула она, склонившись, уперев руки в боки, над разложенными прямо на земле неподалеку от костра мокрыми тряпками Эгарта. — А на улице дождь, — упрямо возразил он, поправив съехавший туго зашнурованный ворот рубашки, которая ему явно была широка в плечах. — Уже закончился вообще-то, — важно сообщил Чарш. Эгарт недовольно дернул уголком губ, бросив на него хмурый взгляд, слегка прищурившись. Тот и бровью не повел, как всегда, не заметив и тени подтекста в чужих словах и действиях. — Во-от, — протянула Кера, собирая тряпки. — Давайте заодно остальное шмотье — постираю. — Да неужто изволила женским делом заняться? — наигранно удивился Райанн, на что Кера едко ответила: — Не шибко радуйся, а то в подручные запрягу. Прислонившийся к стене, скрестив руки на груди, Йорвет, отметив отсутствие командира, спросил у нее: — Где Айрин? Кера пожала плечами. — Ушла. Она передо мной не отчитывается. И не обязана ни перед кем все же, — вздёрнув бровь, с намеком протянула она. — Есть что в стирку? — Йорвет только покачал головой, и Кера отвернулась к лекарю с его ученицей. — Таммит?.. Кончай ты ее мучить! Из неё лекарь, как из меня стряпуха. Тот, впрочем, это замечание проигнорировал и продолжил терпеливо добиваться от своей ученицы ответа: — Так в каком виде смердянка ядовита, Тана? — терпеливо улыбаясь, вопрошал он. Рыжая девица нервно мяла юбку, испуганно давя улыбку вместо ответа, который явно не знала. — Ну же. Я же рассказывал. Совсем недавно. — В-в вар-реном? Лекарь тяжело вздохнул, рыцаренок коротко фыркнул в кулак. Тана, оглянувшись на него, опустила голову. — Я ошиблась, — почти без запинки расстроенным шепотом констатировала она. — Ага, — хмыкнула Кера. — Приблизительно, как если вместо стрелы на тетиву кинжал положить. — В вареном, Тана, смердянка теряет свои вредные для желудка свойства. Токсин выпаривается, — ровно, все с той же улыбкой пояснил лекарь, опустив взгляд к разложенным перед ними горстям трав, продолжив их сортировать. — А вот в сыром виде ее есть опасно: велик риск отравиться. Полагаю, спрашивать, сколько как минимум следует держать снадобье на огне, чтобы токсин испарился, не имеет смысла, верно? Девчонка поникла. Таммит, бросив на неё слегка разочарованный взгляд, обозначил ободряющую улыбку и кивнул на Керу. — Помоги с бельем, пожалуйста. Тана не стала спорить и, встав, понуро поплелась вместе с ней к ручью. Как только они ушли, Йорвет, подумав, опустился на одно колено рядом с лекарем. Он хотел его кое о чем расспросить. Таммит тут же поднял взгляд, посмотрев на него в упор. Пасмурная осенняя хмарь вроде той, что висела сегодня утром, плескалась в усталых раскосых глазах человека напротив. В них застыл вопрос, который он так и не озвучил. А ведь еще пару минут назад во всю распинался перед своей ученицей. Эта тяга избирательно молчать уже по-своему раздражала. — Можно? — криво усмехнувшись, уточнил Йорвет, приподняв бровь, и кивнул на разложенные на тряпице травы. Он надеялся, что хотя бы прямой вопрос лекарь не проигнорирует. Но Таммит, помедлив, лишь повел плечом, чуть нахмурив брови, и, отведя взгляд, просто кивнул. Мол, «ну помоги, если хочешь». — Твоя любезность не знает границ, — с едва уловимой ноткой сарказма вздохнул Йорвет, отстегивая и ставя рядом с собой сайдак, чтобы удобнее сесть. Лекарь в ответ только капельку хмуро посмотрел на него из-под полуприкрытых век и слегка качнул головой, убирая с лица смоляную прядь, выбившуюся из короткого хвоста. Йорвет опустился на колени напротив него, принимаясь за привычную до боли работу, которой первое время занимался в доме лисьего лекаря. Поймав на себе пару любопытствующих взглядов молодняка, Йорвет резковато кивнул им на Фаиля, призывая помочь с готовкой. И они послушались: Райанн присоединился к разделке дичи, рассуждая о кухне своей провинции, а Чарш ушел за водой и хворостом. У них же с