Грешная страсть, или сын Первосвященника

      Хуа Чэн проснулся от неприятного ощущения в шее. Альфа недовольно нахмурился и открыл глаза — оказалось, он уснул прямо за письменным столом, неудобно положив голову на руки.       Принц медленно выпрямился и зевнул, разминая шею и затёкшие руки. В последнее время такое с ним часто случалось от долгих тренировок с мечом или длительных боев.       Потянувшись, Хуа Чэн настороженно прислушался: в шатре было тихо, только из-за ширмы, которой принц любезно отделил кровать Се Ляня, слышалось мерное посапывание.       Уголки губ альфы дрогнули. Он поднялся со стула и, неслышно ступая, подошёл к спящему омеге. Се Лянь лежал на боку, подтянув ноги к груди, одеяло было скомкано рядом с ним. Хуа Чэн помнил, что ночью Се Лянь просыпался несколько раз. Его сон был крайне беспокойным.       Принц наклонился и аккуратно, чтобы не разбудить, накрыл Се Ляня одеялом. Омега вздохнул и принял более расслабленную позу.       Услышав шорох приподнимающегося полога, Хуа Чэн повернулся лицом ко входу в шатёр и увидел Хэ Сюаня. Принц тут же встал и вышел к нему. — Какие новости? — спросил Хуа Чэн, жмурясь от слепящих лучей утреннего солнца. — Да никаких. Мы не нашли его, — пожал плечами Хэ Сюань. — А с владельцем цирка ты говорил? — Да, но и это ничего не дало. Му Цин просто покинул палатку, в которой они с Се Лянем жили.       Хуа Чэн недобро глянул на брата. — Я хотел сказать, с Его Превосходительством, — тут же исправился Хэ Сюань, состроив недовольную гримасу. — Что ж, спасибо тебе, — вздохнул Хуа Чэн. Он представил себе, как расстроится Се Лянь.       «Этого ему ещё сейчас не хватало…»       Благодарно сжав плечо брата, принц направился к палатке с провизией. Он помнил, что Се Лянь не ел со вчерашнего дня. — Хуа Чэн, — вдруг окликнул его Хэ Сюань. — Раз уж нам не удалось найти Му Цина, больше нет смысла здесь задерживаться. Пора возобновить поход на столицу и положить конец этой треклятой войне.       Взгляд принца на мгновение задержался на друге. Хуа Чэн кивнул и развернулся, чтобы уйти. — Да подожди ты! — рассердился бледнолицый мужчина. — Ты в самом деле хочешь взять Се Ляня с собой? — Да. — Не лучше ли отправить его домой? Омеге здесь небезо… — Нет, — резко перебил брата принц. — Я обеспечу его безопасность. Больше он не будет один. Не теперь. Разве ты не понимаешь, насколько ужасно то, что с ним случилось? — Но ведь вчера он пребывал в совершенно нормальном состоянии, — несколько неуверенно возразил Хэ Сюань.       Хуа Чэн медленно покачал головой: — Все не так просто. Он никого к себе не подпускает и кажется спокойным только внешне. — Тогда как ты понял, что он притворяется?.. — Я не уверен, что он именно притворяется… — Хуа Чэн озадаченно нахмурился. — На самом деле я не знаю, что творится у него внутри… — И всё-таки я считаю, что будет лучше… — начал было Хэ Сюань. — Нет, он останется здесь, чтобы я мог защитить его, — отрезал Хуа Чэн и пошёл прочь. — А он сам-то этого хочет? — крикнул напоследок Хэ Сюань, надеясь, что его упрямый братец услышит.

