Грешная страсть, или сын Первосвященника

      Войско Сяньлэ стремительно приближалось к стенам столицы Юнань. Хуа Чэн чувствовал, как усиливалась тревога внутри, хотя реальных поводов для такого беспокойства не было. Принц старался ничем не выдать своего волнения. — Чему быть, того не миновать, — с леденящим душу спокойствием вдруг произнёс ехавший рядом Хэ Сюань.       Хуа Чэн удивленно воззрился на брата. Иногда принцу действительно казалось, что Хэ Сюань мог читать его мысли.       Еле заметно улыбнувшись, Хуа Чэн прикрыл глаза и хмыкнул. Он опустил голову к груди, собираясь с мыслями. Войско почти подошло к городским воротам. — Единственное, чего я все-таки не могу понять: почему ты настоял на том, чтобы Се Лянь остался в военном лагере? — вдруг спросил Хэ Сюань. — Некоторое время назад ты хотел, чтобы он был с тобой в случае опасности. Что же изменилось теперь? — Обстоятельства, — коротко ответил Хуа Чэн. — Я не могу подвергнуть его такой опасности. Мы не знаем, что нас ожидает за этими стенами. Я буду постоянно тревожиться за него. Если враг узнает об этом, Се Лянь станет для них главной мишенью. — Но он ведь Первосвященник, — возразил Хэ Сюань. — А где гарантии, что эти дикари решат соблюдать традиции? — по тону принца было понятно, что он начинал терять терпение. — Что ж, тебе виднее… — пожал плечами Хэ Сюань.       «Нужно было переждать день-другой. Возможно, он такой из-за только что закончившегося гона…».

***

— Пэй Мин! — Пресвятые Небожители, ты меня напугал! Откуда ты здесь? — генерал Пэй изумленно устремил взгляд в сторону входа в свой шатер. Там, в полумраке словно из ниоткуда возник Се Лянь. — У меня к тебе просьба. Я понимаю — все, что ты узнал за последнее время, стало для тебя потрясением. Я могу себе представить, что ты сейчас чувствуешь… Но ты единственный, к кому я могу обратиться.       Генерал Пэй, стоявший все это время у стола с разложенной на нем схемой военного лагеря, напряжённо посмотрел омеге в глаза. — Я догадываюсь, о чем ты хочешь меня попросить. Но Его Высочество отдал четкий приказ. — Я не обязан подчиняться приказам Наследного принца, — резко перебил генерала Се Лянь.       Пэй Мин округлил глаза от удивления. — Теперь я не обязан подчиняться даже самому королю, — продолжил Первосвященник. — Мы должны последовать за принцем. Он не понимает, к чему может привести его появление там без меня. — А ты рассказывал ему об этом?.. — Рассказывал ли я?! — тон голоса омеги резко повысился. — Я пытался, как мог! Ты сам слышал… — Почему же ты не настоял на своем? Разве Его Высочеству не известно, что ты можешь спокойно ослушаться приказа?       Се Лянь удостоил генерала тяжелым взглядом. — Я не знаю, что на него нашло, но если б я продолжил давить на него, он бы только разозлился, но все равно не уступил, а ему нельзя было терять концентрацию. Я слишком хорошо его знаю. С ним такой подход не работает. И, знаешь, я даже могу понять его, — тут Первосвященник горько улыбнулся, — стремление сделать все самому, не подвергая опасности тех, кто тебе дорог… Заманчиво звучит, не так ли?       Пэй Мин обреченно вздохнул. — Ты хоть понимаешь, чего мне это будет стоить? — Понимаю. Но мне не к кому обратиться, кроме тебя, — с грустью в голосе повторил Первосвященник. — Ты единственный, кто присутствовал на военных собраниях. Ты знаешь детали плана, в отличие от меня. Взамен я могу обещать, что сделаю все возможное, чтобы тебя не казнили за нарушение приказа. Обещаю, что все улажу, как только это безумие закончится. Я не допущу, чтобы с тобой что-нибудь случилось по моей вине.       