Грешная страсть, или сын Первосвященника

      Другой случай, который заставил Се Ляня ещё более тщательно выбирать тактику обучения принца, произошел через три года после прибытия омеги в столицу. Тогда-то и начались некоторые «проблемы», ведь юный принц рос и все чаще проявлял свой характер альфы.       Как-то раз Се Лянь задал Его Высочеству изучить законы, принятые его прапрапрадедом и сравнить их с реформами предыдущего короля. Тринадцатилетний принц заверил Се Ляня, что справится с этим так быстро, что Наставник и глазом не успеет моргнуть.       Загадочно улыбнувшись, Се Лянь посоветовал Его Высочеству не делать поспешных выводов, на что Хуа Чэн только самодовольно ухмыльнулся. Однако он так и не выполнил задание в срок. Покачав головой, Се Лянь дал ученику еще неделю, но даже по прошествии этого времени Его Высочество не удосужился сдать задание.       Подобное поведение было совершенно не в характере Хуа Чэна, поэтому Се Лянь сразу же насторожился. Пусть принц переживал непростое время в плане взросления, он никогда не позволял себе ослушаться просьб или приказов Наставника. — Ваше Высочество, в чем сложность? Если у Вас не получается, Вы всегда можете обратиться ко мне, — раздосадовано увещевал Се Лянь.       Принц сидел перед ним за письменным столом и, опустив глаза в пол, молчал. — Ваше Высочество? — более строго произнес Се Лянь. — Может быть, Вы объясните мне причину своего подобного поведения? — В библиотеке не хватает одного свитка, описывающего период правления моего деда. Без него я не могу предоставить полный отчет. Свиток обещали доставить из Северной библиотеки еще неделю назад, но почему-то произошла задержка… — не поднимая глаз, пояснил принц.       Се Лянь удивленно моргнул. — Так почему же Вы не сообщили мне об этом? Мы бы отложили задание до лучших времен.       Хуа Чэн резко поднял голову и посмотрел наставнику прямо в глаза. — Не в моем характере отступать перед мелкими препятствиями. Я в состоянии разобраться с этим самостоятельно. Наставнику не стоит думать, что я не смогу справиться с подобной проблемой.       Се Лянь опешил. — Ваше Высочество, я никогда не думал о Вас подобным образом, — юноша не знал, что и говорить. Он совершенно не понимал, что нашло на Хуа Чэна. — Но я считаю, что Вам непременно стоило мне об этом сообщить. — Я знаю, просто… Прошу меня извинить… — с этими словами принц поднялся и стремительно вышел из комнаты.       Се Лянь решил не догонять его. — Пусть побудет со своими мыслями наедине, — подумал послушник монастыря. Вечером он еще раз поговорит с принцем, и они, как всегда, все уладят. За это время они стали по-настоящему хорошими друзьями. Их отношения были гораздо более близкими, чем обычная связь между наставником и учеником.       Однако, когда Его Высочество не появился на ужине, Се Лянь по-настоящему заволновался. Он незаметно спросил у госпожи Юйши, что случилось с принцем. Воспитательница ответила, что тот заболел.       Се Лянь ушел с ужина раньше обычного. Вернувшись в свои покои, юноша открыл сундук с травами и настойками, которые матушка присылала ему каждый месяц. Помимо средств, подавляющих запах омеги и предотвращающих мучительную течку, в сундуке было немало трав, поддерживающих общее состояние здоровья.       Выбрав несколько пучков с травами, которые показались наиболее подходящими, Се Лянь направился на кухню, чтобы заварить настойку. Поставив чайник на поднос, юноша понес снадобье в покои принца. — Ваше Высочество, позволите? — спросил Се Лянь, постучавшись в двери из красного дерева.       Ответа не последовало. Омега не мог оставить все так и уйти, поэтому он аккуратно повернул ручку двери и неслышно проскользнул в покои. Он подумал, что просто оставит поднос с настойкой у кровати принца, если окажется, что тот спит.       Подойдя к кровати Его Высочества, Се Лянь обнаружил, что юноша в самом деле лежал, зарывшись в подушки. Полог кровати был опущен, поэтому выражение лица юного альфы послушник монастыря не разглядел. — Ваше Высочество, — тихо позвал Се Лянь.       