***

      Стоило Хуа Чэну вернуться в свой шатёр с полным подносом еды в руках, как он столкнулся с Се Лянем.       Омега стоял у входа и выглядел совершенно потерянным. Только принц вошёл, Се Лянь испуганно отскочил. — Гэгэ, доброе утро. Как спалось? — спросил альфа, заставив свой голос звучать как можно более беззаботно, хотя внутренне принц тут же насторожился.       Услышав его голос, Се Лянь несколько успокоился. — Хорошо, Сань Лан. Доброе утро, — ответил омега и вопросительно посмотрел на поднос с едой. — Это все тебе, — Хуа Чэн поставил поднос на письменный стол и, отодвинув стул, выжидающе посмотрел на Се Ляня.       Омега медленно подошёл и сел. Он двигался так, будто ожидал какого-то подвоха и в любой момент был готов сорваться с места. Хуа Чэн придвинул за ним стул и стал внимательно наблюдать.       Се Лянь с безразличием посмотрел на еду перед собой. — Сань Лан, я не голоден, извини. — Ты должен поесть, — твердо произнес Хуа Чэн и, взяв с подноса большой апельсин, принялся чистить его. — Вот, смотри, готов поспорить, такого ты еще не ел. Этот фрукт растет далеко на юге, здесь его называют… — Я не голоден, — упрямо повторил Се Лянь и поднялся со стула. — Гэгэ, ты не ел со вчерашнего дня. Так нельзя, тебе нужно восстановить силы. — После чего мне их восстанавливать? Я и так проспал столько часов… Мне нужно найти Му Цина, я не могу допустить того, чтобы он думал, будто я бросил его, никак не отблагодарив. — Я приказал отправить на его поиски конвой. Рано или поздно, они обнаружат его, — проговорил Хуа Чэн.       Се Лянь повернулся к нему с мрачным выражением на лице: — Сань Лан, тебе некогда этим заниматься. У тебя есть долг, который ты должен выполнять, а не обременять своих людей поисками каких-то бродяг, по типу меня и Му Цина. Не трать свое время понапрасну.       В этот момент у входа в шатер раздался грубый мужской голос, оповестивший о том, что Его Высочество ожидают на военном совете.       Хуа Чэн стиснул зубы, чтобы не выругаться, и, бросив умоляющий взгляд на омегу, вышел из шатра.       Оставшись один, Се Лянь устало вздохнул. Ему было больно говорить те жестокие слова Сань Лану. Но он верил, что так было нужно.       Омеге казалось, будто принц до сих пор жил хрустальной надеждой на то, что между ними возможны какие-либо взаимоотношения. Се Лянь же знал, что это не так.       Он решительно направился к выходу из шатра, но стоило ему приподнять полог, как его сковал страх. Уже второй раз за утро он хотел выйти на улицу и не мог.       Се Ляню казалось, что, если он выйдет, кто-нибудь обязательно набросится на него. Ему ужасно захотелось спрятаться. Омега дивился тому, как еще вчера он свободно разгуливал по лагерю и даже общался с солдатами. Он не понимал, что с ним происходило.

***

      Военный совет шел уже шестой час. Генералы были на взводе, советник Его Высочества — ужасно недоволен, а Хуа Чэн мыслями все время возвращался к утреннему разговору с Се Лянем.       Он злился на себя за то, что не мог должным образом сосредоточиться на насущном, и вдобавок испытывал гнетущее чувство вины. Он не хотел оставлять Се Ляня одного в таком состоянии. — Господа, закончим на сегодня. Такими темпами мы не придем к соглашению, — наконец устало объявил принц. — Все свободны. Завтра здесь в это же время.       Генералы вышли из палатки по одному. Хэ Сюань с принцем остались вдвоем.