лекарем сортировка трав шла… Ну, не сказать, что легко и быстро. Все же Йорвет знахарем не был, да и растения Неверленда ему были роднее и понятнее, а потому более узнаваемы. Но дело явно шло не медленнее, чем если бы Таммиту помогала его рыжая девица. Поначалу сидели молча. Йорвет думал, как начать разговор. Иглай как-то обмолвился, что они с лекарем единственные с одного набора, а значит, Таммит должен знать достаточно много нужных Йорвету сведений. Осталось только понять, как их из него безопаснее вытянуть и с чего лучше начать расспросы. С разговоров о конфликте с Воултаном? О самом Воултане? О Гардо и здешних чародеях? Хотя откуда простому отрядному лекарю о них знать? Наверное, лучше всего было бы начать разговор с того, как были устроены отряды варулвен до начала войны, а потом плавно перейти на нее. Вот только Таммит по прикидкам Йорвета был раза в два старше любого из троицы молодняка и вряд ли не понял бы, куда идет разговор. А о войне с Воултаном «Белые драконы» говорить не любили. Тогда… Мысли Йорвета прервал сам лекарь, протянув ему раскрытую ладонь и слегка качнув ей, прося отдать то, что Йорвет держал в руках. Он приподнял бровь, но, не споря, положил в нее черную с ярко-розовыми прожилками травинку, которую, задумавшись, с минуту крутил между пальцев. Похожа на клевер. А на местном… — Таммит? — усмехнулся он, найдя крайне забавным подмеченный факт. Лекарь недоуменно нахмурился, и Йорвет уточнил: — Эта трава называется «таммит»? — Тамми-ат, — спокойно поправил он, доставая из своей сумки небольшой мешочек, в который закинул к таким же только высушенным травинкам черный клевер. — Созвучно с твоим именем, — хмыкнув, заметил Йорвет. Лекарь как-то обреченно вздохнул, скользнув по нему скучающе-равнодушным взглядом, и пожал плечами. Йорвет дернул уголком губ. Ну и раз уж они наконец заговорили… — Для чего она используется? Таммит нахмурился: — Зачем тебе это? — Мы в лесу. В горах. Знать травы места, в котором находишься, полезно, хотя бы чтобы сократить работу тебе. — Но я же не расспрашиваю тебя, как работает твой лук, — вздохнув, сдержанно-снисходительно возразил ему лекарь, кивнув на стоящий рядом сайдак. Йорвет криво усмехнулся. — Все луки работают одинаково. В отличие от трав. — Поэтому тому, кто не сведущ даже в их названиях, не стоит лезть в их свойства, — без эмоций обрезал Таммит и опустил глаза к разложенным перед ними кучкам кореньев, стеблей и листьев, показывая, что разговор окончен. Йорвет недобро прищурился, поджав губы, и вкрадчиво уточнил: — Именно поэтому ты так бьешься над знаниями своей неумехи? Таммит очень медленно поднял голову. Йорвет насмешливо приподнял брови, в открытую усмехнувшись. «Нестрашно, мальчик, — хмыкнул про себя он. — Страшно должно быть тебе, потому что от того, чтобы разукрасить твое личико на манер моего, меня останавливает только договор с твоим командиром». — Таммит, — громко и в то же время обреченно-устало окликнула лекаря появившаяся у входа Кера. Положив голову себе на согнутую в локте руку, которой оперлась на стену, Кера протянула: — Она опять… — Иду, — коротко и четко ответил ей лекарь, не отрывая от Йорвета откровенно злого взгляда. Йорвет и не пошевелился. Когда Таммит вместе с Керой ушел, он, фыркнув, спросил у притихшего с Фаилем молодняка: — Он всегда такой? Эгарт немного нервно рассмеялся, почесав открытые голени, которые не прикрывали явно одолженные у кого-то коротковатые штаны. — Нет, знаешь, ты у нас один такой особенный. Йорвет, недовольно нахмурившись, повернулся к нему. — В смысле он до этого вообще ко всем одинаково относился, — тут же добавил он. — Да, да, — задумчиво покивал Райанн. Фаиль, сдвинув брови к переносице, продолжил, не поднимая глаз, свежевать тушку утки. Йорвету оставалось только вздохнуть и разочарованно перебрать пальцами. Жаль, значит, поищет информацию в другом месте.