Ответа не последовало. Омега подошел ближе. — Сань Лан…       Тут алая ткань полога резко взметнулась, и Се Лянь почувствовал, как две руки обвили его пояс. Принц прижался к нему, слегка подрагивая всем телом. Даже сквозь ткань своей одежды омега почувствовал, что у Хуа Чэна был жар. — Гэгэ, прости меня за мое поведение, пожалуйста, — прошептал принц. — Мне ужасно стыдно. Я лишь хотел самостоятельно справиться с заданием, а потом еще рассказать тебе, что я просил выслать недостающий свиток из Северной библиотеки, чтобы выполнить данное тобой задание…       Се Лянь изумленно посмотрел на принца. — Неужели ему было так важно удивить меня?.. И из-за того, что он так сильно волновался, он даже заболел…       Послушник монастыря был по-настоящему озадачен. За время, проведенное в столице, Се Лянь неплохо изучил особенности поведения представителей разных полов и мог с уверенностью сказать, что альфы вели себя подобным образом только когда были… заинтересованы в омеге.       Однако Се Лянь тут же отмел эти мысли прочь. Его ученик был слишком юн для подобного. Всему виной его характер и желание быть лучшим везде и всюду. — Сань Лан, я прощаю тебя, все в порядке, — улыбнулся Се Лянь и положил ладонь на голову принца. Он всегда называл его этим прозвищем, когда они были наедине и никто из старших не мог их услышать. — Смотри, я принес тебе лекарство, приготовленное моей матушкой. Работает безотказно.       Только тогда Хуа Чэн отпустил Се Ляня и радостно улыбнулся. Он даже позволил послушнику монастыря напоить себя. — Сань Лан, ну прямо как маленький! Пей сам! — рассмеялся юноша, когда Хуа Чэн в очередной раз попросил наполнить его чашку и ожидающе уставился на Се Ляня. Однако после слов наставника выражение лица принца резко изменилось. — Гэгэ, ты в самом деле относишься ко мне как к ребенку… — то ли спрашивая, то ли констатируя факт, произнес принц.       Се Лянь удивленно посмотрел на Сань Лана. Он никак не мог понять, в чем причина резких смен настроения Его Высочества в последнее время. — Вовсе нет, почему ты… — Се Лянь не успел договорить. Хуа Чэн схватил его руку и прижал ее к своей груди. — А ты не думаешь, что, пусть я и младше, но тоже могу испытывать серьезные чувства? — принц пристально посмотрел Се Ляню в глаза. Тот не знал как реагировать, но и не смел отдернуть руку, предчувствуя, что это только усугубит ситуацию. — Сань Лан, ты плохо себя чувствуешь, у тебя жар, не говори того, о чем впоследствии пожалеешь. — Опять ты за свое, гэгэ! А ведь я совершенно искренен с тобой! — в отчаянии воскликнул юноша. — Если ты сию же секунду не прекратишь, мы действительно поругаемся. Сань Лан, я пойду, тебе нужно отдыхать, — с этими словами послушник монастыря отдернул свою руку и поспешно вышел из комнаты.       С тяжелым вздохом Хуа Чэн опустился на подушки. Он сам не знал, что только что наговорил и зачем. Видимо, он в самом деле, был болен.       На следующий день Се Ляня предупредили, что Его Высочество не сможет посещать занятия в течение недели. Госпожа Юйши по секрету добавила, что у принца наступил ранний гон*. Тогда-то Се Ляню все стало предельно ясно: перед гоном эмоциональный фон альфы становится нестабильным, к тому же, ссора с наставником наверняка усугубила ситуацию.       Как альфе, Хуа Чэну было трудно допускать ошибки перед своим наставником-омегой. Неспроста он всегда стремился удивить Се Ляня своими познаниями, гораздо более глубокими, чем того требовала учебная программа. Так принц всегда мог заслужить похвалу Се Ляня, что радовало Хуа Чэна настолько, что его запах сполна отражал то состояние эйфории, в которой он пребывал в такие моменты.       Точно так же, каждую неудачу или ошибку в обучении принц воспринимал как своего рода поражение и не на шутку переживал по каждому поводу. Собственно, как и в этот раз. Однако сейчас принц явно перегнул палку. Причиной всему, как решил Се Лянь, был подступавший гон.