***

      Пэй Мин облегченно вздохнул, оказавшись на свежем воздухе. Атмосфера военного совета была ужасно напряженной. Мужчина понял еще несколько часов назад, что сегодня ничего не решится.       «Зачем только Его Высочество продержал нас так долго?» — недоуменно подумал генерал.       Он заметил, что с тех пор, как принц позавчера вернулся из города поздней ночью, он стал сам не свой. Это еще чудесным образом совпало с появлением в военном лагере Се Ляня.       Вспомнив о Се Ляне, Пэй Мин улыбнулся и решил проведать давнего друга.       Они с Се Лянем расстались более десяти лет назад, будучи совсем зелеными юношами. С тех пор утекло много воды, но Пэй Мин никогда не забывал старых друзей. К тому же, Се Лянь появился в его жизни совершенно внезапно и пролетел будто ураган, навсегда оставив свой след в памяти юного ученика мастера боевых искусств.       Однако Пэй Мин ума не мог приложить, где теперь было искать друга. Вчера они расстались в такой спешке, что альфа позабыл спросить, где Се Лянь жил. Да и он был так удивлен…       Вдруг генерал заметил Мэй Няньцина, спешившего куда-то со своей переносной аптечкой. Пэй Мин хотел было его окликнуть, но тот юркнул за одну из палаток, поэтому генерал решил просто последовать за ним.       Спустя какое-то время лекарь остановился у шатра принца и осторожно зашел внутрь, назвав того, кто был внутри, «Ваше Превосходительство».       Пэй Мин удивился — он не знал, что в военном лагере гостила какая-то высокопоставленная персона. В мужчине тут же взыграло любопытство, и он решил под предлогом плохого самочувствия проникнуть в шатер и посмотреть на этого важного гостя.       Придав своему лицу страдальческое выражение, Пэй Мин приподнял полог шатра и зашел внутрь. — Мэй Няньцин, я видел тебя снаружи, мне очень нужна твоя…       Генерал так и застыл на месте, увидев посреди палатки полураздетого Се Ляня, который держался руками за письменный стол, крепко зажмурившись, пока лекарь чем-то намазывал его спину, покрытую огромным количеством синяков и ушибов.       Мало того, что молодой человек был весь избит, так еще он был ужасно худым. Пэй Мин не мог оторвать глаз от этого зрелища. За столько лет, проведенных на полях сражений, генерал видел куда более ужасные вещи, но почему-то сейчас, при виде Се Ляня ему стало невыносимо больно за него. — Что случилось? — сочувственно спросил Пэй Мин, подходя ближе.       Мэй Няньцин резко обернулся и предупреждающе вытянул руку. — Не подходи ближе. — Но учитель, почему? — Пэй Мин непонимающе переводил взгляд с учителя на Се Ляня и назад.       Се Лянь открыл глаза и настороженно посмотрел на вошедшего. — Кто это тебя так? — спросил Пэй Мин. — Это… Долгая история, — ответил Се Лянь. Он быстро отошел от стола и накинул на плечи рубаху. — Напоролся на бандитов, потрепали слегка.       Пэй Мин всем своим видом выражал недоверие. — Раз ты с ними не справился, их должно было быть не меньше десяти, — проговорил он. — Что здесь происходит? Учитель, к кому ты только что обращался «Ваше Превосходительство»?       Мэй Няньцин вздохнул и взглянул на Се Ляня. — Помимо меня, здесь только один человек, — ответил лекарь. — Се Лянь? Но почему?       Тут послышался шорох приподнимаемой ткани шатра, и внутрь вошел Хуа Чэн. Оглядев ничего не выражавшим взглядом всех присутствующих, он заметил большой синяк на неприкрытом животе Се Ляня. — Почему ты не сказал мне, что так сильно ранен? — встревоженно проговорил принц. — Это всего лишь синяки, почему все так реагируют? — омега недовольно нахмурился.       Хуа Чэн хотел было подойти к нему, но остался стоять на месте, чтобы дальше не злить Се Ляня. Пэй Мин и Мэй Няньцин переглянулись. — Господа, позвольте спросить, что за совещание вы тут устроили? — Хуа Чэн подошел к своему письменному столу и присел на его краешек. — Если у вас есть ко мне дело, я слушаю. — Ваше Высочество, не злитесь, мы с Се Лянем давние друзья, я просто хотел повидать его. Но, видимо, я зашел в неподходящее время, — с легким поклоном проговорил Пэй Мин.       