Повисло напряженное молчание. Генерал Пэй внимательно смотрел на омегу. Внезапно он произнёс: — Не зря ты — это ты…       Се Лянь удивленно приподнял брови. — Я слышал много рассказов о новом Первосвященнике, его выдающемся характере и смелости. И все это в сочетании с тем, что ты омега… — То, что я омега, не имеет никакого значения, — холодно заметил Се Лянь. — Теперь я вижу, — Пэй Мин едва заметно улыбнулся. — Я последую за тобой. — Спасибо, — Се Лянь подошёл к другу и с благодарностью сжал его плечо. — А теперь пойдём, надо взять лошадей.       В этот момент вдалеке послышались громкие крики и шум. Снаружи палатки забегали люди, отовсюду раздавалось беспорядочное ржание лошадей. — Что происходит?.. — Се Лянь приподнял ткань у входа в шатер и выглянул наружу. — На лагерь напали! — закричал один из солдат, стоявших у входа в палатку Пэй Мина. — Генерал!       Пэй Мин выбежал наружу, освобождая меч из ножен. — К конюшням! Быстро! — воскликнул он и, схватив Се Ляня за руку, потянул его за собой. — Они же вызвали принца на мирные переговоры! — негодовал Первосвященник. — Они обманули нас! — Стой! — омега вдруг резко выдернул руку из захвата. — Пэй Мин, как же ты оставишь своих солдат?! — Ты думаешь, я смогу спокойно жить, если отправлю тебя в логово врага в одиночку?! Оборону лагеря возьмёт на себя следующий после меня по рангу. Я уведомлю его.       Вскочив на коней, молодые люди помчались между бесчисленными рядами палаток, большинство из которых пустовали, так как основная часть войска Сяньлэ выдвинулась в наступление на столицу.       В лагере царил полный хаос: где-то уже полыхали костры — горели шатры, где-то были слышны звуки боя, крики и лязг металла. — Да черт возьми, где главнокомандующий?! — гневно воскликнул Пэй Мин. Он начинал терять терпение. Молодые люди остановили коней. — Берегись! — вдруг услышал омега чей-то голос. — Пригнитесь!       Се Лянь инстинктивно послушался. В этот момент прямо над его головой просвистела стрела.       Первосвященник резко повернулся в ту сторону, откуда был совершен выстрел. Но вокруг становилось все больше и больше народу: было сложно понять, где свои, а где — нет. Первосвященник обнажил меч. — Пэй Мин! Откуда у них столько людей?! — запаниковал он. — Понятия не имею… — мрачным голосом ответил генерал.       Вдруг откуда-то сбоку выехал молодой мужчина, примерно одного возраста с Пэй Мином. Завидев генерала, он резко выровнялся в седле. — Командующий Фэн! Остаёшься за главного! — громко приказал Пэй Мин. — Как?.. — растерялся мужчина. — Что Вы имеете в виду, Ваше Превосходительство?! — То, что сказал! — рявкнул в ответ альфа. — И пусть только какая-нибудь из повозок с провизией будет сожжена. Ответишь головой!       Не дожидаясь ответа, генерал пустил коня галопом к противоположному концу лагеря. Первосвященник последовал за ним.       «Лишь бы наших сил хватило, чтобы отбить напор врага, — тревожно думал Се Лянь, боковым зрением наблюдая за происходившей в лагере неразберихой. — Как им удалось застать нас врасплох?».       Спустя какое-то время — Первосвященник не мог точно сказать, сколько минут прошло — кони Пэй Мина и Се Ляня уже мчались во весь опор по направлению к столице. — Теперь понятно, почему на городских стенах было так мало солдат… — прокричал Се Лянь. — Ты меня слышишь?       От быстрой езды у него в ушах свистел ветер. — Выходит, они изначально планировали атаковать с тыла… Какой грязный трюк! — А что им оставалось? Ничего удивительного — в их положении это чуть ли ни единственная возможность, — пояснил Пэй Мин. — Но я понятия не имею, как им это удалось. — Но ведь твои солдаты справятся? — с надеждой в голосе спросил Се Лянь. — Не стану врать, я не видел точно, каковы силы врага, но подозреваю, что наша численность во много превышает их. Сейчас у них преимущество — неожиданное нападение. И боюсь, все может оказаться намного серьезнее, чем мы думаем. Есть у меня одна мысль. Но я даже вслух не хочу произносить это. Сейчас у нас одна задача — догнать Его Высочество до того, как он войдёт в город.