Принц перевел удивленный взгляд на омегу. — Мы с генералом вместе обучались искусству фехтования у мастера, — пояснил Се Лянь, взглядом указав на Мэй Няньцина. — Ты тренировался вместе с лучшим мечником нашей армии? — Хуа Чэн изумленно изогнул одну бровь. — Ты никогда мне об этом не рассказывал. Но это многое объясняет относительно твоих великолепных навыков, гэгэ.       Се Лянь неожиданно для самого себя покраснел от такой похвалы. — Это в прошлом, — смущенно пробормотал он. — В прошлом? О чем речь? — Пэй Мин задорно ухмыльнулся. — Вот поправишься, проведем с тобой дуэль. Мне нужен реванш за наш прошлый раз. Я думал об этом почти все десять лет, что мы не виделись. — Под прошлым разом вы имеете в виду…? — Хуа Чэн вопросительно взглянул на Се Ляня. — Перед тем, как кое-кто ушел, не попрощавшись, — тут Пэй Мин многозначительно посмотрел на Се Ляня, — у нас состоялась дуэль. Се Лянь каким-то невероятным образом победил. Он не нанес мне ни одного удара напрямую. И все это при том, что тогда ты был ростом…       Омега зло зыркнул на генерала, заставив того замолчать и усмехнуться. — Что ж, я готов отдать тебе победу прямо сейчас, — проговорил Се Лянь. — Отказы не принимаются!       Мэй Няньцин вздохнул: — Вы тут сами разбирайтесь дальше, господа. Если станет хуже, знаете, где меня искать, — лекарь внимательно посмотрел на Се Ляня. — Лекарство я оставил. — И Вы как мастер даже не запретите ему участвовать в дуэли? — поинтересовался Хуа Чэн. — Его выбор, нет смысла что-либо ему запрещать. Может, хоть дурь из головы выбьется… — проговорил Мэй Няньцин и покинул шатер принца.       Пэй Мин усмехнулся, глядя ему вслед: — Залечивай весь этот ужас, и встретимся. Может, хоть расскажешь что-нибудь наконец. Он всегда был таким скрытным, — обратился генерал уже к принцу. — Когда мы только познакомились, никто не знал, кто он и откуда. Тренировался он отдельно, даже мастер лишний раз не позволял с ним разговаривать. И все ради чего? Чтобы потом он прилюдно выиграл дуэль с лучшим учеником школы и пропал, — Пэй Мин ударил себя кулаком в грудь. — Так, знаешь ли, не делается, друг мой. За тобой должок. За сим откланяюсь.       С этими словами Пэй Мин кивнул принцу и вышел из шатра. Хуа Чэн перевел удивленный взгляд на Се Ляня. — И что это было?.. — Собственно, все было так, как он сказал, — Се Лянь не мог не улыбнуться. — Однажды мы с отцом возвращались со службы в столице, и попавшийся нам кучер перепутал развилки. Вместо того, чтобы свернуть по направлению к монастырю, мы поехали по другой дороге. Когда мы поняли, что заплутали, дело было к ночи, стало темно, кучер не разглядел на дороге яму, и наша повозка угодила туда колесом. Благо, мимо проходила компания молодых людей. Они помогли нам вытащить повозку и даже предложили заночевать в их школе. Так, мой отец познакомился с Мэй Няньцином, а я узнал, что такое искусство владения мечом. Мне было лет шесть. С тех пор каждый день после занятий в монастыре я брал палку и пытался упражняться, повторяя движения учеников школы. Я пытался просто копировать, а однажды убежал со службы в столице, чтобы еще раз посмотреть на тренировку в той школе. Меня не было два дня, и за это мне знатно досталось… Пришлось взять аскезу уединения и обет молчания на три месяца.       Пока омега говорил, Хуа Чэн неотрывно смотрел на него. В какой-то момент он увидел перед собой того Се Ляня, которого встретил однажды в детстве, живого, настоящего, не связанного сотнями правил духовенства. Принц видел Се Ляня, который, легко орудуя мечом, спас его от смерти в темном переулке больше десяти лет назад. — И тогда мой отец в тайне убедил мастера взять меня в ученики. В день, когда я завершил свое обучение, мы с тобой и встретились, — Се Лянь поднял взгляд на принца. Тот, еле заметно улыбаясь, смотрел на него. — Однако никто из моих соучеников не знал, кто я. Пэй Мин в том числе, — добавил омега. — Как-то раз он тайком проник в место, где я тренировался, и предложил мне попрактиковаться вместе. Я согласился, и с тех пор мы каждый день устраивали бои на мечах, иногда убегали в город. Но нас каждый раз отлавливали старшие ученики и приводили назад. — Гэгэ, кто бы мог подумать, что ты так любил нарушать правила, — ухмыльнулся принц.       Губы омеги было расплылись в ответной улыбке, но она тут же померкла, как только Хуа Чэн встал и взял в руки мазь, оставленную Мэй Няньцином. Открыв баночку, альфа принюхался и наморщил нос. — Ну и дрянь… — А что ты хотел? — невольно усмехнулся Се Лянь. — Лекарственные травы редко пахнут шоколадом, знаешь ли.       Пока он говорил, Хуа Чэн подошел к нему вплотную. — Гэгэ, ты позволишь?..       Се Лянь сначала не понял, что имел в виду принц, но, вспомнив, что стоял в распахнутой рубахе, а на его животе красовался огромный коричневый синяк, настороженно нахмурил брови. — Я буду аккуратен, — пообещал альфа и, окунув два пальца в баночку с мазью, медленно коснулся живота омеги.       Его пальцы были холодными, и Се Лянь, хотевший было отойти, не мог не отметить, что это притупило боль от прикосновения.       Хуа Чэн принялся втирать мазь медленными кругообразными движениями. Омега стоял, опустив взгляд вниз и смотря куда-то в сторону. Он был очень напряжен, но спустя несколько минут позволил себе немного расслабиться и поднял взгляд на Хуа Чэна. Тот внимательно смотрел прямо на него. — Все хорошо? — спросил принц. — Да, — был ответ. — Но в следующий раз тебе стоит сначала спросить…       Уголки губ Хуа Чэна приподнялись: — Значит, следующий раз все-таки будет. Хорошо, я учту твое пожелание. — Сань Лан… — с легким укором произнес омега, пытаясь сдержать улыбку.       Закончив, принц медленно отошел от Се Ляня и поставил баночку с лекарством на стол. Омега внимательно наблюдал за ним. Он видел, как Сань Лан старается сделать так, чтобы он, Се Лянь, чувствовал себя в безопасности. И надо сказать, у него действительно получалось.       Одевшись должным образом, Се Лянь вышел из-за ширмы и подошел к Хуа Чэну, который уже сидел за столом и что-то писал. Взглянув на лист пергамента, омега невольно вздохнул. — Сань Лан, я хотел бы извиниться за то, что наговорил тебе утром. Я в самом деле себя плохо чувствовал тогда, но это не повод так говорить с тобой. Мне жаль. Прими это в качестве извинения.       С этими словами омега указал на стопку листов на дальнем краю стола. Хуа Чэн, удивленно приподняв брови, взял их в руки и начал просматривать. Он тут же изменился в лице. — Гэгэ, ты сейчас это серьезно? — Абсолютно. Я старался, пока ты был на военном совете, — Се Лянь невинно посмотрел на принца, державшего в руках прописи. — Так ты решил снова поиграть в наставника? — Что значит «поиграть»? — Се Лянь непонимающе моргнул. — К чему тогда это? — Хуа Чэн приподнял руку с листами. — Извини, если задел тебя, я правда не думал, что… — Гэгэ, — Хуа Чэн поднялся со стула.       Се Лянь инстинктивно отступил на несколько шагов назад. Увидев это, альфа тут же замер, в его взгляде отразилась боль и сожаление. — Я никогда не причиню тебе вреда, — проговорил он. — Но не проводи между нами черту. — Какую черту, Сань Лан? О чем ты? — омега настороженно смотрел на принца. — Ты же сделал это, чтобы показать мне барьер между нами, — альфа вновь указал на листы. — Я ни о чем тебя не прошу, мне ничего не нужно взамен, но, пожалуйста, не отталкивай меня… — Сань Лан… — Я вижу, как ты опасливо смотришь на меня. Все эти несколько лет ты не искал встречи со мной. Я все понимаю, я уважаю твой выбор. Но скажи, ты в самом деле делаешь так, потому что не хочешь быть со мной? Или ты делаешь это только из своего чувства долга? Почему ты так убежден, что мы не можем… — Потому что ты будущий король, Хуа Чэн, — внезапно голос Се Ляня стал твердым и решительным. — У тебя есть долг, которым ты не имеешь права пренебречь. Я стал плохим примером для тебя и пошел наперекор всему, чему меня учили всю мою жизнь. Для меня нет пути назад. А за тобой стоит вся нация. Как ты думаешь, есть ли у тебя право позволить своим чувствам взять верх над здравым смыслом, как это сделал я?       