***

      Ворота вражеской столицы медленно отворились. Хуа Чэн и Хэ Сюань обменялись настороженными взглядами, и принц направил своего коня шагом вперед. Несколько генералов, а также Хэ Сюань последовали за ним. Остальные полководцы и войско остались на месте.       Ситуация была настолько напряженной, что, казалось, воздух трещал от невидимых электрических разрядов. Однако ни один из свиты принца и бровью не повел, сохраняя холодное спокойствие.       Проезжая по узким улицам старого города, Хуа Чэн отметил, что дома были пусты. Местных жителей либо вывели из столицы, либо спрятали в каком-нибудь убежище. От этого осознания принцу стало еще больше не по себе, хотя, по логике вещей, отсутствие мирных жителей не должно было удивлять в подобной ситуации.       На полпути ко дворцу правителя Юнань принца и его подчиненных встретил сопроводительный конвой, состоявший из четырех всадников. Спешившись, они поклонились Его Высочеству и продолжили путь назад во дворец уже пешком. Вскоре один из стражников вновь вскочил на коня и умчался вперед. — Ваше Высочество, это для того, чтобы доложить Его Величеству, что Вы уже на подходе. Все-таки наш правитель желает, чтобы прием прошел как полагается. Он не может ударить в грязь лицом перед Вами.       Как Хуа Чэну хотелось ответить, что опозориться еще больше королю попросту не представлялось возможным, но промолчал и коротко кивнул в ответ.       Королевский дворец Юнань поражал затейливостью и экзотикой архитектуры. Более всего в глаза бросался контраст бедных улиц города, по которым проезжала свита Хуа Чэна, и богатейшее убранство дворца.       Высокие своды потолков, расписные стены, витражи и мозаика на окнах. Хуа Чэн не удержался от того, чтобы вслух похвалить интерьеры дворца. Сопровождающие тут же заулыбались.       «Грязные подонки, — раздраженно подумал про себя принц. — Народ снаружи живет в такой бедноте, а их никчемный король и придворные, судя по всему, денег не жалеют на комфортную и беззаботную жизнь. Даже решили, что могут позволить себе потратиться на войну с моей страной».       Хэ Сюань мельком взглянул на Хуа Чэна. Он почувствовал, что брат начинал злиться. Он привлек его внимание быстрым движением руки. Ответом ему был разъяренный взгляд. Хэ Сюань едва заметно покачал головой. Принц шумно выдохнул. — Долго нам еще? — вдруг спросил он, когда сопровождающие ввели свиту Сяньлэ в очередной длинный коридор. — Ваше Высочество, просим Вас смилостивиться и набраться терпения, — ответил один из мужчин. — Местная архитектура, которой Вы ранее так восхищались, подразумевает большое количество коридоров. Так издревле строили свои дома вожди племен, проживавших на этой территории. Чем выше был потолок в доме и само строение, тем богаче был человек. А все башни и конструкции должны же на чем-то держаться… К тому же, Тронный зал — сердцевина сего шедевра архитектуры. Чтобы туда добраться, необходимо преодолеть лабиринт коридоров и переходов. Это было создано для безопасности наших правителей. Мы проделали уже большую часть пути.       Хуа Чэн ничего не сказал в ответ. Он не мог понять, так ли это было в самом деле, или же задачей сопровождающих было запутать принца и его спутников, отрезав им всякие пути к отступлению.       В памяти Хуа Чэна тут же всплыли слова Хэ Сюаня: «Чему быть, того не миновать». Альфа положил ладонь на рукоять меча.       Однако сопровождающий не врал, когда уверял, что до Тронного зала осталось недолго. Вскоре процессия подошла к высоким деревянным дверям, украшенным замысловатой резьбой. Хуа Чэн, неожиданно для самого себя, отметил эту деталь. Королевский Дворец Юнань поражал своим великолепием и оригинальностью, а двери Тронного зала были сделаны из простого дерева.       Однако размышлять об этом далее не было времени. Стражники отворили высокие двери, и взору Хуа Чэна и его спутников открылся вид на довольно небольшой Тронный зал.       В помещении было довольно темно, хотя все коридоры, что они прошли, были освещены естественным светом благодаря высоким окнам. — Слишком странный контраст, — подумал Хуа Чэн. — Точно ли это Тронный зал?       