Хуа Чэн молча смотрел на Се Ляня. — А что, если я уже позволил этому случиться? — вдруг произнес он. — Что, если это произошло еще тогда, когда мы…       Се Лянь не нашёлся, что ответить. — Ты не можешь так говорить… — Ты решил это за меня, гэгэ? — вдруг взгляд альфы стал невыразимо печальным. — Это твое окончательное слово? — Сань Лан, ты ведешь себя как избалованный ребенок, — голос омеги дрогнул. — Ты хоть думал о будущем своей страны? Как, по-твоему… — Се Лянь потерянно замолчал. — О чем ты?.. — О наследниках, Сань Лан. Королю нужны наследники в первую очередь.       Хуа Чэн изумленно приподнял брови. — Сань Лан, выслушай меня, — часто дыша от волнения, проговорил Се Лянь. Его глаза отливали влажным блеском. — Я не могу стать для тебя тем, кого ты заслуживаешь. Я не смогу обеспечить тебя семьей и… Всем остальным. — Гэгэ, разве я когда-нибудь просил тебя об этом? — тон принца в одночасье смягчился. — Я не могу быть омегой в привычном понимании этого слова. Я попросту не умею. И я не хочу. Ты же видел, как к омегам относятся, как с ними могут обращаться…       Тут Се Ляня окончательно накрыл поток невыраженных эмоций. Слезы потекли по его щекам. Все его тело содрогалось от громких всхлипов. — Гэгэ… — альфа одним шагом сократил расстояние между ними и прижал омегу к себе. Он принялся гладить его по голове, ничего не говоря. Се Ляня било крупной дрожью. — Не сдерживайся, — тихо проговорил Хуа Чэн, касаясь губами макушки омеги. — Плачь.       Се Лянь всхлипнул. — Я ненавижу это. Ненавижу быть слабым. Это выглядит жалко. Я не смог даже з-защитить себя!.. — Ты никогда не был слабым, гэгэ, никто бы не выстоял против тех ублюдков в одиночку, — тихо ответил Хуа Чэн. — Ты… Ты смог… — громко всхлипнул Се Лянь. — Это лишь потому, что… — альфа вдруг задумался. — Я оказался там, потому что в тот день увидел твоё выступление на улице. Я видел, как ты зашёл в тот дом. Издалека я не узнал тебя, но… Меня что-то вело туда. Возможно, мое сердце узнало тебя.       Се Лянь отстранился и посмотрел на альфу полными слез глазами. От этого зрелища у принца сжалось сердце. Он мысленно поклялся себе, что сделает все, что в его силах, лишь бы Се Лянь в жизни больше не испытывал такой боли. — Ты поверишь мне, если я скажу, что защищу тебя от всего, что тебя пугает? — тихим низким голосом проговорил Хуа Чэн. — Я больше не оставлю тебя. Тебе не нужно тащить все на себе одному. Просто позволь мне сделать это. Положись на меня и не думай ни о чем, что тебя тяготит. — Теперь ты свободен, ты волен выбирать свой путь. Ты по-прежнему Первосвященник по праву своего рождения. И неважно, альфа ты, бета или омега — важно лишь то, кто ты, что в твоей душе.       Услышав эту фразу, Се Лянь изумленно моргнул. Хуа Чэн мягко улыбнулся ему. — Когда-то очень давно ты сказал мне это, и я запомнил. Эти слова отражают суть каждого из нас. Все эти статусы, социальные слои — это лишь пустые слова по сравнению с тем, кто мы есть на самом деле. Бывают прогнившие до мозга костей, алчные и несправедливые короли, а бывают бедняки с огромным сердцем… Перед Небожителями все равны. Этому ты научил меня. — С-сань Лан… — Я всю жизнь восхищаюсь тобой и поражаюсь тебе. То, какой путь ты прошёл, осилит далеко не каждый. Теперь же я прошу тебя позволить мне разделить этот путь с тобой, — пылко продолжил Хуа Чэн. — Позволь мне стать твоей опорой, твоей поддержкой. Я всегда мечтал стать ей, но был слишком слаб. Теперь же… Я чувствую, что у меня наконец достаточно сил, чтобы стоять рядом с тобой. Ты показал мне, что есть истинная сила, настоящее мужество, подлинная вера. Взамен я могу лишь предложить тебе свою безграничную любовь и преданность.       