Альфа крепче сжал рукоять меча и решительно шагнул вперед. На возвышении в дальнем конце зала сидел человек в богатых легких одеждах. Климат в Юнань был более жарким и засушливым, чем в Сяньлэ.       Стоило Хуа Чэну и его свите приблизиться к королю, тот медленно поднялся с трона и спустился с возвышения. — Так вот Вы какой, будущий правитель Сяньлэ, — задумчиво проговорил мужчина, оглядывая Хуа Чэна с ног до головы.       Его лицо не выражало почти никаких эмоций, было невозможно понять, о чем он думал. — Что ж, Ваше Величество, я прибыл, как мы и договаривались, — Хуа Чэн слегка поклонился. Все-таки он помнил о том, что перед ним был король. — Давайте же перейдем к обсуждению мирного договора.       Король замер и удивленно воззрился на Хуа Чэна. — Так сразу? А разве Вам не интересно, как меня зовут, и из-за чего мой народ начал войну? — Что ж, прошу простить мне мою грубость, я в самом деле не успел познакомиться с Вами, — Хуа Чэн снова склонил голову. — Но это лишь потому, что я спешу как можно скорее остановить кровопролитие. Это единственное мое желание на данный момент. Нет ничего важнее. Вы видите, что я явился к Вам практически один, безоружный. Это ли не дань моего доверия и уважения к Вам? — Безоружный, говорите? — удивленно переспросил король.       Только теперь Хуа Чэн понял, что такого странного было в этом человеке: все время, пока молчал, он выглядел каким-то сонным, будто вовсе не слушал собеседника, а дремал или витал в собственных мыслях. Лишь только наступала пауза, король словно выходил из ступора и начинал говорить или спрашивать о том, что ему запомнилось из речи собеседника. — А то, что за нашими стенами стоит огромное войско, Вы позабыли? — продолжил король. — Это лишь мера предосторожности, — вежливо ответил принц. — Надеюсь на Ваше понимание. — Что ж, я понимаю Ваше стремление остановить кровопролитие. Однако вынужден Вас разочаровать, прямо сейчас осуществить это не представляется возможным.       Почтенное выражение тотчас исчезло с лица Хуа Чэна. — Что Вы хотите этим сказать? — Да то, что заключение подобных соглашений возможно лишь с королем. А Вы пока что принц, Ваше Высочество.       С этими словами мужчина развернулся и вновь сел на трон. Хуа Чэн стоял как громом пораженный и, не отрывая глаз, наблюдал за королем. Стоило тому вернуться на возвышение, как принц заметил, что за спинкой трона стоял еще один человек. Он находился в тени, и так как в Тронном зале было недостаточно света, то разглядеть мужскую фигуру в черном было довольно сложно. — Мой отец, предыдущий король Сяньлэ, отрекся от престола около полугода тому назад. Фактически с тех пор страной управляю я и мои приближенные, — молвил наконец Хуа Чэн. — То, что официальная коронация еще не состоялась, — мое решение. Я стремлюсь поскорее завершить войну, а там уже найдется время на все формальности.       Король усмехнулся. — В самом деле? Так может, мне тоже стоит снять корону, раз Вы считаете все это ненужными формальностями?       На щеках принца заходили желваки, он крепче сжал рукоять своего меча. — Что ж, даже если мы опустим тот факт, что Вы не король только лишь потому, что не была проведена официальная церемония, все равно у Вас недостает одного важного атрибута королевской власти, — посерьезнев, проговорил король. — О чем это Вы? — Среди Вашей свиты я не вижу главы Вашей Церкви. Ни один король не может взойти на престол без поддержки Церкви. Только если этот человек не узурпировал трон, — последнюю фразу король произнес немного тише, слегка наклонившись вперед. — Мое имя Лан Ин, и я первый король Юнань, провозгласивший себя Императором. Я собираюсь расширять наши территории, чтобы мои люди забыли о том, что такое страх и голод. Ваш отец, принц Хуа Чэн, заключил со мной соглашение о взаимопомощи почти десять лет тому назад. Однако в момент нужды он отказал мне в просьбе о провизии. В моей стране начался голод, а потом засуха, от последствий которой мы страдаем и по сей день. А что же Вы и Ваш отец? Вам плевать на то, что братский народ гибнул от голода. Но больше мы не желаем зависеть от вас. И наши соседи поддерживают нас в этом. Ваша страна забрала себе слишком много. Кем вы там себя возомнили? Богами? А свою страну раем на земле? Что ж, так, может, оно и было до того, как Ваш отец взошел на трон. Эра процветания Сяньлэ вскоре закончится. Пусть это только начало, но вот увидите, как наш альянс с дружественными народами растопчет вашу былую славу и вернет себе утраченные богатства. — О каких богатствах идет речь? — резко перебил тираду короля Хуа Чэн. — Мой отец никогда не брал чужого. — Может, и так. Но и своим он делиться не хотел. — А вы знали, что в те времена и моя страна страдала от засухи? Вам этого мой отец не сообщал? — по тону принца было очевидно, что он из последних сил сдерживал свой гнев. — Отец понимал, что совершил слишком много ошибок, восседая на троне, поэтому и отказался от него в мою пользу. А Вы лишь воспользовались слабостью моего отца и подослали к нему своих людей. Не так ли? Разве это не нарушает того самого договора о взаимопомощи? — На что ты намекаешь, мальчишка?! — Разве человек по имени Цзюнь У Вам не известен? Не нужно врать, Ваше Величество, раз уж Вы решили говорить здесь начистоту. Мои люди нашли его переписку с Вами и разгадали шифр. Очень умно, нечего сказать. Но больше Вы не сможете творить бесчинства в моей стране чужими руками. Думаете, мы не знали, что Цзюнь У поставлял провизию в Юнань и давал Вам всяческие советы в сфере внешней политики? Если бы не он, Вы бы никогда не смогли вступить в альянс с теми странами, которым не помог мой отец. Цзюнь У диктовал ему условия, связав по рукам и ногам. Так что давайте начистоту. С моим пришествием к власти Ваш альянс будет уничтожен. Это я могу обещать, а Ваша страна станет частью моей. Вы прекрасно понимаете, что это вполне осуществимо. Поэтому предлагаю нам прекратить бросаться угрозами и перейти к подписанию мира. Возможно, я даже соглашусь возобновить соглашение о взаимопомощи, если мы прекратим бессмысленное кровопролитие сейчас же.       Лан Ин тяжелым взглядом смотрел на Хуа Чэна. — Моя ненависть к Вашему отцу и Вашей стране слишком велика. Прямо сейчас войско альянса дружественных государств разносит по частям Ваш военный лагерь. Таков мой ответ. А этот зал станет местом Вашей смерти.       В этот момент в Тронный зал вбежал целый отряд стражников, вооруженных до зубов. Хуа Чэн обнажил оружие, его примеру последовали и остальные из свиты. Только теперь Лан Ин увидел, что на поясе Хуа Чэн носил вовсе не меч, а саблю с инкрустированным рубином в форме глаза. — Занятно. Вы и в самом деле незаурядный человек, Ваше Высочество. В таком молодом возрасте возглавить страну, да еще и самолично. — Разумеется, Вас это удивляет, — крикнул в ответ Хуа Чэн. — Я тоже весьма удивлён, как Вы вообще взошли на престол. Или все благодаря человеку, что стоит за Вашей спиной и диктует Вам, что делать? — Вот и пришло подходящее время Вас познакомить. В отличие от Вас, я имею полную поддержку Церкви, а значит, и своего народа. Архиепископ, я попрошу Вас выйти вперед. Удостойте наших гостей честью быть представленными Вам перед своей смертью.       Хуа Чэн сразу догадался, что это был тот самый человек, о котором Се Лянь предупреждал его. На удивление, Архиепископ Юнань был сравнительно молод. Ему было явно не больше тридцати пяти лет.       Высокий статный альфа, облаченный в черное вышел из тени. Хуа Чэн заглянул ему в глаза и замер - Архиепископ показался ему знакомым.       «Разве мы встречались раньше? Нет, такого точно не было… Я бы запомнил,» — изумленно подумал про себя принц.       Высокий лоб, внимательные выразительные глаза, разлет бровей точно не были знакомы Хуа Чэну, но если посмотреть на очертания его лица в целом, принцу казалось, что он мог бы его узнать. Только вот они ранее не видели друг друга. — Хэ Сюань, ты когда-нибудь встречал его во дворце или — нет, вообще? — зашептал Хуа Чэн брату. — Впервые его вижу, но он странным образом напоминает мне… — начал было отвечать Хэ Сюань, но вдруг тяжелые деревянные двери Тронного зала со скрипом отворились.       В зал вбежал стражник и громко объявил: — Ваше Величество, Его Превосходительство Первосвященник Сяньлэ просит Вас принять его.       Глаза Архиепископа метнулись ко входу в Тронный зал. — Пропустить, — сухо приказал мужчина.