Глубоко дыша, Хуа Чэн замолк. Его глаза светились, а руки сжимали плечи омеги.       Се Лянь не мог оторваться от пылающих огнём глаз принца. Он потерял дар речи, только слёзы безмолвно катились по его щекам.       «Это происходит на самом деле? Я не сплю?» — пронеслось в его голове. — Ты веришь мне? — дрожа, спросил Хуа Чэн. — Д-да, — кивнул Се Лянь. Волнение альфы передалось и ему. — Останься со мной. Позволь мне защитить тебя.       Се Лянь молча кивнул и прикрыл глаза. — Тогда… Дай мне минутку, — Хуа Чэн мягко отстранился, обошёл письменный стол и вынул из ящика тонкое серебряное кольцо.       Глаза омеги округлились. — Как, Сань Лан? Я думал, что потерял его вместе со всеми моими вещами… — Хэ Сюань привёз все, что осталось в твоей цирковой палатке. Оно выпало из заплечного мешка. Его нашли в той развалюхе у причала.       Се Лянь, казалось, выдохнул с облегчением. Он ожидал, что Сань Лан снова подойдёт к нему и обнимет, но альфа остался стоять на месте, сжимая в руке кольцо. Теперь оно было без цепочки. — Гэгэ, скажи, ты носил его все это время? — Честно? Да, — ответил омега. Слёзы постепенно прекращались и высыхали на его щеках.       Губы альфы дрогнули. Он поднял взгляд на Се Ляня, его глаза светились решимостью. — Гэгэ, могу я снова надеть его тебе?       Се Лянь непонимающе моргнул. — Ну, конечно. Я в самом деле рад, что не потерял его…       Хуа Чэн подошёл к омеге и подал ему руку. Только теперь до Се Ляня дошёл истинный смысл сказанных ранее слов. Его глаза широко распахнулись, он встретил взгляд принца.       Сердце бешено стучало у Хуа Чэна в груди. Внешне он пытался выглядеть взволнованным в меру, но по его телу то и дело пробегала дрожь.       «Понял ли он меня? Пресвятые Небожители, дайте мне сил сказать ему напрямую…»       Вдруг рука Се Ляня дрогнула, и его ладонь медленно легла в протянутую руку принца. Хуа Чэн округлил глаза от неожиданности. Почему-то он до конца не верил, что Се Лянь сделает это.       Альфа удивленно смотрел на ладонь омеги в своей. — Гэгэ, ты…       Се Лянь кивнул.       Стараясь унять дрожь в руках, Хуа Чэн медленно надел тонкое серебряное кольцо на безымянный палец Се Ляня. Тот лишь завороженно наблюдал.       От внимания принца не укрылось, что пальцы Се Ляня стали чуточку тоньше, чем раньше. Он пообещал себе поговорить об этом с мастером, но тут же передумал и решил исправить дело самостоятельно, проявив должную заботу об омеге.       Пока в голове альфы кружилась вереница мыслей, он продолжал держать руку Се Ляня. Принц с удовольствием отметил, что на его щеках наконец появился живой румянец.       Тут альфу осенило, и он резко вернулся в настоящий момент. Хуа Чэн заглянул омеге в глаза, словно желая удостовериться, что можно.       Не найдя в медовых глазах Се Ляня страха, принц медленно обвил второй рукой его талию и слегка потянул на себя. Омега сделал небольшой шаг, а потом ещё один и ещё. Он оказался в объятиях Хуа Чэна.       На мгновение принц замер, давая Се Ляню привыкнуть. Он не держал его крепко, он хотел, чтобы омега почувствовал, что в любой момент сможет все прекратить. Но Се Лянь не отступал.       Тогда альфа переместил ладонь Се Ляня себе на плечо, а освободившейся рукой приподнял его лицо за подбородок. Се Лянь коротко и часто дышал, волнуясь в ожидании. — Ты в порядке? — почти прошептал Хуа Чэн, глядя омеге в глаза. Тот молча кивнул.       Альфа склонился к его лицу и прижался губами к губам Се Ляня.